В защиту «Стрижей»
В шорт-лист премии «Ясная поляна» в номинации «Иностранная литература» влетели «Стрижи» Арамбуру.
Испанца этого люблю со времён «Родины»: умный, стильный автор, который носит классные рубашки и говорит в интервью с нормальной скоростью.
Ещё до «Ясного…» шорта некоторые называли «Стрижей» скучным романом «не понятно о чём». А после объявления финалистов подтянулись новые недовольные книгой и решением жюри. Легко соглашусь с тем, что книга может для кого-то быть скучной: 700-страничный дневник стареющего мадридского школьного учителя философии - звучит не особо развлекательно. Но согласиться с тем, что роман плохо написан, что его герой невыразителен, а его, героя, проблемы несущественны, я не могу.
Писать полноразмерную рецензию сейчас не буду, обращу внимание на некоторые вещи, которых не встречала ещё в других отзывах. Главный герой - Тони - сообщает нам, что собрался уйти из жизни, но даёт себе год на завершение дел. Он здоров, при работе, с любимой собакой, верным другом, взрослеющим сыном - чего бы убиваться? Это главная претензия читателя к автору. По-моему, Арамбуру дневником Тони даёт ответ на этот вопрос.
Тони - типичный белый цисгендерный привилегированный мужчина в стремительно меняющемся обществе Испании. Вдруг оказалось, что в этом мире женщина не просто хочет получать удовольствие от секса, но и может выбирать, с кем именно ей спать (напомню, до 1976 года у женщин в Испании даже избирательного права не было, феминизм туда зашёл не так давно). Тони настолько сложно с этим смириться, что он выбирает сохранить контроль и живой женщине предпочитает резиновую всегда и на всё готовую куклу.
Вдруг оказалось, что на детей на уроках нельзя кричать, а сами ученики охотнее верят постам в соцсетях, чем голосу учителя. Что делает Тони? Выдумывает твиттероподобные высказывания “философов”, то есть снова пытается сохранить контроль над ситуацией (пусть и очень вяло).
И решение о суициде - попытка хоть что-то контролировать (хотя бы день собственной смерти). Это подтверждает и поведение Хромого, лучшего друга Тони. Тот тоже решил самоустраниться, но, когда на его теле появляются язвы непонятного происхождения, похожие на злокачественные, Хромой паникует и истерит. Решивший самоубиться не боится смерти, он боится потерять контроль над этим последним действием.
Кстати, язвы на коже… В “Стрижах”, хоть Арамбуру обычно и не символичен, важна тема кожи и её болезней. Наследственный псориаз в семье бывшей жены Тони, язвы у Хромого. Вспомним, что кожа - орган, постоянно контактирующий с внешней средой. В психосоматике кожные болезни часто связывают с конфликтом человека с миром. Человек буквально ранится обо всё, что происходит вокруг, теряет границы. У самого Тони с кожей порядок, но он тоже потерял себя в новом, страшном для него мире, где нужно либо меняться, отказываться от своих патриархальных установок и привилегий, либо умереть (буквально или метафорически: не умрёшь сам - тебя отменят другие, социальной смерти не избежать). Тони - по сути - весь роман исследует истоки себя. Важны его отношения с отцом - не зря яд для самоубийства он хранит за портретом отца, буквально фигура отца оказывается смертельно опасной для сына. А в настоящем важны отношения Тони с сыном, который не оправдал ни одного ожидания героя и тем самым сильно навредил его патриархальной, маскулинной части, которой, как известно, важно оставить наследника, по которому будут судить об успешности отца.
Дневник Тони - таким образом - оказывается годовым исследованием своей природы и прощупыванием возможности ужиться с изменившимся миром. Герой не становится от этого симпатичнее, не может быть современному молодому читателю симпатичен дед, цепляющийся за прошлое и бесконечно брюзжащий на настоящее, но называть героя плоским, а роман бессмысленным тоже не стоит.

