#фсёпанятна
"ЦСЯ - это особо святой язык, на котором невозможны ругательства, который звучит чисто и свято!"
Ага, конечно. Чисто и свято звучат "изблева" и «отрыгну», "жидовство" со прочими "бабами", "гаждением", "калом", "гноищами", "южиками", "членовными", "влагалищами" и "блядивыми" "лядвиями" на "нырище" под "ягодичиной" и "язвиной".
А вот ещё симпатичное:
жрети
звиздание
облаятель
обесити
пакость
пискати
плачевопльствие
пожри
прилеплятися
пробавити
пряжмо
пуп (это незрелая смоква, а не то, что вы подумали; впрочем, тут всё означает не то, что кажется, но это другая тема)
прошибатися
пряженый
ругатель
ручка
сливаем (да, это тоже не про русское сливать)
смерчие
совокупление (хм, вообще про другое)
сопец
сосец
спирствовать (это не про спирт)
ссущее (очень красиво, правдо?)
ссати
ухание (сова тут ни при чем)
хлябь
хрущ
целизна
чесати (собирать смоквы, а не то, что вы подумали)
А «Клас прозябшая неоранный» точно вам нравится по звучанию? Ведь для русского уха, не испорченного самообразованием (это около 80% наших прихожан и захожан) это звучит… немного неожиданно. Да, смысл вы в словаре подсмотрели, но звучание-то никуда не денется.
А еще есть проблема паронимов и просто непонятных слов, и это совсем отдельная тема.
И как же без этих возвышенных и необходимых славянизмов, "любой перевод которых немедленно обеднит русскую культуру и закроет [бес]словесным овцам путь ко спасению"?
"ЦСЯ - это особо святой язык, на котором невозможны ругательства, который звучит чисто и свято!"
Ага, конечно. Чисто и свято звучат "изблева" и «отрыгну», "жидовство" со прочими "бабами", "гаждением", "калом", "гноищами", "южиками", "членовными", "влагалищами" и "блядивыми" "лядвиями" на "нырище" под "ягодичиной" и "язвиной".
А вот ещё симпатичное:
жрети
звиздание
облаятель
обесити
пакость
пискати
плачевопльствие
пожри
прилеплятися
пробавити
пряжмо
пуп (это незрелая смоква, а не то, что вы подумали; впрочем, тут всё означает не то, что кажется, но это другая тема)
прошибатися
пряженый
ругатель
ручка
сливаем (да, это тоже не про русское сливать)
смерчие
совокупление (хм, вообще про другое)
сопец
сосец
спирствовать (это не про спирт)
ссущее (очень красиво, правдо?)
ссати
ухание (сова тут ни при чем)
хлябь
хрущ
целизна
чесати (собирать смоквы, а не то, что вы подумали)
А «Клас прозябшая неоранный» точно вам нравится по звучанию? Ведь для русского уха, не испорченного самообразованием (это около 80% наших прихожан и захожан) это звучит… немного неожиданно. Да, смысл вы в словаре подсмотрели, но звучание-то никуда не денется.
А еще есть проблема паронимов и просто непонятных слов, и это совсем отдельная тема.
И как же без этих возвышенных и необходимых славянизмов, "любой перевод которых немедленно обеднит русскую культуру и закроет [бес]словесным овцам путь ко спасению"?
Проблема ведь не в том, что большинство не понимает, и не хочет понимать текст богослужения. Это было всегда, и вообще образованных людей в Церкви всегда было немного.
Проблема в том, что это большинство запрещает использовать понятные формы богослужения церковному меньшинству, тем, кто понимать хочет.
Проблема в том, что это большинство запрещает использовать понятные формы богослужения церковному меньшинству, тем, кто понимать хочет.
#фсёпанятна
"Не надо служить на русском, достаточно заранее напечатать переводы на листочках, которые раздавались бы в храме: изменяемые песнопения, минейные тексты дня".
Во-первых, это большой объём текста. Куда девать эти листочки после службы? Не проще ли сразу напечатать большой и толстый сборник на весь год и его вручать ошеломлённым потребителям благодати, забежавшим в храм помолиться о своём насущном.
А во-вторых, как вы думаете, как такие люди воспримут идею стоять всю службу, вчитываясь в полутьме в какую-то книжку, пытаясь там на странице 236-й найти нужный перевод? Люди молиться в храм приходят, а не книжки разглядывать.
И разве не возникнет в какой-то момент справедливый вопрос: если перевод нужен для молитвы, то почему не поют и не читают всё сразу по-русски? А если не нужен, то для чего эти листки и книги?
"Не надо служить на русском, достаточно заранее напечатать переводы на листочках, которые раздавались бы в храме: изменяемые песнопения, минейные тексты дня".
Во-первых, это большой объём текста. Куда девать эти листочки после службы? Не проще ли сразу напечатать большой и толстый сборник на весь год и его вручать ошеломлённым потребителям благодати, забежавшим в храм помолиться о своём насущном.
А во-вторых, как вы думаете, как такие люди воспримут идею стоять всю службу, вчитываясь в полутьме в какую-то книжку, пытаясь там на странице 236-й найти нужный перевод? Люди молиться в храм приходят, а не книжки разглядывать.
И разве не возникнет в какой-то момент справедливый вопрос: если перевод нужен для молитвы, то почему не поют и не читают всё сразу по-русски? А если не нужен, то для чего эти листки и книги?
В1881 г. появилось одно из самых замечательных критических изданий Греческого Нового Завета, когда-либо выпускавшихся на британской земле. Речь идет о двухтомном издании под названием "The New Testament in the Original Greek" ("Новый Завет в греческом подлиннике"). Подготовившие его Брук Фосс Весткот (Brooke Foss Westcott) (1825—1901), священник в Пе-терборо и королевский профессор богословия в Кембридже (он был рукоположен в епископа Даремского в 1890 г.), и Фентон Джон Энтони Хорт (Fenton John Antony Hort) (1828—1892), халсеанский профессор богословия в Кембридже, работали над этим изданием 28 лет.
