Вы просили чаще писать о книгах, которые читаю — вот, пишу. Под конец года дочитал «Неудобное прошлое» Николая Эппле. На обложке сказано, что это книга про «память о государственных преступлениях в России и других странах». Когда я ее открывал, я предполагал, что это текст про то, как нам нужен свой Нюрнберг, чтобы осудить сталинские преступления. Но оказалось, что книга как раз о том, что «Нюрнберг» в России невозможен. Да и не нужен, потому что Нюрнберг — так себе пример для подражания.
Эппле исследует, как общества и государства работали с памятью о государственных преступлениях в Аргентине, Испании, Японии, Польше, Германии и ЮАР. Само по себе это ужасно интересно. До нас иногда относятся отголоски «войн памяти» из Польши (закон о Холокосте и т.п.), но большинство из нас так увлечены спорами вокруг собственного прошлого, что на другие страны уже не остается внимания. А там тоже такие баталии — мама не горюй! Очень интересно, например, было прочитать про споры вокруг итогов Второй мировой войны в Японии, в которых участвуют самые разные люди, вплоть до мультипликатора Хаяо Миядзаки. Но важнее, что изучая дискуссии в других странах, можно увидеть отражение некоторых российских проблем — и таким образом нащупать решения.
Что важно, это книга не о том, что нужно скорее осудить преступления прошлого, покрыть позором имена энкавэдэшных палачей и заткнуть глотку тем, кто считает Сталина эффективным менеджером. Наоборот, она о поиске примирения и консенсуса по поводу советского террора. Такое примирение — вовсе не абстрактный туманный идеал, а вполне достижимая вещь, как показывает практика других стран. Но для этого нужно провести большую работу, основную часть которой, как считает Эппле, должна лечь на так называемую «комиссию правды». Известны десятки случаев, когда такие комиссии изучали прошлое диктатур. Задача комиссии — не вынести судебное решение, а зафиксировать в сознании определенные факты и способствовать установке общественного консенсуса вокруг темы репрессий. Отчасти эта работа была начата на XX съезде КПСС, продолжилась в 1990-е годы, но по сей день не завершена.
Тут уместно сравнение с психологией личности: прошлое надо принять, а травмы проработать. «Принять» — не значит одобрить, а проработать — не значит излечить. Такие вещи не излечиваются, эти шрамы останутся навсегда, но с ними можно жить, если перестать делать вид, что их вовсе не существует и они не болят.
Мысль польско-американского историка Томаша Гросса, которую несколько раз приводит Эппле: когда идентичность нации держится на лжи и умолчаниях, нация, вместо того, чтобы жить собственной жизнью, обречена на постоянное беспокойство и неуверенность, постоянный страх быть уличенным. Она обречена «недоверчиво оглядываться, пытаясь догадаться, что о нас думают другие, отвлекать внимание от стыдных эпизодов в прошлом и все время защищать свое чужое имя, усматривая в каждой неудаче заговор чужаков». Чувствуется что-то знакомое? А это сказано про Польшу.
Эппле считает, что открытый разговор на эти темы и их проработка может стать для политических сил будущего ценным ресурсом. Нация, нашедшая смелость самостоятельно взять на себя ответственность за преступления прошлого, зарабатывает капитал, который почти невозможно нивелировать. Отказ от честного разговора на эту тему, напротив, формирует комплекс и страх быть пойманными на лжи.
«Неудобное прошлое», Николай Эппле
#книги
Эппле исследует, как общества и государства работали с памятью о государственных преступлениях в Аргентине, Испании, Японии, Польше, Германии и ЮАР. Само по себе это ужасно интересно. До нас иногда относятся отголоски «войн памяти» из Польши (закон о Холокосте и т.п.), но большинство из нас так увлечены спорами вокруг собственного прошлого, что на другие страны уже не остается внимания. А там тоже такие баталии — мама не горюй! Очень интересно, например, было прочитать про споры вокруг итогов Второй мировой войны в Японии, в которых участвуют самые разные люди, вплоть до мультипликатора Хаяо Миядзаки. Но важнее, что изучая дискуссии в других странах, можно увидеть отражение некоторых российских проблем — и таким образом нащупать решения.
