Песня крестоносца
Храмовники, братья по оружию, были также братьями по вере, по обету безбрачия и чистоты, потому что литургия, каждодневное служение Христу молитвой, была для них не рутиной, а делом сердца, как для монахов, но, в отличие от монашеской этики, совмещалась с постоянной готовностью вступить в бой
Если бой отнимал у тамплиера возможность присутствовать на мессе, по уставу он должен был вычитать определенное число «Отче наш». Уникальная французская рукопись третьей четверти XII века, хранящаяся сегодня в замке Шантийи, сохранила тексты и точную нотацию их богослужения. Ее расшифровка Марселем Пересом и исполнение ансамблем Organum позволяют не только на словах узнать о духовности этих рыцарей, но даже услышать ее звучание в достаточно серьезной с точки зрения музыковедения реконструкции.
В частности, специфическая средневековая ритмика, скандирование стихов, называвшееся tripudium, предполагала не просто отсчет такта, например, рукой регента, но легкое раскачивание тела певчего. Этот прием в церковном хоровом пении можно встретить и сегодня. Чисто музыкальный эффект его, конечно, не расслышать в записи, но важно напрячь воображение и представить себе, как эти воины медленно поют наизусть песнопения, и эти их раскачивания, навязывая слаженный ритм, возможно, в чем-то сродни боевому маршу.
https://youtu.be/M0d4qM7gCH8
Книга: «Средневековье крупным планом», Олег Воскобойников.
#средневековье #рыцарство #музыка
Храмовники, братья по оружию, были также братьями по вере, по обету безбрачия и чистоты, потому что литургия, каждодневное служение Христу молитвой, была для них не рутиной, а делом сердца, как для монахов, но, в отличие от монашеской этики, совмещалась с постоянной готовностью вступить в бой
Если бой отнимал у тамплиера возможность присутствовать на мессе, по уставу он должен был вычитать определенное число «Отче наш». Уникальная французская рукопись третьей четверти XII века, хранящаяся сегодня в замке Шантийи, сохранила тексты и точную нотацию их богослужения. Ее расшифровка Марселем Пересом и исполнение ансамблем Organum позволяют не только на словах узнать о духовности этих рыцарей, но даже услышать ее звучание в достаточно серьезной с точки зрения музыковедения реконструкции.
В частности, специфическая средневековая ритмика, скандирование стихов, называвшееся tripudium, предполагала не просто отсчет такта, например, рукой регента, но легкое раскачивание тела певчего. Этот прием в церковном хоровом пении можно встретить и сегодня. Чисто музыкальный эффект его, конечно, не расслышать в записи, но важно напрячь воображение и представить себе, как эти воины медленно поют наизусть песнопения, и эти их раскачивания, навязывая слаженный ритм, возможно, в чем-то сродни боевому маршу.
https://youtu.be/M0d4qM7gCH8
Книга: «Средневековье крупным планом», Олег Воскобойников.
#средневековье #рыцарство #музыка
YouTube
Chant of the Templars - Da Pacem Domine (Ensemble Organum)
I Do not own the copyright to this song, that lies with the great vocal work of Ensemble Organum! http://www.organum-cirma.fr/ . Please visit their website and find their amazing music as inspiring as I did, Pax Christi!
Chorus:
Da pacem, Domine, in diebus…
Chorus:
Da pacem, Domine, in diebus…
Дьявольски хорош
Музыканты иногда кажутся странными людьми — то ли членами эзотерического сообщества, то ли кастой, то ли носителями тайного знания, недоступного простым смертным, то ли ремесленниками с бесполезными в быту и дорогостоящими в приобретении навыками. Отношение к ним в разные времена в разных странах балансировало между этими двумя стереотипами
Один из немецких городских указов, например, предписывал всем муниципальным трубачам, странствующим музыкантам, певцам и сочинителям куплетов (Reimensprecher) — ношение особой, распознаваемой одежды, «чтобы порядочным людям было легче тем самым оградить себя от неприятностей». Так было в XIII веке, но и спустя два столетия мало что изменилось.
В 1615 году доминиканские монахи обвинили в колдовстве скрипача, который, не прекращая играть на скрипке, вброд переходил Рейн- не смотря на то, что магистрат установил, что перейти Рейн вполне возможно и без дьявольской помощи, несчастный музыкант все равно был усажен в тюрьму за свою безобразную проделку.
Но еще через двести лет все уже было иначе: музыкантов, которых раньше считали приспешниками дьявола, теперь, наоборот, едва не обожествляли; впрочем, некоторым приходилось сталкиваться и с тем и с другим. Например, кое-кто утверждал, что своими глазами видел рогатого и хвостатого двойника Никколо Паганини, когда тот помогал ему играть на скрипке по двенадцать нот в секунду. Другие рассказывали, что однажды прямо в смычок Паганини ударила молния. Но все это только украшало образ музыканта и увеличивало гонорары: за одно аншлаговое выступление в Дублине он заработал баснословные по тем временам пятьсот фунтов, а за серию из пятнадцати лондонских концертов больше девяти тысяч (правда, половину получил импресарио Лапорт).
Тем временем в Вене в честь скрипача называли модные прически, линии одежды и посудные сервизы, его портрет размещали на медалях, косметичках и набалдашниках тростей.
