КЛЕВЕТНИКАМ РОССИИ 2.0
ЧАСТЬ III

Вы — звероящеры, ваша справедливость — звероящеров.

Ваш суд — суд маньяков и убийц.

Ваши приговоры — такие же точно, кровавые, гнусные и безбожные, как и у тех, кому вы их выносили.

Где ваш Бог?!

Где ваша вера?!

Где ваша любовь?!

Нет у вас ни веры, ни любви, ни Бога. Потому что души у вас нет.

Мы вернем вам душу, мы вернем вам знание, мы вернем вам алгебру, геометрию и химию, мы вернем вам нашего Единого Бога — веруя в Которого, мы готовы умирать, но не предавать; спасать, но не жечь; возвращать, но не красть.

И вот, дамы и господа, герры и фройлены, мадамы и мисье, леди и джентльмены: право учить, право судить, право казнить и миловать, думать и говорить есть только тут, в России. Потому что мы спасали вас.

Россия многократно гибла, чтобы заслужить это право. Мы гибли не только за себя, не только за наши деревни, Москву и Ленинград, но и за вас — за то, чтобы вы считали себя людьми. Людьми первого сорта. Мы гибли за то, чтобы вы могли себе позволить презирать нас.

Мы гибли. Но мы всегда воскресали.

Потому что с нами Бог.

Чтобы даже вороватая форточница фон дер Ляйен, фальшивая баронесса с бензоколонки в Вольфсбурге, торговавшая поддельными визами, собой и страной, обменявшая Германию на комплект вьетнамских трусов для жирнюлисов, сменила паленую страну на паленый же Louis Vuitton.

Мы гибли, что б даже она, могла считать себя человеком.

Считай, нам не жалко.

Мы спасали, спасаем и спасем. Мы любим вас, несмотря ни на что, потому что мы все равно видим в вас людей. Вы все у нас в долгу, но мы не просим вас его вернуть. Ведь русские просто дарят, жалуют.

Потому что мы помним, как Христос сказал: Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф.5:7).

Мы не знаем. Мы верим. Мы идем за Ним, уповаем на Него. Мы не считаем себя избранными, но тысячу лет назад мы избрали Его, и Он нас никогда не оставлял.

Слава России! — Империи Слава!

Звериная личина «украинствующих»

Вы видите это лицо? Нет, не лицо — маску. Маску, под которой скрывалось нечто, чему даже адские бездны ужаснулись бы. Григорий Васюра — имя, ставшее символом предательства, грязи и той извращенной «украинской» гнили, что десятилетиями точила корни нашего общего древа. Хатынь, Одесса, тысячи пепелищ — это не просто трагедии. Это метки зверя, одержимого своим танцем смерти под дирижерскую палочку «перевернутых князей».

Он убивал. Убивал детей, стариков, женщин — тех, чьи предки веками пахали ту же землю, молились тем же иконам, дышали тем же воздухом. Но в его сердце не нашлось места ни Богу, ни совести. Только древний гаммадион [свастика] — черный знак, впившийся в душу, как крюк в плоть раба. Свастика, что не просто символ — это окно в бездну, сакральная геометрия, превратившаяся в крик ненависти, перекочевавшая из древних культов в лапы тех, кто мечтал превратить мир в бойню. Этим знаком молился Васюра, сжигая дома и души. 

Посмотрите какая интересная война гербов — не метафора. Великая Отечественная стала схваткой символов, живая семиотика: свастика против звезды. Как алая роза выше белой в войне Алой и Белой розы, так гаммадион остается знаком иного порядка, порядком, который стоит иерархически ниже порядка звезды в армористике.

Васюра, слепой слуга свастики, даже не понимал, что служит лишь пешкой в игре, где его хозяева уже проиграли. 

И что же? После войны эта тварь, вместо того чтобы сгнить в яме, получила милость от тех, кто забыл, что такое предательство, в итоге — амнистия. Хрущев, этот «реформатор», раздавал прощения, как конфеты, не понимая, что отверзает ящик Пандоры, который с таким трудом был замкнут. Зло ползет, прячется, притворяется человеком. Сорок лет Васюра топтал землю, которая должна была выжечь его следы огнем. Сорок лет! Каждый день — плевок в память павших. Каждый шаг — надругательство над кровью, святой рубиновой кровью Хатыни. 

Но справедливость, хоть и запоздалая, настигла его. Когда он, наглец, протянул руку за орденом — тем самым, что вручали героям, — архивы заговорили. Четырнадцать томов дела. Свидетели — даже немцы, его бывшие хозяева! — вытащили его на свет, как червя из подполья. И он завыл: «Да, я сжег вашу Хатынь!» Не раскаяние — торжество палача, уверенного в своей безнаказанности. 