Самый элементарный принцип текстологии состоит в том, чтобы рассматривать каждое чтение в отдельности и в каждом случае из двух или нескольких вариантов принять то, которое кажется наиболее достоверным... О внутренней достоверности чтений можно говорить, когда есть необходимость сделать выбор между двумя чтениями, которые мало отличаются друг от друга. В этом случае есть две вероятности: внутренняя вероятность, имеющая отношение к автору, и транскрипционная, относящаяся к переписчику. Рассматривая первую вероятность, мы пытаемся понять, что же мог написать в данном случае автор; разбирая вторую, мы задаемся вопросом: как понял авторский текст переписчик.
В том случае, когда внутренняя и транскрипционная вероятности противоречат друг другу, то лучше окончательный выбор делать, полагаясь на то, что Хорт назвал "тенденцией поведения обычного писца".
Когда ученый в каждом конкретном случае оценивает те или иные данные, то он приобретает навык определять, достоверны ли они или нет. Следовательно, вместо того, чтобы довольствоваться оценкой изолированных друг от друга разночтений, текстолог обязан одновременно собрать информацию об особенностях каждой рукописи. Если исследователь заметит, что в рукописи во многих случаях повторяются определенные разночтения, которые, вероятно, являются исходными, то вполне естественно, что он предпочтет это разночтение и в других случаях, когда внутренних данных разночтений окажется недостаточно для принятия решения. Хорт формулирует этот принцип следующим образом: "Знание документов должно предшествовать окончательной оценке разночтений".
Если, например, из 10 рукописей девять согласуются между собой, а одна нет, но девять имеют общий источник, то количественное преимущество не имеет значения. Самым лучшим доказательством в прослеживании генеалогии источников является наличие смешанных разночтений, то есть таких разночтений, которые появились из сочетания элементов, ранее существовавших в разных рукописях. Рассуждая об этом, Хорт выводит еще один принцип текстологии: "Достоверное воссоздание искаженных текстов основывается на изучении их истории, то есть изучении отношений родства общего источника, связывающих несколько документов".
Достоверность выводов, основанных на таком определении характеристик, зависит от генеалогического принципа: "общность разночтений подразумевает общность источника".
Брюс Мецгер. "#Текстология_Нового_Завета"
Самый элементарный принцип текстологии состоит в том, чтобы рассматривать каждое чтение в отдельности и в каждом случае из двух или нескольких вариантов принять то, которое кажется наиболее достоверным... О внутренней достоверности чтений можно говорить, когда есть необходимость сделать выбор между двумя чтениями, которые мало отличаются друг от друга. В этом случае есть две вероятности: внутренняя вероятность, имеющая отношение к автору, и транскрипционная, относящаяся к переписчику. Рассматривая первую вероятность, мы пытаемся понять, что же мог написать в данном случае автор; разбирая вторую, мы задаемся вопросом: как понял авторский текст переписчик.
В том случае, когда внутренняя и транскрипционная вероятности противоречат друг другу, то лучше окончательный выбор делать, полагаясь на то, что Хорт назвал "тенденцией поведения обычного писца".
Когда ученый в каждом конкретном случае оценивает те или иные данные, то он приобретает навык определять, достоверны ли они или нет. Следовательно, вместо того, чтобы довольствоваться оценкой изолированных друг от друга разночтений, текстолог обязан одновременно собрать информацию об особенностях каждой рукописи. Если исследователь заметит, что в рукописи во многих случаях повторяются определенные разночтения, которые, вероятно, являются исходными, то вполне естественно, что он предпочтет это разночтение и в других случаях, когда внутренних данных разночтений окажется недостаточно для принятия решения. Хорт формулирует этот принцип следующим образом: "Знание документов должно предшествовать окончательной оценке разночтений".
Если, например, из 10 рукописей девять согласуются между собой, а одна нет, но девять имеют общий источник, то количественное преимущество не имеет значения. Самым лучшим доказательством в прослеживании генеалогии источников является наличие смешанных разночтений, то есть таких разночтений, которые появились из сочетания элементов, ранее существовавших в разных рукописях. Рассуждая об этом, Хорт выводит еще один принцип текстологии: "Достоверное воссоздание искаженных текстов основывается на изучении их истории, то есть изучении отношений родства общего источника, связывающих несколько документов".
Достоверность выводов, основанных на таком определении характеристик, зависит от генеалогического принципа: "общность разночтений подразумевает общность источника".
Брюс Мецгер. "#Текстология_Нового_Завета"
На основе изучения отношений между источниками, содержащих новозаветный текст, Весткот и Хорт выделили четыре основных типа текста: сирийский, западный, александрийский и нейтральный (промежуточный).
1) Самым поздним из перечисленных типов является сирийский, который представляет собой смешанный текст. Он образовался в результате исправлений редактора или группы редакторов, которые в IV в. захотели создать простой, ясный и полный текст Нового Завета. Этот смешанный текст, наиболее далекий от оригинала, был привезен в Константинополь, откуда и распространился по Византийской империи. На сегодняшний день он лучше всего представлен Александрийским кодексом (только в Евангелиях, но не в Деяниях и Посланиях), поздними унциальными рукописями и большим количеством минускульных рукописей. Textus Receptus является позднейшей формой сирийского типа текста.
В настоящее время ученые единодушно считают, что одной из главных заслуг Весткота и Хорта является демонстрация того, что сирийский (византийский) тип текста — позднейший из других типов. В поддержку этой точки зрения можно выдвинуть три доказательства:
1)сирийский текст содержит комбинированные, или смешанные разночтения, образовавшиеся из элементов более ранних форм текста;
2)ни один из доникейских Отцов не цитирует сирийский текст,
3)при сравнении сирийских чтений с чтениями других типов рукописей становится очевидным, что шансы первых считаться подлинными постепенно уменьшаются.
Не удивительно, что отказ использовать Textus Receptus в качестве первоисточника, возмутил многих церковных деятелей. Так, в последней четверти XIX в. в защиту традиционного текста выступил Джон В. Бургон (John W. Burgon) (1813—1888), настоятель Чичестера. Его называли представителем Высокой Церкви старой школы; он стал печально известен как "ведущий поборник пустых доводов и абсурдных взглядов, неистовство борьбы которого за Textus Receptus в какой-то степени отрицательно повлияло на ожидаемый результат". О консерватизме его взглядов можно судить по проповеди, которую он произнес в Оксфорде в 1884 г. и в которой выступал против высшего образования девушек наравне с юношами, называя такое начинание "делом ненужным и нескромным".
