Сначала нужно несколько коротких строк про впечатления от Летнего книжного фестиваля «Смены».

Да, это по-прежнему одна из лучших книжных ярмарок Федерации, которые я видел.

Помимо того, что

- программа класс
- дизайн стендов и материалов вау (это редкость, ярмарки мало этому уделяют внимания)
- коллаборации супер
- все удобно и понятно расположено и сделано
- изданий к фестивалю (крутая книжка по Хлебникову и маленький путеводитель по Казани)
- это крутое городское мероприятие

Есть еще пара моментов.

Да, это ярмарка, которая вторая кроме КРЯККа значимое место (тут даже и «центральное») отводит нонфикшену (Non/fiction — ярмарка главная и универсальная, там фокус не подберешь). Это круто, это важно, это соответствует нашей индустрии — но это редкость. Ну, как с блогами - специализированных/по преимуществу по нонфикшену исчезающе мало. Но во-многом именно это и помогает выстраивать Смене коллаборации и разворачивать работу в городе — и за его пределами. Берите на вооружение, друзья, уделяйте нонфикшену место.

Профессиональная программа. В этом году, помимо библиотекарей из городов присутствия Сибура, на нее был объявлен open-call, можно было подать заявку, приехать и поселиться за свой счет, но получить доступ ко всем параллельным мероприятиям. И - да, да, и ещё раз да - это оказалось очень востребованным. Приехали книжники из десятка городов, в том числе внушительное количество представителей независимых книжных. Обмен опытом, возможность послушать коллег, поговорить друг с другом - те, из участников, с которыми я успел поговорить, говорили, что они очень довольны и рады - и что теперь нужно обработать тонну информации и сформулировать новые идеи. И снова - дорогие друзья, не пренебрегайте профессиональными программами, ездите на них и устраивайте сами. Это точка роста, которая очень нужна.

(Боже, самому бы все обработать из своих мыслей)

Ну, и в этом месте нужно очевидно сказать-прованговать, что фестиваль наверняка в будущем году ждет новый скачок роста. Не знаю ещё как, но это необходимо - толпы людей на Черном озере, горожан и приезжих, площадки, на которых мероприятия идут одно за одним — такое чувство, что он может спокойно развернуться в два-три раза и это будет органично.

В общем, огромное спасибо всей команде Смены за ваш труд и заботу к участникам и гостям. Вы супер, я ваш фанат!

Меня уже несколько людей спросили, что нужно сделать, чтобы попасть на фестиваль в следующем году, как будто у меня есть секрет, как это сделать. Вот такое вот приятное внимание и большой показатель качества работы. Я

А картинка из рубрики «мама, я в телевизоре». На наш паблик-ток пришла великая Катя Гущина (её вы знаете по книжкам про Толстого и про Горького) и изобразила нас, пока слушала 🙂

Самое время все-таки написать про фестивальный сезон.

Пост 1

Начнем со старого. Еще совсем недавно мы (когда я говорю “мы” – подразумеваю часть книжного сообщества, связанную с медиа и тех, кто рядом) жили по премиальному сезону — было четыре крупные национальные премии (“Большая книга”, “Ясная Поляна”, “Национальный бестселлер” и “НОС”), вокруг которых он строился календарно – начинался номинациями Нацбеста в начале года и заканчивался вручением НОСа (календарь замыкался). Это во многом сужало списки чтения – у каждой из премий был свой характер, у каждой свои механизмы отбора, за длинными и короткими списками было интересно наблюдать, множество людей было вовлечено в премиальный процесс, он также в целом был достаточно сбалансирован с точки зрения идеологических взглядов. К этим четырем премиям примыкали другие — разной степени значимости и локальности. Условно, вот в англоязычном мире есть Букеровская премия (всея-всея) и Национальная премия США, а есть, например Дублинская премия или премия Хьюго. Так, премии “Новые горизонты”, “Вавилонская рыбка”, “Фикшн 35”, “Лицей”, “Просветитель” и многие другие получали больше внимания благодаря четырем слонам.

Дальше – “А” упала, “Б” пропала, что осталось на трубе? В 2022 году НОС был приостановлен, Нацбест дошел до короткого списка – посыпалась конструкция, разбалансировалась. Не знаю, как у других книжников, но мне за премиями сейчас следить стало гораздо менее интересно — условно, победитель “Ясной поляны” был интересен не только сам по себе, но среди победителей “НОСа” и “Нацбеста”. Премии по-прежнему очень значимы, это правда, и хорошо, что они есть — но там как будто теперь нет столько жизни, сколько было раньше.

