Пропитанный парами ртути Безумный Шляпник (исторические корни у британской идиомы «mad as a hatter» именно такие) проложил настоящую дорогу безумия в массовой культуре. От классических иллюстраций «Алисы в Стране чудес» и черно-белых фильмов до бёртоновской версии в исполнении Джонни Деппа. А шляпу первенства (pun intended) для меня лично удерживает Шляпник из чудесно безумной и мрачной серии игр American McGee's Alice, где он превращается в маньяка, одержимого механизмами и временем.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Средневековый город оживает в Kingdom Come: Deliverance 2, проступая сквозь очертания улиц современного.
Куттенберг в Богемии XV века, воссозданный в игре чешских разработчиков из Warhorse Studios, и Кутну-Гору в нынешней Чехии сравнили в небольшом видео от IGN. Причем можно заметить, что некоторые уголки, прямо скажем, не слишком изменились за столетия.
Вообще в Средние века Куттенберг возник как эдакая помесь города гномов и поселения старателей эпохи золотой лихорадки.
Только здесь лихорадка была серебряной.
В местных шахтах (пока месторождения не иссякли) добывали едва ли не треть всего европейского серебра. А вокруг рудников, как грибы после дождя, быстро возникли лавки купцов, трактиры, бани со жрицами любви. И выросли поселения, в итоге объединившись в процветающий город.
Поскольку действие Kingdom Come: Deliverance II происходит в начале XV века, стоит отметить, что именно у стен Куттенберга зимой 1421 года произошло кровопролитное сражение.
Здесь в ходе гуситских войн небольшое войско таборитов во главе с неистовым Яном Жижкой противостояло многократно превосходившей их армии крестоносцев Сигизмунда Люксембургского. Городу в этом конфликте тоже изрядно досталось.
А о своих впечатлениях от первого анонса Kingdom Come: Deliverance II я рассказывал раньше.
Panfilov FM
#игроистория
Куттенберг в Богемии XV века, воссозданный в игре чешских разработчиков из Warhorse Studios, и Кутну-Гору в нынешней Чехии сравнили в небольшом видео от IGN. Причем можно заметить, что некоторые уголки, прямо скажем, не слишком изменились за столетия.
Вообще в Средние века Куттенберг возник как эдакая помесь города гномов и поселения старателей эпохи золотой лихорадки.
Только здесь лихорадка была серебряной.
В местных шахтах (пока месторождения не иссякли) добывали едва ли не треть всего европейского серебра. А вокруг рудников, как грибы после дождя, быстро возникли лавки купцов, трактиры, бани со жрицами любви. И выросли поселения, в итоге объединившись в процветающий город.
Поскольку действие Kingdom Come: Deliverance II происходит в начале XV века, стоит отметить, что именно у стен Куттенберга зимой 1421 года произошло кровопролитное сражение.
Здесь в ходе гуситских войн небольшое войско таборитов во главе с неистовым Яном Жижкой противостояло многократно превосходившей их армии крестоносцев Сигизмунда Люксембургского. Городу в этом конфликте тоже изрядно досталось.
А о своих впечатлениях от первого анонса Kingdom Come: Deliverance II я рассказывал раньше.
Panfilov FM
#игроистория
«Io, Saturnalia!» отдается радостным эхом на улицах, где мерцают огни тысяч свечей. Разгоняют мглу долгой ночи зимнего солнцестояния. Свечи, cerei, как раз дарят друг другу люди, как и особые фигурки-sigillaria. Все дела на время отложены. Рабы временно освобождены от труда и почти равны в правах со свободными. Даже преступников не карают. Царит атмосфера карнавальной смены ролей, почти оборотничества, альтернативного мира, в том числе выбирают «царя» и «владычицу» Сатурналий.
В Древнем Риме Сатурналии были декабрьским праздником, посвященным богу Сатурну, на что прямо указывает название. Свергнутый (и даже оскопленный) своим сыном Юпитером, Сатурн оставался древним и могущественным божеством. Связанным с Золотым веком, плодородием и дарами земли. И ежегодный праздник его был временем безудержного веселья, заслуженного отдыха после сбора урожая.
Изначально праздник приходился на 17 декабря, а затем продлился на несколько дней, до 23 декабря. И считается, что Сатурналии изрядно повлияли на позднейшие христианские праздники — их отголосок видят в Святках.
