#экспертно
«У нас гении не хотят заниматься набором студентов», — эта фраза одного из проректоров метко отражает одну из ключевых проблем российской магистратуры. Управление программами поручают уважаемым профессорам, которые видят себя прежде всего исследователями, а не менеджерами.
Впрочем, как показали интервью с администраторами 21 университета, ситуация сложнее и неоднороднее. «Есть программы, которые очень глубоко связаны с работодателями», — делится опытом один из проректоров. «В IT-сфере работодатель уже понял, как готовить магистранта под себя», — подтверждает другой.
Но чаще магистратура становится способом решения внутренних задач вуза. «Пока все руководители у нас номинальные... да простит меня ректор», — с иронией отмечает один из проректоров. А качество набора часто уходит на второй план: «В основном берем всех, особенно из стран СНГ».
Обещанная всеми индивидуализация обучения тоже реализуется неравномерно. «На бумаге есть, а по факту — нет», — честно признает один из руководителей. Хотя есть и позитивные примеры: «Мы забрали управление с кафедр... заложили индивидуальные траектории».
Как отмечает Дарья Щеглова, соавтор исследования, «администраторы занимают позицию исполнителей приказов вышестоящих руководителей, работая на соответствие целевым показателям: сохранить кадры, обеспечить нагрузку, закрыть цифры приема».
Эксперты называют это «туннельным зрением» — термин, введенный Бертоном Кларком. Вузы оказались в замкнутом круге: не могут качественно развиваться без ресурсов и автономии, но не получают их, пока не покажут результат. Разорвать этот круг — одна из главных задач развития магистерского образования в России, считает Щеглова.
«У нас гении не хотят заниматься набором студентов», — эта фраза одного из проректоров метко отражает одну из ключевых проблем российской магистратуры. Управление программами поручают уважаемым профессорам, которые видят себя прежде всего исследователями, а не менеджерами.
Впрочем, как показали интервью с администраторами 21 университета, ситуация сложнее и неоднороднее. «Есть программы, которые очень глубоко связаны с работодателями», — делится опытом один из проректоров. «В IT-сфере работодатель уже понял, как готовить магистранта под себя», — подтверждает другой.
Но чаще магистратура становится способом решения внутренних задач вуза. «Пока все руководители у нас номинальные... да простит меня ректор», — с иронией отмечает один из проректоров. А качество набора часто уходит на второй план: «В основном берем всех, особенно из стран СНГ».
Обещанная всеми индивидуализация обучения тоже реализуется неравномерно. «На бумаге есть, а по факту — нет», — честно признает один из руководителей. Хотя есть и позитивные примеры: «Мы забрали управление с кафедр... заложили индивидуальные траектории».
Как отмечает Дарья Щеглова, соавтор исследования, «администраторы занимают позицию исполнителей приказов вышестоящих руководителей, работая на соответствие целевым показателям: сохранить кадры, обеспечить нагрузку, закрыть цифры приема».
Эксперты называют это «туннельным зрением» — термин, введенный Бертоном Кларком. Вузы оказались в замкнутом круге: не могут качественно развиваться без ресурсов и автономии, но не получают их, пока не покажут результат. Разорвать этот круг — одна из главных задач развития магистерского образования в России, считает Щеглова.
#экспертно
Представьте, что вы хотите испечь вкусный десерт. Что важнее: сначала изучить сочетание ингредиентов или сразу начать готовить? Опытные хозяйки знают: главное — иметь подробный пошаговый рецепт. Следуя точным инструкциям, вы приготовите отличный торт даже без знания всех кулинарных тонкостей.
Этот принцип работает и в образовании. Анна Горбунова, научный сотрудник Международной лаборатории оценки практик и инноваций в образовании, провела эксперимент в рамках юридической дисциплины. Одна группа студентов училась традиционно — сначала теория, потом практика, а вторая начала с практических задач, а теорию разбирали позже. Все участники использовали пошаговые алгоритмы для выполнения заданий.
Эксперимент показал эффективность пошаговых инструкций в обоих случаях. «Главное преимущество такого подхода — снижение внешней когнитивной нагрузки. Студентам не приходится обрабатывать лишнюю информацию, поэтому они лучше концентрируются на важных аспектах темы и эффективнее усваивают материал», — объясняет Горбунова.
