Когда после перерыва палата общин собралась для дебатов, против сторонников мира выступил член «Группы» А. Бальфур. Он заявил, что для дебатов не хватает кворума, а сами они произведут плохое впечатление на публику, и парламентарии скисли. Вопрос о войне был решен, и 4 августа Георг V в Букингемском дворце объявил войну Германии. Это стало неожиданностью и ударом для Вильгельма, своеобразной «черной меткой»: «Дело сделано, Вилли». Только вместо стивенсоновского Слепого Пью сработали деятели из «Группы», тоже весьма неравнодушные к сокровищам. Теперь Вильгельм мог сколько угодно топать ногами в ярости, изрыгать проклятья в адрес «подлых торгашей» – ловушка захлопнулась, Германия оказалась в состоянии войны на два фронта с тремя ведущими европейскими державами.

Уважаемые подписчики! Приглашаю вас на встречу 17 июня в магазине "Книжный день"

Подробности и регистрация по ссылке: https://день-магазин.рф/index.php?route=events/all/detail&event_id=437

Занимаясь европейскими делами и будучи уверенными в лояльности США, и британский истеблишмент, и «Группа», похоже, несколько выпустили из виду некоторые процессы в этой стране. А там далеко не все крупные капиталисты и компании готовы были играть вместе с британцами, далеко не все были в восторге от идеи «англо-американского истеблишмента». Иными словами, у государства США и части американского капитала были свои интересы и свои планы относительно России и Германии. Эти интересы и планы не просто не совпадали с британскими, но противоречили им, вступали в конфликт, подрывая (на тот момент) идею англо-американского истеблишмента. Во многом это было связано с нефтью, и эта линия тоже прочерчивается к России, к русским революциям 1905 и 1917 гг.

В 1870 г. была зарегистрирована как корпорация компания Рокфеллера (получившего финансовую поддержку от Ротшильдов через Я. Шиффа – того самого, который будет финансировать антиправительственную деятельность в России в начале ХХ в.) Standard Oil of Ohio (далее – Стэндард Ойл, или СО). Всего через 30 лет, к концу XIX в., как верно отмечает Ю.Т. Трифанков, семья Рокфеллеров получила контроль над большинством нефтяных промыслов мира. Однако монополии не получилось: в России было открыто огромное Бакинское месторождение нефти, и уже в конце XIX в. Россия пригласила братьев Нобелей и семью Ротшильдов помочь в разработке нефтяных богатств Каспия и Грозного – к 1900 г. нефть из этих регионов составляла половину производимой в мире нефти. Началась конкуренция, и к 1890 г. треть российской нефти делили между собой Ротшильды и Рокфеллеры. Из 214 млн долларов, вложенных в нефтяную промышленность России до 1914 г., 130 млн принадлежало иностранцам.

Соперничающие наднациональные (протоглобальные) кланы старались использовать местные, российские силы в своей борьбе, причём как местную власть, так и революционеров. Так, в 1905 г. Рокфеллеры через «Кун энд Лееб» финансировали Л.Д. Троцкого (Троцкий и вернётся в Россию в 1917 г. на деньги Рокфеллеров). Рокфеллеры через посредников передавали деньги бакинским рабочим организациям (в частности, группе И.Т. Фиолетова, куда какое-то время входил Сталин) на организацию забастовок «во владениях» Нобелей, тесно связанных с Ротшильдами.

Главным противником Рокфеллеров в Европе была Royal Dutch Company, за которой стояли британские и голландские круги. Революция и гражданская война в России была выгодна прежде всего СО – это убирало её конкурентов. Есть сведения, что Рокфеллеры через ложу «Великий Восток народов России» передали Керенскому и Временному правительству около 50 млн долларов – чтобы удобней было договариваться. Иными словами, как минимум с 1911 г. (начало открытого соперничества Рокфеллеров и Ротшильдов в России, на Ближнем Востоке и в Мексике) у хозяев СО была прямая заинтересованность в политических потрясениях в России, способных убрать российскую нефть с рынка. Cui bono? Cui prodest? (Кому хорошо? Кому выгодно?) – говорили римляне.

… Машина, толкавшая мир к войне, уже работала на полную мощь, она не могла дать задний ход: слишком многое было поставлено на карту: огромные капиталы, судьбы целых империй, власть, новое мироустройство – без Германии и России, отвечавшее интересам в первую очередь британского и американского капитала. В этой ситуации России было трудно избежать вовлечения в войну, особенно если учесть её задолженность британскому и французскому капиталу, представленному в основном еврейскими банкирскими домами. Впрочем, царь не очень и стремился избежать войны, о ней как о деле почти решённом он говорил ещё в начале 1914 г. Степени катастрофичности последствий войны для Российской империи он, по-видимому, не представлял и на предупреждения не обращал внимания. А предупреждения были и, как оказалось, абсолютно верные. Речь идёт о записке П.Н. Дурново и размышлениях В.К. Плеве.

