Коммерческие вести, Омск.  "Для романтиков и примкнувшим к ним синефилов."

Ремарка от «Фантома» — на самом деле с этой книгой каждый романтик станет немного синефилом, а каждый любитель кино — романтиком. Да и читать эту книгу можно в нескольких плоскостях - как повесть о  немного робком и удивительное целомудренном единении юности и старости, солнца и заката, как историю хорошей и долгой дружбы... И как историю кино, разумеется.

«Англоязычная пресса восторженно отреагировала на новую книгу Джонатана КОУ, утверждая, что роман «похож на чудесную вечеринку». Что «крупный план Уайлдера не просто отдает дань этому человеку, но передает его удивительную способность говорить грустные вещи в забавной форме, и наоборот». Что «реальные факты сплетаются с вымыслом в этом захватывающем романе». И что это, конечно же, любовное признание кино.

Летом 1977 года наивная юная барышня по имени Калиста выпархивает из Афин в большой мир. Она направляется на остров, превращенный в съемочную площадку, чтобы работать на знаменитого голливудского режиссера Билли Уайлдера, фильмов которого она никогда не видела. Мир кинодив, ироничных мужчин, шампанского и странных отношений. Калиста радуется выпавшему ей приключению, тогда как сам мистер Уайлдер грустит — великий режиссер сознает, что его время в кино завершается. В Голливуде классика уже сторонятся, и новый свой фильм он снимает на немецкие деньги. Калиста становится для великого режиссера проводником в темный лабиринт его личной истории, корни которой уходят в немецкую землю.

Перевела роман на русский язык Елена ПОЛЕЦКАЯ. По информации phantom-press.ru, новый роман Джонатана КОУ «Мистер Уайлдер и я» просто напрашивался на экранизацию. Так и случилось. Билли Уайлдера сыграет оскаровский лауреат Кристофер Вальц, продюсирует фильм Джереми Томас, фильмография которого включает «Последний император» Бертолуччи, режиссер — легенда британского кино Стивен Фрирз («Королева», «Опасные связи»).»

#фантомпресс #джонатанкоу #фантомпресс #фантом_пресса

Сегодня день, когда надлежит показывать рыбов — Всемирный день рыболовства на календаре. Впрочем, бывает, что и рыбы становятся ловцами человеков, но если это благожелательные рыбы (одухотворенные гавайские акулы, например), то встреча с ними закончится для человека лучше, чем для хемингуэевского марлина — встреча с хемингуэевским же стариком.

«Акул» Каваи Стронга Уошбёрна стоит вспомнить сегодня и в связи со скорым выходом «Короткой фантастической истории Оскара Вау» Джуно Диаса. Доминикана и Гавайи совсем не рядом, но явно живут в одном мифо-поэтическом пространстве: обе книги пронизаны отзвуком забытых легенд, тенями тотемных животных… и идеей судьбы, которую можно принять — или бросить ей отчаянный вызов.

Впрочем, если вы хотите устроить себе книжно-рыбный день, необязательно ограничиваться «Акулами». Рак — не рыба, но и прочих водных и околоводных созданий хватает в «Там, где раки поют» Делии Оуэнс. А водный мир женщин-ныряльщиц из «Белой хризантемы» достоин отдельной поэмы. Море хранит память эпохи в «Красоте — это горе» Курниавана, за жизнью в темных канадских водах наблюдают героини «Вороньего озера» Мэри Лоусон…

В христианской культуре рыба — символ человеческой души, не зря первые апостолы тоже были рыбаками. Так что сегодня, с духовной точки зрения — день, когда стоит поймать собственную душу, затерявшуюся в море тревоги. И вместе с книжными героями задать себе главный вопрос на свете: «Кто я и зачем я здесь?».

…И знаете, все чаще хочется к океану — тому, у которого нет памяти. Только тихая гладь воды. И старенькая лодка. И рыбы, у которых, как говорят, тоже нет памяти — всего на несколько минут. Слишком многое из нашей реальности хочется забыть — и уже не вспоминать никогда.

