🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Телеграм-канал Небуровая

Обзор ситуации на рынке нефти

🛢Рынок нефти обновил годовые максимумы. Повышательный импульс поднял фьючерсы по маркерным сортам на уровень $81-85,3 за барр.

🌐Смена настроений связана с неожиданным отчётом МЭА, которое ранее придерживалось «медвежьих» позиций. Повышение прогноза спроса на 110 тыс барр. воспринято рынком как признание агентством восходящего тренда. В дальнем горизонте МЭА осталось приверженцем профицитного баланса, указав на то, что страны вне ОПЕК нарастят добычу на 1,6 млн барр. в сутки к концу года и перекроют сокращение альянса. На прошлой неделе секретариат ОПЕК+ обсудил вопросы исполнения обязательств стран альянса по добровольным сокращениям. Определённые замечания адресовались РФ, испытывающей сложности с сокращением экспорта, на основе мониторинга движения танкеров.

🗺Повышению цен способствовал и спад ожиданий в части урегулирования ситуации на Ближнем Востоке из-за неудачных попыток перемирия между Израилем и ХАМАС. Перебои в судоходстве и удлинение логистики привели к увеличению объёмов нефти, находящейся в море, при снижении запасов на суше. Из-за сбоев предложения в ЕС продолжал возникать локальный дефицит, вызывающий ценовую волатильность.

🇷🇺Влияние на рынок российского экспорта сместилось ближе к нейтральному. По информации Kpler, после спада объемы морских поставок РФ вновь начали расти, достигнув 3,3-3,35 млн барр. в сутки. Сохранялась прежняя тенденция роста географии поставок и увеличения экспорта в Китай на фоне продолжающегося сокращения индийских покупок. Попытки США добиться соблюдения потолка цен за счёт санкций против судов Совкомфлота и аффилированных с ним компаний, снизили эффективность. Ценовая ситуация в отношении российских сортов оставалось стабильной. По данным Argus, за март средняя цена Urals на базисе FOB составила $67,88 за барр., а дисконт к Brent уменьшился до $17,16, свидетельствуя о стабилизации ситуации.

⚖️Балансовые параметры продолжали медленно сдвигаться в сторону увеличения дефицита предложения до 0,3-0,35 млн барр. в сутки. Рост спроса в Индии и Китае, замедление роста предложения со стороны стран, не входящих в ОПЕК, вызвали постепенное увеличение разрыва. Продолжается корректировка прогнозов баланса в квартальном и годовом измерении.

Полная версия обзора - по ссылке.

Сложно, конечно, вопрошать у нынешних триумфаторов главных выборов и ведомых ими к победе полководцев насчет того, что в итоге происходит в последние дни в Белгороде, Курской, Брянской областях и других, вроде как не присоединенных, а исконно российских регионах. Наверное - потому, что как бы не оказалось в поствыборном ответе, как в песне:

"...А только нам нужна одна победа,
Мы за ее ценой не постоим"...

Коллеги, спор о форме правления - это вечный спор. Кто-то считает, что в России и должна быть монархия, кто-то считает, что демократия, Ленин считал демократию в капиталистическом государстве формой обмана населения и укрепления диктатуры буржуазии. Есть мнение, что только самодержавный правитель может ввести в стране меритократию, а есть мнение, что демократия, чтобы страна реально развивалась, должна иметь избирательные цензы для того, чтобы голосовали те, кто умеет управлять хотя бы своей жизнью. А еще есть идеи коммунизма.

Но все они про зависимость населения от власти так или иначе.

Есть мнение, что народ имеет ту власть, которую заслуживает.

Но главное, что надо понять, что власть будет у народа только тогда, когда каждый представитель народа захочет ей осознано пользоваться на своем месте.

Управлять надо научиться для начала собой, семьей, сельсоветом, муниципальным заксом и губернатором, а там уже и федеральная власть станет управляемой народом.

Власть (управление) - это не пассивная, а активная форма деятельности, а борьба за власть - это, прежде всего, борьба, со всеми опасностями и ответственностью.

А в том, что происходит в России, напрягает именно "условное состояние монархии", то есть то, что у нас фактически нельзя сказать - какая форма правления. Формально все есть в Конституции, но в реальности все сложнее и запутанней.

Лично меня устроила бы монархия или другая форма, где Глава государства лично имеет всю полноту власти и может принимать любые решения, но и понятно, кто несет за них ответственность перед народом. Могут быть перегибы? Да, но меня не устраивают и перегибы в так называемых просвещенных европейских и американских демократиях.

Если бы была идеальная форма правления, где весь народ боготворил бы правителя и всем был бы доволен, то ее бы приняли везде.

