Зачем автору управлять эмоциями читателя?
⠀
Автор стремится донести до читателя информацию и быть правильно понятым. Так? Но любая информация воспринимается не сама по себе — она воспринимается на фоне состояния. Невозможно заранее знать, в каком состоянии человек будет читать текст. Поэтому автор должен взять под контроль эмоции читателя, создать их.
⠀
Вот вам два примера, плохой и хороший.
⠀
😕 «Вперёд, братие, к оружию! Нет цели важнее и благороднее, чем утвердить Аметистовые Скрижали на алтаре Бурундудира во имя Недреманного Ока Фингурбулгура!» Это что? Это у нас какое-то скверное фэнтези. Такого рода книги обычно страдают от лишнего пафоса. Видимо, сам автор, когда писал, испытывал священный гнев и воодушевление, но не сумел передать эти чувства читателю, а без них информация кажется неполной и нелепой. Кто-то кричит, происходит какая-то ерунда во имя какой-то ерунды... Скучно и неинтересно.
⠀
😲 Иное дело Джордж Мартин! Вроде бы то же фэнтези, но у миллионов щемит в груди: «Догонят — не догонят? Убьют — не убьют?» Джордж Мартин умеет работать с эмоциями.
⠀
И точно так же дело обстоит с любым другим текстом, хоть с художественным, хоть с нехудожественным.
⠀
Взять под контроль эмоции читателя можно двумя способами. Вернее, способов много, но так или иначе все эмоции делятся на переживаемые и сопереживаемые. Одни читатель испытывает непосредственно, вторые — через эмпатию, сочувствие к персонажу. Напрямую можно вызвать веселье, воодушевление, страх, интерес, скуку. А вот любовь, отчаяние и другие сложные чувства — только через персонажей. Если они не безразличны читателю и если ему в какой-то мере знакомо то, что с ними происходит, он будет переживать или радоваться за них, воспринимая отголоски их эмоций.
⠀
В нехудожественных текстах, которые предполагают не только информирование, но и вовлечение, всё делается так же — только персонажи в них есть не всегда, а потому приходится изворачиваться с помощью сторителлинга, введения в текст автора, обращения к опыту читателя и других приёмов, где-то уместных, где-то нет.
⠀
Напишите в комментариях, интересна ли вам эта тема и случалось ли вам во время чтения задумываться, как автор управляет вашими эмоциями.
Постскриптум. Если хотите представить себе «Игру престолов» без соответствующих сюжету эмоций, запустите одну из серий без звука под музыку группы «Руки вверх!». Нечто подобное испытывает редактор, когда правит очередную фэнтези-книжку. 😵
#психология_текста
⠀
Автор стремится донести до читателя информацию и быть правильно понятым. Так? Но любая информация воспринимается не сама по себе — она воспринимается на фоне состояния. Невозможно заранее знать, в каком состоянии человек будет читать текст. Поэтому автор должен взять под контроль эмоции читателя, создать их.
⠀
Вот вам два примера, плохой и хороший.
⠀
😕 «Вперёд, братие, к оружию! Нет цели важнее и благороднее, чем утвердить Аметистовые Скрижали на алтаре Бурундудира во имя Недреманного Ока Фингурбулгура!» Это что? Это у нас какое-то скверное фэнтези. Такого рода книги обычно страдают от лишнего пафоса. Видимо, сам автор, когда писал, испытывал священный гнев и воодушевление, но не сумел передать эти чувства читателю, а без них информация кажется неполной и нелепой. Кто-то кричит, происходит какая-то ерунда во имя какой-то ерунды... Скучно и неинтересно.
⠀
😲 Иное дело Джордж Мартин! Вроде бы то же фэнтези, но у миллионов щемит в груди: «Догонят — не догонят? Убьют — не убьют?» Джордж Мартин умеет работать с эмоциями.
⠀
И точно так же дело обстоит с любым другим текстом, хоть с художественным, хоть с нехудожественным.
⠀
Взять под контроль эмоции читателя можно двумя способами. Вернее, способов много, но так или иначе все эмоции делятся на переживаемые и сопереживаемые. Одни читатель испытывает непосредственно, вторые — через эмпатию, сочувствие к персонажу. Напрямую можно вызвать веселье, воодушевление, страх, интерес, скуку. А вот любовь, отчаяние и другие сложные чувства — только через персонажей. Если они не безразличны читателю и если ему в какой-то мере знакомо то, что с ними происходит, он будет переживать или радоваться за них, воспринимая отголоски их эмоций.
⠀
В нехудожественных текстах, которые предполагают не только информирование, но и вовлечение, всё делается так же — только персонажи в них есть не всегда, а потому приходится изворачиваться с помощью сторителлинга, введения в текст автора, обращения к опыту читателя и других приёмов, где-то уместных, где-то нет.