#фантомпресс

Сергей Морозов. «Археология одиночества. О романе Элизабет Осбринк «Отторжение».

…Человек боится одиночества, человек стремится к одиночеству. Он все время балансирует между памятью и забвением. Память связывает его с другими, с миром, забвение дарит ложное ощущение самодостаточности.

Примерно в такой системе координат написана книга Элизабет Осбринк «Отторжение». Рассказ о трех поколениях женщин, формально связанных между собой родственными связями, превращается в исследование сложных взаимоотношений памяти и забвения, в почти документальную хронику нарастающего от поколения к поколению отчуждения.

Мы привыкли к довольно узкому прочтению семейной темы, к тому, что семья берется как некий замкнутый, практически изолированный от окружающего микрокосм. Здесь же история неслучившейся семьи взята как частный случай, отсылающий к явлениям более общего порядка. За личной судьбой скрывается целый комплекс культурных, социальных и религиозных традиций. Все это ставит «Отторжение» Осбринк в совершенно особое положение среди романов о семье.

…В центре внимания Осбринк не привычная всем бравурная семейная мелодия единства и взаимовыручки, а напротив — внутренний разлад, трещина, идущая через несколько поколений. Они же — результат глобальных тектонических социальных процессов, плод страшной истории XX века, многовековых преследований, гонений и предрассудков.

Осбринк пишет о тождестве индивидуальной и коллективной практики стирания многослойной и разноголосой памяти. В запретах, которые мать предъявляет дочери, слышатся отголоски государственной цензуры. В подчеркнутом безразличии — веками разливавшаяся ненависть и неприятие чужака. В неспособности смиренно принять бремя своей родовой судьбы — самодовольный эгоизм и беспамятство современной цивилизации.

История — это постоянное забвение, в котором удержать что-то под силу лишь тому, кто это желает.
Поэтому «Отторжение» — это книга о силе нашего желания удержать прошлое или отпустить его, о последствиях того и другого…

https://www.labirint.ru/now/ottorzhenie/

#фантомпресс #элизабетосбринк #фантом_пресса

У Селесты Инг вышло две книги за пять лет, теперь ждем третью: на английском она выйдет к осени, на русском — в следующем году. Инг громко заявила о себе первым же романом. «Все, чего я не сказала» рассказал историю о том, насколько сильно можно любить своих детей - и одновременно совершенно не понимать их. Второй роман, «И повсюду тлеют пожары», продолжил тему непонимания внутри семьи, он оказался даже лучше первого, а удачный и популярный сериал по книге только подогрел интерес к творчеству Селесты.

Тему непонимания, отчужденности Селеста Инг в полной мере прочувствовала на себе. Выросшая в Шейкер-Хейтс в семье ученых китайского происхождения, она была едва ли не единственным ребенком азиатского происхождения в этом маленьком городке. Именно его Инг очень ярко описала в своих «Пожарах». «Мне всегда казалось, что меня постоянно изучают, наблюдают за мной. Странное ощущение, когда вам то и дело хочется оглянуться — спиной я всегда чувствовала пристальные взгляды».

То же самое чувствует и Лидия, девочка-подросток из дебютного романа Селесты Инг 2015 года, также живущая в смешанной семье. Тема детской и подростковой непонятости, отчуждения самых близких людей — сквозная для двух книг Инг, будет она и в третьей.

«Как нам воспитывать детей в мире, который внезапно из тихого и прочного стал враждебным для нас и разваливающимся на части? Ведь это мы сделали его таким — а затем отдали, как сломанную игрушку, нашим детям — „Разбирайтесь сами!“ Как справиться с этим страхом, и что мы, собственно, хотим от нового поколения?»


#фантомпресс #селестаинг

Новый обзор Владислава Толстова. Все возрасты покорны. Вышел роман Кайли Рид «Такой забавный возраст»

«…Это во многих отношениях необычное и даже поразительное высказывание по одной из наиболее важных (актуальных не только для американского, но и в немалой степени для российского общества) тем.