Но календарь штука такая – без него никуда. Российский книжный мир стал жить по фестивальному сезону. Именно он структурирует жизнь российского книжного мира сейчас.

Конечно, его инфраструктура стала складываться не в 2022 году, а гораздо раньше. БольшАя часть книжных фестивалей имеет свою историю — десятки лет, как у ММКЯ (ММКВЯ?), десять лет у книжного фестиваля “Смены”, пять лет у “Белого июня”. Независимое — и условно независимое — фестивальное движение имеет свою историю, которую быть может подробно расскажет кто-то другой (мб Михаил Фаустов, он предупредил о книге). Я тут пытаюсь скорее обрисовать контуры явления в сегодняшнем дне.

Предпосылки, кроме тех, что очевидны, я бы обозначил две.

Первую сформулировала Евгения Власенко (она же Книгагид, она же “Книжная активистка”) в короткой заметке для газеты “Книги у моря” – она назвала её модой на оффлайн. В русскоязычном блоггинге, по мнению Жени, ключевым событием своего времени стало появление функции сторисов в запрещенной сети с картинками. Блогеру стало не просто нужно писать красивые посты (к которым, как знает любой блогер, надо было тщательно готовиться), но постоянно пилить новый книжный контент — так как старый сгорит через 24 часа. Где его брать? На книжных событиях – лекциях, мастер-классах, презентациях и, конечно, фестивалях. Понятно, что что на мероприятия ходили и раньше, но этот момент начал принципиально по-иному формировать наши ленты, привел на эти мероприятия людей (особенно молодых), которые раньше о таком досуге и не слыхивали. Это отлично легко на уже существовавшую событийную инфраструктуру (типа от библиотечных мероприятий, которые сильно улучшились и количественно сильно увеличились после библиотечной реформы начала 2010х) и подстегнуло к формированию новой. Короче, появилась такая привычка к событийной книжной ленте, которая сохранилась даже после массовой миграции в телеграм.

Пост 2


Вторая — которая близка по времени к первой — смещение книгоиздательских интересов в сторону русскоязычных авторов. С одной стороны, к 2017 году стало понятно, что сундучок с непереведенными книгами довольно-таки исчерпаемый — условно, если раньше хватало всем, сейчас за горячую новинку (если представить, что вокруг автора/агента нет сложившихся отношений, дающих внятное преимущество) можно легко выйти на сложный аукцион. Поиск новых авторов активно начался и в нонфикшене (тут сыграл огромную роль фонд Зимина и Просветитель, но не только) и в Фикшене, где ключевым стал выход на сцену нового поколения русскоязычных авторов. Я все хочу как-нибудь об этом подробно написать, но если оч кратко — они сумели переключить фокус читателей (по крайней мере, значимой части) на современность, на связь прозы с современными контектсами, на социальность и политичность. Современные авторы — а вслед за ними и авторы постарше — стали становиться буквально звездами, а учитывая блогерскую историю, стали образовывать вокруг себя и сообщества по типу фанатских (не всегда, но и так тоже). Их стали хотеть видеть оффлайн — а где это может быть концентрированно? Правильно, на фестивалях. Это стало особенно актуально после 2020 года, когда мы все столкнулись с катастрофическими сложностями в перемещениях — иностранных гостей не привезти, а автора из России гораздо проще. К тому же, учитывая, что помимо социальности, многие из них пишут/писали о локальном контексте – они стали желанными гостями в регионах. Во многом, они сейчас — костяк фестивальных программ в разных регионах.

По сабжу.

По масштабу и медийному охвату фестивали можно разделить на федерального значения (за которыми следит федерация в целом), регионального (ключевые для региона) и локальные (важные для какого-то конкретного сообщества и редко выходящие за его пределы).

Костяк фестивалей федерального значения базируется в Москве. Это Non/Fiction, ММКЯ, “Красная площадь”. Из тех фестивалей, которые находятся за пределами столицы, до федерального значения поднялся разве что КРЯКК – Красноярская ярмарка книжной культуры, но о ней чуть позже. На мой взгляд, до этого уже дорос летний книжный фестиваль “Смены” в Казани (как, например, ключевой по нонфикшену в стране), федеральные амбции имеет екатеринбургский фестиваль “Красная строка” — и не скрывают этого,, к федеральному значению вроде бы подходит “Белый июнь” – но я вот поеду на него в первый раз и смогу сказать наверняка о своих впечатлениях.