⠀
Напишите в комментариях, интересна ли вам эта тема и случалось ли вам во время чтения задумываться, как автор управляет вашими эмоциями.
Постскриптум. Если хотите представить себе «Игру престолов» без соответствующих сюжету эмоций, запустите одну из серий без звука под музыку группы «Руки вверх!». Нечто подобное испытывает редактор, когда правит очередную фэнтези-книжку. 😵
#психология_текста
Говорят, привычка — вторая натура. Лично я не согласен. Привычка бывает второй натурой — но только у тех, кто не может сказать «нет» своему внутреннему питекантропу.
В 2007 году я перестал курить — до этого десять лет дымил как паровоз, изводил по две пачки сигарет в день. А тут вдруг взял и бросил в один момент. И было мне, конечно, непросто — особенно первые пару месяцев, когда надо было продержаться, перебороть физиологическую зависимость от никотина. Но когда я почувствовал, что освободился от тяги к курению, то понял, что смогу изменить в себе почти что угодно. С тех пор самосовершенствование через привычки стало моим хобби.
К чему я завёл этот разговор? К тому, что от привычек в работе писателя тоже зависит очень многое: где-то мешают вредные привычки, где-то не хватает полезных, где-то остро нужна осознанность вместо автоматизма. Это всё очень усложняет работу. Кстати, я об этом писал уже когда-то в статье «Вредные привычки авторов».
Однако любую привычку можно изменить — спросите меня как. 😎
#психология
В 2007 году я перестал курить — до этого десять лет дымил как паровоз, изводил по две пачки сигарет в день. А тут вдруг взял и бросил в один момент. И было мне, конечно, непросто — особенно первые пару месяцев, когда надо было продержаться, перебороть физиологическую зависимость от никотина. Но когда я почувствовал, что освободился от тяги к курению, то понял, что смогу изменить в себе почти что угодно. С тех пор самосовершенствование через привычки стало моим хобби.
К чему я завёл этот разговор? К тому, что от привычек в работе писателя тоже зависит очень многое: где-то мешают вредные привычки, где-то не хватает полезных, где-то остро нужна осознанность вместо автоматизма. Это всё очень усложняет работу. Кстати, я об этом писал уже когда-то в статье «Вредные привычки авторов».
Однако любую привычку можно изменить — спросите меня как. 😎
#психология
Telegraph
Вредные привычки авторов
Вам тяжело писать? Не хватает фантазии? У вас ужасный язык? Сумбурные, непонятные тексты? Вы пишете такие глупости, за которые потом стыдно? Если так, возможно, вам иногда приходит в голову мысль, что это занятие не для вас. Но я думаю, что дело просто в…
Хемингуэй как-то сказал: «[В тексте] можно опускать что угодно при условии, если ты знаешь, что опускаешь, — тогда это лишь укрепляет сюжет и читатель чувствует, что за написанным есть что-то, еще не раскрытое». Интересный литературный приём, и можно было бы о нём поговорить, но сейчас я хочу посмотреть на эту мысль с другой точки зрения.
То, что вы думаете о себе, отражается в написанном вами подобно хемингуэевским умолчаниям.
Если вы считаете, что пишете плохо, это всегда видно — даже если в действительности вы пишете хорошо. Если вы сомневаетесь — неуверенность просачивается в текст и оседает в нём вводными конструкциями, оговорками, уточнениями и многословием. Если вы не знаете, что и зачем вы пишете, вы не скроете этого незнания ни за какими философствованиями, словесными красивостями и поворотами сюжета. Если у вас синдром самозванца, ваши тексты выдадут вас с головой, сколько бы профессиональных словечек вы ни использовали. И если работу вы ставите выше личного времени, ваш заказчик рано или поздно это поймёт и будет эксплуатировать вас нещадно, нагружая и в отпуск, и в праздники, и в выходные.
Что с этим делать? Я не знаю, что с этим делать в вашем конкретном случае. Нет верного приёма или упражнения, которое три недели повторил — и стало всё о’кей. Я предлагаю вам просто задуматься.
Писатель — одновременно и композитор, и исполнитель, и инструмент. Он извлекает новые смыслы, касаясь струн собственного я. А на расстроенном рояле не сыграешь как следует ни Трансцендентных этюдов Листа, ни «Чижика-пыжика». Так что настройте уже как-нибудь свой рояль.
#психология #самосовершенствование
То, что вы думаете о себе, отражается в написанном вами подобно хемингуэевским умолчаниям.