Исследовательница отмечает универсальность подхода. Структурирование оказывается эффективными как в точных науках, так и в гуманитарных дисциплинах. «Когда мы разбиваем сложные темы на простые, логически связанные части, они становятся понятнее», — поясняет она. Такой метод изложения значительно облегчает усвоение материала в любой области знаний.
Пошаговые алгоритмы особенно ценны в онлайн-образовании. Студенты на дистанционном обучении часто работают без прямого контакта с преподавателем. Четкие инструкции помогают организовать учебный процесс. Они разбивают материал на понятные этапы. Это облегчает студентам самостоятельное изучение курса. В результате онлайн-обучение становится более эффективным.
Читать статью >
Представьте, что вы хотите испечь вкусный десерт. Что важнее: сначала изучить сочетание ингредиентов или сразу начать готовить? Опытные хозяйки знают: главное — иметь подробный пошаговый рецепт. Следуя точным инструкциям, вы приготовите отличный торт даже без знания всех кулинарных тонкостей.
Этот принцип работает и в образовании. Анна Горбунова, научный сотрудник Международной лаборатории оценки практик и инноваций в образовании, провела эксперимент в рамках юридической дисциплины. Одна группа студентов училась традиционно — сначала теория, потом практика, а вторая начала с практических задач, а теорию разбирали позже. Все участники использовали пошаговые алгоритмы для выполнения заданий.
Эксперимент показал эффективность пошаговых инструкций в обоих случаях. «Главное преимущество такого подхода — снижение внешней когнитивной нагрузки. Студентам не приходится обрабатывать лишнюю информацию, поэтому они лучше концентрируются на важных аспектах темы и эффективнее усваивают материал», — объясняет Горбунова.
Исследовательница отмечает универсальность подхода. Структурирование оказывается эффективными как в точных науках, так и в гуманитарных дисциплинах. «Когда мы разбиваем сложные темы на простые, логически связанные части, они становятся понятнее», — поясняет она. Такой метод изложения значительно облегчает усвоение материала в любой области знаний.
Пошаговые алгоритмы особенно ценны в онлайн-образовании. Студенты на дистанционном обучении часто работают без прямого контакта с преподавателем. Четкие инструкции помогают организовать учебный процесс. Они разбивают материал на понятные этапы. Это облегчает студентам самостоятельное изучение курса. В результате онлайн-обучение становится более эффективным.
Читать статью >
#экспертно
Контекст задачи имеет значение. Один и тот же ученик может легко справляться с заданиями про аквариумных рыбок, но путаться в примерах про динозавров. Этот феномен Дарья Грачева исследовала в своей диссертации.
В работе она использовала «4К-тест» — инструмент для оценки универсальных навыков младших школьников в формате интерактивных сценариев. Команда обнаружила интересную закономерность: то, как дети решают задачи, зависит не только от их умения мыслить. Если история их заинтересовала, они лучше анализируют информацию и делают выводы.
«Чтобы понять, действительно ли у детей растут навыки критического мышления, нужно проверить их дважды, — объясняет Грачева. — Тут возникает сложность: если дать тот же самый тест второй раз, мы просто увидим, как хорошо дети его запомнили. Поэтому мы используем разные сценарии. Например, сначала ребенок решает задачу про крабов, а потом ту же задачу, но в другой интерпретации, например, про гекконов».
Главным в этом подходе было сделать разные версии одинаково сложными. Только тогда можно быть уверенными: если результаты изменились, значит, действительно вырос уровень критического мышления ребенка, а не просто одна тема оказалась ему ближе другой.
Теперь «4К-тест» помогает учителям в школах. С его помощью они могут точно увидеть, как у детей развиваются важные навыки — умение анализировать информацию, рассуждать и делать выводы, независимо от темы задания.
Поздравляем Дарью со степенью кандидата наук и желаем успехов в науке!
Контекст задачи имеет значение. Один и тот же ученик может легко справляться с заданиями про аквариумных рыбок, но путаться в примерах про динозавров. Этот феномен Дарья Грачева исследовала в своей диссертации.
В работе она использовала «4К-тест» — инструмент для оценки универсальных навыков младших школьников в формате интерактивных сценариев. Команда обнаружила интересную закономерность: то, как дети решают задачи, зависит не только от их умения мыслить. Если история их заинтересовала, они лучше анализируют информацию и делают выводы.