Одним из главных потенциальных рисков для власти на нынешних выборах был приход на избирательные участки 18-23-летних.

Президента они выбирали первый раз в своей жизни, но деполитизированными или абсолютно лояльными их назвать нельзя.
С учетом того, что именно «электорально незрелая» молодежь составляла «костяк» протестных акций 2017 и 2019 годов.

При этом так же нельзя назвать эффективной молодежную госполитику, последние годы выражавшуюся скорее в отсечении будущих избирателей от неблагонадежных или «враждебных» инфлюенсеров, нежели в предложении действительно прорывной идеологической альтернативы.
В результате «образ будущего» теперь в большей степени ассоциируется с популярным «в пределах Садового кольца» тг-каналом, нежели с концептом, завоевавшим массы молодых людей, не желающих ограничиваться исключительно гордостью за великое прошлое.

Ставке одних и угрозе для других не суждено было реализоваться, прежде всего, из-за сравнительно небольшого числа новых избирателей.
На годы их рождения – 2001-2005 – приходится существенный демографический спад.
Собственно, введение маткапитала в 2006-м стало как раз реакцией на это падение рождаемости.

На следующих президентских выборах (допустим, они состоятся в срок, в 2030м) «омоложение электората» будет ощущаться сильнее.
Во-первых, -- из-за достижения к этому моменту «электоральной зрелости» поколением «путинского бэби-бума».
Во-вторых – из-за сокращения (по естественным, биологическим причинам) поколения советского послевоенного бэби-бума.
При этом если последнее, --в силу целого ряда факторов, включая, опять же, возрастные, -- как раз и составляет ядерный путинский электорат, то безоговорочная поддержка новыми избирателями бессменного национального лидера и/или его «преемника» менее очевидна.

Особенно, если в течение предстоящих 6 лет влияние санкций начнет перевешивать текущие «военно-экономические» бенефиты, ухудшая уровень жизни, а дальнейшее «закручивание гаек» в культурно-гуманитарной сфере еще больше сузит пространство для творческого поиска.
Отсюда весьма вероятны и радикализация, и популяризация (как раз благодаря изменению электорально-демографического расклада) запроса на перемены, ставящие под сомнение «преемственность власти».

Недопущение такого, явно неблагоприятного для Кремля, сценария актуализирует тему «транзита».
Точнее – вынуждает сдвигать его «влево», не дожидаясь завершения нынешней каденции.
И здесь триумфальные для Путина результаты нынешних выборов – скорее проблема, нежели решение.
Коль скоро Система так эффектно продемонстрировала своё умение обеспечивать феноменальный успех «главному кандидату» -- где гарантия, что замена фамилии в соответствующей графе что-либо изменит в электоральных результатах?
А тогда «преемник» будет намного меньше обязан/подвластен «предшественнику», чем Системе.

Чтобы принять возможность такого развития события, Путину придется, -- вопреки принципу, обозначенному им в интервью Дм.Киселеву, -- кому-то всё-таки поверить.

Отгремели выборы, в которых, судя по оптимистичным заявлениям участников, нет проигравших. Порой кажется, что победе главного кандидата больше других рады его вчерашние соперники. Наконец-то они имеют право честно сказать, что участвовали, скорее, для соблюдения приличия, а так, конечно, не оспаривают того, чьи в лесу шишки. Впрочем, это лирика.
Главный вопрос — что дальше? Что же будет с Родиной и с нами? Чего ждать во внутренней и внешней политике? Есть, по большому счету 2 варианта развития событий, в каждом из которых возможны мягкие и жесткие версии. Могут быть и комбинированные форматы.
Первый вариант — дальнейшее закручивание гайки. До полного искоренения инакомыслия. Где сама мысль об альтернативе будет считаться крамолой и изменой. На внешнем контуре — режим «осажденной крепости», и кто не с нами, тот наш враг. В качестве вишенки на торте, перманентное жонглирование ядерным потенциалом.
Второй вариант — ослабление гайки. Власть легитимизирована до 2030 года, оппозиция, де факто, разгромлена, у национального лидера почти безграничный кредит доверия. Можно и послабление дать, тем более, народ доказал, что лоялен и достоин своего лидера. Тогда можно ждать сокращения репрессий и проскрипций, некоторого восстановления оппозиционных медиа, показательных оправдательных процессов. И главное — мирный договор с Украиной и новая международная разрядка.
Во второй вариант очень хочется поверить, но трудно. Для начала хотелось бы понять, способна ли эта система в принципе на ослабление гайки?

