Почему Китай предпочитает демократию диктатуре в Мьянме. Публикация в Foreign Policy.

Хотя многие полагают, что Пекин больше устраивают авторитарные режимы, у Китая мало причин предпочитать непредсказуемую и амбициозную военную диктатуру с экспансионистскими тенденциями предсказуемому и в значительной степени надежному гражданскому правительству Мьянмы. Для Китая Аун Сан Су Чжи - намного более надежный экономический и политический партнер, чем военные Мьянмы, также известные как Тамадо.

Армия управляет посредством монополии на насилие, с более чем 549 тысячами действующего персонала и расходами на оборону за последнее десятилетие от 13 до 14 процентов национального бюджета, а также давними сетями патронажа, созданными с первых дней после обретения Бирмой независимости. В последнее десятилетие Тамадо стремились снизить уровень китайского влияния, обращаясь к России за военной поддержкой и импортировав военной продукции на более 807 миллионов долларов.

Напротив, гражданское правительство в значительной степени полагается на экономический рост и борьбу с бедностью как средство завоевания доверия со стороны общественности. Обе эти задачи четко и эффективно реализуются через двусторонние отношения и экономическое взаимодействие с Китаем. Зависимость НЛД от китайских инвестиций, вероятно, возрастет, если НЛД вернет власть, учитывая возобновление западных санкций и последствий продолжающейся пандемии.

У НЛД нет ни России, ни аппарата безопасности, к которому можно было бы прибегнуть. Она по-прежнему скептически относится к Кремлю из-за обширного опыта России в сфере вмешательства в политику и подрывной работы, да и не имеет к нему доступа, который жестко контролируется лоялистами-аппаратчиками и чиновниками, назначенными военными. Это значит, что у Китая будет прямой и неограниченный доступ к торговым маршрутам, природным ресурсам и геополитически важным территориям страны, включая проект порта Чаупхью.

В свою очередь, армия уделяет существенно большее внимание территориальной целостности и защите своей власти от вызовов со стороны этнических меньшинств. Это отражается не только в его преследовании рохинджа в штате Ракхайн, но и в локальных конфликтах - например, в 2009 году в Кокане, когда в китайскую провинцию Юньнань перешли до 30 тысяч беженцев. Таким образом, армия видит в Китае гораздо большую угрозу целостности границы и национальной безопасности Китая, чем НЛД.

Еще одна причина, по которой Китай предпочитает НЛД, - это влияние переворота на общую стабильность Мьянмы. Большое количество госслужащих не выходят на работу в знак протеста против военного переворота, наряду с жизненно важными работниками государственных больниц и университетов. Массовые протесты парализовали движение транспорта и привели к перебоям в работе СМИ и Интернета. Если бы Китай действительно поддержал переворот в надежде, что это ускорит стабилизацию страны, это отразило бы грубую недооценку настойчивости и упорства общественного сопротивления в Мьянме.

Кроме того, напряженность между этническим китайским меньшинством и доминирующими этническими группами Мьянмы также привела к всплеску антикитайских преступлений на почве ненависти, в то время как катастрофические последствия для местного и регионального управления угрожают жизнеспособности инфраструктурных проектов и совместных предприятий, в которых Пекин имеет значительные экономические интересы.

Наконец, впечатление, будто вас считают сторонником вооруженных сил, подрывает позиции Китая в Мьянме, а также его влияние в регионе. Мьянма для Китая - крупный потребительский рынок с объемом экспорта в 2019 году более 6,45 млрд долларов, а также ворота в планируемый экономический коридор с участием Бангладеш, Китая, Индии и Мьянмы. Поддержка инвесторов в Мьянме имеет решающее значение для обеспечения китайских операций в Камбодже и Лаосе. Пекину есть что терять от эскалации бойкота китайской продукции, требований трудовых мигрантов и открытого противодействия его экономическим интересам со стороны граждан Мьянмы.
https://foreignpolicy.com/2021/02/26/china-myanmar-coup-democracy/

Для тех, кто увлекается художественным протестным креативом, и хочет представить себе, какие плакаты наклеены сегодня на стенах многих домов в Янгоне.