Если вы считаете, что пишете плохо, это всегда видно — даже если в действительности вы пишете хорошо. Если вы сомневаетесь — неуверенность просачивается в текст и оседает в нём вводными конструкциями, оговорками, уточнениями и многословием. Если вы не знаете, что и зачем вы пишете, вы не скроете этого незнания ни за какими философствованиями, словесными красивостями и поворотами сюжета. Если у вас синдром самозванца, ваши тексты выдадут вас с головой, сколько бы профессиональных словечек вы ни использовали. И если работу вы ставите выше личного времени, ваш заказчик рано или поздно это поймёт и будет эксплуатировать вас нещадно, нагружая и в отпуск, и в праздники, и в выходные.
Что с этим делать? Я не знаю, что с этим делать в вашем конкретном случае. Нет верного приёма или упражнения, которое три недели повторил — и стало всё о’кей. Я предлагаю вам просто задуматься.
Писатель — одновременно и композитор, и исполнитель, и инструмент. Он извлекает новые смыслы, касаясь струн собственного я. А на расстроенном рояле не сыграешь как следует ни Трансцендентных этюдов Листа, ни «Чижика-пыжика». Так что настройте уже как-нибудь свой рояль.
#психология #самосовершенствование
«Только творческие импотенты думают о целевой, прости господи, аудитории — а настоящий писатель садится за машинку и истекает кровью. Вот, например, Достоевский...»
Время от времени, когда я рассказываю о работе автора с аудиторией, какие-то люди пишут мне в комментариях нечто этакое. Мол, раз Достоевский мог, я-то и подавно смогу. На самом деле распространённая точка зрения (хоть такая формулировка — надругательство над логикой).
Давайте поговорим о Достоевском. Как вы думаете, для кого он писал? Нет, вечность — это не «кто», а «что». Писал ли он для пролетария, пропахшего потом, горячим металлом и маслом? Для студента-разночинца, любителя почитать запретную «клубничку» и «чернушку»? Для отставного жандарма, убеждённого охранителя? Писал ли он для солдат и матросов? Для крестьян? Для цыган? Для детей? Писал ли он для детей?
Школьники в большинстве своём Достоевского на дух не переносят, так что довольно уверенно можно сказать, что для детей он не писал. И для остальных перечисленных он тоже не писал. Если один за другим отбрасывать неподходящие варианты, можно прийти к тому, что у Достоевского был вполне конкретный читатель — человек с определённым вкусами, взглядами, терзаниями и сомнениями.
Но знал ли Достоевский этого читателя? думал ли о нём? Может, и нет — но своего читателя он определённо чувствовал.
Достоевский был мастером. Это отличает его от современного графомана, исторгающего из себя куски просмотренного аниме вперемешку с эмоциями, комплексами и заблуждениями и называющего это «творчеством». Достоевский был мастером, профессионалом — а у мастеров есть одна особенность.
Неосознанная компетентность.
Это когда что-то делаешь не думая, и получается прекрасно. Видели, как старый дальнобойщик выполняет сложные манёвры на десятитонном тягаче? Как художник на лету делает наброски идущих мимо людей? Как джазмен легко встраивается со своим саксофоном в любой джем? Вот это она — неосознанная компетентность.
Достигнуть её можно двумя путями. Первый, доступный для каждого, — через компетентность осознанную. Когда вы с полным пониманием, предельно аккуратно и вдумчиво что-то делаете — и на тысячном повторении у вас начинает получаться, а на десятитысячном вы уже справляетесь, не задумываясь. У всех есть такой опыт — вспомните, как вы учились ходить, ездить на велосипеде, читать.
Второй путь предполагает наличие таланта. Нет, талант — это не когда от поясницы к затылку бегут мурашки при мысли о том, какой ты хороший. Талант — это что-то вроде суперспособности. Летать, запрыгивать на небоскрёб, зажигать взглядом свечку. Видеть прекрасное в обыденном. Перешагивать через страх. Заглядывать в душу другим людям.
У вас есть талант? Думаете, есть? Тогда у меня для вас новость: это ничего не гарантирует. Сырой, неразвитый талант может так и остаться в зачаточном состоянии. Не любой верзила — хороший баскетболист. Но если вы старательно совершенствуетесь в своей профессии или хобби, вы можете прийти к неосознанной компетентности, минуя осознанную стадию. Талант встроится в систему ваших знаний и навыков. Впрочем, не надо думать, что вам ничего не придётся повторять десять тысяч раз. Что-то да придётся.
Я полагаю, случай Достоевского — как раз второй: он чувствовал людей, не задумываясь об этом специально. Он чувствовал и своих героев, и своего читателя.
У других великих писателей могло и не быть этого таланта, но и они понимали или интуитивно угадывали, для кого и зачем они пишут. Смотрите: это либо ваш автор, либо не ваш. Вы либо его читатель, либо нет. Откуда такая прицельность? А вот оттуда.
