В Таиланде наркомания становится одной из основных проблем страны, и рост наркопотребления продолжатся быстрыми темпами. Основная часть наркотиков идет из «золотого треугольника», в том числе из мьянманского штата Шан. Публикация DW.

Настоятель буддийского храма Ват Катху на тайском Пхукете настоятель был весьма удивлен, когда в декабре прошлого года к нему нагрянули наркополицейские. Всем монахам было велено сдать анализы мочи, которые показали, что семь монахов употребляют метамфетамины. Им пришлось тут же снять свои монашеские одеяния, после чего они были арестованы.

Эти монахи – лишь малая часть растущей проблемы потребления наркотиков в Таиланде. 70% заключенных страны содержатся в тюрьмах за преступления, связанные с наркотиками. По крайней мере, 300 тыс тайцев в настоящее время находятся многочисленных реабилитационных центрах страны.240 тыс из них - моложе 24 лет.

«Военные должны принять строгие меры, чтобы остановить поток наркотиков», - заявил в конце октября прошлого года вице-премьер Правит Вонгсуван. С тех пор армия и полиция развернули охоту на продавцов и на пользователей запрещенной продукции. Только в ноябре было арестовано более 120 тыс наркоманов.

Эта кампания напомнила многим о «войне против наркотиков» 2003 года, начатой бывшим премьер-министром Таксином Чинаватом, в ходе которой погибло более 2,5 тыс человек. Таксин сказал тогда дельцам наркобизнеса, что у них есть два пути – или на кладбище, или за решетку. По сути, наркополиции дали неофициальную лицензию на убийство. Правозащитники считают, что среди жертв были сотни невиновных людей, ставшие жертвами ошибок, или клеветы. При этом, не был убит ни один босс наркокартелей. В основном среди жертв преобладали мелкие контрабандисты наркотиков из горных деревень на востоке Мьянмы.

Власти Таиланда любят указывать на большое количество конфискованных наркотиков – только в ноябре их было изъято на 4,5 млрд батов (137 млн долларов). Но это – лишь капля в море, и, по оценкам, властям удается конфисковывать только 10% от объемов наркотической продукции. При этом, уже сейчас ясно, что цифры прошлого года во много раз превысят показатели прежде считавшегося рекордным 2017 года. Основная масса наркотиков идет из «Золотого треугольника» - области на стыке границ Мьянмы, Таиланда, Лаоса и Китая.

Один из районов на этой территории – «Особая зона №4», славящаяся своими живописными горными пейзажами, густыми джунглями и городом-казино Монгла. Контролирует этот район повстанческая группировка «Армия национально-демократического альянса» (NDAA), возникшая после краха Компартии Бирмы. NDAA сотрудничает с «Объединенной армией государства Ва» (UWSA), 20-тысячным ополчением одноименной этнической группы. UWSA контролирует соседнюю «Особую зону №2» и имеет тесные связи с военными Мьянмы.

Правители восточной части штата Шан поддерживают прекрасные отношения с соседним Китаем. Здесь чаще говорят по-китайски, чем по-бирмански, валютой служит китайский юань, а в мобильные телефоны вставлены китайские сим-карты. Из Китая сюда доставляются химические прекурсоры для производства наркотиков.

Бум наркобизнеса в штате Шан, похоже, будет только расширяться. Недавно одобренный проект «Китайско-мьянманского экономического коридора» (CMEC) с инвестициями в несколько миллиардов долларов призван создать в регионе современные скоростные автодорожные и железнодорожные магистрали. Через некоторое время территории на восточной границе Мьянмы будут гораздо лучше связаны с Китаем, чем с другими регионами страны. Но именно эти проекты могут также способствовать увеличению объемов незаконной деятельности по производству наркотиков. И до тех пор, пока автономные зоны Мьянмы продолжают существовать без какого-либо внешнего контроля, наркоторговля, похоже, будет продолжать процветать.
https://www.dw.com/en/thailands-war-on-drugs-targets-meth-from-myanmar/a-47231783

Ассоциация дружбы Мьянма - Китай предоставила стипендии 88 мьянманским студентам

Янгон, 26 января /Синьуха/ -- Ассоциация дружбы Мьянма - Китай предоставила сегодня стипендии 88 нуждающимся талантливым студентам из Мьянмы.

"Мы не хотим, чтобы выдающиеся студенты бросали учебные заведения только потому, что они не в состоянии себе этого позволить, поэтому мы решили помочь им", -- сказал председатель ассоциации У Сеин Вин Аунг корр. Синьхуа.

Стипендиальная программа была передана Ассоциации Фондом Су Cююй /Daw Zin Khine/, китайским образовательным фондом, который предоставляет стипендии мьянманским студентам по всей стране с 2013 г.

С 2013 г поддержка была оказана в общей сложности 538 бедным талантливым студентам из различных штатов и областей Мьянмы.
http://russian.china.org.cn/international/txt/2019-01/27/content_74413357.htm

Мьянма - стихийно возникший полигон для расширения в другие страны относительно обособленного китайского сегмента Всемирной сети и отработки перспектив создания независимого от США «второго общемирового Интернета». Перепечатка статьи из Made in China.

В годы военной диктатуры (1964–2011 гг.) Мьянма, была изолирована от внешнего мира и пренебрегала базовой инфраструктурой. Телекоммуникации были госмонополией. В 2010 году в стране было только 594 тыс абонентов мобильной связи (1,14% от числа населения) и 493,3 тыс абонентов фиксированной связи (0,98%). Стоимость SIM-карт в конце двухтысячных годов колебалась в пределах 2000 долларов, а в начале 2010-х все еще составляла сотни долларов.

