Продолжим разговор об инженерах, начатый ранее.

В тексте, который мы написали специально для РТ мы исследуем некоторые причины неудачных попыток ВСУ штурма укрепленных позиций и прорыва через минно-взрывные заграждения.

Мы упоминаем примерно полпроцента из того, что было сделано не так, но для понимания масштабов и этого достаточно:

Резонансный разгром бронегруппы ВСУ, вооружённой танками Leopard 2 и БМП M2 Bradley, вызвал в прессе и экспертной среде оживлённую дискуссию. Обсуждаются тактика, особенности применения бронетехники и её характеристики.

Однако этот боевой эпизод может указывать на более широкую проблему. Спустя почти две недели после начала наступления ВСУ мы не видим серьёзного влияния на ход боевых действий «подготовленной по стандартам НАТО» пехоты и, что более важно, сил специальных операций.

Почему это важно в контексте уничтоженной бронегруппы?

Прорыв оборонительных систем, в том числе минно-взрывных заграждений, — задача старая, можно сказать классическая. Соответственно, существуют и классические методы решения этой задачи, формализованные в виде уставов и рекомендаций.

О чём говорят уставы?

И американские, и — шире — западные уставы подчёркивают, что операции по прорыву (в натовской терминологии — breaching operations) являются «синхронизированными общевойсковыми операциями». По своей природе они сложны, комплексны и требуют участия различных родов войск.

При этом выделяется три основных способа преодоления минно-взрывных заграждений.

Первый — использование подрывных зарядов (или термобарических боеприпасов). Согласно уставу, этот способ наиболее предпочтителен.

Второй — вручную.

Третий — разминирование с помощью механических средств, таких как минные тралы, машины разминирования и т. п.

Попытке прорыва должна предшествовать тщательная разведка. При возможности сапёры должны проделать для техники безопасные коридоры или по крайней мере обозначить минные поля.

По идее, именно тут должны были вступить в игру силы специальных операций Украины. Многочисленные и, как нам утверждали, хорошо оснащённые и обученные.

Military Balance 2023 называет численность ССО 3 тыс. человек. И это не считая аэромобильных сил, морской пехоты и егерских подразделений.

Большая часть этих сил прошла специальную подготовку, подавляющее большинство оснащено всеми видами и вариантами приборов ночного видения. В конце концов, понимание, что придётся штурмовать линию обороны, пришло к ГШ ВСУ ещё прошлой осенью. До 4 июня было достаточно времени, чтобы подготовить людей и заказать необходимое оборудование.

Что мы видим в результате?

Во-первых, ни о какой «общевойсковой» операции речь не идёт. У ВСУ попросту отсутствует ряд «критических для успеха миссии» элементов. Например, бронегруппы слабо прикрыты или вообще никак не прикрыты средствами ПВО, а разведка, в том числе инженерная, попросту отсутствует.

Во-вторых, ВСУ атаковали именно тем способом, который и западные, и наши уставы рекомендуют использовать в последнюю очередь и только в комбинации с другими общевойсковыми элементами.

Перечень действий, необходимых при штурме, американцы свели в специальную аббревиатуру — SOSRA: suppress, obscure, secure, reduce, and assault — подавить, скрыть, обеспечить, расчистить и атаковать. Как видно, ВСУ сразу перешли к последним двум пунктам (созданию проходов через заграждения и штурму), проигнорировав первые три.

И получили закономерный результат в виде групп горелой техники.

Отдельно отметим, что эпизод с потерей танков Leopard и БМП Bradley только частный случай. Такие атаки без разведки и обеспечения характерны и для других участков, где ВСУ пытаются наступать.

#Инженеры #Panzerpioniere #УкраинаWAR

Когда блогеры обсуждают, кому достанутся изральские "Меркавы"
#штурмгешутки

В крупномасштабном конфликте характеристики отдельных видов вооружений, например, танков или БМП, уходят на второй план.

Решающее значение приобретает борьба систем в рамках которых эти вооружения применяются.