В феврале 1914 г. П.Н. Дурново направил царю «Записку», в которой писал о необходимости создания континентального блока против англосаксов как фактора стабильности в Европе и о гибельности для России и династии участия в войне, тем более на стороне Великобритании. Война, по его мнению, не могла не привести к социальным потрясениям. «Особенно благоприятную почву для социальных потрясений, – писал Дурново, – представляет, конечно, Россия, где народные массы, несомненно, исповедуют принципы бессознательного социализма… Русский простолюдин, крестьянин и рабочий одинаково не ищет политических прав, ему и ненужных, и непонятных. Крестьянин мечтает о даровом наделении его чужой землею, рабочий – о передаче ему всего капитала и прибылей фабриканта, и дальше этого их вожделения не идут. И стоит только широко кинуть эти лозунги в население, стоит только правительственной власти безвозвратно допустить агитацию в этом направлении, – Россия, несомненно, будет ввергнута в анархию, пережитую ею в приснопамятный период смуты 1905–1906 годов… Война с Германией создаст исключительно благоприятные условия для такой агитации. Как уже было отмечено, война эта чревата для нас огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи, – будем надеяться, частичные, – неизбежными окажутся и те или другие недочеты в нашем снабжении. При исключительной нервности нашего общества, этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение, а при оппозиционности этого общества все будет поставлено в вину правительству».

Ну а дальше – революция.

Двенадцатью годами раньше Дурново, т.е. в 1902 г., поразительный по точности прогноз в споре с С.Ю. Витте дал министр внутренних дел В.К. Плеве. Он писал: «Революция у нас будет искусственной, необдуманно сделанной так называемыми образованными классами, общественными элементами. У них цель одна: свергнуть правительство, чтобы самим сесть на его место, хотя бы только в виде конституционного правительства. У царского правительства, что ни говори, есть опытность, традиции, привычка управлять. Заметьте, что все наши самые полезные, самые либеральные реформы сделаны исключительно правительственной властью, по ее почину, обычно даже при несочувствии общества… из лиц, из общественных элементов, которые заменят нынешнее правительство, – что будет? – одно лишь желание власти, хотя бы даже одушевленное, с их точки зрения, любовью к родине. Они никогда не смогут овладеть движением. Им не усидеть на местах уже по одному тому, что они выдали так много векселей, что им придется платить по ним и сразу идти на уступки. Они, встав во главе, очутятся силою вещей в хвосте движения. При этих условиях они свалятся со всеми своими теориями и утопиями при первой же осаде власти. И вот тогда выйдут из подполья все вредные преступные элементы, жаждущие погибели и разложения России, с евреями во главе».

Последний тезис Плеве подтвердил после революции не кто иной, как В.И. Ленин, который писал: «Большое значение для революции имело то обстоятельство, что за годы войны в русских городах осело много еврейских интеллигентов. Они ликвидировали тот всеобщий саботаж, на который мы натолкнулись после Октябрьской революции»; т.е. речь идёт о том, что Е. Киржниц в работе «Еврейский рабочий» (1926 г.) охарактеризовал просто: «…нам удалось овладеть государственным аппаратом». Иными словами, прогноз Плеве полностью сбылся. Кроме того, Плеве, во-первых, очень чётко определил характер революции, которую сотворят «образованные классы» («цитатная интеллигенция», как называл их И. Солоневич), – искусственный. Во-вторых, он абсолютно верно предсказал тот факт, что эти «революционеры» не удержат власть и что стихия их сметёт. Так и вышло. Россия вступила в войну и двинулась к тому, что предрекали Плеве и Дурново, – к революции.

Если Плеве и Дурново предсказывали ситуацию внутри страны, то замечательный русский геополитик А.Е. Едрихин (Вандам), соглашаясь с М.О. Меньшиковым по поводу кустарности внутренней политики, фиксировал то же (кстати, как и Н.Е. Врангель) во внешней политике – отсутствие стратегии. С учётом этого в 1912–1913 гг. он предсказал то, как англосаксы в ближайшие годы будут загонять Россию в угол: «Простая справедливость, – писал А.Е. Едрихин, – требует признания за всемирными завоевателями и нашими жизненными соперниками англосаксами одного неоспоримого качества – никогда и ни в чём наш хвалёный инстинкт не играет у них роли добродетельной Антигоны. Внимательно наблюдая жизнь человечества в её целом и оценивая каждое событие по степени влияния его на их собственные дела, они неустанной работой мозга развивают в себе способность на огромное расстояние во времени и пространстве видеть и почти осязать то, что людям с ленивым умом и слабым воображением кажется пустой фантазией. В искусстве борьбы за жизнь, т.е. политике, эта способность даёт им все преимущества гениального шахматиста над посредственным игроком. Испещрённая океанами, материками и островами земная поверхность является для них своего рода шахматной доской, а тщательно изученные в своих основных свойствах и в духовных качествах своих правителей народы – живыми фигурами и пешками, которыми они двигают с таким расчётом, что их противник, видящий в каждой стоящей перед ним пешке самостоятельного врага, в конце концов, теряется в недоумении, каким же образом и когда им был сделан роковой ход, приведший к проигрышу партии?

Интересное интервью Е.Г. Пономаревой агентству БелТА.