Роман „Такой забавный возраст“ — не о чувстве вины, которое испытывает белая Америка к Америке цветной. И это уж совсем не сатира на современную политкорректность. Все гораздо сложнее: это роман о социальном лицемерии. В американском обществе нет расизма? Помилуйте, он просто мимикрировал и приобрел другие формы. Буквально каждое событие в жизни молодой чернокожей американки (которая и университет окончила, и вообще, по идее, пользуется всеми правами), от поисков новой работы до похода в бар заставляет думать о той незримой границе, которая даже спустя полтора столетия после отмены рабства при Линкольне продолжает разделять граждан одной страны с разным цветом кожи.

А еще в этом романе создан один из самых ярких женских образов современной литературы. Эмира Такер может выглядеть и вести себя легкомысленно, зависать в барах — и при этом она остается натурой глубокой, переживающей, сострадательной и проявляет гораздо больше деликатности и мудрости, чем все „упакованные“ белые персонажи этой истории. Она достаточно умна и наблюдательна, чтобы понять, что все окружающие ее белые люди не столько желают ей помочь, сколько выполняют предписанные им роли. И Эмира, попавшая в центр этой ярмарки тщеславия, понимает это лучше других.

Роман Рид написан умно и убедительно, как будто Кайли Рид подслушала своих персонажей, сидя рядом с ними в баре или в очереди к стоматологу. Роман, который написан легким, воздушным языком, но после чтения появляется желание порассуждать о многих колючих явлениях современной жизни. Не только американской, но и российской тоже.»

https://www.labirint.ru/now/kayli-rid/

#фантомпресс #фантом_пресса #кайлирид

В этот день в 1914 в Сараеве убили эрцгерцога Франца Фердинанда. Всего один человек (хорошо, пусть два), убитый вопреки логике и здравому смыслу кучкой террористов-неудачников, которые просто не могли не провалить всю миссию — если бы не роковая случайность: автомобиль Эрцгерцога заглох прямо около трактира, где уже заливал горечь от провала своей миссии Гаврило Принцип.

С этих выстрелов началась Первая Мировая война, которой, казалось, и быть не могло, ибо все правящие семьи Европы были связаны родственными узами, а российский царь Николай и вовсе был женат на немецкой принцессе. Но война началась, и стала концом трех империй, а лавина покатилась дальше: без Первой мировой не было бы и Второй. Да и сегодняшняя трагедия — во многом следствие того выстрела Гаврилы Принципа.

Можно ли было предотвратить войну? — об этом потрясающе точно и жестко написал Бен Элтон в романе «Время и снова время»: вся история покушения, как и его подоплека, расписана там буквально по минутам. Тиражные остатки этого романа Элтона давно уже ичезли, но если поискать в сети… Но готовится к изданию еще один роман на эту тему, который «Фантом» издал впервые в начале 2000-х, потом было не одно переиздание, и вот классика возвращается: «Как творить историю» Стивена Фрая готовится к изданию. Как и еще один роман Фрая, который выйдет даже раньше — «Теннисные мячики небес.

Ну, а пока читаем о последствиях выстрела в Сараево: «Зимний солдат» Дэниела Мейсона и «Абсолютист» Джона Бойна. Одна трагедия, увиденная с двух сторон.

#фантомпресс #джонбойн #дэниелмейсон

Книга с запахом кофе, историей Йемена — и приключением в стиле Амитава Гоша (только вместо опиума или экзотических растений — чемодан, полный кофейных зерен).

Спросите на улице первого встречного, где появился кофе, и первый встречный ответит, что в Париже. Или в Африке. Или в Колумбии, или на Яве. Но кто скажет, что в Йемене? Про Йемен весь мир теперь знает только две вещи: терроризм да беспилотники.

Йемен — родоначальник культивации и торговли кофе, но в последние полвека в регионе доминировала Эфиопия. Эфиопия теперь стала четвёртым по масштабу производителем кофе в мире, а про Йемен все практически позабыли — импорт кофе микроскопический, качество решительно непредсказуемо.

