Села писать текст о том, как когнитивные искажения влияют на поведение человека в благотворительности: на донаты, волонтёрство и отношение к решению социальных проблем вообще.
В качестве иллюстрации одного из искажений — «Эффект безбилетника» или Free-Rider Effect в оригинале — будет любимый эпизод из «Южного парка» (если его пропустит редакция медиа).
🍿Пока текст не вышел (справедливости ради: пока текст не написан), щедро поделюсь с вами этим бриллиантом.
В комментариях можно поделиться самыми выдающимися, на ваш взгляд, возражениями против участия в благотворительности, которые вы слышали.
В качестве иллюстрации одного из искажений — «Эффект безбилетника» или Free-Rider Effect в оригинале — будет любимый эпизод из «Южного парка» (если его пропустит редакция медиа).
🍿Пока текст не вышел (справедливости ради: пока текст не написан), щедро поделюсь с вами этим бриллиантом.
В комментариях можно поделиться самыми выдающимися, на ваш взгляд, возражениями против участия в благотворительности, которые вы слышали.
YouTube
South Park 1905, Голодающие дети
Сегодня сдала результаты качественного исследования аудитории для клиента — крупной НКО, которая, думаю, оказалась в западне, в какой сейчас оказались многие: о том, о чём надо говорить, говорить не хочется, а о том, что хочется, лучше не надо.
Универсальных решений тут нет, кроме разве что следования принципу «чтобы +/- было не стыдно», но вот, какой был кейс — может, вам пригодится. Будет много абстракций, потому что ракрывать детали я не могу, конечно.
Аудитория проекта говорит на языке, который не близок команде: в ней в основном молодые хорошо образованные люди с живым языком, а те, для кого создан проект, обычно работают на канцелярите и формальщине. И получается, что продукт, который действительно полезен ЦА, отваливается на полпути до неё, потому что соцсети, через которые он продвигается, звучат «слишком весело». А на сайте, где он и лежит, язык как раз такой, который поймёт ЦА: академичный и сдержанный. В этом состояла гипотеза: продукт (на сайте) не пользуется спросом у желаемой аудитории потому что соцсети говорят на неблизком ей языке.
* Мы сделали качественное исследование аудитории, чтобы предположить, как к этим людям подступиться — наверняка на качественном этапе сказать нельзя, нужен количественный этап, чтобы принимать решения на данных (можно принять и без них, просто это будет решение, основанное на чём-то другом). Все респонденты подтвердили гипотезу, что дело в интонации: сайт на интервью вызывал живой интерес, а соцсети — нескрываемое раздражение.
* По следам исследования мы будем писать коммуникационную стратегию и это задача со звёздочкой: если менять тон коммуникации (убирать мемность и становиться формальными), то есть риск потерять аудиторию, которая есть, но нет гарантии, что придёт та, которая нужна. Плюс этот язык неорганичен команде: она говорит на другом. А если усилять нынешнюю модель, то это не позволит выстроить отношения с аудиторией, для которой проект создавался (это мы видим по результатам исследования). Впереди филигранная работа!
Короче, коммуникации, декабрь, 2024.
Универсальных решений тут нет, кроме разве что следования принципу «чтобы +/- было не стыдно», но вот, какой был кейс — может, вам пригодится. Будет много абстракций, потому что ракрывать детали я не могу, конечно.
Аудитория проекта говорит на языке, который не близок команде: в ней в основном молодые хорошо образованные люди с живым языком, а те, для кого создан проект, обычно работают на канцелярите и формальщине. И получается, что продукт, который действительно полезен ЦА, отваливается на полпути до неё, потому что соцсети, через которые он продвигается, звучат «слишком весело». А на сайте, где он и лежит, язык как раз такой, который поймёт ЦА: академичный и сдержанный. В этом состояла гипотеза: продукт (на сайте) не пользуется спросом у желаемой аудитории потому что соцсети говорят на неблизком ей языке.
* Мы сделали качественное исследование аудитории, чтобы предположить, как к этим людям подступиться — наверняка на качественном этапе сказать нельзя, нужен количественный этап, чтобы принимать решения на данных (можно принять и без них, просто это будет решение, основанное на чём-то другом). Все респонденты подтвердили гипотезу, что дело в интонации: сайт на интервью вызывал живой интерес, а соцсети — нескрываемое раздражение.