#худлит #психология #творчество
Время от времени, когда я рассказываю о работе автора с аудиторией, какие-то люди пишут мне в комментариях нечто этакое. Мол, раз Достоевский мог, я-то и подавно смогу. На самом деле распространённая точка зрения (хоть такая формулировка — надругательство над логикой).
Давайте поговорим о Достоевском. Как вы думаете, для кого он писал? Нет, вечность — это не «кто», а «что». Писал ли он для пролетария, пропахшего потом, горячим металлом и маслом? Для студента-разночинца, любителя почитать запретную «клубничку» и «чернушку»? Для отставного жандарма, убеждённого охранителя? Писал ли он для солдат и матросов? Для крестьян? Для цыган? Для детей? Писал ли он для детей?
Школьники в большинстве своём Достоевского на дух не переносят, так что довольно уверенно можно сказать, что для детей он не писал. И для остальных перечисленных он тоже не писал. Если один за другим отбрасывать неподходящие варианты, можно прийти к тому, что у Достоевского был вполне конкретный читатель — человек с определённым вкусами, взглядами, терзаниями и сомнениями.
Но знал ли Достоевский этого читателя? думал ли о нём? Может, и нет — но своего читателя он определённо чувствовал.
Достоевский был мастером. Это отличает его от современного графомана, исторгающего из себя куски просмотренного аниме вперемешку с эмоциями, комплексами и заблуждениями и называющего это «творчеством». Достоевский был мастером, профессионалом — а у мастеров есть одна особенность.
Неосознанная компетентность.
Это когда что-то делаешь не думая, и получается прекрасно. Видели, как старый дальнобойщик выполняет сложные манёвры на десятитонном тягаче? Как художник на лету делает наброски идущих мимо людей? Как джазмен легко встраивается со своим саксофоном в любой джем? Вот это она — неосознанная компетентность.
Достигнуть её можно двумя путями. Первый, доступный для каждого, — через компетентность осознанную. Когда вы с полным пониманием, предельно аккуратно и вдумчиво что-то делаете — и на тысячном повторении у вас начинает получаться, а на десятитысячном вы уже справляетесь, не задумываясь. У всех есть такой опыт — вспомните, как вы учились ходить, ездить на велосипеде, читать.
Второй путь предполагает наличие таланта. Нет, талант — это не когда от поясницы к затылку бегут мурашки при мысли о том, какой ты хороший. Талант — это что-то вроде суперспособности. Летать, запрыгивать на небоскрёб, зажигать взглядом свечку. Видеть прекрасное в обыденном. Перешагивать через страх. Заглядывать в душу другим людям.
У вас есть талант? Думаете, есть? Тогда у меня для вас новость: это ничего не гарантирует. Сырой, неразвитый талант может так и остаться в зачаточном состоянии. Не любой верзила — хороший баскетболист. Но если вы старательно совершенствуетесь в своей профессии или хобби, вы можете прийти к неосознанной компетентности, минуя осознанную стадию. Талант встроится в систему ваших знаний и навыков. Впрочем, не надо думать, что вам ничего не придётся повторять десять тысяч раз. Что-то да придётся.
Я полагаю, случай Достоевского — как раз второй: он чувствовал людей, не задумываясь об этом специально. Он чувствовал и своих героев, и своего читателя.
У других великих писателей могло и не быть этого таланта, но и они понимали или интуитивно угадывали, для кого и зачем они пишут. Смотрите: это либо ваш автор, либо не ваш. Вы либо его читатель, либо нет. Откуда такая прицельность? А вот оттуда.
#худлит #психология #творчество
Позавчерашний опрос я сделал вовсе не для того, чтобы выбрать какой-то «самый-самый» вариант ответа. Задача была другая: показать вам — авторам, которым какие-то этапы не даются или даются с большим трудом, — что на самом деле и с этой работой можно справляться. Есть люди, способные выполнять её легко. И даже с удовольствием.
Спросите у них прямо сейчас: как у них получается? Что они делают не так, как вы? Может быть, они как-то иначе относятся к этой конкретной работе? Видят в ней какие-то приятные, увлекательные стороны? Или, может, эта работа у них просто организована по-другому и потому даётся легко? Спросите, не стесняйтесь. Все этапы в работе над книгой равно важны, и вам стоило бы научиться выполнять их если не с удовольствием, то хотя бы достаточно легко.
#психология #эффективность
Спросите у них прямо сейчас: как у них получается? Что они делают не так, как вы? Может быть, они как-то иначе относятся к этой конкретной работе? Видят в ней какие-то приятные, увлекательные стороны? Или, может, эта работа у них просто организована по-другому и потому даётся легко? Спросите, не стесняйтесь. Все этапы в работе над книгой равно важны, и вам стоило бы научиться выполнять их если не с удовольствием, то хотя бы достаточно легко.
