Когда я не могу писать, когда наотрез не выходит совсем ничего, я еду в кафе – и там всегда начинаю писать, и пишу, и не могу остановиться. По сути, я плачу за кофе и слова.
Или горячий шоколад – сейчас вот почти зима, и пью я именно его.
Это удивительно прямой обмен.

#летт_прожизнь

Библиография на настоящий момент. Включила в неё только "бумажные" публикации.

Романы:

2020 - "Мир из прорех. Новые правила" (издательство "Альпина паблишер")
2021 - "Мир из прорех. Другой город" (издательство "Альпина паблишер")
2021 - "История семи Дверей" (издательство "Никея")
2021 - "Отсутствие Анны" (издательство "Эксмо")
2022 - "Мир из прорех. Иные земли" (издательство "Альпина паблишер")
2022 - "Пустая" (издательство "Альпина паблишер")
2023 - "Препараторы. Зов ястреба" (издательство "АСТ")
2023 - "Препараторы. Сердце Стужи" (издательство "АСТ")

Рассказы:

2018 - "Учительница-Первая" (журнал "Мир фантастики")
2018 - "Учительница-Первая" (антология "Новая фантастика 2018")
2019 - "Шоколад" ("Независимая газета")
2019 - "Дилемма Кру" (журнал "Мир фантастики")
2020 - "Контакт" (антология "Голос древнего моря", издательство "Волчок")
2021 - "Законы жанра" (антология "Новая фантастика 2021")
2024 - "Бирюза из цирковых" (антология "Жажда приключений", издательство "Альпина дети")

#книгилетт

Часть 1. Об именах и названиях в "Препараторах"

По большей части они выбраны – или придуманы – не просто потому, что красиво звучат. Приведу несколько примеров:

Имя Эрика Строма сложилось так:
"Эрик" – древнескандинавское "самый могущественный".
"Стром" – в переводе с немецкого "энергия", "ток".

Иде Хальсон тоже не проста.
"Иде" – от древнегерманского корня "-id-" – "трудолюбивая", но ещё и от норвежской "идеи".
"Сорта" – от норвежского "чёрный". В книге говорится, что Гасси придумал это прозвище, взяв слово из "древнекьертанского языка".

"Унельма" – финское имя, которое переводится как "мечтательная".
Мечтательность – одна из главных черт характера Унельма, и так он получил своё имя.

"Омилия" – переделанная "Эмилия", которая отсылает к латинской "сопернице" и греческой "лукавой".

Фамилия "Химмельн" – из немецкого языка. Это и существительное "небеса" (синий в книгах – цвет Химмельнов), и глагол "умереть".

Название же самой "Кьертании" восходит к норвежскому "kier" – "болото".

#книгилетт #препараторы

Часть 2. Про названия животных в "Препараторах"

Снитир – "снежный зверь" по-немецки.

Знания английского может оказаться достаточно, чтобы угадать: "вал" отсылает к киту, "хаар" к зайцу, "бьеран"– к медведю.

"Orm" – "червь" по-норвежски, в принципе, тоже можно угадать через английский, а ещё это распространенное драконье имя в литературе. Ну и ормы у меня – вполне драконьего вида.

"Ревка" от норвежского "rev" ("лиса").

"Васка" от норвежского же "vaskebjørn" ("енот").

"Элемер" – придуманное слово, но отсылает к "элементалю".

Ну и бонус:
Слово "misse" (имя героини Миссе Луми) означает в переводе с норвежского "ошибка". А ещё я выбрала его за созвучие с "мышкой".

#препараторы #книгилетт

С прошлой недели поменяла режим работы – теперь позволяю себе по два выходных в неделю, но в остальные дни пишу минимум по 2000 слов.
Работаю примерно три дня через один – так получается и отдохнуть, и не потерять настроение и темп.
Неделя была посвящена переделыванию – переписала первую главу Строма целиком, а потом все их с Сортой уже написанные диалоги. С первого раза нужные интонации нащупать не получилось, но сейчас, по-моему, стало хорошо.
Сегодня – в Стужу!
А потом – в библиотеку к Аделе. Её имя, кстати – возвращаясь к теме нейминга в «Препараторах» – означает «благородная».

