Бредовая инвазия: когда тело «заражено»

Бредовая инвазия (delusional parasitosis, DI) — это состояние, при котором у пациента формируется стойкое и непоколебимое убеждение в том, что он инфицирован живыми или неживыми патогенами (паразитами, микробами, инородными телами), несмотря на полное отсутствие объективных медицинских доказательств. Это состояние относится к группе бредовых расстройств и представляет собой сложный пример взаимодействия психиатрии и дерматологии.

Клинические черты:

• Ложное убеждение: пациенты непоколебимо верят в наличие патогенов, часто локализованных под кожей, на коже или внутри тела, а иногда и в окружающей среде.
• Смена "возбудителя": изначально это были чесоточные клещи и глисты, затем бактерии и насекомые, а в 21 веке — волокна, нити и прочие неживые объекты. Насекомые остаются самым частым «источником» (культурный контекст играет роль в формировании бреда).
• Событие-триггер: часто описывается конкретное событие (встреча с насекомым) в начале заболевания. Это может быть реальное событие, неверно интерпретированное восприятие (иллюзия), или галлюцинация. Вместо отбрасывания идеи инвазии, пациенты приходят к устойчивому убеждению в ее реальности.
• "Знак образца": около половины пациентов предоставляют «доказательства» своего заражения: образцы, собранные в контейнер, фотографии, - так называемый "знак образца".
• Демография: чаще у женщин (соотношение 2.5:1), преимущественно у пожилых (редко до 30 лет). Нет корреляции с социально-экономическим статусом или травмами в детстве. Факторы риска: социальная изоляция, нарушения зрения.
• Частые обращения к дерматологу: ~90% пациентов сначала обращаются к дерматологу, а не к психиатру.

Первичное vs Вторичное:

• Первичное: в половине случаев DI — это первичное бредовое расстройство (бредовое расстройство, соматический тип по DSM-5, стойкое бредовое расстройство по МКБ-10), где бред является основным и единственным симптомом, когнитивное и социальное функционирование сохранены, при этом бред длится не менее 1 месяца.
• Вторичное: развивается на фоне соматических заболеваний, психических расстройств или интоксикации психоактивными веществами.

Особенности клиники:

• Агрессивные попытки лечения: Пациенты используют агрессивные химические вещества (отбеливатели/кислоты/щелочь) для "борьбы с инфекцией", что ведет к вторичным кожным проблемам.
• Социальная изоляция: страх быть заразным приводит к избеганию контактов.
• Бред по доверенности: редко, но встречается бред, при котором пациент убежден, что заражен другой человек, это особенно опасно когда речь идет о детях.

Нейробиологические механизмы:

• Нарушение вероятностного мышления: склонность к ошибкам вероятностного мышления, что укрепляет убежденность в инвазии.
• Дисфункция путамена и стриато-таламо-кортикальной петли: поражение этих структур, связанных с базальными ганглиями, таламусом и корой, приводит к соматическим галлюцинациям и тактильным заблуждениям, создавая у пациента ощущение реального присутствия патогенов на теле.
• Лобная дисфункция: дисфункция лобных долей нарушает тестирование реальности и приводит к неспособности оценить ошибочность своих убеждений.
• Дофаминергическая дисфункция: вовлечение дофаминергических путей в путамене и эффективность антипсихотиков (D2-дофаминовых антагонистов) указывают на дисфункцию дофаминергической системы и ее роль в патогенезе DI.
• Сопутствующие состояния: генерализованная атрофия мозга, субкортикальная сосудистая энцефалопатия (диабет 2 типа, цереброваскулярные заболевания) и инсульт (особенно правой височно-теменной коры, таламуса и путамена) могут повышать риск развития DI.

Что с этим делать:

• Дифференциальная диагностика: исключить органические причины (дерматиты, паразитарные инфекции).
• Междисциплинарный подход: необходима консультация психиатра и дерматолога.
• Аккуратность при обследовании: не обесценивать жалобы, даже если они не подтверждаются.
• Своевременное направление к психиатру: для адекватной терапии.
• Нейровизуализация: МРТ может быть полезна в сложных диагностических случаях.
• Фармакотерапия: антипсихотики могут быть эффективны.
• Психотерапия: когнитивно-поведенческая терапия может помочь.