Что важно, это книга не о том, что нужно скорее осудить преступления прошлого, покрыть позором имена энкавэдэшных палачей и заткнуть глотку тем, кто считает Сталина эффективным менеджером. Наоборот, она о поиске примирения и консенсуса по поводу советского террора. Такое примирение — вовсе не абстрактный туманный идеал, а вполне достижимая вещь, как показывает практика других стран. Но для этого нужно провести большую работу, основную часть которой, как считает Эппле, должна лечь на так называемую «комиссию правды». Известны десятки случаев, когда такие комиссии изучали прошлое диктатур. Задача комиссии — не вынести судебное решение, а зафиксировать в сознании определенные факты и способствовать установке общественного консенсуса вокруг темы репрессий. Отчасти эта работа была начата на XX съезде КПСС, продолжилась в 1990-е годы, но по сей день не завершена.
Тут уместно сравнение с психологией личности: прошлое надо принять, а травмы проработать. «Принять» — не значит одобрить, а проработать — не значит излечить. Такие вещи не излечиваются, эти шрамы останутся навсегда, но с ними можно жить, если перестать делать вид, что их вовсе не существует и они не болят.
Мысль польско-американского историка Томаша Гросса, которую несколько раз приводит Эппле: когда идентичность нации держится на лжи и умолчаниях, нация, вместо того, чтобы жить собственной жизнью, обречена на постоянное беспокойство и неуверенность, постоянный страх быть уличенным. Она обречена «недоверчиво оглядываться, пытаясь догадаться, что о нас думают другие, отвлекать внимание от стыдных эпизодов в прошлом и все время защищать свое чужое имя, усматривая в каждой неудаче заговор чужаков». Чувствуется что-то знакомое? А это сказано про Польшу.
Эппле считает, что открытый разговор на эти темы и их проработка может стать для политических сил будущего ценным ресурсом. Нация, нашедшая смелость самостоятельно взять на себя ответственность за преступления прошлого, зарабатывает капитал, который почти невозможно нивелировать. Отказ от честного разговора на эту тему, напротив, формирует комплекс и страх быть пойманными на лжи.
«Неудобное прошлое», Николай Эппле
#книги
На Урале наступил новый год. Друзья, хотя поводов для оптимизмов мало, все-таки будем надеяться, что 2021-й будет лучше 2020-го. Есть основания считать, что пандемия завершится, что экономика восстановится, да и общество, оправившись от шока, начнет приходить в себя. В России это будет очень важный год с политической точки зрения: нас ждут выборы в Госдуму, которые, даже с учетом зачистки политического поля и репрессивных законов, могут изменить многое.
Уверен, прогресс и свобода все равно победят. Это случится тем быстрее, чем ответственнее будет каждый нас.
Спасибо, что читаете этот канал. С Новым годом! Будьте здоровы и счастливы!
Уверен, прогресс и свобода все равно победят. Это случится тем быстрее, чем ответственнее будет каждый нас.
Спасибо, что читаете этот канал. С Новым годом! Будьте здоровы и счастливы!
Сотрудники спецбатальона МВД, обеспечивающего проезд кортежей первых лиц государства, возможно, передавали секретные данные через групповые чаты в WhatsApp. Где любой желающий мог сделать скриншот и скинуть кодовые таблицы третьим лицам. Причем сотрудники возражали (секретность ведь!), но начальство настаивало и угрожало лишить премии. По крайней мере так говорится в жалобе бывшего сотрудника генпрокурору Игорю Краснову.
То есть пока за разглашение гостайны сажают ученых и журналистов, сами силовики не заморачиваются секретностью и просто пересылают данные о том, куда и как едет Путин, через мессенджеры. Так быстрее и удобнее.
Это штрих для тех, кто сомневается, что сотрудники ФСБ, ездившие за Навальным, могли проявить неосторожность и пользоваться личными телефонами.
