«На острове Сент-Мартин были развернуты подразделения из двух батальонов пограничников... Текущее усиление пограничного контроля связано с напряженными отношениями между Бангладеш и соседней Мьянмой.»
https://regnum.ru/news/2609242.html
После подобных публикаций по русскоязычным СМИ обычно начинают гулять мнения разных экспертов о том, что Бангладеш и Мьянма вот-вот начнут друг с другом войну.
На самом деле, отношения пограничников двух стран можно охарактеризовать одним словом – они конструктивные. Сейчас в столице Мьянмы находится делегация руководства пограничных сил Бангладеш, которая обсуждает со своими мьянманскими коллегами вопросы сотрудничества и обеспечения безопасности на границе. В частности, решено, что пограничные силы двух стран будет сотрудничать в борьбе с боевиками Армии спасения рохинджа Аракана (состоящей из мусульман-рохинджа) и Армии Аракана (объединяющей буддистов-ракхайнцев). Это тем более важно, что обе вооруженные этнические группировки, по утверждению мьянманских властей, имеют лагеря в труднодоступных местах на территории Бангладеш, откуда совершают вылазки в мьянманский штат Ракхайн.
Еще одна тема переговоров – транспортировка наркотиков из Мьянмы на территорию Бангладеш, которая сегодня пробрела угрожающие масштабы. Для борьбы с наркотрафиком пограничные силы двух стран регулярно проводят совместные патрулирования – как по суше, так и по пограничной реке Наф.
То есть, слухи о «напряженных отношениях» на границе, мягко говоря, преувеличены. У пограничников обеих стран, по сути дела, одни и те же общие угрозы, и цель переговоров – дальнейшее улучшение взаимодействия.
Что касается упомянутого в публикации острова Св. Мартина – то с ним совершенно другая история. В октябре прошлого года власти Бангладеш обратили внимание на то, что на официальных мьянманских веб-сайтах, посвященных итогам переписи населения 2014 года, этот остров обозначен как бы мьянманским. «Как бы» - потому что на картах нигде не написано, что этот остров принадлежит Мьянме, но если выбрать опцию, в соответствии с которой территории других государств окрашиваются в серо-черный цвет и только территория Мьянмы остается цветной, то легко увидеть, что злополучный остров тоже остается цветным. Именно это исследование позволило властям Бангладеш сделать вывод о том, что Мьянма в 2014 году, согласно карте, официально провела на острове перепись (хотя там переписывать некого, потому что на острове никто не живет), а значит – де-факто считает его своим.
Но дело в том, что Мьянма никогда этот остров своим не считала. Больше того, в 1974 году между сторонами было подписано соглашение, где четко указано, что остров является частью Бангладеш. Принадлежность острова к Бангладеш была упомянута и в решении Международного трибунала по морскому праву 2012 года, который рассматривал спор между двумя странами, касающийся проведения границ по морю.
Понятно, что скандал случился из-за обычной редакторской ошибки при подготовке официальных карт. «Оцветнение», видимо, произошло случайно – остров лежит рядом с побережьем мьянманского штата Ракхайн, а граница Бангладеш находится севернее. То есть, этот вопрос изначально считался несуществующим. Но, как всегда, глупость имеет тенденцию воспроизводиться снова и снова. На какой-то из мьянманских карт в Интернете в марте этого года остров Св. Мартина опять был раскрашен в мьянманские цвета – при том, что МИД Мьянмы еще раз подтвердил, что это бангладешский остров.
Таким образом, нынешнее развертывание двух батальонов пограничной стражи Бангладеш на этом безлюдном острове – довольно оригинальная попытка бангладешских властей создать информационный повод для того, чтобы мьянманцы в следующий раз более внимательно составляли свои географические карты. А еще этим шагом власти Бангладеш расширяют зону контроля вдоль побережья – сейчас рохинджа на лодках массово бегут из бангладешских лагерей, направляясь по морю на юг, прежде всего, к берегам Малайзии. Наличие пограничной стражи на острове Св. Мартина позволит более эффективно держать под контролем морское побережье и пресекать эти попытки.
https://regnum.ru/news/2609242.html
После подобных публикаций по русскоязычным СМИ обычно начинают гулять мнения разных экспертов о том, что Бангладеш и Мьянма вот-вот начнут друг с другом войну.
На самом деле, отношения пограничников двух стран можно охарактеризовать одним словом – они конструктивные. Сейчас в столице Мьянмы находится делегация руководства пограничных сил Бангладеш, которая обсуждает со своими мьянманскими коллегами вопросы сотрудничества и обеспечения безопасности на границе. В частности, решено, что пограничные силы двух стран будет сотрудничать в борьбе с боевиками Армии спасения рохинджа Аракана (состоящей из мусульман-рохинджа) и Армии Аракана (объединяющей буддистов-ракхайнцев). Это тем более важно, что обе вооруженные этнические группировки, по утверждению мьянманских властей, имеют лагеря в труднодоступных местах на территории Бангладеш, откуда совершают вылазки в мьянманский штат Ракхайн.
