« — „Продаю детские ботиночки, совсем не ношенные“.
Все четверо вперили в меня взгляды, больше всех блестели глаза у моего друга. Впервые за все время он не шутил, а смотрел на меня с некоторым уважением.
— Можешь повторить? — попросил он, подаваясь вперед.
— „Продаю детские ботиночки, совсем не ношенные“.
Повисло молчание. Мой друг хлопнул в ладоши.
— Блестяще, — сказал он с обидным удивлением.»

«Украсть» знаменитый «самый короткий в мире рассказ из шести слов» у Гомера, героя романа Баса «Память — это ты» Эрнест Хемингуэй (а именно и был тем самым «другом»), конечно, же не мог… Хотя бы по той причине, что никогда его не писал. Байка о споре (который, кстати, должен был состояться не в ресторане отеля «Мажестик», как у Баса, а в барселонском баре Marsella, где Хемингуэй бывал гораздо чаще) появилась относительно недавно благодаря мемуарам агента Хемингуэя Питера Миллера, вышедшим в 1991 году.

Однако этот рассказ появился почти за столетие до этого: впервые он был опубликован, в качестве примера для начинающих писателей, в статье Уильяма Кейна, вышедшей… в 1917 году. Более того, судя по всему, и Кейн позаимствовал идею из рассказа в одной из французских газет XIX века. Так что в 1939 году, когда происходит действие романа Баса, «ботиночки» были уже изрядно поношенными.

Кстати, именно рассказ о ботиночках (точнее, миф об этом рассказе) вдохновил не только Баса: журналист Гарсон О’Тул, изучив историю этого мема, написал целую книгу под названием «Хемингуэй этого не говорил», посвященную фальшивым цитатам. Книжка маленькая — а изучи он рунет, наверняка получился бы огромный том. Возможно — даже многотомник.

Зато Бас сочинил целую историю о продавщице этих самых ботиночек. Объемом куда больше, чем в шесть слов.

#фантомпресс #альбертбертранбас

…Май в романе Санаэ Лемуан «История Марго» присутствует лишь в виде бренда горчицы, а от горчицы, как известно, огорчаются, так что любители книжной сезонности будут разочарованы. Холодная весна на французском побережье и осень в Париже  встречаются с пробудившимся московским летом, а молодость и старость гуляют в одиночестве по пляжу. Близкие, самые близкие в мире - но в то же время невероятно далекие...
Весна и осень, крайности встречаются и сходятся, льнут друг к другу, чтобы затем расстаться навсегда.
По-французски чувственная, на полутонах и оттенках, книга, идеально подходящая для моментов, когда надо отвлечься от всего громкого, яркого, ранящего. Драма тут будет, конечно же, иначе "История Марго" не была бы книгой "Фантома". Но будет и иное: запах свежих круассанов с кофе, немного артхаусного кино, по-французски изящно выписанные моменты порочной страсти.
...История девочки, которой так нужен был мужчина. Один-единственный в мире. Ее отец (только не вспоминайте в сотый раз про "Лолиту", тут совершенно другое). Который принадлежал всей стране - всем, кроме нее.
И которому, как оказалось, можно попытаться найти замену - но к чему приведет эта попытка?
...Вечная драма без повестки, без войны, без актуального (хотя и основанная на реальной и известной  каждому французу истории). История о встрече с грустью - и прощании с детством.
История Марго.

#фантомпресс #санаэлемуан

Вспоминаем… Год назад, в разгар всего, мы выпустили книгу Эммы Клайн — «Папуля». Долгожданную: после «Девочек» новую работу Клайн пришлось ждать пять лет. И пришла книга явно не вовремя — до маленьких ли американских трагедий нам было тогда, тем более тихих и недосказанных?

Впрочем, и сама Эмма писала эти рассказы в момент личной драмы — отсюда и пропитанность каждого из них одиночеством, жаждой любви и поиском понимания. Каждая их этих историй — о чуждости и отчуждении, казалось бы, близких людей, разделенных почти непреодолимыми стенами. А стен этих может быть много: от простой недосказанности до возраста, предубеждений… Не будь их — все могло бы быть совершенно иначе, и герои и героини Клайн могли бы стать куда ближе друг к другу, но…

…За этого год и между нами возникли стены — куда более капитальные, чем в «Папуле», да еще и с колючей проволокой наверху. Так что сейчас, наверное, рассказы Инг мы можем осмыслить и воспринять иначе.

📙 Что думает отец, неспособный достучаться до собственной дочери? А юная девушка, мечтавшая о карьере звезды, а вместо этого вынужденная коротать дни за прилавком магазина? А стареющий «креакл», делающий последний отчаянный бросок за ускользающим прошлым?

