Не смотрел ни одного интервью авторства Лазерсон, лишь видел следующие за ними мемы. Громогласного Егора Просвирнина с его «слава Христу! Позор Антихристу!»; великого популяризатора науки Александра Панчина с его рассуждениями о Гегеле; скрин из комментов интервью с Юнеманом, где хозяйка канала утверждает, что у неё шведская фамилия.
Но теперь ее канал можно смело закрывать, ничего круче этого заголовка уже не будет.

Символическая политика может рассказать о многом. Так, памятники основателям городов обычно приходится сносить оккупантам.

https://yangx.top/bbbreaking/142341

Про возможное присоединение западных областей Украины Польшей.
Несколько лет назад Егор Просвирнин пригласил на стрим какого-то польского националиста (лень искать ФИО).

Я вполуха послушал стрим, Егор там активно предлагал поляку разделить Украину по старым границам Речи Посполитой, и возмущался, когда тот решительно отказывался. Впрочем, у поляка полномочий делить Украину не было, зато была понятная концепция о том, что у Польши одно стремление, чтобы Украина и Белоруссия стали открытыми либеральными демократиями, тогда не нужно будет двигать границы, просто границы будут не нужны. Мысль понятная: пока русские предлагают разделить Украину старым способом, Польша может получить ее всю новым. Не увеличивать нагрузку на бюджет за счет приобретения новых территорий, сильно отстающих в экономическом развитии, а фактически организовать для себя зависимые территории, откуда можно черпать ресурсы, не увеличивая социальные обязательства.

Это, как говорится, программа «максимум»: новая Речь Посполитая, в виде Польши, как метрополии, Литвы в качестве симбиоза субметрополии и полуколонии, Белоруссия и Украина – колонии.

Есть и план «минимум»: в случае коллапса Украинской государственности – забрать себе западные области.
Если утверждения Нарышкина верны, а не являются вбросом, то вход пошел как раз план «минимум».

Николай Гумилев "Записки кавалериста" 1915 год 🫡👍🏻
"Один казак божился мне, что играл с немцами в двадцать одно. Он был один в деревне, когда туда зашел сильный неприятельский разъезд. Удирать было поздно. Он быстро расседлал свою лошадь, запрятал седло в солому, сам накинул на себя взятый у хозяина зипун, и вошедшие немцы застали его усердно молотящим в сарае хлеб. В его дворе был оставлен пост из трех человек. Казаку захотелось поближе посмотреть на германцев. Он вошел в халупу и нашел их играющими в карты. Он присоединился к играющим и за час выиграл около десяти рублей. Потом, когда пост сняли и разъезд ушел, он вернулся к своим. Я его спросил, как ему понравились германцы. «Да ничего, — сказал он, — только играют плохо, кричат, ругаются, все отжилить думают. Когда я выиграл, хотели меня бить, да я не дался». Как это он не дался — мне не пришлось узнать: мы оба торопились."

Интересно поставлен вопрос: «где та грань, которую человечество не должно переступить в попытках избавиться от страданий?» (в контексте чипизационных высказываний Маска).

Другое дело, а возможно ли избавление от страданий вообще? Исключив одни поводы для страданий, люди тут же находят другие, как в том меме с собакой-качком из прошлого. Быть может, наши потомки сумеют избавиться от каких-то сложностей нашей эпохи, как мы преодолели некоторые из бед, тяготевших над нашими предками. Но вряд ли это сделает их жизнь счастливее. Потому что счастье невозможно без чувства полноценного бытия, которого люди внутри себя не находят, не изменив прежде коренным образом свою жизнь (не важно, средневековую, античную или современную).

С этого ракурса, одним из главных шагов к избавлению от страданий становятся 10 заповедей, дарованных через Моисея на Синае. Потому что каждая из них направлена на сокращение зла исходящего от человека в мир, на сокращение боли и для самого исполняющего их, и для его окружения.

А другим шагом к избавлению от страданий стала проповедь Христа, потому что только через Него можно принять неизбежное несовершенство мира.

