Очередная статья о том, что палеонтологи, исследующие доисторических животных и растения в янтаре из северного мьянманского штата Качин, должны делать выбор «между наукой и этикой». Публикация и фото Nikkei Asian Review.

Мьянманский янтарь известен во всем мире и является уникальной капсулой времени, в которой заключена научная информация о доисторической жизни в виде замурованных насекомых, птиц и динозавров.

Фильм Стивена Спилберга 1993 года «Парк юрского периода» в самом начале содержит сцену, в которой из комара, замурованного в янтаре, берут высосанную им кровь, чтобы восстановить из нее ДНК динозавра, а затем воспроизвести таких динозавров и поселить их в тематическом парке. В реальности же ДНК в течение десятков миллионов лет разрушается, поэтому воспроизводство динозавров этим методом остается фантазией. Однако, в янтаре есть мягкие ткани, кожа и крылья, и они дают исследователям ценные подсказки.

В марте 2020 года исследовательская группа во главе с Син Лида, доцентом Китайского университета геологических наук в Пекине, объявила в британском научном журнале Nature, что они обнаружили в янтаре голову нового небольшого вида динозавров, напоминающего птицу. Он жил примерно 99 миллионов лет назад, в меловой период. Длина головы составляет около 1 см, и этот динозавр был, вероятнее всего, самым коротким среди уже известных динозавров мезозойской эры, найденных в окаменелостях. У него было много маленьких острых зубов.

Группа Сина получила известность в 2016 году, когда они обнаружили пернатый хвост динозавра, замурованный в янтаре из Мьянмы. Они также нашли в янтаре древних птенцов и змею.

В янтаре встречаются не только животные и насекомые. Джордж Пойнар, почетный профессор Орегонского государственного университета, обнаружил в 2017 году в янтаре из Мьянмы цветы диаметром около 5 мм.

Хотя янтарь имеет научное значение, он также ценен как драгоценный камень. Экспорт янтарных украшений из Мьянмы в Китай начался в первом веке. Маршрут торговли янтарем сегодня остается неизменным.

Большая часть янтаря Мьянмы добывается в долине Хуконг в северном штате Качин. Он везется через Танай (город, известный своей ювелирной торговлей) затем в Мьичину (столицу штата), или в Тенчун (китайская провинция Юньнань), и в итоге приобретаются китайскими торговцами.

Крупный бизнес по добыче драгоценных камней является источником этнических конфликтов. В штате Качин конфликт между вооруженными силами Мьянмы и Армией независимости Качина (KIA), представляющей коренную этническую группу штата, продолжается уже более 70 лет, с тех пор, как Мьянма стала независимым государством.

Вооруженные силы утверждают, что они борются за единство страны, в то время как KIA стремится к автономии для своей этнической группы. В основе конфликта лежат именно полезные ископаемые – такие как янтарь и жадеит. И армия, и KIA напрямую вовлечены в горнодобывающий бизнес через связанные с ними компании.

Вооруженные силы вернули контроль над Танаем и прилегающими районами в июне 2017 года, однако спорадические бои продолжаются. Внутренне перемещенные лица, которые были изгнаны со своих сельскохозяйственных участков, трудятся на горных разработках, и многие из них погибают в результате оползней.

Иностранным исследователям не разрешается самим заниматься добычей янтаря из-за продолжающегося конфликта в прилегающих районах. Они должны покупать его у ювелиров, и тем самым, возможно, косвенно финансировать конфликт. Общество палеонтологии позвоночных в США опубликовало в апреле заявление, в котором просило редакторов научных журналов быть более внимательными при рецензировании статей, касающихся ископаемых образцов из конфликтных регионов.

Палеонтологи должны глубоко задуматься, чтобы найти правильный баланс между наукой и этикой. В марте этого года New York Times сообщила, что один палеонтолог бойкотировал покупку янтаря из Мьянмы.
https://asia.nikkei.com/Location/Southeast-Asia/Myanmar-amber-traps-scientists-in-ethical-dilemma-over-funding-war

"С 11 по 18 июня Москино проведет неделю онлайн-премьер Международного фестиваля документального кино Doker. «Сноб» рассказывает о самых любопытных фильмах программы.

"14 яблок"
2018. Тайвань, Мьянма. Реж. Миди Зед

Бизнесмен из Мьянмы Ван Син Хунь мучается от бессонницы и получает совет от гадалки: нужно на две недели стать буддистским монахом и каждый день съедать по яблоку — тогда здоровый сон обеспечен. Конечно, возможность пожить как монах стоит денег. Фильм и сам может повергнуть в сон своей неспешностью, однако, если поймать его волну, даст шанс посмотреть на буддистскую кухню изнутри и даже проникнуться смирением."
https://snob.ru/entry/193880/

Мьянма привлечет швейцарскую компанию для проверки составленного китайцами технико-экономического обоснования проекта железной дороги Мандалай-Мусе. Если в итоге проект окажется «плохим» для Мьянмы, власти страны намерены от него отказаться.

10 июня на пресс-конференции в Нейпьидо управляющий директор Myanma Railways Ба Мьин сообщил, что для оценки технико-экономического обоснования проекта электрифицированной железнодорожной магистрали Мусе-Мандалай, представленной China Railway Eryuan Engineering Group (CREEG), будет привлечена третья сторона – пока не названая компания из Швейцарии. Она оценит проект на собственные средства.