#психология #эффективность
Давайте поговорим о прокрастинации. Все знают, что это такое? И все, наверное, время от времени восклицают в отчаянии: «Ну почему я такой бездельник?»
То, о чём я сейчас расскажу, не панацея — но помогает довольно часто. Многие вещи мы делаем автоматически, не задумываясь. Особенно если думать об этом неохота. Не хочется думать о работе? Особенно если сроки поджимают? Не хочется. И вот мы, сами того не сознавая, хватаемся за всякие посторонние дела. Многие из них тоже важные — так мы себе это объясняем, — но на самом деле не настолько важные и срочные, как работа. Однако до этой мысли мы не доходим. Происходит всё примерно так.
...Что ж, пора наконец сесть и как следует потрудиться, но... Ой, я ведь три дня собираюсь позвонить Олегу, у него был день рождения. «Здорово, дружище! Как твои дела, как отдохнул?» — и двадцати минут как не бывало. Потом надо приготовить обед, без обеда как же? Во время готовки выясняется, что дома кончились чай, соль и печенье. Надо спуститься в магазин. А на улице погода — гуляй не хочу! Солнышко, лёгкий морозец, такая красота зимняя на деревьях! Как тут не дойти до ближайшего парка? Возвращаешься домой в сумерках, нагуляв аппетит. Хочется плотно поесть. За едой читаешь телеграмчик, потом начинаешь с кем-то переписываться — незаметно проходит ещё час. Потом вспоминаешь-таки о работе, чувствуешь укол вины. Идёшь к компьютеру. А там со вчерашнего вечера открыта вкладка «Яндекс.Маркета»: кто-то собирался купить фитнес-трекер! Но перед сном не успел выбрать. В нашем возрасте, говоришь себе, здоровье — это самое важное. Начинаешь листать каталог, изучать характеристики, сравнивать модели... Между делом списываешься с Таней — она здорово разбирается во всех этих новых гаджетах. Незаметно наступает ночь, и ты понимаешь, что к работе сегодня так и не притронулся. Ты даёшь себе клятвенное обещание: завтра — трудовой подвиг, прямо с утра. Сразу после завтрака... и... там ещё пару дел надо будет сделать, а потом арбайтен унд копирайтен...
Наверное, это знакомо вам в той или иной форме. Проблема состоит в том, что мы неосознанно подменяем работу другими вещами. У нас всё время находится что-то, что нужно сделать прямо сейчас, и это — не работа. Ключевое слово тут «неосознанно». Мы не додумываем мысль до конца, не взвешиваем все за и против. И такая манера поведения превратилась у нас в привычку.
Решением — не во всех, но во многих подобных случаях — будет правило: если отвлекаться — то осознанно. С полным пониманием, что́ вы делаете и какие последствия у этого могут быть. Вот вы положили себе сесть за работу в 12:00 и посвятить ей четыре часа. И вы не можете обещать, что вы не будете отвлекаться, — мало ли вдруг пожар, потоп или гости. Но посторонние дела, которыми вам захочется (или потребуется) заняться в этот отрезок времени, вы должны рассматривать со всей строгостью.
Технически это можно реализовать по-разному. Например, можно завести тетрадку и записывать туда, на что вы собираетесь отвлечься, почему и чем это важнее работы; ещё полезно записывать хронометраж, это помогает сосредоточиться на времени. Такого рода записи ни в коем случае нельзя делать постфактум, ведь ваша задача — приучить себя принимать взвешенные, продуманные решения, а решения не принимаются задним числом.
Ещё вариант — попросить близкого человека присматривать за вами. «Милая, я сегодня после обеда очень занят. Давай ты не будешь меня отвлекать, но если я вдруг сам на что-то отвлекусь, спроси меня, пожалуйста, какого чёрта я не работаю».
#эффективность #психология
То, о чём я сейчас расскажу, не панацея — но помогает довольно часто. Многие вещи мы делаем автоматически, не задумываясь. Особенно если думать об этом неохота. Не хочется думать о работе? Особенно если сроки поджимают? Не хочется. И вот мы, сами того не сознавая, хватаемся за всякие посторонние дела. Многие из них тоже важные — так мы себе это объясняем, — но на самом деле не настолько важные и срочные, как работа. Однако до этой мысли мы не доходим. Происходит всё примерно так.