После прихода на рынок Мьянмы мобильных операторов Ooredoo и Telenor августе 2014 года цена на SIM-карты за ночь упала до 1,5 долларов. Число абонентов мобильной связи выросло с 6,8 млн в 2013 году (12,83%) до 29 млн (54,05%) в 2014 году и достигло впечатляющих 89,8% от численности населения в 2017 году, тогда абонентов фиксированной телефонной связи по-прежнему было 514,4 тыс человек. Страна стала мобильной не только с точки зрения телефонов, но и доступа к Интернету: в 2017 году на 100 жителей приходилось 75,1 абонентов мобильной широкополосной связи.

Как следствие этого – взрывной рост числа магазинов, торгующих мобильными телефонами. При этом, если в крупных городах такие магазины предлагают законно ввезенные аппараты известных брендов, то в менее крупных населенных пунктах их товар - в основном китайские смартфоны с ценами от 35 до 180 долларов. Некоторые из них являются бюджетными моделями известных брендов, таких как Huawei (с Honor) и Oppo. Другие - это малоизвестные в более богатых странах бренды, типа Kenbo (совпадающего с названием популярных мотоциклов), Coolpad, Gionee, Vivo, Meizu и Zopo.

Большая их часть (особенно те, которые продаются в штате Шан с его протяженной «дырявой» границей с Китаем) ввезена в Мьянму без декларирования, не как товар. Они обычно покупаются в китайских магазинах и не предназначены для экспорта из КНР. В них есть Android, но он адапитрован к китайскому рынку – вместо предустановленного набора приложений Google там в основном китайские приложения. Перед продажей их апргейдят с учетом мьянманского рынка, но они сохраняют следы китайской интернет-экосистемы: операционная система даже после переключения языка по умолчанию на английский представляет собой смесь английского и китайского, а бирманского языка для операционной системы вообще нет.

На смартфонах из Китая обычно предустановлен WeChat, и в штате Шан уже имеется множество пользователей этого приложения. При низком уровне грамотности (с учетом того, что используется иностранный язык) в WeChat многое можно сделать с помощью комбинации фотографий, голосовых сообщений, видео, смайликов и даже встроенного перевода с китайского на английский. Продавцы, например, могут сфотографировать нужные им товары и отправить фото поставщикам. Оплата может вестись через водителей автобусов, которые ездят в Китай и привозят товары. Одновременно в штате Шан уже существует целая сеть людей, готовых либо принимать наличные для осуществления оплаты через WePay китайским партнерам, либо наоборот, обналичивать в кляты переведенные через WeChat деньги.

Глобальный вывод автора статьи состоит в том, что WeChat, наиболее важный символ китайского Интернета, внедряется и адаптируется в других странах, при этом оставаясь привязанным к Китаю. При этом язык WeChat (обычно китайский или английский) для пользователей не принципиален – для их бизнеса хватает сферы обмена мгновенными сообщениями (часто – цифрами и фотографиями). В связи с этим будет интересно посмотреть, станет ли обособленный китайский сегмент всемирной сети после такого «расползания» в другие страны независимым от США общемировым «вторым Интернетом», или же в итоге появится гибрид, который объединит китайские и американские технологии с местными деловыми и социальными реалиями.
https://www.hongkongfp.com/2019/01/27/chinese-digital-ecosystems-go-global-myanmar-diffusion-chinese-smartphones/

Галерист, коллекционер и художник Кирилл Данелия:

"...Третий сюрприз — это бирманские вещи. Когда я начинал коллекционировать, Бирма была не очень популярна, более востребован был Таиланд. Но за 1980–1990-е годы дилеры вывезли из Бирмы очень много вещей, поменяв их на новые, что абсолютно нормально в буддистской практике, если речь не идет о какой-то чудо­творной святыне. Старая скульптура Будды развалилась — ты даришь монастырю новую, бетонную. Ребята сразу ее золотят, а ты вывозишь вещь XVIII века. И все довольны, никто никого не обманывает. Все по-честному! Бирманское искусство сейчас тоже очень сильно выросло в цене. Его покупают англосаксы. Двадцать лет назад можно было купить бирманскую скульптуру за $10 тыс., а такого же плана тайская вещь стоила $60–70 тыс. Бирманские вещи в то время никто не подделывал — а теперь тайцы активно занялись этим."
http://www.theartnewspaper.ru/posts/6537/

Для тех, кому это интересно.
http://www.xgay.ru/news/rainbow/2019/01/28-39734.htm

В Мьянме проходит первая организованная правительством инвестиционная конференция для иностранных бизнесменов, желающих вложить деньги в эту страну. Reuters отмечает, что ранее Аун Сан Су Чжи слишком увлекалась процессом национального примирения и не уделяла в полной мере внимание преобразованиям в экономике, необходимым для поощрения инвестиций.

Лидер Мьянмы Аун Сан Су Чжи 28 января призвала глобальных инвесторов вкладывать свои деньги в Мьянму. «Я стою здесь, чтобы подтвердить наши обязательства продолжать реформы и создавать благоприятную для инвестиций среду», - сказала Су Чжи в столице страны Нейпьидо, открывая первую официальную инвестиционную конференцию, организованную ее правительством.

«Пожалуйста, приезжайте в Мьянму, погрузитесь в атмосферу, наполненную возможностями, и своими глазами посмотрите на нашу вновь обретенную экономическую динамику», - сказала она многочисленным бизнесменам, дипломатам и журналистам, собравшимся в конференц-зале.