#читаеткуплевацкая

Не знаю, как вы, а я рассчитываю, что наконец-то будут полноценные выходные. Поэтому завтра у меня по плану пионы в Ботаническом саду МГУ и танцы в книжном магазине 'Поляндрии' (кто ещё идёт танцевать в Letter's, маякните!).
А в воскресенье всем литературоцентричным и книжноориентированным, а также задолбанным работой, новостями и городом, как я, стоит поехать в Переделкино, потому что там целый день будет идти фестиваль литературного творчества "Ближе".

В общем, хотите провести воскресенье по Чехову ("есть, пить, спать и разговаривать о литературе, т.е. ничего не делать и в то же время чувствовать себя порядочным человеком") - вам сюда

Подробности про танцы в Поляндрии тут или тут. В прошлый раз был умопромрачительный сет от DJ Антона Севидова (Tesla Boy), а в этот раз будет акустика от Антона Чернова. Я послушала- и решила, что пойду, это что-то на летнем

- Зачем учить искусственный интеллект писать стихи?
Отвечает писательница, поэтесса и тренер искусственного интеллекта Ксения Буржская

#писательговорит

Борис Орехов для разговора с Майей Кучерской и Ксенией Буржской попросил нейросеть написать рассказ.
Майя говорит, что опытный редактор мог бы сделать из этого что-то приличное:) Наставница Алисы пока сомневается

Собственно рассказ нейросети и реакция "читателей"

Всё-таки невозможно одновременно и вовлекаться в процесс, и рассказывать об этом в соцсетях. Вот вчера на фестивале в Переделкино я среди прочего
радовалась встрече с Мариной Степновой (ну да, мелькнула мысль записать кружочек, но улетела),
страстно спорила с Дмитрием Даниловым о коротком списке "Большой книги",
в очередной раз с жаром давала моноспектакль "Строки",
расспрашивала о новом романе Олю Брейнингер,
с удовольствием ругала недавний спектакль про Тынянова и Грибоедова, на котором мы были с Настей Завозовой (так ругала, что некоторым даже захотелось сходить),
любовалась книжными красавицами
и собирала с фонариком шишки для ночного костра. Где это всё? Останется в кармашках памяти и не попадёт ни в какой телеграм. Зачем тогда завела? Не умеешь вовремя делать кружочки - остаётся поделиться книжкой, о которой зашла речь среди прочих. Обсуждали sex appeal в жизни и литературе и не могли не вспомнить Клеопатру.

Стейси Шифф "Клеопатра. Жизнь"
Издательство Азбука-Аттикус, перевод с английского Марии Леоненко

Интереснейшее исследование жизни одной из самых ярких женщин в мировой истории, живое и увлекательное, написано Стейси Шифф на основе анализа огромного исторического материала. Что мы знаем о Клеопатре?, - задается вопросом опытный журналист и биограф, лауреат Пулитцеровской премии Шифф и начинает счищать слой за слоем не только с растиражированного голливудом образа, созданного Элизабет Тейлор. но и с куда более ранних представлений о могущественной царице.

Клеопатра, напоминает нам Стейси, “единственная царица Древнего мира, правившая самостоятельно и игравшая заметную роль в отношениях с Западом. Она была несравнимо богаче, чем кто-либо еще в Средиземноморье, и влиятельнее любой другой женщины своей эпохи”. В том, что ее до сих пор воспринимают всего лишь как экстравагантную соблазнительницу и женщину, от которой потеряли голову великие римляне -  Юлий Цезарь и Марк Антоний, немалая “заслуга” историков и хроникеров. “Это не первый и не последний случай в истории, когда действительно могущественная женщина низводится до бесстыдной блудницы”, - пишет Шифф и тщательно восстанавливает контекст, показывая. что Клеопатра двадцать два года правила Египтом и была владычицей почти всего Восточного Средиземноморья в сложнейшие времена.

Отобрать у брата и удержать власть, создать свой флот, подавить восстание, удержать курс валюты, накормить голодных, самостоятельно и напрямую вести переговоры на девяти языках и проявлять недюжинную хватку в военных делах способен только одаренный и дальновидный правитель. И Клеопатра стояла особняком даже во времена, когда женщин у власти было немало (отрывок об образовании  и ораторских способностях молодой Клеопатры можно прочесть здесь). Она была очень образованной и изобретательной, ее решения характеризуют царицу как самостоятельно хитрого политического стратега и жесткого переговорщика.