Публикация в 1881 г. исправленного издания Библии короля Иакова вызвала негодование Бургона не только из-за буквального перевода Библии на английский язык, но более всего из-за того, что исправители взяли за основу греческий текст, практически идентичный тому, которым пользовались Весткот и Хорт. ... Будучи служителем церкви, он не допускал и мысли о том, что Господь не оградил бы текст Священного Писания, написанного по вдохновению Святого Духа, от серьезных исправлений в процессе передачи его другим народам. Равным образом, Бургон не мог понять, почему Textus Receptus, которым Церковь пользовалась на протяжении веков, нуждается в радикальном исправлении, на чем настаивали Весткот и Хорт. По всей видимости, Бургон был не в состоянии понять значение генеалогического метода, при помощи которого можно было доказать, что поздний смешанный текст является вторичным и искаженным".
Брюс Мецгер. "#Текстология_Нового_Завета"
1) Самым поздним из перечисленных типов является сирийский, который представляет собой смешанный текст. Он образовался в результате исправлений редактора или группы редакторов, которые в IV в. захотели создать простой, ясный и полный текст Нового Завета. Этот смешанный текст, наиболее далекий от оригинала, был привезен в Константинополь, откуда и распространился по Византийской империи. На сегодняшний день он лучше всего представлен Александрийским кодексом (только в Евангелиях, но не в Деяниях и Посланиях), поздними унциальными рукописями и большим количеством минускульных рукописей. Textus Receptus является позднейшей формой сирийского типа текста.
В настоящее время ученые единодушно считают, что одной из главных заслуг Весткота и Хорта является демонстрация того, что сирийский (византийский) тип текста — позднейший из других типов. В поддержку этой точки зрения можно выдвинуть три доказательства:
1)сирийский текст содержит комбинированные, или смешанные разночтения, образовавшиеся из элементов более ранних форм текста;
2)ни один из доникейских Отцов не цитирует сирийский текст,
3)при сравнении сирийских чтений с чтениями других типов рукописей становится очевидным, что шансы первых считаться подлинными постепенно уменьшаются.
Не удивительно, что отказ использовать Textus Receptus в качестве первоисточника, возмутил многих церковных деятелей. Так, в последней четверти XIX в. в защиту традиционного текста выступил Джон В. Бургон (John W. Burgon) (1813—1888), настоятель Чичестера. Его называли представителем Высокой Церкви старой школы; он стал печально известен как "ведущий поборник пустых доводов и абсурдных взглядов, неистовство борьбы которого за Textus Receptus в какой-то степени отрицательно повлияло на ожидаемый результат". О консерватизме его взглядов можно судить по проповеди, которую он произнес в Оксфорде в 1884 г. и в которой выступал против высшего образования девушек наравне с юношами, называя такое начинание "делом ненужным и нескромным".
Публикация в 1881 г. исправленного издания Библии короля Иакова вызвала негодование Бургона не только из-за буквального перевода Библии на английский язык, но более всего из-за того, что исправители взяли за основу греческий текст, практически идентичный тому, которым пользовались Весткот и Хорт. ... Будучи служителем церкви, он не допускал и мысли о том, что Господь не оградил бы текст Священного Писания, написанного по вдохновению Святого Духа, от серьезных исправлений в процессе передачи его другим народам. Равным образом, Бургон не мог понять, почему Textus Receptus, которым Церковь пользовалась на протяжении веков, нуждается в радикальном исправлении, на чем настаивали Весткот и Хорт. По всей видимости, Бургон был не в состоянии понять значение генеалогического метода, при помощи которого можно было доказать, что поздний смешанный текст является вторичным и искаженным".
Брюс Мецгер. "#Текстология_Нового_Завета"
Вайс издал свой текст, утвердив варианты, которые, как он полагал, наиболее подходят стилю и богословским представлениям автора. После этого он составил списки различных классов ошибок, обнаруженных им при изучении рукописей, и дал оценку каждой из основных греческих рукописей в соответствии с количеством таких ошибок. Вайс выделил следующие группы ошибок: а) гармонизация Евангелий; б) перестановка отдельных слов; в) пропуски и добавления; г) изменение порядка слов; д) орфографическая вариативность. Оценивая степень подверженности рукописей этим ошибкам, Вайс пришел к заключению, что наиболее "чистым" является Ватиканский кодекс. ... издание Вайса во многом схоже с изданием Весткота-Хорта, которые придавали Ватиканскому кодексу большое значение.
Брюс Мецгер. "#Текстология_Нового_Завета"
Брюс Мецгер. "#Текстология_Нового_Завета"
"Подобно многим наукам, ставшим неотъемлемой частью западной культуры, текстология также обязана своим происхождением Древней Греции. Ее подъем и развитие связаны с эпическими произведениями Гомера. Поскольку певцы, публично цитировавшие куски из «Илиады» и «Одиссеи», часто изменяли текст, чтобы он более соответствовал конкретному случаю или их собственному представлению о стихосложении, уже в древности существовало много вариантов одного и того же текста. Постепенно появилось несколько так называемых “городских редакций” Гомера, то есть таких редакций, которые сохранились в различных центрах (традиционно в семи) и с которых делались частные копии. Другие особые тексты были созданы Феагеном Регийским, Стесимбротом Фасосским (ок. 450 г. до н.э.) и Аристотелем, подготовившим собственный вариант текста для своего ученика, Александра Македонского.
В эллинистическую эпоху стал развиваться более научный критический подход к тексту Гомера. Критическое изучение текстов Гомера велось в знаменитой библиотеке в Александрии. Библиотекари стремились получить более точные редакции поэм Гомера. Незадолго до 274 г. до н.э. первый из таких ученых-библиотекарей, Зенодот из Ефеса (325–234 гг. до н.э.), сравнил многие рукописи, чтобы восстановить оригинальные тексты «Илиады» и «Одиссеи». Зенодот внес в текст Гомера исправления четырех видов: 1) вычеркнул стихи, которые не считал подлинными; 2) пометил некоторые другие стихи как имеющие сомнительное происхождение; 3) изменил порядок стихов; 4) ввел новые, не являющиеся общепринятыми, чтения.