В рассказах Эммы Клайн нет никакой нравоучительности, она не предлагает решений, она просто удивительно точно схватывает состояние души. Они сродни утончённым черно-белым снимкам, зафиксировавшим мгновение, но вместившим целую философию. Мгновение из жизни одного человека, потом другого… A Day In The Life — прямо как в песне одной малоизвестной группы, которую боготворил Чарлз Мэнсон (вот круг и замкнулся).

#фантомпресс #эммаклайн

Заметки издателя.

Мы очень редко меняем название у переводных книг — чаще восстанавливаем оригинальные, как в случае романов Таны Френч, в первых русских переводах получившие названия, достаточно далекие от авторских.

А вот «Пардес» Дэвида Хоупена — редкий пример вмешательства, хотя скорее — интерпретации оригинального названия.
В англоязычном издании роман Хоупена называется «The Orchard», то есть «Сад». Но не просто сад, а сад с фруктовыми деревьями, но не цитрусовыми. В английском слово обросло несколькими слоями смыслов. И в частности, это еще и «священный сад».
В самом романе у этого сада имеется название, которое является смысловым стержнем книги — Пардес. Тот самый притчевый Пардес из Талмуда. Кроме того, Пардес — это еще и поэтическое название Торы. Притча о Пардесе — своего рода философская головоломка, собственно, и Пардес — слово сложное, составное, состоящее из четырех философско-мистических понятий.
И роман Хоупена — тоже в какой-то степени головоломка.

Успели познакомиться с новинкой?

#фантомпресс #дэвидхоупен

Этот ролик с Гавайских островов напомнил нам одну из наших книг. Впрочем, там рыбки были, кажется, немного дружелюбнее. Кто помнит, о какой книге речь?

«Пропавшие наши сердца» Селесты Инг заявлены одной из главных премьер книжного фестиваля на Красной площади в начале июня, но тираж книги будет готов чуть раньше. Самым нетерпеливым можно оформить предзаказы в магазине «Москва», в «Читай-Городе».

Несомненно, что книга станет хитом, хотя бы потому, что интерес к новому роману Селесты Инг огромный.

📙 «Он вертит в руках сборник сказок. На обложке — убитый дракон на шесте, из пасти веревкой свешивается красный язык. В горле у Чижа встает жаркий комок, Чиж щурится, сглатывает, пытаясь прочистить горло.
Эту сказку мне мама рассказывала, давным-давно…»

«Удивительно, как язык и сказки живут, передаваясь из поколения в поколение, и при этом постепенно меняются — и как мы находим в них новые оттенки смысла в зависимости от обстоятельств нашей жизни. " — это пишет сама Селеста Инг.

Случайно или нет, но это уже вторая книга «Фантома» в этом году, где одним из героев романа является сказка…

📙Книга в «Москве» — https://www.moscowbooks.ru/book/1151858/
📙В «Читай-Городе» — https://www.chitai-gorod.ru/product/propavshie-nashi-serdca-2981638
📙Читаем отрывок на сайте «Фантома» — https://phantom-press.ru/catalog/v-pechati/propavshie-nashi-serdtsa.html

#фантомпресс #селестаинг

«Сигареты» Хэрри Мэтьюза (перевод Максима Немцова) - читайте отрывок на нашем сайте.

📙«О чем это он: „Ты, видимо, желаешь объяснения“? Он же ничего не объясняет!» — это не мы, это так книга начинается. А еще прямо в начале вы встретите дом в виде грифа, голубых пастушек, поцелуй стоимостью в пятьсот долларов, заблудившегося бурундука, ускользнувшую грудь и пряди света.

https://phantom-press.ru/catalog/v-pechati/cigarettes.html

А тираж книги мы ждем к концу мая!

#фантомпресс #хэрримэтьюз

Меж тем боевая подруга, прекрасная коллега-критик и коллега-преподаватель, а также просто замечательный, умный, ироничный и наблюдательный читатель Наташа Ломыкина завела себе, наконец, телеграм-канал. Ну, что тут скажешь - если мы все на него подпишемся, Наташе будет стыдно его забросить!

https://yangx.top/ladylibra_1410

В прошлом мае в этот день вышел роман «Отторжение» Элизабет Осбринк. Красивый по структуре, со множеством перемещений во времени и пространстве. Печальная история одиночества, отверженности (прежде всего — самой себя) с историческими корнями.

«Отторжение» Элизабет Осбринк, наполненная шведской сдержанностью и тишиной, но в чем-то удивительно похожая на полюбившиеся нашим читателям романы Даниэля Шпека, разве что более лично-исповедальная, близкая к «автофикшн». А еще, отчасти, на «Кокон» Чжан Юэжань, с поправкой на север, разумеется.

