Колеров, простите, имеет право так писать, поскольку является виднейшим исследователем и большим знатоком русской философии.

Чего, увы, не скажешь о большинстве наших достойных патриотов, у которых знание русской мысли одними Ильиным с Леонтьевым и ограничивается. За возрождение России ратуют, а Россию не знают и знать не хотят.

https://yangx.top/SonOfMonarchy/8162

На самом деле, прежде чем делать такие резкие суждения и пытаться наехать на Модеста Алексеевича Колерова, посоветовал бы уважаемому автору тг-канала «Сыны монархии» сперва поинтересоваться, кто такой М.А. Колеров, что он сделал для истории русской философии, открыть, например, сборники «Исследования по истории русской философии», которые многие годы издает М.А., ну и в конце-концов просто подробнее разобраться с историей рейдерского захвата РЕГНУМа (какую бы, как пишет Катруся, замечательную патриотку во главе агенства ни поставили, можно же было по-человечески все сделать, а не тупо отжимать, согласитесь). Я всегда говорю: надобно быть в пределах своих компетенций, иначе рискуешь сказать глупость. Вот ув. автор тг-канала «Сыны монархии» (человека я не считаю глупым, канал то и дело у меня на горизонте появляется, и есть там интересные посты) как-то, кажется,всерьез​ считает, что Ильин у нас​ единственный​ «величайший русский философ» (а кто не любит Ильина —​ из патриотом выписывается автоматически), и не понимает, как в этих философских «величиях» все непросто. Все-таки советую ув.автору​ просмотреть пару-тройку сборников «Исследований...»,​ там в том числе есть и статьи М.А.​ Колерова, в том числе и про Ильина, в том числе и про взаимоотношения Ильина с нацистами, в том числе и про попытки Ильина посотрудничать с евразийскими издательствами из финансовых интересов, и про многое-многое другое всякое разное, касающееся и достоинств, и ошибок философа. Русская философия —​ сложная штука, а история русской философии и подавно. Давайте оставаться в пределах своих компетенций, коллеги. И если уж говорить об Ильине, то говорить всерьез.​ В философии, как-никак, принято за базар отвечать

1. Немного о русской идее. Всё больше прихожу к мысли главная русская идея - это поиск русской идеи. Уже столько всего высказано, столько предложено, и всё равно любой разговор и любая дискуссия заканчиваются заявлениями, что её надо искать. Но ничто не удовлетворяет. То, что русские философы никак её не могут найти, более ста лет до посинения спорят о частностях и мелочах, говорит лишь том, что для них она по настоящему важна. Она - Истина. Русская идея - это истина и поиск - вечно неудовлетворённый поиск истины, которая настолько совершенна, что апофатична, неопределима до конца.

2. Этот поиск - пространство человеческой экспансии и свободы. Рвущийся в запределье в ареопагитовскому Сверх-Богу русский традиционализм или к последним пределам материи русский космизм - характерные симптомы. Русское странничество - ещё одна форма этого поиска. Как писал кардинал Томас Шпидлик в своей "Русской идее" странничество в России соединяло в себе "два аспекта, часто противопоставляемых друг другу: с одной стороны, открытие того, что встреча с Богом выходит за рамки нашего маленького мира обычного опыта; а с другой, в процессе странничества открываются более широкие горизонты вселенной для более насыщенной встречи с Промыслом".

3. Если вертикальное измерение русской идеи - это порыв к истине, то горизонтальное - преобразование мира. Русское пространство - антропогенно, это преобразованная природа. Земледелец расчищает лес под пашню, делает дикое домашним. Русская шатровая архитектура (удивительно, что это отметил только Е. Холмогоров) пронизана "иосифлянской эститикой". где главное желание "охватить весь мир, сделать всю жизнь единой космической литургией". И что-то очень похожее писал о православной, хотя и нерусской эстетике Лучиан Блага (речь о наружных фресках в румынских храмах):"Смысл наружных фресок в том, чтобы раскрыть стены между природой и церковью. Природа и церковь начинают сливаться воедино".

