Еще к разнице между нами и ими

Английское военное кладбище в Севастополе

Здесь нет ни остролистника, ни тиса.
Чужие камни и солончаки,
Проржавленные солнцем кипарисы
Как воткнутые в землю тесаки.

И спрятаны под их худые кроны
В земле, под серым слоем плитняка,
Побатальонно и поэскадронно
Построены британские войска.

Шумят тяжелые кусты сирени,
Раскачивая неба синеву,
И сторож, опустившись на колени,
На английский манер стрижет траву.

К солдатам на последние квартиры
Корабль привез из Англии цветы,
Груз красных черепиц из Девоншира,
Колючие терновые кусты.

Солдатам на чужбине лучше спится,
Когда холмы у них над головой
Обложены английской черепицей,
Обсажены английскою травой.

На медных досках, на камнях надгробных,
На пыльных пирамидах из гранат
Английский гравер вырезал подробно
Число солдат и номера бригад.

Но прежде чем на судно погрузить их,
Боясь превратностей чужой земли,
Все надписи о горестных событьях
На русский второпях перевели.

Бродяга-переводчик неуклюже
Переиначил русские слова,
В которых о почтенье к праху мужа
Просила безутешная вдова:

«Сержант покойный спит здесь. Ради бога,
С почтением склонись пред этот крест!»
Как много миль от Англии, как много
Морских узлов от жен и от невест.

В чужом краю его обидеть могут,
И землю распахать, и гроб сломать.
Вы слышите! Не смейте, ради бога!
Об этом просят вас жена и мать!

Напрасный страх. Уже дряхлеют даты
На памятниках дедам и отцам.
Спокойно спят британские солдаты.
Мы никогда не мстили мертвецам.

Константин Симонов, 1939 г.

#поэзия #это_наши_люди #Отечество

@nashy_liudi

Медведь и Лев

И что б вы думали? — У Льва таки проблемы!
А Лев о них и думать позабыл.
Он слишком долго, в рамках хитрой схемы,
За пышной гривой пряча куцый тыл,
Уверился в своей великой роли
Звериного царя. А что не так?
Кто эдак может разводить бардак,
Чтоб все друг друга драли и пороли,
Да слали челобитные царю?

А он такой: «Над миром я парю,
Но так и быть, спущусь к вам на гастроли —
За долю малую порядком одарю!»

Величие, достойное пера!
Всё было хорошо ещё вчера:
Галдела преданно подручных свора,
Мзда год за годом подрастала споро,
Но тенью медной таз повис, как бра,
Над изголовьем царственного вора.

В дали туманной с запахом тайги,
Где также брались львиные налоги,
Пошли такие слухи — хоть беги:
Медведь (о, ужас!) вылез из берлоги.
Поверить в это сразу не смогли —
Быть может, показалось в лунном свете?
Давненько на поверхности земли
Не видели сурового Медведя!

Весною таял снеговой покров,
Но не звучал в тайге медвежий рёв
И потому топтыгина отпели.
А кедрачи таёжные и ели
Льву отошли тот час под видом дров.

Настала эра львиной пасторали:
Баяны рвали, вешали медали.
«Истории конец! Медведя больше нет!
Победная победа всех побед!
Растащим мир медвежий на детали!»

И вот, когда в разгаре был грабёж,
Когда приказ был отдан гегемоном
Берлогу, от греха, залить бетоном,
Медведь нарисовался — хрен сотрёшь!

Конец истории в момент переобулся,
Прикинувшись началом всех начал:
Медведь сперва негромко зарычал,
Добавив всей округе резвость пульса.
Волной до Льва дошёл переполох.
Лев растерялся: «Мишка зверь серьёзный,
Его не напугаешь видом грозным.

Эх, косолапый, что же ты не сдох?!»

Медведь меж тем забрался на бугор
И рявкнул угрожающе печально,
Да так, что облетел соседний бор
И даже где-то в отдаленьи пальма.

А следом Льву разведка донесла,
Как будто без того заботы мало,
Что у лесного порожденья зла
В строю теперь не когти, а кинжалы!