Одним из главных библиотекарей был Аристофан из Византия (ок. 257–180 гг. до н.э.), возможно, самый яркий знаток греческой античности – ему приписывают изобретение знаков греческого ударения и других диакритических знаков. В своей редакции «Илиады» и «Одиссеи» Аристофан использовал широкий набор критических символов для выражения своей оценки состояния текста. Его величайшим учеником стал Аристарх из Самофракии (ок. 220–144 гг. до н.э.), который, возглавив библиотеку после своего учителя, издал труды шести греческих авторов и опубликовал два критических издания поэм Гомера, пополнив число критических символов, которые использовали его предшественники.
Таким образом, в Древнем мире, в особенности в Александрии, уже существовала довольно развитая научная дисциплина текстуальной и литературной критики, предметом рассмотрения которой было, в первую очередь, наследие Гомера. Общеизвестно, что Филон Александрийский и многие Отцы Церкви, находясь под влиянием филологической мысли Александрии, использовали в своих толкованиях Священного Писания методы аллегорической экзегезы, которые применялись к определенным историям богов и богинь в гомеровском цикле. Гораздо меньше оценен факт глубокой укорененности текстологических методов Александрии в среде церковных ученых и их применения для трактовки текста Нового Завета".
Брюс Мецгер. #Текстология_Нового_Завета
В эллинистическую эпоху стал развиваться более научный критический подход к тексту Гомера. Критическое изучение текстов Гомера велось в знаменитой библиотеке в Александрии. Библиотекари стремились получить более точные редакции поэм Гомера. Незадолго до 274 г. до н.э. первый из таких ученых-библиотекарей, Зенодот из Ефеса (325–234 гг. до н.э.), сравнил многие рукописи, чтобы восстановить оригинальные тексты «Илиады» и «Одиссеи». Зенодот внес в текст Гомера исправления четырех видов: 1) вычеркнул стихи, которые не считал подлинными; 2) пометил некоторые другие стихи как имеющие сомнительное происхождение; 3) изменил порядок стихов; 4) ввел новые, не являющиеся общепринятыми, чтения.
Одним из главных библиотекарей был Аристофан из Византия (ок. 257–180 гг. до н.э.), возможно, самый яркий знаток греческой античности – ему приписывают изобретение знаков греческого ударения и других диакритических знаков. В своей редакции «Илиады» и «Одиссеи» Аристофан использовал широкий набор критических символов для выражения своей оценки состояния текста. Его величайшим учеником стал Аристарх из Самофракии (ок. 220–144 гг. до н.э.), который, возглавив библиотеку после своего учителя, издал труды шести греческих авторов и опубликовал два критических издания поэм Гомера, пополнив число критических символов, которые использовали его предшественники.
Таким образом, в Древнем мире, в особенности в Александрии, уже существовала довольно развитая научная дисциплина текстуальной и литературной критики, предметом рассмотрения которой было, в первую очередь, наследие Гомера. Общеизвестно, что Филон Александрийский и многие Отцы Церкви, находясь под влиянием филологической мысли Александрии, использовали в своих толкованиях Священного Писания методы аллегорической экзегезы, которые применялись к определенным историям богов и богинь в гомеровском цикле. Гораздо меньше оценен факт глубокой укорененности текстологических методов Александрии в среде церковных ученых и их применения для трактовки текста Нового Завета".
Брюс Мецгер. #Текстология_Нового_Завета
Археологических свидетельств отказа израильтян от хананейских культурных институтов не найдено, хотя в период позднего бронзового века происходит упадок дворцовой и храмовой инфраструктуры, особенно в центральной горной части страны, где расселились израильские племена. Хотя некоторые более поздние Библейские книги говорят о культурном разрыве, повествования книги Судей и рассказа о периоде начала монархии из книги Царств свидетельствуют о том, что ранние израильские цари при управлении страной в значительной мере опирались на уже существовавшую хананейскую инфраструктуру.
…Хотя календарь из Гезера является ранним свидетельством того, что в Израиле пользовались письменностью, сам текст написан не на классическом Библейском древнееврейском языке. Некоторые особенности этого языка позволяют отнести его к группе хананейских языков в целом. Конечно, изначально маловероятно, что древнееврейский язык Библии мог сформироваться уже в период ранней израильской монархии. Скорее, классический древнееврейский язык Библии свидетельствует о возникновении городской культуры в период поздней иудейской монархии.
…в Х веке до н.э. не только были государственные писцы, выполнявшие учёт продукции, но они ещё и пользовались цифрами и специальной системой учёта, принятой у современных им египетских писцов. Египетская система иератических цифр продолжала использоваться вплоть до падения иудейской монархии… В обязанность таких писцов входило совершения расчётов, написание писем и надзор за созданием надписей, высекаемых в камне. Царские писцы, по-видимому , также вели краткую летопись, в которую попадали наиболее важные события в жизни государства. Маловероятно, что царские или храмовые писцы могли заниматься написанием больших литературных произведений.
…Трудно было бы доказать, что значительные по объему прозаические тексты могли быть записаны в дни Давида и Соломона. Такое предположение противоречит социальному и историческому контексту эпохи. В этот раний период истории Израиля роль письма была ограниченной. Литература Израиля была преимущественно устной. Нет никаких оснований настаивать на том, что один из предполагаемых источников Пятикнижия, «Яхвист», обязательно должен был быть записан, а не бытовать в виде устной традиции. Также нет никаких оснований настаивать на том, что история Самсона и Далилы или Деворы и Варака из книги Судей были записаны именно во времена Давида и Соломона. В какой-то момент, разумеется, эти истории получили письменную форму, но в рассматриваемую нами эпоху это время ещё не пришло.
#Как_Библия_стала_книгой
…Хотя календарь из Гезера является ранним свидетельством того, что в Израиле пользовались письменностью, сам текст написан не на классическом Библейском древнееврейском языке. Некоторые особенности этого языка позволяют отнести его к группе хананейских языков в целом. Конечно, изначально маловероятно, что древнееврейский язык Библии мог сформироваться уже в период ранней израильской монархии. Скорее, классический древнееврейский язык Библии свидетельствует о возникновении городской культуры в период поздней иудейской монархии.