То есть пока за разглашение гостайны сажают ученых и журналистов, сами силовики не заморачиваются секретностью и просто пересылают данные о том, куда и как едет Путин, через мессенджеры. Так быстрее и удобнее.
Это штрих для тех, кто сомневается, что сотрудники ФСБ, ездившие за Навальным, могли проявить неосторожность и пользоваться личными телефонами.
На сайте Колумбийского университета есть замечательная база аудиофайлов: записанные в 1960-е годы воспоминания русских эмигрантов. Это цикл интервью радио «Свобода», в котором герои делятся воспоминаниями о революции 1917 года, войне, отъезде в эмиграцию и т.п. Сверхценные свидетельства, огромный материал для изучения и погружения. Было бы здорово, если бы кто-нибудь превратил это в подкаст, но можно и самому просто взять и послушать файлы.
Среди героев есть известные фамилии — вот, например, воспоминания Александры Львовны Толстой (дочь писателя), вот Аркадия Петровича Столыпина (сын премьер-министра), Олега Александровича Керенского (сын председателя Временного правительства). Среди прочего — это возможность послушать речь и интонации ушедшей России. И вообще, узнавать историю через личные воспоминания полезно, это другой взгляд, хорошо дополняющий обобщения и абстракции учебников и научных трудов.
#заметки
Среди героев есть известные фамилии — вот, например, воспоминания Александры Львовны Толстой (дочь писателя), вот Аркадия Петровича Столыпина (сын премьер-министра), Олега Александровича Керенского (сын председателя Временного правительства). Среди прочего — это возможность послушать речь и интонации ушедшей России. И вообще, узнавать историю через личные воспоминания полезно, это другой взгляд, хорошо дополняющий обобщения и абстракции учебников и научных трудов.
#заметки
Расследователь из Bellingcat Христо Грозев обещает в ближайшие две недели еще сенсацию и даже не одну: данные о том, что отряд химиков и медиков из ФСБ может быть причастен к трем убийствам и двум покушениям на убийство общественно значимых лиц в России.
С сегодняшнего дня в России действует новый закон о неприкосновенности бывших президентов. Собственно, его действие пока распространяется на одного только Дмитрия Медведева. В новой редакции закона исчезла оговорка, что экс-президента нельзя привлекать к ответственности за действия, совершенные на президентском посту, теперь просто — нельзя. За любые действия. А так как снять неприкосновенность можно только в случае совершения тяжких преступлений (это которые от 10 лет лишения своболы по УК РФ), то теперь бывший президент может нарушать весь КоАП и большую часть УК, так как его даже теоретически нельзя привлечь к ответственности.
Понятно, что Дмитрию Медведеву и так ничего особо не угрожало. Понятно и то, что закон больше интересен как юридический оберег для Владимира Путина в случае ухода в отставку в 2024 году. Также много раз говорилось, что подобные законы оберегают экс-президентов лишь до тех пор, пока этому способствуют политические условия, а в случае резкой смены режима они не спасут бывшего главу от преследования и суда.
Но сам факт того, что теперь в стране с сегодняшнего дня есть человек, для которого буквально «закон не писан», у меня лично вызывает удивление.
Понятно, что Дмитрию Медведеву и так ничего особо не угрожало. Понятно и то, что закон больше интересен как юридический оберег для Владимира Путина в случае ухода в отставку в 2024 году. Также много раз говорилось, что подобные законы оберегают экс-президентов лишь до тех пор, пока этому способствуют политические условия, а в случае резкой смены режима они не спасут бывшего главу от преследования и суда.
Но сам факт того, что теперь в стране с сегодняшнего дня есть человек, для которого буквально «закон не писан», у меня лично вызывает удивление.
Татьяна Становая о замещении Путина реального — «коллективным Путиным»:
«"Путин в бункере" – ключевой образ президента в пандемию – появился неслучайно. С одной стороны, он постоянно на телеэкранах. С другой – такое присутствие парадоксально сочетается с его практическим отсутствием: он комментирует, критикует, хвастается успехами, но сам только наблюдает и просит подготовить предложения.