Дмитрий Дризе — о новом этапе противостояния России и Запада

В Румынии, на побережье Черного моря, в районе порта Констанца, начинается строительство, как отмечается, крупнейшей в Европе военной базы НАТО. Также СМИ напоминают, что буквально только что, в марте, открылась первая база альянса на Западных Балканах, в Албании.

По сути, сейчас в Старом да и в Новом Свете активно идет дискуссия относительно возможного участия войск западного мира в боевых действиях на стороне Украины. Соответствующая инициатива, как известно, принадлежит президенту Франции Эмманюэлю Макрону. Большинство вроде как против, но есть такие, которые ничего не исключают.

В целом трудно было представить, скажем, полгода назад, что прямое столкновение России и Запада будет всерьез обсуждаться и, соответственно, базы НАТО начнут распространяться вблизи российских границ. Всполошились бывшие партнеры — активно вооружаются, меняют военную концепцию.

Главный вопрос звучит привычно: чем все это закончится и к чему приведет? Нет смысла строить на этот счет какие-либо гипотезы. Есть основания полагать, что ответа не знают сами участники данного действа. Ситуация явно имеет тенденцию к дальнейшему обострению. Опять ставки повышаются, к этому нужно было бы привыкнуть, однако сделать это непросто. Впрочем, можно попытаться подумать о чем-то хорошем, приятном, отвлечься как-то. Если есть, конечно, на что отвлекаться.

С нами все ясно

Безусловно поддерживая нашу благочестивую Марго в ее справедливых порывах относительно того, что мишенями в ходе ведущихся боевых действий ни в коем случае не должны становиться мирные люди, а тем более - дети, для обеспечения большей интенсивности "полного уничтожения" противостоящего нам врага все-таки хотим реанимировать нашу давнюю идею. Она - как раз о том, чтобы всем идеологам происходящего переехать хотя бы на время, но - непременно вместе с их семьями хотя бы в какие-нибудь новопостроенные для них элитные коттеджные поселки где-нибудь в Белгородской области, запустив некий патриотический флэшмоб из серии "А вам - слабо?". И вот именно оттуда, а не из своих подмосковных имений, приближать то ли то самое желанное "полное уничтожение", то ли очередную великую победу над нацизмом - но при этом демонстрировать свое единение с жителями той же Белгородчины, которым происходящее сегодня на их земле и с ними еще пару лет назад и не снилось в самых кошмарных снах. То есть - демонстрировать этот порыв не на словах, а на деле. Ну, чтобы уж до конца было все по-честному. А известный всем Начальник Марго, думается, поймет и одобрит такой патриотический порыв по этой "релокации" элит поближе к тем местам, по которым лупят с той стороны разные нелюди. Главное - чтобы максимально пригласить туда, пусть даже и для временного проживания, всех, по максимуму, никого не забыв - ну, примерно, как по списку участников пресловутой "голой вечеринки". А то, ей-богу, негоже как-то, сидя по тылам, хоть и считающимся некоторыми передовой пропагандистского фронта, рассусоливать про разного рода денацификации, "полные уничтожения" и все остальное прочее, не ощутив лично на себе степень реализации задуманного однажды разными Начальниками. Иначе это называется - "загребать жар чужими руками" в той ситуации, когда если у самих не находится мужества, то должна оставаться хоть какая-то совесть...

После того, как тема выборов снята с повестки дня, появляется вполне здравый вопрос: что дальше? И здесь на Кремлевском безБашеннике мы для себя отобрали две попытки анализа - взгляд Дмитрия Михайличенко и поиск дуального развития ситуации Псковской лентой новостей.
Для начала выделим отдельное высказывание Дмитрия Георгиевича:

"В то же время, состояние общества определяют структуры и институты. А их донастройка в последние годы идет полным ходом, причем, ход этот набирает обороты. Сравнение с поздним СССР все чаще сменяется у критиков со сравнением с эпохой Сталина"

Утверждение, правильное в общем, дает значительный сбой на частностях. Структуры и институты играют роль при системной работе, но в условиях хаотизации мы видим примеры беспрерывного ручного управления. У нас в любой сфере доминирует "спецоперирование" - от СВО на Украине до поимке в кабинке для голосований "портильщика бюллетеня" . И с эпохой Сталина ситуация имеет сходство только в статике: там шел процесс формирования новой системы, у нас идет процесс распада прежних систем. И использование террора как насилия в обоих случаях имеет внешне одинаковые проявления, но совершенно разную природу.
Выборы прошли, но "мандат доверия" - величина крайне призрачная на фоне потрясений. Пример первой волны мобилизации это прекрасно показал, поэтому "мобилизация доверия" нужна для продавливания жестких решений, которые неизбежны. И уже по реакции на такие решения будет формироваться ответная политика.