* По следам исследования мы будем писать коммуникационную стратегию и это задача со звёздочкой: если менять тон коммуникации (убирать мемность и становиться формальными), то есть риск потерять аудиторию, которая есть, но нет гарантии, что придёт та, которая нужна. Плюс этот язык неорганичен команде: она говорит на другом. А если усилять нынешнюю модель, то это не позволит выстроить отношения с аудиторией, для которой проект создавался (это мы видим по результатам исследования). Впереди филигранная работа!
Короче, коммуникации, декабрь, 2024.
Привет, это Настя Перкина и сейчас я расскажу как из года в год факапила качественные исследования и не подозревала.
Это короткая история: в отчёте по следам интервью с подписчиками или с благополучателями/клиентами нельзя писать «80% респондентов считают наши соцсети выдающимися» даже если там 8 из 10 человек вам действительно сказали «считаю ваши соцсети выдающимися».
Я писала именно так и люди платили за это деньги. Узнала, что не права, когда взяла консультацию по качественным методам и нейросетям на той неделе, и мы зашли на территорию аналитики. Отдельная комедия в том, что у меня ноль раз были сомнения в том, что я в отчёте могу написать про проценты респондентов, поэтому я не советовалась про это. Зато перед каждым исследованием испытывала на прочность дружбу с социологами вопросами в духе «А ок, если я вопросительный знак поставлю в конце вопроса?».
Почему так и как надо:
// Так нельзя потому что это перенос количественной метрики в качественный метод, в котором не подразумеваются таковые. В качественном методе важен не столько сухой остаток ответа, сколько контекст и смыслы: если вам один человек говорит: «Считаю ваш канал выдающимся, потому что в нём жиза, а не пластмасса», а другой: «Считаю ваш канал выдающимся среди других посредственных каналов» — эти два ответа не будут одинаковыми по значению в качественном исследовании. Но могли быть в количественном: если бы в анкете был вопрос «Считаете ли вы наш канал выдающимся?» и ответ был бы «Да».
// Менее строгое ограничение: «80% респондентов» и «80% нашей аудитории» — две разные сущности, и первую слишком велик соблазн принять за вторую. Условно, если ваша аудитория 1000 человек, а поговорили вы с 10 людьми, то знания об этих 10 людях нельзя экстраполировать на остальных 990 (если только они не одинаковы по возрасту, полу, месту жизни, образованию и проч). Поэтому лучше не ссылаться на проценты респондентов — чтобы не было соблазна натянуть сову на глобус.
// На основе качественных исследований не составляют портреты аудитории. Для этого нужны количественные данные + качественные. На основе качественного исследования можно наудить хорошие гипотезы например для коммуникаций. А их эффективность уже смотрят на количественных.
Как писать-то, если не в процентах!
«Большинство», «некоторые», «почти все», «значительное число», «бывает» и тому подобные маркеры качества, а не количества.
«Большинство респондентов считают наши соцсети выдающимися, но некоторые видят в них тень посредственности. Возможно, нам нужно обновить загашник мемов» — пример инсайта для отчёта и гипотезы.
Это короткая история: в отчёте по следам интервью с подписчиками или с благополучателями/клиентами нельзя писать «80% респондентов считают наши соцсети выдающимися» даже если там 8 из 10 человек вам действительно сказали «считаю ваши соцсети выдающимися».
Я писала именно так и люди платили за это деньги. Узнала, что не права, когда взяла консультацию по качественным методам и нейросетям на той неделе, и мы зашли на территорию аналитики. Отдельная комедия в том, что у меня ноль раз были сомнения в том, что я в отчёте могу написать про проценты респондентов, поэтому я не советовалась про это. Зато перед каждым исследованием испытывала на прочность дружбу с социологами вопросами в духе «А ок, если я вопросительный знак поставлю в конце вопроса?».
