– Это же просто смешно, – тряхнув кофейными волосами, Гермиона сердито воззрилась на подруг, которые, сидя за круглым столом, с усердием всматривались в мерцающую поверхность зеркала. – Неужели вы в это верите?

Джинни, откинувшись на спинку стула, недовольно оглянулась на скептически настроенную шатенку. В полумраке, отливающем бронзовым свечением от множества миниатюрных факелов, её карие глаза казались буро-чёрными, бездонными.

– Что не так?

– Ваша затея – глупость, – отрезала Гермиона. Подойдя к подругам, она, опёршись о стол руками, оглядела разбросанные колоды карт, веером сложенные перья птиц и магические руны природных стихий, составленные в симметричные узоры. По бокам тусклого зеркала, известковая оправа которого местами запылилась и раскрошилась от времени, стояли две толстые восковые свечи, и их пламя нежно скользило отблесками теней по всей комнате при неосторожном порыве разгорячённого воздуха от чьего-либо дыхания. – Зачем тратить на это время?

Джинни, поморщившись, взяла в руки горстку засушенных цветков благовоний и бросила их в чашу с растопленным воском. Аромат пряностей и сухих трав стал почти невыносимым. Казалось, он заполнил собою каждую частичку комнаты, въелся в пыльные стены, вальсируя горьковато-удушающими переливами между плотными толщами кислорода. Вместе с дымчатым шлейфом плавящихся свечей и затхлыми нотами сырости запах давил на глазницы и мутил рассудок.

– Затем, что сегодня первое полнолуние в этом году. Все ведьмы мира в такую ночь гадают на молодых людей.

– Какие-то языческие неотёсанные традиции, – фыркнула шатенка. От духоты и ароматерапии у неё изрядно болела голова, что ещё сильнее злило и раздражало девушку. – Лаванда, ты нас вообще слышишь?

Та кивнула, не отрывая хмурого взгляда от своего отражения в зеркале. Джинни слегка улыбнулась, заметив, с каким усердием Лаванда буравит взглядом зеркало. Обернувшись к Гермионе, рыжеволосая гриффиндорка пояснила:

– Суть в том, чтобы сидеть у отражающей поверхности и ждать, когда в ней появится юноша… Кого в нём увидишь, тот и есть твоя судьба.

– В таком случае, разве у зеркала должен сидеть не один человек? – поинтересовалась Гермиона. – Судьба – это, всё же, сугубо индивидуальное дело.

Неожиданно Лаванда со вздохом потянулась и откинула голову назад.

– Устала я. Либо эти гадания – действительно ерунда, либо перед зеркалом надо сидеть до зари… И, если честно, голова очень болит от всего этого, – девушка, протерев слезящиеся глаза, поднялась со стула и направилась к двери. – Сейчас вернусь. Дойду до спальни, возьму микстуру.

Джинни, на секунду задумавшись, последовала примеру подруги.

– Я с тобой… У меня лечебные леденцы где-то в тумбочке затеряны. Сама не найдёшь… Гермиона, приглядишь, чтобы сюда никто не зашёл? Мы быстро. Обещаю…

Когда дверь за девушками с натянутым стоном закрылась, вновь слившись со стеной, шатенка невольно поёжилась: от жуткой, зловещей тишины стало не по себе. Казалось, с отсутствием подруг комната и её очертания видоизменились во мраке свечей, потолки и углы потонули в скользящих брызгах огня. Интуитивно стараясь находиться поближе к свету, Гермиона присела на стул напротив зеркала. Медленно обводя взглядом все магические принадлежности, шатенка бездумно провела кончиками пальцев по холодным камешкам рун, повторяя золотистые узоры их символов. На ощупь они казались гладкими и ровными, без мельчайших царапин или неровностей. Залюбовавшись руной, символизирующей собой Луну, Гермиона взяла её в руки, однако, вздрогнув от резкого порыва свечей и пробежавшей по комнате тени, выронила её из подрагивающих пальцев. Склонившись под стол, найдя пропажу, девушка пару раз глубоко вздохнула, успокаивая так некстати разбушевавшееся сердцебиение.


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник

[1 курс. ]

Гермиона Грейнджер сидела на ступеньках перед полем для квиддича, держа в руках школьную метлу и смотря на неё с такой ненавистью, будто та была самой мерзкой вещью на свете. На девочке была надета лёгкая футболка и удобные для полёта штаны. Однако по её крепко сжатым губам, по бледному лицу, по свирепо сверкающим глазам можно было догадаться, что полёт у неё не удавался. Или же всё выходило настолько плохо, что даже Невилл Долгопупс был по сравнению с ней эталоном мастерства.