Эти откровения продолжают удивлять и спустя тысячелетия, тогда как большинство новых удобностей воспринимаются как должное уже через поколение после изобретения. И тут впору вспомнить слова героя Джона Малковича из соррентиновского «Нового Папы»: «Очень хорошо, что Библия - не айфон. Потому что все, что можно обновить рано или поздно оказывается на помойке».

Честно говоря, был уверен, что когда история бывшего дьякона и его кровожадной тульпы станет достоянием общественности - криков (в основном удивлённых) будет много.

Потому что за трансформацией бывшего отца Павла слежу давно. И это очень грустно, ведь в 2014-2015 он был прекрасным искренним дьяконом, с харизмой и даром слова. Да, дурацкие фотки, за которые он попал в запрет - глупость, заслуживавшая наказания, но именно тот запрет отправил потенциально талантливого миссионера и куратора молодёжи по дороге к тульповодству и каналу «зверства и точка».

Человека отстранили от работы, потом у него умерла жена, а потом он отправился на войну, с которой вернулся совсем другим. Ничего, кроме сожаления о такой судьбе испытывать не могу.

Впрочем, сам Павел все эти годы сохранял позитив (на словах по крайней мере). «Я проходил жизнь за клирика, потом за воина, теперь играю за шамана» - писал он у себя в вк год назад. Остаётся только пожелать, чтобы этот персонаж не стал последним.

Нации эпохи модерна похожи на порнографию.

Основное утверждение конструктивизма (если брать его топорно, без множества уточнений) звучит так: нации - продукт модерна и сами по себе стали возможны только с появлением печатаного станка и сформировавшихся за ним «галактики Гутенберга» и секулярного общества. Тогда как в средневековье доминировали другие формы идентичности - религиозная, профессиональная и локальная.

С этим можно согласиться, но лишь отчасти, потому что национальная идентичность не выпрыгнула как чёртик из табакерки на заре модерна, ее предпосылки (или более мягкие проявления) существовали и прежде. Это очевидно хотя бы потому, что главный нарратив христианского запада - Библия, в Ветхозаветной части представляет собой национальную историю. Еврейский народ объединён языком, землей, общим происхождением, политической идеей единого царства, но главное - общей духовной миссией. И хотя христианская политическая мысль превращает идею «народа божьего» в инклюзивный союз всех верующих, все ж таки одним из главных источников вдохновения для рассуждений на политическую тематику в премодерне становится именно «национальный» Ветхий Завет.

И если маломобильный средневековый крестьянин, и правда, не имел нужды в аппеляции к «национальному», то представителям других сословий подобная форма идентичности совершенно чуждой не казалась. Тот же Иоанн Безземельный, собирая войско, призывал рыцарей и народ постоять «за короля и английскую землю». Древнерусским летописцам тоже было прекрасно известно, что ромеи, ляхи, и русичи - это разные общности. Да что там, ещё для античных историков «народ» был одной из основных единиц анализа.

Но наций образца Нового времени Средневековье, конечно же, не знало. Потому что нация Нового времени - это бесконечная культивация национального. Через образование, культуру, «изобретение традиции», призывную армию, СМИ и прочие инструменты нацбилдинга.

Именно поэтому они и напоминают порнографию. Каждый человек (за редким исключением) наделён эротическим чувством, которое служит своему делу, и является благом, если сочетается с умеренностью. Порнография же вытаскивает это чувство в центр, раздувает до невообразимых больных масштабов, не оставляя места ничему иному.

Подобным делом занят и национализм. Хотя чувство национальной идентичности и не является таким слабым, как представляют конструктивисты и инструменталисты, оно все ж таки нуждается в постоянной поддержке. Потому как та же религиозная идентичность - это готовый образ жизни; если ты истинный христианин (или стремишься), то ты постоянно естественным порядком погружён в христианский контекст. Национальная же идентичность образа жизни не предлагает и выходит на первый план лишь в случае угрозы или просто столкновения с чужим (да, я понимаю, что несколько упрощаю в этом утверждении).

