#Бардодым
Александр Бардодым. Последнее rendez-vous
Над площадью плыло лето
И плавно листву листало,
А зной погружало в недра
Фонтана со львом усталым.
Прохожие… Столик липкий,
Печенье, сигареты,
И он обнажил улыбку,
Беспечный, как звон монеты.
Изящный, как парижанин…
Но вот шоколад разлили –
И стала любовь обожаньем
Тяжелым, как запах лилий.
Густой шоколад глотала,
Волна разлилась, душила,
Пила, обожглась, дрожала,
И вновь пригубить спешила.
Был полдень, как звон бокала,
Прозрачным огнем играющий,
Прощаясь, не замечала
Движенье слезы исчезающей.
1991
Александр Бардодым. Последнее rendez-vous
Над площадью плыло лето
И плавно листву листало,
А зной погружало в недра
Фонтана со львом усталым.
Прохожие… Столик липкий,
Печенье, сигареты,
И он обнажил улыбку,
Беспечный, как звон монеты.
Изящный, как парижанин…
Но вот шоколад разлили –
И стала любовь обожаньем
Тяжелым, как запах лилий.
Густой шоколад глотала,
Волна разлилась, душила,
Пила, обожглась, дрожала,
И вновь пригубить спешила.
Был полдень, как звон бокала,
Прозрачным огнем играющий,
Прощаясь, не замечала
Движенье слезы исчезающей.
1991
#деньрождения #Бардодым
🔷 16 октября родился поэт, журналист, переводчик Александр Викторович Бардодым (1966–1992). Родился в Москве. После окончания школы в 1984 году поступил в Литинститут им. Горького на факультет художественного перевода (абхазская группа). Учеба была прервана службой в армии. В 1991 году окончил институт. С 1991 по 1992 годы – сотрудник еженедельника «Куранты». Входил в литературную группу «Куртуазных маньеристов». В августе 1992 года в качестве корреспондента уехал в Абхазию. Воевал в рядах освободительной армии Абхазии. Погиб в 1992 году. Награжден орденом Леона (посмертно). Похоронен в Новом Афоне. Стихи Александра Бардодыма вошли в антологию «Русская поэзия, XX век», выпущенную к 200-летию со дня рождения Пушкина.
🔷 16 октября родился поэт, журналист, переводчик Александр Викторович Бардодым (1966–1992). Родился в Москве. После окончания школы в 1984 году поступил в Литинститут им. Горького на факультет художественного перевода (абхазская группа). Учеба была прервана службой в армии. В 1991 году окончил институт. С 1991 по 1992 годы – сотрудник еженедельника «Куранты». Входил в литературную группу «Куртуазных маньеристов». В августе 1992 года в качестве корреспондента уехал в Абхазию. Воевал в рядах освободительной армии Абхазии. Погиб в 1992 году. Награжден орденом Леона (посмертно). Похоронен в Новом Афоне. Стихи Александра Бардодыма вошли в антологию «Русская поэзия, XX век», выпущенную к 200-летию со дня рождения Пушкина.
#Бардодым
Александр Бардодым
Если выпадет нам – на прощанье
замолвите слово,
Схороня
угольком у огня молодые года.
Пью до дна.
Чья вина, что тогда Вы
любили другого,
А меня
Вы ни дня не любили, увы,
никогда.
Голубою мечтой Вы меня иногда
вспоминайте.
И закат голубой
над недавно уснувшей Москвой.
Красотою холодной меня обманули,
но знайте:
Я теперь – для другой,
для других,
и немного другой.
Как полгода назад,
я сиреневый взгляд не замечу.
И признаюсь себе:
словно в русской избе
без огня.
Лишь слегка обернусь,
улыбнусь при нечаянной
встрече.
Но за это,
прошу, как поэта простите меня.
1983
____________
Полковнику никто не пишет,
А в чем причина – он не знает.
Он ждет. Зимой на стекла дышит
И смотрит в даль. Не помогает.
Но нет, не пишут! Это странно…
А впрочем, было бы не слабо,
Когда с курьером утром рано
Пришла б депеша из генштаба.
Или любовная записка,
Пусть небольшая – пара строчек,
А в ней какая-нибудь киска
В углу поставит вензелечек.
Полковник смотрит вдаль упрямо.
Пусть Розалинда или Маша
Пришлют с вокзала телеграмму:
«Встречайте, я навеки ваша».
А вдруг письмо придет под вечер
С эскортом черных бэтээров,
И в нем укажут место встречи
Однополчан-легионеров.
Он вспомнит старые делишки,
Его медали забренчат,
Ему герл-скауты – малышки
Розаны свежие вручат…
Все тщетно. Ночь прохладой дышит.
Окно. Бинокль. И чистый лист.
Полковнику никто не пишет,
Но он, однако, оптимист.
1991
____________
Спешу на рассвете к вершинам в тумане,
Лечу за сияньем звенящей волны.
