В сёла Брут и Дзуарикау пришёл самый быстрый в Северной Осетии мобильный интернет

Их жителям впервые стал доступен самый скоростной в регионе мобильный интернет от МегаФона. В начале года оператор запустил в них базовые станции LTE и расширил покрытие сети в сёлах Дачное, Дур-Дур, городах Дигора и Владикавказ.

Теперь жителям сёл Брут и Дзуарикау доступны онлайн-сервисы на скорости до 10 Мбит/с и звонки по технологии VoLTE.

Инженеры МегаФона развивают сеть в регионе. В прошлом году они построили и модернизировали 40+ базовых станций LTE, около половины из них — в небольших и удалённых сёлах. Особое внимание уделяют популярным туристическим локациям. Оператор модернизировал базовую станцию в селении Верхний Фиагдон в Куртатинском ущелье и обеспечил быстрым интернетом маршрут к водопаду «Три сестры» в Дигорском ущелье.

По итогам независимого исследования компании Ookla, МегаФон лидирует в Северной Осетии по медианной скорости загрузки информации из сети. В 4 квартале 2022 года она составила 36,7 Мбит/с.

Осетинская фолк-группа «Ragon». Таму Берозти играет на лалын-уадыдз, инструмент - «родственник» шотландской волынки, принцип работы у них один. К сожалению, число людей, умеющих играть на лалын-уадыдз можно пересчитать по пальцам.

Отрывок из очерка Штыркова:

«После подавления в Орджоникидзе уличных волнений 1981 г., когда антиингушские митинги переросли в стычки осетинской молодежи с воинскими частями, московские власти решили наказать непокорную республику, и во главе ее вместо осетина Кабалоева (того, кто, согласно преданию, разрешил строить первые хадзары) был поставлен этнический русский Владимир Одинцов, который с 1982 по 1988 г. был первым секретарем Северо-Осетинского обкома КПСС. Этот период считается временем подавления всего осетинского и именуется «одинцовщиной». По утверждениям не только тех, кто жил в эти годы, но и людей помоложе, Одинцов намеревался снести все хадзары как рассадники осетинского национализма. Но хадзары тогда устояли. Пережили они и разрушение советской системы и благополучно дожили до середины 2010-х гг., не изменив своей основной функции и форм бытования».

С Одинцовым трудно не согласится. Точнее так: национализма там, конечно, никакого не было, но интуитивно он верно уловил, что хадзары — «серая» область советского государства, сфера ограниченного проникновения идеократии. Более того, это область низового, горизонтального и, в известной мере, демократического взаимодействия людей. Одинцов нутром почувствовал тут потенциал для «крамолы».

У меня есть предположение, откуда у Одинцова могли родиться такие рассуждения. Вероятно, первому лицу республики приходилось часто сидеть за поминальными столами и живое функционирование там осетинской речи «выключало» его из обсуждения. Упоминания Бога старшими тоже могли сыграть роль в неприятии происходившего вокруг него. Вот и родилась мысль о «рассадниках осетинского национализма». Разного рода «гастролеры» в Осетии схожим образом рассуждают до сих пор.

26 января. Владикавказ. Улица Ставропольская. Хочется задать один единственный вопрос мэру Мильдзихову и ответственному за дороги руководителю комитета: По вашу, это нормально?! Так должно быть?