Отдельно стоит сказать, что Клеопатра выросла в знатной семье в стране, где уже тогда, две тысячи лет назад, незадолго до рождества Христова свободно трактовали роль «слабой половины человечества» - не менее трети птолемеевского Египта находилось в женских руках. Египтянки претендовали на наследство наравне с мужчинами, имели право заключать браки по своему усмотрению и независимо от мужчин владели собственностью. Замужние дамы не обязаны были подчиняться мужьям, могли свободно развестись, получив назад свое приданое, и претендовать на поддержку после развода. Женщины “занимали деньги и водили баржи, служили в местных храмах, подавали иски и нанимали музыкантов. Будучи женами, вдовами или состоя в разводе, они владели виноградниками, винодельнями, папирусными болотами, кораблями, парфюмерными производствами, мельничным оборудованием, рабами, домами, верблюдами”.

У Клеопатры были все основания не сомневаться в своей правоте при принятии решений и недюжинные способности. Достаточно сказать, что при ней страна процветала, а после смерти Клеопатры Египет превратился в римскую провинцию, и снова стал  независимым государством стал лишь в XX столетии.

Достоинство книги Шифф в том, что она не только показывает широкий контекст и сложности того мира, в котором жила Клеопатра, но и очищает факты от мнений, как хороший журналист-расследователь. Шифф проштудировала и цитирует сочинения древних историков и их последователей и объясняет, почему им нельзя доверять, убедительно рассказывая, какие цели преследовали римские, греческие и прочие хроникеры. И при этом в собственной книжке Шифф нет научной избыточности, она не перегружена цитатами и читается как головокружительная драма о жизни выдающейся женщины. Собственно именно такой (а не просто роковой красавицей) Клеопатра и была.

Кормак Маккарти умер сегодня на девяностом году жизни.
Писатель, без которого картина литературы ХХ века точно не будет полной.

В «Ночной смене» Алексея Поляринова прекрасное эссе про его «Кровавый меридиан».

Даже если не читали, точно смотрели «Старикам здесь не место».

Тем временем вышел второй эпизод нашего с Машей подкаста "Девчонки умнее стариков"

Татьяна Ильдимирова "За горизонтом", издательство “КомпасГид”.

Когда кажется, что ты уже взрослый и представляешь, как справляться со своей жизнью, все может разом измениться. Это очень легко представить. Вот вам по 16 лет, вы влюблены, строите планы на каникулы, уже думаете о поступлении и перебираете варианты, а потом - задержка, тошнота и безжалостные, как приговор, две полоски теста. И десятикласснице Даше надо признаться сперва себе, потом Димке, а самое страшное - родителям (особенно строгому папе), что теперь все иначе. Но как “иначе” - еще непонятно. И Даша из
повести «140 ударов в минуту» проходит шаг за шагом все те сомнения, с которыми приходится сталкиваться многим женщинам, но только Даша совсем еще девчонка - и ей (да и Димке) в тысячу раз страшнее.

А иногда необратимые изменения происходят не у тебя, а ты остаешься рядом с человеком, переживающим горе - и задыхаешься от собственного бессилия. Героиня второй повести Татьяны Ильдимировой «За горизонтом» ела торт на рождения лучшей подруги, когда позвонила взвинченная мама и зачем-то примчалась на машине забирать Аню и именинницу Яну с праздника. Оказалось, в торговом центре “Горизонт” бушует пожар и трагедия огромна (Татьяна Ильдимирова из Кемерово, поэтому повесть написана по-живому). И сначала Аня и Яна едут в машине, слушая, как мама бесконечно отвечает на звонки друзей и родственников, что с ними все в порядке, а потом оказывается, что брат Яны был в том самом торговом центре. И вечные вопросы “кто виноват?” и “Что делать?” сразу перестают быть дурацкими штампами, а превращаются в определение всей твоей жизни. Татьяне Ильдимировой хватает мастерства и мудрости мягко, постепенно и честно, без литературных фокусов, позволить обеим героиням пройти свой путь и найти выход.

Мой студийный разговор с Татьяной можно послушать тут, а книга вышла в издательстве КомпасГид