И по случаю Нового года - подарочек :) Отличная книжка, одна из любимых ❤️📚

Из всех живущих сейчас в России (а может, и за ее пределами) антропологов, занимающихся тем, что мне близко - женщинами, женскими предметами и памятью, я больше всего люблю Светлану Адоньеву. Помню, как сейчас, как в жарком, душном Тунисе, работая гидом, я уходила в обед в пустой конференц-зал под крышей отеля, и слушала ее лекции. Все подряд: про похоронные плачи, Медной горы Хозяйку, про вещи и Бурдье. И мне казалось, что эти лекции - единственное, что держит меня на плаву: я была в Тунисе уже почти год и теряла всяческую связь с той реальностью, частью которой была до поля.
И вот по прошествии времени, уже будучи кунсткамерским аспирантом, мы встретились с ней на лекции Андрея Туторского в ЕУ, и я рассказала ей, как меня спасали ее лекции :))
Поэтому сегодня я хочу с вами поделиться одной отличной лекцией, которую приятно и интересно слушать, она не только про антропологию, но и про всех нас, имеющих за плечами исчезнувшую семейную историю:
https://www.youtube.com/watch?v=i1d8Ivpg5Xc

Удивительно складывающийся 2020 год занес меня вместо Северной Африки на север России - в Республику Коми.
Коми - это мое первое поле, которое я делала самостоятельно, делала, возможно, весьма посредственно, но с любовью, а по результатам этого поля написала свою дипломную работу, которая была посвящена этнической идентичности коми Нижней Вычегды. Важно отметить, что оба мои поля - и Коми, и Тунис - связаны с моей жизнью за пределами института. И если про Тунис я пишу много, то с коми этнографией мы расстались уже давно, несмотря на то, что я продолжала и продолжаю туда приезжать, поскольку по моим венам бежит аж целая четверть коми крови :)) Это все, конечно, шутки, но несмотря на то, что в Сыктывкар я после защиты приезжала, то на Нижней Вычегде не была очень давно, с момента моей последней экспедиции в 2014 г. И ехать туда было волнительно и даже немного тревожно: как поживают мои информанты? Как оценили они мое длительное отсутствие? И главное - как я им скажу, что, сидя в Петербурге, не продолжаю заниматься коми, а вообще перескочила аж на соседний континент. Дело в том, что все мои информанты - это просто удивительные люди, и я до сих пор удивляюсь, как это мне так повезло, что мне всегда в поле оказывали помощь. Конечно, играла роль родственная связь с жителями села (в этот приезд я гордо водила Мохамеда по улице, названной в честь моего прадеда), но не только. И пусть это прозвучит наивно, но в месте, где я проводила исследование, было действительно много хороших людей. И стоит ли скрывать, что они не устраивали мне допроса, где результаты моей полевой работы, а просто радовались моему приезду. Угощали. Как выяснилось - многих уже и нет. Если вы слышали об одном дедушке из села Айкино, который скопил за свою жизнь и перечислил один миллион рублей реабилитационному центру для детей «Гаврош» в деревне Гам, так вот - это мой информант. И в том году его не стало.
Но помимо вот этих моментов, хочется рассказать еще вот о чем. Будучи в деревне, мне посчастливилось увидеть семейный фотоальбом, на снимках которого запечатлены мои прапрабабушки и дедушки. И рассматривая эти фотографии, я думала только о том, как они похожи и как сложилась их судьба (многие погибли на фронтах разных войн). Вернувшись домой и слушая лекции Адоньевой, а если быть точной - слушая ее анализ старых крестьянских фотографий, где, кто и как сидит и что это обозначает, я вдруг осознала, что на "моих" деревенских снимках также воспроизводятся эти техники. И это какая-то очень важная точка, когда ты вдруг обнаруживаешь свою семью "вшитой" в поле традиции. Вот уж точно, лицом к лицу лица не увидать! В моем случае - не увидать чего-то большего, кроме родных лиц. Это осознание - очень симптоматичная история для меня; оба моих поля - поля моей семьи, внутри которых для меня, видимо, существует большое количество "слепых зон". Будучи постоянно озабоченной тем, что я что-то не увижу или не пойму, я начинаю тревожиться еще больше :) А вдруг и в Тунисе я много не вижу, потому что это - уже почти свои, уже очень знакомые? Будем надеяться, что все не так ужасно :)