Reuters отмечает, что хотя о планируемых реформах говорилось относительно мало, сама конференция может служить сигналом об изменении подхода правительства к бизнес-сообществу. До сих пор инвесторы жаловались на то, что правительство сосредоточилось в основном на прекращении бесчисленных вооруженных конфликтов в стране, пренебрегая экономическими реформами и потребностями экономики.

Су Чжи не упомянула в своем выступлении кризис рохинджа и его негативное влияние на инвестиции. При этом, многие предприниматели опасаются, что в ответ на действия мьянманской армии в штате Ракхайн будут вновь восстановлены некоторые западные санкции, действовавшие против страны в период военного режима. Международный валютный фонд заявил, что в прошлом году, согласно его данным, некоторые иностранные инвесторы откладывали окончательное утверждение проектов до тех пор, пока не станет ясным, как будут развиваться события.

Европейский союз рассматривает сегодня вопрос о лишении Мьянмы беспошлинного доступа к крупнейшему в мире торговому блоку. Эти меры прежде всего коснутся текстильной промышленности страны и потенциально поставят под угрозу тысячи рабочих мест. В этом месяце ЕС также ввел тарифы на рис из Мьянмы и Камбоджи, чтобы обуздать рост импорта. Тем не менее, Су Чжи не упомянула в своей речи меры ЕС.

В прошлом месяце Всемирный банк заявил, что, согласно прогнозам, рост ВВП Мьянмы снизится до 6,2% в 2018-19 финансовом году с 6,8% годом ранее. В числе рисков назван конфликт в штате Ракхайн.

Reuters отмечает, что разворот к инвесторам связан с назначением нового министра финансов Со Вина, имеющего опыт в сфере международных инвестиций. Правительство также продолжает реформировать правовую базу для инвестирования и создания компаний, пересматривая некоторые ограничения на инвестиции эпохи хунты, и создало банк ключевых проектов, которые оно хочет реализовать.
https://www.reuters.com/article/us-myanmar-investment/suu-kyi-to-investors-myanmar-is-open-for-business-idUSKCN1PM0AM

"Среди соседей Таиланда по Юго-Востоной Азии лучший результат традиционно показал Сингапур (85 баллов), за которым расположились Малайзия (47) и Индонезия (38). Филиппины набрали столько же баллов, сколько и Таиланд (36). Хуже показатели у Вьетнама (33), Мьянмы (29), Камбоджи (20). Средний показатель по миру – 43 балла...

Россия в рейтинге 2018 года набрала всего 28 баллов из 100 и заняла 138 место. Это ниже показателей не только Таиланда, но даже Лаоса, Мьянмы, Сьерра-Леоне, Эфиопии и Восточного Тимора."
https://www.novostiphuketa.com/tailand-slegka-uhudshil-poziciyu-v-reytinge-vospriyatiya-korrupcii-11725.php

Правящая партия Мьянмы инициировала создание в парламенте комитета по внесению изменений в конституцию страны. Военные депутаты в знак протеста встали и не принимали участие в голосовании.

29 января фракция Национальной лиги за демократию (НЛД), имеющая абсолютное большинство депутатских мандатов в Пьитаунзу Хлюто (двухпалатном парламенте Мьянмы), неожиданно подала предложение о создании в парламенте специального комитета по изменению конституции страны. Предложение озвучил депутат верхней палаты от НЛД
Аун Чжи Ньюн.

Нынешняя конституция Мьянмы, принятая на референдуме в 2008 году, предусматривает закрепление за военными четверти мест в общенациональном и региональных парламентах, право внесения кандидатур на должности трех «силовых» министров (обороны, внутренних дел и пограничной стражи), а также невозможность изменить конституцию менее чем тремя четвертями голосов депутатов парламента. Кроме того, вооруженные силы объявлены гарантом конституции, а через механизм Совета национальной обороны и безопасности командование вооруженных сил имеет возможность при возникновении чрезвычайных ситуаций взять власть в стране (или на ее части) в свои руки. Есть в конституции и статья 59(f), которая закрывает путь Аун Сан Су Чжи к президентству, поскольку ее ближайшие родственники (оба сына) являются иностранцами.

В 2015 году НЛД шла на выборы именно под лозунгами внесения изменений в конституцию, поэтому создание для этого парламентского комитета является реализацией ее предвыборных обещаний. На фоне отсутствия серьезных экономических успехов и буксующего процесса национального примирения тема поправок к конституции может стать ключевой при проведении избирательной компании перед предстоящими в конце 2020 года всеобщими выборами. При этом понятно, что без согласия военной фракции никакие изменения в основной закон сегодня невозможны, и создание комитета – это больше пиар, чем запуск реального процесса.

Ранее главком вооруженных сил старший генерал Мин Аун Хлайн в принципе соглашался с возможностью изменения конституции, но, по его мнению, поправки сегодня должны касаться перераспределения полномочий между центром и регионами, а не роли вооруженных сил в жизни страны. Этот вопрос можно будет обсуждать только после достижения национального примирения.

Военная фракция предсказуемо осудила предложение НЛД. Бригадный генерал Маун Маун в своем эмоциональном выступлении (53-я минута трансляции) заявил, что руководство парламента нарушило процедуру, поставив на голосование проект решения, с которым заранее не ознакомились депутатские группы. При этом, он выступал без бумажки – достаточно редкое явление в стенах парламента, где законодатели обычно готовятся к выступлениям и, чтобы уложиться в регламент, читают текст с листа. Этот факт может служить доказательством того, что демарш НЛД по созданию комитета на самом деле для военных был неожиданным.