«Чтобы понять, действительно ли у детей растут навыки критического мышления, нужно проверить их дважды, — объясняет Грачева. — Тут возникает сложность: если дать тот же самый тест второй раз, мы просто увидим, как хорошо дети его запомнили. Поэтому мы используем разные сценарии. Например, сначала ребенок решает задачу про крабов, а потом ту же задачу, но в другой интерпретации, например, про гекконов».
Главным в этом подходе было сделать разные версии одинаково сложными. Только тогда можно быть уверенными: если результаты изменились, значит, действительно вырос уровень критического мышления ребенка, а не просто одна тема оказалась ему ближе другой.
Теперь «4К-тест» помогает учителям в школах. С его помощью они могут точно увидеть, как у детей развиваются важные навыки — умение анализировать информацию, рассуждать и делать выводы, независимо от темы задания.
Поздравляем Дарью со степенью кандидата наук и желаем успехов в науке!
#экспертно
Кто работал с искусственным интеллектом, уже оценил его пользу и удобство. ИИ быстро обрабатывает информацию и генерирует текст, что делает его потенциальными помощниками в образовательной среде. Но можно ли ему доверять? Эксперты ВШЭ разработали первую научную методику для проверки компетентности ИИ в роли образовательного ассистента.
Основываясь на таксономии Блума, исследователи предложили новый подход к оценке больших языковых моделей в образовании. Система проверяет качество работы ChatGPT и подобных систем в 16 педагогических областях: от методики преподавания до управления классом. В тестировании использовали более 3900 заданий разной сложности.
«В нашем подходе мы опираемся на принципы доказательной оценки. Проверяем главные для преподавания навыки ИИ — от базовых знаний до умения решать сложные практические задачи», — объясняет ведущий автор проекта Елена Карданова.
Результаты исследования показали, что даже современные модели, такие как ChatGPT-4, уверенно справляются с проверкой фактических знаний, но испытывают затруднения при решении реальных педагогических задач.
«Мы все еще сталкиваемся с ошибками ИИ — он придумывает ответы, когда не знает их, или не понимает контекст. До уверенного использования в педагогике еще далеко», — говорит Тарас Пащенко, заведующий Лабораторией проектирования содержания образования.
«У современных ИИ-систем есть фундаментальное ограничение, — отмечает научный руководитель ВШЭ Ярослав Кузьминов. — Они ошибаются даже в простых заданиях. А помощник, которого надо постоянно проверять, вряд ли будет востребован».
Тем не менее исследователи видят перспективы ИИ как помощника учителя — в создании учебных материалов, проверке заданий и составлении планов. Однако для широкого внедрения технологии нужно существенно доработать модели и оценить риски их применения, в том числе этические
Подробнее >
Кто работал с искусственным интеллектом, уже оценил его пользу и удобство. ИИ быстро обрабатывает информацию и генерирует текст, что делает его потенциальными помощниками в образовательной среде. Но можно ли ему доверять? Эксперты ВШЭ разработали первую научную методику для проверки компетентности ИИ в роли образовательного ассистента.
Основываясь на таксономии Блума, исследователи предложили новый подход к оценке больших языковых моделей в образовании. Система проверяет качество работы ChatGPT и подобных систем в 16 педагогических областях: от методики преподавания до управления классом. В тестировании использовали более 3900 заданий разной сложности.
«В нашем подходе мы опираемся на принципы доказательной оценки. Проверяем главные для преподавания навыки ИИ — от базовых знаний до умения решать сложные практические задачи», — объясняет ведущий автор проекта Елена Карданова.
Результаты исследования показали, что даже современные модели, такие как ChatGPT-4, уверенно справляются с проверкой фактических знаний, но испытывают затруднения при решении реальных педагогических задач.
«Мы все еще сталкиваемся с ошибками ИИ — он придумывает ответы, когда не знает их, или не понимает контекст. До уверенного использования в педагогике еще далеко», — говорит Тарас Пащенко, заведующий Лабораторией проектирования содержания образования.
«У современных ИИ-систем есть фундаментальное ограничение, — отмечает научный руководитель ВШЭ Ярослав Кузьминов. — Они ошибаются даже в простых заданиях. А помощник, которого надо постоянно проверять, вряд ли будет востребован».
Тем не менее исследователи видят перспективы ИИ как помощника учителя — в создании учебных материалов, проверке заданий и составлении планов. Однако для широкого внедрения технологии нужно существенно доработать модели и оценить риски их применения, в том числе этические
Подробнее >
#экспертно
За последние десять лет российская аспирантура заметно изменилась: доля тех, кто возвращается к учебе после длительного перерыва, выросла вдвое и достигла 33%. Это происходит во всем мире — все чаще в аспирантуру приходят абитуриенты с самым разным опытом и целями. Как строить отбор и обучение в «условиях высокой неоднородности» — ответы на эти вопросы искала Светлана Жучкова в своей диссертационной работе.