Этот проект железной дороги стоимостью 8,9 млрд долларов должен стать частью Экономического коридора Китай-Мьянма (CMEC), который, в свою очередь, создается в рамках китайской инициативы «Пояс и путь». Ожидается, что железная дорога станет ключевой магистралью экономического коридора, и городе Жуйли (он находится на китайской стороне прямо через границу от Мусе) она будет подсоединена к китайской общенациональной железнодорожной сети.

Она должна стать начальной частью стратегической скоростной железной дороги Китай-Мьянма, цель которой - соединить город Чаупхью с глубоководным портом в западном мьянманском штате Ракхайн с Куньмином – центром китайской провинции Юньнань.

В 2011 году Пекин и Нейпьидо впервые подписали меморандум о взаимопонимании, касающийся строительства железной дороги от Жуйли до Чаупхью длиной 810 км. Однако, правительство тогдашнего президента Тейн Сейна приостановило проект из-за негативной реакции местных сообществ и опасений по поводу высоких процентных ставок кредитов и несправедливого распределения доходов. Срок действия меморандума истек в 2014 году.

В 2018 году CREEG (которая ранее называлась China Railway Group Ltd.) и Myanma Railway подписали новый меморандум о взаимопонимании и начали работу над технико-экономическим обоснованием. CREEG взял на себя расходы по проведению исследования, которое включало данные по выравниванию рельефа для маршрута, обоснование числа станций, исследование проб воды, а также тестирование грунта, гравия и почвы вдоль предполагаемой железнодорожной трассы.

Именно эти данные как раз и должна проверить швейцарская компания. Она же должна оценить корректность финансовых расчетов, произведенных китайской стороной. «Мы вообще не планируем реализовывать это проект, если он в итоге окажется плохим для нашей страны», - сказал Ба Мьин.

В последнее время в Мьянме возросло общественное беспокойство, связанное с возможными последствиями реализации проекта железной дороги - притоком иммигрантов из Китая, конфискацией земель и потерей средств к существованию местными жителями. Ба Мьин, отвечая на эту обеспокоенность, подчеркнул: «Позвольте мне заверить вас в том, что мы тщательно подумаем, чтобы не причинить никакого ущерба интересам страны».

Пограничный город Мусе является крупнейшими торговыми воротами между Китаем и Мьянмой. Выход из Мусе с помощью железной дороги на Мандалай, крупнейший коммерческий хаб центральной Мьянмы, позволит значительно увеличить объемы торговли и облегчить логистику. Железная дорога длиной 431 км рассчитана на движение по ней со скоростью 160 км в час – то есть, путь от Мандалая до Мусе займет всего три часа. В настоящее время Мандалай связан с Мусе через Лашио (главный город северной части штата Шан) автодорогой, поездка по которой обычно занимает более восьми часов.

Критики проекта выражают обеспокоенность тем, что он обременит Мьянму непосильными долгами и спровоцирует новые вооруженные столкновения, поскольку железная дорога будет проходить через зоны межнациональных конфликтов в северной части штата Шан. А большинство местных жителей заявляют, что они не получили исчерпывающей информации о проекте и его влиянии на окружающую среду. Они также все больше опасаются насильственного перемещения, конфискации сельскохозяйственных земель, потери водных ресурсов и других негативных последствий проекта.
https://www.irrawaddy.com/news/burma/myanmar-pulls-swiss-firm-scrutinize-chinas-bri-project.html

Два сообщения о кражах на исторических объектах Мьянмы. Воров привлекает безлюдность этих обычно оживленных мест из-за пандемии, а на преступления их толкает потеря работы и средств к существованию из-за отсутствия туристов.

Воры повредили верхние ярусы пяти пагод возле храма Йва Хаун Джи в Багане. Из-за своей формы эти части пагод обычно называются «банановым бутоном», и они иногда содержат ценные предметы – драгоценные камни, золото, гонги и статуэтки Будды. Видимо, злоумышленники пытались их найти.

Около 100 гидов начиная с 30 апреля проводили патрулирование вокруг объекта всемирного наследия ЮНЕСКО три раза в день. Одна из групп на этой неделе обнаружила следы краж и сообщила о них правительственному департаменту археологии.

Скорее всего, кражи были совершены ночью, поскольку днем около пагод находились люди. По словам чиновника департамента археологии, рядом с пагодами были обнаружены принадлежности для употребления наркотиков.

Всего в Багане с начала пандемии подобные следы краж были зафиксированы на 33 пагодах.

В департаменте археологии Багана работают 30 сотрудников службы безопасности, шесть из которых задействованы для охраны музейного комплекса и здания самого департамента. Таким образом, на 3837 древних пагод и ступ приходится всего 24 охранника. Им помогает Ассоциация местных гидов, сто представителей которой ежедневно обходят наиболее значимые исторические памятники.

Чиновники считают, что причиной участившихся краж стала пандемия коронавируса, которая привела к тому, что многие люди лишились работы и средств к существованию. Прежде всего, это касается местных жителей, большинство из которых получали доход от обслуживания туристов и продажи им сувениров. Как правило, эти люди хорошо представляют себе, где в пагодах можно найти драгоценности.

Индустрия туризма Багана и в целом Мьянмы сильно пострадала от пандемии COVID-19. Однако, по сообщениям правительственных СМИ, отели Багана могут возобновить работу уже в первую неделю июля.
https://myanmarmix.com/en/articles/thieves-target-ancient-bagan-pagodas-during-pandemic-lockdown

Еще один памятник истории Мьянмы был поврежден в начале июня – скорее всего, воры искали драгоценности. В Халине, одном из городов королевства Пью, который находится на территории современного района Вэле округа Загайн, подверглось вандализму древнее захоронение, в результате чего были повреждены правая рука и челюсть человеческого скелета, а также три глиняных горшка.