В середине девятнадцатого столетия Йемен экспортировал семьдесят пять тысяч тонн кофе в год, а к двадцать первому веку производил всего одиннадцать тысяч, и лишь четыре процента этого объёма отвечали требованиям к высшему сорту. Если выбирать между Эфиопией и Йеменом, большинство специалистов выберут кофе из Эфиопии — гораздо проще и не так рискованно.

Ещё один фактор — кат. Кат — это длинные листья, которые, если их помногу жевать, дают лёгкий наркотический эффект; растёт кат в том же климате, что и кофе, а прибыль несравнимо выше. То есть йеменским крестьянам культивировать кофе интереса толком нет.

В основном кофе экспортировали в Саудовскую Аравию, что приносило так себе доход, а кат стоил дороже и продавался на месте. В подобных рыночных условиях кофе занималась относительно небольшая
группа йеменских фермеров, увлечённых, но плохо обученных.
Обучение — последний и решающий фактор. Кофейный бизнес почти никому не приносил прибыли, поэтому чёткие практики культивации и сбора кофе высших сортов давным-давно утеряны. Кофе собирали и хранили не пойми как, и считалось, что йеменский кофе — некогда первый культивируемый кофе в мире — хуже любого другого кофе из любого другого региона.

Дэйв Эггерс. Монах из Мохи (перевод Анастасии Грызуновой)

#фантомпресс #дэйвэггерс

Решили почитать книжный телеграм. А там кругом все такое позитивное... Все указанные каналы, кстати, рекомендуем.

От Таити до Парижа — 15 000 километров (от Москвы до Бангкока, например, вдвое меньше). И все же это тоже кусочек Франции, просто уплыл далеко, так получилось. Но Франция приплыла к нему обратно: в 1880 году, аккурат 29 июня, Полинезия стала французской. И остается таковой и по сей день — правда, с самыми широкими правами автономии. И так было не всегда: право голоса местные жители получили лишь в 1946 году, а полинезийские языки вернулись в школы лишь тридцатью годами позже. Так уж повелось в истории: утратить независимость можно за день, а возвращать порой приходится столетиями.

Сам остров Таити невелик, а вот водное пространство архипелага занимает около 5 миллионов квадратных километров. Территория самой Франции, напомним — 543 940 км. Неплохой довесок, не находите?
Таити многим кажется раем на земле, но все не так однозначно: достаточно вспомнить, что в период с 1966 по 1974 год Франция провела здесь почти двести испытаний ядерного оружия, так что в окрестном океане кое-где до сих пор подсвечивает.

И все же пока что Таити достаточно уютно чувствует себя под французским флагом: попытки объявить полную и окончательную независимость от Франции в 2011 году успехом не увенчались. Неудивительно, ведь значительную часть дохода архипелаг получает от туристов, говорящих на языке Гогена и Бреля. Ну, а мы побываем на Таити, прицепившись вагончиком к Мишелю Бюсси: его роман «Под опасным солнцем» как раз о Таити (точнее, о Маркизских островах, как называют Полинезию французы). Уж они-то точно отметят 29 июня как праздник.

…А солнце сейчас везде опасное и неспокойное — в Москве температура на прошлой неделе впервые перевалила за +33. На Таити сейчас — +25 и дождь. Так что кто куда поедет греться — еще тот вопрос.

#фантомпресс #мишельбюсси

​​📚 «Улица светлячков»: 50 оттенков женской дружбы

Книга, которая стоила мне разбитого сердца и пачки носовых платков. Кристин Ханна своей пронзительной искренностью вытряхнула из меня, как из старой коробки с сувенирами и безделушками, о которых не вспоминалось годами, все эмоции и заставила пережить их с оглушающей силой. Яркими вспышками мелькали передо мной надежда, сомнения, страхи, любовь, ревность, раздражение, ярость и понимание. Этот роман стал для меня и горькой радостью, и сладкой болью.

