Получил сегодня зарплату за работу во ВШЭ, по этому поводу решил заглянуть в философский книжный «Даль». Хвастаюсь покупками.
Всем петербуржцам я советую подписаться на канал магазина. 11 июля там запустится бурная программа философских мероприятий с ориентацией на классику (а этого современной философской сцене Петербурга, прямо скажем, очень не хватает). Сотрудники книжного — мои хорошие друзья, будем сотрудничать.
Всем петербуржцам я советую подписаться на канал магазина. 11 июля там запустится бурная программа философских мероприятий с ориентацией на классику (а этого современной философской сцене Петербурга, прямо скажем, очень не хватает). Сотрудники книжного — мои хорошие друзья, будем сотрудничать.
В святом тексте битников - керуаковском «На дороге» - меня давно поражало вот что:
«Тебя же ничего не интересует, кроме собственной персоны да еще твоих треклятых развлечений. Ты думаешь только о том, что болтается у тебя между ног, и как бы выжать из людей побольше денег и веселья, а потом ты этих людей просто отшвыриваешь. Да ты же одурел от такой жизни. Тебе и в голову не приходит, что жизнь – штука серьезная, что есть люди, которые пытаются прожить ее благопристойно и вовсе не желают валять дурака.
Да-да, вот кем был Дин – святым дурачком».
Какой к черту из Дина Мориарти святой, думал я. Ну грешник же, распутник, потерянная душа. Если и святой, то только в далекой, далекой перспективе, да и там скорее разбойник, что в последнюю минуту кается из страха смерти.
А совсем недавно я посмотрел «Ассу». Там меня тоже поразило одно место, но поразило прямо противоположным образом. Все внезапно прояснилось, и связь эпох - американских 40-х и советских 80-х - сомкнулась. Речь идёт о сцене с подъёмом по канатной дороге.
Вот мальчик Бананан, и вот его влюблённый взгляд. Они сидят в трескучей кабинке, вокруг - жизнью потасканный город, и весь бунт, все нахальство этого мальчика куда-то вдруг улетучиваются, остаются внизу, на тусклых черноморских берегах. И есть одна лишь невинность, беззащитная невинность, невинность, сидящая во всех нас, стоит только копнуть глубже этих закостеневших масок и неотрефлексированных болячек. И вот Бананан смотрит на Алику, Алика смотрит на Бананана, и вот поёт Гребенщиков: «кто светел, тот и свят».
И я понимаю.
8.4.19
«Тебя же ничего не интересует, кроме собственной персоны да еще твоих треклятых развлечений. Ты думаешь только о том, что болтается у тебя между ног, и как бы выжать из людей побольше денег и веселья, а потом ты этих людей просто отшвыриваешь. Да ты же одурел от такой жизни. Тебе и в голову не приходит, что жизнь – штука серьезная, что есть люди, которые пытаются прожить ее благопристойно и вовсе не желают валять дурака.
Да-да, вот кем был Дин – святым дурачком».
Какой к черту из Дина Мориарти святой, думал я. Ну грешник же, распутник, потерянная душа. Если и святой, то только в далекой, далекой перспективе, да и там скорее разбойник, что в последнюю минуту кается из страха смерти.
А совсем недавно я посмотрел «Ассу». Там меня тоже поразило одно место, но поразило прямо противоположным образом. Все внезапно прояснилось, и связь эпох - американских 40-х и советских 80-х - сомкнулась. Речь идёт о сцене с подъёмом по канатной дороге.
Вот мальчик Бананан, и вот его влюблённый взгляд. Они сидят в трескучей кабинке, вокруг - жизнью потасканный город, и весь бунт, все нахальство этого мальчика куда-то вдруг улетучиваются, остаются внизу, на тусклых черноморских берегах. И есть одна лишь невинность, беззащитная невинность, невинность, сидящая во всех нас, стоит только копнуть глубже этих закостеневших масок и неотрефлексированных болячек. И вот Бананан смотрит на Алику, Алика смотрит на Бананана, и вот поёт Гребенщиков: «кто светел, тот и свят».
И я понимаю.
8.4.19
YouTube
Аквариум - Город Золотой (АССА)
(H.264 MPEG4 AVC 640x352 16:9) - Aquarium - Golden Town - the soundtrack to the film by Sergei Solovyov "ASSA".
text..:
Under the blue sky is a golden city,
With transparent gate and the bright star
And in city is a garden, all the grass so the…
text..:
Under the blue sky is a golden city,
With transparent gate and the bright star
And in city is a garden, all the grass so the…
Кстати, об «Ассе» тут недавно интересно высказался Александр Секацкий:
«Идея Асса-культуры — это модель сквозной сборки. Нам пригодится и Гагарин, и заветы Петра, и высшая степень конвертации Эроса и Логоса, и поддерживаемая несимметричность этих начал, направленная против прагматизма».
«Асса-культура» — попытка концептуализации эклектичной движухи питерского подполья 80х-90х годов, среди главных героев которой — Курехин, Лимонов, Башлачев, ну и Александр Гельевич, конечно. По мысли Секацкого, основания для парадигмы новой России следует искать именно в «Асса-культуре».
«Идея Асса-культуры — это модель сквозной сборки. Нам пригодится и Гагарин, и заветы Петра, и высшая степень конвертации Эроса и Логоса, и поддерживаемая несимметричность этих начал, направленная против прагматизма».
«Асса-культура» — попытка концептуализации эклектичной движухи питерского подполья 80х-90х годов, среди главных героев которой — Курехин, Лимонов, Башлачев, ну и Александр Гельевич, конечно. По мысли Секацкого, основания для парадигмы новой России следует искать именно в «Асса-культуре».
YouTube
Метафизика Петербурга | РУССКАЯ МЫСЛЬ | РХГА
Выступление Александра Секацкого на семинаре "Русская мысль" 20 мая 2022 г.