Почему так и как надо:
// Так нельзя потому что это перенос количественной метрики в качественный метод, в котором не подразумеваются таковые. В качественном методе важен не столько сухой остаток ответа, сколько контекст и смыслы: если вам один человек говорит: «Считаю ваш канал выдающимся, потому что в нём жиза, а не пластмасса», а другой: «Считаю ваш канал выдающимся среди других посредственных каналов» — эти два ответа не будут одинаковыми по значению в качественном исследовании. Но могли быть в количественном: если бы в анкете был вопрос «Считаете ли вы наш канал выдающимся?» и ответ был бы «Да».
// Менее строгое ограничение: «80% респондентов» и «80% нашей аудитории» — две разные сущности, и первую слишком велик соблазн принять за вторую. Условно, если ваша аудитория 1000 человек, а поговорили вы с 10 людьми, то знания об этих 10 людях нельзя экстраполировать на остальных 990 (если только они не одинаковы по возрасту, полу, месту жизни, образованию и проч). Поэтому лучше не ссылаться на проценты респондентов — чтобы не было соблазна натянуть сову на глобус.
// На основе качественных исследований не составляют портреты аудитории. Для этого нужны количественные данные + качественные. На основе качественного исследования можно наудить хорошие гипотезы например для коммуникаций. А их эффективность уже смотрят на количественных.
Как писать-то, если не в процентах!
«Большинство», «некоторые», «почти все», «значительное число», «бывает» и тому подобные маркеры качества, а не количества.
«Большинство респондентов считают наши соцсети выдающимися, но некоторые видят в них тень посредственности. Возможно, нам нужно обновить загашник мемов» — пример инсайта для отчёта и гипотезы.
Очередные поправки в закон «О рекламе» — что ждать некоммерческим проектам?
На днях Госдума подписала очередной законопроект с очередной порцией поправок. Согласно этим поправкам для участников рекламного рынка появится свой сбор (не путайте с налогом), который будет работать примерно так:
— Рекламодатель не платит. Но есть нюанс.
— Если рекламодатель размещается через агентство, то оно заплатит 3% от своего агентского вознаграждения.
— А площадка платит 3% от рекламного бюджета.
То есть поправки означают только одно — реклама подорожает. Фонды, которые и до этого инвестировали в платные рекламные инструменты будут платить больше.
Есть и еще любопытный момент: законопроект обяжет публиковать минимальный обязательный объем социальной рекламы тех участников рынка, которые ранее в принципе не были обязаны делать такие размещения:
— Рекламораспространители (ресурсы, которые публикуют рекламу) с объемом ежесуточных посещений не менее 200 000 пользователей,
— Владельцы сервисов размещения объявлений,
— Владельцы агрегаторов информации о товарах/услугах.
Это значит, что социальной рекламы станет больше — внезапно. Но опять же, будет ли у обычных негосударственных фондов больше доступа к медийной поддержке — непонятно. В законопроекте указано, что такая возможность есть. Через ИРИ (они оператор социальной рекламы) всё еще можно подать заявку на конкурсной основе, прием заканчивается 20 декабря. Если ваш проект пройдет — возможно в апреле следующего года вы уже получите расширенный пакет площадок для своей кампании.
На днях Госдума подписала очередной законопроект с очередной порцией поправок. Согласно этим поправкам для участников рекламного рынка появится свой сбор (не путайте с налогом), который будет работать примерно так:
— Рекламодатель не платит. Но есть нюанс.
— Если рекламодатель размещается через агентство, то оно заплатит 3% от своего агентского вознаграждения.
— А площадка платит 3% от рекламного бюджета.
То есть поправки означают только одно — реклама подорожает. Фонды, которые и до этого инвестировали в платные рекламные инструменты будут платить больше.
Есть и еще любопытный момент: законопроект обяжет публиковать минимальный обязательный объем социальной рекламы тех участников рынка, которые ранее в принципе не были обязаны делать такие размещения:
— Рекламораспространители (ресурсы, которые публикуют рекламу) с объемом ежесуточных посещений не менее 200 000 пользователей,
— Владельцы сервисов размещения объявлений,
— Владельцы агрегаторов информации о товарах/услугах.