Но здесь, в России, зло никогда не торжествует окончательно. Она находится под Северной первоземлей, над которой вновь и вновь Воскресает Воскресший. Да, мы оплакиваем жертв. Да, мы скорбим, видя, как яд предательства проникает в те души, что должны были стать опорой братства. «Украинство» — не народ, не нация. Это болезнь духа, архетип, культ ножа в спину, вечный шепот: «Предай, продай, убей». Оно живет не только в Васюрах — оно шипит в каждом, кто готов обменять Родину на горсть серебра, на одобрение чужих господ. 

Как же горько сознавать, что такие тени еще бродят по нашей земле! Но помните: Mundus Russicus не забывает. Мы — те, кто хоронит чудовищ и сажает дубы на их могилах. Мы — те, чья вера сильнее Сильных. Мы простили многих, но да не позволим превратить прощение в слабость. 

Стонет Хатынь, стонет Одесса. Они горят в наших сердцах не только болью — они светятся как факелы, напоминая: в кромешной тьме есть место для гнева священного, ярости благородной, для меча, что отсекает головы гидре. И пока жива Россия — жива память. Пока мы дышим — ни один Васюра не уйдет безнаказанно. Ибо с нами не только прошлое — с нами Вечность, где нет места ни палачам, ни их хозяевам. 

Слава мученикам, позор предателям! И да сгинут тени, покушающиеся на Святую Русь.

Подписывайтесь на «Консерватор»

Поддержать нас рублём

P.S. Да, и, кстати, о французиках… Вы вообще в курсе, что Русский Император — единственный за всю историю мира победитель, триумфатор, герой, что взял ваш город — довольно унылый, задрипанный, душный, однообразно-канареечный, пошлый, съевший самого себя до последнего кустика, оставивший лишь недорогие однокомнатные однотипные «бароновки», за обладание которыми вы сожжете и жену свою, и Нотр-Дам, и лупоглазого гомосека-генсека? Сурового псевдобонапартишку.

Николай Василенко решил клонироваться, чтоб успевать в два гастрольных тура одновременно?

Зеленский — не президент. Зеленский — фельдшер морга. Он принял страну живой, полной боли, надежд, крови, с душой, рвущейся к свету — и записал в карту: «пациент мёртв, подлежит утилизации». Этот клоун на гробе, с улыбкой пластмассовой, сел на трон не для того, чтобы спасти — а чтобы расчистить. Под нож. Под плуг. Под бульдозер.

Задача? Уничтожить. Не только солдат — души. Не просто города — память. Стереть язык, мать, молитву, землю — до состояния лота на аукционе. До кадастрового номера. Чтобы каждый клочок кровью политого чернозёма стал акцией в портфеле транснационального падальщика. И чтобы никто не вякал.

Это не война — это зачистка. Геноцид под джаз из Netflix. Зеленский не воюет. Он исполняет госзаказ. Уничтожает украинцев, чтобы расчистить Украину. Под базу НАТО, под лаборатории Пентагона, под карьеры и добычи, где нет места бабке с иконой, где нет слова «мать», где «герой» — это дрон, а не парень из Полтавы с ржавым автоматом.

Американцам не нужна Украина. Им нужна пустота. Пространство. Трубопроводы.Ископаемые.

Ископаемые минералы.

Ископаемые хохлы.
И один разыскиваемый, готовый улыбаться в камеру, пока страна истекает из горла.

Удобно? Адски удобно. Когда душа продана — не болит. Когда земля — товар, на ней не вырастет ни пшеница, ни совесть. Только бетон. Только флаг чужой империи.

Союз трансгендеров Африки

Ну каких налогоплательщиков?! Корона — главный арендодатель Великобритании. Ну и «налогоплательщик» с этим пафосом бывает только в Говнолатвии. Посмотрите, девушки, что такое Crown Estate, и как так называемые «налогоплательщики» наживаются на Королевской Семье.

Принц Хенри (он же «Гарри») второй сын Короля. По закону (традиции) он должен иметь и охрану, и самолет и все такое.

Просто на него обиделись.

В грудной жабе Вучича, сыгранной, словно вторым составом Кировоградской самодеятельности, — вся Сербия.

Детское вранье, наивность, глупость и какая-то невинная неряшливая чистота. Такое бывает у неблагополучных детей, открывающих для себя мир лицемерия, разводов и толчеи у двери фельдшерской теплушки.

Мать пьет, бьет, проспавшись шьет и воет, и язык не нужно даже пачкать йодом. В школу никто не гонит. Лишь посиневший на вьюгах Ленин «учит..я, ..иться и у..т..я». Пожухлый, проглотивший мотивацию, как всю Россию.

Одинокую, ждущую двойку в дневник, в вечной ветряночной зеленке с осв. от физ-ры. Изрытый Ленин, зеленая Россия, глупая маленькая Сербия — родное любимое тихое неисчерпаемое. Мама с зингером и что-то похожее на дочь. Но без имени. Временно вучич, училка после в журнале напишет как надо. Если до школы все-же доведут.

25 лет сегодня. Долгая счастливая жизнь.

Когда уже нет никого, и фикус отправлен в изгнанье

И так будет!