Еще одна тема переговоров – транспортировка наркотиков из Мьянмы на территорию Бангладеш, которая сегодня пробрела угрожающие масштабы. Для борьбы с наркотрафиком пограничные силы двух стран регулярно проводят совместные патрулирования – как по суше, так и по пограничной реке Наф.
То есть, слухи о «напряженных отношениях» на границе, мягко говоря, преувеличены. У пограничников обеих стран, по сути дела, одни и те же общие угрозы, и цель переговоров – дальнейшее улучшение взаимодействия.
Что касается упомянутого в публикации острова Св. Мартина – то с ним совершенно другая история. В октябре прошлого года власти Бангладеш обратили внимание на то, что на официальных мьянманских веб-сайтах, посвященных итогам переписи населения 2014 года, этот остров обозначен как бы мьянманским. «Как бы» - потому что на картах нигде не написано, что этот остров принадлежит Мьянме, но если выбрать опцию, в соответствии с которой территории других государств окрашиваются в серо-черный цвет и только территория Мьянмы остается цветной, то легко увидеть, что злополучный остров тоже остается цветным. Именно это исследование позволило властям Бангладеш сделать вывод о том, что Мьянма в 2014 году, согласно карте, официально провела на острове перепись (хотя там переписывать некого, потому что на острове никто не живет), а значит – де-факто считает его своим.
Но дело в том, что Мьянма никогда этот остров своим не считала. Больше того, в 1974 году между сторонами было подписано соглашение, где четко указано, что остров является частью Бангладеш. Принадлежность острова к Бангладеш была упомянута и в решении Международного трибунала по морскому праву 2012 года, который рассматривал спор между двумя странами, касающийся проведения границ по морю.
Понятно, что скандал случился из-за обычной редакторской ошибки при подготовке официальных карт. «Оцветнение», видимо, произошло случайно – остров лежит рядом с побережьем мьянманского штата Ракхайн, а граница Бангладеш находится севернее. То есть, этот вопрос изначально считался несуществующим. Но, как всегда, глупость имеет тенденцию воспроизводиться снова и снова. На какой-то из мьянманских карт в Интернете в марте этого года остров Св. Мартина опять был раскрашен в мьянманские цвета – при том, что МИД Мьянмы еще раз подтвердил, что это бангладешский остров.
Таким образом, нынешнее развертывание двух батальонов пограничной стражи Бангладеш на этом безлюдном острове – довольно оригинальная попытка бангладешских властей создать информационный повод для того, чтобы мьянманцы в следующий раз более внимательно составляли свои географические карты. А еще этим шагом власти Бангладеш расширяют зону контроля вдоль побережья – сейчас рохинджа на лодках массово бегут из бангладешских лагерей, направляясь по морю на юг, прежде всего, к берегам Малайзии. Наличие пограничной стражи на острове Св. Мартина позволит более эффективно держать под контролем морское побережье и пресекать эти попытки.
ИА REGNUM
Бангладеш развёртывает войска на пограничном с Мьянмой острове
Бангладеш развёртывает войска на пограничном с Мьянмой острове. В этой связи министр внутренних дел Бангладеш Асадуззаман Хан так прокомментировал развертывание пограничных военных подразделений на Сент-Мартине:
Из новости по ссылке читатель узнает, что любимую собаку покойного сенатора Джона Маккейна звали Бирма. Почему не Россия, или, например, не Украина – в тексте не объясняется. А еще из этой новости можно узнать, что даже у самых зловредных сенаторов бывают симпатичные и преданные собаки.
«Через несколько месяцев после смерти сенатора Джона Маккейна семья Маккейнов скорбит о потере своей любимой собаки Бирмы. Бирма умерла "в результате трагического несчастного случая" на ранчо семьи в понедельник, сообщила Синди Маккейн в социальных сетях. Жена покойного сенатора опубликовала фотографию Бирмы в Instagram и написала: «Теперь она резвится с тем, кого больше всего любит на небесах».
