Заметка №6. Виктор Цой и его культурный клон.

Виктор Цой занимает особое место в постсоветской культуре. Стихи его песен часто трактуют как нечто, выходящее за рамки обыденного. В текстах Цоя немного простых и бытовых вещей – там сплошная космогония: война земли и неба, движение солнца указывает на состояния лирического героя, а звезды обозначают человеческое предназначение. Более умные, чем я исследователи текстов Цоя, пишут, что автора очень заботила рутинность бытия, движение всего по расписанию и распорядку. Можно ли найти в текстах протест против шаблонов и стабильности? Вполне можно. Точно ли сам Цой вкладывал этот смысл в тексты песен? Мы не знаем и уже не узнаем.

Поэтичность образов и сознательная космогоничность песен обеспечили популярность Цоя. И сейчас не понятно, хотел ли он реформ в Советском Союзе, или просто осознал сложности семейного быта («Сигареты в руках, чай на столе, Так замыкается круг»). Каждый находил в этих текстах свои смысловые акценты и свою историю.

Важнейшая часть мифа Виктора Цоя – его гибель в сравнительно молодом возрасте. Это фиксирует тексты песен в том виде, когда они были услышаны и не создает возможностей для новых интерпретаций автором. Тексты превратились в аналог библейских пророчеств – туманные, грозные и всеобщие. Важно, что стихи о звездах и солнце буквально взывают к образу библейского пророка Ильи. Это один их самых древних и популярных архетипов в славянской культуре – Илья-пророк, как известно, ездит на колеснице по Млечному пути, а солнце служит ему колесом. Поэтому неудивительно, что сам Цой оказался в роли позднесоветского пророка, который подобно Илье был взят на небо до того, как сделал что-то еще в жизни.

Так вот. Подобное с 2015 года пытаются сделать на Украине. В качестве местного варианта Виктора Цоя выбран Андрей Викторович Кузьменко – он же Кузьма из группы «Скрябин». Фабула сюжета похожая – родился на стыке двух культур (вместо корейской – польская), панковал в молодости, сочинял песни с глубоким подтекстом, погиб в автокатастрофе.

В остальном, история Кузьмы и Цоя различается. Кузьма не стеснялся сотрудничать с политическими силами и, что интересно, преимущественно ориентировался на условно пророссийские партии («Команда озимого поколения», концерты за Януковича, работа на канале «Интер» и прочее). Он жил в эпоху бесцензурного телевидения, вел программы на нескольких каналах, а потому его образ лишен ореола недоступности, который обязательно нужен пророку. Известные песни Кузьмы – часто не сыграешь на гитаре, он пристрастился к электроник-року и многое делал с помощью синтезатора. И, наконец, в массовой украинской культуре много карнавального и шуточно-смехового – автору и исполнителю песен сложно такое игнорировать. А потому многие тексты Кузьмы легковесны и не дотягивают до уровня пророчества.

Пример. Все, кто когда-то бывал или жил в российской/постсоветской глубинке, поймут пафос песни «Маршрутка». Это тесное и до предела рутинизированное пространство, где неудобство сопровождает не только вход и выход, но и, например, процесс оплаты проезда. И ведь люди ездили на таком транспорте ежедневно, получая психологическую травму если не каждый раз, то через раз. Тут есть сходство с озабоченностью Цоя тем, что каждый день похож на предыдущий. И Кузьма верно определяет саму сердцевину этого пространства – шансон, которую слушают водители. Но как только появляется прямая отсылка к «Владимирскому централу», заявка на космогонию превращается в обыденное бытописание. В котором нет места солнцу, звездам и луне. И нет места пророку.

В Изюме улица Виктора Цоя будет переименована в честь украинского музыканта Кузьмы Скрябина.
https://www.kommersant.ru/doc/5748113#:~:text=Улица%20Виктора%20Цоя%20будет%20переименована,запрещена%20в%20РФ)%20Романа%20Шухевича

О чем я говорил?