Бредовая инвазия – это реальное страдание, обусловленное психическими причинами. Понимание нейробиологических и клинических аспектов этого состояния и междисциплинарное взаимодействие поможет пациенту получить адекватную помощь.

Когда нужно делать слайды для презентации, а не просто прийти и красиво рассказать из головы

Напоминаю о встрече

Посмотреть, как я борюсь с социальной тревогой, рассказывая про ПРЛ/СДВГ/РАС можно тут

Если вы используете для похудения агонист ГПП-1 (семаглутид ака Оземпик/Семавик/Велгия), будьте очень аккуратны даже на маленьких дозировках, можно поймать гипогликемию.

Отдельно хочу сказать, что эти препараты помогают убирать аппетит, тягу к сладкому или другой высококалорийной пище, но обнажается главная проблема людей с РПП: ты не понимаешь, как, когда и что есть. Обнаруживается, что нет правил в еде, понимания как и что кушать, чтобы организм работал ок и этому нужно научиться. Без этого волшебства не произойдет и с оставлением препарата, вес вернется.

Я могу предложить стандартную рекомендацию от когнитивно-поведенческих терапевтов: «правило трех», три приема пищи + 3 перекуса (если нужно). Ниже пришлю скрины с описанием «правила трех».

Очень натурально выглядят галлюцинации при шизофрении

Галлюцинации являются одним из наиболее известных симптомов шизофрении. Пациенты могут испытывать различные типы галлюцинаций, однако наиболее распространенными являются слуховые галлюцинации в виде голосов.

Слуховые галлюцинации: голоса часто ведут непрерывный "репортаж" о действиях человека, комментируя его мысли и поведение. Иногда эти голоса носят недоброжелательный характер, оскорбляя или обвиняя пациента. Важно отметить, что слуховые галлюцинации, как правило, возникают в контексте бредовых идей и соответствуют их тематике.

Императивные галлюцинации: особую тревогу вызывают слуховые галлюцинации, которые отдают приказания пациенту. Хотя в большинстве случаев пациенты не выполняют эти приказы, наличие таких галлюцинаций значительно повышает риск суицидального и насильственного поведения.

Другие типы галлюцинаций: хотя шизофрения может сопровождаться зрительными, обонятельными, вкусовыми, соматосенсорными и другими типами галлюцинаций, их появление должно насторожить врача и заставить задуматься о других возможных причинах, в том числе, об общемедицинских заболеваниях. То же самое касается и случаев, когда слуховые галлюцинации возникают изолированно, без сопутствующего бреда, либо на фоне когнитивных нарушений.

Диагностика СДВГ бьет все рекорды. Популярная штука нынче.

И, как в древние времена, на прием приходили пациенты и описывали свой опыт словами «у меня голоса», «у меня были галлюцинации», «у меня был бред», а в реальности оказывалось, что человек испытывал тревогу, страхи, беспокойство и много чего еще, просто был социализирован врачами в контексте шизофрении и шизофренического спектра, поэтому описывал свой опыт через призму шизофрении.

Сейчас люди социализированы в контексте РАС и СДВГ, мне трудно на приеме бывает понять, что происходит, когда человек рассказывает мне о своей биографии уже исходя из контекста своего вероятного СДВГ/РАС/ПРЛ и так далее.

Это, безусловно, создает новые вызовы для клинической практики. Важно помнить, что популяризация знаний о психических расстройствах, хотя и расширяет осведомленность, может приводить к самодиагностике и искажению пациентами своего опыта под влиянием "модных" диагнозов. В результате пациенты могут упускать из виду уникальные аспекты своих личных переживаний, которые необходимы для точной диагностики и эффективного лечения. Задача врача - тщательно анализировать всю информацию, предоставляемую пациентом, критически оценивать его интерпретацию своих переживаний и опираться на объективные критерии диагностики, чтобы избежать гипердиагностики и предложить индивидуальный подход.

Это своего рода побочный эффект популяризации темы психологии и психиатрии.