#препараторы #летт_писательство

Читаем вслух теперь «Унесенных ветром» – точнее, уже дочитываем, и насколько же иначе воспринимаются некоторые вещи в романе – не так, как в детстве или в университетские времена.
И дело даже не только в описании крушения старого мира и ощущений и стратегий героев по этому поводу – там ожидаемо можно много чего почерпнуть.
Интереснее всего в этот раз – полное переосмысление образа Эшли с одной стороны и осознание некоторой неконсистентности образа Ретта – с другой.
К Мелани вопросов нет – очень цельный, живой персонаж, верный себе от начала до конца. То же и со Скарлетт – она, в отличие от Мелани, меняется, но делает это правдоподобно и объяснимо. И, кстати, мне стыдно вспоминать, как я ее когда-то критиковала. Да, Скарлетт проста, лишена воображения, жестока – но именно это и делает ее бойцом, без этого она не смогла бы ни выжить, ни спасти еще пару десятков людей, повисших на ее шее.
И отдельно интересна линия с ее карьерой и тем, как люди к ней относятся. Как вам, например, такой штришок? Невероятно порядочный Фрэнк после того, как Скарлетт родила ему дочь, надеясь, что это заставит ее засесть дома, забирает все заработанные женой деньги и кладет в банк на свое имя. Как мужчина, он имеет на это полное право. Когда я читала в прошлые разы, не обратила на это внимания.
Ладно, все новые открытия не так удивительны, как Эшли! Это поразительно, конечно, что раньше я была настолько наивна, что верила ненадежному «воспринимателю» Скарлетт и, как она, отказывалась видеть, насколько он омерзительный человек. И Мелани, и Скарлетт с ним очень не повезло, конечно. То, что он неприспособленный к новый реалиям человек, это вообще не беда, даже не полбеды. А вот то, что он просто подлец и трус (ну, справедливости ради, во втором он Скарлетт как-то честно признается, вот только она не верит), беда – причем большая. И Мелани погубил он, и весь клан Уилксов-Гамильтонов расколол, и семью Ретта и Скарлетт разрушил. И это потрясающе, конечно, какими тонкими линиями Митчелл это изображает.
Что до Ретта – как-то его образ в этот раз у меня разваливается. Может, дочитаю и пойму, в чем дело.
Начиная с заключения брака со Скарлетт он начинает вести себя совсем не так, как вел бы себя человек, каким его изобразила Митчелл до. Он делает Скарлетт предложение, зная, что она все еще влюблена в Эшли, зная, что она за человек – но женившись на ней, тут же начинает её за это наказывать и всячески сходить с ума. На терпеливого, умного, хитрого, манипулятивного Ретта из первых частей романа это совсем не похоже. Он пропускает кучу возможностей изменить ситуацию в свою сторону еще до того, как их брак окончательно сходит с рельсов. Возможно, просто потому, что Маргарет Митчелл было нужно, чтобы события развивались именно так.

#рецензиялетт

Хорошие новости для читателей «Голодных игр» – особенно для тех, кому полюбился персонаж Хеймитча. Ждем новый роман Сьюзан Коллинз! Я вот определенно жду – «Баллада о змеях и певчих птицах» мне показалась написанной интереснее трилогии о Китнисс – предполагаю, что и дальше мастерство писательницы будет расти.

Чем хорош «Стеклянный замок» Джаннет Уоллс?