Кейт и Талли стали подругами еще в школе. Трудно представить двух более разных людей. Талли - пламя и страсть, ураган в стразах и короткой юбке, брошенная своей матерью дочь и покорительница преград, амбициозная, дерзкая талантливая эгоистка, рядом с которой каждый день это вызов и праздник. Кейт — девочка с большой душой, надежный тыл, опора, добрая, щедрая, понимающая, готовая делиться любовью и теплом, которым научилась в своей шумной и дружной семье. Они делали друг друга сильнее. Их так и звали Талли-и-Кейт. Инь и янь.

Их дружба длиной в тридцать лет началась на Улице Светлячков и стала, пожалуй, единственным светлячком, который когда-либо на ней появлялся. Сквозь годы она порой сияла, порой чуть тлела, но всегда была тем светом, который мог дать надежду и поддержку.

Эта книга вернула меня в юность, в ночные разговоры с подругой, когда всю жизнь так легко спланировать и расписать по знаковым пунктам, когда все кажется возможным и простым. А дальше начинается реальность. Судьба вносит редакторские правки, усмехаясь над наивностью молодости. Она вернула меня в те дни, когда влюбленность и ревность сводят с ума, на медленном огне выжигая душу по краю. Шрамы останутся навсегда. Она вернула меня в дни сомнений собственного выбора пути и дала возможность пройти по каждому с героинями романа, чтобы понять, какая судьба мне действительно была нужна.

Эта книга довела меня до раздвоения личности. Я не только слышала голоса Кейт и Талли, я чувствовала их, была ими. Такая вот книжная одержимость. Так бывает, когда книга становится родственной душой, а автор — лучшим другом.

Роман-светлячок. Трогательный, честный и мудрый. О том, чего хочет женщина и чего не хочет, и как порой трудно отличить одно от другого.

Международный День Грязи. Мда. Явно надо составлять список «самых грязных книг «Фантома», но как-то не хочется. Разве что снять с полки Чернышевского (а у вас есть на полке Чернышевский?) и процитировать пару страниц про «реальную грязь», «фантастическую грязь», «чистую грязь» и прочее грязно-философское.

Можно и в другую степь уйти, опять же философствуя: в библейскую, например, где из праха все вышло — и в прах вернется. Или в восточную: там корни лотоса просветления питаются от той же грязи, да и вообще грязь, как и все вокруг — в нашем сознании. А в мире нет ничего ни грязного, ни чистого: все органично.

Но на деле все проще и прозрачнее: это день посвящен единению с природой. И детству — сегодня мы все должны быть немного детьми, без предубеждений, без предрассудков.
Побегать по лужам, бесшабашно, весело, как когда-то давно.
Хотя луж пока нет, в Москве, по крайней мере: гроза придет позже.
Что ж, нырнем тогда в книги. Как положено, о природе и о детстве, хотя и не всегда безоблачном.

И наша версия Болотной Девчонки в бонус: в фильме (а «Раки» уже совсем скоро выйдут на экраны) она, конечно, чище, но тут — атмосфернее.

📘Фэнни Флэгг. «Дейзи Фэй и чудеса»
📘Делия Оуэнс. «Там, где раки поют»
📘Эмили Раскович. «Айдахо»
📘Кристин Ханна. «С жизнью наедине»
📘Мэри Лоусон. «Воронье озеро»
📘Найлл Уильямз. «Вот оно, счастье»
📘Микаель Ниеми. «Сварить медведя»
📘Тана Френч. «Искатель»
📘Мэри Линн Брахт. «Белая хризантема»
📘Каваи Стронг Уошбёрн. «Акулы во дни спасателей»

А читать можно под альбом Маккартни Flowers in the Dirt: сэру Полу на днях стукнуло 80, надо уважить.

Кстати, поэтичнее всего слово «грязь» звучит, наверное, на индонезийском: «которан». Так что добавляем к списку еще и Курниавана с романом «Красота — это горе».

#фантомпресс

Друзья, есть шанс  сэкономить!
«ЛитРес» проводит летнюю распродажу, в рамках которой на многие электронные книги «Фантома» действует скидка до 50%! Но — только по секретной ссылке ниже и специальному промокоду.

https://www.litres.ru/?summerfant

Акция проходит с 27 июня по 10 июля включительно.

#фантмопресс #литрес