По ссылке – сайт группы из тридцати мьянманских художников, которые выложили на нем свои разножанровые плакаты, посвященные нынешнему протестному движению в Мьянме.

Многие из этих плакатов участники протеста уже несли во время своих акций, а также расклеивали на стенах домов.

Художники заявляют, что сайт был создан именно для того, чтобы протестующие в Мьянме могли найти в многообразии выложенных на нем плакатов именно тот, который наиболее отвечает основной идее, заставляющей их участвовать в акциях протеста.
https://www.yangon.design/

Бирманская мохинга попала в рейтинг самых вкусных мировых супов.

По ссылке – рейтинг «20 самых лучших супов мира», подготовленный CNN. Мохинга занимает в нем 14 место.

🍲 Пояснительный текст:

«Суп – вот что едят на завтрак в большей части Мьянмы, где продавцы вдоль тротуаров и чайные кафешки разливают из огромных чанов дымящиеся миски мохинги. Душа этого супа с лапшой - ароматный бульон, сваренный с травами и загущенный толченым поджаренным рисом.
Рыба придает блюду вкус, а тонкая рисовая лапша идеально подходит для утоления голода. Мохинга настолько популярна, что превратилась из еды для завтрака в блюдо любого времени дня, и в каждом регионе есть свой вариант этого классического супа.»
https://edition.cnn.com/travel/article/worlds-best-wellness-soups/index.html

♨️ Интересно, что на третьем месте в этом рейтинге CNN – “Borscht”, и авторы безальтернативно называют его украинским.

Интересная статья в The Guardian, смысл которой в том, что молодые протестующие в Мьянме по сути становятся пушечным мясом, наивно поверив разглагольствованиям западных политиков о готовности прийти им на помощь.

Фрагмент:

«Но есть еще одна проблема с языком, который сейчас используется для угроз генералам и демонстрации поддержки контрдвижению: он высокомерен и обманчив. Иллюзия неминуемых действий заставляет многих протестующих, выступающих за демократию, полагать, что в ближайшее время может произойти существенное вмешательство. Баннеры на недавних демонстрациях действительно призывали США, ЕС и другие стороны вмешаться, в том числе посредством вооруженного вторжения. Коалиция групп гражданского общества в Мьянме призвала Совет безопасности ООН направить миссию для интервенции. Возможно, некоторые обращаются с подобными призывами тактически, чтобы привлечь внимание мировой общественности. Но другим достается неоправданная вера в западную мощь, которая упускает из виду суровую истину либерального позерства: эта риторика, должным образом усиленная, является лишь изящным прикрытием для бездействия.

Западные гуманитарные работники увидели цену этого в 2017 году, когда им пришлось объяснять рохинджа, почему «международное сообщество» не пришло, чтобы спасти их от геноцида. Разрыв между риторикой и действием был для рохинджа непонятным и катастрофическим. Один исследователь из Мьянмы, Пхйо Тет Тин задал в итоге более широкий вопрос: «Некоторые надеются на потенциал для действий Запада до тех пор, пока они не начнут осознавать реальную политику этих стран. После этого надежды ни у кого не останется».

Западные акторы могут поддержать народ Мьянмы - но не так, как следует из их риторики. Они не могут пообещать неотвратимость ответственности, или любую форму «вмешательства». Но они могут изменить существующие, плохо выверенные усилия, сделав их более динамичными, индивидуализированными и ориентированными на широкую публику. Партнерство с гражданским обществом должно стать более гибким и расширяющим возможности. Диалог со всеми оппозиционными партиями должен углубиться, включая самопровозглашенный Комитет, представляющий Пьитаунзу Хлюто, и Всеобщий забастовочный комитет национальностей. Местных активистов следует рассматривать и слышать как экспертов-консультантов, а не как бенефициаров. Риторика и действия должны быть ориентированы на примирение, чтобы избежать стимулирования дальнейших военных репрессий. Дипломатическое взаимодействие с Японией, АСЕАН и другими сторонами должно осуществляться с готовностью пойти на неприятные политические и экономические уступки, которые могут потребоваться для того, чтобы заставить эти страны оказать давление на вооруженные силы с целью добиться перемен.