Если посмотреть на управленческие решения уходящего года (не считая конституционной реформы), то все они были предложены и разработаны правительством, губернаторами, депутатами, сенаторами, администрацией президента и силовиками. Созданная Путиным система, раньше замкнутая на одного человека, начала оживать и хаотично действовать».
(Колонка на Carnegie.ru)
«"Путин в бункере" – ключевой образ президента в пандемию – появился неслучайно. С одной стороны, он постоянно на телеэкранах. С другой – такое присутствие парадоксально сочетается с его практическим отсутствием: он комментирует, критикует, хвастается успехами, но сам только наблюдает и просит подготовить предложения.
Если посмотреть на управленческие решения уходящего года (не считая конституционной реформы), то все они были предложены и разработаны правительством, губернаторами, депутатами, сенаторами, администрацией президента и силовиками. Созданная Путиным система, раньше замкнутая на одного человека, начала оживать и хаотично действовать».
(Колонка на Carnegie.ru)
Начальник УГИБДД Москвы Юрий Дроганов с космической скоростью вылетел с поста сразу после громкого скандала о том, что его подчиненные передавали через WhatsApp кодовые таблицы о передвижении кортежей первых лиц, в том числе президента Владимира Путина.
Характерно, что на вопиющее нарушение закона о гостайне первым обратила внимание не ФСБ, а «Русская служба BBC». А еще спрашивают, зачем нужны иностранные СМИ в России. Чтобы оберегать государственную безопасность!
Характерно, что на вопиющее нарушение закона о гостайне первым обратила внимание не ФСБ, а «Русская служба BBC». А еще спрашивают, зачем нужны иностранные СМИ в России. Чтобы оберегать государственную безопасность!
Министр здравоохранения Михаил Мурашко отчитался о том, что в России вакцинировали уже 800 тыс. человек, а всего в регионы поступило 1,5 млн доз вакцины. При этом последний раз статистику давали 22 декабря, тогда было 52 тыс. вакцинированных на всю страну. Получается, что за десять дней, с учетом новогодних праздников, количество вакцинированных выросло в 16 раз.
Вот здесь журналист Михаил Зеленский пишет, почему эти цифры вызывают сомнения. До 22 декабря ставили в среднем по 3700 вакцин в сутки по всей стране, а после 22 декабря, получается, стали ставить по 68 000 в сутки. Да и отгрузка вакцин вряд ли могла идти так быстро: до этого три недели отгружали 507 тыс., а потом за четыре дня резко отгрузили миллион?
Но, по данным Мурашко, Россия уже обогнала по вакцинации Германию (165 тыс.) и приблизилась к Великобритании (1 млн). Такими темпами к концу праздников перегоним США, где сейчас около 2,8 млн вакцинированных. По крайней мере на бумаге.
Вот здесь журналист Михаил Зеленский пишет, почему эти цифры вызывают сомнения. До 22 декабря ставили в среднем по 3700 вакцин в сутки по всей стране, а после 22 декабря, получается, стали ставить по 68 000 в сутки. Да и отгрузка вакцин вряд ли могла идти так быстро: до этого три недели отгружали 507 тыс., а потом за четыре дня резко отгрузили миллион?
Но, по данным Мурашко, Россия уже обогнала по вакцинации Германию (165 тыс.) и приблизилась к Великобритании (1 млн). Такими темпами к концу праздников перегоним США, где сейчас около 2,8 млн вакцинированных. По крайней мере на бумаге.
В официально-кремлевском нарративе для российских потребителей сформирована примерно такая картина: есть, мол, единый Запад, страны НАТО, в том числе европейские государства, пляшущие под американскую дудку (кто по глупости, кто из жадности, кто от бессилия). Ну да, существуют отдельные страны, которые позволяют себе отклоняться от американской линии, но уж Великобритания к ним точно не относится. Англо-американская элита — наш давний противник. Другая часть той же картины мира — фиктивность демократических институтов на Западе: мол, у них там все точно так же подчинено политической и прагматической целесообразности, как у нас (кажется, это называется обратным карго-культом).