Час от часу! Едва такая жесть
Проникла в думы мирового гранда,
Мыслительный процесс добила весть:
На клич Медведя отозвалась Панда!

А что такое Панда, вашу медь? —
Бамбуковый, конечно, но медведь!
Да, травоядный, но такой огромный,
Что Лев уже давненько взглядом томным
Взирал на Панду в радужных мечтах
Конкретно обезжирить Панды тело.
Но Панда этого не захотела,
И в том виновен бурый вертопрах!..

Когда подвластный мир, залитый кровью,
Тебя приводит в бешеный экстаз,
Не удивляйся, что над изголовьем
Вдруг обнаружишь старый медный таз —
Ниспослан этот дар судьбой самою.
А ты, Медведь, не спи. Даже зимою!

Иван Еговцев, 06.02.2022

#поэзия
#нам_рекомендуют

@nashy_liudi

✨❤️🇷🇺 Россия, моя страна! От края до края! Большая, добрая, сложная, разная, единственная и родная...

Балалайка огонь🔥!!!
Гогунский огонь🔥!!!
Песня огонь🔥!!!

Балалайка ассоциируется с образом Руси. Балет с царской Россией — Российской империей.
Виталий в образе певца советской эпохи — с советской Россией!

Как тонко переплетены все эти образы! В одной песне всё, что мы потеряли😢.
А что ещё мы готовы потерять, чтобы вернуть себя настоящих? 

Очень символичный клип. Особенно сейчас, когда зарождается новая эпоха. Интересно, какое искусство родится на Руси-матушке?

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».

А по какому адресу прописано ваше ❤️сердце?

#поэзия #это_наша_музыка

@nashy_liudi

ПО НЕБУ ГВОЗДЁМ

На барабане
музейного ППШа,
вижу гвоздём
нацарапанную
молитву:
«Я сегодня,
родная,
убит,
Но моя душа
Продолжает битву…»

И закрыв глаза,
Сквозь горячей
зимы покров,
Слыша горькие запахи крымского медсанбата,
Я читаю сейчас
продолжение
этих слов,
из под гвоздя
солдата:

«Я сегодня, родная,
Свинцом получил под дых,
В середине апреля,
У города Евпатория.
Вот такая у нас
история на двоих,
Вот такая история.

А душа вынимает
из ножен опять весну,
И она тебе письма
дождями по крыше пишет.
И качает над Родиной солнышко на весу,
Пока Родина дышит.

Милая моя!
Неба тебе погожего!
Пусть до поры
в нем держится
синева.
Пройдёт полвека,
найди на меня
похожего
И передай
Ему другие слова:

Думаешь, талые звезды
на небе светятся?
Шторы сжигает
московский
салют в окне?
Это рубятся
снова с Малой
Большая медведица
На Второй
Гражданской войне.

Как синяки из зелёных лбов
Проступают на яблоках
после падения,
Так ненавидящая любовь
Болит из солнечного сплетения.

Здесь за полвека
такое сплелось,
Чтобы стало
понятно теперь
любому:
Держава наша - бесхитростный  лось
Разделанный егерем
по-живому.

Хлещет венозная
как из крана,
Тело устало под небом крУжится.
А с другого берега
океана
В бинокль боссы
любуются ужасом.

Там на яхте
большой кинозал.
Смеясь, они череп
попкорна бросают в рот:
«Жаль не схлестнулась
нынче с Москвой Казань…
Но и Киев сойдёт!

Нам интересно смотреть 
на дымные их кочевья,
На их нищенский вид,
Не слыша, однако, вонь.
Эти индейцы русские -
Доверчивые, как деревья,
Жестокие, будто время,
Открытые, как огонь.»

Смеются люди на яхте,
Бегут по воде барашки,
Картавят на пальмах
пестрые какаду.
Тешат хозяев картины
убогой «рашки»,
Внутрь которой
они запустили беду.

Солнце оплавило Ялту,
как будто чечил,
Камбалой русская правда 
легла на дно.
В креслах у моря остались лишь Рузвельт и Черчилль…
Третьего не дано?

