Крупнейший учёный, филолог, профессор Варшавского университета А.С.Будилович подчеркивал принадлежность малорусского и великорусского наречий к одному русскому языку. Ученый указывал, что малорусские и великорусские группы говоров гораздо ближе друг к другу, чем, например, ниженемецкие и верхненемецкие говоры в немецком языке, или северофранцузские и провансальские — во французком. «Это доказывается тем, что шваб вовсе не понимает фриза, а нормандец — гасконца, тогда как великорус и малорус всегда поймут друг друга, говоря на своих просторечиях».

«У нас в Киеве только теперь не более пяти упрямых хохломанов из природных малороссов, а то (прочие) все поляки, более всех хлопотавшие о распространении малорусских книжонок, — сообщал видный малорусский общественный деятель К.Говорский галицкому ученому и общественному деятелю Я.Головацкому.

П.А.Валуев : «Возбуждение этого вопроса принято большинством малороссиян с негодованием, часто высказывающимся в печати. Они весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка нет, не было и быть не может, и что наречие их, употребляемое простонародьем, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов, как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами, и в особенности поляками, так называемый украинский язык. Лиц того кружка, который усиливается доказать противное, большинство самих малороссов упрекает в сепаратистских замыслах, враждебных к России и гибельных для Малороссии. Явление это тем более прискорбно и заслуживает внимания, что оно совпадает с политическими замыслами поляков, и едва ли не им обязано своим происхождением, судя по рукописям, поступившим в цензуру, и по тому, что большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков».

«Пробывал я, — рассказывал видный украинский ученый М.А.Максимович, живя на моей горе (хутор Михайловская гора в Полтавской губернии) давать нашему деревенскому люду книжицы на нашем просторечии, что же выходило? Каждый раз очень скоро возвращали, прося наших русских книг».

«В России после столиц первые губернии, которые потребляют книги и журналы более всех, — губернии малороссийские (Херсонская, Екатеринославская, Киевская, Полтавская, Таврическая,Черниговская…), а малорусских книг, кроме Шевченко, почти никто не покупает» — писал М.П.Драгоманов галицкому украинофилу В.Навроцкому.

«Многие сознательные украинцы не умели говорить по-украински, и даже вожди украинского движения по-украински только шутили, а в серьезных общественных делах пользовались московским языком — писал, например, видный политический деятель, один из организаторов Центральной Рады, заместитель ее председателя, министр в одном из центральнорадовских правительств, а позднее — историк украинского театра Д.Антонович.

«По тому закону — объяснял позднее М.П.Драгоманов, — совсем запретить книгу мог только суд, и такой порядок сохранялся до 1873 года (после этого мог уже задерживать книгу и кабинет министров). А суд был гласный и обязан был опираться на законы. Таким образом, про украинские книги не было (да нет и до сих пор) явного закона, чтобы нельзя было их печатать, — а валуевский запрет 1863 г. был только тайный циркуляр цензорам от министра».

«Из всех либеральничавших в России кружков и направлений никто менее не был «мучим», как украинофилы, и никто так ловко не устраивался на доходные места, как они» — признавал тот же М.П.Драгоманов и продолжал: «Из «мучимых» теперь украинофилов я никого не знаю, кроме Ефименко, который сидит в ссылке в Холмогорах Архангельской губернии, но он был выслан за участие в революционном кружке харьковцев, более герценовском, чем украинофильском, и сидит долго в Холмогорах за взятый им псевдоним — Царедавенко».

Видный украинизатор 1920-х годов историк М.Яворский признавал: «Акт от 18 июля 1863 г. был реакцией не так против украинского языка, как против использования его в качестве средства революционной пропаганды, которая тогда проводилась хлопоманами. Только с этой стороны и были мотивы акта Валуева».

«Чем глубже проникали мы в Галицию, тем радушнее встречали приём не только от крестьян, но и со стороны интеллигенции… — вспоминал участник русского похода для подавления Венгерской революции по просьбе Австро-Венгрии П.Алабин. — Нас ждала, нами восхищалась, нами гордилась, торжествовала и ликовала при нашем вступлении в Галицию партия русинов, составляющих три части всего населения Галиции».

«Едва начала Русь в Австрии возрождаться, оказалось, что её литература не ступит ни шагу без словаря Шмидта (русско-немецкий словарь), что этот словарь русский как для Львова, так и Петербурга, что в нем собраны сокровища действительно литературного, письменного языка» — отмечала галицкая пресса.

По неизведанному Промыслу Божию эта война стала очистительной и для самой России.

То, что по замыслу должно было закончиться, не успев начаться, позволив известным членам элиты спокойно вернуться в свою лондонскую недвижимость на выходных, лишило их той самой недвижимости и активов, вынудив на резкий политический каммингаут.