После этого военная фракция совершила своей привычный демарш – если депутаты в погонах не согласны с каким-то решением, они поднимаются с мест и молча стоят, не принимая участие в голосовании (57-я минута трансляции). Когда военные депутаты опробовали эту тактику в первый раз, она была довольно действенной – представители НЛД всерьез опасались, что вставшие со своих мест военные депутаты объявят о перевороте, или просто пойдут их бить. Но, повторенная без последствий несколько раз, подобная тактика сегодня уже не вызывает никакой эмоциональной реакции. Спикер Т Кхун Мьят извинился перед военными депутатами за то, что вопрос не был заранее согласован, но при этом поставил его на голосование, заявив, что все желающие высказаться получили слово, а значит – мнение у депутатов сформировалось. Т Кхун Мьят несколько раз повторил просьбу к военным депутатам сесть на свои места и после паузы продолжил заседание, уже не обращая внимания на стоящих депутатов в погонах.

За создание комитета по внесению поправок в конституцию проголосовали 394 депутата из 601. Военная фракция голосование бойкотировала.
https://www.facebook.com/myanmarunionparliament/videos/292182178110399/

Мьянманский министр указал на сильные аргументы его страны для разрыва соглашения с Китаем о строительстве Мьисонской плотины. При этом он намекнул на возможность достижения компромисса.

Министр инвестиций и внешнеэкономических связей Мьянмы Таун Тун 29 декабря на пресс-конференции в Нейпьидо впервые за долгое время изложил позицию правительства страны относительно строительства Мьисонской плотины – китайского проекта в северном штате Качин.

Этот проект стоимостью 3,6 млрд долларов предполагает возведение плотины с ГЭС на слиянии рек Мали-кха и Нмэй-кха, дающих начало главной водной артерии страны Иравади. Работа над ним началась в 2009 году, но в 2011 году проект был заморожен решением тогдашнего президента Тейн Сейна после серии масштабных флешмобов и общественных мероприятий, направленных против строительства плотины.

В 2016 году пришедшее к власти правительство Национальной лиги за демократию создало комиссию из 20 человек, которая с тех уже подготовила два отчета с предложениями, но власти до сих пор не определились в своей позиции. Проект остается в подвешенном состоянии, причем, если он будет официально отменен мьянманской стороной, ей придется выплатить Китаю по договору огромную для мьянманцев неустойку в несколько сотен миллионов долларов.

В свою очередь, китайская сторона жестко настаивает на продолжении проекта. В конце декабря в штат Качин ездил китайский посол Хун Лян, который угрожал там «серьезными проблемами», если проект не будет реализован. В ответ собеседники посла в штате фактически обвинили его во лжи, сообщив, что посольство в тексте заявления по итогам визита грубо исказило их слова. Одновременно в Янгоне состоялся очередной митинг протеста против китайского проекта, а член верхней палаты парламента Мьянмы Джа Йо Ву заявил, что китайская государственная компания Chinese Power Investment предлагала ему в 2011 году взятку в обмен на молчаливое одобрение строительства плотины.

Пресс-конференция министра Таун Туна состоялась именно на этом фоне оживления дискуссий вокруг китайского проекта, когда правительству уже было нужно как-то реагировать на общественные настроения.

Вот что сказал Таун Тун:

1. Проект в том виде, в каком его предлагали китайцы, точно не будет реализован. При этом с китайцами ведутся активные переговоры по поиску компромисса (с изменением масштаба и/или места). То есть, министр прямо намекает на то, что, возможно, появится компромиссный вариант, который может считаться победой, а значит – на него стоит согласиться.

2. Таун Тун снова перечислил все те факторы, на основании которых можно отменить проект «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами» и при этом избежать выплат неустойки. Например, есть исследования, что плотина повлияет на биоразнообразие Иравади, а водохранилище (размером с Сингапур) приведет к изменению климата. Больше того, китайцы хотят построить плотину прямо на разломе земной коры, чреватом в любой момент сильным землетрясением – то есть, их вполне можно обвинить в том, что ради своей прибыли они готовы затопить всю Мьянму. А отсюда недалеко до того, чтобы выставить китайцев, настаивающих на продолжении проекта, конченными негодяями.

3. Таун Тун напомнил, что из предполагаемой зоны затопления придется перемещать целые деревни, и кроме того, под водой окажутся объекты качинского наследия, священные для этого народа. При этом министр прямо указал на то, что договариваться с местными общинами было делом китайской стороны. А если китайцы поленились это сделать, то нынешняя ситуация – исключительно их проблемы.

То есть, министр Таун Тун констатировал, что предложенный китайцами проект был «несостоятельным» с самого начала и фактически заявил о праве Мьянмы настаивать на его отмене без выплат положенных по договору штрафов. Но при этом он особо подчеркнул, что дверь для поисков компромисса не закрыта, и привел в пример переговоры по другому китайскому проекту – порту Чаупхью, стоимость которого в результате двусторонних обсуждений была снижена в пять раз.
https://www.irrawaddy.com/news/burma/govt-working-final-decision-myitsone-dam-minister-says.html

Слева - Аун Сан Су Чжи, справа - видимо, Си Цзиньпин с мешком денег. Бегут они навстречу друг другу именно по Мьисонской плотине.

Еще одна картинка - с флешмобов 2011 года. Соглашение о строительстве Мьисонской плотины было подписано военным правительством Мьянмы, поэтому кайфующий генерал является здесь основным персонажем. А за его спиной - тонут деревни и люди.

"Центральный банк /ЦБ/ Мьянмы объявил китайский юань и японскую иену официальными расчетными валютами в стране.