Казалось бы, «взрослым» аспирантам должно быть сложнее — им приходится заново осваивать академическое письмо, иностранные языки, искать баланс между работой, учебой и семьей. Но реальность оказалась не столь драматичной, как могло казаться: они не только более довольны учебой, но и показывают лучшие результаты, чем вчерашние выпускники. Работа Жучковой показывает, что этому помогает выраженный личный интерес к выбранной теме исследования. А поддержка научного руководителя и других коллег помогают им быстрее влиться в исследовательский процесс и усиливают результат.
Вот только университеты пока не спешат перестраивать систему под новые реалии. Лишь каждый пятый вуз при отборе смотрит на исследовательский задел и реальные достижения кандидатов. Остальные по старинке делают ставку на экзамены и количество публикаций, хотя исследование показало: эти факторы никак не влияют на вероятность защиты. Ключевым индикатором успеха оказался практический опыт исследований по теме будущей диссертации.
«Если университеты начнут учитывать задел и опыт поступающих, это поможет повысить эффективность аспирантуры», — подчеркивает Светлана Жучкова. Учитывая, что сейчас до защиты доходят лишь 13% выпускников аспирантуры, более гибкий подход к разным группам слушателей мог бы существенно улучшить эту печальную статистику.
Поздравляем Светлану с получением степени кандидата наук и желаем новых успехов в науке!
За последние десять лет российская аспирантура заметно изменилась: доля тех, кто возвращается к учебе после длительного перерыва, выросла вдвое и достигла 33%. Это происходит во всем мире — все чаще в аспирантуру приходят абитуриенты с самым разным опытом и целями. Как строить отбор и обучение в «условиях высокой неоднородности» — ответы на эти вопросы искала Светлана Жучкова в своей диссертационной работе.
Казалось бы, «взрослым» аспирантам должно быть сложнее — им приходится заново осваивать академическое письмо, иностранные языки, искать баланс между работой, учебой и семьей. Но реальность оказалась не столь драматичной, как могло казаться: они не только более довольны учебой, но и показывают лучшие результаты, чем вчерашние выпускники. Работа Жучковой показывает, что этому помогает выраженный личный интерес к выбранной теме исследования. А поддержка научного руководителя и других коллег помогают им быстрее влиться в исследовательский процесс и усиливают результат.
Вот только университеты пока не спешат перестраивать систему под новые реалии. Лишь каждый пятый вуз при отборе смотрит на исследовательский задел и реальные достижения кандидатов. Остальные по старинке делают ставку на экзамены и количество публикаций, хотя исследование показало: эти факторы никак не влияют на вероятность защиты. Ключевым индикатором успеха оказался практический опыт исследований по теме будущей диссертации.
«Если университеты начнут учитывать задел и опыт поступающих, это поможет повысить эффективность аспирантуры», — подчеркивает Светлана Жучкова. Учитывая, что сейчас до защиты доходят лишь 13% выпускников аспирантуры, более гибкий подход к разным группам слушателей мог бы существенно улучшить эту печальную статистику.
Поздравляем Светлану с получением степени кандидата наук и желаем новых успехов в науке!
#экспертно
Искусственный интеллект и виртуальная реальность все чаще становятся частью образования. Больше половины преподавателей-новаторов готовы поддерживать мультимодальные подходы с использованием ИИ, а каждый третий студент считает, что технологии способны сделать учебу интереснее и удобнее. Такие данные представили Лаборатория инноваций в образовании ВШЭ и холдинг Ultimate Education.
Исследование опирается на международный доклад Innovative Pedagogy о десяти трендах, наиболее значимых для образования в 2025 году. Они еще не стали повсеместной практикой, но имеют все шансы оказать влияние в ближайшие годы. В опросе участвовали 425 студентов из 16 регионов, более 100 преподавателей-новаторов и 33 эксперта.
Мультимодальная педагогика с ИИ стала лидером опроса — ее поддержали 55% преподавателей-новаторов и 30% студентов. «В России эту технологию уже используют и студенты, и педагоги. Она помогает экономить время на подготовку и сосредоточиться на творческих задачах», — отмечает директор по коммуникациям Ultimate Education Ксения Пивоварова.