В 2014 году Бейктано, Шри Кшетра и Халин стали первыми объектами Мьянмы, которые были включены в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Города-государства процветали на существовали более тысячи лет между 200 г. до н.э. и 900 г. н.э. До настоящего времени сохранилась часть стен, буддийские ступы и могильники.

Воры, судя по всему, раскапывали захоронения в поисках драгоценностей. Патруль обнаружил следы их деятельности 3 июня. Полиция расследует инцидент, и уже возбуждено дело по статье 16 Закона о защите и сохранении древностей, который предусматривает максимальное наказание в виде семи лет лишения свободы и штрафа в размере пяти миллионов кьят.
https://myanmarmix.com/en/articles/ancient-pyu-city-latest-to-be-blighted-by-looting

Мьянманские активисты из числа жителей южноазиатского происхождения начали кампанию в соцсети «Не называй меня, "кала"». В ответ они получили волну возмущения, в ходе которой их обвиняли в том, что они хотят спровоцировать беспорядки «как в США».

Активисты, вдохновленные движением Black Lives Matter, начали свою собственную антирасистскую кампанию в стране, где многие мусульмане и люди индийского происхождения чувствуют себя как посторонние. Формально в стране признаны 135 этнических групп, но многие из них ощущают на себе давление бирманского большинства.

Кампания «Не называй меня, "кала"», запущенная в Facebook, направлена на то, чтобы помешать использованию слова, которым исторически называли людей с индийского субконтинента, но сегодня часто оно носит пренебрежительный характер. Оно помогло разжечь ненависть к рохинджа, давно преследуемому мусульманскому меньшинству, лишенному гражданства и изгнанному военными. Но этот термин также используется против некоренных меньшинств, особенно с более темной, чем у бирманцев, кожей.

Зэй Лин Мон и его друзья начали кампанию в Facebook после того, как протесты Black Lives Matter, вызванные убийством невооруженного чернокожего мужчины в США, повлияли на ситуацию во всем мире.

24-летний сикх, одетый в тюрбан, описывает, как онлайн-тролли использовали против него это слово, имея в виду то, что он «чужак» или «вторженец» - то есть, что он не является «своим» для Мьянмы.

«Проблема в том, что большинство не видит в этом проблемы,» - объясняет он, добавляя, что родители часто пугают плохо себя ведущих детей, говоря, что за ними придет «большой кала».

Некоторые сторонники разместили на своих фотографиях в профиле рамку с надписью: «Я не называю никого "кала"».

Кампания вызвала волну возмущения у тех, кто не согласен с методами ее инициаторов. В тысячах комментариев их обвиняют в разжигании расовой ненависти и стремлении к саморекламе.

«Как мы должны называть кала, если не будем использовать слово кала?» - спросил один из пользователей соцсети. Другой обвинил активистов в том, что они хотят, чтобы в Мьянме началось то, что «творится в США».

Аун Аун, который не пожелал называть свое настоящее имя из-за страха перед последствиями, говорит, что его дразнили этим словом с детства. «Я все еще чувствую злость», - сказал 26-летний индус, добавив, что не решается участвовать в кампании.

Активист Зэй Лин Мон знает, что слово не исчезнет в одночасье, но считает, что начатая кампания - это начало. «Когда мы говорим, что нам оно не нравится, относитесь с уважением и не используйте его».
https://www.france24.com/en/20200611-don-t-call-me-kalar-blm-inspired-message-reaches-myanmar

✅ Следует добавить, что правильная транскрипция этого слова – именно «калá» с ударением на последний слог, несмотря на написание латиницей “kalar”.

В бирманском языке нет буквы “эр”, а в транскрипции бирманских слов латиницей “r” традиционно используется как в классическом британском английском – для обозначения долготы предшествующего “a”. Такая же, кстати, и история с названием страны – Myanmar-Мьянма (с долгим конечным “a”). Поэтому если вы встретите на своем пути какого-нибудь великого эксперта, который, закатывая глаза, стонет что-нибудь типа «В Мьянмаре убивают каларов» - смело идите дальше.

Слово "калá" (kalar) – безусловно просторечное, и в официальных документах, или в речах политиков, оно не встречается, но изначально негативной коннотации в нем нет, и она прямо зависит от контекста. То есть, если кто-то в неформальной беседе хочет охарактеризовать внешность человека, то вполне может сказать – «он типичный кала» (то есть, выглядит как индус или бенгалец), и в данном случае это будет лишь нейтральная констатация факта. А во фразе «Выгоним кала с нашей земли» это слово приобретает совсем другой оттенок. Кроме того, его употребление «в лицо» прямо зависит от близости отношений общающихся. Например, бирманец вполне может сказать близкому другу-индусу: «Порекомендуй хороший индийский ресторан в Янгоне. Ты должен знать – ты же кала». А пугалка детей в виде «придет большой кала» - это всего лишь наследие колониального прошлого, когда почти все полицейские в Бирме были индусами, которых привезли туда британцы.

В русском языке подобные смыслы есть, например, у слова «азиат», которое, в зависимости от контекста, может иметь много оттенков.