...Разрешено использовать юань и иену в качестве расчетных валют для осуществления международных транзакций. За исключением лицензированных банков, другие учреждения и частные лица пока не имеют право открывать валютные счета в юанях и иенах."

http://russian.news.cn/2019-01/31/c_137787912.htm

Стоит добавить, что китайский юань уже давно стал фактически главной расчетной валютой в приграничных территориях Мьянмы (особенно тех, которые лишь условно контролируются центральными властями страны - например, районов Ва и Моггла в штате Шан, а также некоторых территорий в штате Качин). Там китайская валюта используется не только в торговых операциях, но и в повседневных расчетах граждан, фактически вытеснив мьянманский кьят. Широко используется юань и в зонах приграничной торговли, прежде всего в Мусе на севере штата Шан. Сделки в китайской валюте нередки и в Мандалае - главном транспортном и экономическом хабе центральной Мьянмы.

Что касается такого же реверанса в сторону японской иены, то ее появление в заявлении ЦБ вызвано двумя причинами. У японцев действительно есть серьезные проекты в Мьянме, и упрощение валютных операций - это шаг для их дальнейшего развития. Прежде всего это касается Особой экономической зоны Тилава к востоку от Янгона, которая должна стать точкой притяжения японского капитала в Мьянме. Но главная причина состоит в том, что для мьянманского бизнеса создается альтернатива двух азиатских валют - то есть, закладывается механизм конкуренции в сфере международных транзакций. И понятно, что японцы будут стремиться воспользоваться такой ситуацией с выгодой для себя.

И, наконец, еще одна причина нынешнего придания статуса расчетных валют юаню и иене - возможные санкции Запада в отношении Мьянмы из-за кризиса в штате Ракхайн, или даже угроза таких санкций. Мьянманцы отлично помнят уроки прошлых десятилетий, когда во время военного режима страна уже находилась под санкциями: несмотря на то, что они были введены против конкретных лиц и компаний, американские банки, как правило, отказывались осуществлять любые проводки в долларах в Мьянму по своим корсчетам - так они исключали возможность случайно налететь на санкции и вообще нанести себе репутационный ущерб самим фактом работы со страной, где "установлена военная диктатура". Сегодня взгляды Японии на кризис в штате Ракхайн, как ни странно, ближе к позиции КНР и России, значительно отличаясь от точки зрения на этот кризис остального "коллективного Запада", и это служит некоторой гарантией того, что на возможностях японских банков ситуация с рохинджа никак не скажется.

Репортаж из Мусе – города на границе с Китаем, где делят власть десять группировок ополченцев, контролирующих законный и незаконный бизнес и формально подчиненных армии Мьянмы.

Десять вооруженных группировок управляют городом Мусе в мьянманском штате Шан, который отделен мелкой речушкой от сверкающих башен китайского Жуйли по другую сторону границы. У всех у них один и тот же покровитель - армия Мьянмы.

Китай и Мьянма договорились не размещать войска вдоль своей границы. Вместо этого на мьянманской стороне действуют ополченцы, которые армия Мьянмы привлекает для решения задач в длительном конфликте с этническими группировками, действующими в этом районе - в том числе Армии независимости Качина (KIA) и Национально-освободительной армии Та-ан (TNLA).

Ополченцы «Пан Сэй» - пример переменчивого союзничества и соперничества, которые определяют жизнь пограничных районов Мьянмы начиная с момента обретения страной независимости в 1948 году. «У каждого ополчения – свой бизнес, и у нас свой», - говорит один из лидеров «Пан Сэй» на территории учебного центра тридцати одетым в форму новобранцам. Сегодня в рядах этой одной крупнейших групп ополченцев Мусе несколько сотен человек, вооруженных винтовками М-16 и автоматами Калашникова.

В «Пан Сэй» настаивают на том, что деньги на их содержание идут от собственных нефритовых шахт, сигаретных фабрик и караоке-баров, и отрицают причастность к торговле наркотиками. Как и другие группы ополченцев Мусе, в 2009 году «Пан Сэй» формально согласился подчиняться армии Мьянмы в обмен на некоторую автономию. В результате между группами ополченцев возникло вынужденное перемирие, и они условились не вступать в бой, если на это нет приказа военных Мьянмы. Ополченцы считают себя хранителями мира, обвиняя повстанческие группировки, против которых они борются, в вымогательстве и рэкете. Эксперты считают иначе. Один из них уверен, что «осиное гнездо» ополченцев не менее вовлечено в незаконную деятельность, чем мятежные группы. «Они ездят с автоматами, управляют казино, торгуют на улице «ябой», и все они являются орудием военных для обеспечения безопасности на этой территории», - говорит он.

Согласно официальным данным, легальные торговые потоки риса, рыбы и электротоваров, прошедшие через Мусе в период с октября по декабрь прошлого года, составили 1 млрд долларов – это половина всей трансграничной торговли Мьянмы. Но богатство, накопленное на продаже в Китай огромного количества метамфетамина, опия, продуктов живой природы, нефрита, а также поставляемых для женитьбы в Китай женщин, вероятно, превосходит эту цифру. По данным агентства ООН по борьбе с наркотиками и преступностью, Мьянма в настоящее время является одним из крупнейших в мире источников метамфетамина, производимого из прекурсоров, изготовленных в китайских лабораториях.

Под пристальным взглядом милиционеров всех мастей в обоих направлениях по грунтовой дороге, ведущей к нелегальным контрольно-пропускным пунктам недалеко от Мусе, грохочут грузовики. Внутри города - стены, обвешанные колючей проволокой, и строгие вооруженные охранники, защищающие многочисленные казино, которые, как считается, служат для отмывания денег клиентов с обеих сторон границы. В гостиничных номерах лежат кучки презервативов, а наркодилеры снуют вокруг недорогих борделей, обслуживающих проезжающих через город торговцев и дальнобойщиков.