Меган Маккейн, дочь покойного сенатора, также поделилась новостями в Instagram: «Наша собака Бирма была подарком моему отцу на день рождения несколько лет назад и была абсолютно и по-настоящему предана ему. Она никогда не покидала его, не отставала от него ни на шаг, когда он ходил вокруг нашего ранчо, спала рядом с ним каждую ночь».
https://fox8.com/2019/04/09/john-mccains-beloved-dog-burma-dies-in-tragic-accident/
«Через несколько месяцев после смерти сенатора Джона Маккейна семья Маккейнов скорбит о потере своей любимой собаки Бирмы. Бирма умерла "в результате трагического несчастного случая" на ранчо семьи в понедельник, сообщила Синди Маккейн в социальных сетях. Жена покойного сенатора опубликовала фотографию Бирмы в Instagram и написала: «Теперь она резвится с тем, кого больше всего любит на небесах».
Меган Маккейн, дочь покойного сенатора, также поделилась новостями в Instagram: «Наша собака Бирма была подарком моему отцу на день рождения несколько лет назад и была абсолютно и по-настоящему предана ему. Она никогда не покидала его, не отставала от него ни на шаг, когда он ходил вокруг нашего ранчо, спала рядом с ним каждую ночь».
https://fox8.com/2019/04/09/john-mccains-beloved-dog-burma-dies-in-tragic-accident/
Млечный путь в небе над мьянманским городом Тайджи, 9 апреля 2019 года.
Фото с сайта China Global Television Network.
https://news.cgtn.com/news/3d3d514d3045544f33457a6333566d54/img/8cd4f7fb4a5f4e0f8f534892f1adfb5b/8cd4f7fb4a5f4e0f8f534892f1adfb5b.jpg
Фото с сайта China Global Television Network.
https://news.cgtn.com/news/3d3d514d3045544f33457a6333566d54/img/8cd4f7fb4a5f4e0f8f534892f1adfb5b/8cd4f7fb4a5f4e0f8f534892f1adfb5b.jpg
"Мангровые леса, растущие на границе моря и суши, серьезно пострадали от деятельности человека. Согласно расчетам экологов, около половины из них уже были вырублены ради угля и коммерческого развития побережий. Между тем, эта экосистема критически важна для безопасности всей планеты: мангровые леса удерживают значительное количество углерода и служат «яслями» для молоди промысловых видов рыбы. Кроме того, они смягчают воздействие штормов и тайфунов...
Беспилотники сначала облетают местность, чтобы собрать данные о ландшафте и состоянии почв. На их основе отбираются оптимальные места для посадок. Затем дон сбрасывает на землю биоразлагаемую капсулу с проросшим семенем и запасом питательных веществ...
Всего в Мьянме планируется восстановить около 350 000 гектаров мангровых лесов, что эквивалентно миллиарду деревьев. Вручную с такой задачей не справиться. Зато всего 10 дронов могут посадить в день 400 000 деревьев."
https://hightech.plus/2019/04/11/droni-pomogut-visadit-milliard-derevev-po-vsei-azii
Беспилотники сначала облетают местность, чтобы собрать данные о ландшафте и состоянии почв. На их основе отбираются оптимальные места для посадок. Затем дон сбрасывает на землю биоразлагаемую капсулу с проросшим семенем и запасом питательных веществ...
Всего в Мьянме планируется восстановить около 350 000 гектаров мангровых лесов, что эквивалентно миллиарду деревьев. Вручную с такой задачей не справиться. Зато всего 10 дронов могут посадить в день 400 000 деревьев."
https://hightech.plus/2019/04/11/droni-pomogut-visadit-milliard-derevev-po-vsei-azii
Хайтек+
Дроны помогут высадить миллиард деревьев в Мьянме
Пилотный проект по возрождению мангровых лесов развернулся в Мьянме. Конечная цель кампании - высадить миллиард деревьев. Однако для начала нужно уговорить местных жителей не вырубать новые посадки.
На улице Пансодан в Янгоне с 4 мая будет работать рынок выходного дня.
По субботам и воскресеньям вдоль янгонской улицы Пансодан в самом центре даунтауна будут действовать более 80 торговых точек. Часть из них откроется также на перпендикулярной ей Банковской улице. Они будут работать в утренние и вечерние часы.
Цель создания такого рынка – повысить туристическую привлекательность Янгона и создать еще одну точку притяжения для иностранных туристов. Здесь будут продаваться продукты питания, одежда и сувениры. Особое внимание организаторы намерены уделить продвижению местной продукции. Будет также налажена продажа прохладительных напитков и свежеприготовленных соков.
Стоимость аренды торгового места составит 25 тысяч кьят в день. Для тех, кто будет работать только утром, или только вечером, цена будет ниже.