Как вообще можно измерить масштаб и значимость фестиваля?

— количеством и качеством участвующих издательств, если это фестиваль с книжной ярмаркой (и тому, могут ли издатели что-то заработать, участвуя в ярмарке)
— качеством программы и уровнем её участников
— количеством приходящих на неё читателей/гостей фестиваля
— медийным охватом – много ли о ней и хорошо ли пишут в прессе и социальных сетях
— уровнем организации (от, условно, работающих микрофонов и зума, до таких редких штук, как питание для стендистов или специальных мероприятий для прессы)
— дизайном (им часто пренебрегают, как в случае пресс-материалов, логотипов и проч, так и дизайна самих стендов)
— интересом профессионального сообщества (как в случае наличия профессиональной программы, так и нет, важно, чтобы к фестивалю проявлял интерес сам книжный мир, а не искал причину, как бы отмазаться от участия)

Пост 3

Главным фестивалем, несмотря на проблемы последних лет в плане программы, и не исправляющихся технических трудностей (не научились до сих пор нормально выводить зум для мероприятий комбинированного типа – онлайн/оффлайн), а также определенных вопросов по дизайну, остается ярмарка Non/fiction в Москве. Это легко заметить по прессе, блогерам и издателям. К этой ярмарке специально (курсивом) издаются книги (подгадываются сроки издания), к этой ярмарке все пишут списки (что даже потребовался “Пакет с пакетами”, который придумал Егор Михайлов), эту ярмарку используют как площадку для нетворкинга как те, кто заявлены в программе, так и те, кто ради этого просто приезжает в качестве посетителя. Теперь, когда у нас две ярмарки Non/fiction — весенняя в апреле и зимняя в начале декабря — именно они составляют рамку фестивального сезона. Два других фестиваля, несмотря на крутые придумки и свои фишки в недавнем прошлом (локация и представленность регионов, вручение “Лицея” у Красной площади, международная программа у ММКЯ), на мой взгляд с каждым годом продолжают терять очки, уступая региональным — условно, поехать на “Белый июнь” интереснее, чем на ММКЯ, а писать список к “Красной площади” как-то совсем не с руки (ну, по крайней мере мне), хотя, при этом, я, например, стараюсь посетить их все — чтобы быть в курсе и понимать, как они развиваются.

Сразу после весеннего Non/fiction начинается парад региональных фестивалей, который не утихает вплоть до зимнего (тогда все уходят в относительную зимнюю спячку). Тут есть несколько разных “школ” и того, как это может быть. Какие тут значимые дополнительные факторы?

— варяжская ярмарка или нет — откуда организаторы, насколько они понимают контекст региона, участвует ли в её организации местное сообщество, представлено ли оно в программе?
— уровень сотрудничества с местными властями, их заинтересованность, их просвещенность
— тип финансирования (фондовый, грантовый, спонсорский, краудфандинговый и тд)

Много лет тон региональным ярмаркам задавал КРЯКК, о котором я писал выше. Он быстро стал значим не только для Красноярского края, но и для всей федерации за Уральскими горами. Это был долгоиграющий проект, финансировавшийся фондом Прохорова, с мощной и интересной программой, с большим количеством участников, со своей профессиональной программой, с этапом премиии НОС. За ней следило и профессиональное сообщества, туда специально приезжала пресса, региональные власти почитали за честь сотрудничество и помощь ярмарке – вокруг нее за годы выстроилась целая инфраструктура, с театральными и кинопоказами, выставками и проч, программе ярмарки было представлено местной сообщество, хотя наиболее значимым считался масштабный “привоз” гостей в регион. Однако, тип финансирования тут играет значимую роль — оно было именно фондовое, стабильное и достаточно высокое, поэтому этот опыт достаточно сложно просто взять и применить, хотя, насколько я знаю, многие до сих пор держат КРЯКК в голове как некоторый образец.