РХГА в сети: https://vk.com/rhgaru
Официальный сайт
http://www.rhga.ru
РХГА в сети: https://vk.com/rhgaru
Официальный сайт
http://www.rhga.ru
Forwarded from ДАЛЬ. Философский книжный
14 июля в 19:00 в «Дали» выступит Никита Сюндюков (старший преподаватель СЗИУ РАНХиГС и РХГА, исследователь русской философии и творчества Достоевского) с лекцией на тему: «Достоевский и Соловьев: история одного спора».
В 1878 году Достоевский и Соловьев совершают совместную поездку в Оптину пустынь. Достоевскому на тот момент 57 лет, Соловьеву — 25. Они посещают келью старца Амвросия, между гостями разгорается спор. По итогам этого спора старец Амвросий назовет Достоевского настоящим православным человеком, а о Соловьеве скажет: «этот человек не верит в загробную жизнь».
Что произошло в келье старца Амвросия? О чем спорили Достоевский и Соловьев? Как этот спор отразился на их творчестве? И при чем здесь Апокалипсис? Об этом узнаем на лекции нашего коллеги и друга Никиты Сюндюкова.
Обратите внимание, на лекцию возможно попасть только по предварительной регистрации!
Ссылка для регистрации > https://filosofskiy-knizhnyy-dal.timepad.ru/event/2101502/sales/
В 1878 году Достоевский и Соловьев совершают совместную поездку в Оптину пустынь. Достоевскому на тот момент 57 лет, Соловьеву — 25. Они посещают келью старца Амвросия, между гостями разгорается спор. По итогам этого спора старец Амвросий назовет Достоевского настоящим православным человеком, а о Соловьеве скажет: «этот человек не верит в загробную жизнь».
Что произошло в келье старца Амвросия? О чем спорили Достоевский и Соловьев? Как этот спор отразился на их творчестве? И при чем здесь Апокалипсис? Об этом узнаем на лекции нашего коллеги и друга Никиты Сюндюкова.
Обратите внимание, на лекцию возможно попасть только по предварительной регистрации!
Ссылка для регистрации > https://filosofskiy-knizhnyy-dal.timepad.ru/event/2101502/sales/
Свобода
Для меня свобода — самое высокое, что только может быть. Меж тем мое определение свободы очень просто. Быть свободным — значит идти своим путём. Именно путём, а не путями, и именно своим, а не чужим. То есть в свободе нет выбора. Когда ты вынужден выбирать, ты уже не-свободен. Поэтому я не согласен с таким условием свободы, как наличие альтернатив. Оно заведомо ложно.
Я думаю совершенно иначе: когда у нас появляется выбор, наша свобода иссякает. Не зря экзистенциалисты так много уделяют внимания мукам выбора. Подлинная свобода не мучительна, она легка. Оттого мучителен выбор, что в нем распинается свобода. С этим вполне согласен сам экзистенциализм в лице Кьеркегора: «Возможность свободы не в том, что мы можем выбирать между добром и злом. Такое недомыслие так же мало соответствует Писанию, как и мышлению. Возможность свободы — в том, что мы можем».
Об этом бердяевская философия свободы, его учение о теургии, то есть сотворчестве Бога и человека. Путь задается Богом и в то же время творится человеком. Дорогу осилит идущий. Об этом же — «Пророк» Пушкина. Герой влачится в пустыне, не умея понять источник своей духовной жажды. Шестикрылый серафим лишает его этого томления и устраняет в нем свободу выбора — вырывает ему язык. Заместо выбора серафим дарует герою его собственный путь, единство верный: «глаголом жечь сердца людей». Пророк не выбирает этот путь, но в нем он обретает своё предназначение и свою свободу.
Если перекладывать это рассуждение на язык аналитической философии, то здесь следует вспомнить о так называемых «франкфурстких случаях». Они получили своё название благодаря философу Гарри Франкфурту, который спорил с помянутым выше определением свободы как наличием альтернативных возможностей. Представим гражданина США, который всегда голосует за республиканцев. Представим также, что ему в голову вживили чип, который воздействует на его мозг таким образом, что гражданин в любом случае будет голосовать за республиканцев, даже если он вдруг пожелает отдать свой голос за демократов. Настал день выборов, наш гражданин идёт на избирательный участок и как обычно голосует за республиканцев. Свободен ли его выбор, коль скоро у него не было альтернатив?
Я убеждён, что да. Свобода — это не наличие альтернатив, а возможность следовать своему желанию. Подлинное желание у нас всегда одно. Все прочее — от лукавого. И прежде всего лукав сам феномен выбора, который всегда затуманивает чистоту нашего желания. В этом смысле подлинная свобода неотличима от необходимости.
Для меня свобода — самое высокое, что только может быть. Меж тем мое определение свободы очень просто. Быть свободным — значит идти своим путём. Именно путём, а не путями, и именно своим, а не чужим. То есть в свободе нет выбора. Когда ты вынужден выбирать, ты уже не-свободен. Поэтому я не согласен с таким условием свободы, как наличие альтернатив. Оно заведомо ложно.
Я думаю совершенно иначе: когда у нас появляется выбор, наша свобода иссякает. Не зря экзистенциалисты так много уделяют внимания мукам выбора. Подлинная свобода не мучительна, она легка. Оттого мучителен выбор, что в нем распинается свобода. С этим вполне согласен сам экзистенциализм в лице Кьеркегора: «Возможность свободы не в том, что мы можем выбирать между добром и злом. Такое недомыслие так же мало соответствует Писанию, как и мышлению. Возможность свободы — в том, что мы можем».