Улица Пансодан – одна из самых интересных улиц Янгона, и она сама по себе достойна отдельной экскурсии. В колониальное время здесь находились офисы крупных компаний и банков. Основная часть зданий была построена в 20-30 годы прошлого века, и своей архитектурой удивительно напоминает здания советского стиля того же периода во многих городах бывшего СССР. Есть на ней и здания начала 20 века, каждое из которых имеет свою уникальную историю. На этой улице находится также знаменитый Rangoon Tea House, предлагающий посетителям традиционную бирманскую еду (включая более десятка видов знаменитого чая с молоком), приготовленную и подаваемую специально для тех, кто опасается посещать обычные уличные кафе. Вдоль среднего квартала улицы Пансодан и параллельной ей 37-й улицы имеются букинистические магазинчики и уличные развалы старых книг.
В колониальное время эта улица носила имя сэра Артура Парвуса Пхэйра, первого комиссара британской администрации в этом городе в 1860-е годы. Название «Пансодан» улица получила в годы независимости, и, как считают мьянманцы, оно было связано с тем, что на этой улице было много текстильных магазинов, торгующих цветными тканями.
https://www.irrawaddy.com/news/burma/new-weekend-market-open-yangon-next-month.html
По субботам и воскресеньям вдоль янгонской улицы Пансодан в самом центре даунтауна будут действовать более 80 торговых точек. Часть из них откроется также на перпендикулярной ей Банковской улице. Они будут работать в утренние и вечерние часы.
Цель создания такого рынка – повысить туристическую привлекательность Янгона и создать еще одну точку притяжения для иностранных туристов. Здесь будут продаваться продукты питания, одежда и сувениры. Особое внимание организаторы намерены уделить продвижению местной продукции. Будет также налажена продажа прохладительных напитков и свежеприготовленных соков.
Стоимость аренды торгового места составит 25 тысяч кьят в день. Для тех, кто будет работать только утром, или только вечером, цена будет ниже.
Улица Пансодан – одна из самых интересных улиц Янгона, и она сама по себе достойна отдельной экскурсии. В колониальное время здесь находились офисы крупных компаний и банков. Основная часть зданий была построена в 20-30 годы прошлого века, и своей архитектурой удивительно напоминает здания советского стиля того же периода во многих городах бывшего СССР. Есть на ней и здания начала 20 века, каждое из которых имеет свою уникальную историю. На этой улице находится также знаменитый Rangoon Tea House, предлагающий посетителям традиционную бирманскую еду (включая более десятка видов знаменитого чая с молоком), приготовленную и подаваемую специально для тех, кто опасается посещать обычные уличные кафе. Вдоль среднего квартала улицы Пансодан и параллельной ей 37-й улицы имеются букинистические магазинчики и уличные развалы старых книг.
В колониальное время эта улица носила имя сэра Артура Парвуса Пхэйра, первого комиссара британской администрации в этом городе в 1860-е годы. Название «Пансодан» улица получила в годы независимости, и, как считают мьянманцы, оно было связано с тем, что на этой улице было много текстильных магазинов, торгующих цветными тканями.
https://www.irrawaddy.com/news/burma/new-weekend-market-open-yangon-next-month.html
The Irrawaddy
New Weekend Market to Open in Yangon Next Month
The tourist attraction will contain over 80 stalls on Pansodan and Bank roads.
По ссылке – лонгрид одного из ведущих индийских тинк-танков «Понимание реакции Китая на этнические конфликты в Мьянме» (текст на английском языке).
https://www.orfonline.org/research/understanding-chinas-response-to-ethnic-conflicts-in-myanmar-49759/
Для человека, не вовлеченного в эту проблематику, такой текст содержит излишне детализированную информацию, а поэтому многие просто не будут забивать им голову. Тем не менее, это довольно интересное исследование, рассказывающее об истории влияния Китая на межэтнические конфликты в Мьянме, сложности сегодняшней ситуации и причин китайской реакции на тот или иной внутримьянманский конфликт. Автор выделяет два основных фактора, влияющих на такую реакцию – это геостратегические соображения Китая и внутрикитайский национализм. При этом, после 2015 года роль Китая становится все более и более проактивной и наступательной, а китайское участие в урегулировании конфликта в штате Ракхайн уже не вполне укладывается в рамки двух названных факторов.
Китай имеет длинную историю присутствия на севере и востоке Бирмы/Мьянмы – сначала туда перешли теснимые коммунистами отряды Гоминьдана, затем власти КНР активно поддерживали вооруженную борьбу Компартии Бирмы против правительства этой страны. Даже после развала Компартии Бирмы, многие входившие в нее этнически формирования, став самостоятельными, сохранили связи с Китаем.
При этом историческая реальность очень часто толкала власти Бирмы, исповедовавшие принцип «пау-пхо» (родственных связей) в объятия КНР. В 1988 году в Бирме произошел военный переворот, сопровождавшийся репрессиями, а в 1989 году в Пекине были подавлены выступления студентов – то есть, обе страны оказались в схожей ситуации на международной арене, и это не могло не способствовать сближению.