...Что ж, пора наконец сесть и как следует потрудиться, но... Ой, я ведь три дня собираюсь позвонить Олегу, у него был день рождения. «Здорово, дружище! Как твои дела, как отдохнул?» — и двадцати минут как не бывало. Потом надо приготовить обед, без обеда как же? Во время готовки выясняется, что дома кончились чай, соль и печенье. Надо спуститься в магазин. А на улице погода — гуляй не хочу! Солнышко, лёгкий морозец, такая красота зимняя на деревьях! Как тут не дойти до ближайшего парка? Возвращаешься домой в сумерках, нагуляв аппетит. Хочется плотно поесть. За едой читаешь телеграмчик, потом начинаешь с кем-то переписываться — незаметно проходит ещё час. Потом вспоминаешь-таки о работе, чувствуешь укол вины. Идёшь к компьютеру. А там со вчерашнего вечера открыта вкладка «Яндекс.Маркета»: кто-то собирался купить фитнес-трекер! Но перед сном не успел выбрать. В нашем возрасте, говоришь себе, здоровье — это самое важное. Начинаешь листать каталог, изучать характеристики, сравнивать модели... Между делом списываешься с Таней — она здорово разбирается во всех этих новых гаджетах. Незаметно наступает ночь, и ты понимаешь, что к работе сегодня так и не притронулся. Ты даёшь себе клятвенное обещание: завтра — трудовой подвиг, прямо с утра. Сразу после завтрака... и... там ещё пару дел надо будет сделать, а потом арбайтен унд копирайтен...
Наверное, это знакомо вам в той или иной форме. Проблема состоит в том, что мы неосознанно подменяем работу другими вещами. У нас всё время находится что-то, что нужно сделать прямо сейчас, и это — не работа. Ключевое слово тут «неосознанно». Мы не додумываем мысль до конца, не взвешиваем все за и против. И такая манера поведения превратилась у нас в привычку.
Решением — не во всех, но во многих подобных случаях — будет правило: если отвлекаться — то осознанно. С полным пониманием, что́ вы делаете и какие последствия у этого могут быть. Вот вы положили себе сесть за работу в 12:00 и посвятить ей четыре часа. И вы не можете обещать, что вы не будете отвлекаться, — мало ли вдруг пожар, потоп или гости. Но посторонние дела, которыми вам захочется (или потребуется) заняться в этот отрезок времени, вы должны рассматривать со всей строгостью.
Технически это можно реализовать по-разному. Например, можно завести тетрадку и записывать туда, на что вы собираетесь отвлечься, почему и чем это важнее работы; ещё полезно записывать хронометраж, это помогает сосредоточиться на времени. Такого рода записи ни в коем случае нельзя делать постфактум, ведь ваша задача — приучить себя принимать взвешенные, продуманные решения, а решения не принимаются задним числом.
Ещё вариант — попросить близкого человека присматривать за вами. «Милая, я сегодня после обеда очень занят. Давай ты не будешь меня отвлекать, но если я вдруг сам на что-то отвлекусь, спроси меня, пожалуйста, какого чёрта я не работаю».
#эффективность #психология
Несколько раз спрашивали: как научиться видеть у себя в тексте штампы и канцелярит? А нужно сперва научиться их в принципе видеть. Такие штуки для нас, к сожалению, привычны, мы их легко пропускаем.
Тренируйтесь на чужих текстах, там ошибки заметнее, да и воспринимать вы их будете не так эмоционально. Нашли какой-нибудь сырой текст в самиздате — читаете и выделяете все канцеляризмы. Потом в следующий заход — все штампы, какие увидите. И вот так раз за разом, раз за разом, пока не сложится привычка.
#редактура #психология
Тренируйтесь на чужих текстах, там ошибки заметнее, да и воспринимать вы их будете не так эмоционально. Нашли какой-нибудь сырой текст в самиздате — читаете и выделяете все канцеляризмы. Потом в следующий заход — все штампы, какие увидите. И вот так раз за разом, раз за разом, пока не сложится привычка.
#редактура #психология
Некоторым людям не хватает привычки додумывать мысли — хотя бы самые важные — до конца. Да и как их додумаешь, когда неясно, где он — этот конец! Мысли ворочаются в голове, как бесформенные полуразмытые абстракции, то становясь чётче, то исчезая, и всё время перетекают одна в другую. Такое состояние для нас привычно и естественно — но это не значит, что оно единственно возможное.
Совет, который я дам, возможно, покажется вам очевидным. Но как раз о самых очевидных вещах мы нередко и забываем. Итак: если вы хотите в чём-то разобраться или что-то продумать, попробуйте объяснить это кому-нибудь. Или обсудить это с ним. Общаясь с другими людьми, мы вынуждены превращать абстракции в конкретные понятия, определять их границы, отделять важное от второстепенного, находить взаимосвязи. В идеале, конечно, хорошо уметь наводить порядок в голове без собеседника, но в мысленном диалоге мы всем этим пренебрегаем — и в результате зачастую не понимаем сами себя.