На втором месте иммерсивное обучение в виртуальной реальности (51% преподавателей, 34% студентов). Директор школы СКОЛКОВО Дмитрий Фишбейн связывает этот тренд с геймификацией, хотя отмечает высокие затраты на внедрение.
Третье место заняла педагогика бесконфликтности (41% преподавателей, 32% студентов). «Это вечный тренд — идеал гармоничной образовательной среды», — объясняет победитель конкурса «Учитель года-2023» Олег Янковский.
«Отслеживание мировых трендов — это не только стремление к актуальности, но и необходимость для интеграции в глобальный диалог. Однако просто копировать зарубежные подходы неэффективно. Нужно адаптировать их к российским традициям и запросам», — подчеркивает научный руководитель исследования Диана Королева.
Искусственный интеллект и виртуальная реальность все чаще становятся частью образования. Больше половины преподавателей-новаторов готовы поддерживать мультимодальные подходы с использованием ИИ, а каждый третий студент считает, что технологии способны сделать учебу интереснее и удобнее. Такие данные представили Лаборатория инноваций в образовании ВШЭ и холдинг Ultimate Education.
Исследование опирается на международный доклад Innovative Pedagogy о десяти трендах, наиболее значимых для образования в 2025 году. Они еще не стали повсеместной практикой, но имеют все шансы оказать влияние в ближайшие годы. В опросе участвовали 425 студентов из 16 регионов, более 100 преподавателей-новаторов и 33 эксперта.
Мультимодальная педагогика с ИИ стала лидером опроса — ее поддержали 55% преподавателей-новаторов и 30% студентов. «В России эту технологию уже используют и студенты, и педагоги. Она помогает экономить время на подготовку и сосредоточиться на творческих задачах», — отмечает директор по коммуникациям Ultimate Education Ксения Пивоварова.
На втором месте иммерсивное обучение в виртуальной реальности (51% преподавателей, 34% студентов). Директор школы СКОЛКОВО Дмитрий Фишбейн связывает этот тренд с геймификацией, хотя отмечает высокие затраты на внедрение.
Третье место заняла педагогика бесконфликтности (41% преподавателей, 32% студентов). «Это вечный тренд — идеал гармоничной образовательной среды», — объясняет победитель конкурса «Учитель года-2023» Олег Янковский.
«Отслеживание мировых трендов — это не только стремление к актуальности, но и необходимость для интеграции в глобальный диалог. Однако просто копировать зарубежные подходы неэффективно. Нужно адаптировать их к российским традициям и запросам», — подчеркивает научный руководитель исследования Диана Королева.
#экспертно
Каждый пятый взрослый в развитых странах не может прочитать простой текст и решить базовые примеры по математике. В тестировании участвовала 31 страна из 38 членов организации. За десять лет только Финляндия, Япония и Швеция сохранили высокий уровень грамотности. А вот в Польше, Литве, Южной Корее и Новой Зеландии результаты неожиданно упали. Особенно заметно снижение среди молодежи. Россия, как и Китай с Индией, в исследовании не участвовала — эти страны не входят в ОЭСР.
Почему такие результаты? Business FM приводит мнение директора Центра общего и дополнительного образования Сергея Косарецкого:
«Традиционные подходы к изменению читательской грамотности все-таки были отработаны на предыдущей культуре чтения. Привычные практики чтения отходят в прошлое, и эти навыки в цифровом пространстве трансформируются. То есть, мне кажется, здесь отчасти нужно модифицировать сам инструмент, чтобы это ухватить. Второе объяснение — это последствия ковида, которые сказались и на работе систем традиционного обучения.
Мы видим снижение уровней читательской, математической, естественно-научной грамотности сравнительно с допандемийным периодом. Есть ощущение, что, с одной стороны, расширение доступа к высшему образованию не конвертировалось к тому же уровню грамотности. Несмотря на общемировые тенденции, есть страны, которые демонстрируют по-прежнему рост показателей.
В Финляндии выпускники школ демонстрируют результаты по уровню грамотности выше, чем, например, в Чили, Израиле и Литве взрослые с высшим образованием. Мне кажется, что вопрос связан не столько с людьми, сколько с образовательными институциями. К огромному сожалению, Россия не участвовала в этом раунде исследований, в предыдущем раунде Россия участвовала, и это дало богатую пищу для сравнения. Сегодня в таком ключе мы не можем ничего сказать о российском населении, такие исследования взрослого населения не проводятся. Но прогностично я полагаю, что характеристики грамотности показали бы свое снижение».