В числе стратегических интересов Китая в Мьянме на первом месте многие десятилетия была стабильность границ. Для КНР этот вопрос был особенно важен, потому что многие мьянманские народности (например, качины) живут по обе стороны границы, и процессы в Мьянме неизбежно отражались на ситуации в приграничных районах КНР. Другой стратегический интерес Китая – это «сухопутный мост» по территории этой страны, обеспечивающий выход внутренних районов юга КНР к Индийскому океану. По территории Мьянмы идут в Китай нефте – и газопроводы, а трансграничная торговля с Мьянмой имеет жизненно важное значение для китайской провинции Юньнань. Мьянма имеет общую 2204-километровую сухопутную границу с китайской провинцией Юньнань и Тибетским автономным районом, причем на провинцию Юньнань приходится 1997 км, поэтому власти этого региона КНР активно влияют на мьянманскую повестку.
Однако существуют и другие геостратегические интересы Китая. Во-первых, желание Пекина играть ведущую роль во внутренних конфликтах Мьянмы. Китай рассматривает этнические меньшинства, населяющие пограничные районы, как буфер против внешних угроз – он всерьез обеспокоен тем, что его недоброжелатели получат доступ к пограничным районам. Второй стратегический интерес состоит в том, чтобы использовать свою роль в этнических конфликтах, для оказания влияния на правительство Мьянмы – прежде всего удерживать его от сближения с США, а также защитить свои инвестиции и продвинуть новые стратегические проекты.
Начиная с 2011 года политика Китая по отношению к этническим конфликтам в Мьянме прошла три этапа (в публикации дается характеристика каждому из них). Ключевая политическая цель Пекина на нынешнем этапе, по мнению автора, состоит в том, чтобы демонстрировать правительству Мьянмы добрую волю в деле урегулирования конфликтов (особенно это проявилось в беспрецедентной поддержке Мьянмы после конфликта в штате Ракхайн), при этом отстаивая свои интересы и сводя к минимуму роль внешних игроков (прежде всего, США), а также продвигая свои проекты в Мьянме.
В целом, автор считает, что будущие отношения Китая и Мьянмы «останутся проблематичными», поскольку они - «брак по расчету», который имеет свои пределы. Эти отношения будут в значительной степени зависеть от внешнеполитического вектора правительства Мьянмы.
https://www.orfonline.org/research/understanding-chinas-response-to-ethnic-conflicts-in-myanmar-49759/
Для человека, не вовлеченного в эту проблематику, такой текст содержит излишне детализированную информацию, а поэтому многие просто не будут забивать им голову. Тем не менее, это довольно интересное исследование, рассказывающее об истории влияния Китая на межэтнические конфликты в Мьянме, сложности сегодняшней ситуации и причин китайской реакции на тот или иной внутримьянманский конфликт. Автор выделяет два основных фактора, влияющих на такую реакцию – это геостратегические соображения Китая и внутрикитайский национализм. При этом, после 2015 года роль Китая становится все более и более проактивной и наступательной, а китайское участие в урегулировании конфликта в штате Ракхайн уже не вполне укладывается в рамки двух названных факторов.
Китай имеет длинную историю присутствия на севере и востоке Бирмы/Мьянмы – сначала туда перешли теснимые коммунистами отряды Гоминьдана, затем власти КНР активно поддерживали вооруженную борьбу Компартии Бирмы против правительства этой страны. Даже после развала Компартии Бирмы, многие входившие в нее этнически формирования, став самостоятельными, сохранили связи с Китаем.
При этом историческая реальность очень часто толкала власти Бирмы, исповедовавшие принцип «пау-пхо» (родственных связей) в объятия КНР. В 1988 году в Бирме произошел военный переворот, сопровождавшийся репрессиями, а в 1989 году в Пекине были подавлены выступления студентов – то есть, обе страны оказались в схожей ситуации на международной арене, и это не могло не способствовать сближению.
В числе стратегических интересов Китая в Мьянме на первом месте многие десятилетия была стабильность границ. Для КНР этот вопрос был особенно важен, потому что многие мьянманские народности (например, качины) живут по обе стороны границы, и процессы в Мьянме неизбежно отражались на ситуации в приграничных районах КНР. Другой стратегический интерес Китая – это «сухопутный мост» по территории этой страны, обеспечивающий выход внутренних районов юга КНР к Индийскому океану. По территории Мьянмы идут в Китай нефте – и газопроводы, а трансграничная торговля с Мьянмой имеет жизненно важное значение для китайской провинции Юньнань. Мьянма имеет общую 2204-километровую сухопутную границу с китайской провинцией Юньнань и Тибетским автономным районом, причем на провинцию Юньнань приходится 1997 км, поэтому власти этого региона КНР активно влияют на мьянманскую повестку.