Только умершим зёрнам
дано прорасти из пашни,
Овец сберегает пастух,
который хитрей лисы.
Был в девяностых инфаркт
у курантов на Спасской башне,
Но доктор явился
и снова пошли часы.

И если теперь
на привычное
воровство
Глядеть изнутри,
а не через волшебный
ящик,
Увидишь совсем
невидящих большинство
И смотрящих на них смотрящих.

Время загнали,
как лошадь,
Время покрыто
мылом.
В такое время,
острое будто нож,
Россия сама выбирает
Себе капитана по силам,
Чтобы корабль не разбился
об гниль и ложь.

Негодуя, тревожась,
оплакивая потери,
Превращая в людей
Замёрзшие семена,
Просто знай:
Теперь и к вам
постучались в двери
Библейские времена.

Если у вас от страха глаза, как блюдца,
И вызывает смех пионер с трубой…
Если вы не справитесь -
Нам придётся назад вернуться,
Ибо главное дело мертвых -
Смертельный бой.

Как же встретит
солдата это святое место?
Может только такие
слова для меня найдёт:
«Здравствуй, милый!
Я твоя Родина,
Вернее, твоя
невеста.
Весна.
Евпатория.
Сорок четвёртый год.»

Влад Маленко.
Ноябрь 2022.

#наВашингтон
#Отечественная_война
#поэзия

@nashy_liudi

Я в том бою остался...
                                      Стоя
в окопе линии передней,
засыпанный сырой землёю,
пронзённый пулею.
                                  Последней...

И, захороненный без гроба,
солдатских почестей и славы —
шагну сегодня из раскопа
навстречу отблескам кровавым.

Там,
         на краю его отвесном —
скажу во имя тех, кто пали,
за неизвестных и известных,
чьё имя вписано в скрижали.

За тех, кто из траншеи смятой,
с запёкшимися в кровь губами,
зажав последнюю гранату —
                                               вставал!
Рванув кольцо зубами.

Под Безымянной высотою
стоявших насмерть плотным тромбом,
прикрыв рубеж от танков, с воем
в пыли
            на Ост
                        идущих
                                       ромбом —

Бойцов безусого комбата,
наркомовской хлебнувших водки,
в лучах багрового заката
им бившим в лоб —
                                 прямой наводкой.

Раскисшие аэродромы...
На них с пустым боезапасом
и в баках ноль — тянули к дому
ещё зелёные, но асы.

Порой механики встречали
израненные самолёты,
не зная то, что их сажали
«на брюхо» —
                     мёртвыми
                                       пилоты.
Да,
       это мы от Сталинграда,
в борьбе с фашистскою чумою
сметая на пути преграды,
пошли на Запад той зимою.

Неся заветную свободу,
к врагу не ведая пощады,
мы просто делали работу,
взамен не требуя награды.

Освобожденная Европа
цветы
             бросала нам под танки:
в любой стране есть мой Некрополь,
однополчан лежат останки.
 
Я той Войны остался — болью...
Незримой, как бы неуместной,
став для неё на ранах солью,
вошедший в память —
                                      Неизвестным.
 
Траншей заросшие распилы
и тишина над полем боя...
За что же братские могилы
повсюду лишены покоя?

Где прЕдали — теперь предАли,
а ныне вовсе забывают,
и те, кого освобождали,
наш прах злорадно попирают.

Но, опалённых жаром адским —
погост потомков заклинает:
не потревожьте сон солдатский,
и пусть никто не помышляет

им, утомлённым канонадой
и грозным рокотом «Катюши»,
приют последний, как награду,
и сон заслуженный нарушить.

А там, далече: в Трептов-парке,
где плиты скорбные рядами,
огонь пылает Вечный, жаркий,
от той Войны зажжённый нами —

напоминанием вандалам
Солдат из бронзы встал
                                         отлитый,
с мечом,
                опущенным устало
в обломки свастики разбитой.

Без каски: не герой воспетый,
а от сохи — мужик рязанский:
застыл
              навечно
                             над Планетой
с спасённой девочкой германской...