А в «Мегалополисе», громоздком и странном фильме Копполы, Сатурналии играют важную роль в эклектичном мире Нового Рима.
Я уже писал про особую роль языческой Античности и Древнего Рима в американском масскульте, что заметно проявляется и на примере «Мегалополиса». В Новом Риме альтернативной сказочной Америки как раз на Сатурналии приходятся события, ключевые для развития сюжета.
Коппола начинает свои Сатурналии с огромной статуи Сатурна, после этого идет нарезка кадров, связанных с другими религиями. Нет только христианства, в Новом Риме отсутствующего как явление.
Но есть увенчанная звездой ель, столы ломятся от еды, причем появляется в кадре и жареный поросенок — а именно свинью приносили в жертву Сатурну. Карнавальные костюмы же совершенно разношерстны: от квазиантичных до ренессансных, с масками в духе венецианского карнавала, со множеством вариантов, взятых из самых разных культур.
Panfilov FM
#киномиф #киноистория #неорим #панфилов_обозревает
В Древнем Риме Сатурналии были декабрьским праздником, посвященным богу Сатурну, на что прямо указывает название. Свергнутый (и даже оскопленный) своим сыном Юпитером, Сатурн оставался древним и могущественным божеством. Связанным с Золотым веком, плодородием и дарами земли. И ежегодный праздник его был временем безудержного веселья, заслуженного отдыха после сбора урожая.
Изначально праздник приходился на 17 декабря, а затем продлился на несколько дней, до 23 декабря. И считается, что Сатурналии изрядно повлияли на позднейшие христианские праздники — их отголосок видят в Святках.
А в «Мегалополисе», громоздком и странном фильме Копполы, Сатурналии играют важную роль в эклектичном мире Нового Рима.
Я уже писал про особую роль языческой Античности и Древнего Рима в американском масскульте, что заметно проявляется и на примере «Мегалополиса». В Новом Риме альтернативной сказочной Америки как раз на Сатурналии приходятся события, ключевые для развития сюжета.
Коппола начинает свои Сатурналии с огромной статуи Сатурна, после этого идет нарезка кадров, связанных с другими религиями. Нет только христианства, в Новом Риме отсутствующего как явление.
Но есть увенчанная звездой ель, столы ломятся от еды, причем появляется в кадре и жареный поросенок — а именно свинью приносили в жертву Сатурну. Карнавальные костюмы же совершенно разношерстны: от квазиантичных до ренессансных, с масками в духе венецианского карнавала, со множеством вариантов, взятых из самых разных культур.
Panfilov FM
#киномиф #киноистория #неорим #панфилов_обозревает
В сериале «Дюна: Пророчество» всякий раз, когда я вижу в открывающих титрах горельеф с Ракеллой Берто-Анирул, не могу удержаться от невольных ассоциаций.
Верховная Преподобная Мать словно заморожена в карбоните — как Хан Соло в «Звездных войнах».
В фильме «Империя наносит ответный удар» (The Empire Strikes Back, 1980) Соло попадает в плен к Дарту Вейдеру. Помогавшего повстанцам контрабандиста пытают, а потом живым замораживают в особом сплаве — карбоните. И в таком виде отправляют как трофей Джаббе Хатту на планету Татуин. А размораживают персонажа Харрисона Форда только в следующем фильме. Согласно развитию сюжета, в таком состоянии Хан Соло провел год.
Забавно, как образы из одной вселенной могут влиять на восприятие другой. Даже кажется, будто и Ракеллу Берто-Анирул тоже в какой-то момент разморозят. Но вроде ничего подобного произойти не может, по сюжету Верховная Преподобная Мать должна быть мертва.
Кстати, архетипом для истории плена Соло явно служит мотив, распространенный в мифах и фольклоре. Это окаменение героя с последующим чудесным спасением.
В русском фольклоре примером служит история Булат-молодца в одной из версий сказки о Кощее Бессмертном (сказка №158 в сборнике А.Н. Афанасьева). Причем Булат-молодец провел в окаменевшем виде много лет — Хану Соло такое и не снилось.
Panfilov FM
#киномиф #панфилов_обозревает #мир_дюны
Верховная Преподобная Мать словно заморожена в карбоните — как Хан Соло в «Звездных войнах».