Роман о семье, трех женщинах и трех городах, основанный на семейной истории самой Элизабет. История о том, как семейные тайны, ложь и табу влияют на жизнь трех поколений шведской семьи, но в то же время — пронзительная история любви, эмиграции и жизни человека в тени ненависти. «Отторжение» описывает события, разворачивающиеся в Салониках, Лондоне и Стокгольме — однако подлинные корни этой истории мы найдем в Испании XIV–XV веков. Но начнётся она декабрьским утром 1949 года, с истории 50-летней Риты, которая вот уже много лет живет с любимым мужчиной, родив от него двух дочерей. Живет с тайным стыдом за то, что его родители запрещают сыну жениться на нееврейке…

Роман о поисках корней, своего предназначения — и собственной судьбы, невозможных без погружения в жизнь и судьбу собственных предков.

#фантомпресс #элизабетосбринк

Когда теряет голос певец, это заметно сразу.

А вот утрата голоса писателем — процесс куда менее очевидный, но оттого — гораздо более болезненный. Вроде бы и пишется по-прежнему бойко, и мозг рождает истории, и слова льются как надо — а результат не тот. Или тот, но не для того поколения, а для прошлого, ушедшего, отставшего от времени, как и ты.

«Дворец Утопленницы» Кристин Мэнган — великолепная иллюстрация этого процесса «утраты голоса» у некогда популярной писательницы, запечатлевшая то, как меняется сознание птицы,  разучившейся летать. Часто говорят о «выгорании», но это не так: «выгорание» в большинстве случаев обратимо. Скорее это подобно медленно прогрессирующей слепоте, утрате слуха или подвижности суставов.

Безусловно, это — роман об увядании, о полной потере контакта с реальностью, лишь подчеркнутого мрачным декадансом послевоенной Венеции и оттененный юностью второй героини романа, Гилли, которая, напротив, только обретает свой голос, созвучный новому времени.

Книга, большая часть которой проходит в тишине, лишь изредка нарушаемой таинственными шумами, почти в беззвучии. А заканчивается она криком…

«Она спустилась в пиано нобиле. Отыскала в одном из кухонных шкафов полотенце, вернулась в спальню и заткнула раструб. Но все равно слышала хриплое дыхание — ветра ли, дождя ли, того ли, что взывало к ней с глубины. Закрыв руками уши, она завыла, заголосила так пронзительно, что вопль этот наверняка разнесся по всему стремительно уходящему под воду острову.» (перевод Ольги Рогожиной)

#фантомпресс #кристинмэнган

"Сейчас на моей прикроватной тумбочке лежит новый роман Дэниела Мейсона, который я читаю в рукописи, а под ней -  два тома "Принципов внутренней медицины" Харрисона, книги, с которой у меня был роман с тех пор, как я купил седьмое издание этого труда в 1974 году. Я всегда стремлюсь прочитать ее от корки до корки, до того, как выйдет очередное издание - но с того времени труд Харрисона переиздан уже пять раз, а я все еще далеко от цели. В свою защиту скажу, что в книге каких-то 4384 страницы...."

Абрахам Вергезе. Из интервью New York Times.

#фантомпресc #дэниелмейсон #абрахамвергезе

Важная дата, пусть и не связанная напрямую с нашими книгами — но созвучная нашим идеалам. 19 мая 1952 года, в разгар маккартизма, перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности предстала писательница Лилиан Хеллман — одна из немногих, кто публично отказалась свидетельствовать против своих коллег.

Ее слова вошли в историю: «Я не могу и не буду подгонять свою совесть под сиюминутную моду, хотя давно пришла к выводу, что политика — не мое призвание и я не буду чувствовать себя комфортно в рядах любой партии.»

Наверное, этими же словами можно описать большинство героев наших книг, да и их авторов тоже: не подгонять под модные тренды свой голос, свою совесть, свое мнение (даже если оно не принимается большинством).

И еще одна цитата — на этот раз из пьесы Лилиан Хеллман:

«Каждый человек — это только итог того, что он совершил в жизни. Роковой час, поворотный момент в вашей судьбе, желанный день, когда вы сможете разом зачеркнуть былые ошибки, совершить то, чего не совершили, понять то, чего не понимали, обладать тем, чего вам недоставало, — этот час не приходит внезапно. Вы либо готовили себя к нему постепенно, либо позволили жизни пройти между пальцев, растратили себя по мелочам».

…Если вы хотите добавить в сегодняшний день немного Лилиан Хеллман (а заодно — и Одри Хепберн), посмотрите фильм «Детский час», снятый по ее пьесе. Одна из редких социальных драм в карьере Одри, и, пожалуй, одна из ее лучших ролей. А уж от Одри-то ниточка к нашим книгам протягивается сама собой: у нее есть камео и в «Bellа Германия» Шпека, и в «Шансы есть» Ричарда Руссо, и в «Прислуге» Кэтрин Стокетт.

А если вы прочтете о жизни юной Одри в оккупированной Бельгии, то наверняка припомните и «Соловья» Кристин Ханны, с героиней  которого (точнее — с ее прототипом) Одри сближает не только место рождения и военные годы, но и многое другое — об этом мы тоже когда-нибудь напишем.

Такое вот сплетенье образов, судеб, слов — в одном дне.

#фантомпресс