– Что, Грейнджер, практикуешь способы свернуть себе шею? Или пытаешься разнести в клочья весь стадион?

Подошедший к ней сзади Драко Малфой снисходительно ухмыльнулся, оглядывая возмущённую девочку высокомерным взглядом.

– А ты решил втихаря полетать, радуясь, что здесь нет Гарри, ведь рядом с ним ты чувствуешь себя полной бездарностью? – парировала Гермиона, уничтожающе смотря на новую, явно купленную родителями, метлу в руках мальчика.
– Я хотя бы летать умею, и не верещу при этом от страха.
– Я тоже умею летать! И… и я не визжу!
– Конечно, а Мадам Трюк просто так вставляет пробки в уши, когда очередь для полёта доходит до тебя.

Неожиданно крепко сжатые губы девочки задрожали от обиды и унижения: что поделаешь, если у неё никак не получается научиться? И совсем она в этом не виновата, ведь она старается, всеми силами старается, занимаясь даже по выходным!

– Эй, только не надо тут реветь, – насупился слегка ошеломлённый действием своих слов мальчик.
– И не собираюсь! Вот ещё! – но, помимо воли, голос девочки подозрительно задрожал, а глаза предупреждающе заблестели.

Смущённый и растерянный Драко в нерешительности посмотрел на Гермиону, не зная, как себя повести. И неожиданно ему в голову пришла идея – такая простая и понятная, что он удивился, почему не додумался до этого чуть раньше.

– Ну, давай, я помогу тебе. Научу тебя держать равновесие и… ну, и хотя бы медленно летать.
– Поможешь мне? Ты? – девочка подняла на Драко недоверчивый взгляд.
– Если не хочешь, то мне и тем более не надо! – вспылил мальчик.

Развернувшись, он быстро пошёл на поле, но Гермиона, догнав его, положила дрожащую ладонь ему на плечо и примирительно сказала:

– Стой, я хочу научиться летать, правда! И буду рада, если ты мне поможешь. Вот только… – девочка запнулась, но, глубоко вздохнув, выпалила на одном дыхании, – что тебе нужно будет за свою помощь?

Драко замер, остолбенело глядя на Гермиону, и вдруг, ухмыльнувшись, со смешком ответил:

– Да ничего мне от тебя не надо будет, – но, подумав, он всё же добавил, – хотя плата могла бы быть и не лишней…
– Какая?

Тут глаза мальчика победоносно блеснули.

– Пообещай мне собственной магией, что если когда-нибудь я обращусь к тебе за помощью, ты мне поможешь. Или выполнишь загаданное мной желание.
– И всё? – брови девочки удивлённо вспорхнули вверх.
– Всё.
– Тогда... хорошо, я выполню твоё желание, если ты попросишь.
– Пообещай.
– Обещаю.

Драко, услышав долгожданное слово, загоготал во весь голос, от радости рубанув рукой по воздуху.

– Поздравля-я-яю!!! Ты только что дала мне нерушимый магический Обет. Если ты не выполнишь в течении десяти лет моё желание, твоя магия исчезнет на целых четыре года!

[2 курс.]

– Грейнджер!

Стремительно идущая по коридору девочка оглянулась и нехотя остановилась.

– Чего тебе, Малфой?
– Слушай, я вот тут вспомнил, что в прошлом году ты мне обещание дала выполнить любое моё желание…

Подошедший к Гермионе Драко встал напротив неё и выжидающе уставился на девушку, которая, вспомнив тот момент, слегка поморщилась и сложила руки на груди.

– Да, я тоже это помню. И что, ты решил, какое это будет желание?
– Да! – мальчик хищно ухмыльнулся. – Я хочу, чтобы Поттер научил меня змеиному языку.
– Что? – девочка изумлённо ахнула и тут же покраснела от возмущения и злости. – Ты с ума сошёл? Глупое желание! Я не буду просить об этом Гарри! Никогда!
– Грейнджер, ты обещала!


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник

Она любила срывать тёмные шторы с окон, наслаждаясь всякий раз несмелому проблеску дневного света, что так кротко заглядывал в нашу серую спальню. Казалось, у неё с солнцем был заключён особый договор: она не могла без его вездесущих лучей, оно не могло без её открытой улыбки. В ясные дни она подолгу смотрела в небо. И улыбалась.