И вот здесь переходим к дуальному видения событий еще одними нашими коллегами: ослабление гаек или усиление террора?
Не важно, чего хочется нам - важно понимать реалии того, что нас ждет. И ослабления гаек, которое Дмитрий Михайличенко видит "посредством структурных факторов, мягкого обволакивания парадигм мышления и создания платформ, в рамках которых любой шаг будет устраивать власти" - попросту не просматривается.
И "режим осажденной крепости" - это не "фактор, влияющий на действия властей", а непосредственная реакция власти на отсутствие иных вариантов управления. Нет внятного созидательного образа, вокруг которого можно выстраивать программы сплочения, нет понимания конечной цели, а потому нет решений и нет программы внятных системных действий. Единственный метод управления - это попытка сплочения "перед лицом коварного врага", а единственная форма удержания такого метода в узде - террор против тех, кто не согласен. Террор здесь - лишь метод реагирования на ухудшение ситуации, но террор без созидательного образа впереди (а у Сталина такой образ был, между прочим) - это путь к еще большему ухудшению.

Поэтому никаких ослаблений реально не будет. Попытки могут иметь место, но без системности управления все будет возвращаться даже не на исходные позиции, а на шаг назад. Чтобы получить нужный результат, сначала надо поставить конкретную цель. Не спецоперировать финансовую систему, науку, медицину, Украину и коммунальные сети, а системно управлять.
И хотя от общества в таких условиях начинает зависеть все меньше, но у нас остается одна архиважная обязанность: пытаться искать те самые (утрачено-ненайденые властью) образы развития, пытаться выстраивать диалог в противовес доминирующей всеобщей взаимной нетерпимости. Потому что и террор, и хаотизация тоже имеют свои пределы. И то, что впереди будет хуже и по реалиям, и по закрученным гайкам, и по осажденной крепости - не повод отказаться от необходимости продолжать искать пути развития.

А что, с одной стороны, какая-то фантасмагория, но с другой... может, именно в этом театре абсурда и проснется-таки у "элит" совесть, к которой в конце с умирающей последней надеждой взывают уважаемые коллеги? Ближе, чем у самой ЛБС, совесть не воскреснет. Если, конечно, "дальше фронта не пошлют". И непременно разрешить, разрешить - и "голые вечеринки" выживших, и все-все-все в этой "релокации последней надежды"...

⭕️ Коротко о главном от @listnewsru

Многие считают, что во внутренней политике будет (или уже) взят курс на «стратегию Гурулева» (несогласных и недовольных «хотя бы как-то уничтожить»). Это не означает массовых репрессий, их власть явно постарается избежать. Однако политика структурного «перевоспитания» несогласных будет набирать обороты. Инвариантна ли такая политика в нынешних условиях? Для ответа на этот вопрос нужно смотреть на опыт Белоруссии, Ирана или Китая (в том числе и уйгурского меньшинства).

Главный вопрос — что дальше? Что же будет с Родиной и с нами? Чего ждать во внутренней и внешней политике? Есть, по большому счету два варианта развития событий, в каждом из которых возможны мягкие и жесткие версии. Могут быть и комбинированные форматы. Первый вариант — дальнейшее закручивание гайки. До полного искоренения инакомыслия. Где сама мысль об альтернативе будет считаться крамолой и изменой. На внешнем контуре — режим «осажденной крепости», и кто не с нами, тот наш враг. В качестве вишенки на торте, перманентное жонглирование ядерным потенциалом. Второй вариант — ослабление гайки. Власть легитимизирована до 2030 года, оппозиция, де факто, разгромлена, у национального лидера почти безграничный кредит доверия. Можно и послабление дать, тем более, народ доказал, что лоялен и достоин своего лидера.

Выборы прошли, но «мандат доверия» — величина крайне призрачная на фоне потрясений. Пример первой волны мобилизации это прекрасно показал, поэтому «мобилизация доверия» нужна для продавливания жестких решений, которые неизбежны. И уже по реакции на такие решения будет формироваться ответная политика. И вот здесь переходим к дуальному видения событий еще одними нашими коллегами: ослабление гаек или усиление террора? Не важно, чего хочется нам — важно понимать реалии того, что нас ждет.

Конечно, иногда жизнь вносит свои коррективы. Но тренд задан именно такой — «без сомнений продолжаем строить многополярный мир». Если бывшие партнеры одумаются и услышат мнение Кремля — тогда один разговор, ну а если нет — значит, нет. Пока что они благоразумия не демонстрируют и даже порой — наоборот. Посмотрим, что будет на выборах в США. Пока же перемен ждать не стоит. Имеется ввиду — в сторону некого «раскручивания гаек». А так-то перемены уже активно идут, вопрос только — в каком направлении?