Каждый пятый взрослый в развитых странах не может прочитать простой текст и решить базовые примеры по математике. В тестировании участвовала 31 страна из 38 членов организации. За десять лет только Финляндия, Япония и Швеция сохранили высокий уровень грамотности. А вот в Польше, Литве, Южной Корее и Новой Зеландии результаты неожиданно упали. Особенно заметно снижение среди молодежи. Россия, как и Китай с Индией, в исследовании не участвовала — эти страны не входят в ОЭСР.
Почему такие результаты? Business FM приводит мнение директора Центра общего и дополнительного образования Сергея Косарецкого:
«Традиционные подходы к изменению читательской грамотности все-таки были отработаны на предыдущей культуре чтения. Привычные практики чтения отходят в прошлое, и эти навыки в цифровом пространстве трансформируются. То есть, мне кажется, здесь отчасти нужно модифицировать сам инструмент, чтобы это ухватить. Второе объяснение — это последствия ковида, которые сказались и на работе систем традиционного обучения.
Мы видим снижение уровней читательской, математической, естественно-научной грамотности сравнительно с допандемийным периодом. Есть ощущение, что, с одной стороны, расширение доступа к высшему образованию не конвертировалось к тому же уровню грамотности. Несмотря на общемировые тенденции, есть страны, которые демонстрируют по-прежнему рост показателей.
В Финляндии выпускники школ демонстрируют результаты по уровню грамотности выше, чем, например, в Чили, Израиле и Литве взрослые с высшим образованием. Мне кажется, что вопрос связан не столько с людьми, сколько с образовательными институциями. К огромному сожалению, Россия не участвовала в этом раунде исследований, в предыдущем раунде Россия участвовала, и это дало богатую пищу для сравнения. Сегодня в таком ключе мы не можем ничего сказать о российском населении, такие исследования взрослого населения не проводятся. Но прогностично я полагаю, что характеристики грамотности показали бы свое снижение».
#экспертно
Обратную связь в образовании нужно воспринимать иначе, чем принято сейчас. Это не отдельный навык или вид грамотности, а более сложное явление — как умение учиться или решать задачи. Об этом пишет Марина Холманская в журнале «Образовательная политика».
По данным масштабного исследования новозеландского ученого Джона Хэтти, качественная обратная связь может значительно повысить успеваемость. Однако в России этому уделяют слишком мало внимания — даже в профессиональном стандарте педагога об этом ничего не сказано.
«В то время как за рубежом обратную связь активно изучают, в российской науке таких исследований очень мало. Тем временем умение работать с обратной связью включает множество важных элементов — от работы с эмоциями до способности поставить цель и сделать шаг к изменению», — объясняет Холманская.
В исследовании приводится любопытный факт: учителя и ученики по-разному воспринимают обратную связь на уроках. Педагоги уверены, что регулярно дают развивающие комментарии. А школьники считают, что получают в основном только указания на ошибки.
«Эта разница во взглядах говорит о том, что учителей нужно специально готовить к работе с обратной связью — и в педагогических вузах, и на курсах повышения квалификации», — отмечает исследователь.
По мнению автора, умение давать и принимать обратную связь пригодится не только в школе. Этот навык развивается и используется в течение всей жизни — от учебы до профессиональной деятельности.
Теперь Марина Холманская планируют глубже изучить, как организована обратная связь в российских школах, и разработать способы оценки этих навыков у учителей и учеников.
Читать статью
Обратную связь в образовании нужно воспринимать иначе, чем принято сейчас. Это не отдельный навык или вид грамотности, а более сложное явление — как умение учиться или решать задачи. Об этом пишет Марина Холманская в журнале «Образовательная политика».
По данным масштабного исследования новозеландского ученого Джона Хэтти, качественная обратная связь может значительно повысить успеваемость. Однако в России этому уделяют слишком мало внимания — даже в профессиональном стандарте педагога об этом ничего не сказано.
«В то время как за рубежом обратную связь активно изучают, в российской науке таких исследований очень мало. Тем временем умение работать с обратной связью включает множество важных элементов — от работы с эмоциями до способности поставить цель и сделать шаг к изменению», — объясняет Холманская.