Но вот британский суд отказывает американцам в экстрадиции Джулиана Ассанжа. И оказывается, что картина чуть сложнее. То ли англо-американская элита далеко не так однородна, как принято рассказывать российскому обывателю, то ли британское правосудие управляется не с Даунинг-стрит, а действует независимо от исполнительной ветви власти. И как такое может быть? Нам в России понять сложно, у нас телефонное право.
Но вот британский суд отказывает американцам в экстрадиции Джулиана Ассанжа. И оказывается, что картина чуть сложнее. То ли англо-американская элита далеко не так однородна, как принято рассказывать российскому обывателю, то ли британское правосудие управляется не с Даунинг-стрит, а действует независимо от исполнительной ветви власти. И как такое может быть? Нам в России понять сложно, у нас телефонное право.
Вышло интервью Дмитрия Пескову Владимиру Соловьеву — местами любопытное, и даже некоторые вопросы Пескову можно назвать острыми. Но в целом, конечно, это разговор двух придворных, для которых Путин — полубог. Такое немного неловкое зрелище — разговор двух мужчин, которые целый час с любовью говорят о третьем.
Forwarded from It’s My Media
Дмитрий Песков дал интервью Владимиру Соловьеву. Фрагмент:
Соловьев: А Путин хороший человек?
Песков: Да.
Соловьев: А Путин может совершить все те ужасающие преступления, которые ему приписывают?
Песков: Нет.
Соловьев: А если бы вы для себя допустили мысль, что это возможно, вы хотя бы один день продолжили работать?
Песков: Нет.
Соловьев: Мне просто кажется это очень важным, потому что я вас очень долго знаю…
Песков: Я хотел объяснить абсурдность вопроса… Но просто «нет».
Соловьев: Тут очень важно чисто человеческое, что для вас это неприемлемо. То есть вы не можете выйти к народу и лгать?
Песков: Нет.
Соловьев: А Путин хороший человек?
Песков: Да.
Соловьев: А Путин может совершить все те ужасающие преступления, которые ему приписывают?
Песков: Нет.
Соловьев: А если бы вы для себя допустили мысль, что это возможно, вы хотя бы один день продолжили работать?
Песков: Нет.
Соловьев: Мне просто кажется это очень важным, потому что я вас очень долго знаю…
Песков: Я хотел объяснить абсурдность вопроса… Но просто «нет».
Соловьев: Тут очень важно чисто человеческое, что для вас это неприемлемо. То есть вы не можете выйти к народу и лгать?
Песков: Нет.
Вчера Путин очень странную вещь сказал на совещании по социальным вопросам: что бюджет Москвы профицитный, денег в нем хватает, поэтому надо делиться с другими регионами. Я лично только за то, чтобы другим регионам перепало больше, но чисто по фактам Путин, насколько я понимаю, ошибается: на 2021 год у Москвы дефицит 510 млрд рублей, они хотели 400 млрд покрыть займами. Однако Путин сказал Собянину: «Надеюсь, ничего занимать вам не придется». И как теперь быть мэру Москвы? У него ведь уже бюджет принят.
Telegram
It’s My Media
Любопытный эпизод вчера произошел на совещании по социальным вопросам, которое проводил президент Владимир Путин. После отчета мэра Москвы Сергея Собянина Путин попросил того «не прибедняться» и помогать другим регионам:
— Бюджет Москвы достаточно сильный…
— Бюджет Москвы достаточно сильный…
Канал "Религия сегодня" - церковные интриги, борьба религиозных элит, исламский фактор в политике, фактчек слухов, дела давно минувших дней и самые свежие новости. Подпишись, чтобы быть в курсе того, что происходит у властителей душ.
https://yangx.top/religiontoday
#реклама #текстприслан
https://yangx.top/religiontoday
#реклама #текстприслан
Хочется верить, что происходящее в США (захват Капитолия сторонниками Трампа) будет полезным для американской демократии. Конечно, это кризис. Но кризис, если он не разрушит систему, может укрепить и улучшить ее.
Собственно, так и происходит развитие общества и государства — через преодоление конфликтов и противоречий. Эти конфликты и противоречия в США, конечно, есть. И было бы неправильным говорить, что происходящее — всего лишь выступление кучки безумцев, спровоцированных своим безответственным, властолюбивым кумиром.