Другая школа – это опыт Михаила Фаустова и его фестивалей. Он начинал карьеру с маленького фестиваля “Черный рынок” в Новосибирске, затем много лет ездил по стране с конкурсом чтения вслух “Открой рот”. Первым, повторяющимся событием, которое он создавал, если я не ошибаюсь, стал фестиваль “Новая книга” в Новосибирске, затем с его подачи появились “Китоврас” во Владимире, “Белый июнь в Архангельске” и многие другие. Вообще, книжный фестиваль укладывается в хейзинговскую формулу игры – важны время, место, участники, правила игры. Для школы Фаустова важен сам факт проведения фестиваля в регионе — это уже сам по себе праздник, когда приезжают писатели, тусуются с местными, начинается общение и движуха,. За годы, вокруг этих фестивалей сложилось определенное сообщество, которое приезжает на них не только ради того, чтобы просто выступить, а чтобы побыть в хорошей компании — этот факт я не раз слышал от их участников. У этих фестивалей редко находится стабильный источник финансирования — Фаустов славен умением разобраться в грантовой документации, и, действительно, нередко ему удается получить на фестиваль грант — но часто такой фестиваль может делать и почти совсем без денег. Главное, чтобы получился. К слову, опять же, если я правильно понимаю, когда Григорьев запитчил успешно в верхах идею проведения 70 фестивалей в регионах (собственно, сейчас этим занимается “Читающая Россия”) он обратился именно к Фаустову — ровно потому, что тут дело не в прекрасном опыте “Красной площади”, а в умении сделать что-то реальное на месте. Часто – не без недостатков (это норм), прямо скажем, но все же сделать.

Пост 4

К слову, в костяк “Читающей России” были включены по согласованию как фаустовские фестивали, так и многие другие региональные с разной степени сложностью.

Так вот, именно по региональным фестивалям начинают ездить писатели, переводчики, авторы нонфикшена, издатели, книжные обозреватели, блогеры, начиная с весеннего нонфика и до зимнего. Таких фестивалей с каждым годом становится все больше — и нередко между ними возникает конкуренция за участников, поскольку время между весной и началом зимы очень ограничено. Так, летний фестиваль “Смены” проходил в одни и те же дни, что и Красная Площадь, а “Белый июнь” пройдет в те же дни, что и фестиваль в Усть-Лабинске при поддержке “Вольного дела”. Так, условно, календари участников сейчас складываются на месяцы вперед – условно, сейчас июнь, и ты понимаешь, где ты будешь в августе, где в сентябре, а вот и октябрь рядышком. Нередко бывает, что автор за один сезон может объехать полтора десятка городов, а то и больше — практически не вылезая из самолета. Издательства ровно так же планируют выездную торговлю – и думают, куда ехать самим, а где нужно будет привлечь волонтеров к торговле.

Конечно, как сезон, это более важно для тех, кто занимается книгами профессионально, но на самом деле это оказывает влияние и на читателей. Я не раз слышал, что насмотревшись на сторисы и начитавшись постов, читатели начинают планировать отпуска так, чтобы не просто съездить “Куда-нибудь”, а чтобы попасть на определенный фестиваль с определенной программой в конкретном регионе. Это оказывает безусловно положительное влияние на всю федерацию — люли начинают интересовать другими регионами, в том числе теми, в которых они никогда и не думали побывать, в самих регионах эти события активируют книжную движуху, люди набираются смелости, открывают книжные магазины, сами потом устраивают маленькие фестивали и проч.

Из тех, на которых я был, я смело могу рекомендовать летний книжный фестиваль “Смены” в Казани, “Красную строку” в Екатеринбурге, фестиваль, который проводит книжный магазин “Книжный” в Волгограде, фестиваль “Бумажный ключ” по детской литературе в Улан-Удэ, фестиваль текстов об искусстве “Вазари” в Нижнем Новгороде. Тут я обязательно кого-то позабыл, не обессудьте, лучше напишите и я включу сюда.

Помимо региональных, большую значимость приобретают также и локальные фестивали — значимые для конкретных сообществ. Например, такую в честь своего дня рожднния делала “Библиотека ПМ” в нижнем Новгороде, такие раньше в декабре устраивало Прочтение, такие проходят периодически в Переделкино (с определенной темой) или в ДК Рассвет в Москве.

Из открытий в этом пункте последних лет, можно отдельно обозначить благотворительную ярмарку “Фонарь”. Организаторы заранее объявляют в пользу какого благотворительного фонда она будет проводиться, далее объявляется сбор книг, на который в определенные точки все несут те, что им более не нужны. Деньги от продажи книг, а также часть от продажи новых книг, когда есть издательская секция, идут на благотворительность — плюс, на “Фонаре” всегда прекрасная программа. Почему я тут говорю именно про сообщества? Потому, что именно локальные ярмарки помогают почувствовать общность, поговорить с единомышленниками, почувствовать себя не одним. Они – часто – точки сборки сообществ, и это абсолютно нельзя недооценивать.