Мандат на дальнейшее закручивание гаек получен. А там уж как пойдет.

Дмитрий Дризе — об итогах президентских выборов в России

Владимир Путин провел официальную встречу в Кремле с проигравшими кандидатами на президентских выборах в Российской Федерации.

В этой связи есть смысл отметить выступление представителя партии «Новые люди» Владислава Даванкова. В ходе кампании так могло показаться, что его мнение звучит несколько не в унисон с общепринятыми оценками происходящих в стране и мире событий. И даже, страшно подумать, его поддерживали, скажем, разные неконструктивные элементы, в том числе за рубежом. В знак протеста.

Так вот, Владислав Даванков так же, как и остальные участники встречи, поздравил Владимира Путина с очередным успехом, высказался за скорейшую победу в специальной военной операции, отметил, что действиям киевского режима нет никакого оправдания. Однако, по его словам, необходимо достичь устойчивого мира, дабы не оставлять это противостояние будущим поколениям. Со стороны могло показаться, что говорил Владислав Андреевич не совсем уверенно.

Как бы то ни было, на этом повествование о некой альтернативной точке зрения в российской внутренней политике можно считать завершенным. Есть большие основания предполагать, что главными в наступившем новом политическом цикле, как и раньше, будут события на так называемом внешнем треке.

Что касается ЛДПР, КПРФ и «Новых людей», то им предстоит непростая работа в области дальнейшего совершенствования российского законодательства без политиканства и лишнего пиара. Не время сейчас для «особых мнений».

С нами все ясно

Коллеги абсолютно правы, приход на избирательные участки 18-23-летних может стать тем фактором, который к концу начавшегося вчера нового шестилетнего электорального цикла имеет потенциал для начала достаточно серьезных политических изменений

На экзит-полах социологами зафиксировано, что значительная часть голосовавших избирателей из этой возрастной категории (вплоть до 30-50 процентов, особенно в ВУЗах) голосовали за "новое лицо" Владислава Даванкова.
Но есть высокая вероятность того, что "большая часть из его избирателей разочаруется, вновь уйдет в себя и опять перестанет участвовать в проявлении политической позиции".

Следует учитывать, что за ближайшие пять лет значительная доля наиболее лояльных Владимиру Путину избирателей старше 70 лет (тот самый "ядерный путинский электорат"), как это не прискорбно, покинет этот мир. Поэтому весомая часть нынешних избирателей действующего президента не сможет поддержать его на выборах через 6 лет.
Голоса разочарованной молодежи станут гораздо более весомыми.

И это невозможно будет игнорировать.

Ожидания функционеров системы резко контрастируют с ожиданиями граждан.
Ну в смысле одни активно ждут, а другие нет.
Догадайтесь, кто есть кто.

Владислав Даванков действительно "стал альтернативным кандидатом для большого числа людей, которые хотят активно проявлять свою политическую позицию, но точно не хотели голосовать за действующую власть", но проблема в том, что их активность в дальнейшем вряд ли будет востребована так, как они это себе представляли, когда решили поддержать его при голосовании

Действительно, кандидату в Президенты РФ В.Даванкову конечно же с помощью мощнейшего административного ресурса и Бориса Надеждина удалось "мобилизовать на эти выборы достаточное количество избирателей, прежде находившихся в условной "серой зоне" – не участвовавших в выборах или реализующих свое участие в них посредством испорченных бюллетеней".
Но "конфетно-букетный период" в отношениях Даванкова с избирателями вряд ли может быть слишком продолжительным, поскольку выборы уже закончились, большинство предвыборных месседжей кандидата теперь будут выглядеть несколько (это мягко говоря) вызывающе. Учитывая это, многое из заявленного на выборах исчезнет из его публичной позиции, что станет "холодным душем" для большинства из них. Поэтому большая часть из его избирателей разочаруется, вновь уйдет в себя и опять перестанет участвовать в проявлении политической позиции, хотя этот новый ресурс теперь будут пытаться использовать и дальше. Но сделать их участие в политике постоянным по вышеперечисленным причинам вряд ли удастся.

Учитывая это, запрос на "традиционную нормализацию", хоть и поддержан значимым числом наших сограждан, вряд ли будет реализован властью.
Ведь они снова перестанут быть достаточно значимым электоральным ресурсом. И зачем тогда власти "в нынешний поствыборный период" учитывать эти запросы?