Рассматривая бронетехнику ВС РФ или западную бронетехнику в рамках модели «танк в системе», мы заметим, что для нас Т-72Б хорошая платформа в хорошей системе. Мы уже об этом писали. 

Тогда как для ВСУ тот же самый Т-72Б станет хорошей платформой в плохой системе.

«Выдранная» из привычных условий техника будет гибнуть не реализовав свои основные преимущества. Так происходит сейчас с Leopard 2, точно то же произойдёт и с Абрамсами, если они таки доберутся до поля боя.

Что входит в системы и какие последствия ждут ВСУ читайте в новом тексте специально для РТ:

Тема превосходства западных вооружений над советскими или российскими была характерна для русско-украинского конфликта ещё до 2022 года. В ходе подготовки к наступлению эта тема стала для украинской и западной пропаганды одной из ключевых.

Пресса и эксперты сравнивали характеристики вооружений и единодушно приходили к выводу: у русских нет шансов. Блистательно обученные солдаты ВСУ на великолепных и высокотехнологичных Leopard 2 и M2 Bradley с лёгкостью прорвут все линии обороны и устремятся восстанавливать границы 1991 года.

Две недели наступления показали более чем скромные результаты. Западная техника, включая танки, решающей роли не сыграла.

Впрочем, это не означает, что западные танки или какие-то конкретные их модели плохи. На месте Leopard 2 мог оказаться Challenger 2, M1 Abrams, AMX-56 Leclerc и вообще любой другой танк. Результат был бы точно таким же — провальным.

Почему?

Любые вооружения, включая танки, существуют в рамках системы.

В нормальном случае система включает множество элементов: доктрину, структуру вооружённых сил, возможности военной промышленности, систему подготовки кадров для вооружённых сил, систему и культуру обслуживания и ремонта и многое другое.

Именно система определяет, какие задачи ей предстоит решать, какие инструменты для этого нужны, и в конечном итоге формулирует требования к боевой технике.

При этом сложные системы не статичны и под влиянием различных факторов могут меняться. Если рассматривать конкретный случай украинской системы, то она деградирует уже больше года и предпосылок к улучшению не показывает.

Сейчас она представляет собой набор элементов, часть которых вынесена за пределы Украины, часть разрушена, а часть просто отсутствует. При этом элементы могут не только не взаимодействовать между собой, но даже конфликтовать.

Пример? Пожалуйста. Ещё осенью украинские ремонтники жаловались, что у них отсутствует единая система учёта запчастей. Для того чтобы в одной части починить, скажем, БМП, приходилось обзванивать коллег и засылать к ним гонца за недостающей деталью. Коллеги при этом не всегда были готовы делиться, поскольку у них тоже наблюдался дефицит — абсолютно нормальное явление, если в стране отсутствует военное производство. Можете представить массовый войсковой ремонт в таких условиях? Вот и мы не можем.

Что в итоге?

За исключением сиюминутной компенсации потерь, передача западных вооружений никаких проблем украинской военной системы не решает, только усугубляет имеющиеся.

Новые виды и модели вооружений и военной техники оказывают нарастающее давление на систему, которой сейчас приходится вместо привычных двух-трёх моделей танков как-то поддерживать шесть, а в перспективе целых восемь. И это не считая единичных образцов и модификаций.

В результате поставленная Западом техника оказывается внутри плохо работающей военной системы, которая нивелирует любые её достоинства. А это значит, что, пока система на месте, результат будет стабильно отрицательным.
#танки #КапитанДоктрина

Еще один бронеублюдок из украинской 25 воздушно-десантной бригады в коллекцию бронеублюдков. Довольно редкие ПРП-3 (передвижной разведывательный пункт) на базе БМП-1 получил башню от САУ 2С9 «Нона». Это уже не первый случай попытки использовать спецмашин в качестве линейных БМП, а теперь и САУ. Ранее отметилась новосформированная 77-я ДШБР получившая ПРП-3 с башнями БМД-2. https://yangx.top/panzwaffle/1769О

О чем это говорит?