Об этом бердяевская философия свободы, его учение о теургии, то есть сотворчестве Бога и человека. Путь задается Богом и в то же время творится человеком. Дорогу осилит идущий. Об этом же — «Пророк» Пушкина. Герой влачится в пустыне, не умея понять источник своей духовной жажды. Шестикрылый серафим лишает его этого томления и устраняет в нем свободу выбора — вырывает ему язык. Заместо выбора серафим дарует герою его собственный путь, единство верный: «глаголом жечь сердца людей». Пророк не выбирает этот путь, но в нем он обретает своё предназначение и свою свободу.
Если перекладывать это рассуждение на язык аналитической философии, то здесь следует вспомнить о так называемых «франкфурстких случаях». Они получили своё название благодаря философу Гарри Франкфурту, который спорил с помянутым выше определением свободы как наличием альтернативных возможностей. Представим гражданина США, который всегда голосует за республиканцев. Представим также, что ему в голову вживили чип, который воздействует на его мозг таким образом, что гражданин в любом случае будет голосовать за республиканцев, даже если он вдруг пожелает отдать свой голос за демократов. Настал день выборов, наш гражданин идёт на избирательный участок и как обычно голосует за республиканцев. Свободен ли его выбор, коль скоро у него не было альтернатив?
Я убеждён, что да. Свобода — это не наличие альтернатив, а возможность следовать своему желанию. Подлинное желание у нас всегда одно. Все прочее — от лукавого. И прежде всего лукав сам феномен выбора, который всегда затуманивает чистоту нашего желания. В этом смысле подлинная свобода неотличима от необходимости.
У этого рассуждения есть и свое эпистемологическое измерение. Мы позабыли, что истина имеет обязующий характер. С истиной нельзя соглашаться или не соглашаться, она просто есть. Виной этому забвению, в частности, служит известный афоризм Вольтера, очерчивающий контуры либерального догмата о согласии на несогласие: «Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить».
По опыту общения со студентами я знаю, что к истине они относятся пренебрежительно. Не бывают абсолютной истины, только относительная, как один говорят студенты. Когда же я спрашиваю, является ли их высказывание абсолютной истиной, студенты теряются. А ведь это ни что иное, как вариация знаменитого парадокса лжеца, утверждаюещего, что он лжет.
Истина едина, и того, кто познал истину в ее единстве, это знание делает свободным.
По опыту общения со студентами я знаю, что к истине они относятся пренебрежительно. Не бывают абсолютной истины, только относительная, как один говорят студенты. Когда же я спрашиваю, является ли их высказывание абсолютной истиной, студенты теряются. А ведь это ни что иное, как вариация знаменитого парадокса лжеца, утверждаюещего, что он лжет.
Истина едина, и того, кто познал истину в ее единстве, это знание делает свободным.
По поводу инициативы Володина о запрете пропаганды ЛГБТ вообще всем.
Конечно, меня не радуют движухи вроде «Дети-404» или книжки издательства «No kidding press». И я не то что бы в восторге, что среди части тинейджеров быть квир — значит быть классным и модным. Я полностью поддерживаю запрет пропаганды ЛГБТ среди несовершеннолетних.
Но я также понимаю значимость феномена ЛГБТ для культуры. Современной и не только. В нашем насквозь циничном и нигилистическом мире квир-искусство стало одним из последних островков искренности. Это грустно, страшно, неправильно, парадоксально, что угодно, но это — так. Все остальное подвергнуто тотальной коммерциализации. Даже — и прежде всего — традиционная любовь. Ее изображают либо в совершенно блядском духе, типа «все изменяют и я изменяю, это жизнь» (см. ЛЮБОЙ российский сериал), либо в не менее блядской сахарности рекламы сока «Добрый». В квир-кино все совершенно иначе: см. «Жизнь Адель» или «Зови меня своим именем», писал о них здесь.
Если этот закон будет принят, машину, возможно, будет не остановить. Далеко ли от запрета фестивалей квир-кино до запрета книг Пруста? Уайлда? Керуака? Платона, в конце концов? Мне вот кажется, что не очень далеко. И скажу честно: черт с ними с фестивалями квир-кино и комиксами о травмах юности, но если государство отберёт у меня Пруста, то туда же — к черту — такое государство.
P.S. Кого этот пост возмутил — прочтите на досуге «Неточку Незванову» Достоевского.
Конечно, меня не радуют движухи вроде «Дети-404» или книжки издательства «No kidding press». И я не то что бы в восторге, что среди части тинейджеров быть квир — значит быть классным и модным. Я полностью поддерживаю запрет пропаганды ЛГБТ среди несовершеннолетних.
Но я также понимаю значимость феномена ЛГБТ для культуры. Современной и не только. В нашем насквозь циничном и нигилистическом мире квир-искусство стало одним из последних островков искренности. Это грустно, страшно, неправильно, парадоксально, что угодно, но это — так. Все остальное подвергнуто тотальной коммерциализации. Даже — и прежде всего — традиционная любовь. Ее изображают либо в совершенно блядском духе, типа «все изменяют и я изменяю, это жизнь» (см. ЛЮБОЙ российский сериал), либо в не менее блядской сахарности рекламы сока «Добрый». В квир-кино все совершенно иначе: см. «Жизнь Адель» или «Зови меня своим именем», писал о них здесь.
Если этот закон будет принят, машину, возможно, будет не остановить. Далеко ли от запрета фестивалей квир-кино до запрета книг Пруста? Уайлда? Керуака? Платона, в конце концов? Мне вот кажется, что не очень далеко. И скажу честно: черт с ними с фестивалями квир-кино и комиксами о травмах юности, но если государство отберёт у меня Пруста, то туда же — к черту — такое государство.
P.S. Кого этот пост возмутил — прочтите на досуге «Неточку Незванову» Достоевского.
