Мне 33 года и я так и не сумел понять – это хорошо или плохо? Умение терпеть невзгоды, боль – это сила, которая напрочь убивает критическое мышление? Или же это достижение, делающее нас выносливее окружающих?

Я не хочу терпеть боль, но я умею. Я не хочу страдать – но меня научили. Я не хочу мучиться перед вечным моральным выбором – но я приучен. Жизнь в России – это пожизненное обязательство выбора между чёрным и белым, между мучениями нравственными или физическими. Сдать или сдаться? Ждать или поджидать? Враг или друг? Хорошо или плохо? И эти вопросы почти никогда не имеют отношения к нашим жизням напрямую.

Родившись в другой стране, я могу позволить себе волноваться лишь вопросами образования, карьеры, новой машины, обеспеченной старости, индекса NASDAQ. Я могу посвятить жизнь себе, избавив её от боли – и вечного выбора.

Родившись в России, я обязан выбирать – между белыми или красными. Между свободой и несвободой. Между. И очень часто от моего выбора ничего не зависит.

Но сделать я его обязан.

Говорят, мужчины, лучшие повара. И я тоже был в этом уверен вплоть до 18 июля 2007 года. В этот день мы с Никитой решили сделать пиццу. Но в этот день мы остались голодны.

По нашему плану в ход шло все, что было в холодильнике: пачка теста, кусок мяса, лимон и полбутылки виски. Казалось бы, полчаса и вкуснейший ужин будет готов, но наш рецепт вдруг дал сбой. Немного отвлекшись на четвертый ингредиент (да-да, я о виски) спустя час вместо пиццы мы достали из раскаленной духовки почерневшие угольки.

Унывать было нельзя - нужно было срочно исправлять ситуацию. В закромах кухни была обнаружена овсянка, а, значит, нас ждали самодельные овсяные печеньки. Я не помню, из чего мы пытались их приготовить, но оказалось, что печеньки нас тоже в итоге не ждали.

Это было 18 июля 2007 года. В этот день мы с Никитой хотели сделать пиццу. Но в этот день мы остались голодны.