Об усиливающемся дефиците штатной техники, который ведет к вымыванию и такого ценного ресурса, как специальные разведывательные и командно-штабные машины https://yangx.top/panzwaffle/2122 . Без специальных машин подразделения многое теряют в боеспособности и управляемости, но потребность в бронетехнике первой линии видимо настолько велика, что для вивисекторских опытов идут в дело и «глаза и уши» механизированных соединений

#БМП #САУ #очумельцы

Американцы понимают в Breaching Operations:

«Прорыв [обороны], в буквальном смысле, наихудшее место на Земле. Это самое опасное место на планете. Каждое орудие, все что стреляет ракетами или пулями будет стрелять в место прорыва. Когда вы атакуете вражеские силы стремятся не дать вам прорваться любой ценой.»

#Panzerpioniere #Инженеры #США

Боевые действия на Южно-Донецком направлении активизировались 4—5 июня и идут до сих пор. С начала наступления ВСУ, таким образом, прошло уже две недели — и это хороший повод подвести некоторые итоги.

О них в нашем тексте для специально для RT https://yangx.top/c/1686844692/4064

Какие наблюдения мы сделали?

Первое. Провал амбициозных планов и изменение риторики.

Напомним, что ещё в сентябре 2022 года министр обороны Резников заявлял о необходимости восстановления границ Украины по состоянию на 1991 год. Такие же задачи называл Зеленский в интервью изданию The Economist, уточнив, что необходимо не только «вернуть территории, утраченные в 2022 году, но и вернуться к границам 1991 года, включая Крым и Донбасс».

Залужный высказывался осторожнее, полагая, что в случае успеха наступления возможен выход на границы по состоянию до февраля 2022 года.

Что получилось?

Значительная часть продвижения ВСУ за две недели — территория в серой зоне.

Амбициозные планы стремительных ударов по Мариуполю и Крыму уже не упоминаются, зато в западной прессе появились интересные обороты вроде «сражения за стратегический лес на Ореховском направлении».

Второе. Налицо кризис управления и планирования.

В целом мы не видим в действиях ВСУ никаких сюрпризов или тактической изобретательности. Одни и те же соединения атакуют на одних и тех же участках без заметных результатов в течение двух недель. ВСУ действуют, как и раньше, мелкими группами до батальона включительно. Согласованных действий крупных общевойсковых соединений, хотя бы уровня бригады, не наблюдается, хотя задачи, изначально поставленные командованием ВСУ, подразумевают массирование сил. Также не похоже, что возможности НАТО в разведке, планировании и организации оказывают сильное влияние на ход операции.

Причины этого могут крыться как в слабости командования и недооценке возможностей ВС РФ уже на стадии планирования, так и во вмешательстве политических сил в процесс военного планирования и командования в целом.

Третье. Обучение и вооружения НАТО не сыграли решающей роли.

Отсутствие значимого эффекта от натовской военной помощи в целом было ожидаемо. Ни количество, ни качество поставленной военной помощи и обучения не являлись достаточными для операции того масштаба, о котором говорил официальный Киев. Миф о решающей роли натовского обучения и вооружений был намеренно раздут украинской пропагандой. Сейчас этот миф фактически разрушен, что наносит ущерб пропагандистским конструкциям Киева.

Четвёртое. Крах модели «высокотехнологичные ВСУ против отсталого противника».

Из всех элементов, о которых хором говорили украинские и отечественные эксперты, мы заметили наличие некоторых видов западных вооружений и некоторого количества обученных в ЕС и США войск. До сих пор на поле боя не замечено сетецентрической войны, высокой командной управляемости соединений, применения систем управления боем, систем «свой — чужой». В целом за пределами использования высокоточных боеприпасов и дистанционного минирования (о которых давно известно) ВСУ не показали никаких тактических или технических новинок. Скорее они даже не использовали всех возможностей из предоставленных им Западом вооружений.