В исследовании приводится любопытный факт: учителя и ученики по-разному воспринимают обратную связь на уроках. Педагоги уверены, что регулярно дают развивающие комментарии. А школьники считают, что получают в основном только указания на ошибки.
«Эта разница во взглядах говорит о том, что учителей нужно специально готовить к работе с обратной связью — и в педагогических вузах, и на курсах повышения квалификации», — отмечает исследователь.
По мнению автора, умение давать и принимать обратную связь пригодится не только в школе. Этот навык развивается и используется в течение всей жизни — от учебы до профессиональной деятельности.
Теперь Марина Холманская планируют глубже изучить, как организована обратная связь в российских школах, и разработать способы оценки этих навыков у учителей и учеников.
Читать статью
#экспертно
Исследования современного медиарынка показывают, что во всем мире популярен контент о маньяках: фильмы, сериалы в стиле true crime, короткие ролики и текстовые материалы, рассказывающие о преступлениях, ходе расследований, биографиях участников событий.
Английский социолог Эбби Бентам и канадский социолог Кевин Хаггерти отмечают, что истории о серийных убийцах люди воспринимают как вид развлечения, позволяющего испытать сильные эмоции. Канадский социолог и философ Райан Бролл утверждает, что это в том числе способ убежать от собственных проблем в реальной жизни.
Однако часто звучит и другая точка зрения, связанная с опасениями, что увлечение историями серийных убийц может привести к росту насилия. Так ли это на самом деле, разбирались исследователи из НИУ ВШЭ Оксана Михайлова, Дарья Осокина, Лев Любич и Екатерина Гулина. Чтобы изучить мотивы, побуждающие российскую молодежь смотреть криминальный контент, они провели серию глубинных интервью. Всего было опрошено 26 юношей и девушек от 18 до 36 лет, проживающих в 14 российских городах.
Исследование выделило два вида мотивов, побуждающих к просмотру материалов о маньяках,— когнитивные и эмоциональные. Когнитивные подразумевают стремление понять мотивы преступников, связывая их действия с детскими травмами, психологическими проблемами и другими факторами. Это помогает зрителям лучше разобраться в причинах человеческого поведения. С другой стороны, контент о серийных убийцах — это способ испытать сильные эмоции, часто компенсирующие недостаток впечатлений в повседневной жизни.
«Увлечение историями о маньяках в любых жанрах, будь то сериалы или подкасты,— это не сублимация жестокости. Опрошенные не оправдывали действия серийных убийц. Наоборот, информанты заявили, что подобные преступления нужно предотвращать»,— уверена Оксана Михайлова, научный сотрудник Центра исследований современного детства Института образования НИУ ВШЭ.
Исследователи подчеркивают: интерес к таким сюжетам, как правило, обусловлен любопытством и поиском новых впечатлений. Эти выводы могут помочь психологам разрабатывать программы поддержки молодых людей, испытывающих эмоциональный голод или стресс.
Подробнее в газете «Коммерсант»
Исследования современного медиарынка показывают, что во всем мире популярен контент о маньяках: фильмы, сериалы в стиле true crime, короткие ролики и текстовые материалы, рассказывающие о преступлениях, ходе расследований, биографиях участников событий.
Английский социолог Эбби Бентам и канадский социолог Кевин Хаггерти отмечают, что истории о серийных убийцах люди воспринимают как вид развлечения, позволяющего испытать сильные эмоции. Канадский социолог и философ Райан Бролл утверждает, что это в том числе способ убежать от собственных проблем в реальной жизни.
Однако часто звучит и другая точка зрения, связанная с опасениями, что увлечение историями серийных убийц может привести к росту насилия. Так ли это на самом деле, разбирались исследователи из НИУ ВШЭ Оксана Михайлова, Дарья Осокина, Лев Любич и Екатерина Гулина. Чтобы изучить мотивы, побуждающие российскую молодежь смотреть криминальный контент, они провели серию глубинных интервью. Всего было опрошено 26 юношей и девушек от 18 до 36 лет, проживающих в 14 российских городах.
Исследование выделило два вида мотивов, побуждающих к просмотру материалов о маньяках,— когнитивные и эмоциональные. Когнитивные подразумевают стремление понять мотивы преступников, связывая их действия с детскими травмами, психологическими проблемами и другими факторами. Это помогает зрителям лучше разобраться в причинах человеческого поведения. С другой стороны, контент о серийных убийцах — это способ испытать сильные эмоции, часто компенсирующие недостаток впечатлений в повседневной жизни.