Ни один "черный лебедь" меньшего масштаба не способен был изгнать за пределы России всяких Невзоровых, Ургантов, Киркоровых, Галкиных, Чубайсов и им подобных одним махом.

Но "спящие" остались и ждут своего часа.

Этот час не должен настать. А не настанет он только, когда Россия поймет, что ее будущее всецело в руках Промыслителя всех судеб.

Быть суверенным по западным правилам уже не получится. России нужна настоящая "самодержавность", которую мы все потеряли в 1917 году.

И законный способ вернуть ее только один - настоящая, абсолютная, не перед кем (кроме Бога и народа) не подотчётная Монархия. Мы должны диктовать миру новую повестку, и пусть они все подождут.
Боже, Царя храни!

"Диаспорный путь"? С этого места поподробнее.

Нормальная православная внешняя политика со времён Российской Империи ставила приоритетом создание именно поместных Церквей на новых землях.

По хорошему, и Германия, и Дания, и Франция, и Италия, должны в результате миссии прийти к созданию своих Церквей, где епископами будут немцы, датчане, французы и итальянцы соответственно.

Зачем ищущим душам этих народов очередное этнофилетическое гетто?

Что вы им будете проповедовать? Святую Русь-Украину?

Good luck! Только польза Православию от такого диаспорного стартапа Данилевича будет априори умножена на ноль, как и его "Феофания".

Чего у 95 квартала и англосаксонских кураторов не отнять, так это умения создавать выгодную им картинку.

"Нужны разрушенные города, изнасилованные женщины... Нет, и мужчины тоже... А лучше даже младенцы. И побольше.

Сидите в школах и садиках пока по вам не прилетит. Дальше заснимем и можете уходить.

Держим русскоговорящие города до упора. Пусть они узнают, что такое ждать свою любимую Россию.

Не принимайте бой в открытом поле. Пусть будет больше разрушений. Чем мрачнее руины, тем больше нам помогут западные партнёры."

Хуже всего, что на "вентилятор" повелись те, у кого должен быть иммунитет монашеского рассуждения.

Но где оно возьмётся, если источником информации облечённого властью монаха стали "нужные" телеграм каналы?

А когда поверил "вентилятору", то к "Феофании" уже рукой подать. И чтобы совесть не тревожила, нужно почаще постить, что старец Григорий Зумис уважал Блаженнейшего. А то, что он говорил про американцев на Украине можно временно забыть. Духовник же может иногда ошибаться, или нет?

К Яну Таксюру обязательно нужно добавить Диму Скворцова с семьёй.

Его ещё Драбинко пытался от Церкви отлучить.

Они достойны того, чтобы их вытащили из гестаповских застенок страны победившей демократии.
https://yangx.top/smyk24official/329

С мест сообщают, что владыка Марк Берлинский отменил свое прежнее благословение поминать митрополита Онуфрия на Великом Входе.

Учитывая их близкие отношение, это решение ему, очевидно, далось не просто.

Но бывают ситуации, когда нужно послать дорогому человеку сигнал до того, как будет слишком поздно. Услышит ли?

В связи с этим можно только догадываться, какая реакция митрополита Берлинского будет на "диаспорный путь" Данилевича.

«Что наш язык похож на употребляемый в Москве, в том мы не винны, — говорил на заседании галицкого сейма выдающийся писатель и общественный деятель священник Иоанн Наумович. — Похожесть нашего языка с московским очевидна, потому что они оба опираются на общие основания и правила». И.Наумович напоминал, какой огромный вклад в разработку русского литературного языка внесли малорусы, и пояснял, что, принимая этот язык, «мы берём назад свою собственность. Похожесть нашего языка с языком всей Руси не уничтожит никто в мире — ни законы, ни сеймы, ни министры».

По поводу обмена/освобождения идейных:

Издевательское, но очень точное замечание было некогда сделано Федору Михайлович: "Я, вижу, господин Достоевский, пребывание на каторге пошло вам на пользу!"

Действительно, без отмены смертной казни уже на эшафоте и дальнейшей ссылки, у нас не было бы сейчас гениального мыслителя, покорившего весь образованный мир.

Очень верно описано два возможных варианта: каторга идёт на пользу для одних, в то время как другие полностью теряют человеческое обличие и ломаются.

В этом контексте, даже несколько идейных националистов, которые за годы каторги дойдут до мысли, что Россия не враг Украине и никогда таковым не была, будут цениться намного выше с точки зрения заживления пост-военных ран, чем флюгерная поддержка миллионов новых обывателей.

Их нельзя просто так отпускать. Это не гуманно даже с точки зрения спасения их души. Они должны посидеть в учреждении с хорошей библиотекой и обязательным ведением читательского дневника.