По утрам, просыпаясь, я с тихим ругательством окунался в запах жжёного кофе, который настырно проталкивался сквозь плотный, набитый сыростью и пылью воздух. Аромат обугленного масла и перемолотых зёрен вызывал тошноту и чувство омерзения. Он – прилипший к нашему существованию, такой жгучий и до спазма в горле горький – был причиной моего неизменного гнева. А она, как всегда чуть смущённая, молча пристраивалась в уголке стола и пила свой испорченный огнём напиток, наблюдая за мной. Потом, после того, как моя ярость спадала, улыбалась и заявляла, будто вкус неумело приготовленного кофе и его терпкий запах напоминают ей о детстве.

Она любила чистоту. До зависимости, до напрягающей щепетильности. Она верила, что хаос никогда не проберётся в её жизнь. В её мирке всегда царил уют и хорошая погода.

Она заливисто смеялась. Дарила свой смех всему живому: птицам, яблоням в саду, стенам, прохожим. Она отдавала людям свою чистоту. Я слишком часто хмурился.

Она любила вскакивать посреди ночи и просто гулять по дому. Её тешил ночной сумрак. Стонущий за окнами ветер представлялся ей измученным, одичалым злым старцем, желающим добраться до неё и похитить её сердце. В такие минуты она ощущала себя чародейкой, исследующей заброшенный замок. С наступлением ночи дом преображался. Половицы под её лёгкими, осторожными шажками вздрагивали от дремоты. Издавая ворчливые стоны, они будили меня и словно жаловались на страдающую от бессонницы девушку.

Я ругался и выходил из себя.

Она приглушённым шёпотом просила прощения и дотрагивалась холодными ладонями до моих висков.

Я привык. Я был почти счастлив.

…Её пожрала война. Заглотила, как кровавое болото, утащила её на тело на глубину, впилась разъедающими соками в бледную мерцающую кожу. Карие глаза померкли, словно всю их краску выжали изнутри. Война связала себя с ней, заковала её хрупкие запястья в пропахшие смрадом кандалы. Солнце поддерживало её, но в тот миг его закрыли тучи. В спину, прикрытую каштановыми локонами, полетел зелёный луч. Позвоночник с хрустом переломился, по телу в последний раз пробежали высоковольтные мурашки. На её губах замерла улыбка.

Она думала обо мне. Она меня любила.

Солнце, расправившись с предательскими облаками, выглянуло и увидело неизбежное. Кажется, оно померкло от горя. Ведь оно не могло без её смеха. Одна сторона договора оборвалась.

С тех пор оно больше не появляется в моей спальне. Наверно, оно ушло вслед за ней. Запах жжёного кофе по утрам исчез. А в доме появилась паразитирующая пустота, и лишь стены общаются со мной своими пошарпанными холодными поверхностями. Повсюду грязь. Она так боялась хаоса и беспорядка, а я их впустил. Я больше не слышу смеха. Прохожие, птицы, яблони в саду – весь мир – с удивлением взирают на меня, молча вопрошая о причине такой безмолвности кругом: я лишь качаю головой – никто её голоса больше не услышит. По ночам не скрипят навечно успокоившиеся половицы. Месяц зазубренным концом режет небосвод, пытаясь уловить движение её тени в гостиной. Но он натыкается только на мой насмешливый взгляд. Одичалый ветер-старец теперь не воет, а лишь жалобно скулит.

Её руки больше не прикасаются к моим вискам. Её ладони всегда были холодны, а я этого терпеть не мог. Сейчас наоборот был бы, пожалуй, рад приложить их к сердцу, чтобы они охладили его поверхность, покрытую не высыхающими кислотными дорожками.