Само по себе национальное является благом - бесспорно; леволибернальные отмены этого - лишь ещё один шаг к расчеловечиванию. Но стремление модерна поставить эту идентичность в центр, проникнуты каким-то искусственным исступлением, достигнувшим своего пика в середине ХХ века.

Есть какие-то правила, которые до тебя доводят еще в детстве, очень часто и в ультимативной форме, правда, каких-то понятных тебе доказательств не приводят и вообще предлагают верить на слово, как взрослым.

Допустим, требуют всегда мыть руки перед едой. А зачем, если они на вид чистые? Понимаешь после первого отравления, хотя, до некоторых только в ковид дошло.

Или запрещают хамить маме. Но маме же можно нахамить почти невозбранно, ну отругает, но кормить, одевать, помогать с уроками все равно будет. Почему же не хамить то? Почему - понимаешь уже лет ближе к 20 годикам. Правда есть те, кто и после 20 не очень понимают и с с гордостью выкладывают скрины переписки, где они очень удачно обозвали маму ватницей и путинской подстилкой.

А еще в детстве настоятельно советуют любить Родину. Это вообще непонятная херня. Родина всю жизнь чего-то требует. То в школе учиться, то в армию, то диплом университета при трудоустройстве, налоги какие-то. За что любить? Родина-уродина, вот это всё. Поэтому многие даже до старости не внимают совету. И теперь мы наблюдаем, как 60-летних российских олигархов, давно отбывших на ПМЖ в Лондон, а недавно публично расплевавшихся с родиной, нежно берут за плотно набитые кошельки. Потому, что даже сменившего место жительства олигарха сложновато потрогать, все же есть у него родина, и родина может встать на защиту даже самого блудного сына, чтобы остальных трогать было неповадно. Или вот телеканал Дождь, люди в жесткой фронде с российской властью с 2011 года, но с ними тут 10 лет хороводились, работали по принципу «дураки, но свои». А вот в Латвии они и дураки, и не свои, делать с ними могут что угодно и в любой момент.

Где-то здесь все эти граждане должны были вспомнить, что родину надо все-таки любить. Но пока не вспомнили, впрочем, я почти уверен, что они и руки не моют.

Хоронить национальное государство пока, очевидно, рано, оно существенно всех нас переживёт. Но в то же время и кризис, в который вползла эта форма политического единства тоже отрицать сложно. Причём кризис этот чувствительно затрагивает и страны, в которых национальное государство сложилось ранее других (взять хотя бы Францию).

Не в последнюю очередь это происходит и потому, что если на утверждение «мы такие, какие есть» задать вопрос «а какие именно?», то ответы можно услышать подчас ровно противоположные (а ведь в этих ответах сокрыт желаемый образ будущего). А иногда и вовсе никакого ответа не получить. У тех же западных националистов и евроскептиков частенько всплывает утверждение что они «за возврат к ценностям старой христианской Европы». Но разрушение «старой христианской Европы» по сути началось с формированием национальных государств и это противоречие, если везде быть искренним и последовательным, рано или поздно неминуемо даёт о себе знать.

Резюмируя, отмечу только, что полтора-два столетия - в масштабах истории небольшой срок, в этой оптике делать далекоидущие выводы о национальных государствах трудно. А если же говорить о «здесь и сейчас», то лучше иметь национальное государство, чем не иметь.

https://yangx.top/verdachtig/2264

Опасно на двоих господ не слишком
Пахать внутри Садового кольца.
"Ну да, стоял он в лагере на вышке.
Но с грустным выражением лица!"

Все перечисленное и сплетает клубок серьёзных противоречий. Инклюзивная концепция нации требует исключать из национального мифа все больше деталей, потому что куда ни копни - в прошлом все сплошь расисты, колонизаторы и угнетатели. Изобретённые в XIX-XX веках традиции для такого не подходят, надо изобретать что-то новое. А на основании чего - вопрос. Сериала «Бриджертоны»?