Есть в России и еще одно заблуждение относительно слова "кала". После кризиса рохинджа в русскоязычных СМИ часто пишут, что так в Мьянме пренебрежительно называют мусульман. Это абсолютно неверно. "Кала" могут быть какой угодно религии (в том числе буддисты или индуисты), и это слово относится исключительно к внешности человека. При этом, понятно, что бенгальцы-рохинджа подходят под это определение. А вот, например, китайцы-мусульмане – нет, и они никакие не “кала”. Между прочим, в колониальной Бирме был и термин “кала-пхью” («белый кала») – так бирманцы тогда между собой именовали европейцев.

Поэтому кампания протеста против этого слова – явно надумана и спекулятивна, и действительно может почти на пустом месте вызвать социальное напряжение, а значит - в итоге бумерангом стукнуть ее инициаторов. При этом, замена слова "кала" на любой синоним ничего не даст – он точно так же будет зависеть от контекста.

Однако, стоит согласиться с тем, что если человек по каким-то причинам не хочет, чтобы даже друзья его называли "кала" - то его так назвать безусловно не следует. Но в Мьянме абсолютное большинство людей (в том числе бирманцев) и так хорошо это понимает.

"АиФ-Тула":

«Я уже пять лет живу в Туле. После окончания школы в Мьянме, поступил в Университет иностранных языков на факультет русского языка, - рассказывает студент политехнического института Сай Найнг. - Учусь на журналиста. Мне всегда хотелось изучать русский язык, и я решил, что на этом факультете я точно его выучу».

Сейчас гостю из Юго-Восточной Азии 24 года. Он думает о том, как найти постоянную работу с достойной зарплатой, чтобы «крепко стоять на своих ногах».

«Моя родители и два брата живут в Мьянме, сестра работает медсестрой в Сингапуре. Я – самый младший, и хочу начать свою жизнь в России, - рассказывает Сай Найнг. - Я очень люблю Тулу. Город не очень большой, но в нём много интересных мест: Тульский кремль, Музей оружия, центральный парк и «Ясная Поляна», а на набережной получаются просто фантастические фотографии на закате».
https://tula.aif.ru/society/events/rossiya_obedinyayushchaya_kak_inostrancy_uchatsya_rabotayut_i_zavodyat_semi

Министерство культуры и религиозных дел подало восемь исков в связи с нарушениями запрета правительства на массовые религиозные мероприятия. Некоторые из них уже завершились судебными приговорами и тюремным заключением виновных.

Канцелярия президента Мьянмы в марте ввела запрет на проведение массовых собраний для предотвращения распространения COVID-19. Министерство здравоохранения и спорта также потребовало, чтобы граждане не организовывали публичные мероприятия и не собирались группами более четырех человек.

Заместитель министра культуры и религиозных дел Чжи Мин сообщил на пресс-конференции 10 июня, что в сфере ответственности его ведомства зафиксировано восемь нарушений. По всем были открыты уголовные дела.

В частности, уголовное производство было начато в связи с массовой церемонией сбора пожертвований в районе Кхин У округа Загайн, похоронами влиятельного буддийского монаха в районе Йебью округа Тининтайи, буддийскими мероприятиями в штате Мон, исламскими молитвенными собраниями в районах Чанмьятази и Мейктила в Мандалае. Иск был также подан против христианского пастора Со Дэвида Ла, проводившего массовые религиозные мероприятия в Янгоне.

12 из 14 мусульман, собиравшихся в апреле на молитву в районе Чанмьятази, были приговорены к трем месяцам тюрьмы за нарушение запрета правительства. При этом, за проведение в апреле похорон буддийского монаха в Йебью, где, по сообщениям, присутствовали более 200 человек, монахи из числа организаторов были лишь оштрафованы на 100 тысяч кьят (71 доллар), в то время как в штате Мон, один из нарушителей был приговорен к девяти месяцам тюремного заключения.

Хотя министерство возбудило дела против представителей разных конфессий, нарушивших запрет правительства, оно никак не реагировало на тот факт, что 24 мая главный министр округа Янгон Пхйо Мин Тейн и члены регионального кабинета министров приняли участие в религиозном буддийском мероприятии у янгонской пагоды Ботатхаун.

Заместитель министра пояснил, что в ведении министерства по делам религии и культуры находится пагода Шведагон, которая является самой священной буддистской достопримечательностью Мьянмы, а за пагоду Ботатхаун отвечает региональное правительство Янгона. Соответственно, к церемониям в этой пагоде министерство культуры и религиозных дел не имеет отношения, а региональное правительство не сообщает о планируемых там мероприятиях. Не было запросов в министерство по поводу этой церемонии и из канцелярии президента.

В СМИ сообщалось, что канцелярия президента попросила главного министра округа Янгон представить свои объяснения по поводу мероприятия, состоявшегося в пагоде Ботатхаун.
https://www.irrawaddy.com/specials/myanmar-covid-19/eight-cases-opened-religious-gatherings-violating-covid-19-restrictions-govt.html

Правительственная The Global New Light of Myanmar пишет о традиционной бирманской алхимии и алхимиках-зоджи.

В Бирме расцвет алхимии длился между пятым и одиннадцатым веком нашей эры, и она по сути была почти религиозным культом. С приходом буддизма, не поощрявшего алхимию, ее популярность пошла на убыль, однако, полностью она не исчезла. Большинство бирманских буддистов осуждают алхимические опыты как бессмысленную трату времени и смотрят на алхимика как на искателя золота и чувственных удовольствий.