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник

💞💞💞💞💞💞 💞💞💞 👩‍❤️‍💋‍👨

▶️ Запрос: «подскажите фанфики, в которых Драко и Гермиона попадают в другой период времени/эпоху/век»

1️⃣ «Любовь и другие исторические события», автор PacificRimbaud, переводчик accio dramione

2️⃣«Нити Судьбы», автор Shadow of the Sun

3️⃣ «И после восьми - дыши», автор ВНГ

4️⃣«Сказка о потерянном времени», автор Evelyn_Lovebridge

5️⃣«Вне времени», автор alexandra_emerson, переводчик magnifique_rose

6️⃣«Континуум», автор madrose_writing, переводчик ana-scorpio

Свои рекомендации по запросу оставляйте в комментариях ✨

И напоминаю, друзья, что авторам крайне важна обратная связь, так что не забывайте оставлять свои 💜 на страничках творцов, а еще лучше — пишите отзывы

#Set_fanfiction_pd

Гермиона, стоя у окна, сосредоточенно вчитывалась в строчки толстого дряхлого учебника. Кудри каштановых волос игриво спадали ей на лицо, лезли в солнечные карие глаза, щекотали шею, отчего девушка, то и дело хмурясь, быстрыми раздражёнными движениями откидывала волосы за спину. Наконец, через некоторое время устав от непослушных надоедливых прядей, Гермиона с бережной заботой поместила книгу на подоконник, вложив самодельную закладку строго посередине раскрытых страниц, и, вытащив из недр школьной сумки тугую резинку, с какой-то мстительной яростью набросилась на локоны, заплетая их в небрежную косичку.

– …эй, ну-ка, как там? – Нотт нетерпеливо ткнул локтём стоящего рядом Драко, вытаскивая блондина из состояния молчаливого созерцания.

Оторвав задумчивый взгляд от скромно укрывшейся в конце коридора девушки, Малфой обратил внимание на топчущегося в раздражении друга.

– Что?

– Ты говорил, что умеешь, – Нотт кивком головы указал на свою ладонь, в которой он сжимал многострадально помятый бумажный комок. – У меня ни черта не получается.

– Это элементарно, – Драко, приняв из рук друга смятый лист, расправил загнутые белоснежные края. Прижав бумагу к стене, он пару раз провёл ребром ладони по её слегка шероховатой поверхности, стирая наиболее заметные и выпуклые морщины.

По коридору, лавируя между высокими пятикурсниками, пронеслась стая детворы, хохоча и топая не хуже сотни великанов. Некоторые из слизеринцев проводили группу первокурсников укоризненно-брезгливыми взглядами, глубоко внутри сожалея о том, что уже не могут позволить себе такого ребяческого поведения.

Драко, сложив дарованный ему лист пополам и отогнув от него две верхние складки, «вылепил» аккуратный треугольник с бумажными лёгкими крыльями – умело изогнутыми и абсолютно симметричными друг другу. Преображая обычную фигурку в нечто большее, юноша то и дело украдкой бросал мимолётные взгляды на гриффиндорку, которая, вновь подхватив книгу на руки, ни на что не обращала внимания. Наспех заплетённая косичка, с выбивающимися из неё закрученными прядями у самых висков, была проста и небрежна, но даже с этой причёской девушка являла собой образец юной очаровательности. Солнце, до этого теряющееся в густоте её волос, теперь словно вплелось песочной ленточкой между кольцами косы, выглядывая оттуда и заставляя пряди сиять изнутри.

– Во-о-от в чём я ошибался, – неожиданно простонал Нотт. Возведя глаза к потолку, он с ироничной претензией, будто обращаясь к кому-то неведомому в вышине, признался: – Я эту несчастную «шею» скручивал надвое, а надо было всего лишь приподнять крыло.

Драко кивнул. Ухмыльнувшись, он придирчиво оглядел своё творение. На его ладони восседал хрупкий, миниатюрный лебедь, бумажные крылья которого застыли в расправленном состоянии полёта. Вытягивая треугольную голову вперёд, птица словно пыталась охватить взглядом всё окружающее её пространство до самых незапоминающихся деталей.

Нотт с видом знатока сложил руки на груди.

– Неплохо.

– Годы тренировок, – Драко вручил изделие другу. Тот, сощурившись, повертел его в руках.

Гермиона перевернула страницу книги. На миг подлетевший к ней однокурсник, приятно улыбаясь, что-то поведал девушке, отчего она звонко рассмеялась.

– …умудрился запомнить, да? – Нотт, достав волшебную палочку, чертил ею в воздухе сложные символы, второй рукой держа лебедя за крыло. Драко, прерывисто вздохнув, с лёгким, пока ещё незначительным раздражением повернулся к другу.

– Ты о чём?

Друг выгнул вверх левую бровь.

– Слушай, ты где сегодня? Ты куда отключаешься всё время?

Блондин неопределённо пожал плечами. В коридоре стало более шумно и будто бы даже душно: в преддверии звонка ученики, не желая прослыть непунктуальными, спешили оказаться рядом с нужными им кабинетами.

