Оказывается, Pixies ещё в 1989 году изобрели итальянский испанский брейнрот: это же буквально собакини андалусини.

Очень нравится, как элегантно — на простой, но эффективной оппозиции речи и её отсутствия — построено начало первой серии «Дживса и Вустера».

Сначала Берти долго не говорит — потому что не может ничего сказать из-за чудовищного похмелья. Его первая реплика звучит только на седьмой минуте, когда он выпивает лечебный коктейль Дживса и мгновенно приходит в себя.

После этого восклицает — а потом повторяет, как будто не веря, что это действительно правда, — своё классическое 'I say!'

Конану О'Брайену недавно вручили премию имени Марка Твена, и из отличной церемонии награждения (особенно смешные выступления Малейни, Сильверман и самого Конана) узнал, что сына Конана зовут Беккет. То есть человека зовут Беккет О'Брайен.

Пересматривал «Догму» и понял, что совсем забыл этот момент в самом начале: герой Бена Аффлека тут рассказывает, как любит приходить в зал прилёта, потому что this is humanity at its best — все забывают о разных неприятных чувствах и просто рады друг друга вновь увидеть.

Я тут же остановил фильм и полез уточнять, что Love Actually вышел позже, и искать информацию о том, как Ричард Кёртис украл идею / нашёл источник вдохновения у Кевина Смита, когда писал свою открывающую сцену. Ну это где тоже показываются прилетающие и встречающие, а закадровый голос говорит: 'Whenever I get gloomy with the state of the world, I think about the arrivals gate at Heathrow airport <...> General opinion started to make out that we live in a world of hatred and greed, but I don't see that. Seems to me that love is everywhere'.

Но, разумеется, ничего не нашёл. Как всегда, мейнстримные медиа замалчивают правду, поэтому вот приходится мне открывать вам глаза на истинное положение дел.

Внезапно понял, что песня «Без примесей» группы «Птицу ЕМЪ» очень похожа на мамоновскую «Досуги-буги».

Во-первых, на уровне смысла: радикальный эскапизм; доведённая до абсурда аскеза; попытка жить чистой, или голой жизнью. Герой Мамонова мечтает, «чтоб всю жизнь под ногтями оставалась чистота»; становится «чистым, чистым, чистым с той поры, как взял расчет»; и мечтает жить в стерильном пространстве музея. А герой «Птицу ЕМЪ» в конце отвечает наивным обсосам, что впереди у него «чистая жизнь без примесей».

Во-вторых, на уровне текста. Лирические герои начинают путь к радикальному очищению с отказа от вредных привычек: в первых двух куплетах «Досуги-буги» с характерной лаконичностью и ёмкостью сообщается, что герой не пьёт вина, ходит в спортивный зал, не курит папирос и перестал ругаться матом. Герой «Птицу ЕМЪ» — с характерной уже для них многословностью и избыточностью — в первом куплете рассказывает, что «бросил курево я полгода назад где-то / Просто до меня дошло — от сиги кайфа нету», а «потом решил, что больше выпивать не буду / Слишком часто стал я быковать, опустошив посуду».

Дальше герои идут по разным маршрутам, но многие пункты совпадают: отказ от работы («Я уволился с работы, потому что я устал» // «Завтра же приду туда и скажу своему боссу "В рот порол я и тебя и твой отчет обоссанный"»), денег («У меня совсем нет денег» // «деньги, как и паспорт заставляют жить по чужим правилам»), семьи («не поеду я к жене» // «Разошлись, будто в море корабли двухпалубные»), общества («И никто мне не мешает, нету у меня друзей» // «И однажды очень захотелось, чтобы отвязались от меня все эти суетные глупые люди»).

Интересно и то, где песни сильно расходятся. Хотя у Мамонова «позитивная» телесность присутствует (спортивный зал, танец), но «негативная» гораздо больше выражена вплоть до мотива избавления от требований тела: «Перестал я даже бриться, но щетина не растет». И, что важнее, сильный акцент сделан на эскапистский уход в пространство разума: чтения и интеллектуальных игр («Ночью я лежу читаю, когда все рабочие спят / Ночью я кроссворд решаю, и я этому так рад»); искусства («Я купил фотоаппарат и с ним по городу хожу»); философии («В голове моей идеи»); науки («Жаль, что мне не разрешают поселиться жить в музей»).

Герой же «Птицу ЕМЪ» хотя и очень рефлексивен, но его эскапизм почти полностью лишен интеллектуального компонента: все телесные элементы аскезы описываются подробно плюс герой делает дополнительный шаг, которого нет у Мамонова, — отказ от животной пищи (и он тоже подробно описывается: «Не, а че такого? Пару овощей нарезал — / И готов обед, и сэкономил время, электричество и газ / И желудок от токсинов спас»).