Это значит, что социальной рекламы станет больше — внезапно. Но опять же, будет ли у обычных негосударственных фондов больше доступа к медийной поддержке — непонятно. В законопроекте указано, что такая возможность есть. Через ИРИ (они оператор социальной рекламы) всё еще можно подать заявку на конкурсной основе, прием заканчивается 20 декабря. Если ваш проект пройдет — возможно в апреле следующего года вы уже получите расширенный пакет площадок для своей кампании.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
🐉Привет, дорогие коллеги. Поздравляем вас с наступившим 2025 годом! Пусть в ваших словах и делах прорастают штуки, которые вам по-настоящему важны и близки — ценности, идеалы, видение и другое такое же прочное.
Мы прямо скажем пережили 2024 — вряд ли мы тут кого-то удивим его трудностью местами: вы сами всё знаете. Спасибо вам большое, что вы с нами, даже несмотря наши провисания в коммуникациях (от экспертов-то по коммуникациям!). Мы рады поддержать вас и благодарны за вашу поддержку в ответ.
В 2024 году у нас было много поездок с тренингами и выступлениями. Оставляя за скобками командировки, где мы не вещали о коммуникациях в благотворительности, получилось поработать с несколькими десятками команд в оффлайне — это всегда большой заряд энергии в ответ и радость.
В онлайне было больше точечной работы: мы провели 4 качественных исследования, собрали 5 коммуникационных стратегий и провели 4 стратсессии для НКО + провели один курс по текстам «Рубль/Знак:Текст».
Также мы продолжаем сотрудничать с инклюзивной программой благотворительного фонда Сбербанка «Вклад в будущее» — в 2023 и 2024 году мы делали фандрайзинговый контент для акции «Добрый новогодний подарок» и забега «Зелёный марафон». По итогам акции в 2024 году получилось собрать 25 миллионов рублей, в этом году пока ждём финала и подсчёта результатов, но, думаем, будет так же или больше.
Скрестили пальцы за 2025 год, собрали в сноп любовь, веру и надежду, и загадали соразмерный *ситуации* объём чудес.
🤞
Как заканчиваются ваши каникулы? Какие планы на 2025?
Мы прямо скажем пережили 2024 — вряд ли мы тут кого-то удивим его трудностью местами: вы сами всё знаете. Спасибо вам большое, что вы с нами, даже несмотря наши провисания в коммуникациях (от экспертов-то по коммуникациям!). Мы рады поддержать вас и благодарны за вашу поддержку в ответ.
В 2024 году у нас было много поездок с тренингами и выступлениями. Оставляя за скобками командировки, где мы не вещали о коммуникациях в благотворительности, получилось поработать с несколькими десятками команд в оффлайне — это всегда большой заряд энергии в ответ и радость.
В онлайне было больше точечной работы: мы провели 4 качественных исследования, собрали 5 коммуникационных стратегий и провели 4 стратсессии для НКО + провели один курс по текстам «Рубль/Знак:Текст».
Также мы продолжаем сотрудничать с инклюзивной программой благотворительного фонда Сбербанка «Вклад в будущее» — в 2023 и 2024 году мы делали фандрайзинговый контент для акции «Добрый новогодний подарок» и забега «Зелёный марафон». По итогам акции в 2024 году получилось собрать 25 миллионов рублей, в этом году пока ждём финала и подсчёта результатов, но, думаем, будет так же или больше.
Скрестили пальцы за 2025 год, собрали в сноп любовь, веру и надежду, и загадали соразмерный *ситуации* объём чудес.
🤞
Как заканчиваются ваши каникулы? Какие планы на 2025?
В социальных науках есть сейчас есть большой тренд на поведенческую экономику — она описывает, как человек принимает финансовые решения (иррационально) и какие когнитивные искажения на это влияют. Донаты и волонтёрство тоже можно оценивать как экономические решения — таким образом, можно выдвигать гипотезы о том, как управлять возражениями и поведением доноров вообще. Мы писали об этом на KARTU.
Другая новая наука, набирающая популярность — социология эмоций. Она изучает, собственно, как эмоции работают в обществе: как мы формируем наше эмоциональное поведение, как управляем им, какие эмоции считаются ок, а какие нет и т.п. Самая известная книжка на этот счёт — «Управляемое сердце: коммерциализация чувств», её написала Арли Рассел Хокшилд, с этого текста вообще и начался разговор про социологию эмоций.