#психология
Совет, который я дам, возможно, покажется вам очевидным. Но как раз о самых очевидных вещах мы нередко и забываем. Итак: если вы хотите в чём-то разобраться или что-то продумать, попробуйте объяснить это кому-нибудь. Или обсудить это с ним. Общаясь с другими людьми, мы вынуждены превращать абстракции в конкретные понятия, определять их границы, отделять важное от второстепенного, находить взаимосвязи. В идеале, конечно, хорошо уметь наводить порядок в голове без собеседника, но в мысленном диалоге мы всем этим пренебрегаем — и в результате зачастую не понимаем сами себя.
#психология
Что должен уметь каждый автор? Вопрос не праздный, остановитесь и подумайте. Может быть, выстраивать увлекательный сюжет? Или придумывать крутые твисты? Писать без ошибок, в конце концов? Нет, это всё важно, но есть кое-что поважнее.
Автор должен уметь переключать Главный Рубильник — между творческим и критическим режимами мышления. Иначе (если продолжать техническую аналогию) его фантазия будет буксовать, пыхтеть чёрным дымом, но не тронется с места. И тогда ни сюжетов тебе, ни твистов, ни всего прочего. Только чистый лист да чувство вины.
Проблема в том, что творческое и критическое мышление не могут работать одновременно.
Вам наверняка знакомо состояние вдохновения, потока, полёта фантазии, когда из малюсенькой идеи сразу вырастает целая история, от начала до конца? Перед глазами будто разворачивается яркое кино, и вам хочется немедленно записать всё, что вы увидели. И вот вы садитесь. Наливаете себе чаю. Открываете новый файл, начинаете набирать первые слова, и тут...
«Нет, что-то не то. Немного фальшиво получается». — Удаляете написанное, начинаете сначала. — «Стоп. Это ещё хуже. По-дурацки как-то звучит. Надо иначе...» — Удаляете. Надолго задумываетесь, перебирая варианты. А в голове талдычит всё тот же голос: «Нет, нет, нет. Это тупо. А это лажа. Это выглядит, как будто написано школьником из класса для умственно отсталых. Давай, давай, пиши, чучело! Ты что, вообще не способен ничего придумать, да? Так чего ж ты полез в писатели?..»
Так проходит час или два. Наконец вы, измотав себя внутренней борьбой, закрываете файл не сохраняя. Творческое настроение ушло. Зато пришла злость на себя, на свою неспособность написать хоть что-то, что бы могло вам понравиться.
На самом деле результаты вашего творчества не нравятся не вам — а только вашему Внутреннему Критику. Это часть вашей личности, и это не какой-то вредитель — Критик бывает нужен, чтобы отговорить вас от безрассудных поступков, чтобы не дать скатиться в крайности или странности, чтобы помочь встроиться в общество. Он обычно предупреждает вас: «Так лучше не делать. Сейчас это не самая подходящая идея. Коллеги не оценят, если ты будешь плясать голым на столе» — и т.д. Иногда только внутренний критик и спасает от поступков, о которых бы вам потом пришлось сильно пожалеть.
Но, кроме Внутреннего Критика, у вас ещё есть и Внутренний Творец, и эти двое неспособны ужиться друг с другом. С точки зрения Критика, Творец — какой-то сумасшедший, которого всё время заносит не туда. Творец же вообще не хочет иметь дел с Критиком — едва заслышав его голос, он обижается, замыкается в себе и потом долго не подаёт признаков жизни.
Если вам не нравится версия с частями личности, вот другой вариант: когда мы занимаемся творчеством, в нас просыпается ребёнок. Мы как будто возвращаемся в детство, становимся такими же непосредственными, увлечёнными, любопытными, какими были когда-то давно. И такими же беззащитными и ранимыми. Нам больно слышать критику, и не важно, от кого она исходит — от авторитетного наставника, от постороннего человека или непосредственно от нас. Критика — она критика и есть.
Когда вы начинаете критиковать себя, занимаясь творчеством, эта работа быстро становится непродуктивной, неприятной или даже мучительной. Её хочется побыстрее бросить. И, так как вас ничто не держит, вы переключаетесь на что-нибудь другое — благо взрослому человеку всегда есть чем заняться: с собакой погулять, у ребёнка проверить домашку, помыть посуду...
Как тут быть?.. Продолжение см. в следующем посте.
#психология #творчество #творческий_ступор
Автор должен уметь переключать Главный Рубильник — между творческим и критическим режимами мышления. Иначе (если продолжать техническую аналогию) его фантазия будет буксовать, пыхтеть чёрным дымом, но не тронется с места. И тогда ни сюжетов тебе, ни твистов, ни всего прочего. Только чистый лист да чувство вины.
Проблема в том, что творческое и критическое мышление не могут работать одновременно.