И с христианством занятная вещь получается. Сторонникам «Европы наций» и правда оно необходимо не в качестве живой традиции, а лишь инструментально, как маркер «свой-чужой». Также как европейским монархам раннего Нового Времени требовалось карманные национальные церкви. То есть они хотят не христианского возрождения, а определённой, удобной им, степени упадка, вернуться в начало процесса, приведшего Европу к текущему состоянию. Позиция эта, конечно, контрпродуктивна, особенно на фоне исламизационных тенденций.

Я стараюсь об этом часто не писать, но иногда напомнить всё же не помешает. Вот уже больше двух месяцев я нахожусь в ДНР. Больше всего я вижу Донецк. Его обстреливают каждый день. Каждый день кто-то раненный, каждые два кто-то гибнет. Про это не пишут мировые СМИ. Про это не всегда даже пишут наши СМИ. Это стало скучной обыденностью. Простые женщины, с утра едущие на работу, спокойно обсуждают куда в очередной раз прилетело, а работники ТЦ и кафе после очередного взрыва на секунду замирают и продолжают заниматься своими делами.

Донецк — это миллионник. Несмотря на непризнанный статус здесь умудрились сделать свой аналог яндекс.такси, аналог Ашана, открыть свою сеть супермаркетов с безумно странным названием и даже доставка еды здесь иногда лучше чем в Москве. Впечатляющий результат для забаненного региона.

Вчера ночью украинская сторона выпустила по Донецку 10 ракет системы ГРАД, часть из которых попала в жилые дома. В новостях можно было увидеть перепуганного мальчика, плачущего от того, что его кошка осталась в горящем здании. Ещё неделю назад я видел труп молодого парня на заправке. Тоже ГРАД. В сентябре была куча разорванных тел в центре города. В марте помню незамеченный никакими зарубежными новостниками удар по центру и 20 погибших. А ещё лепестки, воюющие в основном с женщинами и детьми. И всё это длится уже много лет с разной степенью интенсивности, которая в этом году достигла апогея.

Я часто читаю чаты местных военных каналов, чтобы понимать, прятаться или нет. И в этих чатах простые граждане обычно хотят, чтобы всё это просто скорее закончилось, а также молятся за (да и на) своих военных.

Я не желаю войны с бесконечным перемалыванием всё новых городов. Но я знаю точно, что нужно помогать тем, кто попал в беду. Обычно только Украину называют слабой стороной, атакованной большим соседом. Этой позицией оправдываются все военные преступления с её стороны. Но большинство забывает, что была и есть сторона ещё слабее и несчастнее. Которую никто не оправдывает, никто снимает про неё дорогие фильмы и к ней не приезжает Бэнкси.

В общем я приехал в ДНР и занимаюсь помощью как гражданским, так и местным военным, простым местным мужикам, которые просто защищают свой дом. После каждого взрыва в городе многие надеются только на них.

Первый раз мы собрали полмиллиона на генераторы для прифронтовых медпунктов, в которых лечатся как военные так и оставшиеся гражданские. А теперь я собираю на сапоги и обогреватели. Обогреватели потому что уже -10, а сапоги, чтобы можно было ходить по грязи, которая при малейшем потеплении превращается в жуткое месиво.

Давайте поможем. Хотя бы теплом, чтобы выстояли и продержались. Осталось 440 тысяч.

Тинькоф:
2200 7004 6576 1392
(Софья Игоревна А.)

Cбер:
2202 2061 2410 9807
(Софья Игоревна А.)

Прошу репост.

Делается все, что единственной «альтернативой для Германии» стал юнгеровский лес.

Хотя и его, возможно, скоро вырубят на дрова.

Сегодня много пишут о программе «Учитель для России», которая, по словам Щульман, обладала уникальным миротворческим эффектом. А потом, уже из другого лагеря стали говорить, что программа эта предназначаясь для переманивания простодушных деревенских детей на темную либеральную сторону.

Коротко, для тех кто не теме: «Учитель для России» - программа, которая на сберовские деньги отправляла молодых людей, желающих посвятить себя педагогике, в печальные провинциальные школы, где остро ощущалась нехватка кадров. На те же деньги Сбера проводилось и переобучение волонтеров без педагогического образования.