Вот и обещанное интервью 😊

https://youtu.be/Fdi0vV-6Ric

‼️Уважаемые подписчики! Как обещал, размещаю список книг по истории Античности

Общие
Немировский А.И. История Древнего мира. Античность. М., 2018.
Бауэр С.У. История Древнего мира. М., 2014.

Греция
Белох Ю. Греческая история. М., 2022.
Виппер Р.Ю. История Греции в классическую эпоху. СПб., 2018.
Курциус Э. История древней Греции (т. 1–5). М., 2002.
Лурье С.Я. История Греции. СПб., 1993.
Хибихт Х. Афины. М., 2009.
Безрученко А. Спарта. М., 2008.
Суриков И.Е. Политические деятели древней Греции. (т. 1–2). М., 2002.
Ханиотис А. Эпоха завоеваний. Греческий мир от Александра до Адриана. М., 2020.

Рим
Моммзен Т. История Рима (т. 1–5, любое издание).
Сергеев В.С. Очерки истории Рима (т. 1–2). М., 1938.
Ковалёв С.И. История Рима. СПб., 2003.
Вегнер В. Рим (т. 1–2). М., 2002.
Алфёрова М.В. История древнего Рима. М., 2002.
Остерман Л. Римская история в лицах. Республика. М., 2014.
Остерман Л. Римская история в лицах. Империя. М., 2014.
Дмитренко В. Властители Рима. М., 2004.
Эверет Э. Возвышение Рима. М., 2018.
Дункан М. История падения Римской республики. М., 2021.
Виппер Р.Ю. История Римской империи. СПб., 2019.
Голдсуорси А. Падение Запада. Медленная смерть Римской империи. М., 2013.
Хизер П. Падение Римской империи. М., 2010.
Хизер П. Великие завоевания варваров. М., 2016.
Хизер П. Восстановление Римской империи. М., 2015.

Художественная литература
Езерский М. Власть и народ. М., 1994 (4 тома: Гракхи. Марий и Сулла. Триумвиры. Конец республики).

К 100-летит врага России.
Мое интервью Сергею Стиллавину о Генри Киссинждере.
В описании ошибка — дата не 17, а 27 мая.

https://smotrim.ru/audio/2704335

Такого именно рода искусство увидим мы сейчас в действиях американцев и англичан против нас самих»

Плеве, Дурново, Едрихин и другие оказались не то кассандрами своего времени, не то «гостями из будущего», которым не поверили и которым словно пришлось заклинать, чтобы «прекрасное далёко» не было жестоко – к ним, к России. Заклинания не помогли. «Далёко» оказалось вовсе не прекрасным, в том числе и потому, что к заклинателям не прислушались.

Первая мировая война вызвала в России взрыв патриотизма. Забастовочное движение пошло на убыль, правда, не только по причине патриотизма – рабочие боялись отправки на фронт в наказание. Для русской армии война началась с победы Северо-западного фронта над немецкой армией в Гумбиннен-Гольдапском сражении. Кстати, само вступление России в войну стало опровержением немецкого плана Шлиффена. Согласно этому плану, немцы в течение 40 дней громили французскую армию, а затем разворачивались на восток и наносили удар по России. Почему 40 дней? Столько, по немецким подсчётам, нужно было русской армии для завершения мобилизации. Русская армия, однако, вступила в войну, не завершив мобилизации, к чему немцы не были готовы – такой ход им был непонятен. Не могу здесь не вспомнить слова лесковского генерала (из рассказа «Железная воля») о немцах: «…какая беда, что они умно рассчитывают, а мы им такую глупость подведём, что они и рта разинуть не успеют, чтобы понять её».

Впрочем, победы русской армии довольно быстро сменились поражением: немцы перебросили в Пруссию войска с Западного фронта (это спасло Париж – 27 августа 1914 г. французы на Марне нанесли мощный удар по ослабленному правому крылу немецкой армии) и 26–31 августа в сражении при Танненберге свежие немецкие войска разбили измотанную 2-ю армию А.В. Самсонова (он застрелился), а 1-ю армию П.К. Ренненкампфа вытеснили из Восточной Пруссии.

19 августа – 21 сентября в ходе Галицийской битвы русские войска нанесли поражение австро-венгерской армии и по сути вывела Австро-Венгрию из войны (после этого австро-венгры могли воевать только при немецкой поддержке), однако исчерпание мобресурсов, прежде всего боеприпасов, не позволило продолжить наступление. Впрочем, и немцам в ходе Варшавско-Ивангородской операции (октябрь – ноябрь 1914 г.) не удалось добиться победы, они лишь сняли угрозу вторжения русских войск в Германию.

Почти весь 1915 г. оказался неудачным для русской армии, она терпела поражения и отступала. Фронт стабилизировался лишь к осени. На этот момент наши потери в войне составили 150 тысяч убитыми, 700 тыс. ранеными, 900 тыс. пленными, 4 млн людей бежали из захваченных врагом западных провинций. За полтора года была выбита бóльшая часть кадровых офицеров; в 1916 г. только 20% офицеров были дворянами; среди солдат появилось много городских люмпенов.