Меня мои горы в пути не обманут –
Они мне навеки с рожденья даны.
Кавказ седоглавый, овеянный славой,
Другого такого нигде не сыскать!
В нем жизни истоки, в нем сердцу дороги,
Кавказ седоглавый спешу я обнять.
О, горская песня – орлиные крылья,
Ты мне подарила любовь и покой.
О, горская песня, старинные были,
Ты к сердцу стремишься поющей волной.
Умчусь от тебя я, вдали затеряюсь,
Но только сквозь эхо кавказских хребтов
К тебе все равно я домой возвращаюсь,
Мой край самый добрый и самый святой…
Август 1992
Александр Бардодым
Если выпадет нам – на прощанье
замолвите слово,
Схороня
угольком у огня молодые года.
Пью до дна.
Чья вина, что тогда Вы
любили другого,
А меня
Вы ни дня не любили, увы,
никогда.
Голубою мечтой Вы меня иногда
вспоминайте.
И закат голубой
над недавно уснувшей Москвой.
Красотою холодной меня обманули,
но знайте:
Я теперь – для другой,
для других,
и немного другой.
Как полгода назад,
я сиреневый взгляд не замечу.
И признаюсь себе:
словно в русской избе
без огня.
Лишь слегка обернусь,
улыбнусь при нечаянной
встрече.
Но за это,
прошу, как поэта простите меня.
1983
____________
Полковнику никто не пишет,
А в чем причина – он не знает.
Он ждет. Зимой на стекла дышит
И смотрит в даль. Не помогает.
Но нет, не пишут! Это странно…
А впрочем, было бы не слабо,
Когда с курьером утром рано
Пришла б депеша из генштаба.
Или любовная записка,
Пусть небольшая – пара строчек,
А в ней какая-нибудь киска
В углу поставит вензелечек.
Полковник смотрит вдаль упрямо.
Пусть Розалинда или Маша
Пришлют с вокзала телеграмму:
«Встречайте, я навеки ваша».
А вдруг письмо придет под вечер
С эскортом черных бэтээров,
И в нем укажут место встречи
Однополчан-легионеров.
Он вспомнит старые делишки,
Его медали забренчат,
Ему герл-скауты – малышки
Розаны свежие вручат…
Все тщетно. Ночь прохладой дышит.
Окно. Бинокль. И чистый лист.
Полковнику никто не пишет,
Но он, однако, оптимист.
1991
____________
Спешу на рассвете к вершинам в тумане,
Лечу за сияньем звенящей волны.
Меня мои горы в пути не обманут –
Они мне навеки с рожденья даны.
Кавказ седоглавый, овеянный славой,
Другого такого нигде не сыскать!
В нем жизни истоки, в нем сердцу дороги,
Кавказ седоглавый спешу я обнять.
О, горская песня – орлиные крылья,
Ты мне подарила любовь и покой.
О, горская песня, старинные были,
Ты к сердцу стремишься поющей волной.
Умчусь от тебя я, вдали затеряюсь,
Но только сквозь эхо кавказских хребтов
К тебе все равно я домой возвращаюсь,
Мой край самый добрый и самый святой…
Август 1992
Forwarded from ПОЭЗИЯ | Стихи нового дня
#деньрождения #Бардодым
🔷 16 октября родился поэт, журналист, переводчик Александр Викторович Бардодым (1966–1992). Родился в Москве. После окончания школы в 1984 году поступил в Литинститут им. Горького на факультет художественного перевода (абхазская группа). Учеба была прервана службой в армии. В 1991 году окончил институт. С 1991 по 1992 годы – сотрудник еженедельника «Куранты». Входил в литературную группу «Куртуазных маньеристов». В августе 1992 года в качестве корреспондента уехал в Абхазию. Воевал в рядах освободительной армии Абхазии. Погиб в 1992 году. Награжден орденом Леона (посмертно). Похоронен в Новом Афоне. Стихи Александра Бардодыма вошли в антологию «Русская поэзия, XX век», выпущенную к 200-летию со дня рождения Пушкина.
🔷 16 октября родился поэт, журналист, переводчик Александр Викторович Бардодым (1966–1992). Родился в Москве. После окончания школы в 1984 году поступил в Литинститут им. Горького на факультет художественного перевода (абхазская группа). Учеба была прервана службой в армии. В 1991 году окончил институт. С 1991 по 1992 годы – сотрудник еженедельника «Куранты». Входил в литературную группу «Куртуазных маньеристов». В августе 1992 года в качестве корреспондента уехал в Абхазию. Воевал в рядах освободительной армии Абхазии. Погиб в 1992 году. Награжден орденом Леона (посмертно). Похоронен в Новом Афоне. Стихи Александра Бардодыма вошли в антологию «Русская поэзия, XX век», выпущенную к 200-летию со дня рождения Пушкина.
Forwarded from ПОЭЗИЯ | Стихи нового дня
#Бардодым
Александр Бардодым
Если выпадет нам – на прощанье
замолвите слово,
Схороня
угольком у огня молодые года.