Однако существуют и другие геостратегические интересы Китая. Во-первых, желание Пекина играть ведущую роль во внутренних конфликтах Мьянмы. Китай рассматривает этнические меньшинства, населяющие пограничные районы, как буфер против внешних угроз – он всерьез обеспокоен тем, что его недоброжелатели получат доступ к пограничным районам. Второй стратегический интерес состоит в том, чтобы использовать свою роль в этнических конфликтах, для оказания влияния на правительство Мьянмы – прежде всего удерживать его от сближения с США, а также защитить свои инвестиции и продвинуть новые стратегические проекты.
Начиная с 2011 года политика Китая по отношению к этническим конфликтам в Мьянме прошла три этапа (в публикации дается характеристика каждому из них). Ключевая политическая цель Пекина на нынешнем этапе, по мнению автора, состоит в том, чтобы демонстрировать правительству Мьянмы добрую волю в деле урегулирования конфликтов (особенно это проявилось в беспрецедентной поддержке Мьянмы после конфликта в штате Ракхайн), при этом отстаивая свои интересы и сводя к минимуму роль внешних игроков (прежде всего, США), а также продвигая свои проекты в Мьянме.
В целом, автор считает, что будущие отношения Китая и Мьянмы «останутся проблематичными», поскольку они - «брак по расчету», который имеет свои пределы. Эти отношения будут в значительной степени зависеть от внешнеполитического вектора правительства Мьянмы.
Несмотря на то, что у власти в Мьянме демократы, спецслужбы страны продолжают действовать как при прежнем режиме. И их по-прежнему контролируют военные.
Спустя восемь лет после того, как вооруженные силы передали власть гражданскому правительству, подход Мьянмы к вопросам безопасности изменился мало. Огромный разведывательный аппарат военного режима все еще существует. В нем формально не доминируют военные ведомства, но прямо или косвенно он все еще контролируется вооруженными силами. Изменения произошли скорее в стиле, чем в содержании работы.
Например, сейчас для обеспечения жесткого контроля над обществом вместо прежнего беззакония чаще применяются квази-законные методы. Больше того, есть мнение, что в некоторых сферах свободы личности при нынешнем правительстве НЛД более ограничены, чем при прежней власти. Кроме того, взрывной рост использования мобильных телефонов и Интернета побудил спецслужбы больше полагаться на электронный мониторинг и манипуляции сознанием, а не на сеть шпионов и информаторов.
Разведывательный аппарат по-прежнему сохраняет многое из того, что делало его мощным и опасным оружием прежнего военного режима. В некоторых частях страны, особенно в штатах Ракхайн, Качин и Шан, военные до сих пор привержены узкому и бескомпромиссному представлению о единой и послушной Мьянме, в которой доминируют этнические бирманские буддисты.
У Аун Сан Су Чжи непростые отношения с вооруженными силами и разведывательным аппаратом. Как государственный советник, она де-факто является лидером Мьянмы и, по ее собственным словам, находится «выше президента». Тем не менее, она практически не контролирует обширный аппарат спецслужб страны, почти все элементы которого прямо или косвенно подчинены влиятельному главкому вооруженных сил старшему генералу Мин Аун Хлайну.
В соответствии с конституцией 2008 года, главком назначает министра обороны, который контролирует военную спецслужбу. Он назначает министра внутренних дел, который отвечает за спецподразделения полиции Мьянмы и специальный отдел разведки министерства. Главком также назначает министра по пограничным вопросам, который тоже управляет своими разведывательными ресурсами. Все три министра являются действующими военными.
Аун Сан Су Чжи также занимает должность министра иностранных дел. Это дает ей право на получение собранной и проанализированной информации из открытых источников, но военные атташе в посольствах подчинены командованию вооруженных сил и военным спецслужбам. Она, похоже, приняла стратегию дистанцирования от аппарата и старается избегать любых обстоятельств, которые бы позволили ее с ним ассоциировать. Даже на брифингах она обозначает некоторую отстраненность от действий спецслужб. Неизвестно, какую информацию от этих спецслужб она получает как государственный советник, но она ясно давала понять, что хочет использовать независимые источники данных и оценок. А ее назначение в 2017 году советника по национальной безопасности из числа карьерных дипломатов, по-видимому, стало попыткой уменьшить зависимость от аппарата национальной разведки, в котором доминируют военные.