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Телеграм-канал Наивная Политология

Выборы: теория и практика

Социология подчиняется объективным правилам. К примеру, существует закон Парето или принцип 80/20, гласящий, что «20 % усилий дают 80 % результата, а остальные 80 % усилий — лишь 20 % результата». В социальных науках он воплощается в правило консервативного большинства: в устойчивом государстве 80% избирателей желают сохранения существующего порядка (что не исключает деления на либералов, социалистов и т.п.), в то время как 20% избирателей делятся на 2 группы по 10%, склоняющиеся к радикальному модернизму (леворадикалы) и архаизму (праворадикалы). При усечении радикальных групп раскол происходит уже в рамках оставшихся 80% - правило, доказанное однопартийными политическими системами.

Российскую политику в формате специального государства 2020-2024 гг. сложно назвать стабильной, причина тому - радикальные реформы, меняющие природу общественного договора и условия жизни демоса: нестабильность курса валюты, угроза мобилизации, попытки внушения социуму с выученной беспомощностью стокгольмского синдрома. В теории такой подход должен противоречить интересам инертных 80%, на практике же в процесс вмешивается лояльность бренду, аналогичная тому, как потребители Биг-мака продолжают покупать его даже после уменьшения в размерах и изменений в рецептуре. Однако, это не исключает консервативный запрос на сохранение прежней нормальности. Так, привычка 80% социума к основному кандидату противопоставляется неготовности 80% социума к радикальным изменениям. При наличии взаимоисключающих факторов, категория "большинства" расслаивается, указывая на отступление от стабильной модели, что подтверждают свидетельства многих наблюдателей о существовании не менее 15% проактивно-антивоенных избирателей при сохранении 10% проактивно-провоенных.

Итоговая явка вблизи 78% говорит об участии политизированных избирателей, включая 15% избирателей, хотевших голосовать за антивоенных кандидатов - Дунцову и Надеждина, которые точно не проголосовали бы за основного кандидата, и естественный электорат КПРФ и ЛДПР - не менее 7%, на необычность чьих действий заранее было обращено внимание. Т.е. остаточная база составляет около 71%, где 10% голосов - радикально провоенные. Более сложная задача - вычет общностей, пересекающихся с уже озвученными: собственного электората "Новых людей" вне упомянутых 15%, колеблющихся несогласных, в том числе среди бюджетников, а также вечных 2% нонконформистов, часть которых демонстративно проигнорировала выборы, а часть - испортила бюллетень. Таким образом, можно говорить о двух итоговых конфигурациях, объяснимых теорией:

1) Низкая явка, но высокий результат за счёт сушки явки нелояльных.

2) Высокая явка, но результат ниже, чем в 2018 году, когда сохранялись остатки крымского консенсуса и не было угрозы мобилизации.

Для понимания причины несовпадения результатов с вытекающими из теории важно задать вопрос - в чём смысл итоговых цифр? И здесь существуют две противоположных цели, относящиеся не к внутренней (она неинтересна режиму), а внешней политике:

1. Легитимизация результатов ради мира для сбережения демоса. Такая цель предполагает "реалистичные" результаты, не противоречащие теории и косвенным признакам, включая активность избирателей в полдень воскресенья - на что были вынуждены реагировать даже ассоциированные с режимом спикеры. Такой цели соответствует результат, частично раскрытый в удаленном посте Незыгаря.

2. Конфронтация ради экзистенциального конфликта для сбережения режима. Такая цель предполагает "бананово-республиканские" цифры, предусматривающие непризнание результатов Западом для эскалации конфликта. Частично признанный президент государства в частично признанных границах гарантирует достижение такой цели.

Т.е. итоговые цифры - предмет внутриэлитного противостояния, где в пятый раз с начала 2022 года побеждает "партия войны", сумевшая сделать основного кандидата своим хэдлайнером, что указывает на потенциал прямого вооруженного конфликта с блоком НАТО.

Происходящее в последние дни в Белгородской области и других приграничных регионах России - это не только про очевидную несостоятельность пиаровских деклараций-поручений великих полководцев современности "усилить действия по всем направлениям, чтобы исключить массированные удары ВСУ по мирным жителям и гражданской инфраструктуре на Донбассе и в других регионах". Это еще и - про безудержное манипулирование отечественными пропагандистами нитями причинно-следственной связи происходящего, понимание которой, со всей очевидностью, призвана утратить их массовая аудитория на той же Белгородчине. Чтобы, так сказать, не задавать лишних вопросов из серии "Почему?", "Кто виноват?", "Доколе?" и т.д. Если у этих "рупоров" все, как и раньше, "идет по плану", не хотят ли они выдать покаяние откровение насчет того, что в этом самом гениальном плане изначально были заложены и многочисленные разрушения жилых домов на исконно российских территориях, и участившиеся похороны проживающих там сограждан, от мала до велика, и рейды на эту сторону границы радикалов, и запланированная эвакуация тысяч детей? Если уже давно - КрымНаш, то почему, как сейчас выясняется, БелгородНеСовсемНаш? Что там еще, из этого суперсекретного плана, от нас утаили на обозримое будущее? "Гюльчатай, открой личико"...