«Увлечение историями о маньяках в любых жанрах, будь то сериалы или подкасты,— это не сублимация жестокости. Опрошенные не оправдывали действия серийных убийц. Наоборот, информанты заявили, что подобные преступления нужно предотвращать»,— уверена Оксана Михайлова, научный сотрудник Центра исследований современного детства Института образования НИУ ВШЭ.
Исследователи подчеркивают: интерес к таким сюжетам, как правило, обусловлен любопытством и поиском новых впечатлений. Эти выводы могут помочь психологам разрабатывать программы поддержки молодых людей, испытывающих эмоциональный голод или стресс.
Подробнее в газете «Коммерсант»
#экспертно
Для российских студентов из небогатых семей поступление в топовый вуз — это не только стресс, но и возможность изменить судьбу. Об этом заявляют социологи Дмитрий Куракин и Тамара Кусимова по итогам опроса студентов одного из ведущих отечественных университетов.
Согласно западным исследованиям, молодые люди из непривилегированных слоев часто ощущают себя жертвами неравенства, а их самоощущение формируется вокруг «травм класса». Российские студенты, которые участвовали в исследовании, напротив, предпочитают не зацикливаться на прошлых трудностях и с оптимизмом смотрят в будущее.
Ученые объясняют разницу эмоциональной и моральной заряженностью перехода из одного мира в другой, который похож на побег (эскейп) — из старой монотонной жизни в мир новых возможностей. Мостиком становится поступление в престижный вуз. «Для них путь наверх — это путь к более честному миру, а не просто способ заработать», — говорит Куракин.
Это типичная история для подростков из небольших городов, которые не хотят жить «как все». Переезд в Москву они описывают как полную перезагрузку. Позади — безнадега и косые взгляды. Впереди — интересная учеба, большие возможности, свобода быть собой.
«Трудности для них временные, а фокус — на будущих успехах», — добавляет Кусимова. Путь наверх для студентов — это не только рациональный выбор, но и моральный. Они видят его как дорогу в мир, устроенный по меритократическим принципам, которые кажутся им справедливыми.
Западным студентам психологическая травма от неравенства часто кажется более болезненной. Такой настрой может мешать трезво оценивать влияние неравенства на судьбу. Однако оптимизм российских студентов тоже не лишен недостатков — он может приводить к недооценке реальных барьеров.
Результаты исследования бросают вызов мнению о «поколении снежинок», строящих идентичность вокруг травм. Истории наших студентов ближе сюжету «Рокки», чем к сериалу «Элита».
Читать статью >
Для российских студентов из небогатых семей поступление в топовый вуз — это не только стресс, но и возможность изменить судьбу. Об этом заявляют социологи Дмитрий Куракин и Тамара Кусимова по итогам опроса студентов одного из ведущих отечественных университетов.
Согласно западным исследованиям, молодые люди из непривилегированных слоев часто ощущают себя жертвами неравенства, а их самоощущение формируется вокруг «травм класса». Российские студенты, которые участвовали в исследовании, напротив, предпочитают не зацикливаться на прошлых трудностях и с оптимизмом смотрят в будущее.
Ученые объясняют разницу эмоциональной и моральной заряженностью перехода из одного мира в другой, который похож на побег (эскейп) — из старой монотонной жизни в мир новых возможностей. Мостиком становится поступление в престижный вуз. «Для них путь наверх — это путь к более честному миру, а не просто способ заработать», — говорит Куракин.
Это типичная история для подростков из небольших городов, которые не хотят жить «как все». Переезд в Москву они описывают как полную перезагрузку. Позади — безнадега и косые взгляды. Впереди — интересная учеба, большие возможности, свобода быть собой.
«Трудности для них временные, а фокус — на будущих успехах», — добавляет Кусимова. Путь наверх для студентов — это не только рациональный выбор, но и моральный. Они видят его как дорогу в мир, устроенный по меритократическим принципам, которые кажутся им справедливыми.
Западным студентам психологическая травма от неравенства часто кажется более болезненной. Такой настрой может мешать трезво оценивать влияние неравенства на судьбу. Однако оптимизм российских студентов тоже не лишен недостатков — он может приводить к недооценке реальных барьеров.
Результаты исследования бросают вызов мнению о «поколении снежинок», строящих идентичность вокруг травм. Истории наших студентов ближе сюжету «Рокки», чем к сериалу «Элита».
Читать статью >