Алхимия в Бирме известна как Аггия - «работа огня». Она имеет в своей основе более глубокую почти религиозную философию, чем просто превращение недрагоценных металлов в драгоценные. Стремление «превратить свинец в серебро и медь в золото» было для бирманского алхимика лишь первым шагом к открытию «камня живого металла», бирманского эквивалента философского камня в европейской алхимии. Но и «камень живого металла» - лишь промежуточный этап. Конечная цель состоит в том, чтобы в ходе дальнейших опытов обрести сверхчеловеческое тело и вечную молодость.

Когда алхимик постигает правильное соотношение металлов, он должен найти верного ученика, который похоронит его в глухом лесу и отпугнет злых духов и магов. Этот верный ученик должен вырыть яму, ложась в которую алхимик проглотит соединения металлов. Затем яма закапывается, и через семь дней алхимик без посторонней помощи к великой радости восстает из нее, и с этого момента он уже Зоджи – алхимик, достигший совершенства. Все сверхъестественные качества «камня живого металла» теперь заключены в его сверхчеловеческом теле. После этого он остается в лесу и будет очень редко (если вообще будет) посещать жилища людей.

Поскольку тело алхимика стало сверхчеловеческим, он может не только ходить, но и летать в воздухе, или путешествовать под землей. Ему больше неизвестна физическая усталостью, и его тело не нуждается в питании. Оно останется молодым, пока он не умрет, но смерть придет к нему только через тысячи лет. Такой совершенный алхимик испытывает счастья после достижения своей заветной цели, но у него есть и проблемы. Его жизнь очень одинока. Ему не нужна еда, но иногда он питается фруктами, потому что не может есть мясо из-за его запаха. Кстати, поэтому же он не может находиться с людьми дольше нескольких минут, поскольку они едят мясо и имеют запах, который алхимик не переносит. На склоне горы Попа есть деревья, плоды которых по размеру и форме в точности похожи на фигурки девушек, и алхимическая сила зоджи привносит в них некую «жизнь». Он удовлетворяет с ними свои желания, но, к сожалению, это всего лишь плоды, и они быстро разрушаются, становясь для него бесполезными.

Далее в тексте рассказывается о жившем в 11 веке знаменитом алхимике, монахе Шин Иса Гона который после трудного пути к постижению алхимических истин и замены своих глаз глазами козла и быка, в итоге получил философский камень. Он объявил о своем намерении покинуть мир людей на следующее утро и попросил царя на рассвете расплавить весь имевшийся у него запас свинца и меди в огромных чанах перед дворцом. Когда взошло солнце, монах обошел дворец и все жилища, бросая философский камень во все чаны. Камень каждый раз выскакивал обратно в его руку, при этом свинец в чанах становился серебром, а медь – золотом. Жители Багана стали очень богатыми, и, имея в своем распоряжении столько золота и серебра, они построили бесчисленные величественные пагоды.

Монах покинул мир людей на горе Попа, простившись со своим учеником, которого вытошнило после того, как монах дал ему снадобье из выкопанных на горе магических корней, смешанных с философским камнем. «Тебе не суждено разделить мой успех в алхимии, - с грустью сказал монах, - и мы должны здесь попрощаться». Напоследок он подарил ученику слиток золота, который тот, вернувшись домой, отдал матери – но, сунув руку в карман, обнаружил что там появился новый слиток. Это продолжалось до тех пор, пока у его матери не оказалось десять золотых слитков.
https://www.globalnewlightofmyanmar.com/mount-popa-geopark-and-its-aesthetic-values-2

До коронавируса китайский Ухань производил еще одно «смертельное зло» - наркотическое вещество фенитанил. Его огромные количества были недавно обнаружены в Мьянме и, вероятно, предназначались для американского рынка. Публикация в The Sunday Times.

Ухань, разросшийся промышленный центр, является «химической столицей» Китая, где некоторые заводы имеют побочные производства - столь же смертоносные, как и прибыльные. Они изготавливают компоненты для незаконного производства фентанила, синтетического опиоидного обезболивающего, который в 50 раз мощнее героина. Зависимость от фентанила уже стала бедой для Америки и превращается во все более серьезную проблему в Великобритании.

После смертоносного опиоидного кризиса в США, унесшего в 2018 году 31 тысячу жизней, Дональд Трамп потребовал от Пекина в качестве условия торговых переговоров пресечь экспорт фентанила. Его китайский коллега Си Цзиньпин согласился остановить этот поток, но производство химических прекурсоров препарата продолжалось быстрыми темпами.

Китайские химики и продавцы онлайн были в центре торговли наркотиками по почте. Около 40% веб-сайтов, рекламирующих незаконный фентанил, были связаны с китайскими фирмами. Самым известным источником прекурсоров в Ухане была субсидируемая государством компания. Одним из производственных центров была государственная тюрьма.

Некоторые производители отправляли товары напрямую в Америку и Европу, но основными покупателями были мексиканские преступные картели, которые из компонентов готовили таблетки или порошок и контрабандой везли их через границу на север.

Кризис Covid-19 показал их чрезмерную зависимость от Китая. В США после блокировки Уханя возник дефицит препарата, и цены на него взлетели. Была надежда, что Covid-19 остановит поток фентанила, но Американская медицинская ассоциация сообщила на прошлой неделе, что смертность от наркотиков в США во время пандемии увеличилась.

На освободившиеся от китайского товара европейские рынки хлынул фентанил из российских лабораторий. Кроме того, туда пришли азиатские синдикаты, которые имели запасы ингредиентов-прекурсоров и имели прямой доступ к производителям в Китаек.