Вам наверняка знакомо состояние вдохновения, потока, полёта фантазии, когда из малюсенькой идеи сразу вырастает целая история, от начала до конца? Перед глазами будто разворачивается яркое кино, и вам хочется немедленно записать всё, что вы увидели. И вот вы садитесь. Наливаете себе чаю. Открываете новый файл, начинаете набирать первые слова, и тут...
«Нет, что-то не то. Немного фальшиво получается». — Удаляете написанное, начинаете сначала. — «Стоп. Это ещё хуже. По-дурацки как-то звучит. Надо иначе...» — Удаляете. Надолго задумываетесь, перебирая варианты. А в голове талдычит всё тот же голос: «Нет, нет, нет. Это тупо. А это лажа. Это выглядит, как будто написано школьником из класса для умственно отсталых. Давай, давай, пиши, чучело! Ты что, вообще не способен ничего придумать, да? Так чего ж ты полез в писатели?..»
Так проходит час или два. Наконец вы, измотав себя внутренней борьбой, закрываете файл не сохраняя. Творческое настроение ушло. Зато пришла злость на себя, на свою неспособность написать хоть что-то, что бы могло вам понравиться.
На самом деле результаты вашего творчества не нравятся не вам — а только вашему Внутреннему Критику. Это часть вашей личности, и это не какой-то вредитель — Критик бывает нужен, чтобы отговорить вас от безрассудных поступков, чтобы не дать скатиться в крайности или странности, чтобы помочь встроиться в общество. Он обычно предупреждает вас: «Так лучше не делать. Сейчас это не самая подходящая идея. Коллеги не оценят, если ты будешь плясать голым на столе» — и т.д. Иногда только внутренний критик и спасает от поступков, о которых бы вам потом пришлось сильно пожалеть.
Но, кроме Внутреннего Критика, у вас ещё есть и Внутренний Творец, и эти двое неспособны ужиться друг с другом. С точки зрения Критика, Творец — какой-то сумасшедший, которого всё время заносит не туда. Творец же вообще не хочет иметь дел с Критиком — едва заслышав его голос, он обижается, замыкается в себе и потом долго не подаёт признаков жизни.
Если вам не нравится версия с частями личности, вот другой вариант: когда мы занимаемся творчеством, в нас просыпается ребёнок. Мы как будто возвращаемся в детство, становимся такими же непосредственными, увлечёнными, любопытными, какими были когда-то давно. И такими же беззащитными и ранимыми. Нам больно слышать критику, и не важно, от кого она исходит — от авторитетного наставника, от постороннего человека или непосредственно от нас. Критика — она критика и есть.
Когда вы начинаете критиковать себя, занимаясь творчеством, эта работа быстро становится непродуктивной, неприятной или даже мучительной. Её хочется побыстрее бросить. И, так как вас ничто не держит, вы переключаетесь на что-нибудь другое — благо взрослому человеку всегда есть чем заняться: с собакой погулять, у ребёнка проверить домашку, помыть посуду...
Как тут быть?.. Продолжение см. в следующем посте.
#психология #творчество #творческий_ступор
Начало см. в предыдущем посте.
Как тут быть? На самом деле Критика можно на время выпроваживать из своей головы, и все хорошие писатели это умеют. Иначе бы Александр «Наше Всё» Пушкин не приплясывал бы с криком: «Ай да сукин сын!» Потренируйтесь и вы. Просто во время творчества не давайте ходу любым оценочным мыслям. Скажите себе, что устроите разбор текста потом, например когда будет завершён черновик главы.
Вот почему, кстати, опытные писатели дают законченному черновику как следует отлежаться перед первой авторской правкой. Это позволяет переключиться и немного отстраниться от текста, чтобы его оценочный разбор не воспринимался так болезненно. Потом к работе подключается Внутренний Критик — и тогда можно наводить порядок в логике сюжета, проверять твисты на внезапность, оттачивать стиль, ловить фактические ошибки, и т.д., и т.д., и т.д.
#психология #творчество #творческий_ступор
Как тут быть? На самом деле Критика можно на время выпроваживать из своей головы, и все хорошие писатели это умеют. Иначе бы Александр «Наше Всё» Пушкин не приплясывал бы с криком: «Ай да сукин сын!» Потренируйтесь и вы. Просто во время творчества не давайте ходу любым оценочным мыслям. Скажите себе, что устроите разбор текста потом, например когда будет завершён черновик главы.
Вот почему, кстати, опытные писатели дают законченному черновику как следует отлежаться перед первой авторской правкой. Это позволяет переключиться и немного отстраниться от текста, чтобы его оценочный разбор не воспринимался так болезненно. Потом к работе подключается Внутренний Критик — и тогда можно наводить порядок в логике сюжета, проверять твисты на внезапность, оттачивать стиль, ловить фактические ошибки, и т.д., и т.д., и т.д.
#психология #творчество #творческий_ступор