И все вроде здорово, но никто из молодых и перспективных оставаться в глубинке по истечении срока командировки не желал. Да и вообще, учили они детей не родину любить, а желать глобального мира и скорейшей эмиграции. При этом потенциальных преподавателей на программу отбирали, исходя из их политической позиции.

И вроде бы вывели шпионов на чистую воду, при нынешних трендах глядишь и разгонят всю эту тусовку рано или поздно. Да только проблему с кадрами в деревенских школах это не решит. Да и общую разруху в образовании за пределами крупных городов тоже.

На каждую подобную инициативу должен находиться не вагон критиков (пусть и справедливых) - тут отметился и Михалков, и Царьград и много кто ещё, а те, кто создаст качественный аналог. Оттого, что деревенский школьник вместо уроков от подготовленного рептилоидами либерала не будет получать вообще никаких уроков, лучше не станет. Равно как не станет лучше и от внедряемого казенного патриотизма.

Страшно сказать, но лучше образованию вообще ни от чего не станет, кроме денег. Потому что надеяться на какой-то чудесный эффективный менеджмент, который при тех же бюджетах выстроит новую эффективную систему, пока не приходится. Нужны деньги, которые пойдут на зарплаты кадрам и создадут на школьные вакансии хороший конкурс. Хоть грефовские (деньги), хоть чьи.

Нейросеть пишет итоговое сочинение не хуже школьников. Ничего удивительного в этом нет, тем более что большинство наших стандартизованных экзаменов, действительно, рассчитано больше на роботов, чем на людей.

Интересно, когда нейросети наконец вытеснят древний бизнес платного написания студенческих курсовых и рефератов. Вот это и правда будет новым словом в образовании.

P.S. Свой диссер я бросил, когда он имел вид законченной аспирантской ВКР, возвращаться к нему, пожалуй, не буду. Подожду, пока и для этих целей не появится соответствующей нейросети.

Лукашенко словно озвучил крик души российских элит не по Минску даже, а по всем прошедшим постсоветским десятилетиями.

Наконец-то досмотрел православно-лютеранскую дискуссию на канале у Серафима. Свободного времени было мало, поэтому аж недели на 3 просмотр растянулся.

В целом, разговор как-то не впечатлил. Православный отец Александр был больше расположен читать обличительные лекции. Протестантскую сторону представил пастор Евгений, который порадовал хотя бы сутаной (в предыдущей подобной дискуссии у Серафима за протестантов говорил Джейсон Стетхэм в трениках). В остальном же, интересно, но аргументация сомнительная.

Богословские доводы можно оставить за скобками - там стандартный набор (что есть и чего нет в Писании; вопрос того, что Писание начинается с признания его таковым церковью; что такое Предание и так далее).

А вот с историческими аргументами - занятнее. Пастор записывает в актив лютеранства целый ряд социальных достижений, которые предпосылок имели гораздо больше, чем активность одного мятежного монаха. К примеру, всеобщее образование, самой возможностью своего появления обязанное скорее изобретению католика Гутенберга. Книгопечатание удешевило книги и создало условия для возникновения массового чтения, и на волне этого уже случился Лютер.

А ещё он случился благодаря запросу нарождающейся буржуазии на дешёвую церковь; и запросу национализирующейся аристократии на более сговорчивую церковь. Все эти чаяния Реформация отлично обслужила и далее развивалась примерно в том же духе. Сегодняшняя сговорчивость лютеран с постмарксистской повесткой никакого удивления не вызывает - Реформация и начиналась с разрушения традиции и удовлетворения социального запроса. Не говоря уже о том, что консервативные лютеране сегодня сохраняют свои позиции главным образом в обществах с консервативным большинством (как восточная Европа, к примеру), которое заслугой самих лютеран не является.

И это было бы не важно, если б уважаемый пастор не сказал потом прекрасную в своей нелепости вещь: «я вообще не знаю, что дало православие миру за последнюю 1000 лет». Покажите ему карту, что ли. За тысячу лет православие было проповедано на огромных пространствах от истоков Волги буквально до канадской границы. «Я слышал, мне говорили что был какой-то Николай Японский, но Япония православной не стала» - говорит пастор. А про Иннокентия Московского слышал? Того, который просветитель Аляски и Сибири, и который Писание на алеутский и другие языки переводил. Или про Иоанна Тобольского? Или про Филофея Сибирского?