Ключевая роль этой новой породы азиатских наркосиндикатов была проиллюстрирована рейдами, проведенными с февраля по апрель в джунглях северного штата Мьянма на границе с Китаем. В их ходе было обнаружено 990 галлонов высокоэффективного жидкого фентанила, 200 миллионов таблеток метамфетамина и большие партии героина и сырого опийного мака.

Властям потребовалось «футбольное поле» для демонстрации самой крупной добычи в истории захватов фентанила. У этого наркотика нет значительного рынка в Азии, поэтому его колоссальные запасы скорее всего предназначались для Северной Америки или Европы. То есть, Золотой треугольник, крупнейший в мире источник метамфетамина, становится глобальным поставщиком синтетических опиоидов.

По словам чиновника УПН ООН, «это был огромный захват, совершенно не соответствующий тому, что мы видели раньше». Он считает, что это была очень сложная операция, и есть все признаки того, что за ней стояла иностранная транснациональная организованная преступность. Скорее всего, она была запланирована еще до Covid-19 как часть попытки крупной организованной преступности использовать Бирму для производства и оборота еще одного синтетического наркотика.

Производители и брокеры фентанила в Ухане снова заработали после снятия блокировки. Но торговцы извлекли уроки: слишком сильная зависимость от Китая создает дополнительные риски их бизнесу.

Северная Бирма имеет давнюю историю как пристанище для этнических ополченцев, которые финансировали свои мятежи за счет наркоторговли, в которую также были вовлечены военные и полиция. Для мировых торговцев фентанилом это была настоящая находка.

«Роль Бирмы остается неясной, но будет страшно, если торговля начнет мигрировать туда из Китая, поскольку в Бирме нет контроля, или, может, нет желания покончить с этим», - говорит один из экспертов.
https://www.thetimes.co.uk/article/wuhans-shuttered-fentanyl-labs-leave-field-clear-for-russia-mkzhm9h0z

За прошедшую неделю в Мьянме выявлены еще двадцать два носителя коронавируса. Итого, с 23 марта на утро 15 июня в стране официально зафиксированы 262 случая COVID-19. Выздоровели 167 человек, скончались шестеро.

Все, кроме двух, новые случаи – «завозные», в основном, из Индии. За месяц, с 16 мая по 15 июня, у 75 мьянманцев, вернувшихся из-за рубежа, тест на коронавирус оказался положительным. Из них 45 вернулись из Индии (в том числе 5 военнослужащих), 13 - из Малайзии, 8 – из ОАЭ, 6 – из Бангладеш, 2 – из Таиланда, 2 – из Италии и 1 – из Китая.

Два «внутренних» случая COVID-19 – это 24-летняя медработница, проверявшая на границе в штате Качин мигрантов, возвращавшихся из КНР, а также 30-летний мужчина из штата Шан, не имевший контактов с выявленными носителями коронавируса и «истории путешествий».

✅ В списке новых случаев COVID-19 особо следует выделить тех, кто вернулся из Бангладеш.

Все они - рохинджа, либо живущие в лагерях для беженцев в Бангладеш и нелегально перешедшие в Мьянму, либо вернувшиеся из соседней страны жители мьянманского штата Ракхайн.

В Бангладеш уже объявили, что мьянманские власти вводят мир в заблуждение – вероятнее всего потому, что такая картина противоречит их нарративу о том, что рохинджа смертельно боятся возвращаться в Мьянму, потому что там их жизни угрожает опасность.

Через четыре месяца все толстые полицейские Мьянмы должны сбросить вес, иначе они будут наказаны. Правоохранители жалуются на перенапряжение, бессонницу и усталость на работе, которые приводят к тому, что они набирают лишний вес.

Упитанные сотрудники правоохранительных органов Мьянмы неоднозначно отреагировали на приказ о том, что все полицейские с избыточным весом должны похудеть в течение ближайших четырех месяцев, или они будут подвергнуты наказанию.

В циркулярном приказе, разосланном министерством внутренних дел по всем полицейским управлениям, говорится, что офицеры, которые не достигли приемлемого индекса массы тела, будут обвинены в нарушении кодекса поведения.

«Мы должны прилагать усилия для этого, особенно в выходные дни, - сказал офицер Эй Мьин Найн из полицейского управления Пинманы, расположенного рядом со столицей. - Затем мы проведем измерения, чтобы увидеть, действительно ли у нас это получилось или нет. И важно правильно составить диету».

Другой офицер из Нейпьидо, который попросил не называть его имени, считает, что невозможно избавиться от значительного лишнего веса в течение четырех месяцев. Он сказал, что из-за стресса на работе, усталости, напряжения и вызванной ими бессонницы, большинство офицеров к 30 годам уже страдают ожирением.

«Я не знаю, как приказать им, чтобы они худели, потому что все тут, кажется, всё время очень заняты», - сказал другой полицейский из Нейпьидо.

Руководитель подразделения дорожной полиции Мо Чжо считает, что приказ похудеть направлен на то, чтобы правоохранители соответствовали международным стандартам полиции. Он сообщил, что выделил специальное время после 4 часов дня своим толстым подчиненным на вечерние тренировки.

«В настоящее время мы тренируем этих офицеров с помощью физических упражнений, таких как бег трусцой, отжимания, чинлон (традиционный вид спорта с тростниковым мячом)», - добавил он.

Приказ о необходимости сбросить лишний вес также был направлен в управление тюрем, пожарную службу и другие подразделения министерства внутренних дел.
https://coconuts.co/yangon/news/fat-myanmar-cops-given-4-months-to-shape-up-or-face-charges/

К этому стоит добавить, что приказ министерства внутренних дел достаточно активно обсуждался в мьянманских СМИ, и там же сообщалось о креативных подходах к его исполнению.