Telegram
Лаконские щенки
В СССР секса не было. Хочу поделиться с вами одной очень интересной интерпретацией этого мифа. Секса в стране не было с точки зрения тотальности государственной машины. То есть туда лапы бюрократии и пропаганды ещё постеснялись залезть, и в результате постель…
К вопросу о перспективах русской мысли. Шестов здесь не первопроходец, конечно; он повторяет и развивает то, что до него говорили и Чаадаев, и славянофилы, и Достоевский, и Толстой, и Соловьев; контингентность, взеизменчивость, анти-редукционизм должны стать ключевыми концепциями в будущих исследованиях русской мысли. Не случайно одно из самых повторяющихся слов у Достоевского это слово «вдруг», которое в религиозном смысле имеет свой коррелят в понятии чуда, что, в свою очередь, имеет столько же основания в материальном, как и в сверх-материальном (то есть материя выступает в качестве источника индетерминизма).
t.me/libertarian_theology/513
t.me/libertarian_theology/513
Telegram
либертарная теология
Рассмотрим социально-политические аспекты философии Льва Шестова. Дабы приступить к этой цели для начала следует развенчать стереотипный образ шестовской философии как «экзистенциализма», «мистицизма», «иррационализма» и т. п. Этого мы достигнем через вписывание…
Материя есть принципиальный источник множественности. Она и есть множественность. Отсюда презрение к материальному и телесному у Платона и особенно у неоплатоников, отсюда же прельщение материей у декадентов (Бодлер: «И вас, красавица, и вас коснется тленье, и вы сгниете до костей»). Материальное есть буквально распадение, рассеивание единства.
В этом свете — что есть Воскресение? Это обнаружение сверх-материального в материальном. То есть Логос существует не помимо материи, но... Здесь я теряюсь и не могу найти нужного слова для обозначения связи вне-телесного и телесного во Христе. Пусть меня поправят богословы. В любом случае, именно преображение телесного составляет суть догмата о Воскресении, и ни в коем случае не снятие или отказ от телесного. Фома касается отверстий от копья, оставленных в Теле Христовом — в том самом Теле, что было распято на Голгофе.
Потому и христианская философия — не об отказе от множественного (материального) в пользу единого (духовного), но о том, как внутри этого множественного возможно обнаружить единое. Потому Достоевского так пугает «Мёртвый Христос» Гольбейна: эвклидову разуму очень трудно поверить, что тело, уже подвергнутое разложению, способно вновь обрести единство. И потом писатель воспроизводит свой опыт ужаса в том, как Алёша воспринимает смерть Зосимы, вернее, тот страшный смрад, что исходит от разлагающегося тела старца. Но христианский разум обязан пройти этот соблазн, иначе он не будет способен принят пасхальность во всем ее парадоксе. Воскресение вне телесности — чистый спиритуализм, такой же страшный соблазн, как и сугубый материализм, если не страшнее. Это то же самое, что и гражданин без отечества, человек без семьи и пола (см. эту заметку), этика без долженствования, вера без дел. Абстракция, минующая конкретику. Единство вне множественности — фикция, иллюзия, прекраснодушие, самообман.
«Слово плоть бысть», пишет Достоевский в своей рабочей тетради (см. здесь и здесь). В этом — основополагающая формула его и всей последующей русской христианской философии. Вне плоти слово виснет в воздухе.
В этом свете — что есть Воскресение? Это обнаружение сверх-материального в материальном. То есть Логос существует не помимо материи, но... Здесь я теряюсь и не могу найти нужного слова для обозначения связи вне-телесного и телесного во Христе. Пусть меня поправят богословы. В любом случае, именно преображение телесного составляет суть догмата о Воскресении, и ни в коем случае не снятие или отказ от телесного. Фома касается отверстий от копья, оставленных в Теле Христовом — в том самом Теле, что было распято на Голгофе.
Потому и христианская философия — не об отказе от множественного (материального) в пользу единого (духовного), но о том, как внутри этого множественного возможно обнаружить единое. Потому Достоевского так пугает «Мёртвый Христос» Гольбейна: эвклидову разуму очень трудно поверить, что тело, уже подвергнутое разложению, способно вновь обрести единство. И потом писатель воспроизводит свой опыт ужаса в том, как Алёша воспринимает смерть Зосимы, вернее, тот страшный смрад, что исходит от разлагающегося тела старца. Но христианский разум обязан пройти этот соблазн, иначе он не будет способен принят пасхальность во всем ее парадоксе. Воскресение вне телесности — чистый спиритуализм, такой же страшный соблазн, как и сугубый материализм, если не страшнее. Это то же самое, что и гражданин без отечества, человек без семьи и пола (см. эту заметку), этика без долженствования, вера без дел. Абстракция, минующая конкретику. Единство вне множественности — фикция, иллюзия, прекраснодушие, самообман.
«Слово плоть бысть», пишет Достоевский в своей рабочей тетради (см. здесь и здесь). В этом — основополагающая формула его и всей последующей русской христианской философии. Вне плоти слово виснет в воздухе.
Telegram
Лаконские щенки
Прослушал доклад архимандрита Кирилла Говоруна по поводу иконы «Спас в силах» (изображение иконы закину следующим постом). Интереснейшее рассуждение о божественной тьме, её схожести с устройством черной дыры (божественная тьма стягивает в себя всё окружение…
Кстати, в этом смысле космизм — продолжение соборности: как Церковь собирает в Теле Христовом множество отдельных людей, так и сыновья собирают по земле рассеянные останки отцов, чтобы вновь придать им единство телесной организации, и это собирание есть — философия общего дела, то есть труд, созидающий общечеловеческое единство.