…в Х веке до н.э. не только были государственные писцы, выполнявшие учёт продукции, но они ещё и пользовались цифрами и специальной системой учёта, принятой у современных им египетских писцов. Египетская система иератических цифр продолжала использоваться вплоть до падения иудейской монархии… В обязанность таких писцов входило совершения расчётов, написание писем и надзор за созданием надписей, высекаемых в камне. Царские писцы, по-видимому , также вели краткую летопись, в которую попадали наиболее важные события в жизни государства. Маловероятно, что царские или храмовые писцы могли заниматься написанием больших литературных произведений.
…Трудно было бы доказать, что значительные по объему прозаические тексты могли быть записаны в дни Давида и Соломона. Такое предположение противоречит социальному и историческому контексту эпохи. В этот раний период истории Израиля роль письма была ограниченной. Литература Израиля была преимущественно устной. Нет никаких оснований настаивать на том, что один из предполагаемых источников Пятикнижия, «Яхвист», обязательно должен был быть записан, а не бытовать в виде устной традиции. Также нет никаких оснований настаивать на том, что история Самсона и Далилы или Деворы и Варака из книги Судей были записаны именно во времена Давида и Соломона. В какой-то момент, разумеется, эти истории получили письменную форму, но в рассматриваемую нами эпоху это время ещё не пришло.
#Как_Библия_стала_книгой
Святитель Иоанн Златоуст о молитве за некрещеных, еретиков и язычников:
«Богу приятно, и Он желает того, чтобы молились за всех, так как Он хочет, чтобы «все люди спаслись и достигли познания истины».
Подражай Богу. Если он хочет, чтобы все люди спаслись, то, очевидно, что обо всех нужно и молиться; если Он пожелал, чтобы все спаслись, то и ты пожелай того же; а если желаешь этого, то молись, так как таким людям свойственно молиться.
Видишь ли, как Он всеми средствами убеждает душу в том, что нужно молиться и о язычниках? И указывая на пользу, которая из этого проистекает, он говорит: «дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную», и – что гораздо важнее этого – это и Богу угодно, мы через это делаемся подобными Ему, когда желаем того же, чего и Он...
Итак, не бойся молиться за язычников: и Он (Бог) этого хочет. Бойся только проклинать других, потому что этого Он не хочет. А если надобно молиться об язычниках, то очевидно и об еретиках, потому что обо всех людях надобно молиться, а не преследовать их.
Это и по другой причине достойно одобрения, – по той, что мы с ними одной природы. Кроме того, Бог одобряет и благосклонно приемлет нашу взаимную любовь и благодушие друг к другу».
Толкование на 1-е послание к Тимофею. Беседа 7
«Богу приятно, и Он желает того, чтобы молились за всех, так как Он хочет, чтобы «все люди спаслись и достигли познания истины».
Подражай Богу. Если он хочет, чтобы все люди спаслись, то, очевидно, что обо всех нужно и молиться; если Он пожелал, чтобы все спаслись, то и ты пожелай того же; а если желаешь этого, то молись, так как таким людям свойственно молиться.
Видишь ли, как Он всеми средствами убеждает душу в том, что нужно молиться и о язычниках? И указывая на пользу, которая из этого проистекает, он говорит: «дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную», и – что гораздо важнее этого – это и Богу угодно, мы через это делаемся подобными Ему, когда желаем того же, чего и Он...
Итак, не бойся молиться за язычников: и Он (Бог) этого хочет. Бойся только проклинать других, потому что этого Он не хочет. А если надобно молиться об язычниках, то очевидно и об еретиках, потому что обо всех людях надобно молиться, а не преследовать их.
Это и по другой причине достойно одобрения, – по той, что мы с ними одной природы. Кроме того, Бог одобряет и благосклонно приемлет нашу взаимную любовь и благодушие друг к другу».
Толкование на 1-е послание к Тимофею. Беседа 7
Проблема в том, что те светские люди, которые указывают церкви как ей надо поступать, добра Церкви не хотят, в церковной жизни не разбираются и разбираться не хотят.
В том числе и потому, что Церковь для них – это примитивная, предельно понятная, глуповатая организация по облапошиванию населения, которая только вредит прогрессивным и свободомыслящим жителям планеты земля.
Поэтому эти «прогрессивные жители» сами определяют, как должна вести себя Церковь, кому подчиняться, о чем и какими словами молиться, о чем не молиться.
Сами же эти люди никак связывать себя ни с церковной молитвой, ни со здравым смыслом не торопятся. В этом и суть огромного количества религиозных конфликтов в наши дни: одни люди считают себя умнее других людей и считают себя вправе распоряжаться жизнью тех, кто по их мнению глупее.
Впрочем, всем доброго дня, друзья!
В том числе и потому, что Церковь для них – это примитивная, предельно понятная, глуповатая организация по облапошиванию населения, которая только вредит прогрессивным и свободомыслящим жителям планеты земля.
Поэтому эти «прогрессивные жители» сами определяют, как должна вести себя Церковь, кому подчиняться, о чем и какими словами молиться, о чем не молиться.
Сами же эти люди никак связывать себя ни с церковной молитвой, ни со здравым смыслом не торопятся. В этом и суть огромного количества религиозных конфликтов в наши дни: одни люди считают себя умнее других людей и считают себя вправе распоряжаться жизнью тех, кто по их мнению глупее.
Впрочем, всем доброго дня, друзья!
Если в сердце нет любви и молитвы, то какая разница на каком конкретно варианте какого конкретно языка эта молитва читается в храме?
«А вы знаете, что написали на сайте «какой-то там модернист», который борется с русским языком?
Не знаю, и знать не желаю. Мне не интересно, что пишут во всяких информационных помойках, где взрослые бородатые true "мужыкиъ" сплетничают и перебирают священникам кости как болтливые бабы на приподъездной лавочке. И уж совсем непонятно, с какой стати эти люди с разжиженным сознанием и неграмотной речью говорят от имени Церкви.