Тем, что это автобиографическая книга о травме, написанная не из травмы – а это большая редкость.
Автор повествует о своем совершенно безумном детстве в весьма своеобразной семье.
Её родители были образованными, талантливыми, во многом незаурядными людьми – но все детство проходило в чудовищной нищете и бесконечных переездах с места на место. «Пора сваливать», – сообщал посреди ночи отец семейства, и жена и дети безропотно и стремительно бросали все лишнее (лишними могли признаться и любимые домашние животные) и отправлялись в новое темное никуда.
Отец-авантюрист, мать-художница, витающая в облаках. Дети не просто обходились без самого необходимого – они были вынуждены делать это из – непременно – высоких идеологических соображений. Буллинг в школе, домогательства, алкоголизм отца, насилие, отсутствие стабильности, защиты, уверенности в завтрашнем дне… все это было повседневностью в детстве Джанетт.
Но повседневность состояла не только из этого. В ней были звезда, названная отцом в её честь, долгие разговоры по душам, удивительные приключения – и мечты о необыкновенном стеклянном замке…
Тема – при всем уважении к пережитому автором – не нова, но подкупает именно избранный ею подход, то, как искренне и разнообразно рассказывает она свою историю. При этом в тексте нет отстранения – Джанетт больно за себя маленькую, за своего брата и сестер. Она чувствует злость, обиду, ярость – но не только их. Среди членов семьи – персонажей книги – нет ни одного, изображенного только черным цветом. И отношения с матерью и отцом, превратившими детство своих детей в ад, подчас наполнены и высокой любовью, и настоящей проникновенностью.
Уоллс как будто смотрит на собственную жизнь через выпуклую линзу, поворачивая её то так, то эдак.
Травма – и то, что сделало сильнее.
Жуткий враг – и лучший друг.
Внезапная жестокость – и внезапное милосердие.

Обязательно посмотрю теперь при случае экранизацию, тем более роль отца там играет Вуди Харрельсон.

«Мы смеялись над детьми, которые свято верят в Деда Мороза и получают на Рождество в подарок какую-нибудь бесполезную пластмассовую игрушку. «Через много лет, когда все их игрушки сломаются и они о них позабудут, у каждого из вас по-прежнему будет своя звезда», – закончил папа».

#рецензиялетт

Болею – и поэтому мало читаю; в основном смотрю кино и пишу, пишу. Разогналась – теперь и простуде не остановить.
Дошла до затыка в линии Строма и Сорты – перепрыгнула и переключилась на Унельма. Вот где все льется, минуя пороги :) Унельм не слишком задумывается о будущем, действуя в настоящем – в отличие от тех двоих – а вместе с ним и я.
Видимо, если удержу темп, на следующей неделе первый акт всех пяти линий будет закончен – суммарно должно быть чуть больше 150 страниц. После этого перейду ко второму. Пока сюжетно все идет достаточно гладко – поглядим, что будет дальше.
Одна из проблем – новые истории, все более громко заявляющие на меня права.
«Препараторы» во главе угла уже четвертый год. Не считая «Пустой», которая писалась параллельно первой части, я ни на что от трилогии не отвлекалась, все силы вкладывала в неё.
И вот – особенно последние полгода – очень уж активно начали придумываться новые истории, и хочется скорее за них взяться.
Особенно одна есть настойчивая; я уже нескольких её героев встретила, гуляя по вечерам.
Проблема в том, что взяться полноценно за новое, не закончив «Препараторов», я не могу – не осилю. Полностью игнорировать этот зов – тоже. Записываю пока опорные точки и образы, чтобы не растерять, но каждый раз чувствую, что это ни то ни се, что в такие вещи надо нырять с головой, надо отдаваться – но пока история «Препараторов» не окончена, я себе не принадлежу.
По крайней мере, после «Препараторов» – никаких трилогий. Во всяком случае, без очень веских на то причин.

#летт_писательство #препараторы

Нащупала определение жанра, в котором пишу и хочу писать дальше, – психологическое фэнтези.
Как справедливо написал недавно один рецензент, те же «Препараторы» – не про сюжет и даже не про мир (с каким бы упоением я в него, надо сказать, ни погружалась), а про людей. Я всегда пишу про людей. Кажется, что бы они ни делали, они не перестанут быть мне интересны.

Я знаю, что среди вас есть начинающие авторы, поэтому хочу поделиться интересной историей, которой занимается сообщество «Литагенты существуют» (с которыми мы в обозримом будущем планируем, кстати, интересное сотрудничество). Ребята открывают 7-й сезон питчингов, на которые на конкурсной основе могут попасть авторы с текстами, остро нуждающимися в издателе. Тексты с картинок уже нашли издателя благодаря агентству, так что, может быть, оно окажется полезным и вам :)

https://litagency.me/pitchme

#писательское

С кем из персонажей в «Препараторах» я отождествляю себя?