Forwarded from Коробов-Латынцев | Автор жив
https://yangx.top/hungryphil/1204
Русский космизм в каком-то смысле вообще квинтесенция русской философии, а именно ее этикоцентризма. Владимир Варава неслучайно обозначил русскую этику как этику неприятия смерти. Главное в русском космизме — это супраморализм (как и в христианстве), признание факта смертности как радикально недолжного. Федоровская философия общего дела, прежде всего, говорит о кардинальном нравственном преображении человека, когда он осознает свой сыновний долг перед отцами как долг непреложный и неизбывный, абсолютный (после чего, конечно, следует вся деятельность человека в нравственном статусе сына по воскрешению отцов, вырыванию их из лап последнего врага, который должен истребитьс, т.е. смерти).
Через русский космизм, кстати, произошла одна из связок между дореволюционной философией и философией советской, потому что «философия общего дела» aka русский космизм стал, по сути дела, необъявленной философией СССР как космической державы: посмотрите на фрески в старых советских библиотеках, изображающих преображенного человека, прямо по Циолковскому; посмотрите на на ВДНХ (Музей космонавтики), на Институт мозга, да и вообще на моральные стратегии советского человека. Ну и общеизвестный факт, что настоящая фамилия Николая Федоровича Федорова была — Гагарин…
Русский космизм в каком-то смысле вообще квинтесенция русской философии, а именно ее этикоцентризма. Владимир Варава неслучайно обозначил русскую этику как этику неприятия смерти. Главное в русском космизме — это супраморализм (как и в христианстве), признание факта смертности как радикально недолжного. Федоровская философия общего дела, прежде всего, говорит о кардинальном нравственном преображении человека, когда он осознает свой сыновний долг перед отцами как долг непреложный и неизбывный, абсолютный (после чего, конечно, следует вся деятельность человека в нравственном статусе сына по воскрешению отцов, вырыванию их из лап последнего врага, который должен истребитьс, т.е. смерти).
Через русский космизм, кстати, произошла одна из связок между дореволюционной философией и философией советской, потому что «философия общего дела» aka русский космизм стал, по сути дела, необъявленной философией СССР как космической державы: посмотрите на фрески в старых советских библиотеках, изображающих преображенного человека, прямо по Циолковскому; посмотрите на на ВДНХ (Музей космонавтики), на Институт мозга, да и вообще на моральные стратегии советского человека. Ну и общеизвестный факт, что настоящая фамилия Николая Федоровича Федорова была — Гагарин…
Telegram
Лаконские щенки
Кстати, в этом смысле космизм — продолжение соборности: как Церковь собирает в Теле Христовом множество отдельных людей, так и сыновья собирают по земле рассеянные останки отцов, чтобы вновь придать им единство телесной организации, и это собирание есть —…
Со времён Платона философы бьются над так называемой «дилеммой Евтифрона»:
«Выбирают ли боги добро, потому что оно благое, либо же добро — благое, потому что выбрано богами?»
Если мы соглашаемся с первым вариантом ответа, то боги становятся подчинёнными по отношению к понятиям добра и блага. Тем самым всемогущество богов ограничивается: они оказываются не богами в чистом виде, но скорее духами, функционирующими в уже существующем мире со своими непреложными законами.
Если соглашаемся со вторым вариантом, то прокладываем дорогу богам-тиранам, которые могут видоизменять понятия о добре и зле по своей прихоти, то есть хорошее делать плохим, а плохое — хорошим.
Можно долго ломать голову, но в отношении русской идеи ответ дан уже давно в известной пословице: «не по хорошу мил, а по милу хорош».
Ну и тут, конечно, большой простор для русофобских стонов о патернализме русских, о нашей склонности к авторитаризму, да и Бог с ними, со стонами. Теологически-то все верно.
«Выбирают ли боги добро, потому что оно благое, либо же добро — благое, потому что выбрано богами?»
Если мы соглашаемся с первым вариантом ответа, то боги становятся подчинёнными по отношению к понятиям добра и блага. Тем самым всемогущество богов ограничивается: они оказываются не богами в чистом виде, но скорее духами, функционирующими в уже существующем мире со своими непреложными законами.
Если соглашаемся со вторым вариантом, то прокладываем дорогу богам-тиранам, которые могут видоизменять понятия о добре и зле по своей прихоти, то есть хорошее делать плохим, а плохое — хорошим.
Можно долго ломать голову, но в отношении русской идеи ответ дан уже давно в известной пословице: «не по хорошу мил, а по милу хорош».
Ну и тут, конечно, большой простор для русофобских стонов о патернализме русских, о нашей склонности к авторитаризму, да и Бог с ними, со стонами. Теологически-то все верно.
Forwarded from После Иконы (Anton Belikov)
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
привет, друзья. у проекта «После Иконы» https://yangx.top/aftericonproject созрело эпичное видео нашего арта, в котором романская живопись Саши Цыпкова @alexandrtsypkov встретилась с шрифтовой экспрессией @wadouse_uno. видео и звук делал Дима Игнатюк @tootechs
#послеиконы #постикона #aftericonproject
#послеиконы #постикона #aftericonproject
"Поскольку христианство учит о богочеловечестве, и притом о субстанциальности не только божества, но и человечества, плоти, материи, Вл. Соловьев считает ложной всякую философию, которая принижает материю в сравнении с божеством. Материя может быть стихией зла. Но это вовсе не ее принцип, а только результат падения этого принципа, падения человека. На самом же деле материя прекрасна, светла и божественна, причем христианское учение о богочеловечестве Вл. Соловьев понимает как антипод языческого пантеизма. Подобного рода мировоззренческие черты Вл. Соловьев с большой глубиной подметил и у Достоевского: «Более чем кто‑либо из его современников, он воспринял христианскую идею гармонически в ее тройственной полноте; он был и мистиком, и гуманистом, и натуралистом вместе. Обладая живым чувством внутренней связи с сверхчеловеческим и будучи в этом смысле мистиком, он в этом же чувстве находил свободу и силу человека; зная все человеческое зло, он верил во все человеческое добро и был, по общему признанию, истинным гуманистом. Но его вера в человека была свободна от всякого одностороннего идеализма или спиритуализма: он брал человека во всей его полноте и действительности; такой человек тесно связан с материальной природой, и Достоевский с глубокой любовью и нежностью обращался к природе, понимал и любил землю и все земное, верил в чистоту, святость и красоту материи. В таком материализме нет ничего ложного и греховного» (III, 213).