Не знаю, и знать не желаю. Мне не интересно, что пишут во всяких информационных помойках, где взрослые бородатые true "мужыкиъ" сплетничают и перебирают священникам кости как болтливые бабы на приподъездной лавочке. И уж совсем непонятно, с какой стати эти люди с разжиженным сознанием и неграмотной речью говорят от имени Церкви.
«Библия в том виде, в котором мы её знаем, начала формироваться в Иерусалиме в конце VIII века до н.э., во дни пророка Исайи и царя Иудеи Езекии. В то время сочетание мощных экономических и политических факторов сделало возможным собрать ранние, бытовавшие главным образом в устной форме, традиции и написать новые тексты.
Иерусалим внезапно превратился в крупный столичный город. Письмо теперь было необходимо для управления городом, кроме того, оно было нужно усиливающейся царской власти. Такие перемены запустили процесс собирания и написания текстов, вошедших в Библию. Это была заря библейской литературы.
Началось всё с возвышения Ассирийской империи и с социальных, экономических и политических проблем, к которым оно привело. В частности, депортация населения северного царства, предпринятая Ассирией, и последовавшая урбанизация по преимуществу сельского юга спровоцировали начало литературной деятельности, в результате которой были созданы значительные по объёму части еврейской Библии. Уведение в плен населения северного Израиля также стало причиной появления пророческих книг Амоса, Осии, Михея и Исайи Иерусалимского, богослужебных жреческих и ритуальных текстов, так же как исторического повествования, лёгшего в основу работы Девтерономиста. Идеализация золотого века Давида и Соломона побуждала собирать мудрые изречения, поэтические произведения и истории, связанные с именем этих высоко чтимых царей.
Влияние, которое оказало возвышение Ассирийской империи на Иудею, сиро-палестинский регион и даже на ход истории Западной цивилизации, трудно переоценить. Политика Ассирии вела к глобализации Ближнего Востока: одно государство, одна экономическая система, один язык. Возросло значение письма, важного инструмента в управлении империей. Без сомнения, ассирийцы решили использовать арамейский (а не свой родной язык, аккадский), когда они назначали "писцов и надсмотрщиков", чтобы управлять завоёванными землями на западе империи, поскольку чиновников было проще научить арамейскому с его алфавитной системой письма, а не чрезвычайно сложной слоговой клинописи.
Распространение письма сопутствует подъёму империи. Письмо стало всё чаще употребляться в ежедневной административной и экономической деятельности по всему Ближнему Востоку. Например, заметно увеличивается количество эпиграфических надписей - как в Финикии, так и в Израиле. Распространение граффити на гончарных изделиях свидетельствует о том, что чтение и письмо были в употреблении не только лишь во дворце и в храме.
Возвышение Ассирии в середине VIII века до н.э. привело к опустошению небольших государств и урбанизации. Жестокость наступавшей Ассирийской империи заставляла сельских жителей перебираться в города юга, где люди могли рассчитывать на относительную безопасность. В городах сосредотачивались экономические ресурсы и технические знания, необходимые для сооружения крепостных укреплений. Авторы Библии упоминают о противоречиях между городской и сельской ("людей земли") частями общества (см. 4 Цар. 11:20).
Именно в период VIII - VII вв. до н.э. сложившаяся социальная обстановка сделала возможным расцвет еврейской литературы.
Иерусалим был центром, в котором собирались и составлялись книги Библии. Действительно, первые шаги в деле собирания преданий Израиля и Иуды должны были быть осуществлены на средства, выделенные царём и храмом. Теперь мы знаем, что в конце VIII в. до н.э. Иерусалим вырос почти в четыре раза и что город продолжал расти вплоть до последних дней Иудейского царства.
#Как_Библия_стала_книгой
Иерусалим внезапно превратился в крупный столичный город. Письмо теперь было необходимо для управления городом, кроме того, оно было нужно усиливающейся царской власти. Такие перемены запустили процесс собирания и написания текстов, вошедших в Библию. Это была заря библейской литературы.
Началось всё с возвышения Ассирийской империи и с социальных, экономических и политических проблем, к которым оно привело. В частности, депортация населения северного царства, предпринятая Ассирией, и последовавшая урбанизация по преимуществу сельского юга спровоцировали начало литературной деятельности, в результате которой были созданы значительные по объёму части еврейской Библии. Уведение в плен населения северного Израиля также стало причиной появления пророческих книг Амоса, Осии, Михея и Исайи Иерусалимского, богослужебных жреческих и ритуальных текстов, так же как исторического повествования, лёгшего в основу работы Девтерономиста. Идеализация золотого века Давида и Соломона побуждала собирать мудрые изречения, поэтические произведения и истории, связанные с именем этих высоко чтимых царей.
Влияние, которое оказало возвышение Ассирийской империи на Иудею, сиро-палестинский регион и даже на ход истории Западной цивилизации, трудно переоценить. Политика Ассирии вела к глобализации Ближнего Востока: одно государство, одна экономическая система, один язык. Возросло значение письма, важного инструмента в управлении империей. Без сомнения, ассирийцы решили использовать арамейский (а не свой родной язык, аккадский), когда они назначали "писцов и надсмотрщиков", чтобы управлять завоёванными землями на западе империи, поскольку чиновников было проще научить арамейскому с его алфавитной системой письма, а не чрезвычайно сложной слоговой клинописи.
Распространение письма сопутствует подъёму империи. Письмо стало всё чаще употребляться в ежедневной административной и экономической деятельности по всему Ближнему Востоку. Например, заметно увеличивается количество эпиграфических надписей - как в Финикии, так и в Израиле. Распространение граффити на гончарных изделиях свидетельствует о том, что чтение и письмо были в употреблении не только лишь во дворце и в храме.
Возвышение Ассирии в середине VIII века до н.э. привело к опустошению небольших государств и урбанизации. Жестокость наступавшей Ассирийской империи заставляла сельских жителей перебираться в города юга, где люди могли рассчитывать на относительную безопасность. В городах сосредотачивались экономические ресурсы и технические знания, необходимые для сооружения крепостных укреплений. Авторы Библии упоминают о противоречиях между городской и сельской ("людей земли") частями общества (см. 4 Цар. 11:20).