Одна из немногих коммунальных служб Мусе – принадлежащий некоммерческой организации парк машин скорой помощи. В мае прошлого года они вывозили жертв конфликта на мосту возле границы, в результате которого погибли 19 человек, в том числе 15 гражданских лиц. Тогда нападение этнической группировки TNLA вылилось в восьмичасовое сражение с ополчением «Пан Сэй». Сейчас мост защищают армия, две разные группы ополчения и полиция. Но немногочисленная и слабоэкипированная полиция находится в самом низу пирамиды вооруженных групп Мусе. «Есть места, которые слишком опасны для нас самих», - сетует один из полицейских.
https://www.scmp.com/news/asia/southeast-asia/article/2184442/myanmar-china-border-town-muse-overflows-guns-drugs-and

Сегодня торжественно отмечается 70-я годовщина начала мятежа каренских подразделений против центрального правительства страны.

Лидеры Национального союза каренов (крупнейшего сепаратистского формирования, состоящего из представителей этой этнической группы) считают 31 января «Днем каренской революции». Почти ровно через год после провозглашения независимости Бирмы, именно в этот день в 1949 году начался мятеж каренских подразделений армии и полиции страны.

В своем стремлении воспользоваться хаосом после ухода британцев карены не были одиноки – с марта 1948 года восстание против центрального правительства подняли ушедшие в подполье коммунисты. За короткий срок им удалось взять под контроль значительную территорию центральной Бирмы, их отряды находились рядом с Рангуном, а штаб-квартира размещалась недалеко от Пегу (Баго).

У тогдашних лидеров каренов тоже было что предъявить бирманцам, которые, по их мнению, монополизировали власть в стране. Они считали, что карены должны были жить в своем независимом государстве – но их обманули уходившие из Бирмы британцы. При этом, как пишет один из современных каренских общественных деятелей Со Гре Му, «во время и после войны между общинами каренов и бирманцев возникли глубокое недоверие и вооруженные стычки. Бирманцы считали каренов предателями и колониальными лакеями, потому что британское правительство обычно предпочитало сотрудничать с ними во время колониального правления. В свою очередь, карены не доверяли бирманцам и новому правительству из-за исторической вражды и произвола с их стороны по отношению к каренам во время японской оккупации Бирмы.»

В том, что начался мятеж, нынешние каренские лидеры полностью обвиняют бирманцев. «Вместо мирного урегулирования конфликта бирманские ополченцы и новое правительство в Янгоне решили атаковать и разоружить каренских ополченцев в районе Инсейн (сейчас это северо-западный район Янгона) в ночь на 31 января 1949 года, - пишет Со Гре Му. - Это нападение было первым настоящим вооруженным конфликтом между каренами и бирманцами, а также началом Каренской революции. Для каренов военное нападение в Инсейне стало важным поворотным моментом, потому что оно послужило началом битвы за выживание каренской нации в начавшейся войне против бирманцев.»

Лидеры каренов считают сегодня, что если бы восставшим удалось пройти всего несколько километров на юг и захватить весь Рангун, история страны была бы абсолютно другой. Они корят своих прежних лидеров за то, что они проявили медлительность и не сумели в должной мере развернуть ситуацию в свою пользу. Правительство У Ну уговорило их заключить перемирие и использовало это время для того, чтобы подтянуть войска и заблокировать все пути снабжения каренских подразделений в Инсейне оружием, боеприпасами и людскими ресурсами. «В результате, - с горечью замечает Со Гре Му, - после 112 дней ожесточенных боев и гибели более 500 человек, каренские бойцы были окончательно разбиты и изгнаны из Инсейна. С этим поражением и отступлением победа выскользнула из их рук, и карены больше никогда не приблизились к достижению главной цели – независимости своей страны.»

Нужно признать, что цель, о которой пишет каренский активист, в тот момент на самом деле была близка как никогда. В первые месяцы 1949 года одновременно с каренами другие повстанческие группировки захватили основные части центральной и южной Бирмы. Под их контролем оказались крупные города, включая Мандалай. В марте-апреле 1949 года правительство в Рангуне не контролировало до 80% территории страны. Карены заняли обширные пространства на юго-востоке, и только цепь исторических случайностей позволила армии Бирмы перехватить инициативу и начать постепенно теснить повстанцев. Бирманцам остались верны вооруженные подразделения качинов, чинов и шанов, а армия страны сумела перегруппироваться и пополниться людскими ресурсами. Именно благодаря этому правительство в Рангуне устояло, а история страны пошла тем путем, который мы знаем сегодня.

По ссылке - текст с фотографиями о поездке в Мьянму украинской путешественницы, являющейся у себя на родине консультантом сельскохозяйственного проекта, финансируемого из Канады.

Видимо, профессиональный опыт автора объясняет ее стремление уделить основное внимание сфере сельского хозяйства Мьянмы – буйволам как универсальному деревенскому рабочему скоту, перцу чили как одной из популярных культур штата Шан, а также порассуждать о многогранной роли бамбука в повседневной жизни мьянманцев. Об этом она пишет с увлечением, прилагая к тексту фотографии.

Правда, путешественница немного подпортила впечатление о тексте, начав в заключение рассуждать о бирманской политике (как известно, бирманская политика – это как футбол и медицина, в которых по определению хорошо разбирается любой автор в Интернете). Например, она сообщила, что количество солдат в вооруженные силах Мьянмы насчитывает 1,3 млн человек (можно было хотя бы заглянуть в Википедию, чтобы уточнить эту цифру), или о том, что раньше все доходы с продажи минеральных ресурсов штата Качин «шли в карманы военачальников». А попутно вдруг почему-то решила, что рубины в Мьянме добываются именно в штате Качин.