Если же нужны более секулярные «дары миру», то можно взять хотя бы итальянское Возрождение, одним из толчков к которому стала миграция интеллектуалов из православной Византии. Да и русская культура взросла именно в православии и им пропитана, хотя, понятия не имею важна ли вообще пастору русская культура.

Для меня же наибольшее значение имеют десятки тысяч (по другим данным и сотни) мучеников за веру, которых явила Русская Православная Церковь только за прошлое столетие. А к ним ещё можно прибавить православных греков, которых резали турки во время геноцида. А если брать и древневосточные церкви, то ещё и под два миллиона армян и ассирийцев, для которых отречение от Христа было бы спасением от турецкого ножа, но которые предпочли мученический венец.

Про благотворительность, дела милосердия, образование, социальную защиту населения так вообще молчу - все это было в Российской империи и все это возрождается сейчас. Эти направления работы для всех христианских церквей являются общими, хотя объемы и зависят от исторических условий, в которых церквям приходится действовать.

Короче говоря, аргументы в стиле Вебера, но в наихудшем его проявлении.

Впрочем, чисто за коммуникацией было наблюдать занятно - радовал славный обоюдный троллинг, и все ж таки общая атмосфера христианской любви (не в елейно-зефирном смысле, а в том, в каком она как правило встречается в жизни).

Попалась в ленте эта картинка и вспомнил, что на ней же дословная иллюстрация текста. В экранизации Питера Джексона об этом как-то умолчали, но в книге Саруман, создавший высокотехнологичную цивилизацию с генетическими экспериментами; в кратчайшие сроки проведший индустриализацию Изенгарда; реализовывавший в хоббитском Шире колониальную политику, и проводивший там по сути коллективизацию с опорой на местные кадры;примкнувший к Врагу, как к неизбежному злу - незадолго до своего падения обьявил, что он больше «не Саруман Белый, а Саруман Радужный».

Кстати, в Сарумана Толкин закладывал образ классического западного «демократического политика». Мудр был Профессор.

Отец Георгий Максимов прав. Хоть как-то конкретизировать понятие «традиционные ценности» можно только признав их религиозное происхождение. Сама по себе формулировка «традиционные ценности» - это уступка секулярному обществу, которое не хочет в лоб услышать слова «Божественное установление».

И можно понять как тех, кто не хочет этого слышать, так и тех, кто боится это прямо произносить. Ведь если этого не делать, можно продолжать притворяться, словно секулярная мораль работает и, в сущности, ничего не менять.

Но только в таком случае «традиционные ценности» будут мало отличаться от соевой толерантности и терпимости. Там пытаются воплотить в жизнь христианскую любовь без Христа, в результате чего получается жалкая пародия с элементами тоталитаризма. Секулярным же традиционным ценностям не прыгнуть выше социальных программ по поддержке молодых семей, что само по себе неплохо, но мировоззрения на этом не построишь.

Автор канала Ноев Ковчег, в продолжение разговора о традиционных ценностях, напоминает, что ценности эти могут быть чрезвычайно разными и чрезвычайно сомнительными. Даже если опираются на религиозный фундамент.
Поэтому я поручиться могу только за христианские.

Из плена освободили настоятеля Тихвинского храма в донбасском Лисичанске (все эти восемь лет под контролем ВСУ) отца Андрея Павленко.
Смотрю первую съемку.
Священник улыбается, говорит:
- Я очень рад, что Луганщина это теперь Россия, и надеюсь, что украинская скверна больше никогда не коснется нашей земли.
Радуюсь вместе с ним.
А потом вспоминаю, что мы же не должны принимать во внимание то, что думает о Донбассе настоятель донбасского храма.
Мы должны слушать то, что думают о Донбассе Фишман, Фейгин, Кац, Шлосберг, Альбац, Шульман, Гозман, Слоним, Котрикадзе и Геворкян.
Им виднее.