Именно в период VIII - VII вв. до н.э. сложившаяся социальная обстановка сделала возможным расцвет еврейской литературы.
Иерусалим был центром, в котором собирались и составлялись книги Библии. Действительно, первые шаги в деле собирания преданий Израиля и Иуды должны были быть осуществлены на средства, выделенные царём и храмом. Теперь мы знаем, что в конце VIII в. до н.э. Иерусалим вырос почти в четыре раза и что город продолжал расти вплоть до последних дней Иудейского царства.
#Как_Библия_стала_книгой
Знаменитые "мессианские" пророчества Исайи (730-715 гг. до н.э.) (8:22-9:7) давали надежду "народу, обитающему во тьме". О каком "родившемся от Юной девы младенце Эммануиле" говорится тут? Для слушателей Исайи это пророчество не могло не относиться ни к кому другому, кроме Езекии, сыну Давида, который должен был вернуть золотой век с его миром и благоденствием.
Но попытки возродить царство Давида закончились катастрофой. Иудейское царство сократилось, в Иерусалиме проживало около 34 % жителей всей Иудеи. Все эти процессы нашли выражение в политической идеологии возвращения золотого века Иудеи и воссоединения с северным царством. Это найдёт выражение в текстах, которые будут записаны после того, как писцы царя Езекии соберут, объединят и отредактируют бытовавшие раньше по отдельности произведения».
#Как_Библия_стала_книгой
Но попытки возродить царство Давида закончились катастрофой. Иудейское царство сократилось, в Иерусалиме проживало около 34 % жителей всей Иудеи. Все эти процессы нашли выражение в политической идеологии возвращения золотого века Иудеи и воссоединения с северным царством. Это найдёт выражение в текстах, которые будут записаны после того, как писцы царя Езекии соберут, объединят и отредактируют бытовавшие раньше по отдельности произведения».
#Как_Библия_стала_книгой
"Хотя мечте Езекии об обширном независимом царстве не дали осуществиться ассирийцы, она продолжила жить в библейских произведениях. То, что царство Давида-Соломона просуществовало совсем недолго, вероятно, только способствовало позднейшей его идеализации.
Справедливости ради надо сказать, что, скорее всего, не Езекия создал легенду о золотом веке Израиля. Ностальгия по прошлому и желание вернуться к истокам вообще свойственны людям. Езекия, однако, сумел придать этой ностальгии политическое и литературное выражение.
Количество архивов и библиотек на Ближнем Востоке резко возросло в начале восьмого века и достигло максимума в седьмом веке. Этот процесс был свойственен не только ассирийцам. Египетский современник Езекии фараон Шабака (716-702) тоже начал собирание текстов и приказал воспроизвести текст более древнего памятника, восходящего к II тыс. до н. э. – «Мемфисской теологии», в котором говорится о творении мира богами".
#Как_Библия_стала_книгой
Справедливости ради надо сказать, что, скорее всего, не Езекия создал легенду о золотом веке Израиля. Ностальгия по прошлому и желание вернуться к истокам вообще свойственны людям. Езекия, однако, сумел придать этой ностальгии политическое и литературное выражение.
Количество архивов и библиотек на Ближнем Востоке резко возросло в начале восьмого века и достигло максимума в седьмом веке. Этот процесс был свойственен не только ассирийцам. Египетский современник Езекии фараон Шабака (716-702) тоже начал собирание текстов и приказал воспроизвести текст более древнего памятника, восходящего к II тыс. до н. э. – «Мемфисской теологии», в котором говорится о творении мира богами".
#Как_Библия_стала_книгой
В отношении церковных реформ («а у Церкви разве есть проблемы?») я одновременно и сторонник разумных преобразований, и убеждённый пессимист. Почему?
По вопросам современного переосмысления основ богослужения, обрядности и догматики невозможно добиться ничего конструктивного до тех пор, пока не будет достигнуто согласие по основополагающим вопросам:
Что значит "быть христианином"?
Что есть Церковь?
Что значит "быть священником"?
Кто есть Бог?
Как должны выстраиваться отношения человека и Бога?
Вам кажется, что все знают ответы на эти вопросы? Зря. Церковью могут назвать и умозрительное собрание христиан, и организацию, обслуживающую смутные религиозные интуиции граждан, к христианству имеющих отношение лишь номинальное. Так какой она должна быть? "Как в книжках" или "как обычно" на протяжении истории? Или в Ней всегда должно быть всего понемногу, иначе разные люди не смогут Её вместить? Но кто тогда должен принимать решения и во имя чего?
А можно ли быть христианами вне Церкви? И для чего тогда нужна Церковь?
Опять же, каковы задачи священства? Продолжать Ветхий Завет в Новом? Быть жрецом или предстоятелем? Совершать особые таинственные действия языческого характера с христианской терминологией или возглавлять молитвы христиан?
А кого считать христианами? Всех крещёных или только платящих десятину? Или стоит добавить к ним немногих, стремящихся соблюдать заповеди Христа, а не только "предания старцев", стремящихся руководствоваться Евангелием? Кстати, надо ли читать Писание, а не только почитать его? Может ли быть у Писания свой нарратив, отличающийся от бесконечных комментариев и пояснений последующих эпох?
Опять же, Кто есть Бог? Бог Откровения Нового Завета или Бог Откровения Ветхого Завета? Или вообще тотемное божество конкретного народа, защищающее только этот народ и требующее обращаться к себе исключительно на древней версии языка этого народа? Ответ вроде бы опять очевиден, но тогда почему Откровение на практике постоянно игнорируется?
Вопросов много. И только по мере ответа на них - честного и максимально осознанного и принятого церковным большинством - появится понимание какие именно реформы нужны и как их проводить. Поэтому прежде всяких реформ (или параллельно с ними) надо обязательно честно и последовательно отвечать на эти вопросы. Иначе будем пытаться согреть свечкой тундру.
Впрочем, доброе всем утро, друзья!
А фото просто так, к настроению. За окном серь, которую фотографировать неохота.
По вопросам современного переосмысления основ богослужения, обрядности и догматики невозможно добиться ничего конструктивного до тех пор, пока не будет достигнуто согласие по основополагающим вопросам:
Что значит "быть христианином"?