4. В русском космизме, да даже у Булгакова и Соловьёва эта забота о мире и его преобразовании в церковь принимает формы преодоления природы как косности, её преобразования, высвобождения заложенного в ней "человеческого" (отцы-мертвецы). Где-то здесь проходит грань между ортодоксией и гетеродоксией: благословить всё Творение - не равно освобождению, погребенного в материю "человеческого" (да и человеческого ли). В последнем больше гностического гнушения природой, стремлением её изничтожить, оставив лишь освобожденное человеческое, ноосферу Вернадского (отрицание пола у Фёдорова как симптом). Но даже в гетеродоксальных версиях русских космистов звучит послание прямо противоположное модным западным философским тенденциям (ооо, dark enlightment)- где вместо преображения человеком космоса, последний предстаёт полем деятельности безжизненных сил, а человеческая цивилизация - лишь инструмент в их руках.

Поиск Истины предполагает её наличие. Очеловечивание космоса - наличие человека. С той стороны в глобальном идейном конфликте упраздняется как человек, так и Истина. Endkampf.

К вопросу о названии одного романа.

https://yangx.top/antibarbari/521

С одной стороны, мы знаем, что нынешний западный гуманизм замешан на мульти-всем. Множественность идентичностей, возможность быть панком, рэпером, готом, аниме-принцессой. Множественность гендеров, которая позволяет тебе найти вот ровно ту бесконечно узкую нишу сексуального влечения, которую ты почитаешь отвечающей своим желаниям. Наконец, множественность культур: каждый народ обладает замечательным своеобразием, и это нужно подчеркивать, уважать и всячески лелеять.

Это то, что в теории. А что на практике?

А на практике мы, на мой взгляд, получаем максимально унифицированный облик человека. Прежде всего, обозначенные «множественности» оказываются не более чем рюшечками. Да, кафе у нас с, скажем, индонезийской спецификой, но мы с удовольствием подадим вам лавандовый раф. Да, мы уважаем все культуры, но не будете вы же ходить как ряженый в народном облачении по улице, вместо этого можно элементик какой-то этнический добавить к образу, браслетик там, или шапочку интересного кроя. Да, у нас множество гендеров, но на самом деле только один — агендерность, то есть утверждение некоторого единого, общего, комфортного пола для всех.

Иными словами, все «многообразие» во избежание возможного конфликта между этими «много» так или иначе подводится под общий знаменатель нейтральности. Самый образцовый пример этой нейтральности — стиль «нормкор», который немножко нашумел в интернете лет 8 назад, затем ушел с повестки дня, но на самом деле определил то, как выглядит все нынешнее (мое) поколение лавандового рафа. Минимализм, бесформенные одежды, спокойные, нейтральные цвета, кофейни с белыми стенами, стульчиками из икеа, собачками корги на полу и бесконечными, бесконечными авокадо-тостами, а в довесок музыка из лифтов в наушниках, подаваемая в качестве самого лютого авангарда.

Эта нормкор-эстетика, основанная на взаимоуважении, «экологичности» отношений, где все смягчено, где не допущено ничего резкого, провокативного, агрессивного, очень напоминает эстетику антиутопий, где человечество загнало себя в какой-нибудь стеклянный куб, все интерьеры окрасило в единый цвет и само себя одело в униформу того же цвета.

Вот такая диалектика новозападного гуманизма: от мнимой множественности к подлинному Единству.

Ненавидьте меня и распинайте, называйте лоялистом и подстилкой, но мне бесконечно ближе решения нашего руководства, чем истеричные возгласы телеграм-аналитиков. Победа будет за нами.

Тем временем лекция Ивана Андреевича Есаулова уже сегодня, в 18.30. Регистрация и аннотация -- по ссылке.

Меж тем в дружественных каналах разгорелась дискуссия о сути образа Святого Грааля. Вот что пишет Велецкий, вот что ему отвечает Бовдунов, вот как ругается Медоваров, вот как продолжает дискуссию канал "Россия -- это идея".