Но лучший шанс для будущего Мьянмы зависит от импульса ее собственного народа, который продемонстрировал способность к эффективной организации. Если западные державы действительно хотят поддержать борьбу Мьянмы за демократию, они должны покончить с ритуальным искажением степени своего воздействия, которая вводит в заблуждение и подрывает движение за перемены. Внезапное одиночество, которое испытали рохинджа в 2017 году, не должны пережить сегодняшние протестующие. Энергия, потраченная на безнадежные дела, такие как лоббирование в ООН, является пустой тратой энергии, и впереди, вероятно, предстоит долгая борьба.»
https://www.theguardian.com/commentisfree/2021/feb/27/myanmar-western-powers-protesters-military-coup

✅ Протестующих сегодня было гораздо меньше, чем в «день пяти двоек» (22.02.2021), но они были гораздо более решительными и организованными. Вчерашние показательные акции полиции против протестующих с выстрелами и взрывами сделали свое дело – многие предпочли остаться дома.

Те, кто все-таки пошел на протест, получили в группах на Фейсбуке подробные указания, что надо брать с собой, как одеваться и как себя вести. Например, перечислялись необходимые лекарства и медицинские принадлежности, а также рекомендовалось включить на телефоне метки даты и времени для фотографий.

Рекомендовалось также взять некоторое количество денег, но не брать бумажник с документами и банковскими картами (помимо прочего, с бумажником в кармане сложнее убегать). Обувь также должна быть максимально удобной для бега – лучше всего кроссовки (при этом, легкие тапки и сменную одежду рекомендовалось взять с собой в рюкзаке). Предлагалось иметь при себе зонт для защиты от водометов, лазерную указку для ослепления полицейских (тут явная отсылка к гонконгской «методичке»), пластиковые очки, маску и наколенники с налокотниками. То есть, на Фейсбуке готовили отнюдь не мирных протестантов.

У многих сегодняшних протестующих действительно прослеживалась высокая самоорганизация, и они четко знали, что делать в тех или иных ситуациях. Во многих колоннах были группы парней со щитами, и если поступала информация о том, что из боковой улицы к ним движется отряд полиции, эти парни выходили их колонны и становились в линейку лицом к направлению предполагаемой угрозы. И это помимо уже давно отработанных навыков управления колоннами, включающих непременные веревочки в руках самых крайних людей справа и слева и четкие указания из мегафонов. Преобладающим головным убором у участников протеста стали строительные каски (иногда – мотоциклетные шлемы) – причем, чаще всего выданные централизованно (многие колонны отличались друг от друга цветом касок участников).

К сегодняшнему дню уже отработан опыт строительства баррикад – основой для них обычно становятся большие мусорные контейнеры на колесах, которые в Янгоне повсеместно стоят на уличных перекрестках (на некоторых даже написаны просьбы местным чиновникам их не убирать, потому что они могут понадобиться протестующим). Их устанавливают в ряд, перегораживая улицу и сдерживая продвижение полиции. Узкие боковые улочки блокируются кучами мусора, покрышками, ящиками, досками и старыми тележками. А чтобы еще больше задержать полицию, иногда поперек дороги к асфальту протестующие клеили ряды фотографий старшего генерала Мин Аун Хлайна – как показали события предыдущих дней, полицейские стараются на них не наступать и предпочитают убрать или оббежать.