– Где-то читал, что такой лебедь – символ любви или чего-то там похожего, – друг с коварной улыбкой покосился на Драко. – Давай пошлём его Пэнси от твоего имени?

– Почему именно ей?

– Не тупи, а. Все знают про ваши амурные интрижки…


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник

– Губы жжёт.

– Сильно? – Джинни подняла на подругу участливый взгляд. – Простыла?

Гермиона с сомнением пожала плечами, попутно отодвигая от себя стеклянную чашу, до краёв наполненную пенистым сливочным пивом, что в тусклом освещении таверны походил на жидкий пчелиный воск. Дотронувшись кончиками пальцев до припухших, болезненно покрасневших губ, девушка поморщилась: согревающий напиток только усилил неприятное жжение и покалывание чувствительной тонкой кожи, словно впитавшую в себя кислоту.

– Обветрила? – отрезав себе кусок пшеничного пирога, начинённого запечёнными яблоками и миндалём, Джинни аккуратно откусила лакомство, после чего пододвинула блюдо с десертом ближе к шатенке. – Или до такой степени обкусала, что даже пить больно?

– Может быть… у тебя бальзама с собой нет?

– Откуда? Карманы мантии я берегу для покупок из «Сладкого Королевства». Не для косметики, увы.

Гермиона криво улыбнулась. Из-за горячего, почти спёртого воздуха таверны, насквозь пропитанного ароматами жжёного сахара, мёда и хлеба, губы девушки беспрестанно сохли, накатами пульсируя и щемя.

За соседним столиком ученицы из Когтеврана, накинув верхнюю одежду, с весёлым щебетанием направились к выходу, попутно улыбаясь Мадам Розметте и благодаря её за уютный приём. В тот момент, когда они выскользнули на улицу, в дверях «Трёх Мётел» появились новые посетители, принёсшие с собой стелющийся по полу свежий зимний холодок и громкий, нарушающий культурную тишину, смех.

– Припёрлись, – мрачно пробубнила Джинни, испепеляя кого-то позади Гермионы недовольным, осуждающим взглядом. Шатенка, оглянувшись, лишь вздрогнула, как от внезапного испуга, и, мгновенно выпрямившись на стуле, уставилась на полупустую тарелку с конфетами.

Гости, тяжело ступая и не переставая деловито переговариваться, направились вглубь помещения. Джинни свистящим шёпотом, больше похожим на шипение, констатировала:

– Сюда плетутся. Гады.

Гермиона обхватила руками ещё сохраняющую тепло кружку нетронутого пива. В дрожащих пальцах появилось ощущение, схожее с прикосновением к раскалённому огнём металлу. Казалось, даже внутренности шатенки горели и плавились.

– Да неужели-и-и? – знакомый насмешливый голос прозвучал совсем близко. Послышались скрипучие неоднородные звуки отодвигаемых стульев: гости приземлились за соседним столиком по правую сторону от гриффиндорок. – Грейнджер, как мне повезло: я как раз думал выпить за твоё здоровье!

Гермиона в смятении повернулась. Драко Малфой, подавшись вперёд, с ухмылочкой глядел на девушку своим открытым и пронизывающим взглядом. С нерастаявшими снежинками в растрёпанных волосах, с лёгким оттенком бледного румянца на лице, наложенным уличным морозом, в чёрном элегантном пальто, воротник которого застыл в слегка оттопыренном состоянии, юноша был до безобразия, до головокружения красив. Прерывисто вздохнув, Гермиона мучительно покраснела: это чёртово кашемировое пальто, пахнущее его мускатными духами, дорогое и идеально сидящее на фигуре парня, до неприличия нравилось девушке. В нём Драко казался взрослее и притягательнее.

– Не обращай на него внимания, – заботливо посоветовала Джинни, мстительно кроша в руках медовое печенье.

Блондин, не отреагировав на выпад девушки, ещё сильнее ухмыльнулся, снимая кожаные перчатки с ухоженных рук. Скользнув взглядом по силуэту шатенки, задержав взор на тяжело вздымающейся груди, Драко нагло подмигнул ей, что возмутило Джинни и одновременно привело в восторг Гермиону, и повернулся к друзьям, поддерживая разговор.