У меня самого по этому поводу никаких соображений нет. Зато я очень хочу поделиться с вами фрагментом статьи моего доброго товарища Сергея Кругликова, которая как раз посвящена образу Грааля в творчестве о. Сергия Булгакова. Статья еще не опубликована, но как будет -- обязательно размещу её и здесь:

"Фактическая же кровь, которая истекает из ребра Иисусова, о чем и повествует Ин. 19:34 – не предназначена для Причастия и, хотя, конечно, она совершенно тождественна Крови Евхаристической, это торжественное и финальное истечение во время Страстей как бы не получает должного оформления или сосуда, подобного потиру или сосуду тела, а в космическом плане – самой Церкви; эта Страстная Кровь будто бы нигде не помещается, но просто – истекает. Куда? Ответ очевиден: в саму землю. Тем самым, согласно Булгакову, сам мир, в который истекают Кровь и Вода из раны Иисуса – это и есть сосуд, в котором они отныне содержатся. Мир – это святой Грааль [15, с. 15].

Какое это имеет значение в догматическом плане? По Вознесении Христос оставляет людям свою Церковь, центр жизни которой – Евхаристия. Однако Сам Он как бы вновь удаляется от земли в трансценденцию, становясь недоступен иным образом, чем означенные. Тем не менее, и земля алчет Христа, поскольку Он, как и всякий человек, сотворен из ее материального состава – именно об этом свидетельствует истечение Воды и Крови. Строго говоря, с анатомической точки зрения не должно было случиться ни того, ни другого – тем более, не должно было быть никакой воды. В этом Булгаков видит глубокое символическое значение, поскольку Вода есть ὕλη, первоматерия, из которой была создана твердь [15, с. 8]. Кровь же есть вместилище души (по учению Моисея) [15, с. 4], тем самым «вода и кровь и есть истинное человечество, в котором обитает Дух, (...) Дух Христов, Логос, ставший плотию и вочеловечившийся. Таким образом, получается тричастный состав Христова естества: Дух-Логос, душа (кровь), тело (вода), ставшие едино» [15, с. 10]. Тем самым, принимая в себя Кровь и Воду, полноту человечности Христа, сам Мир в своей материальности освящается и становится «нетленен и неразрушим, ибо в крови и воде Христовых получил силу нетления, которая и проявится в его преображении. Мир есть уже рай, ибо возрастил «треблаженное древо, на нем же распяся Христос»» [15, с. 28]. Так, «самой природе сообщается Богочеловечность» [15, с. 29]. Сохраняя человеческий состав Христа в сути, тайне мира, Христос в своей человечности как бы со-присутствует всей земной истории по обетованию «до скончания века», так что всякое страдание в мире – суть страдание Крестное, входящее в прямое повторение, подобное литургическому, Страдания Христова. Эта мысль благостна и утешительна, ее Булгаков посвящает страдающему русскому народу, говоря, что всякое страдание, коль скоро в нем сораспинается Христос – есть страдание ко Славе, созидание невидимого в видимом [15, с. 41]. Тем самым, всякое страдание есть благо, потому что, пусть оно и страшит, его цель – Воскресение, залог чего – Кровь и Вода, пребывающие в глубине состава самого Мира, «материальное действие», «импульс Христов» [15, с. 43], который в Воскресении Христовом ознаменовывает гибель великого Пана и преображение состава как человека, так и мира. Это пока не идиллия, но залог ее – тяжелый и трудный путь трагедии общечеловеческого дела, мистерии человечества, обнадеженной тем, что в глубине и сути своей мир – это Святой Грааль, Богочеловечество мира".

"Мысль, колонизированная новостями" -- прекрасное определение! И нет, это не о том, что нужно уходить в лес, бежать от истории, от всего человеческого, слишком человеческого. Просто история не равно новости; это все равно, что удою вытаскивать Левиафана.