Тем не менее, впечатления автора от Мьянмы – более чем положительные: «Из моего опыта, жители Бирмы являются верующими буддистами, следуют законом буддизма и являются самыми вежливыми и мирными ребятами, которых я встречала путешествуя по Азии.»
http://agroportal.ua/views/blogs/dni-v-birme-ris-perets-chili-i-vodyanye-buivoly/

Политолог и руководитель школы востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов:

«Смотреть нужно сейчас не только на Латинскую Америку. Это лишь проба пера. Надо смотреть на Центральную Азию, где сталкиваются очень многие интересы, надо внимательно смотреть сейчас на Бирму. Вот там будут уже удары на прямую и по китайским, и по российским интересам. Поэтому нужно внимательно сейчас смотреть на то, как американцы пользуются этими коррупционными режимами, как они их разъедают изнутри, как готовят свое лобби».
https://planet-today.ru/geopolitika/item/98681-maslov-konflikty-v-latinskoj-amerike-eto-tolko-nachalo

Поднятая депутатами правящей партии в парламенте Мьянмы тема внесения изменений в конституцию страны – первый шаг многоходовой игры, в результате которой Китай сможет продолжить строительство Мьисонской плотины в штате Качин, но за это должен будет убедить мьянманских военных согласиться на поправки в основной закон. Публикация в The Irrawaddy.

29 января Аун Чжи Ньюн, законодатель от правящей Национальной лиги за демократию (НЛД), внес на рассмотрение парламента вопрос о создании комитета по изменениям в конституцию страны, принятую в 2008 году на референдуме при военном режиме и закрепившую за вооруженными силами ряд важнейших политических преференций. Аун Чжи Ньюн перечислил семь направлений работы по внесению поправок в основной закон, не конкретизировав при этом, какие именно статьи конституции следует изменить.

Депутаты от вооруженных сил (за которыми, согласно этой конституции, зарезервирована четверть мест в парламенте) в голосовании не участвовали и в знак протеста встали со своих мест. При этом, от согласия депутатов в погонах критически зависит сама возможность изменения конституции, потому что для внесения поправок в основной закон требуется поддержка не менее трех четвертей законодателей.

В публикации The Irrawaddy высказывается мнение о том, что нынешнее решение Аун Сан Су Чжи вновь поднять тему внесения изменений в конституцию и демонстративно пойти наперекор военным депутатам – это один из этапов более масштабной игры, которую она ведет на политическом поле страны перед всеобщими выборами 2020 года.

Суть этой игры такова:

Аун Сан Су Чжи сама не может активно влиять на позицию вооруженных сил страны, которые фактически являются отельной вертикалью и «государством в государстве». Но на них может успешно влиять Китай, у которого с генералами традиционно хорошие отношения и который поставляет в Мьянму вооружение и военную технику.

Главный проблемный проект для Китая сегодня – Мьисонская ГЭС в штате Качин. Строительство этого объекта было заморожено в 2011 году президентом Тейн Сейном после широкой волны общественных протестов. Как показала недавняя поездка в штат Качин посла КНР в Мьянме Хун Ляна, сегодня ситуация не изменилась, и абсолютное большинство общественных и политических лидеров штата относятся к проекту резко отрицательно.

Похоже, что правительство Мьянмы готово принять на себя политически риски и дать Китаю возможность продолжить работу над проектом Мьисонской плотины, при условии внесения в него серьезных изменений – тогда это можно будет представить общественности как одержанную правительством Мьянмы победу. Но взамен Китай должен взять на себя задачу склонить военных к принятию изменений в конституцию. А изменения в конституцию – это именно то, что обещала своим избирателям Аун Сан Су Чжи на выборах 2015 года.

То есть, Аун Сан Су Чжи будет решать для себя две задачи – шумиха вокруг конституции отвлечет внимание общественности от проекта Мьисонской плотины и на этом фоне можно достигнуть компромисс с Китаем, а положительное решение вопроса об изменениях в основной закон даст НЛД хороший козырь для предстоящих в конце 2020 года всеобщих выборов.

Автор обращает внимание на очень сдержанную реакцию главкома вооруженных Мин Аун Хлайна на демарш фракции НЛД в парламенте. Старший генерал заявил, что он, вообще-то, никогда не был против внесения изменений в конституцию, но отметил, что это надо делать системно. При этом, ранее он говорил о том, что время для пересмотра закрепленной в основном законе роли армии в политической жизни страны придет после достижения национального примирения. Сегодняшнее одностороннее прекращение огня, объявленное вооруженными силами Мьянмы в конце декабря на четыре месяца, по мнению автора статьи, является хорошим шагом на пути к достижению этой цели, а значит Аун Сан Су Чжи уже вправе начать обсуждение на парламентском уровне тех изменений, которые потребуется нести в основной закон.
https://www.irrawaddy.com/opinion/guest-column/daw-aung-san-suu-kyi-seized-prime-moment-amend-constitution.html

Рассказ Myanmar Now о том, как госслужащие страны проходят обязательные учебные курсы, где преподаватели до сих пор учат их любить армию и показывают им карикатуры на Аун Сан Су Чжи.