– Вот позёр. Убила бы. Весь вечер сейчас испортит, – считая задумчивую улыбку подруги за выражение молчаливого согласия, распалялась рыжеволосая девушка. Сделав глоток, она отважно вскинула подбородок и махнула рукой. – Не будем обращать на них внимания, не хватало доставлять им такого счастья… Но всё-таки как хочется треснуть этому Забини. Смотри, как скалится. Просто истинная лошадь.


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник

– Ты прекрасно выглядишь, – Забини, наблюдая за Драко, издевательски ухмылялся, спокойно попивая терпкий, пахнущий карамелью и коньяком, глинтвейн.

Блондин, застыв у зеркала с вытянутыми в разные стороны руками, мрачно изучал своё отражение. Каждую секунду ему всё меньше нравилась затея, в которую он смачно вляпался, и всё больше надоедали сдавленные смешки развалившего на кресле друга.

– Что не так?

Забини пожал плечами.

– Да, в общем-то, всё.

Драко с бессильной яростью опустил уже изрядно ноющие руки вниз. Красная балахонистая ткань, украшенная пушистым белым воротником и такими же белоснежными манжетами, именуемая костюмом главного волшебника Великобритании, снова пришла в движение: сморщившись волнообразными складками, она уныло повисла на плечах юноши подобно шерстяному мешку.

– Я на него не похож?
– Не-а, – Блейз неторопливо отпил коктейль. Затем он, отставив бокал, сплёл ладони в замок, соединив указательные пальцы «домиком», и прищурился, словно пытаясь отыскать на костюме какую-нибудь микроскопическую дырочку. – Ты смахиваешь, скорее, на гнусного злодея.

– Почему?
– Они все, как и ты, анемичные дрыщи, – невозмутимо отозвался Забини, пожимая плечами.

Драко вскипел. Молниеносно скинув с себя тяжёлое облачение, он швырнул его на миниатюрный столик.

– Чёрт с тобой и со всей этой идеей…
– А ты не можешь отказаться?
– Я дал слово, что буду там и всё выполню, – блондин прошествовал к мини-бару и, достав из его стеклянных переливающихся глубин изящную бутылку вина, присел под пушистой наряженной елью. Растение оглушающе пахло хвоей и приятной свежестью, и даже ароматерапия в виде туалетной воды Блейза, что он каждый день литрами выливал на себя, не могла заглушить это лесное дыхание жизни. – И закроем тему.

Забини кровожадно ухмыльнулся.

– Ты же терпеть детей не можешь. Зачем ты пытаешься играть роль папика?

В следующую секунду в юношу стремительно полетел сорванный с нижней ветки ели увесистый синий шарик.

– Отвали, сказал. Дети – цветы жизни, – процедил наизусть выученную фразу Драко.

Блейз, увернувшись от пущенного другом снаряда, возвёл глаза к потолку и глубоко вздохнул. Шарик, пролетев мимо цели, угодил в стену и, ошарашенно отпрыгнув от неё, торопливо покатился по направлению к камину.

– Только если ты опытный садовод, Малфой. Никак иначе…

🐋🐋🐋🐋🐋

В центре зала возвышалась необъятная, катастрофически пушистая изумрудно-малахитовая ель. На ней пёстрым разноцветьем сияли круглые блестящие шары, колокольчики и рождественские ангелы. Игриво сигналящие гирлянды озаряли ёлку разношерстными огнями, которые, пробегая по топорщащимся иголкам, ныряли под игрушки и терялись в густоте ветвей.

Драко восседал на роскошном троне и выглядел бы гордо и величественно, если бы ему не было так душно и жарко в плотном костюме Санты, если бы накладные брови и борода так сильно не кололи раздражённую кожу и если бы аромат хвои, мандаринов, корицы и горячих шоколадных пирогов так приставуче не терзал голодный желудок.

А если бы очередь юных волшебников – горланящих, хохочущих, ревущих или катающихся по полу – вдруг сама по себе растворилась, юноша был бы на семьсот семьдесят седьмом небе от счастья.

Драко казалось, что он же целую вечность ловит на себе восхищённые – раздражающие – взгляды восторженных – надоедливых – детей, которые, один за другим взбираясь на его колени, теребили пушистую бороду и что-то несвязно бормотали. Поначалу юноша старался убедительно и правдоподобно играть свою роль, но потом понял, что малыши без особых усилий с его стороны верят в то, будто перед ними настоящий Санта. Сначала блондин пытался принимать участие в разговоре с детьми, однако и тут они справлялись без его вмешательства. Всё, что от него требовалось – периодически взмахивать палочкой, материализуя из воздуха рождественские подарки.