Нынешние суетливые "новости" -- бледный отблеск той подлинной русской истории, которая должна быть явлена в слове.

https://yangx.top/persephone_dreams/666

Историческая перспектива сокращена, это правда. Мы не видим дальше сегодняшнего дня.

Но меж тем именно тогда, когда историческая перспектива достигнет своего минимума, полного неведения относительно завтра и даже сегодня, обратится, короче говоря, в точку, в ней, по диалектической логике Кузанского, станет возможно обнаружение максимума — откровение, взгляд не то что в будущее, но сквозь будущее.

В состояния повседневности будущее кажется предсказуемым, т.е. оно по сути моделируемо. И это моделирование заслоняет от нас реальность своей виртуальностью, вероятностью, возможностью, выдаваемую за действительность, как привычка выдается за закон. Именно об этом «оставь надежду всяк сюда входящий»: когда ты уже не видишь и не знаешь завтрашнего дня, не можешь ничего о нем предполагать, не длишь себя из момента настоящего, тогда-то и происходит встреча с реальностью, которая не сейчас, не вчера и не завтра, но всегда.

Напомню, что именно на фоне предельного сгущения эсхатологических настроений старец Феофан вывел свою провиденциальную теорию «Третьего Рима». Это важно: эсхатология и откровение являются обратимыми понятиями.

Коллеги по научному делу, которые меня читают, старшие и младшие:

приглашаю вас принять участие в форуме "Государство и религия", который мы в СЗИУ РАНХиГС организуем совместно с СПбДА. Форум пройдет 7 и 8 декабря сего года, участвовать можно как очно, так онлайн. Заявки принимаем до 20го числа. Вся информация в инфописьме.

Добавлю от себя: очень хотелось бы сделать этот форум площадкой для адекватных высказываний консервативного толка, без брянцания словесами, пустопорожних размышлений о всем великом и прекрасном и капусты в бороде. Если поддержите меня в этом начинании, отправив, например, заявку, или распространив письмо среди коллег и студентов, буду вам очень-очень благодарен.

Сегодня день рождения у Фёдора Михайловича Достоевского — 201 год. В честь этого делюсь аудиозаписью своей лекции о понятии зла в его творчестве — читал ее около недели назад для Братства Академистов.

https://yangx.top/academist_corp/874

За последние дни с удивлением обнаружил, что и сегодня далеко не все русские согласны, что православие есть необходимая составляющая русской культуры и русской истории, их фундамент, без которого русского вовсе не будет, а будет страшная либеральная каша с ярлычком «русское».

Причём речь идёт не просто о каких-нибудь русских, но о русских, которые зовут себя патриотами.

Одни говорят, что у нас, простите, многоконфессиональная страна, и нечего православие своё выпячивать. Другие утверждают, что православие делает русских ленивыми и неподвижными, заставляет лежать на печи. Для третьих православие — это апологетика бессмысленных страданий, а жить ведь нужно сыто и богато. Для четвёртых православие — то, что мешает России стать нормальной европейской страной с удовлетворительным индексом счастья.

Повторюсь, эти слова я слышал не от абы кого, а от людей, отстаивающих патриотические позиции. При этом православию они предпочтут буддизм, язычество, светский гуманизм, что угодно, но не ту религию, которая сформировала Россию как таковую.

Это, конечно, чаадаевщина, но чаадаевщина ранняя. Ведь и Петру Яковлевичу хватило чувства русского, чтобы в «Апологии сумасшедшего» признать безусловную ценность восточного христианства как хранителя истины.

Выводы делать не хочу, просто мысли вслух.

Upd. Скажу только, что лично для меня православие бесконечно важнее, чем русское. И последнее имеет смысл лишь в свете первого.

Точно. Я бы даже радикализовал слова Павла, осуществив переворот известного националистического тезиса «русский — значит православный». Но на это у меня не хватит философской смелости.

https://yangx.top/tugteg/151

Ну и о традиционных ценностях, раз уж намедни указ об их сохранении и укреплении был окончательно подписан.