Выделил 4 структурных причины Евромайдана:
1) передача распределительной власти государства в руки крупного бизнеса;
2) персонализация политики и партийных проектов;
3) дискурс о "европейском выборе" как практика исключения;
4) раскол команды Партии регионов: Янукович действовал в персоналистской логике, его соратники - видели процессы распределения иначе.

Было 3 фоновых процесса, которые после 2014 в украинской политике стали преобладающими:
1) формирование архаичной версии национализма (моноэтничное государство с одним государственным языком);
2) внешнее вмешательство в форме создания разных сетей лояльности;
3) "карнавализация" украинской политической культуры - увлечение демонстрационными жестами, чрезмерность реагирования на проблемные ситуации.

В результате, можно предложить такие основные последствия Евромайдана:
1) утрата суверенитета - ранее были заигрывания с разными внешними силами, после 2014 - передача целых отраслей в ведение зарубежных акторов.
2) утрата монополии государства на насилие - обсудили менее известный феномен муниципальной стражи/варты;
3) рост недоверия основных игроков, переход украинской политики в режим краткосрочных полугодовых циклов (вместо электоральных циклов);
4) партийно-идеологическая унификация - вытеснение ненационалистических партий из общегосударственной политики.

Какие перспективы у Украины в ближайшем будущем?
1) территориальный распад;
2) утрата статуса морского государства и снижение значимости для польского проекта Трехморья;
3) сокращение возможностей стать "другим русским государством" ("анти-Россией");
4) общая экономическая и демографическая деградация.

Представители несуществующего государства Соединенные Штаты Кайласа - побывали на мероприятиях ООН. До этого, был подписан договор о сотрудничестве СШК и американского города Ньюарк.

Силенд, Фландренсис, Республика Конк, Королевство Северного Судана - всего насчитывается свыше 70 виртуальных государств.
Интересный тренд - вместо национальных государств с четкими границами появляются виртуальные и воображаемые государства. Пока их сдерживает система международного признания - государства признают себе подобных и вступают с ними в дипломатические отношения. Но эту систему ослабляют санкции, региональная интеграция и масоны транснациональные корпорации.

А значит скоро может появиться множество новых виртуальных государств. Готовы ли мы к этому?

https://www.odditycentral.com/news/the-non-existent-country-that-snuck-into-two-united-nations-meetings-this-year.html

📕 16 марта в МГИМО МИД России в рамках студенческого форума Факультета управления и политики "Дело первых" прошëл круглый стол "Африка в новой системе международных отношений".

🤓 В организации приняли участие Африканский клуб НСО МГИМО, Факультет управления и политики, Центр ближневосточных и африканских исследований Института международных исследований МГИМО, кафедра политической теории.

🔎 Обсуждали многое - идеи убунту, Уганду, восточноафриканскую интеграцию, возобновляемую энергетику .

🗝 Но главный вопрос - с кем в Африке дружить России? Всегда ли политические декларации сглаживают экономическую конкуренцию? Достаточно ли опираться на букву С в БРИКС (South Africa)? Как учесть, но не копировать опыт других государств в Африке (прежде всего, Китая)?

В условиях изменений на континенте понадобятся новые ответы.

В тему Африки. Язык фула изучают в России всего в одном вузе, а норвежский - в 5.

10 млн. норвежцев преимущественно проживает в 5 странах, включая Норвегию. 40 млн. фулани (фульбе) - представлены минимум в 12 государствах.

Заметка №7. Отношения с Китаем – как назвать.

В России с государственным визитом находится глава КНР Си Цзиньпин. Этот визит символизирует очередной шаг китайской дипломатии в направлении от умеренного и сглаживающего все возможные углы внешнеполитического курса. Один из первых символов нового поведения Китая – это американо-китайские переговоры в марте 2021 года в Анкоридже, где глава МИД КНР Ян Цзечи очень откровенно высказал все претензии к США и даже указал на многочисленные нарушения прав человека в США.

