Граф
ВПЦ «Оплот» выражает соболезнование семье Родиона Сафонова (позывной «Граф»).
Кроме родных и близких товарищей у Графа осталось очень много людей, которые соприкоснулись с ним в книге Захара Прилепина «Некоторые не попадут в ад».
И это еще одна большая семья. Граф врезался в память очень сильно благодаря описанию Захара, ставшему ему командиром, отцом, боевым товарищем, задушевным собеседником.
Вот несколько строк из книги о человеке, который точно не попадет в ад:
«Графа я перетащил к себе в личку с должности командира взвода.
Он был отличный комвзвода…»
«Сила была в нём огромная; в батальоне, из двухсот восьмидесяти человек, он за соперников считал одного-двух; на остальных смотрел, как взрослые смотрят на детей лет десяти: всегда можно за ухо взять, ухо скрутить».
«Отец Графа был станичным атаманом большого посёлка. Воспитывал сурово.
Поймал Графа за картами – малолетний сын играл на деньги, деньги стащил из-под хлебницы, – заставил съесть всю колоду, целиком, без воды».
«Мать же, признался Граф как-то, за всё детство ни разу его не позвала, не обняла, в лоб не поцеловала; немецкая порода, что ли, не пойму.
Граф, думал я, глядя на него, был в детстве падкий на ласку, теплолюбивый, – и угодил к таким родителям. Господь с ним в какую-то свою игру забавлялся, лепил из белобрысого мальчугана что-то нужное себе».
«Когда начался Майдан, отец Графа воспрял. Выступал на казачьем кругу, зажигая казаков, призывал их не посрамить честь казацкую.
Когда Майдан закончился, и пришла война, полетели самолёты, загрохотали танки, – отец сказал: «Кто-то должен остаться живым»; собрал вещи, жену, малое дитя, нажитое в новой семье, уехал в Россию.
Граф пошёл на войну. Из всей казачьей станицы – до двухсот казаков – воевать пошли семь человек.
Граф был воспитан в казачьих традициях, на казачью вольность едва не молился, но, сколько я ни слышал его разговоров с ополченцами, за казака себя не выдавал ни разу.
Граф служил в разведке, в спецназе, снайпером, пулемётчиком, в охране Плотницкого и ещё где-то: четыре года – не шутка.
Ходил в такую разведку боем, где оставалось пять из пятидесяти, и всех мёртвых он знал по именам. (Думаю: как потом эти имена складировать, где их использовать? Когда тебе нет и четверти века, а у тебя своё кладбище – размером со взлётку.)»
«Он иногда сочинял несколько четверостиший, вдавливая буквы в маленький блокнот, читал мне вслух; там была одна отличная строчка, я забыл её, но точно была; я пытался объяснить ему, что такое стихи: что это не слова, и даже не мысль, и не рассказ, – и вообще не смысл, – а только угодивший в силок дух, который вырвался и улетел, но разноцветные перья кружат».
Вот так и Граф. Угодил в силок этого сложного отрезка времени. Оставил о себе память, вырвался и улетел.
Вечная тебе память, брат!
#Граф #НекоторыеНеПопадутВАд #ЗахарПрилепин #Оплот #Z
ВПЦ «Оплот» выражает соболезнование семье Родиона Сафонова (позывной «Граф»).
Кроме родных и близких товарищей у Графа осталось очень много людей, которые соприкоснулись с ним в книге Захара Прилепина «Некоторые не попадут в ад».
И это еще одна большая семья. Граф врезался в память очень сильно благодаря описанию Захара, ставшему ему командиром, отцом, боевым товарищем, задушевным собеседником.
Вот несколько строк из книги о человеке, который точно не попадет в ад:
«Графа я перетащил к себе в личку с должности командира взвода.
Он был отличный комвзвода…»
«Сила была в нём огромная; в батальоне, из двухсот восьмидесяти человек, он за соперников считал одного-двух; на остальных смотрел, как взрослые смотрят на детей лет десяти: всегда можно за ухо взять, ухо скрутить».
«Отец Графа был станичным атаманом большого посёлка. Воспитывал сурово.
Поймал Графа за картами – малолетний сын играл на деньги, деньги стащил из-под хлебницы, – заставил съесть всю колоду, целиком, без воды».
«Мать же, признался Граф как-то, за всё детство ни разу его не позвала, не обняла, в лоб не поцеловала; немецкая порода, что ли, не пойму.
Граф, думал я, глядя на него, был в детстве падкий на ласку, теплолюбивый, – и угодил к таким родителям. Господь с ним в какую-то свою игру забавлялся, лепил из белобрысого мальчугана что-то нужное себе».
«Когда начался Майдан, отец Графа воспрял. Выступал на казачьем кругу, зажигая казаков, призывал их не посрамить честь казацкую.
Когда Майдан закончился, и пришла война, полетели самолёты, загрохотали танки, – отец сказал: «Кто-то должен остаться живым»; собрал вещи, жену, малое дитя, нажитое в новой семье, уехал в Россию.
Граф пошёл на войну. Из всей казачьей станицы – до двухсот казаков – воевать пошли семь человек.
Граф был воспитан в казачьих традициях, на казачью вольность едва не молился, но, сколько я ни слышал его разговоров с ополченцами, за казака себя не выдавал ни разу.
Граф служил в разведке, в спецназе, снайпером, пулемётчиком, в охране Плотницкого и ещё где-то: четыре года – не шутка.
Ходил в такую разведку боем, где оставалось пять из пятидесяти, и всех мёртвых он знал по именам. (Думаю: как потом эти имена складировать, где их использовать? Когда тебе нет и четверти века, а у тебя своё кладбище – размером со взлётку.)»
«Он иногда сочинял несколько четверостиший, вдавливая буквы в маленький блокнот, читал мне вслух; там была одна отличная строчка, я забыл её, но точно была; я пытался объяснить ему, что такое стихи: что это не слова, и даже не мысль, и не рассказ, – и вообще не смысл, – а только угодивший в силок дух, который вырвался и улетел, но разноцветные перья кружат».
Вот так и Граф. Угодил в силок этого сложного отрезка времени. Оставил о себе память, вырвался и улетел.
Вечная тебе память, брат!
#Граф #НекоторыеНеПопадутВАд #ЗахарПрилепин #Оплот #Z