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник

– Я сделал это не ради тебя.

Драко поднял лицо к клубящемуся, словно заледенелый пар, небу. Оно, вздыхая под порывами ветра, плыло серым туманом где-то в неизвестной и пугающей вышине, сливаясь с тусклым горизонтом в одну однородную плавную черту. В воздухе кружились снежинки – идеально симметричные, игривые создания облаков. Ослепительный свет до сих пор колол глаза, вызывая непроизвольные слёзы. Юноша боялся моргнуть, боялся, что если опустит ресницы хоть на мгновение, то тьма и всё, что она порождает, вновь обрушится на его плечи, сомкнётся над головой и больше никогда не отпустит.

– Знаю.

Гарри испытующе поглядел на блондина.

– Я потратил на поиски доказательств почти год своей жизни. Я перерыл весь мир, был, кажется, даже в аду и заключал сделку с дьяволом, лишь бы найти свидетельства.

Драко глубоко, до жжения, до тяжести в лёгких вздохнул. Зимняя свежесть, живительным эликсиром перекатываясь по телу, очищала юношу изнутри: тошнотворные запахи запёкшейся крови и грязи, смрадные ощущения последних месяцев его существования постыдно таяли под невесомой магией воздуха, искореняясь в так внезапно возродившейся душе.

– Я тебе многим обязан, Поттер…

Гарри кивнул. Оглянувшись, он всмотрелся вдаль: где-то за горизонтом, за пеленой расстояния росла скала, – древняя и непоколебимая, как мир и смерть, – поддерживающая собой воздвигнутую на костях и потерянных душах тюрьму.

– Я не нуждаюсь в благодарностях. Ты отвечаешь передо мной лишь за одно – за счастье Гермионы, – брюнет сделал порывистый шаг по направлению к Малфою. – Я вытащил тебя ради неё. И если я узнаю…

Драко вынул из карманов куртки руки и чуть вытянул их вперёд: на красную от царапин и язв сухую кожу падал снег – трепетно и мягко, успокаивающе, сострадательно покрывая ещё помнящие тяжесть кандалов ладони невесомыми поцелуями. Прохлада забирала боль.

Блондин сглотнул ком в горле. Небо, леса, слёзы, улыбки, дыхание мира – всё, что он когда-то так бессердечно отвергал, теперь стало тем неуловимым и волшебным чувством, ради которого стоило жить и бороться.

– Не волнуйся, Поттер. За это время я успел слишком многое переосмыслить…

– Хотелось бы верить.

Гарри, вздохнув, поправил воротник пальто. В последний раз вглядевшись в постаревшее и заметно осунувшееся за этот год лицо Драко, он медленно направился в сторону. Послышался хлопок. Ветер, закрутившись вокруг брюнета, поднял вверх сотни снежинок, блестящих под лучами скупого зимнего солнца и больше похожих на перламутровый, перемолотый в белоснежную пудру, сахар.

Деревья, обступившие голую равнину полукругом, мягко закачались.

Впервые за десять месяцев одиночество не пугало юношу и не внушало животного неконтролируемого ужаса.

Драко медленно осел на колени, проводя кончиками пальцев по снежному покрову, оставляя на ровном и чистом холсте капельки своего тепла.

Теперь всё позади.

Теперь он это знает.

🐋🐋🐋🐋🐋

В небольшой комнате разноцветными фейерверками сигналили гирлянды. Свешиваясь с потолка, обвивая оконные карнизы, они сполохами разрезали фиолетовый сумрак, обнажая на миг очертания тихо приютившейся мебели и большой книжной полки во всю стену.
Гермиона сидела на кровати, прижимаясь спиной к её изголовью и безразлично наблюдая за танцем электрических бликов.

В спальне было душно и раздражающе тепло. Короткий луч лунного света, что пробивался сквозь неплотно прикрытые парчовые шторы, походил на ничтожный и бесполезный клочок иллюзорного ледяного меча. Снизу доносились звуки разговора и спешный топот ног: родители девушки щепетильно и тщательно готовились к предстоящему праздничному ужину. Ароматы выпечки, сладких пряностей, мандаринов и корицы робко стучались в закрытую дверь, стелились по полу и бесстыдно щекотали ноздри.


Продолжение в комментариях ⬇️

#koldograf_pd

Источник