Американцам предстоит ответить на вопрос, какие проблемы демократической системы привели к этой ситуации — и как их можно решить. И, думаю, они сделают это. Может быть, тогда-то Америка и станет по-настоящему Great Again. И Трамп таким образом поспособствует этому — просто не так, как ему хотелось.
Собственно, так и происходит развитие общества и государства — через преодоление конфликтов и противоречий. Эти конфликты и противоречия в США, конечно, есть. И было бы неправильным говорить, что происходящее — всего лишь выступление кучки безумцев, спровоцированных своим безответственным, властолюбивым кумиром.
Американцам предстоит ответить на вопрос, какие проблемы демократической системы привели к этой ситуации — и как их можно решить. И, думаю, они сделают это. Может быть, тогда-то Америка и станет по-настоящему Great Again. И Трамп таким образом поспособствует этому — просто не так, как ему хотелось.
Интересно будет поглядеть, как беспорядки в США отразят российские государственные СМИ.
С одной стороны, с точки зрения Кремля любые протесты и уж тем более беспорядки — вещь вредная. Поддерживать это ни в коем случае нельзя.
С другой стороны, захватчики Капитоля выступают за Трампа, «нашего сукина сына». Ну ладно, не совсем нашего. Но на фоне Байдена — вроде как и не чужого.
Впрочем — Путин еще в середине декабря поздравил Байдена с победой на выборах. Поэтому «нашего сукина сына» больше нет. Даже Буш-мл., наиболее понятный для Путина американский экс-президент, называет случившееся в Капитолии позором и сравнивает США с банановой республикой.
Пожалуй, наиболее разумное с точки зрения российской пропаганды — не особо вдаваясь в детали и подробности объяснять зрителям и читателям, что у них там все в Америке с ума посходили, «и вот эти люди еще учат нас демократии». А кроме того: США устраивали оранжевые революции в других странах мира — вот им бумеранг. Классический, мол, пример того, как колониальная политика в конечном счете приходит в метрополию.
Вот четверо погибших (трагедия, конечно) — аргумент в копилочку российских пропагандистов. «Мы же говорили, что в США протестующих бы просто застрелили», — будут повторять нам. Разница в том, что это не просто протесты, не бумажный стаканчик: это попытка захвата правительственного здания во время процедуры транзита власти. Не зря в американских СМИ используется слово coup (мятеж).
Вообще, интересно, как американское правосудие оценит действия захватчиков Капитолия. Надо следить.
С одной стороны, с точки зрения Кремля любые протесты и уж тем более беспорядки — вещь вредная. Поддерживать это ни в коем случае нельзя.
С другой стороны, захватчики Капитоля выступают за Трампа, «нашего сукина сына». Ну ладно, не совсем нашего. Но на фоне Байдена — вроде как и не чужого.
Впрочем — Путин еще в середине декабря поздравил Байдена с победой на выборах. Поэтому «нашего сукина сына» больше нет. Даже Буш-мл., наиболее понятный для Путина американский экс-президент, называет случившееся в Капитолии позором и сравнивает США с банановой республикой.
Пожалуй, наиболее разумное с точки зрения российской пропаганды — не особо вдаваясь в детали и подробности объяснять зрителям и читателям, что у них там все в Америке с ума посходили, «и вот эти люди еще учат нас демократии». А кроме того: США устраивали оранжевые революции в других странах мира — вот им бумеранг. Классический, мол, пример того, как колониальная политика в конечном счете приходит в метрополию.
Вот четверо погибших (трагедия, конечно) — аргумент в копилочку российских пропагандистов. «Мы же говорили, что в США протестующих бы просто застрелили», — будут повторять нам. Разница в том, что это не просто протесты, не бумажный стаканчик: это попытка захвата правительственного здания во время процедуры транзита власти. Не зря в американских СМИ используется слово coup (мятеж).
Вообще, интересно, как американское правосудие оценит действия захватчиков Капитолия. Надо следить.