Думаю, Унельм – это я – еду автостопом на экофестиваль в лесу, ищу открытые крыши, пою на Арбате со шляпой, бросаю аспирантуру, танцую ночью на питерских мостах, хожу по незнакомым городам, горам, лесам, лечу на Маврикий.
А еще Сорта – это я – поступаю, перепоступаю, готовлюсь к экзаменам, пробую снова, пишу роман, второй, третий, десятый, участвую в конкурсах, отправляю рукописи, терплю неудачи, но пытаюсь опять и опять…
Вообще Унельм и Сорта – это те части меня, в которых я чаще всего ищу опору. Унельм – мои любопытство и жажда необыкновенного, Сорта – мои упорство и амбициозность. Сложно бывает находить их под слоем тревожности, но я стараюсь.
Кстати, и Миссе – это тоже я – та часть меня, которая плакала в пустой аудитории первого ГУМа, которая ждала сообщений, совершала ошибки, спешила на свидание так, что упала и разбила коленку. Миссе – это вообще воплощенная девочка, в ней очень и очень многие мои девочки, в том числе – я сама.
Думаю, если поискать хорошенько, во многих моих персонажах найдется частица меня. Но в некоторых, конечно, больше, чем в других. Например, самый «мой» персонаж в «Мире из прорех» – это Артём.

#писательское #препараторы #летт_писательство #миризпрорех

Ни один из посмотренных за последнее время фильмов не вскрыл, вынес, перевернул меня так, как это сделал «Вавилон» Дэмьена Шазелла.
Я давно не видела настолько же красивого и яркого, насколько беспощадного фильма. Неожиданно больше всего он напомнил мне «Реквием по мечте», хотя они, казалось бы, совсем про разное.
Главные герои – пробивающая себе дорогу дерзкая старлетка в исполнении Марго Робби, актер и продюсер, привыкший к успеху (Брэд Питт), и мечтающий не только сделать карьеру в индустрии, но и «стать частью чего-то много большего, чем он сам» Мэнни (Диего Кальва).
Всем им суждено прикоснуться к мечте, добиться успеха – а в это время на заднем плане будет вовсю набирать популярность звуковое кино, которое совершит революцию в Голливуде, уничтожит старых звезд и вознесет на вершину новых.
Фильм идет три часа, и за всей этой яркостью, буффонадой, каскадом нарочито шокирующих и эпатажных сцен легко не заметить слона в комнате (с которого начинается фильм) – а также того, что за этим слоном спрятано.
«Вавилон» для меня стал больше, чем промышленным фильмом про кино. Мне кажется, он про стремящихся «стать частью большего» в целом. Про людей, которые, раз вкусив славы, положат жизнь на попытки снова подобрать к волшебной дверце ключ, – или умрут, пытаясь.
Про людей, которые верят, что приближаются к бессмертию – а в это время у них за спиной уже встает во весь рост волна, от них не зависящая, которая сметет жанр, стиль, эпоху – и их заодно.
Много ли актеров немого кино, кроме Чарли Чаплина, вы знаете? А ведь они были звездами, уверенными, что их не забудут никогда.
Многие ли сейчас, кроме студентов филфаков, читали, например, Сумарокова или Надсона?
Люди, чьи фильмы, музыка или книги сводили с ума толпы людей, забыты через несколько лет – а других помнят больше века, но от усилий самого человека – или даже степени его таланта – здесь часто зависит куда меньше, чем принято полагать.
«Вавилон» – фильм про невозможность принять, что время прошло, возможность упущена, а лучшее – уже сделано.
При этом дорога, проделанная, например, героиней Робби, наполненная славой, признанием и разгулом, оказывается не счастливее того самого момента, когда она получила первое приглашение на сцену – и свой шанс. И вот этот миг, осознание того, что шанс не будет упущен, счастливое ожидание, упоение новизной – и есть самое лучшее, что каждый из героев надеется повторить (череда жен у героя Питта), но повторить не может.
И все таки: «Однажды каждый человек, снявшийся в фильме, будет мертв. <…> Ребенок, родившийся через 50 лет, увидит твое изображение на экране и почувствует, что знает тебя, как будто ты его друг, хотя ты прекратил дышать задолго до того, как он вздохнул впервые. Ты получил этот дар. Будь благодарен. Сегодня твое время вышло, но ты проведешь вечность с ангелами и призраками».

#рецензиялетт