Короче, вот такая вот история в нескольких постах — от весеннего нонфика к зимнему, между ними – пара фестивалей федерального значения, десятки региональных и, наверняка, сотни локальных. А потом – спать и писать.

Если найду время, соберу к этим постам полезных ссылок еще. А то чет немного устал, пока писал.

А! Важное дополнение или Пост 5

Все это, конечно, идет на пользу всему российскому книжному миру в целом.

Прежде всего потому, что фестиваль — это инфоповод, а инфоповодов у нас не так много. Это возможность написать о любимой книге потому, что ты идешь на встречу с автором — и об этой книге узнают твои друзья и подписчики, это возможность для региональной прессы взять у авторов и участников интервью, которые потом прочтут люди и из которых узнают о новых книгах, это возможность для читателей почувствовать свою значимость от того, что к ним приехал любимый автор, это возможность для встречи со случайностью – когда ты идешь на мероприятие потому, что название понравилось, а потом раз и любовь с книжкой на всю жизнь.

Читатели узнают о книгах, читают больше, покупают больше, и т.д. Растет лояльность, выстраиваются сообщества, открываются новые институции, происходит обмен идеями и проч.

Очевидно, но для формы надо сказать.

Галина Юзефович очень удачно написала дополнение к моим вчерашним постам.

И еще один человек мне написал, что я не рассказал в должной мере о том, как цензура влияет на фестивальный процесс. Мне казалось, что из предыдущих постов (да и из всех моих публикаций, ИМХО) все понятно -- хотя бы по моему отношению, но раз не понятно, давайте я напишу подробней.

Да, вообще "так неудачно совпало", что расцвет не только фестивального движения, но и всей современной русскоязычной литературы и институционального развития продолжается на фоне расползающейся цензуры и самоцензуры (безусловно, есть вещи и более трагические и катастрофические, но сейчас речь вот об этом). Это касается и целого ряда соответствующих законов, и конкретных инициатив "на местах" -- о которых я пишу по мере своих сил и возможностей (которые невелики).

Если бы их не было, было бы нам лучше и интереснее, и счастливее жить? Я считаю, что, конечно да. Цензура такой зверь, который вырвавшись на волю, в какой-то момент обязательно сожрет и тех, кто ратовал за её введение (по самым разным пунктам). Когда-то, совсем в другой жизни, я пристально изучал конституционные акты авторитарных режимов и хорошо понимаю, что дело не в самом факте того или иного ограничения, но скорее в произвольности его применения.

В случае с фестивальным движением -- я очень много знаю об этой кухне и да, мне неприятно и больно читать каждый раз, когда кого-то отменяют, не пускают, не дают места.

Вправе ли я кого-то судить из тех, кто принимает такие решения? Это очень сложный вопрос. Если у меня есть возможность где-то повлиять на них, я стараюсь где-то это сделать -- например, где нет административного давления, а есть просто желание перестраховаться (здесь я не беру в расчет тех, кто сам бежит впереди паровоза -- и с удовольствием). Если я знаю, что организаторы, сделали все, что могли и перед ними ставят вопрос -- либо проводите фестиваль с таким ограничением, либо совсем нет -- ну что же, безумно неприятно, дальше нужно делать выбор. Кто-то действительно отменяет и не проводит, кто-то проводит. Какой из этих выборов лучше?

У меня нет ответа на этот вопрос. Как и на многие другие. Сейчас мы принимаем решения в каждый конкретный момент времени, все взвешивая, оценивая, обдумывая, пробуя, при этом, стараясь если не расширять, то сохранять пространство свободы, культуры и адекватности. Получается? А вот не знаю. А кто знает?

Тем временем, с райдером Кати Манойло дошла до аж до Антиглянца, а меня попросили внезапно написать об этом колонку (будет вместо поста). Это как-будто бы и правда кейс, все бурлят и обсуждают.

Так что, дорогие друзья, если вы писатель/писательница и у вас есть райдер и вы хотите рассказать мне, зачем он вам нужен и почему, из какой истории образовался, либо, если у вас есть информация о райдерах зарубежных/российских писателей или мб какая-то история -- буду рад сообщениям в личку. Попробую как-то обобщить информацию.

Ежегодное хорошее, на этот раз в пользу «Антон тут рядом»!

Вот как я люблю, когда академия подсвечивает что-то древнее, необязательное, вневременное, ровно так же люблю, когда она обращается к самой-самой современности.

Вот совсем недавно в нашем лексиконе не было слова "Кринж", а теперь целый номер "Логоса". Ну, красота же!