В округе Танинтайи, например, полицейское начальство уже объявило о намерении еженедельно проводить учения по спасению людей в экстренных ситуациях, которые неизбежно связаны со значительными физическими нагрузками, а значит – с потерей веса их участниками. В других регионах предусмотрено время для специальных занятий спортом и игр. Некоторые полицейские начальники пытаются ограничить количество пива, выпиваемое их подчиненными.

Интереснее всех поступили полицейский начальник одного из отделов полиции в округе Мандалай. Он установил в офисе специальную узкую дверь, через которую регулярно заставляет протискиваться всех толстых сотрудников. Расчет, видимо, сделан на то, что рано или поздно им надоест это издевательство, и они начнут предпринимать реальные усилия, чтобы сбросить вес. Можно предположить, что в детстве на этого полицейского начальника произвела неизгладимое впечатление история Винни-Пуха, застрявшего после обжорства в дверях у Кролика.

В деревнях рохинджа на севере штата Ракхайн растет страх по поводу того, что их сородичи из бангладешских лагерей, нелегально проникающие на территорию Мьянмы, могут быть больны COVID-19. С конца марта через границу перешли более 80 человек.

Из 262 выявленных в Мьянме случаев COVID-19 шесть приходится на тех, кто прибыл в страну из Бангладеш. Это либо обитатели лагерей для беженцев рохинджа в бангладешском Кокс Базаре (где коронавирус, про данным на 10 июня, был уже выявлен у 35 человек, трое из которых скончались), либо жители северной части штата Ракхайн, побывавшие в Бангладеш по делам или у родственников.

Официально 271-километровая граница Мьянмы с Бангладеш сейчас закрыта, но сложный рельеф делает эту границу «дырявой». Ее часть проходит по небольшим речкам, которые легко пересечь, а колючая проволока также не является сдерживающим фактором, и во многих местах границу можно перейти посуху. Там, где есть ограждения, нарушители либо через них перелезают, либо проделывают в них дыру.

В 2018 году правительство Мьянмы и Бангладеш договорились о репатриации рохинджа, и недалеко от границы на мьянманской стороне были открыты два фильтрационных центра (один для тех, кто переходил в Мьянму через сухопутную границу, и другой – для пересекающих пограничную реку Наф). Однако, после регистрации первых случаев коронавируса в марте Мьянма закрыла свои контрольно-пропускные пункты на границе и приостановила процесс репатриации.

Несмотря на закрытие границы, с конца марта по 5 июня более 80 человек нелегально проникли в район Маундо на севере штата Ракхайн из лагерей беженцев рохинджа в Кокс Базаре. Они добрались до своих деревень, и не были помещены на карантин до тех пор, пока соседи или деревенские администраторы не заметили их прибытие и не сообщили об этом органам здравоохранения. К тому времени они уже провели, по крайней мере, один или два дня в своих домах, а значит могли распространить смертельный вирус. Больше того, есть вероятность, что часть рохинджа прибыли из Бангладеш незамеченными, или о них не сообщили властям.

Все въехавшие из Бангладеш, которых удалось зарегистрировать (более 80 человек), были помещены на карантин. С 31 мая в карантинных центрах у всех, кто там находится, проводится тестирование на коронавирус. Начиная с 4 июня были зафиксированы шесть случаев COVID-19.

Один из жителей района Маундо на севере штата Ракхайн сообщил журналистам, что в мусульманских деревнях нет никакой информационной кампании о COVID-19, и многие люди не знают, насколько опасно заболевание. По его словам, некоторые рохинджа считают, что их заставили отправиться на карантин только потому, что у них не было денег чтобы откупиться. Такова логика тех, кто постоянно вынужден платить деньги властям, но в данном случае она может привести к неверным выводам и опасным последствиям. Поэтому, по его словам, необходима компания информирования жителей деревень рохинджа о коронавирусе.

Тем не менее, У Махмуд, житель одной из деревень рохинджа, также находящейся в районе Маундо, сообщил, что у них в деревне информация о важности мытья рук и об опасности заболевания транслируется через громкоговорители на трех языках – бирманском, ракхайнском и читтагонгском диалекте бенгальского языка (на котором говорят рохинджа). По его словам, владеющие бирманским языком деревенские жители сами перевели эти тексты на понятный для рохинджа язык.

В начале апреля была обнародована директива районной власти Маундо, обязывающая всех, кто возвращается из-за границы, сообщать о себе местным администраторам и должностными лицами здравоохранения. Нарушителям грозит тюремное заключение на срок от одного месяца до двух лет.

При этом, после выявления среди вернувшихся из Бангладеш рохинджа COVID-19, в деревнях ощущается страх. Он особенно усилился, когда местное управление здравоохранения дважды продезинфицировало деревню, где жили выявленные носители коронавируса, а также провело детальный опрос по выявлению их контактов.
https://www.irrawaddy.com/specials/myanmar-covid-19/myanmar-concerns-mount-covid-19-cases-among-illegal-returnees-bangladesh.html

Изображение генерала Аун Сана скоро появится на новых мьянманских банкнотах всех четырнадцати номиналов, находящихся в обращении - от 10 до 10000 кьят.

Об этом сообщил заместитель главы Центробанка Мьянмы Со Мин. Он, однако, затруднился ответить на вопрос о том, насколько быстро банкноты нового дизайна вытеснят из обращения ныне циркулирующие купюры, и можно ли будет это сделать до истечения срока полномочий нынешнего правительства Национальной лиги за демократию (то есть, до апреля 2021 года).

