В преддверии неизбежного транзита власти 2021-2024 гг. внутри Политбюро 2.0 и большого ЦК разворачивается конкуренция внутри нескольких групп:
1. Члены Политбюро 2.0 с разными типами доминирующего ресурса - госкапитализм (Чемезов, Сечин), госструктуры (Медведев, Шойгу, Собянин, Володин), инфраструктурный бизнес (Ковальчук, Ротенберг, Тимченко). При этом объективное преимущество в условиях транзита имеют более молодые члены Политбюро 2.0 (Медведев, Володин, Сечин);
2. Младшие партнеры членов Политбюро 2.0 с высоким потенциалом роста влияния и автономности (Вайно, Кириенко, Мантуров и др);
3. Технократы-«военспецы» без четкой клановой аффилированности (Силуанов, Новак, Кобылкин и др.);
4. «Принцы» - дети членов и кандидатов в члены Политбюро 2.0, влиятельных членов ЦК (Патрушев, Чайки, Иванов и т.д.);
5. Новое поколение силовиков - адъютанты и выходцы из ФСБ (Зиничев, Дюмин, Миронов, Матовников, Кочнев, Королев и др.).
Наиболее уязвимой группой с точки зрения эффективности сегодня являются «принцы». Ярчайший пример - деятельность главы Росрыболовства Ильи Шестакова. Масштабный передел отрасли и резкое изменение правил игры, казалось бы, требовали филигранной аппаратной игры и грамотного PR-сопровождения. Однако активность Шестакова оказалась прямолинейной и грубой, что породило большое количество скандалов. Апогеем стала история с «китовой тюрьмой» в Приморье. Невыполнение поручения президента, негативный международный резонанс, необходимость пресс-секретарю президента дважды комментировать скандальную ситуацию - это чересчур для одного небольшого ведомства. И в целом это ставит вопрос об эффективности «принцев» как кадрового резерва власти.
#ПолитбюроДваНоль
#ТранзитВласти
#MinchenkoConsulting
@politburo2
1. Члены Политбюро 2.0 с разными типами доминирующего ресурса - госкапитализм (Чемезов, Сечин), госструктуры (Медведев, Шойгу, Собянин, Володин), инфраструктурный бизнес (Ковальчук, Ротенберг, Тимченко). При этом объективное преимущество в условиях транзита имеют более молодые члены Политбюро 2.0 (Медведев, Володин, Сечин);
2. Младшие партнеры членов Политбюро 2.0 с высоким потенциалом роста влияния и автономности (Вайно, Кириенко, Мантуров и др);
3. Технократы-«военспецы» без четкой клановой аффилированности (Силуанов, Новак, Кобылкин и др.);
4. «Принцы» - дети членов и кандидатов в члены Политбюро 2.0, влиятельных членов ЦК (Патрушев, Чайки, Иванов и т.д.);
5. Новое поколение силовиков - адъютанты и выходцы из ФСБ (Зиничев, Дюмин, Миронов, Матовников, Кочнев, Королев и др.).
Наиболее уязвимой группой с точки зрения эффективности сегодня являются «принцы». Ярчайший пример - деятельность главы Росрыболовства Ильи Шестакова. Масштабный передел отрасли и резкое изменение правил игры, казалось бы, требовали филигранной аппаратной игры и грамотного PR-сопровождения. Однако активность Шестакова оказалась прямолинейной и грубой, что породило большое количество скандалов. Апогеем стала история с «китовой тюрьмой» в Приморье. Невыполнение поручения президента, негативный международный резонанс, необходимость пресс-секретарю президента дважды комментировать скандальную ситуацию - это чересчур для одного небольшого ведомства. И в целом это ставит вопрос об эффективности «принцев» как кадрового резерва власти.
#ПолитбюроДваНоль
#ТранзитВласти
#MinchenkoConsulting
@politburo2