В фильме «Империя наносит ответный удар» (The Empire Strikes Back, 1980) Соло попадает в плен к Дарту Вейдеру. Помогавшего повстанцам контрабандиста пытают, а потом живым замораживают в особом сплаве — карбоните. И в таком виде отправляют как трофей Джаббе Хатту на планету Татуин. А размораживают персонажа Харрисона Форда только в следующем фильме. Согласно развитию сюжета, в таком состоянии Хан Соло провел год.
Забавно, как образы из одной вселенной могут влиять на восприятие другой. Даже кажется, будто и Ракеллу Берто-Анирул тоже в какой-то момент разморозят. Но вроде ничего подобного произойти не может, по сюжету Верховная Преподобная Мать должна быть мертва.
Кстати, архетипом для истории плена Соло явно служит мотив, распространенный в мифах и фольклоре. Это окаменение героя с последующим чудесным спасением.
В русском фольклоре примером служит история Булат-молодца в одной из версий сказки о Кощее Бессмертном (сказка №158 в сборнике А.Н. Афанасьева). Причем Булат-молодец провел в окаменевшем виде много лет — Хану Соло такое и не снилось.
Panfilov FM
#киномиф #панфилов_обозревает #мир_дюны
Костюмы нового «Носферату» передают стиль и эстетику немецкого романтизма. Ведь его действие происходит в 1838 году.
А значит, в моде очарованность фантазийным прошлым, особенно «готическим» Средневековьем. И погружение в мир внутренних переживаний и страстей, сдобренных провинциальной сентиментальностью бидермайера.
В этот период пишет свои картины Каспар Давид Фридрих, чувствительные читатели орошают слезами страницы псевдосредневековых романов, публика под зонтиками глазеет на костюмированные рыцарские турниры.
Противоречивый дух времени, одновременно торжественно-пышный и сдержанный, консервативный и мятущийся, находит отражение и в моде. В прическах, в стилизованных украшениях, в новом силуэте костюмов и в очертаниях роскошных рукавов женских платьев.
Действие «Носферату» в основном происходит в вымышленном городе Висбург. Его создавали по образу и подобию немецкого Любека. По задумке Эггерса, это портовый город, входящий в Ганзу. То есть возникший еще в XIII веке союз торговых вольных городов Северной и Западной Европы. Да, не удивляйтесь, Ганзейский союз все еще существовал в XIX веке. Хотя и превратился в почти номинальное объединение, призрак былого могущества.
Художница по костюмам Линда Муир, постоянно работающая с Эггерсом, стремилась к «отчетливо немецкой эстетике» костюмов. Для этого она изучала как журналы мод того времени, так и картины и другие источники. Как говорит Муир, на общее визуальное восприятие фильма сильно влияют «небольшие аутентичные детали» образов. К примеру, по ее словам, погонщики скота в одной из сцен носят типичные немецкие головные уборы этого времени.
«Когда задумываются костюмы, мой подход подразумевает скрупулезное внимание к деталям и нередко — консультации с Робертом [Эггерсом]. Поскольку он написал сценарий, многие образы глубоко укоренились в тексте или в его воображении» — говорит Муир.
Чтобы понять степень дотошности Муир, достаточно сказать, что она хотела показать не просто мужской костюм 1830-х. А именно немецкий. И непременно 1838 года. Казалось бы, прекрасных английских и французских иллюстраций этого времени пруд-пруди. Но она после долгих поисков обнаружила немецкие гравюры в конкретном журнале мод. Причем проверяла выпуски за отдельные месяцы и годы до и после 1838 года. Все для того, чтобы убедиться — в костюмы персонажей не проникли анахронизмы, несоответствия моде нужного периода.
Муир не уточняет, о каком именно журнале идет речь. Могу осторожно предположить, что это Zeitung für die elegante Welt, издававшийся в Лейпциге в 1801-1859 годах. К слову, хотя художница говорит о специфически немецкой моде, стоит отметить, что французское влияние было довольно велико и в германских княжествах.
И мужские костюмы в фильме, конечно, могут включать элементы, в целом распространенные в Европе того времени. Например, один из нарядов профессора Эберхарта фон Франца (Уиллем Дефо) напомнил мне вариант так называемого carrick coat. То есть дорожного плаща с несколькими слоями ткани на плечах, от трех до пяти (его еще называют Garrick coat или «кучерским плащом»).
В то же время, на путешествующем Томасе Хуттере (Николас Холт) можно видеть характерный немецкий костюм эпохи романтизма. Вполне реалистичный, он одновременно напоминает о фигурах с картин Фридриха в стилизованных под романтическое Средневековье беретах и плащах.