Много писал о самом понятии «традиционных ценностей» (здесь, здесь и особенно удачно здесь), еще хороший обзор итоговой редакции "Основ..." сделал владыка Савва. Чтобы тему завершить и больше к ней не возвращаться, сделаю несколько итоговых замечаний.

1. Само понятие «традиционных ценностей» перенято из дискурса западных консерваторов-протестантов.

Не верите мне — почитайте интервью религиоведа Дмитрия Узланера: «Идеология "традиционных семейных ценностей" уходит корнями в Америку второй половины ХХ века и возникает именно в контексте культурных войн США. Это идеология американских христианских правых — Джерри Фолуэлла и других. Ее российский извод — не более чем русификация глобального бренда. Традиционная семья — это идеализированная модель американской нуклеарной семьи 1950-х годов: работающий отец, мать-домохозяйка, воспитанные красиво одетые детки, христианская мораль, церковь по воскресеньям. Вся повестка традиционных ценностей — семья как союз мужчины и женщины, борьба с ЛГБТ, борьба с феминизмом, про-лайф, христианская биоэтика и т.д. — это все заимствованные, то есть привнесенные извне, элементы. И происходило это с конца 1980-х годов».

2. И все бы ничего, ведь мы же постоянно говорим, что нужно перенимать лучшие практики наших партнеров и реализовывать их на российской почве. Но в то же время я убежден, что слова — это не просто ярлычки, которые лишь довольно условно обозначают некоторый смысл; слова сами по себе имеют онтологическое измерение.

Так и за понятием «ценности» тянется онтологическое измерение протестантизма: мы не можем знать божественную волю, но мы можем попытаться выразить её с помощью некоторых переменных: труда, удачи, или, например, ценности. Но то, что имеет цену, по умолчанию является изменчивым, относительным. Сегодня у этой традиции одна цена, завтра — совсем другая.

Кстати сказать, вот ровно такое жа рассуждение я слышал от одного религиоведа, который, между прочим, держался патриотических позиций: «Я вас удивлю, — говорил он, — но ценности действительно изменчивы! То, что было ценно для средневекового человека, будет совершенные не ценно для нас». И тем не менее он, этот религиовед, поддерживал принятие указа об утверждении религиозных ценностей.

Если уж мыслить конструктивно, то понятию «ценности» я бы предпочел понятие «блага» (по Маккинтайру) или «идеала», поскольку цена — изменчива, благо же вечно.

3. Наконец, об отношении понятия «ценности» к христианству. Опять же, я убежден, что христианство не имеет цены, т.е. оно бесценно.

Этот тезис имеет два пути развития: либо христианство вовсе ничего не стоит, его можно взять и растоптать, либо же христианство настолько велико, что никакой земною мерою — а цена есть именно что мера — его не измерить. Собственно, оба же этих смысла христианство и предполагает. Причем -- и это самое важное -- одновременно. Христос был предан за тридцать серебряников — по сути своей за бесценок. При этом Христос есть Царь царей и Господь господствующих — тот, кто устанавливает цену всем земным царям, но сам ценой измерен быть не может.

Именно об этом измерении христианства рассуждает Достоевский, настойчиво воспроизводя в своих романах эпизод с «рубкой икон», когда над чем-то неизмеримо великим с демонической легкостью совершается страшный акт вандализма, потому что «могу ведь, могу, кто мне запретит, Господь что ли накажет?». И что слышат такие богоборцы в ответ? «Куда уж тебя, несчастного, больше наказывать…» Обесценивание бесценного, акт десакрализация сакрального и есть самое страшное наказание.

Об этом же, кстати, рассуждает Флоренский в иконостасе: «Икону должно или недооценивать, сравнительно с ходячим позитивистическим полупризнанием, или переоценивать». Переоценивать — то есть выходить за меру, собственно отрицать инструмент оценивания как таковой.

Итак, положи на сакральное цену, не будет преступления, не будет наказания — но не будет и Славы. Что же останется? А останется лишь квазирелигиозная инвентаризация.