...Я в той Войне остался,
                                              злою
в огне кинжальном, перекрестном
пробитый пулею шальною,
на обелисках —
                          невоскресным.

Мне бронь в Раю
                              и место свято,
но райской кущи не достоин,
пока
          последнего Солдата
печальный прах не упокоен.

Я всё ещё в окопе,
                                 строя
не сбив на рубеже забытом,
сражённый на исходе боя,
в последний день войны —
                                              убитый.

Фанерка с надписью заветной
была б Победным мне раскатом:
Пехоты,
               Гвардии...
                                посмертно...
Погибший в Мае, в 45-ом.

Николай Манацков


#события #поэзия
#немного_истории
#Отечественная_война

@nashy_liudi

👆🏻

Друзьям и недругам, и прочим,
Кто посещал мои края, —
Любой спасается, как хочет.
Как не хочу — спасаюсь я.
Мне по душе дерев забвенье,
Когда в снегах стоят сады.
Вам, разумеется, цветенье,
И обязательно плоды.
       
Нет, не могу кривить душою,
И говорить обиняком.
Мудрить — достоинство
большое,
Но мы привыкши — прямиком.
         
Что понапрасну сад тревожить,
Коли ни яблока в саду?
«Я вас любил. Любовь, быть
может…»
Но только не в моем скиту…

Вот и солнце взошло. Хорошо!
Без него и зима метит обок.
И стою, обнимая душой
Голубые проталины облак.
О, лазурь! О, Святая Краса!
Без тебя и земля захворала.
Только радости ей — Небеса.
Впрочем, это, наверно, не
мало.
       
Ничего утверждать не берусь,
Но узрел в торжествующей
выси —
Не оставлена Господом Русь,
Коль она в Богородичной ризе.

А жизнь моя достойна плача,
Скажу пред миром не тая.
Но ты, конечно, жил иначе —
Достойна смеха жизнь твоя.
Не много выиграл, однако,
Но гордости не занимать.
Что лучше — Ангелу оплакать,
Иль сатане обхохотать?
Разумно ли корить пред светом
За монастырскою стеной?
Судить во мне и то, и это,
Не слыша хохот за спиной?

Иордан! Иордан! Небольшая река!
Что тебе в полноводье
великом?
Ты вместила Того, Кто
обдержит века,
Облачила собою Владыку!
Иордан! Иордан! Палестинская синь.
Нет тебя ни роднее, ни ближе.
Ты услышала Глас: «Се —
Возлюбленный Сын!»,
И увидела Голубя свыше.
Иордан! Иордан! Водам —
Батюшка-царь,
Нам — явленная Божия
Милость.
И поныне лежишь у Подножья
Творца,
Словно та Иоаннова милоть.

КРЕСТНЫЙ ХОД
Я шел один. Свеча и Крест в
руке.
Десная фимиамом воскуряла.
И столько было силы в огоньке,
Что тьма, обуревая, не объяла.
         
Я пел Христу об ангельской
хвале,
О том, что Небеса полны
свеченья,
О том, чтоб чистым сердцем на земле
И нас сподобил славить
Воскресенье.

— Христос воскресе! — осенял Крестом,
В таком безлюдье отклика не
чая,
Но роща и река, и эта топь,
— Воскресе! — тихом эхом
отвечали.
         
Выходит, не один взирал горе?
И не один стремился Крестным ходом?
Со мной, благоговейно
замерев,
Встречала Праздник Божия
природа.
       
Места мои! В забытой стороне,
Познал я, лобызая
Воскресенье,
Что Ангелы слышнее в тишине,
И ближе Небо в здешнем
отдаленьи.

Иеромонах Роман

#Отечественная_война
#поэзия #православие

@nashy_liudi

Столбы земли встают над Сталинградом.
Здесь битва небывалая идёт.
На жизнь и смерть. И сталь гудит зловеще
И изыргает бешенство огня.
И на ветру пронзительно скрежещет
Снарядом раздроблённая броня.

И, немца в темноте подкарауля,
Через передний край наискосок,
Как иволга над Волгой, плачет пуля
И в бронзовый врезается висок.