Что есть Церковь?
Что значит "быть священником"?
Кто есть Бог?
Как должны выстраиваться отношения человека и Бога?
Вам кажется, что все знают ответы на эти вопросы? Зря. Церковью могут назвать и умозрительное собрание христиан, и организацию, обслуживающую смутные религиозные интуиции граждан, к христианству имеющих отношение лишь номинальное. Так какой она должна быть? "Как в книжках" или "как обычно" на протяжении истории? Или в Ней всегда должно быть всего понемногу, иначе разные люди не смогут Её вместить? Но кто тогда должен принимать решения и во имя чего?
А можно ли быть христианами вне Церкви? И для чего тогда нужна Церковь?
Опять же, каковы задачи священства? Продолжать Ветхий Завет в Новом? Быть жрецом или предстоятелем? Совершать особые таинственные действия языческого характера с христианской терминологией или возглавлять молитвы христиан?
А кого считать христианами? Всех крещёных или только платящих десятину? Или стоит добавить к ним немногих, стремящихся соблюдать заповеди Христа, а не только "предания старцев", стремящихся руководствоваться Евангелием? Кстати, надо ли читать Писание, а не только почитать его? Может ли быть у Писания свой нарратив, отличающийся от бесконечных комментариев и пояснений последующих эпох?
Опять же, Кто есть Бог? Бог Откровения Нового Завета или Бог Откровения Ветхого Завета? Или вообще тотемное божество конкретного народа, защищающее только этот народ и требующее обращаться к себе исключительно на древней версии языка этого народа? Ответ вроде бы опять очевиден, но тогда почему Откровение на практике постоянно игнорируется?
Вопросов много. И только по мере ответа на них - честного и максимально осознанного и принятого церковным большинством - появится понимание какие именно реформы нужны и как их проводить. Поэтому прежде всяких реформ (или параллельно с ними) надо обязательно честно и последовательно отвечать на эти вопросы. Иначе будем пытаться согреть свечкой тундру.
Впрочем, доброе всем утро, друзья!
А фото просто так, к настроению. За окном серь, которую фотографировать неохота.
"Свидетельством бурной деятельности писцов Езекии, имеющимся в самом библейском тексте, можно считать небольшую фразу, как будто случайно появившуюся в тексте книги Притчей 25:1. "Вот другие притчи Соломона, сохранённые людьми Езекии, царя Иудеи"
Это замечание появилось для того, чтобы подчеркнуть, что это притчи именно Соломона. А то, что зафиксировали их письменно люди Езекии - это не так уж важно. Авторитет притчей основан на авторстве Соломона, а не на том, что они были собраны Езекией, который жил почти через два столетия после Соломона.
Однако для нас эта оговорка является ключом к пониманию того, когда же именно начали записывать книги Библии. Литературные проекты Езекии , очевидно, включали исторические труды, собирание преданий о Моисее и жреческих преданий и записи пророческих текстов, в том числе пророчеств Исайи Иерусалимского, Амоса и Осии, Михея".
#Как_Библия_стала_книгой
Это замечание появилось для того, чтобы подчеркнуть, что это притчи именно Соломона. А то, что зафиксировали их письменно люди Езекии - это не так уж важно. Авторитет притчей основан на авторстве Соломона, а не на том, что они были собраны Езекией, который жил почти через два столетия после Соломона.
Однако для нас эта оговорка является ключом к пониманию того, когда же именно начали записывать книги Библии. Литературные проекты Езекии , очевидно, включали исторические труды, собирание преданий о Моисее и жреческих преданий и записи пророческих текстов, в том числе пророчеств Исайи Иерусалимского, Амоса и Осии, Михея".
#Как_Библия_стала_книгой
«Русский — разговорный язык, а ЦСЯ — не разговорный. Это надо понять!»
А разве во время молитвы вы не разговариваете с Богом? Что для вас молитва: зачитывание догматических выверенных тезисов (т.е. монолог), заклинания или разговор, обращение к Богу? А разве Бог хоть раз где-то и когда-то требовал обращаться к Нему исключительно на особом языке?
#фсёпанятна
А разве во время молитвы вы не разговариваете с Богом? Что для вас молитва: зачитывание догматических выверенных тезисов (т.е. монолог), заклинания или разговор, обращение к Богу? А разве Бог хоть раз где-то и когда-то требовал обращаться к Нему исключительно на особом языке?
#фсёпанятна
«Русский язык использовать в молитве нельзя. Он профанный, на нём только матросы матерятся! Он неспособен передать высокие догматические истины»
Неужели всё богатство русской литературы — это матерщина? Совсем не матерными выражениями прославился Державин, Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой, Набоков, Солженицын и десятки других русских поэтов и писателей. Более того, на русском языке написаны все учебники по догматическому богословию, издано несколько переводов Священного Писания, проповедует Святейший Патриарх, все архиереи и священники. Даже те, кто не допускает и мысли служить по-русски. Разве все эти книги и проповеди наполнены матерщиной и не передают догматического богатства Церкви? Конечно, так думать глупо. Более того, все догматические истины, выраженные на ЦСЯ, просто проходят мимо внимания людей, не понимающих, о чем идёт речь. Да и в самом ЦСЯ, как мы уже говорили, масса неблагозвучных слов, некоторые из которых весьма сходны с современной обсценной лексикой.
#фсёпанятна
Неужели всё богатство русской литературы — это матерщина? Совсем не матерными выражениями прославился Державин, Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой, Набоков, Солженицын и десятки других русских поэтов и писателей. Более того, на русском языке написаны все учебники по догматическому богословию, издано несколько переводов Священного Писания, проповедует Святейший Патриарх, все архиереи и священники. Даже те, кто не допускает и мысли служить по-русски. Разве все эти книги и проповеди наполнены матерщиной и не передают догматического богатства Церкви? Конечно, так думать глупо. Более того, все догматические истины, выраженные на ЦСЯ, просто проходят мимо внимания людей, не понимающих, о чем идёт речь. Да и в самом ЦСЯ, как мы уже говорили, масса неблагозвучных слов, некоторые из которых весьма сходны с современной обсценной лексикой.
#фсёпанятна