А в следующем посте поговорим про женские костюмы (крепитесь, вообще текстов будет несколько, потому что у меня четыре папки картинок, хочется всё вам показать и рассказать).
При подготовке этой статьи я использовал интервью с Линдой Муир, опубликованные изданиями The Art of Costume, CR, CNN Style, Indiewire, Deadline. Предыдущие посты о «Носферату» Эггерса ищите по тегу #разбор_носферату
Panfilov FM
#арсенал_фм #панфилов_обозревает #разбор_носферату
А значит, в моде очарованность фантазийным прошлым, особенно «готическим» Средневековьем. И погружение в мир внутренних переживаний и страстей, сдобренных провинциальной сентиментальностью бидермайера.
В этот период пишет свои картины Каспар Давид Фридрих, чувствительные читатели орошают слезами страницы псевдосредневековых романов, публика под зонтиками глазеет на костюмированные рыцарские турниры.
Противоречивый дух времени, одновременно торжественно-пышный и сдержанный, консервативный и мятущийся, находит отражение и в моде. В прическах, в стилизованных украшениях, в новом силуэте костюмов и в очертаниях роскошных рукавов женских платьев.
Действие «Носферату» в основном происходит в вымышленном городе Висбург. Его создавали по образу и подобию немецкого Любека. По задумке Эггерса, это портовый город, входящий в Ганзу. То есть возникший еще в XIII веке союз торговых вольных городов Северной и Западной Европы. Да, не удивляйтесь, Ганзейский союз все еще существовал в XIX веке. Хотя и превратился в почти номинальное объединение, призрак былого могущества.
Художница по костюмам Линда Муир, постоянно работающая с Эггерсом, стремилась к «отчетливо немецкой эстетике» костюмов. Для этого она изучала как журналы мод того времени, так и картины и другие источники. Как говорит Муир, на общее визуальное восприятие фильма сильно влияют «небольшие аутентичные детали» образов. К примеру, по ее словам, погонщики скота в одной из сцен носят типичные немецкие головные уборы этого времени.
«Когда задумываются костюмы, мой подход подразумевает скрупулезное внимание к деталям и нередко — консультации с Робертом [Эггерсом]. Поскольку он написал сценарий, многие образы глубоко укоренились в тексте или в его воображении» — говорит Муир.
Чтобы понять степень дотошности Муир, достаточно сказать, что она хотела показать не просто мужской костюм 1830-х. А именно немецкий. И непременно 1838 года. Казалось бы, прекрасных английских и французских иллюстраций этого времени пруд-пруди. Но она после долгих поисков обнаружила немецкие гравюры в конкретном журнале мод. Причем проверяла выпуски за отдельные месяцы и годы до и после 1838 года. Все для того, чтобы убедиться — в костюмы персонажей не проникли анахронизмы, несоответствия моде нужного периода.
Муир не уточняет, о каком именно журнале идет речь. Могу осторожно предположить, что это Zeitung für die elegante Welt, издававшийся в Лейпциге в 1801-1859 годах. К слову, хотя художница говорит о специфически немецкой моде, стоит отметить, что французское влияние было довольно велико и в германских княжествах.
И мужские костюмы в фильме, конечно, могут включать элементы, в целом распространенные в Европе того времени. Например, один из нарядов профессора Эберхарта фон Франца (Уиллем Дефо) напомнил мне вариант так называемого carrick coat. То есть дорожного плаща с несколькими слоями ткани на плечах, от трех до пяти (его еще называют Garrick coat или «кучерским плащом»).
В то же время, на путешествующем Томасе Хуттере (Николас Холт) можно видеть характерный немецкий костюм эпохи романтизма. Вполне реалистичный, он одновременно напоминает о фигурах с картин Фридриха в стилизованных под романтическое Средневековье беретах и плащах.
А в следующем посте поговорим про женские костюмы (крепитесь, вообще текстов будет несколько, потому что у меня четыре папки картинок, хочется всё вам показать и рассказать).