При этом пока большинство столкновений не имеют характера «инициативных» нападений на полицейских – в основном это было сопротивление приближающимся рядам полиции. Больше того, сами протестующие ловили провокаторов (например, тех, кто примыкал к их колоннам, а потом начинал стрелять в полицейских из рогаток). Иногда, когда у протестующих была такая возможность, они сбривали этим людям брови и волосы выше лба.

Примечательно, что уличные продавцы продолжали пытаться торговать до последнего – даже когда в нескольких десятках метров от них были слышны выстрелы и взрывы. Чайные тоже не останавливали свою работу, но закрывали жалюзи на главных входах и пускали клиентов через боковые двери.

Полиция сегодня действительно вела себя максимально брутально, взрывая светошумовые гранаты, распыляя слезоточивый газ, стреляя резиновыми пулями и используя дубинки. Сколько людей погибло, получило ранения и травмы, или было задержано, пока информации нет. Сегодняшние фотографии и видео в соцсетях довольно жутковатые.

Резюмируя, стоит повторить, что участников протеста стало меньше, но они начали вести себя организованнее и решительнее, и до радикализации их действий остается всего пара шагов. Этой возможной радикализации немало способствуют провокаторы, которые ездят по городу на автомобилях и устраивают импровизированные митинги для местных жителей в духе «Долго ли нам еще терпеть….»

«По крайней мере пять смертей в самый кровавый день протестов против государственного переворота в Мьянме». Текст Reuters.

Полиция Мьянмы открыла огонь по протестующим в воскресенье, застрелив по меньшей мере четырех человек, и несколько человек получили ранения. «Мьянма похожа на поле битвы», - написал в Твиттере первый католический кардинал этой страны с буддийским большинством Чарльз Маун Бо.

Полиция начала действовать с самого раннего утра и открывала огонь в разных частях Янгона после того, как светошумовые гранаты, слезоточивый газ и выстрелы в воздух не помогали разогнать толпы. Полиция была усилена солдатами.

В СМИ появились фотографии протестующих, которые уносят своих раненых товарищей, и за ними на тротуаре остаются кровавые следы. По словам врача, попросившего не называть его имя, один мужчина скончался после того, как его доставили в больницу с пулевым ранением в грудь.

Полиция также открыла огонь в Давэе на юге страны, в результате чего трое были убиты и несколько человек получили ранения. СМИ также сообщили, что один человек был убит во время акции протеста во втором по величине городе страны Мандалае, а благотворительная служба экстренной помощи заявила о двух погибших в Баго в центральной части Мьянмы.

По сообщениям местых жителей и СМИ, полиция разгоняла протесты в других городах Мьянмы, включая Лашио на северо-востоке и Мьей на крайнем юге.

Таким образом, по меньшей мере восемь протестующих погибли с начала протестов. Власти заявляют, что в результате беспорядков также был убит один полицейский.

Жесткое подавление протестов, по всей видимости, указывает на решимость военных закрепить свою власть на фоне всеобщего неповиновения, причем не только на улицах, но и в офисах государственных учреждений и муниципальной администрации, в судебной системе, в сферах образования и здравоохранения, а также в средствах массовой информации.

Сотни протестующих отказались покинуть улицы Янгона к полудню. Многие устанавливали баррикады, а другие скандировали лозунги и пели песни протеста.

Рано утром полиция попыталась разогнать протест учителей с помощью светошумовых гранат, заставив людей разбегаться. Одна учительница, Тин Нью Йи, по словам ее дочери и коллеги-учительницы, скончалась, предположительно от сердечного приступа.

Полицейские также бросали светошумовые гранаты возле медицинского колледжа в Янгоне, разгоняя врачей и студентов в белых халатах. Группа «Альянс белых халатов» сообщила, что было арестовано более 50 медработников.

Государственное телевидение MRTV заявило, что более 470 человек были арестованы в субботу, когда полиция начала подавление протестов по всей стране. Сколько человек было задержано в воскресенье, пока неизвестно.
https://www.reuters.com/article/us-myanmar-politics/myanmar-police-crack-down-on-protests-for-second-day-at-least-five-dead-idUSKCN2AS018?rpc=401&

«Россия стремится укрепить свои старые связи с мьянманской хунтой». Текст Voice of America.

