В племенах, где весь народ вооружен, где слуга точно также владеет кинжалом и винтовкой, как и его господин, ни женщина, ни крепостной работник никогда не могли доходить до той безответственной покорности перед всякими неправдами своих притеснителей, до которой затаптывался недавно подневольный человек в тех обществах, где рабская рука давно отучилась от защиты себя мечем и пулей.

Кинжалы и патроны, висящие на груди самого простого и зависимого человека Кавказских гор, всегда служили и теперь еще служат ему красноречивым habeas corpus своего рода, который обеспечивал ему перед всеми известную долю свободы и личной неприкосновенности, за недостатком в этом быту дикарей каких-нибудь юридических и политических хартий. Нельзя сомневаться, что полное достоинства обращение горцев прежде всего обязано вооружению горца, постоянному сознанию его, что в его собственных руках находится защита его прав и чести.

Род, тухум, пристрастившиеся к нарушениям, не внушали доверия, им навешивались ярлыки, чтобы различить степень «годности» отдельных родов, одних заставляли носить только шляпы из войлока, других пестрые папахи и т.п. По выдаче дочери замуж или женитьбе проверялись семь поколений по отцовской линии и частично по матери. Для проверки собирались все аксакалы и близкие рода молодых. В сохранении чистоты рода решающий голос имел дед, отец и старший брат.

Ко времени похода Тимура (конец XIV в.) ислам уже, несомненно, занимал господствующее положение в даргинских землях, а Тимур еще более расширил и укрепил здесь его позиции. В этом отношении значительный интерес представляет недавно обнаруженная в селении Муги арабская рукопись «ал-Ваджиз» (сочинение по мусульманскому праву), принадлежащая перу одного из крупнейших мыслителей мусульманского средневековья ал-Газали (ум. 1111). Книга переписана в 709/1310 г. и была, как в ней отмечено, в 791/1389 г. вручена Тимуром назначенному им вали селения Муги (Муха), чтобы тот «руководствовался ею при управлении среди населения по справедливости и беспристрастию».

...в книге Мухаммада б. Ахмад ал-Махалли под названием «Канз ар-рагибин фи шарх Минхадж ал-талибин» ... В записи сказано: 797 (год) – дата прихода Тимурленга со своей огромной силой в селения (карйат) Дарга, разрушения [селения] Муха(Муги) и гибели в сражении его жителей (ахл) юношей, детей и стариков.

Стоит подробно остановиться на последнем на событиях в Башлах в период подготовки и последующего восстания в 1877 году. а также на причинах восстания. Как пишут историки, это восстание было самым мощным в Дагестане, но его смогли быстро подавить. В этом несомненно сила царской России и неорганизованность самих восставших. Если одно общество поднялось в апреле, другие через месяц и т. д. Одной из главенствующих причин восстания, была обида дагестанских ханов и беков на царизм. Царские власти, отменив крепостное право, задели интересы ханов. Да и сами ханы и беки вцеплялись друг другу в глотки из-за личных интересов. В башлынском деле одной из главных причин была междуусобица братьев Уцмиевых - Амир-Чопана и Мехтибека. Амир-Чопан, рожденный от бека и от бийке после смерти отца уцмия Джамавбека, как чистый князь, при дележе богатства отца, не давал равного пая своему брату Мехтибеку, мать которого была узденка.

Обиженная родня Мехтибека начала разыгрывать религиозную струнку: мол, Амир-Чопан вытесняет ислам, открывает русские школы, дружит с русскими и т. д. В один из пятничных дней после молитвы, Мехтибек смог вырвать у населения клятву, что разгромят и русских, и хана Амир-Чопана. Сохраняя верность данной клятве, башлинцы и на этот раз выступили с оружием в руках.

В 1877 году 12 сентября в ответ на воззвание Казикумухского Джафар-хана, готовясь к восстанию, сын уцмия Джамавбека Мехтибек был утвержден руководителем восстания. За короткое время создавались боевые дружины, прислали в Башлы на помощь свои отряды ополченцев сел. Каякент, Отемиш. Алходжакент. Янгикент, Чумли и др. Прибыл сюда для обучения военному делу майор Джафар-хан из Кумуха.

Старожилы рассказывают, что из женщин так же была организована боевая дружина. Их переодели в мужское, командиром на значили женщину по имени Ажай, переименовав ее в Ибрагима. На помощь башлинцам пришли не только соседние кумыкские села, но и даргинцы из Урахи. Мекеги. Акуша, Цудахара. Отряд из мекегинцев возглавлял двадцатилетний Чопан-кады.