Новый Общественный договор
(продолжение, начало здесь)

Угрозу наступающего бюрократического тоталитаризма общественники, даже самые патриотичные и лояльные, хорошо чувствуют. Картину резко оттеняет крайняя неэффективность бюрократии на современной войне, проявившаяся в полной мере в ходе СВО. Поэтому усиливаются монархические настроения и тяга к архаике, как единственной альтернативе наступающей цифровой, бездушной и безличной номенклатурной "китайщине", где места настоящим волонтерам и активистами нет.

В этой тревожной атмосфере и появляется запрос на Новый Общественный договор. Запрос со стороны актуального общественного активизма, представляющего народ, на договор с Верховной властью, которая должна защитить этот активизм. Тем более, что он пока ещё востребован Верховной властью, но с трудом терпится чиновниками - пока длится СВО. Поэтому военкоры и волонтеры с таким отчаянием призывают Путина не заканчивать войну на полдороге, не замораживать конфликт, прекрасно понимая, что после примирения они будут обнулены бюрократией.

Ситуация выглядит безнадежной, поскольку не найден ключ, тот самый краеугольный камень нового Общественного договора, на котором он мог бы держаться. Аналог европейского парламента, который позволил европейской элите в свое время добиться общественного прогресса и управленческого превосходства в мире (через господство в науке, технике, экономике, армии). Ключ, который сейчас на Западе всё сильнее прокручивается, по сути - он там сломался.

А ведь новый ключ к Общественному договору лежит на поверхности. Готов материал, из которого его можно выточить: электронная демократия и искусственный интеллект. За сложной и скучной работой чиновников, за оцифрованной бюрократией сейчас вполне может следить ИИ, Общественный Надзиратель, установленный обществом и представляющий его интересы, контролируемый общественными экспертами, представляющий результаты своего тотального контроля над чиновниками на открытой платформе, доступной любому профану 24 на 7. На любом уровне управления, от поселка до региона и страны в целом.

Такая цифровая общественная платформа и ИИ позволит ликвидировать массовый разрыв компетенций по оценке работы госаппарата, от "простого" ЖКХ до сложнейших инфраструктурных проектов, и сделать глубинный народ, точнее его актив - субъектом Нового Общественного договора между властью и гражданами. Регулярное оценочное голосование на электронных платформах, типа Госуслуг, в этом случае, становится компетентным и решающим для чиновников. Которые вынуждены будут превратиться в настоящих слуг народа, сделав государство сервисным, а не господствующим.

Бояться цифры не стоит, это инструмент, молоток, но крайне важно - в чьих он руках. Пока продолжается "долгое государство Путина" остается возможность учреждения, институализации Нового Общественного договора Путиным - если этого сможет добиться от него Общество. Этот Президент по своим взглядам, кто бы что ни говорил, способен на это. Следующий - будет изначально поставлен чиновниками с одной целью - увековечить их власть в стране с помощью "цифрового концлагеря".

Цифра теперь решает. Это неизбежная технологическая реальность, состоявшийся фазовый переход. Цифра, правящая коммуникациями - источник новой власти. И то, кто будет ей управлять, тот и будет господствовать в стране (и в мире). От этого теперь зависит новая форма правления, остальное - вторично.

Главное в Новом Общественном договоре - Цифра. То, кого она будет обслуживать: народ, интеллигенцию, элиты, объединившиеся ради господства над нею, или - государство и чиновников, которые получат благодаря Цифре тотальную власть без всякой Идеологии.

После президентских выборов эмоции распределились по шкале от эйфории до негодования и депрессии. Хотя итоги были прогнозируемы и вряд ли могли кого-то удивить. Тем не менее, выскажу несколько соображений по итогам кампании:

Во-первых, эти выборы все-таки оказались переломными в сознании граждан. Впервые на них ждали интригу. Не дождались, но зато в ходе кампании увидели, что российское общественное пространство соскучилось по политике. Это и кейсы Надеждина и Дунцовой, но самое главное – единый кандидат Даванков, который показал, что и в стесненных условиях можно находить слова для альтернативной повестки. Sapienti sat. Если относиться к политике серьезно, а не как к веселому акционизму, то нужно отдавать себе отчет в том, что любые перемены даются с трудом и не всегда на тех условиях, на каких они планировались.