В январе этого года бирманский герой борьбы за независимость и отец нынешнего лидера страны Аун Сан Су Чжи снова, впервые за тридцать лет, появился на денежных знаках Мьянмы – в обращение была выпущена купюра достоинством в 1000 кьят (примерно 50 рублей) нового дизайна с портретом генерала Аун Сана и изображением на обороте парламентского комплекса в Нейпьидо. Однако, эти банкноты до сих пор практически не участвуют в платежах, потому что население страны предпочитает их приберегать для коллекций, а также из боязни, что рано или поздно купюры старого образца будут отменены как платежное средство (в последний раз подобную конфискационную реформу власти страны провели в 1987 году).

Центробанк, тем не менее, опровергает наличие подобных планов и заявляет, что старые купюры останутся в обращении наравне с новыми до их физического износа.

При этом, интересно, что генерал Аун Сан изображен на новой тысячекьятовой купюре не в военной форме (каким его привычно представляет абсолютное большинство мьянманцев), а в традиционной бирманской одежде с чепчиком «гаун-баун» на голове. Сам выпуск купюры с «огражданенным» портретом Аун Сана в год всеобщих выборов многие посчитали неявной агитацией за возглавляемую его дочерью правящую Национальную лигу за демократию, основным конкурентом которой является партия, поддерживаемая военными.

Судя по всему, появление в этом году в Мьянме купюр других номиналов с портретами Аун Сана только подтвердит эти предположения.
https://yangx.top/mmrus/3636

Главный министр округа Янгон Пхйо Мин Тейн, который многими рассматривался как возможный преемник Аун Сан Су Чжи, на волне критики в свой адрес объявил о том, что не будет участвовать в предстоящих выборах «по состоянию здоровья».

Пхйо Мин Тейн первоначально был отобран правящей Национальной лигой за демократию (НЛД) для участия в выборах в региональный парламент Янгона, депутатом которого он стал с 2015 года, впоследствии получив назначение на должность главного министра (согласно конституции страны, главного министра региона назначает президент из числа депутатов регионального парламента). Тем не менее, эти планы, видимо, будут пересмотрены. «Я сообщил партии, что больше не могу работать в качестве члена парламента из-за состояния моего здоровья, поэтому я не буду избираться на предстоящих выборах», - сообщил Пхйо Мин Тейн.

51-летний Пхйо Мин Тейн перенесший четыре года назад операцию на сердце, не уточнил, что именно не в порядке с его здоровьем. «Я буду продолжать вносить вклад в работу партии», - пообещал он.

Бывший политзаключенный (что не редкость среди руководства правящей партии), Пхйо Мин Тейн начал свое восхождение в 2012 году, когда на довыборах он был избран от НЛД в парламент. В октябре 2016 года он стал членом высшего руководящего органа НЛД - состоящего из 12 человек Центрального исполнительного комитета, и многие начали его считать возможным преемником Аун Сан Су Чжи, которой 19 июня исполнится 75 лет.

Однако, в последнее время в адрес Пхйо Мин Тейна звучит все больше критики. Его осуждали за то, что он нарушил установленные правительством ограничения на проведение массовых мероприятий в условиях пандемии коронавируса – в конце мая он вместе с членами своего кабинета и другими чиновниками посетил религиозную церемонию в янгонской пагоде Ботатхаун.

5 июня региональные законодатели Янгона из оппозиционной Партии сплоченности и развития Союза (ПСРС) и депутаты от вооруженных сил приняли решение начать процедуру импичмента главного министра. При этом, есть вероятность, что против него может проголосовать часть депутатов от его собственной партии, поскольку на фоне тюремных сроков другим нарушителям запрета на массовые мероприятия в Мьянме отсутствие наказания для Пхйо Мин Тейна (с него только потребовали представить объяснения) выглядит особенно вызывающе.

Пхйо Мин Тейн ранее уже подвергался критике после своей болезненной реакции на публикацию в октябре 2018 года новостной компанией Eleven Media доклада, где чиновники Янгона обвинялись в неэффективном управлении государственными средствами, при этом реализуя личные деловые интересы главного министра. Там также говорилось, что Пхйо Мин Тейн получил от одного из бизнесменов часы стоимостью 100 тысяч долларов в обмен на решение вопросов в его пользу. Главный министр опроверг это утверждение, а Eleven Media извинилась, но предшествовавший этому арест трех журналистов вызвал обвинения в том, что Пхйо Мин Тейн подавляет свободу слова.

Главный министр приобрел известность, решив проблемы с пробками на дорогах города, реформировав городской общественный транспорт, убрав продавцов с городских улиц, и разработав план значительных улучшений городской инфраструктуры. Однако, многие из его проектов вызвали негативную реакцию горожан. Жители Янгона, например, широко критиковали его реформу городского автотранспорта, а другие его реформы называли «непродуманными».

Последним шагом в этом ряду стало решение регионального парламента Янгона отклонить заявки на сумму почти в 30 млн долларов в проекте бюджета на предстоящий 2020-21 финансовый год, посчитав их чрезмерными или неуместными (в их числе было, например, приобретение для городских церемоний собственного музыкального коллектива).

По словам депутата от оппозиционной ПСРС, «избиратели возлагали большие надежды на главного министра Янгона, [но] в последние пять лет его обещания были похожи на строительство воздушных замков».
https://www.rfa.org/english/news/myanmar/chief-minister-06152020184934.html