Пью до дна.
Чья вина, что тогда Вы
любили другого,
А меня
Вы ни дня не любили, увы,
никогда.
Голубою мечтой Вы меня иногда
вспоминайте.
И закат голубой
над недавно уснувшей Москвой.
Красотою холодной меня обманули,
но знайте:
Я теперь – для другой,
для других,
и немного другой.
Как полгода назад,
я сиреневый взгляд не замечу.
И признаюсь себе:
словно в русской избе
без огня.
Лишь слегка обернусь,
улыбнусь при нечаянной
встрече.
Но за это,
прошу, как поэта простите меня.
1983
____________
Полковнику никто не пишет,
А в чем причина – он не знает.
Он ждет. Зимой на стекла дышит
И смотрит в даль. Не помогает.
Но нет, не пишут! Это странно…
А впрочем, было бы не слабо,
Когда с курьером утром рано
Пришла б депеша из генштаба.
Или любовная записка,
Пусть небольшая – пара строчек,
А в ней какая-нибудь киска
В углу поставит вензелечек.
Полковник смотрит вдаль упрямо.
Пусть Розалинда или Маша
Пришлют с вокзала телеграмму:
«Встречайте, я навеки ваша».
А вдруг письмо придет под вечер
С эскортом черных бэтээров,
И в нем укажут место встречи
Однополчан-легионеров.
Он вспомнит старые делишки,
Его медали забренчат,
Ему герл-скауты – малышки
Розаны свежие вручат…
Все тщетно. Ночь прохладой дышит.
Окно. Бинокль. И чистый лист.
Полковнику никто не пишет,
Но он, однако, оптимист.
1991
____________
Спешу на рассвете к вершинам в тумане,
Лечу за сияньем звенящей волны.
Меня мои горы в пути не обманут –
Они мне навеки с рожденья даны.
Кавказ седоглавый, овеянный славой,
Другого такого нигде не сыскать!
В нем жизни истоки, в нем сердцу дороги,
Кавказ седоглавый спешу я обнять.
О, горская песня – орлиные крылья,
Ты мне подарила любовь и покой.
О, горская песня, старинные были,
Ты к сердцу стремишься поющей волной.
Умчусь от тебя я, вдали затеряюсь,
Но только сквозь эхо кавказских хребтов
К тебе все равно я домой возвращаюсь,
Мой край самый добрый и самый святой…
Август 1992
Александр Бардодым
Если выпадет нам – на прощанье
замолвите слово,
Схороня
угольком у огня молодые года.
Пью до дна.
Чья вина, что тогда Вы
любили другого,
А меня
Вы ни дня не любили, увы,
никогда.
Голубою мечтой Вы меня иногда
вспоминайте.
И закат голубой
над недавно уснувшей Москвой.
Красотою холодной меня обманули,
но знайте:
Я теперь – для другой,
для других,
и немного другой.
Как полгода назад,
я сиреневый взгляд не замечу.
И признаюсь себе:
словно в русской избе
без огня.
Лишь слегка обернусь,
улыбнусь при нечаянной
встрече.
Но за это,
прошу, как поэта простите меня.
1983
____________
Полковнику никто не пишет,
А в чем причина – он не знает.
Он ждет. Зимой на стекла дышит
И смотрит в даль. Не помогает.
Но нет, не пишут! Это странно…
А впрочем, было бы не слабо,
Когда с курьером утром рано
Пришла б депеша из генштаба.
Или любовная записка,
Пусть небольшая – пара строчек,
А в ней какая-нибудь киска
В углу поставит вензелечек.
Полковник смотрит вдаль упрямо.
Пусть Розалинда или Маша
Пришлют с вокзала телеграмму:
«Встречайте, я навеки ваша».
А вдруг письмо придет под вечер
С эскортом черных бэтээров,
И в нем укажут место встречи
Однополчан-легионеров.
Он вспомнит старые делишки,
Его медали забренчат,
Ему герл-скауты – малышки
Розаны свежие вручат…
Все тщетно. Ночь прохладой дышит.
Окно. Бинокль. И чистый лист.
Полковнику никто не пишет,
Но он, однако, оптимист.
1991
____________
Спешу на рассвете к вершинам в тумане,
Лечу за сияньем звенящей волны.
Меня мои горы в пути не обманут –
Они мне навеки с рожденья даны.
Кавказ седоглавый, овеянный славой,
Другого такого нигде не сыскать!
В нем жизни истоки, в нем сердцу дороги,
Кавказ седоглавый спешу я обнять.
О, горская песня – орлиные крылья,
Ты мне подарила любовь и покой.
О, горская песня, старинные были,
Ты к сердцу стремишься поющей волной.
Умчусь от тебя я, вдали затеряюсь,
Но только сквозь эхо кавказских хребтов
К тебе все равно я домой возвращаюсь,
Мой край самый добрый и самый святой…
Август 1992