НЛД в период своего правления, похоже, не уделяла серьезного внимания реструктуризации разведывательной системы, направленной на то, чтобы сделать ее более ответственной и соответствующей демократической форме правления. Несмотря на свои прежние призывы к соблюдению прав человека и к верховенству закона, Аун Сан Су Чжи не делает почти ничего, чтобы обуздать злоупотребления спецслужб и их попытки использовать законы Мьянмы для подавления несогласных.
Способность Аун Сан Су Чжи изменить нынешние спецслужбы очень ограничена. При разработке конституции 2008 года вооруженные силы сделали все, чтобы закрепить за собой контроль над всеми силовыми структурами страны, включая ее основные спецслужбы. А для НЛД задача изменения конституции, несмотря на то, что такая цель декларируется, фактически является неосуществимой. Поэтому в обозримом будущем ситуация вряд ли изменится.
https://www.lowyinstitute.org/the-interpreter/myanmar-s-intelligence-apparatus-under-aung-san-suu-kyi
Спустя восемь лет после того, как вооруженные силы передали власть гражданскому правительству, подход Мьянмы к вопросам безопасности изменился мало. Огромный разведывательный аппарат военного режима все еще существует. В нем формально не доминируют военные ведомства, но прямо или косвенно он все еще контролируется вооруженными силами. Изменения произошли скорее в стиле, чем в содержании работы.
Например, сейчас для обеспечения жесткого контроля над обществом вместо прежнего беззакония чаще применяются квази-законные методы. Больше того, есть мнение, что в некоторых сферах свободы личности при нынешнем правительстве НЛД более ограничены, чем при прежней власти. Кроме того, взрывной рост использования мобильных телефонов и Интернета побудил спецслужбы больше полагаться на электронный мониторинг и манипуляции сознанием, а не на сеть шпионов и информаторов.
Разведывательный аппарат по-прежнему сохраняет многое из того, что делало его мощным и опасным оружием прежнего военного режима. В некоторых частях страны, особенно в штатах Ракхайн, Качин и Шан, военные до сих пор привержены узкому и бескомпромиссному представлению о единой и послушной Мьянме, в которой доминируют этнические бирманские буддисты.
У Аун Сан Су Чжи непростые отношения с вооруженными силами и разведывательным аппаратом. Как государственный советник, она де-факто является лидером Мьянмы и, по ее собственным словам, находится «выше президента». Тем не менее, она практически не контролирует обширный аппарат спецслужб страны, почти все элементы которого прямо или косвенно подчинены влиятельному главкому вооруженных сил старшему генералу Мин Аун Хлайну.
В соответствии с конституцией 2008 года, главком назначает министра обороны, который контролирует военную спецслужбу. Он назначает министра внутренних дел, который отвечает за спецподразделения полиции Мьянмы и специальный отдел разведки министерства. Главком также назначает министра по пограничным вопросам, который тоже управляет своими разведывательными ресурсами. Все три министра являются действующими военными.
Аун Сан Су Чжи также занимает должность министра иностранных дел. Это дает ей право на получение собранной и проанализированной информации из открытых источников, но военные атташе в посольствах подчинены командованию вооруженных сил и военным спецслужбам. Она, похоже, приняла стратегию дистанцирования от аппарата и старается избегать любых обстоятельств, которые бы позволили ее с ним ассоциировать. Даже на брифингах она обозначает некоторую отстраненность от действий спецслужб. Неизвестно, какую информацию от этих спецслужб она получает как государственный советник, но она ясно давала понять, что хочет использовать независимые источники данных и оценок. А ее назначение в 2017 году советника по национальной безопасности из числа карьерных дипломатов, по-видимому, стало попыткой уменьшить зависимость от аппарата национальной разведки, в котором доминируют военные.
НЛД в период своего правления, похоже, не уделяла серьезного внимания реструктуризации разведывательной системы, направленной на то, чтобы сделать ее более ответственной и соответствующей демократической форме правления. Несмотря на свои прежние призывы к соблюдению прав человека и к верховенству закона, Аун Сан Су Чжи не делает почти ничего, чтобы обуздать злоупотребления спецслужб и их попытки использовать законы Мьянмы для подавления несогласных.
Способность Аун Сан Су Чжи изменить нынешние спецслужбы очень ограничена. При разработке конституции 2008 года вооруженные силы сделали все, чтобы закрепить за собой контроль над всеми силовыми структурами страны, включая ее основные спецслужбы. А для НЛД задача изменения конституции, несмотря на то, что такая цель декларируется, фактически является неосуществимой. Поэтому в обозримом будущем ситуация вряд ли изменится.
https://www.lowyinstitute.org/the-interpreter/myanmar-s-intelligence-apparatus-under-aung-san-suu-kyi
www.lowyinstitute.org
Myanmar’s intelligence apparatus under Aung San Suu Kyi
Despite promises of sweeping reform, there are few signs Myanmar’s approach to security matters has much changed.
