Не знал, что Казахстан вляпался в эффект Сколково-Иннополиса

«Согласно Генплану G4 City – это умный город, состоящий из 4 современных тематических районов, расположенных вдоль автомагистрали Алматы – Конаев, который станет к тому же глобальным туристическим центром, расположенным вдоль Нового Шелкового пути.

Его главная цель – существенное повышение качества жизни населения, улучшение демографической ситуации, создание условий для развития человеческого капитала, а также создание условий для прорывного развития страны.

Предполагается, что G4 City будет развиваться в качестве интегрированного города, в котором будет проживать 2,2 миллиона жителей. Согласно оценкам, к 2050 году G4 City обеспечит более 1,1 миллиона рабочих мест»

Самая большая беда подобных мегапроектов — это вера, что вот мы сейчас ЧТО-ТО построим, и сразу ВЖУХ, и станет хорошо! Вот только каждый раз почему-то получается хреново: с чего вдруг стать хорошо, если существующие города вы поддерживать не умеете, а тут вдруг почему-то всё должно пойти иначе?

Обычно тут вспоминают про Силиконовую долину, как такую резервацию, где всё получилось. Вот только все изучают единичные хорошие примеры, но забывают про провалы, коих случилось очень-очень много.

Тут много вопросов: зачем нужен город в степи, почему позвали советских градостроителей, но главная загадка для меня — как сами чиновники называют этот город между собой? Или как они представляют потенциальное обсуждение условного переезда в этот город на бытовом языке? Типа, куда бы переехать, в Сан-Франциско или G4 City? Кто вообще догадался называть город G4 City?!

Как мы знаем, архитектура — это не просто стены с окнами, которые не должны обвалятся при пользовании домом — это ещё и язык власти.

Даже на бытовом уровне почти все легко отличат брежневку от сталинки или новый человейник от дореволюционного дома — изменения и потрясения в обществе всегда так или иначе отражаются в форме и назначении здания. Поэтому даже лужковские уродцы и капром имеют ценность, только не столько архитектурную, сколько историческую.

Гуляя по улицам, мы так или иначе считываем историю не просто одного города, а всего государства. При этом крайне интересно прослеживать изменения на знаковых зданиях, как они меняются и адаптируются к разными запросам времени и государства.

Например, здание Мин.Обороны на Фрунзенской набережной в Москве: его начали строить ещё до войны, а закончили лишь в 1951. В наше же время оно кардинально изменилось: над ансамблем появились доминанты, в арках — символические витражи, а часть улицы оказалось за высоким забором.

Как выяснилось в Люберцах, путепроводы бывают не только через автомобильные или железные дороги, но еще и через... магистральные говноводы!

Да, это тот самый коллектор, который помешал строительству нормальных переходов через СВХ на Выхино; за городом он выходит из-под земли и идет в высоченной насыпи, которая является своеобразным валом на границе Москвы и Люберец (как символично)

Почему-то при пересечении насыпи проектировщики решили не просто отсыпать склоны, а устроить полноценный путепровод — получилось не очень практично, но интересно и впечатляюще

Кажется я понял, как обучают водителей в Петербурге

Друзья, у меня тут для вас образцовая история идиотизма и торжества здравого смысла — 2 в 1!

В Москве есть МГУ — тут, думаю, все в курсе. Ближайшая к университету станция метро — Университет. Нужно ли пояснять, кого эта станция обслуживает в первую очередь? Хотя там вообще крупный районный хаб с магистральными автобусами и трамвайной конечной. Вот только всё это находится через дорогу от квартала МГУ.

До недавнего времени тут всё было хорошо: на перекрёстке были наземные переходы во все стороны, перейти проспект не было проблем. Была цифра, что за день тут проходит аж 40 тысяч человек. А потом пришли градостроители и стройкомплекс и такой «что за херня? Тут же пробки из-за пешеходов!» — так началась долгая стройка с вечными перекрытиями. Стоимость подземника не озвучивается, но пишут про перекладку 230 км инженерных коммуникаций — это очень дорого. В 2016 году подземный переход открыли, а зебры — стёрли. Пробки никуда не делись, да и безопаснее перекрёсток не стал, но людей стали загонять под землю.

И вот мы перемещаемся в непростой 2022 год — аккурат в начале учебного года коммунальщики закрыли сход в подземный переход и половину самого тоннеля на капремонт. Опустим вопросы, как нужно было строить, что уже через 6 лет всё нужно обновлять аж за 111 млн рублей. Главный итог вы видите на фото — мы получили коллапс.

Сегодня же прислали фото, что ЦОДД сделал здесь временный наземный переход. С учётом того, что светофоры с перекрёстка никуда не пропали, технически сделать это было несложно — главное, что было желание.

Сейчас крайне важно зафиксировать успех и показать запрос на постоянную зебру. Такие примеры в Москве уже есть, вспомнить ту же Пролетарскую, переход у м.Проспект Мира или Новослободская — там тоже зебры были сначала на время, а потом они всем понравились и их оставили. Что нужно сделать: отправить обращение на сайте мэрии или хотя бы скинуть этот пост своим друзьям.

А в переходе можно открыть бар, велопарковку или хотя бы общественный туалет — студенты оценят!

Город военного времени

Мир не идеален и часто приходится приспосабливаться даже к самым ужасным ситуациям. Тут я немного хотел бы рассказать про израильский опыт городского планирования в условиях частых атак.

В стране есть специальное приложение для предупреждении о ракетах и терактах с инструкциями, как себя вести. Можно сказать, что у каждого жителя есть такое — тут всё просто.

В городах есть сеть общественных бомбоубежищ — есть сайт с картой и делением по расстоянию от вас и степени защиты. Чаще всего это небольшие скверы или парки, где под детскими площадками или типа того будет бункер — разумное совмещение функций, ведь из-за бетонной подушки озеленить зону над бункером весьма проблематично. Плюс те же дети с родителями маломобильны, а так бомбоубежище прямо под ними. Хотя есть убежища с надземной частью в виде небольшой постройки.

Ещё читал когда-то, что в особо опасных районах страны над важными объектами, типа автобусных остановок, ещё делают бетонный колпак — в случае попадания ракеты колпак берёт удар на себя и разрушается, а сама остановка или дом остаются целыми. Но лично таких не видел.

Во всех новых домах есть стояк с укреплёнными комнатами-бомбоубежищами. Обычно их видно с улицы за счёт небольшого окна, в стенах же спрятаны железные задвижки. В старых домах бомбоубежища общие в подвалах и обычно одно на несколько домов, но в рамках реноваций (достраивают этажи, лифты и тд) там достраивают эти самые комнаты.

Если с Израилем всё более-менее понятно, то швейцарские требования по бомбоубежищам могут удивить: тут на каждого есть бомбоубежище от ядерной войны

Большинство зданий, построенных начиная с 1963 года имеют общие ядерные убежища. В 2006 году в швейцарских домах, учреждениях и больницах насчитывалось 300 000 убежищ, а также 5 100 общественных убежищ, которые обеспечивают защиту для 8,6 млн. человек — это 114% от населения страны.

Например, когда я снимал новый район Базеля, то зашёл в подземный паркинг — там есть отдельный пандус для пешеходов и велосипедистов, а рядом гермодверь как раз с бомбоубежищем.