Я вам очень советую прочитать её или учебник ВШЭ «Приглашение в социологию эмоций» (который правда на 90% состоит из пересказа «Управляемого сердца»). Важная идея этих книг, например, в том, что человек, который получает меньше всего денег, как правило сталкивается с наибольшим объёмом эмоциональной нагрузки и «человеческим фактором» — официанты, бортпроводники, соцработники. Думаю, для руководителей это может быть геймченджером в выстраивании процессов первой линии взаимодействия с клиентами организации.
Другая важная мысль, которая меня вновь посетила во время прочтения — в частном фандрайзинге мы через контент управляем эмоциями человека, как следствие — мыслями, как следствие — поведением. Чем больше положительных эмоций человек испытывает, контактируя с нами, тем прочнее и долговечнее наша связь — никому не нравится страдать (ладно, много кому нравится, но не по одному и тому же поводу). Поэтому эмоциональный фон донора, связанный с нами, это то, чем мы частично можем управлять — а значит, его конструкция может быть частью нашей коммуникационной стратегии.
Я похожу ещё с инсайтами и выдам конспект важных для меня мыслей из «Приглашения в социологию эмоций». Хороший текст, много пищи для ума.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
🤓Прохожу очередное обучение стратегическому планированию в некоммерческом секторе, окружение прямо скажем международное и трансконтинентальное. Удивительным образом из головы вытряхиваются идеи об «особом пути» — везде одни и те же проблемы, но уникальны решения.
Меня раньше ужасно бесили стратсессии, где участвуют несколько организаций, казалось, что в них мало конкретики (ладно, в некоторых её и правда могло быть больше), но чем дальше, тем яснее видно, как сложно даже внутри одной организации договориться о том, чего конкретно мы хотим и что у нас для этого реально есть, чего нет и точно ли нам оно нужно.
Не говоря уже о стратсессиях, где формируются коалиции — внутри отрасли, региона, страны или даже мира. И чем больше масштаб и временная перспектива, тем меньше кажутся водянистыми обширные термины типа «стратегии», «объединения», «разнообразия» и т.п.
При этом для меня персонально и для нас в hug&cry всё ещё важно оставаться предметными, насколько это возможно в любом разговоре о стратегиях — чтобы каждый участник по итогу вышел с пониманием следующего шага. Мне очень понравилось это мерило качества стратсессии, почерпнула его от Дарьи Байбаковой, директора московской «Ночлежки» (спасибо!).
Как у вас дела? Вы уже оцифровали результаты прошлого года, спланировали следующий период? Поделитесь мыслями в комментариях, буду рада с вами порассуждать.
Меня раньше ужасно бесили стратсессии, где участвуют несколько организаций, казалось, что в них мало конкретики (ладно, в некоторых её и правда могло быть больше), но чем дальше, тем яснее видно, как сложно даже внутри одной организации договориться о том, чего конкретно мы хотим и что у нас для этого реально есть, чего нет и точно ли нам оно нужно.
Не говоря уже о стратсессиях, где формируются коалиции — внутри отрасли, региона, страны или даже мира. И чем больше масштаб и временная перспектива, тем меньше кажутся водянистыми обширные термины типа «стратегии», «объединения», «разнообразия» и т.п.
При этом для меня персонально и для нас в hug&cry всё ещё важно оставаться предметными, насколько это возможно в любом разговоре о стратегиях — чтобы каждый участник по итогу вышел с пониманием следующего шага. Мне очень понравилось это мерило качества стратсессии, почерпнула его от Дарьи Байбаковой, директора московской «Ночлежки» (спасибо!).
Как у вас дела? Вы уже оцифровали результаты прошлого года, спланировали следующий период? Поделитесь мыслями в комментариях, буду рада с вами порассуждать.
😤Донаты на эмоциях — завтра эфир
Выше писала про учебник «Приглашение в социологию эмоций», всё ещё рекомендую: он коротенький, но из него можно наудить массу мыслей.
Сокращая до сути, книжка декларирует, что (1) эмоции обусловлены культурно (пример: в одних культурах смерти принято радоваться, а в других — горевать) (2) эмоциями можно управлять как минимум на двух уровнях: глубоком (когда мы перепрошиваем своё реальное отношение к триггеру и перестаём испытывать яркие эмоции) и поверхностном (например, когда официанту нахамил гость, официант злится, но делает вид, что всё ок) (3) есть эмоциональный труд, результаты которого трудно измерить и оценить в деньгах, но им в основном занимаются те, кто получает меньше всего денег (4) люди описывают эмоции специальным языком, который принят в культуре и это влияет на интерпретацию этих эмоций.