Аппетиты России к установлению влияния и прибыльным продажам оружия в Юго-Восточной Азии подогреваются последним переворотом в Мьянме, где закрытые от мира генералы по-прежнему не доверяют Китаю, но все еще нуждаются в союзниках в Совбезе ООН.

Отношения между лидерами нынешней хунты и Пекином долгое время были натянутыми из-за влияния Китая на приграничных с ним территориях Мьянмы – такой экзистенциальной угрозы нет в их отношениях с Россией, - и давней помощи Пекина этническим мятежникам, включая продажу оружия повстанцам.

Брэдли Мург, старший научный сотрудник Камбоджийского института сотрудничества и мира, считает, что Россия и Китай маневрируют, чтобы защитить свои корыстные интересы в Мьянме. «Мы дважды были свидетелями того, как Россия выступила с инициативой в Совете Безопасности по вопросу о Мьянме и снова присоединилась к Китаю и другим членам Совета по правам человека, чтобы потенциально противостоять любой форме осуждения нового режима», - сказал он.

Россия и Китай использовали свое влияние в Совбезе, чтобы смягчить реакцию мировой организации на переворот, возглавляемый старшим генералом Мин Аун Хлайном.

Китай назвал переворот «перестановкой в кабинете министров», в то время как Россия назвала его «чисто внутренним делом» и, как сообщает новостной сайт The Irrawaddy, даже обратилась к международному сообществу за «практической помощью новой власти Мьянмы». И это несмотря на слова генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, который заявил, что сделает все, что в его силах, чтобы оказать давление на Мьянму и добьется, «чтобы этот переворот провалился». Гутерриш также постоянно критикует репрессии и насилие, которым подвергаются протестующие.

«Столкнувшись с угрозой санкций со стороны Запада, Мьянма рассматривает Россию как естественного союзника в противодействии давлению Запада и в проведения консолидации режима», - говорит Мохан Малик, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических исследований Ближнего Востока и Южной Азии Министерства обороны США (Вашингтон). «Учитывая тенденцию Китая добиваться максимальных уступок для поддержки хунты, Россия играет важную роль в качестве противовеса Китаю - и как поставщик оружия, и как постоянный член СБ ООН», - считает он.

По данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира, в период с 2010 по 2019 год Мьянма потратила 2,4 миллиарда долларов на закупки оружия, в том числе 807 миллионов долларов на оружие российского производства и 1,3 миллиарда долларов на китайское, которое часто критикуют за его плохое качество.

У себя дома Москва сталкивается с растущей критикой со стороны мусульманской общины, возмущенной предполагаемыми этническими чистками в Мьянме мусульман рохинджа в 2017 году, в которых обвиняется Мин Аун Хлайн. В Грозном прошли протесты, а президент Чечни Рамзан Кадыров предупредил, что будет выступать против политики, поддерживающей хунту Мьянмы, и, как сообщается, нашел поддержку среди мусульман в соседних регионах Кавказа и в других регионах Российской Федерации.

Аналитики, однако, говорят, что аппетит Москвы, связанный с доступом к железным дорогам, морским портам и торговым маршрутам, а также ее склонность к бартерным сделкам, которые могут быть заключены с хунтой, перевешивают любую оппозицию внутри страны.

«Я думаю, самое интересное, что мы видим в случае с Россией, - это некая откровенность с российской стороны, что [переворот] означает для будущего мьянманско-российских отношений, - сказал Мург. - Вы видите, как оборонные и другие поставщики облизываются, говоря, что это новый день, и есть много новых возможностей для россиян в постпереворотной Мьянме».

Продолжение текста:

https://www.voanews.com/east-asia-pacific/russia-seeks-strengthen-old-ties-myanmar-junta