Концовками песни опять, скорее, похожи: и там, и там отказ от материального доходит до буквализации образа голой жизни. У «Звуков Му» это реализуется не очень явно: герой продаёт пальто и на досуге без пальто танцует буги. А вот у «Птицу ЕМЪ» идея разворачивается гораздо подробнее:

«Одежда и жилье?! Ну а как у зверей?
Слон, например, живет без костюмов и дверей
[...]
Оставил всё шмотье и съебался в неглиже
[...]
Мое тело к наготе привыкает понемногу
Прохожие в испуге уступают мне дорогу
За спиной угрозы, за спиною матерки
Наивные обсосы, вам не сбить меня с пути!
Ведь впереди у меня чистая жизнь без примесей
Что бы вы ни говорили все!»

(В общем, если вдруг кому-то нужно выпускное сочинение на тему «Сравнительный анализ двух произведений рок-поэзии», вы знаете, к кому обращаться.)

Крутая шутка, которую можно показывать тем, кто будет вам затирать, что «если шутку нужно объяснять, значит, это плохая шутка»

Знаменитую мелодию для вступительных титров «Секретных материалов» — ту-ТУ-ту-ту-ТУ-ту — сочинил композитор Марк Сноу. Он говорит, что и слова написал:

The X Files is a show
With music by Mark Snow.

Продюсеры сериала почему-то использовали только музыку.

Джейсон Судейкис в байопике Климента Ворошилова когда

В этой сцене из «Маньчжурского кандидата» персонаж Фрэнка Синатры идеально описывает мои читательские привычки.

(После этого разговора начальник Синатры начинает всерьёз беспокоится о его душевном здоровье и приказывает ему взять больничный.)

Вообще я ожидал, что «Маньчжурский кандидат» окажется более прямолинейным высказыванием о злодейских коммунистах, которые управляют сознанием положительных американцев, но фильм в итоге произвёл более приятное впечатление.

Да, элемент агитки там, конечно, есть: русские и китайцы — опереточные злодеи, а американские военные — ну прям такие добропорядочные и добронамеренные, что невозможно. Но при этом центральная сюжетная линия «коммунисты превратили американца в своего зомби» — лишь одна реализация мотива контроля и подавления чужой воли. Кроме этого, там как минимум есть политик, который говорит то, что ему скажут; сын, который пишет и делает, что ему скажет мать; жених, который беспрекословно подчиняется невесте.

И такое нехитрое масштабирование основной темы сразу придаёт фильму глубины. Её же добавляет второстепенная и немного загадочная линия как раз с героем Синатры (хотя он вообще-то, наверное, главный персонаж): его страсть к чтению всего подряд и его странно-внезапный роман с женщиной, которая шутит странные шутки (сначала кажущиеся кодом), не вызывающие улыбки и смеха ни у героя, ни у неё самой.

Ещё большей странности добавляет и то, что сыграно и снято это всё, как фильм 1962 года, — то есть, например, с какой-то неестественной театральностью и наивностью манер и отчётливой и громкой артикуляцией реплик. То есть общий эффект остаётся немного диссонирующий: содержание (даже не содержание, а sensibility) у фильма вполне современное, а форма — архаичная.

Кстати, шутки при этом есть и неожиданно напоминающие гэги из «Симпсонов» (см. видео), да и в принципе интонация у фильма, скорее, иронично-остранённая.

Смотрим шведский сериал Modus. Героиня всё сделала по принципам крав мага: подобрала подручное средство, быстро переключилась на рукопашный бой, когда его выбили из рук, била в уязвимые точки, громко кричала и при возможности сразу убежала

Интересно, намекал ли Вудхауз в рассказе 1921 года на конкретных русских писателей? Причем если про Совьетски и Настикоффа никаких подробностей не приводится, то про Владимира Брусилоффа говорится, что это автор мрачно-безнадёжных романов, где ничего не происходит до 380 страницы, а потом the moujik решает совершить самоубийство.

(А также Вудхауз смешно демонстрирует принцип «сам не похвалишь — никто не похвалит»; хотя тут, конечно, с учётом говорящего персонажа это явная самоирония, а не самовосхваление.)

Отправляю сценарную заявку Чарли Брукеру

Очень милая страница с прекрасного сайта про «мир жуков и изучающих их учёных», который ведёт коллектив Отделения жесткокрылых Лаборатории систематики насекомых Зоологического института.

Как разработчики Google Gemini получили доступ к моему внутреннему монологу?

Тут предполагают, что наверняка кто-то уже написал про депрессивный AI. И как правильно отметили в другом месте, конечно, написал — и не кто-то, а Дуглас Адамс