Это всё жутко любопытно в разрезе отношений с частными донорами: по обе стороны находится человек (кто пишет пост и кто донатит после прочтения) и между ними есть медиум (текст, видео, фото), который стимулирует определённые эмоции и мотивирует поведение. Мотивировать можно разными эмоциями: из радости, печали и злости одинаково успешно можно выудить действие, но вопрос — какую эмоцию мы хотим вызывать чаще всего у тех, кто нас поддерживает?
Я хочу глубже разобраться в этом и приглашаю вас завтра на эфир, где мы попрактикуем на ваших текстах разные эмоциональные регистры и приземлим работу с эмоциями доноров на ваши коммуникационные стратегии.
💸Это бесплатно. Начало — в 14:00 по Москве. Будет и запись, и повтор в субботу, но в 12:00! Теория + практика займёт часа полтора.
В приложении — несколько из числа любопытных цитат в «Приглашении в социологию эмоций».
Ставьте 😍, если будете завтра или в субботу.
Выше писала про учебник «Приглашение в социологию эмоций», всё ещё рекомендую: он коротенький, но из него можно наудить массу мыслей.
Сокращая до сути, книжка декларирует, что (1) эмоции обусловлены культурно (пример: в одних культурах смерти принято радоваться, а в других — горевать) (2) эмоциями можно управлять как минимум на двух уровнях: глубоком (когда мы перепрошиваем своё реальное отношение к триггеру и перестаём испытывать яркие эмоции) и поверхностном (например, когда официанту нахамил гость, официант злится, но делает вид, что всё ок) (3) есть эмоциональный труд, результаты которого трудно измерить и оценить в деньгах, но им в основном занимаются те, кто получает меньше всего денег (4) люди описывают эмоции специальным языком, который принят в культуре и это влияет на интерпретацию этих эмоций.
Это всё жутко любопытно в разрезе отношений с частными донорами: по обе стороны находится человек (кто пишет пост и кто донатит после прочтения) и между ними есть медиум (текст, видео, фото), который стимулирует определённые эмоции и мотивирует поведение. Мотивировать можно разными эмоциями: из радости, печали и злости одинаково успешно можно выудить действие, но вопрос — какую эмоцию мы хотим вызывать чаще всего у тех, кто нас поддерживает?
Я хочу глубже разобраться в этом и приглашаю вас завтра на эфир, где мы попрактикуем на ваших текстах разные эмоциональные регистры и приземлим работу с эмоциями доноров на ваши коммуникационные стратегии.
💸Это бесплатно. Начало — в 14:00 по Москве. Будет и запись, и повтор в субботу, но в 12:00! Теория + практика займёт часа полтора.
В приложении — несколько из числа любопытных цитат в «Приглашении в социологию эмоций».
Ставьте 😍, если будете завтра или в субботу.
Спасибо всем участникам!
Завтра будет повтор, но в 12:00 по Москве, не перепутайте с сегодняшним временем. Я добавлю в повестку разговор и практику о ценностях — с ними разговор про эмоции будет объёмнее и более исчерпывающим. Запись будет — скорее всего, только завтрашнюю встречу выложу, чтобы не дублировать часть повестки.
Приносите на эфир ваши тексты, будем разбирать не отходя от кассы. Эфир продлится часа два, идеально если вы сможете с микрофоном подключаться к обсуждению. 🔌
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
💡Через полчаса начинаем эфир про эмоции, ценности и донаты.
Приносите тексты и вопросы про отношения с аудиторией, будем разбирать (идеально, если тексты будут умещаться на один экран вашего телефона, то есть где-то в тысячу знаков) и включайте микрофоны, чтобы участвовать в дискуссии.
До встречи!
Приносите тексты и вопросы про отношения с аудиторией, будем разбирать (идеально, если тексты будут умещаться на один экран вашего телефона, то есть где-то в тысячу знаков) и включайте микрофоны, чтобы участвовать в дискуссии.
До встречи!