Две мысли, без которых, на мой взгляд, совершенно невозможно понять Достоевского:

1. Бытие и благо обратимы.
2. Никакой человек сознательно не желает зла, напротив, все люди, даже самые подлые, желают исключительно добра.

«Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7:19)

Если говорить об образе победы в этой войне, то я могу предположить, как бы эта победа выглядела в тылу, поскольку о фронте судить не имею права.

Так вот, мне кажется, что в тылу мы сможем говорить о победе в том случае, когда приблизимся к хоть какому-то единству. А единство это обеспечивается знанием отечественной культуры и истории. Когда Достоевского знают не по парочке вырванных из контекста цитат и общей атмосфере депресняка, а по внимательнему чтению всего пятикнижия. Когда школьники и студенты хотя бы примерно понимают, какой из Романовых когда правил. Когда цитата из Евангелия свободно распознается именно как цитата из Евангелия, а не просто как расхожая фразочка из сборника афоризмов.

Вот тогда мы сможем говорить о нашей внутренней победе над самими собой. А это — рискую здесь вызвать негодование, ну и ладно — самая важная победа, поскольку она ведет не к внешней, то есть по большому счёту случайной и изменчивой, но внутренней свободе.

Помните, какой совет дал Тихон Ставрогину? «Вас борет желание мученичества и жертвы собою; покорите и сие желание ваше, отложите листки и намерение ваше — и тогда уже все поборете. Всю гордость свою и беса вашего посрамите! Победителем кончите, свободы достигнете...»

Конечно, всего этого мы не достигнем в ближайшее время. Но смею надеяться, что мы по крайней мере начали этот путь — и это уже большое достижение России последних девяти месяцев. Скажу еще только, что для «укрепления результата» недостаточно выпроводить всех несогласных за границу. Нужно еще и из себя кое-кого выселить, и имя этим «кое-кому» — легион.

https://yangx.top/exomni_cast/868

На днях как раз выступал в Калуге с лекцией о русской идее. Попытался отследить её генезис от любомудров до космистов (Калуга же, родина Циолковского). И по ходу лекции неожиданно для самого себя вывел предельно емкую формулировку русской идеи: "русское -- это вселенское". Русские взваливают на себя ответственность за весь мир, всю вселенную.

При этом не так важен результат, он в любом случае будет один — Апокалипсис. Важна решимость.

https://yangx.top/korobov_latyncev/2300

Встречали? Знакомо?

«Русская идея», Арсений Гулыга.

А. С. Хомяков. России (Тебя призвал на брань святую)

Тебя призвал на брань святую,
Тебя господь наш полюбил,
Тебе дал силу роковую,
Да сокрушишь ты волю злую
Слепых, безумных, буйных сил.

Вставай, страна моя родная,
За братьев! Бог тебя зовёт
Чрез волны гневного Дуная,
Туда, где, землю огибая,
Шумят струи Эгейских вод.

Но помни: быть орудьем бога
Земным созданьям тяжело.
Своих рабов он судит строго,
А на тебя, увы! как много
Грехов ужасных налегло!

В судах черна неправдой чёрной
И игом рабства клеймена;
Безбожной лести, лжи тлетворной,
И лени мёртвой и позорной,
И всякой мерзости полна!

О, недостойная избранья,
Ты избрана! Скорей омой
Себя водою покаянья,
Да гром двойного наказанья
Не грянет над твоей главой!

С душой коленопреклоненной,
С главой, лежащею в пыли,
Молись молитвою смиренной
И раны совести растленной
Елеем плача исцели!

И встань потом, верна призванью,
И бросься в пыл кровавых сеч!
Борись за братьев крепкой бранью,
Держи стяг божий крепкой дланью,
Рази мечом - то божий меч!

23 марта 1854

Восстановим достоинство нашего языка -- восстановим и нашу культуру. К сожалению, подвижек в эту сторону не видно. Культура телеграм-публицистики этом уж точно не способствует (говорю о себе в том числе).

https://yangx.top/kartezianec/3084