Отметим, что над полем боя не появилось никакой «армии дронов» и «трёх армейских корпусов». Впрочем, и это было ожидаемо.

Что в итоге?

«Контрнаступление» уже идёт вдвое дольше, чем наступательная операция «Цитадель» в 1943 году, темпы продвижения не соответствуют поставленным задачам. ВСУ не удалось достичь даже первой линии обороны, притом что ударные соединения были введены в бой на второй-третий день.

Отсутствие успехов на данном этапе не создаёт предпосылок для ввода в бой резервов или перехода к дальнейшим этапам плана. Скорее можно ждать постепенного свёртывания активности на ряде участков в течение ближайших двух недель.

Минутка видеоаналитики. Цопирайт наш.

#штурмгешутки

А вот одна из украинских "мотолыг" с ДУ модулем, про которые мы писали, навернулась. Вундерваффе не прошло.
#УкраинаWAR #ББМ #очумельцы

Как всегда, внезапно на наш обрушилась круглая цифирь 15К подписчиков! Ура, товарищи! Долгие и продолжительные аплодисменты.

Спасибо, Вам, дорогие читатели, что остаетесь с нами и спасибо коллегам по телеграму – за поддержку, идеи и даже споры.

Вот наш именинный список список:

Канал о Первой мировой @Greatwarchannel – хорошо не только отвлечься от украинских событий, но и найти многие ответы на военные вопросы современности;

Если существует человек и пароход, то Крамник и его коты — это человек и целый флот. Знает, понимает, точен, как морской компАс – читайте @kramnikcat

@vertolatte — От винта крылые! Наш дружественный канал о вертолетах;

@pozivnoy_kazman Кацман не предлагает сдаться, Кацман мудр и знает за дела военные и околовоенные;

@wingsofwar – Крылья войны – будни военной авиации;

@infantmilitario –  полный (ну почти) дайджест военных событий и не только;

@astramilitarum – Голос имперской гвардии;

@Ugolok_Sitha –интересные фото с фронтовых полей, дорог и огородов;

@pvo_vks – со знанием дела о ПВО

@museumofvsu – грамотный канал с фиксацией потерь техники ВСУ;

Сто тысяч новостей о дронах и еще миллион на подходе @dronesrussia

Обнимаем до хруста, с бронетанковым приветом ваши Панцервафли!

Во всем комплексе событий, связанных с подготовкой украинского наступления нас приводили в изумление две вещи:

Во-первых, это сам ход подготовки и планирования. План выглядел крайне непоследовательным и было похоже, что он местами опирается на систему гипотез и допущений, а не на факты.

Иначе говоря, план (в какой-то его части) разрабатывался на основе идеального видения событий, эдакого, «как бы нам хотелось, чтобы шли дела».

Во-вторых, нас до глубины души поражала отечественная экспертиза, которая с рьяностью заправских сектантов веровала в любую информацию, исходящую от хохлов или с Запада. Ну, помните же — системы Blue Force и FBCB2 на каждом пикапе, десентралайзед лоджистикс, и блистательные украинские танкисты с 4-6 неделями обучения.

На серьезных щщах нам рассказывали, что украинцы освоят и начнут массово применять системы и решения, которые в самих-то странах НАТО находятся где-то между стадиями НИОКР и первоначального внедрения.

К счастью много блистательно обученных ВСУшников попало в плен, разговорилось и у нас появилась возможность из первых рук узнать как, кого и чему учили. Об этом мы написали специально для RT.

======

Одним из важных последствий активизации боевых действий в первой половине июня стал резкий рост количества пленных украинских военнослужащих, в том числе прошедших подготовку в Европе. Таким образом, появилась реальная возможность оценить, как и кого готовили к наступлению. Мы обобщили имеющиеся данные и пришли к нескольким важным выводам.

Во-первых, качество обучения, по словам украинских солдат, было посредственным. Выезды на полигоны были нечастыми, украинские военнослужащие характеризуют их как формальность. Учений бригадного уровня и выше не было вообще.