Книга: «Книга о музыке», Проект Дмитрия Ямпольского
#нравы #музыка #19век
Музыканты иногда кажутся странными людьми — то ли членами эзотерического сообщества, то ли кастой, то ли носителями тайного знания, недоступного простым смертным, то ли ремесленниками с бесполезными в быту и дорогостоящими в приобретении навыками. Отношение к ним в разные времена в разных странах балансировало между этими двумя стереотипами
Один из немецких городских указов, например, предписывал всем муниципальным трубачам, странствующим музыкантам, певцам и сочинителям куплетов (Reimensprecher) — ношение особой, распознаваемой одежды, «чтобы порядочным людям было легче тем самым оградить себя от неприятностей». Так было в XIII веке, но и спустя два столетия мало что изменилось.
В 1615 году доминиканские монахи обвинили в колдовстве скрипача, который, не прекращая играть на скрипке, вброд переходил Рейн- не смотря на то, что магистрат установил, что перейти Рейн вполне возможно и без дьявольской помощи, несчастный музыкант все равно был усажен в тюрьму за свою безобразную проделку.
Но еще через двести лет все уже было иначе: музыкантов, которых раньше считали приспешниками дьявола, теперь, наоборот, едва не обожествляли; впрочем, некоторым приходилось сталкиваться и с тем и с другим. Например, кое-кто утверждал, что своими глазами видел рогатого и хвостатого двойника Никколо Паганини, когда тот помогал ему играть на скрипке по двенадцать нот в секунду. Другие рассказывали, что однажды прямо в смычок Паганини ударила молния. Но все это только украшало образ музыканта и увеличивало гонорары: за одно аншлаговое выступление в Дублине он заработал баснословные по тем временам пятьсот фунтов, а за серию из пятнадцати лондонских концертов больше девяти тысяч (правда, половину получил импресарио Лапорт).
Тем временем в Вене в честь скрипача называли модные прически, линии одежды и посудные сервизы, его портрет размещали на медалях, косметичках и набалдашниках тростей.
Книга: «Книга о музыке», Проект Дмитрия Ямпольского
#нравы #музыка #19век
Рок-стар
Вершин славы Лист достиг во время больших гастролей по Европе, начатых в 1838 году, когда композитор, переезжая из Вены в Берлин, из Лондона в Париж, покорил европейскую публику, подчас доводя зрителей до экстаза. Ажиотаж, сопровождающий берлинский концерт 1842 года, достигает таких масштабов, что приковывает к себе внимание критиков и журналистов. Сами концерты отходят на второй план: возникает потребность описать и понять состояние коллективного неистовства, в которое впадает публика
На карикатурах тех лет часто можно видеть, как слушателей Листа прямо с концерта уводят в сумасшедший дом. Либералы усматривают в популярности музыканта признаки отсутствия политической свободы: должна же энергия толпы получать какой-то выход! Консерваторам не по душе подобная экзальтированность чувств. Они встревожены реакцией женской части аудитории, намекая на сексуальную подоплеку увлечения виртуозом.
Чем объяснить такую популярность? Исполняя свои собственные или чужие композиции, Лист с 1835 года вводит практику индивидуальных
концертов, на которых музыкант появляется на сцене перед публикой один, без сопровождения. Даже великий виртуоз Паганини играл
вместе с оркестром. Лист изобретает сольный концерт.
Мастерство виртуоза характеризуется не столько совершенством исполнения, сколько способностью пробуждать в зрителях сильные эмоции. Люди приходят посмотреть на музыканта, умеющего добиться того, что кажется невыполнимым с точки зрения возможностей человека.
Книга: «Публичные фигуры», Антуан Лилти
#нравы #музыка #19век
Вершин славы Лист достиг во время больших гастролей по Европе, начатых в 1838 году, когда композитор, переезжая из Вены в Берлин, из Лондона в Париж, покорил европейскую публику, подчас доводя зрителей до экстаза. Ажиотаж, сопровождающий берлинский концерт 1842 года, достигает таких масштабов, что приковывает к себе внимание критиков и журналистов. Сами концерты отходят на второй план: возникает потребность описать и понять состояние коллективного неистовства, в которое впадает публика
На карикатурах тех лет часто можно видеть, как слушателей Листа прямо с концерта уводят в сумасшедший дом. Либералы усматривают в популярности музыканта признаки отсутствия политической свободы: должна же энергия толпы получать какой-то выход! Консерваторам не по душе подобная экзальтированность чувств. Они встревожены реакцией женской части аудитории, намекая на сексуальную подоплеку увлечения виртуозом.
Чем объяснить такую популярность? Исполняя свои собственные или чужие композиции, Лист с 1835 года вводит практику индивидуальных
концертов, на которых музыкант появляется на сцене перед публикой один, без сопровождения. Даже великий виртуоз Паганини играл
вместе с оркестром. Лист изобретает сольный концерт.
Мастерство виртуоза характеризуется не столько совершенством исполнения, сколько способностью пробуждать в зрителях сильные эмоции. Люди приходят посмотреть на музыканта, умеющего добиться того, что кажется невыполнимым с точки зрения возможностей человека.
Книга: «Публичные фигуры», Антуан Лилти
#нравы #музыка #19век