Занятие по геополитике для госслужащих в Пьин У Лвине. Лектор рассуждает о том, что Саудовская Аравия предложила Великобритании компенсировать многомиллиардные издержки при выходе из ЕС, не приводя этому утверждению никаких доказательств. Его вывод: если Великобритания берет деньги у мусульманской страны - понятно, что освещение в британских СМИ кризиса в штате Ракхайн будет не в пользу Мьянмы. «На чьей стороне будет Саудовская Аравия – на нашей, или на стороне ARSA?» - риторически спрашивает лектор, имея в виду Армию спасения рохинджа, отметившуюся нападениями на полицейские и военные объекты в штате Ракхайн.

Занятие идет в филиале Центрального института государственной службы, 900-акровом (364 гектара) комплексе одноэтажных кирпичных зданий, построенных в 1999 году. Это один из двух объектов, где госслужащие страны обязаны регулярно проходить учебные курсы. Ежегодно их посещают тысячи человек, работающих в самых разных сферах госуправления - от иммиграции, здравоохранения и налогообложения до энергетики, сельского хозяйства и строительства. Самые первые такие курсы начали работу в 1965 год в Хлегу, и они были местом, где готовили военных пропагандистов.

Со времени прихода к власти правительства Аун Сан Су Чжи в институте произошли изменения, направленные на то, чтобы привести его программы в соответствие с новой эпохой. Больше нет занятий по военной подготовке (они заменены менеджментом, экономикой, социальными науками, юриспруденцией и английским языком), и слушателям уже не нужно носить одинаковую синюю форму - вместо этого они ходят на занятия в своей обычной рабочей одежде. Но, как и в целом по стране, мощное влияние военных в этих учебных заведениях все еще ощущается.

Главы этих учебных заведений – отставные офицеры. По воспоминаниям одного из слушателей, стоматолога из государственной клиники (в Мьянме понятие «госслужащий» гораздо шире, чем во многих других странах), преподаватели до сих пор активно занимаются пропагандой роли армии и идей буддийского национализма, предостерегая от вступления в брак с людьми другой веры. В конце занятия слушатели должны 20 раз хлопнуть в ладоши.

Ректор института в Пьин У Лвине, отставной подполковник, прямо говорит о том, что цель проводимых в его учебном заведении занятий - «наделить гражданских служащих строгим чувством послушания», поскольку именно об этом его просят высшие чиновники страны. По словам ректора, политическая пропаганда в стенах института не ведется, но, как отмечают студенты, преподаватель вполне может «поклясться кровью» в своей верности вооруженным силам, раскритиковать Национальную лигу за демократию за «медлительность», или показать карикатуру на Аун Сан Су Чжи.

Лектор завершает занятия, показав коллаж из фотографий. Буддийский флаг на нем сопровождается надписью: «Буддизм Тхеравады в Мьянме должен жить вечно». Под ним - фотография мертвого полицейского Мьянмы, лежащего в луже крови, а рядом - снимок президента России Владимира Путина с ложно приписываемой ему цитатой: «Россия не нуждается в меньшинствах, меньшинства нуждаются в России».

Один из слушателей в прошлом году поведал на Фейбуке о своем опыте пребывания в институте, пересказав все, что он слышал от преподавателей. После этого он был обвинен в нарушении правил для госслужащих и допрошен начальством. В ответ в социальной сети начался флешмоб в его поддержку, в результате чего начальники были вынуждены публично заявить, что не намерены предпринимать против него никаких дисциплинарных мер.

Около 10 тысяч госслужащих ежегодно проходят обучение в этих центрах, каждый из которых имеет бюджет в три миллиарда кьят (около 2 млн долларов). Многие из слушателей считают поведенные с ними занятия пустой тратой времени и государственных денег.
https://www.myanmar-now.org/en/news/the-tatmadaw-is-the-mother-and-the-father-inside-the-militarised-schools-training-myanmars

Слайд с лекции для мьянманских госслужащих, о котором упоминается в публикации Myanmar Now.

Тем, кому интересно попытаться разобраться в том, какие этнические вооруженные формирования действовали и действуют на территории Мьянмы, The Irrawaddy предлагает краткие характеристики основных из этих группировок, размещенные в хронологическом порядке и снабженные фотографиями.

Первая дата в этой хронике – 31 января 1949 года, «День каренской революции», 70-я годовщина которого отмечалась вчера. С этого времени и до 1989 года по крайней мере 53 этнических формирования, образованные представителями каренов, качинов, па-о, шанов, монов, каренни (кайя), акха, коканов (этнических китайцев), палаунгов, ва, монгла, лаху, ракхайнцев, чинов, каянов и нага, выступали против центрального правительства с оружием в руках. В 1949-1989 годах в стране действовали также около 20 коммунистических повстанческих группировок, возглавляемых этническими бирманцами. Кроме того, в штате Ракхайн были исламские боевики-рохинджа.

В 1990-х годах в штатах Качин, Кайя, Мон и Шан действовало частичное прекращение огня. Но и за это время, вплоть до 2010 года, появилось около 20 новых этнических вооруженных группировок, постепенно увеличивающих свою численность. В 2016 году самое крупное вооруженное этническое формирование, Армия объединенного государства Ва (штат Шан), насчитывало около 30 тыс боевиков.

В Мьянме по состоянию на 2013 год продолжали действовать около 50 этнических формирований, в число которых входят как противостоящие правительству вооруженные группировки, так и поддерживаемые властями страны группы этнических ополченцев. Правительство в настоящее время ведет переговорный процесс о мире с 18 группировками, 10 из которых присоединились к общенациональному соглашению о прекращении огня.

Военные Мьянмы не считают продолжающуюся борьбу с этническими вооруженными формированиями гражданской войной и говорят об «операциях против повстанцев» и «региональных вооруженных конфликтах».
https://www.irrawaddy.com/specials/timeline-70-years-ethnic-armed-resistance-movements-myanmar.html