Во-вторых, отмечается, что большая часть подготовки была теоретической, а длительность подготовки признаётся недостаточной.

В-третьих, перечень учебных дисциплин недалеко ушёл от программ обучения Вооружённых сил Ирака, Афганистана или тех же украинцев в период с 2014 по 2021 год в рамках Operation Orbital. Напомним, что англичане — а именно они руководили всей операцией — фокусировались на таких дисциплинах, как медицина, логистика, противодействие самодельным взрывным устройствам, пехотная подготовка, планирование и развитие лидерских качеств.

Судя по данным, полученным от пленных солдат ВСУ, натовские инструкторы учили их медицине, топографии, передвижению двойками и тройками (та самая пехотная подготовка), зачистке зданий и даже привлекали к хозработам. Такое обучение подходит скорее силам, задействованным в полицейской или миротворческой операции, но никак не армии, принимающей участие в конфликте высокой интенсивности против технологически превосходящего противника.

В-четвёртых, значительную часть военнослужащих ВСУ, прошедших подготовку в Европе, составляли люди старших возрастов, а также люди без боевого опыта, ранее не служившие или мобилизованные.

О чём это говорит?

Учитывая, что руководству ВСУ и НАТО был в целом понятен перечень задач, которые предстояло решать украинской армии в наступлении, подготовка ВСУ выглядит очень противоречиво.

Контингент для ударных бригад выбирался не лучший из возможного. Скорее наоборот, на европейские полигоны попали случайные люди с различным уровнем мотивации, навыков и подготовки.

Согласитесь, странно, с одной стороны, прилагать огромные усилия и договариваться о поставках западной боевой техники и экипировки, а с другой — вооружать этим оружием слабо подготовленных людей.

В учебные программы входило что угодно, но не то, что необходимо для наступательных боевых действий.

Конечно, нельзя сказать, что западное обучение было полностью бесполезным. Однако нелогично готовиться к наступлению, где точно предстоит преодолевать укреплённую оборону, и при этом не учить ударные бригады штурмовым действиям.

Почему так могло получиться?

Скорее всего, Киев соглашался на любую помощь, которую могли предоставить западные союзники. При этом украинское руководство настаивало на подготовке как можно большего количества солдат в как можно более короткие сроки.

Требование учить «много и быстро» исключало как высокое качество обучения в целом, так и адаптацию западных учебных программ к реальным фронтовым условиям на Украине. Ни европейцы, ни американцы просто не успели бы найти достаточное количество инструкторов, оборудования и полигонов для массовой подготовки украинских соединений, например, к операциям по прорыву оборонительных линий.

В результате ударные соединения ВСУ оказалась не подготовлены к решению поставленных перед ними задач в первую очередь на низовом, тактическом уровне. А без этой подготовки и наполеоновские планы наступления ВСУ будут бесполезны.

Что и видно по динамике развития украинского наступления.

Пара комментариев к недавним наблюдениям Лорда-Адмирала:

Спустя 15 месяцев конфликта мы не только не видим монолитного единства среди союзников Украины, но даже наоборот – стал заметен ряд глубоких противоречий между национальными и наднациональными структурами - например, такими как НАТО и ЕС.

С самого начала конфликта национальные правительства, находящиеся в рамках наднациональных организаций (НАТО), действовали с ними вразнобой. Они продолжают это делать и сейчас.

Подробный анализ этого явления выходят далеко за пределы короткого комментария, однако основные причины лежат именно на структурном уровне.

Если проще, то «ястребиную» позицию (за исключением ряда стран Восточной Европы) занимает только наднациональная евробюрократия. От нее и звучат призывы «удвоить и утроить».

Однако именно у евроструктур нет никаких средств для воплощения своих и украинских хотелок в реальные танки, снаряды и батальоны. Ну а миллиарды, которые кстати и значатся в заявлениях Борреля и Еврокомиссии, не конвертируются моментально в заводы и продукцию.

И вот эта конструкция не решается ни с участием США, ни без.

#КапитанДоктрина #ЕС