При подготовке этой статьи я использовал интервью с Линдой Муир, опубликованные изданиями The Art of Costume, CR, CNN Style, Indiewire, Deadline. Предыдущие посты о «Носферату» Эггерса ищите по тегу #разбор_носферату
Panfilov FM
#арсенал_фм #панфилов_обозревает #разбор_носферату
«На 1838 выпал странный маленький отрезок истории моды. Например, урезали в объеме массивные рукава-жиго [от фр. gigot, буквально «баранья нога»; рукава, очень широкие у плеча и сужающиеся к запястью — Ф.М.] ранних 1830-х. Они по-прежнему велики, но не столь преувеличены и раздуты, и на предплечье фасон переходит к очертаниям, привычным для 1840-х и 1850-х. Меняются и формы капора [женский головной убор эпохи бидермайера, соединяет черты чепца и шляпы— Ф.М.], и мы трудились над тем, чтобы избежать любых анахронизмов.
Придумывать и подгонять капоры и другие головные уборы доставляло столько радости. Просто райская работа. Все ювелирные украшения создавали специально для персонажей, ориентируясь на исторические стили.
С туфлями и ботинками пришлось попотеть. В то время распространяется более утонченная обувь, которую не так-то просто носить — уплощенная, без высоких каблуков.
Нужно было исследовать всё, от исподнего до верхней одежды. Поскольку хотелось добиться конкретного облика, в итоге большинство костюмов мы изготовили сами. Взятые напрокат просто не соответствовали тому уровню детализации, которого мы добивались».
Так Линда Муир, художница по костюмам и верная напарница режиссера Роберта Эггерса, рассказывает о работе над женскими нарядами для нового «Носферату».
Героини фильма действительно будто сошли с картин Йозефа Карла Штилера или Юлиуса Шоппе. Или со страниц модных журналов 1830-х годов.
Муир отмечает и особый скрытый эротизм, присущий моде этого периода, при всей его консервативности: «Нельзя было увидеть даже лодыжку. И это сводило мужчин с ума… Всегда интересно думать о том, что является табу».
В фильме наряды Анны Хардинг (Эмма Коррин) отвечают последнему писку моды, ведь богатство и роскошь являются ключевыми чертами ее образа.
А вот в случае Элен Хуттер (Лили-Роуз Депп) дело обстоит иначе. Ее гардероб куда скромнее, но при этом играет огромную роль в раскрытии этого персонажа.
На образах Эллен, которую Эггерс считает главной героиней своего фильма, я остановлюсь подробнее в следующем посте.
При подготовке этой статьи я использовал интервью с Линдой Муир, опубликованные изданиями The Art of Costume, CR, CNN Style, Indiewire, Deadline. Предыдущие посты о фильме Эггерса вы найдете по тегу #разбор_носферату
Panfilov FM
#арсенал_фм #панфилов_обозревает #разбор_носферату
Придумывать и подгонять капоры и другие головные уборы доставляло столько радости. Просто райская работа. Все ювелирные украшения создавали специально для персонажей, ориентируясь на исторические стили.
С туфлями и ботинками пришлось попотеть. В то время распространяется более утонченная обувь, которую не так-то просто носить — уплощенная, без высоких каблуков.
Нужно было исследовать всё, от исподнего до верхней одежды. Поскольку хотелось добиться конкретного облика, в итоге большинство костюмов мы изготовили сами. Взятые напрокат просто не соответствовали тому уровню детализации, которого мы добивались».
Так Линда Муир, художница по костюмам и верная напарница режиссера Роберта Эггерса, рассказывает о работе над женскими нарядами для нового «Носферату».
Героини фильма действительно будто сошли с картин Йозефа Карла Штилера или Юлиуса Шоппе. Или со страниц модных журналов 1830-х годов.
Муир отмечает и особый скрытый эротизм, присущий моде этого периода, при всей его консервативности: «Нельзя было увидеть даже лодыжку. И это сводило мужчин с ума… Всегда интересно думать о том, что является табу».
В фильме наряды Анны Хардинг (Эмма Коррин) отвечают последнему писку моды, ведь богатство и роскошь являются ключевыми чертами ее образа.
А вот в случае Элен Хуттер (Лили-Роуз Депп) дело обстоит иначе. Ее гардероб куда скромнее, но при этом играет огромную роль в раскрытии этого персонажа.
На образах Эллен, которую Эггерс считает главной героиней своего фильма, я остановлюсь подробнее в следующем посте.
При подготовке этой статьи я использовал интервью с Линдой Муир, опубликованные изданиями The Art of Costume, CR, CNN Style, Indiewire, Deadline. Предыдущие посты о фильме Эггерса вы найдете по тегу #разбор_носферату
Panfilov FM
#арсенал_фм #панфилов_обозревает #разбор_носферату