Здесь Вл. Соловьев выразил свой собственный взгляд на материю, который нужно считать редчайшим в истории идеализма вообще. И он совершенно правильно подметил такое же ощущение материи и у Достоевского".
А. Ф. Лосев. Владимир Соловьев и его время
Здесь Вл. Соловьев выразил свой собственный взгляд на материю, который нужно считать редчайшим в истории идеализма вообще. И он совершенно правильно подметил такое же ощущение материи и у Достоевского".
А. Ф. Лосев. Владимир Соловьев и его время
Forwarded from После Иконы (Anton Belikov)
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
имея в виду предыдущее рассуждение https://yangx.top/hungryphil/1208
я очарован идеей материи как одной из форм существования энергии. материя мнится мне остановившейся, замершей на мгновение энергией. вообще бытие - это ритм:
материя-энергия-материя-энергия-материя-энергия…
ничто никуда не исчезает. лишь пульсирует. у Бога все живы и нет энтропии, мне тесно в этом глупом современном изводе времени привязанном ко второму закону термодинамики.
будущее непредсказуемо, прошлое неизменно. вещи перестают быть вещами, становятся волнами, фотонами. сигареты не возвращаются из окурков.
вкл-выкл-вкл-выкл-вкл-выкл.
рыба плывет вверх по течению. выпрыгивает отчаянно зная что дороги обратно нет.
темно-светло-темно-светло-темно…
и вот однажды, выпрыгнув из воды рыба увидит лишь ночь.
на видео работа @nik_wandering
я очарован идеей материи как одной из форм существования энергии. материя мнится мне остановившейся, замершей на мгновение энергией. вообще бытие - это ритм:
материя-энергия-материя-энергия-материя-энергия…
ничто никуда не исчезает. лишь пульсирует. у Бога все живы и нет энтропии, мне тесно в этом глупом современном изводе времени привязанном ко второму закону термодинамики.
будущее непредсказуемо, прошлое неизменно. вещи перестают быть вещами, становятся волнами, фотонами. сигареты не возвращаются из окурков.
вкл-выкл-вкл-выкл-вкл-выкл.
рыба плывет вверх по течению. выпрыгивает отчаянно зная что дороги обратно нет.
темно-светло-темно-светло-темно…
и вот однажды, выпрыгнув из воды рыба увидит лишь ночь.
на видео работа @nik_wandering
Ничто никуда не исчезает. И обратное: из ничто ничто не происходит. Мир, единожды сотворенный, творится вечно. Бытие есть, небытия нет, и смерти тоже вовсе нет, друзья.
Преступление и наказание
Владимир Соловьев — большой кантианец, и вся его этика выстроена вокруг кантовского тезиса о человеке как цели, а не как средстве. Правда, выводы из применения этого тезиса у Канта и Соловьева могут быть диаметрально противоположными.
Возьмём в качестве примера теорию наказаний. Соловьев утверждает, что в судебных разбирательствах мы должны равно соблюдать права и жертвы, и преступника. И первое из этих прав — право на сострадание. Если из сострадания к жертве мы хотим чересчур жестоко обойтись с преступником, то тем самым мы нарушим его, преступника, право на сострадание. Преступник, вообще говоря, такая же жертва, как и пострадавший. Причём и источник страданий у этих двоих одинаковый — заблудшая воля преступника. То есть и преступник, и жертва априори страдают от преступления. Здесь вспоминаются слова Сократа о том, что во всяком злодеянии самый большой проигравший — это сам злодей, который своим проступком лишает себя участия во благе, а потому умный человек никогда не будет вершить злодейств, так как неразумно вредить самому себе.
Но как именно следует проявлять сострадание в отношении преступника? Тут со всеми все индивидуально, пишет Соловьев. Иногда можно просто попросить так больше не делать, а иногда необходимо и свободы лишить на время — в исключительно милосердных целях, разумеется. В любом случае, с человеком всегда следует обходиться сколь возможно мягкими мерами, блюсти его (бого-)человеческое достоинство. Ведь самое страшное наказание преступнику предоставит его собственная совесть. А уж о смертной казни и думать нечего, нет такого преступления, которое позволило бы лишать человека жизни.
Так вот к Канту. Именно вопрос о смертной казни здесь наиболее показателен. Кант говорит, что лишая человека смертной казни, мы в то же время лишаем его права на свободу.
Если человек совершает преступление — в нашем случае это убийство — то он априори берет на себя все возможные последствия, в том числе и наказание в виде смертной казни. Если же преступление было совершено по принуждению, то убийца не будет субъектом этого преступления, и степень его вины снизится. Подлинное преступление — как вообще и всякий подлинный поступок — всегда творится свободно. Свобода же неотрывно связана с ответственностью, свобода без ответственности — это суррогат, кастрат истинной свободы.
Таким образом, применяя к убийце принцип милосердия, мы используем его как средство, а не как цель. Средство для удовлетворения собственной потребности в сострадании. Подлинным же уважением к личности преступника, считает Кант, будет зеркальное повторение его проступка — то есть, смертная казнь.