Во-вторых, явный поколенческий раскол. 18-50 против 50+ показали, что их ценностные установки довольно сильно разнятся. Значит, неминуемо обновление системы исходя из ее электоральных предпочтений, которое может проявиться уже на парламентских выборах 2026 года. Поколение 30-40 летних, которое оказалось зажато между своими родителями и их внуками (на которых сейчас пытаются влиять «молодежной политикой»), будет требовать реванша, так как не хочет упускать активные годы жизни. На этих выборах их повестка и активность стала заметной.

В-третьих, высокие показатели за «основного кандидата», равно как и спойлерские повестки кандидатов от КПРФ и ЛДПР (они никак не критиковали, а скорее поддерживали власть), создали интересную конфигурацию политического пространства. Глава ВЦИОМ Валерий Федоров назвал это «президентским супербольшинством». Т.е. фактически, все парламентские партии, так или иначе, консолидировались вокруг Кремля. Это делает систему сверхцентрализованной, но и более хрупкой одновременно. Поэтому выборы могут стать своеобразным крещендо политики по единению вокруг флага, а дальше системе понадобится вновь насытить политическое пространство конкурирующими субъектами.

В-четвертых, провал нового лидера ЛДПР и слив кандидата-коммуниста явно приведут к росту турбулентности внутри этих партий. За два года до выборов в Госдуму начнется брожение вокруг политических брендов. Партии продемонстрировали, что находятся в кризисе лиц и идей и эта тенденция продолжит нарастать. Также неясна теперь судьба партии СРЗП, которая в выборах не участвовала, но в очередном цикле постарается выжить (или слиться с КПРФ в новый «левый» проект). В любом случае, сложившаяся политическая система, существовавшая более 30 лет, подходит к переломной точке и требует обновления.

В-пятых, регионы продемонстрировали свою субъектность, голосуя по-разному. Понятно, что губернаторы выполняли определенный KPI по явке, но вместе с тем, борьба выявила ряд интересных тенденций. Например, на вотчине ЛДПР в Хабаровском крае «Новые Люди» набрали больше, чем Слуцкий, а в ряде регионов и вовсе по 7-8%, а «жириновцы» получили 7% только в одном регионе – в Тюмени. Более свободолюбивыми проявили себя регионы СЗФО, а также Сибири и Дальнего Востока. Наиболее лояльными – регионы СКФО и Юга России. ЦФО и ПФО традиционно оказались в середнячках. И все же, региональные кейсы дают партиям возможность больше сосредоточиться на повестке в конкретных субъектах и использовать тенденции федерализации в усилении своих партийных брендов.

В общем, нужно продолжать работать. Власти – с несогласной частью электората, которую по-прежнему можно оценить примерно в 1/3 от всего электорального поля России. Оппозиции – над собственными стратегиями не только выживания, но и дальнейшей экспансии. В конце концов, приход новых поколений на избирательные участки серьезно расширяет их базу поддержки в будущем.

Дмитрий Дризе — о визите Генсека НАТО на Южный Кавказ

Йенс Столтенберг посетил поочередно Азербайджан, Грузию и Армению. Принимали его радушно, с традиционным кавказским гостеприимством.

Отдельно хочется отметить заявление премьер-министра Грузии Ираклия Кобахидзе, в частности, о том, что его страна «является одним из самых преданных и надежных партнеров НАТО». Вот вам и пророссийская партия «Грузинская мечта», чьим представителем является господин Кобахидзе.

Между тем, у официального Тбилиси есть повод для определенной озабоченности. Россия, как известно, собирается создать в Абхазии пункт базирования Черноморского флота. А до этого получила в собственность знаменитую дачу Хрущева в Пицунде. Южная Осетия намекает, что готова, при ряде условий, воссоединится с большим соседом.

В целом, если разобраться, у всех трех государств, что посетил генсек НАТО, есть свои претензии к России. Армения так просто ведет себя вызывающе в последнее время.

Так что в общем и целом получается, что Столтенберг не зря съездил — есть у НАТО перспективы в регионе. Правда, все это больше в теории: явно не до Кавказа сейчас «бывшим западным партнерам». Впрочем, как и России.

С нами все ясно

Всем нужен прогноз. Ну как всем – тем кто считает, что они вовлечены во что-то.
Но вместо прогнозов – мнения. И слухи про мнения. И сплетни про слухи про мнения. И больше ничего.
В непредсказуемости сила события и слабость прогнозиста.
Поэтому будьте теми, кому не нужны прогнозы. Живите событиями.