Прямой авиарейс свяжет китайский город Чжэнчжоу и Мандалай Мьянмы (Синьхуа)
"Прямой авиамаршрут, соединяющий города Чжэнчжоу /административный центр провинции Хэнань, Центральный Китай/ и Мандалай Мьянмы, откроется 30 апреля.
Оператором нового маршрута выступает авиакомпания China Express Airlines. Полеты будут осуществляться по вторникам, четвергам и субботам на самолете Airbus A320.
Самолет будет вылетать из Чжэнчжоу в 20:55 по пекинскому времени и прилетать в Мандалай в 23:05 по местному времени. Обратно самолет будет вылетать из Мандалая в 01:00 по местному времени и прибывать в Чжэнчжоу в 06:00 по пекинскому времени."
http://russian.news.cn/2019-04/12/c_137971785.htm
"Прямой авиамаршрут, соединяющий города Чжэнчжоу /административный центр провинции Хэнань, Центральный Китай/ и Мандалай Мьянмы, откроется 30 апреля.
Оператором нового маршрута выступает авиакомпания China Express Airlines. Полеты будут осуществляться по вторникам, четвергам и субботам на самолете Airbus A320.
Самолет будет вылетать из Чжэнчжоу в 20:55 по пекинскому времени и прилетать в Мандалай в 23:05 по местному времени. Обратно самолет будет вылетать из Мандалая в 01:00 по местному времени и прибывать в Чжэнчжоу в 06:00 по пекинскому времени."
http://russian.news.cn/2019-04/12/c_137971785.htm
russian.news.cn
Прямой авиарейс свяжет китайский город Чжэнчжоу и Мандалай Мьянмы_Russian.news.cn
Прямой авиарейс свяжет китайский город Чжэнчжоу и Мандалай Мьянмы
---Прямой авиамаршрут, соединяющий города Чжэнчжоу /административный центр провинции Хэнань, Центральный Китай/ и Мандалай Мьянмы, откроется 30 апреля.
---Прямой авиамаршрут, соединяющий города Чжэнчжоу /административный центр провинции Хэнань, Центральный Китай/ и Мандалай Мьянмы, откроется 30 апреля.
Редкая, находящаяся на грани исчезновения абрикосовая орхидея, родина которой - север Мьянмы и китайская провинция Юньнань,расцвела в Ботаническом саду МГУ «Аптекарский огород»
https://www.instagram.com/p/BwJ9WXJnjHn/?utm_source=ig_embed
"Абрикосовая орхидея произрастает на известняковых утёсах и склонах на высоте от 1 до 2 тысяч метров на севере Мьянмы и в китайской провинции Юньнань, где зимой — лёгкие туманы, а летом — сильные дожди.
⠀
Примечательно, что этот вид был впервые описан лишь в 1982 году и назван "абрикосоподобным", так как та самая — первая — орхидея напоминала по цвету абрикос. Однако большинство экземпляров Пафиопедилума абрикосоподобного отличаются лимонно-жёлтыми цветками — эпитет "золотой" подходит ему куда больше. Цветок очень крупный — до 10,5 см в диаметре.
⠀
Золотой венерин башмачок удостоился более 100 наград от лучших орхидных сообществ мира и очень востребован коллекционерами."
https://www.instagram.com/p/BwJ9WXJnjHn/?utm_source=ig_embed
"Абрикосовая орхидея произрастает на известняковых утёсах и склонах на высоте от 1 до 2 тысяч метров на севере Мьянмы и в китайской провинции Юньнань, где зимой — лёгкие туманы, а летом — сильные дожди.
⠀
Примечательно, что этот вид был впервые описан лишь в 1982 году и назван "абрикосоподобным", так как та самая — первая — орхидея напоминала по цвету абрикос. Однако большинство экземпляров Пафиопедилума абрикосоподобного отличаются лимонно-жёлтыми цветками — эпитет "золотой" подходит ему куда больше. Цветок очень крупный — до 10,5 см в диаметре.
⠀
Золотой венерин башмачок удостоился более 100 наград от лучших орхидных сообществ мира и очень востребован коллекционерами."
Instagram
"Аптекарский огород" МГУ
АБРИКОСОВАЯ ОРХИДЕЯ — уже в тропиках "Аптекарского огорода", друзья! ⠀ 🍑Пафиопедилум абрикосоподобный, или Абрикосовая орхидея, или Золотой венерин башмачок, (Paphiopedilum armeniacum) находящийся на грани исчезновения, ждёт вас в Пальмовой оранжерее. ⠀ Уникальное…