И здесь мне на ум приходят две мысли. Во-первых, я вспоминаю слова отца Георгия Ореханова. Несколько лет назад он презентовал свою книгу о Толстом в одном из храмов Царского села. Ему задали вопрос: готова ли Церковь к тому, чтобы простить Толстого (Лев Николаевич был предан анафеме)? Отец Георгий ответил очень просто: Толстой сам бы не хотел, чтобы Церковь его прощала, и Церковь уважает его волю.
Во-вторых, при чтении практической философии Соловьева —да и вообще при чтении всякой апологетики униженных и оскорбленных, весьма свойственной русской мысли; в конце концов, и сам Соловьев ссылается на традицию русского народа называть каторжников «несчастными» — мне все явственней слышится шёпот Великого инквизитора: «нет заботы беспрерывнее и мучительнее для человека, как, оставшись свободным, сыскать поскорее того, пред кем преклониться».
Владимир Соловьев — большой кантианец, и вся его этика выстроена вокруг кантовского тезиса о человеке как цели, а не как средстве. Правда, выводы из применения этого тезиса у Канта и Соловьева могут быть диаметрально противоположными.
Возьмём в качестве примера теорию наказаний. Соловьев утверждает, что в судебных разбирательствах мы должны равно соблюдать права и жертвы, и преступника. И первое из этих прав — право на сострадание. Если из сострадания к жертве мы хотим чересчур жестоко обойтись с преступником, то тем самым мы нарушим его, преступника, право на сострадание. Преступник, вообще говоря, такая же жертва, как и пострадавший. Причём и источник страданий у этих двоих одинаковый — заблудшая воля преступника. То есть и преступник, и жертва априори страдают от преступления. Здесь вспоминаются слова Сократа о том, что во всяком злодеянии самый большой проигравший — это сам злодей, который своим проступком лишает себя участия во благе, а потому умный человек никогда не будет вершить злодейств, так как неразумно вредить самому себе.
Но как именно следует проявлять сострадание в отношении преступника? Тут со всеми все индивидуально, пишет Соловьев. Иногда можно просто попросить так больше не делать, а иногда необходимо и свободы лишить на время — в исключительно милосердных целях, разумеется. В любом случае, с человеком всегда следует обходиться сколь возможно мягкими мерами, блюсти его (бого-)человеческое достоинство. Ведь самое страшное наказание преступнику предоставит его собственная совесть. А уж о смертной казни и думать нечего, нет такого преступления, которое позволило бы лишать человека жизни.
Так вот к Канту. Именно вопрос о смертной казни здесь наиболее показателен. Кант говорит, что лишая человека смертной казни, мы в то же время лишаем его права на свободу.
Если человек совершает преступление — в нашем случае это убийство — то он априори берет на себя все возможные последствия, в том числе и наказание в виде смертной казни. Если же преступление было совершено по принуждению, то убийца не будет субъектом этого преступления, и степень его вины снизится. Подлинное преступление — как вообще и всякий подлинный поступок — всегда творится свободно. Свобода же неотрывно связана с ответственностью, свобода без ответственности — это суррогат, кастрат истинной свободы.
Таким образом, применяя к убийце принцип милосердия, мы используем его как средство, а не как цель. Средство для удовлетворения собственной потребности в сострадании. Подлинным же уважением к личности преступника, считает Кант, будет зеркальное повторение его проступка — то есть, смертная казнь.
И здесь мне на ум приходят две мысли. Во-первых, я вспоминаю слова отца Георгия Ореханова. Несколько лет назад он презентовал свою книгу о Толстом в одном из храмов Царского села. Ему задали вопрос: готова ли Церковь к тому, чтобы простить Толстого (Лев Николаевич был предан анафеме)? Отец Георгий ответил очень просто: Толстой сам бы не хотел, чтобы Церковь его прощала, и Церковь уважает его волю.
Во-вторых, при чтении практической философии Соловьева —
С князем Мышкиным у меня сложная история. Я долго его пытался понять, долго критиковал, но всегда что-то мешало. Оставался какой-то осадок, который не получалось осмыслить.
Теперь, думаю, я нашёл ключ к этому осадку. И от крайне негативной оценки Мышкина перешёл к крайне позитивной — в том числе благодаря «Постороннему» Камю. Подробнее об этом:
https://s-t-o-l.com/material/30404-prostite-nam-nashe-schaste/
Теперь, думаю, я нашёл ключ к этому осадку. И от крайне негативной оценки Мышкина перешёл к крайне позитивной — в том числе благодаря «Постороннему» Камю. Подробнее об этом:
https://s-t-o-l.com/material/30404-prostite-nam-nashe-schaste/
с-т-о-л
Простите нам наше счастье!
Можно ли в страшные времена радоваться жизни? Ответы из «Идиота» и «Постороннего»
Forwarded from PLATONOVA | Z
🌞🌞🌞30 июля на фестивале “Гуляй Город" планируется серьезная лекционная программа. Раскрою несколько карт:
Александр Секацкий с лекцией «Русская идентичность: философия народа и власти, архаика и модерн», Егор Холмогоров с лекцией «Контуры русского государства XVI века: идеология, власть, народ», дискуссия о том, что есть русское (канон, традиция - в орнаменте, костюме, живописи, музыки) с автором проекта После Иконы, специалистом по Китаю Павлом Тугариновым (поделится рассказами о том, как в Китае относятся к традиции и какие практические советы можно вынести для сохранения и возрождения русской культуры) и многими другими, лекция Романа Антоновского о русских супергероях.
Музыкальная часть на высоте - хедлайнером фестиваля станет группа «25/17». Также на сцене выступят: Zventa Sventana, группа «Калинов Мост», группа «Отава Ё», OLIGARKH, Сергей Старостин, Ярилов Зной, Hodíla ízba, группа «Фолк-Артель», группа «Русский акцент», Варвара Котова, Полюшка, фолк-группа «Груня» и другие.
Начало в 10:00
☀️Как добраться?