Зелёные и синие ракеты
Густую ночь, как одеяло, рвут,
И танки опрокинутые где-то,
Как раненые мамонты ревут.

С когтистыми распятиями свастик,
Они ползут сквозь брустверы и рвы.
На башнях неуклюжих и горбастых
Сплошная грязь, пучки сырой травы.

Но подпустив вплотную до отказа,
И выкрик: «К бою!», и команда: «Бей!» —
Как факелы их поджигают сразу
Укрытые засады батарей.

А сколько их сюда нагнали жадных
До нашей русской, золотой земли,
А сколько их гниёт в могилах смрадных,
И лягут те, что нынче не легли.

Мы заживём. Мы выбьемся! Не нам ли
Судьбу вручила родина свою?!
Мы воины! Не маменькины мямли.
В последнем нам торжествовать бою.

Пусть вихрь сильней.
И дождь наотмашь хлещет,
И над землёю сладковатый чад.
Над трупами, раздутыми зловеще,
Медлительные коршуны кричат.

Мы выживем. Хотя б во имя долга.
Мы вырвемся к широкой синеве.
Мы вдаль войдём,
как в Каспий входит Волга,
Отстаивая Волгу на Неве.

Да так, чтоб грудь от радости распёрло,
Да так, чтоб песня птицею плыла.
Не иволги малиновое горло —
Здесь нужен клёкот горного орла.

Михаил Дудин

#Отечественная_война
#Сталинград #поэзия

@nashy_liudi

Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,

Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: — Господь вас спаси! —
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.

Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,

Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в Бога не верящих внуков своих.

Ты знаешь, наверное, все-таки Родина —
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.

Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.

Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.

Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала: — Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.

«Мы вас подождем!» — говорили нам пажити.
«Мы вас подождем!» — говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.

По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.

Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,

За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.

<А. Суркову>

К. Симонов, 1941 г.

Константин Симонов и Алексей Сурков на фото

#поэзия #Отечественная_война
@nashy_liudi

ДВА ЕДИНСТВА

Из переполненной Господним гневом чаши
Кровь льется через край, и Запад тонет в ней —
Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши —
Славянский мир, сомкнись тесней…
«Единство, — возвестил оракул наших дней, —
Быть может, спаяно железом лишь и кровью…»
Но мы попробуем спаять его любовью —
А там увидим, что прочней…

Федор Тютчев, 1870 г.

#поэзия #это_наши_люди #Отечественная_война
@nashy_liudi

Качается маятник истории, качается…
Кажется, что сами Тьма и Свет сошлись в решительной схватке за общее будущее.

Россия приняла на себя бремя лидера в борьбе за построение справедливого мира и последовавший за этим удар от коллективных сил бесовского Запада, ведущего человечество в рабство. И своя ответственность за исход битвы лежит на каждом человеке, ведь от суммы и наших поступков, слов, молитв, мыслей сейчас зависит то, в какую сторону качнётся этот маятник истории.

В нужный срок всё решится, но каждый, пользуясь плодами нового времени и оглядываясь назад, будет помнить свой, пусть даже внешне не проявленный, выбор и вклад в эту роковую борьбу.

Фёдор Тютчев, живя в Европе полтора века назад, видел, чувствовал зарождение этой схватки, предсказывал наступление решающего момента и обращался к своим будущим соотечественникам…

Теперь тебе не до стихов,
О слово русское, родное!
Созрела жатва, жнец готов,
Настало время неземное...

Ложь воплотилася в булат;
Каким-то Божьим попущеньем
Не целый мир, но целый ад
Тебе грозит ниспроверженьем...

Все богохульные умы,
Все богомерзкие народы
Со дна воздвиглись царства тьмы
Во имя света и свободы!

Тебе они готовят плен,
Тебе пророчат посрамленье, —
Ты — лучших, будущих времен
Глагол, и жизнь, и просвещенье!

О, в этом испытанье строгом,
В последней, в роковой борьбе,
Не измени же ты себе
И оправдайся перед Богом...

Марсель Гареев

#это_наши_люди #поэзия
@nashy_liudi