В недавних статьях Си Цзиньпина и Владимира Путина современное состояние российско-китайских отношений также описывается несколько туманно – «гармоничное созидательное сотрудничество», «партнерство, основанное на стратегическом выборе», «стратегические партнеры всеобъемлющего взаимодействия», «вечная дружба и взаимовыгодное сотрудничество».

Значение этих формулировок интересно еще и потому, что словосочетание «стратегическое партнерство» впервые появляется в российско-китайских заявлениях в 1996 года. Российские дипломаты позаимствовали его из документов по российско-американским отношениям. Наши связи с Вашингтоном назывались стратегическим партнерством после распада СССР. Если для США и России стратегическое партнерство было формулой вовлечения Москвы в западные глобальные институты, то Китай до недавнего времени никого никуда не вовлекал. В этой связи примечательно, что слово «партнерство» постепенно меняют на более нейтральное понятие «сотрудничество» – пусть стратегическое, всеобъемлющее и гармоничное. Получается, что происходит отход от модели американо-российских отношений. И это в период, когда Китай наконец-то начал предлагать разного рода глобальные проекты – «Один пояс-Один путь», зона свободной торговли со странами АСЕАН+ (ВРЭП) и инициатива по глобальной безопасности (2022).

Ученые-международники соревнуются в том, как назвать современное состояние отношений России и Китая. Это не военный союз – ни Москва, ни Пекин не имеют обязательств по защите друг друга в случае нападения третьей стороны. Это не пакт о нейтралитете – обе стороны поддерживают отношения с Западом, Китай взаимодействует с Украиной, а Россия имеет контакты с Тайванем. Это не торговый/региональный интеграционный блок – стороны сохраняют ощутимое количество тарифных и нетарифных барьеров, а движение людей и капитала сопряжено со значительными ограничениями.

По всей видимости, обычные формы описания отношений государств (военный союз, торговый блок, коалиция, «Антанта») – не подходят для описания российско-китайских отношений. Эти понятия подразумевают общность во имя каких-то ценностей, обязательное наличие противника или ожидание, что такой противник будет. В условиях ядерного сдерживания ожидать конфликта с США все-таки самоубийственно, и это понимают в Москве и Пекине. В то же время, Китай и Россию объединяет совпадение позиций по ряду вопросов (общность между ценностями, а не общность во имя ценностей), конкретные цели развития и региональные приоритеты (как экономические, так и в сфере безопасности – например, афганская проблема), а также сходство ожиданий «кто поддержит кого, если что-то». Далеко не все эти моменты зафиксированы формально, многое остается на уровне деклараций и кулуарных договоренностей.

В последнее десятилетие такие мягкие формы отношений государств, которые напрямую не касаются общих военных угроз и не переводят многое из обсуждаемого в формальные договоренности, называют alignment/союзничанье. Ценности стран не совпадают целиком, а только сходятся по некоторым важным вопросам, сотрудничество – касается не только сферы безопасности и неравномерно затрагиваeт почти все сферы жизни, многое в отношениях продолжает существовать в форме деклараций, целей и ожиданий, а не договоров, планов и четких обязательств. Видимо, это самое точное обозначение отношений России и Китая.

Сейчас союзничанье, а что дальше? Нынешний формат отношений оптимален для двух стран, никто не навязывает друг другу ценности, сохраняется существенная автономия экономических систем, отсутствуют прямые военные обязательства. Это дает странам большую свободу маневра, от которой отказаться будет непросто.

С учетом развития ШОС, ЕАЭС и «Одного пояса-одного пути», следующая возможная форма российско-китайских отношений – это формирование «евразийского концерта» для решения вопросов региональной безопасности. Видимо, в этом «концерте» по-прежнему не будет высокой степени формализации, но будет больше работы по региональным приоритетам, развитию инфраструктуры и формированию сотрудничества в сфере технологического развития, энергетики и продовольствия.

Обсуждение понятия «союзничанья»/alignment можно найти в статье К. Чидли из ЮАР, хотя термин появился еще на заре 1990-х гг.

https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/02589346.2014.885682