Самое простое: Курский вокзал —> до ж/д станций "Чехов" или ”Столбовая" или "Молоди"
От ж/д станций будет обеспечен бесплатный трансфер в место проведения фестиваля и обратно к станциям на все время проведения мероприятия.
Интервал шатлов - 30 минут
Подробная информация - на сайте фестиваля
@dplatonova
Александр Секацкий с лекцией «Русская идентичность: философия народа и власти, архаика и модерн», Егор Холмогоров с лекцией «Контуры русского государства XVI века: идеология, власть, народ», дискуссия о том, что есть русское (канон, традиция - в орнаменте, костюме, живописи, музыки) с автором проекта После Иконы, специалистом по Китаю Павлом Тугариновым (поделится рассказами о том, как в Китае относятся к традиции и какие практические советы можно вынести для сохранения и возрождения русской культуры) и многими другими, лекция Романа Антоновского о русских супергероях.
Музыкальная часть на высоте - хедлайнером фестиваля станет группа «25/17». Также на сцене выступят: Zventa Sventana, группа «Калинов Мост», группа «Отава Ё», OLIGARKH, Сергей Старостин, Ярилов Зной, Hodíla ízba, группа «Фолк-Артель», группа «Русский акцент», Варвара Котова, Полюшка, фолк-группа «Груня» и другие.
Начало в 10:00
☀️Как добраться?
Самое простое: Курский вокзал —> до ж/д станций "Чехов" или ”Столбовая" или "Молоди"
От ж/д станций будет обеспечен бесплатный трансфер в место проведения фестиваля и обратно к станциям на все время проведения мероприятия.
Интервал шатлов - 30 минут
Подробная информация - на сайте фестиваля
@dplatonova
gulyai-gorod.ru
Фестиваль «ГУЛЯЙ ГОРОД»
29 и 30 июля 2023 года в селе Молоди городского округа Чехов Фонд Святителя Василия Великого совместно с Администрацией городского округа Чехов и при поддержке Фонда президентских грандов проведёт фестиваль «ГУЛЯЙ ГОРОД».
Forwarded from Exit Existence
Подборка каналов из моей ленты. Простите, кого не упомянула, я вас всех ценю. Решила не указывать крупные каналы и проекты и сосредоточиться на авторских блогах. Приоритеты — философия, исследование религии, традиционные культуры. Еще очень уважаю заметки о теневом городском краеведении и походах на природу — то, чем я сама увлекаюсь, но в тематику канала это не очень вписывается.
https://yangx.top/rastsvetykrasoty Расцветы красоты — о вечном
https://yangx.top/esxaton Ложь постмодерна, парадоксальная рефлексия о высокой и массовой культуре
https://yangx.top/arisha_monika Арина К., аспирант из Санкт-Петербурга, специалист по советской истории
https://yangx.top/dahlbooks философский книжный магазин Даль, лекции, встречи с авторами
https://yangx.top/solsever Солнце Севера, пространство русской философской мысли, онлайн-лекции и живые события
https://yangx.top/hungryphil философ Никита Синдюков
https://yangx.top/poltheo канал о политической теологии, наследие Карла Шмитта и не только
https://yangx.top/aftericonproject проект «После иконы», новое религиозное искусство
https://yangx.top/merjanin осмысление мерянской культуры и язычества
https://yangx.top/piskarevsky темное краеведение и неиспорченные цивилизацией закоулки
https://yangx.top/utroblizko полевые исследования Петербурга
https://yangx.top/whatiscemetery изучение петербургских кладбищ и градозащита
https://yangx.top/htonizm канал главного редактора ОРПК Михаила Климина о глубинной хтони в литературе и жизни
https://yangx.top/HaikuDaily канал о японской поэзии
https://yangx.top/islamsad исламская мистика
https://yangx.top/chaoss_flame Ольга Ш., исследователь эзотеризма и мистицизма
https://yangx.top/chukotka87 В самой крайней точке бытия, о повседневности на Крайнем Севере
https://yangx.top/extremearthis путешествия от Москвы до Владивостока — леса, избы и храмы
https://yangx.top/tropanasever камерный канал гида по Русскому Северу
https://yangx.top/rastsvetykrasoty Расцветы красоты — о вечном
https://yangx.top/esxaton Ложь постмодерна, парадоксальная рефлексия о высокой и массовой культуре
https://yangx.top/arisha_monika Арина К., аспирант из Санкт-Петербурга, специалист по советской истории
https://yangx.top/dahlbooks философский книжный магазин Даль, лекции, встречи с авторами
https://yangx.top/solsever Солнце Севера, пространство русской философской мысли, онлайн-лекции и живые события
https://yangx.top/hungryphil философ Никита Синдюков
https://yangx.top/poltheo канал о политической теологии, наследие Карла Шмитта и не только
https://yangx.top/aftericonproject проект «После иконы», новое религиозное искусство
https://yangx.top/merjanin осмысление мерянской культуры и язычества
https://yangx.top/piskarevsky темное краеведение и неиспорченные цивилизацией закоулки
https://yangx.top/utroblizko полевые исследования Петербурга
https://yangx.top/whatiscemetery изучение петербургских кладбищ и градозащита
https://yangx.top/htonizm канал главного редактора ОРПК Михаила Климина о глубинной хтони в литературе и жизни
https://yangx.top/HaikuDaily канал о японской поэзии
https://yangx.top/islamsad исламская мистика
https://yangx.top/chaoss_flame Ольга Ш., исследователь эзотеризма и мистицизма
https://yangx.top/chukotka87 В самой крайней точке бытия, о повседневности на Крайнем Севере
https://yangx.top/extremearthis путешествия от Москвы до Владивостока — леса, избы и храмы
https://yangx.top/tropanasever камерный канал гида по Русскому Северу