В Питере идет дождь, а я припасла для вас фильм, который аккумулировал в себе все то, о чем я стремлюсь писать на канале (когда не отвлекаюсь на себя). Фильм вышел в Тунисе в 1994 г. Называется "Дворцовое молчание", идет 2 часа, и что самое прекрасное для пользователей рунета - вконтакте он выложен на языке оригинала (можно насладиться тунисским диалектом) и сопровожден русскими субтитрами (за исключением ряда нюансов - без ошибок). О чем собственно фильм? Прежде всего, он о времени накануне обретения Тунисом независимости - 1950-х гг. Но здесь эпоха выступает лишь декорациями к главной теме - тунисского гарема и судьбы женщины. В центре находится история незаконнорожденной девочки Алии, мать которой служанка и наложница хозяина дома. У этого хозяина есть и родная дочка, с которой Алия дружит. В фильме отлично показано все: женская половина дома (пресловутый гарем), на которой не только поются песни и танцуются танцы, но и идет тяжелая, ежедневная работа по приготовлению еды, уборке, обслуге; показан целый спектр проблем, с которыми сталкивалась женщина (прежде всего, насилие). И, конечно, война за независимость, которая проникает в гарем через радиоприемник и песню "Зеленый Тунис кажется оглушенным...".
Фильм очень пронзительный и красивый, выверенные вплоть до малейших деталей интерьеры, отличная актерская игра, прекрасный голос главной героини. Я всячески советую его всем, кто хотел бы понять, почему для Туниса женский вопрос - один из самых важных до сих пор, а тунисские женщины считаются самыми "свободными женщинами Востока".
Есть и несколько нюансов, которые не влияют на смысл фильма, но их важно учитывать. Фильм вышел в 1994 г. при президенте Бен Али, который в 1987 г. узурпировал власть, объявив первого президента Бургибу старым и немощным. Во многом Бен Али провозглашал себя последователем Бен Али, при этом усиливая диктаторский режим в стране (ну, вы знаете, все эти "полиция контролирует все, зато улицы чистые"). Важно понимать, что Бургиба - отец нации и великий освободитель женщин - был не менее авторитарным правителем, чем его сосед Муаммар, кроме того, он был человеком весьма лояльным Франции. Он был тем самым лидером, расправившимся со многими не менее сильными кандидатурами на пост президента (которые, кстати, участвовали в войне с французами с винтовками на перевес, а не просто публикуя статьи и выступая перед людьми). К концу 80-х все это начинает выползать наружу, поэтому власть в очередной раз разыгрывает свою любимую карту - женский вопрос - и снимает этот фильм. Несмотря на такие старания, в 2011 г. песня со словами "Вы сдали Тунис врагам, погрузили его во тьму" становится актуальной снова. А фильм не теряет своего главного смысла - свобода женщины и ее права являются неотъемлемой частью свободы страны в целом.
https://vk.com/video?q=%D0%B4%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%86%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D0%B5%20%D0%BC%D0%BE%D0%BB%D1%87%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F&z=video-30306408_163393904

Если верить учебникам и пособиям по этнографии арабов, то календарная обрядность у них завязана исключительно на религиозных праздниках: мусульманский новый год, день рождения Пророка, праздник жертвоприношения и пр. Я, честно говоря, не очень люблю, когда под одну гребенку гребут всех "арабов". Для начала нам придется долго разбираться с тем, кто же они такие. Поскольку я занимаюсь Тунисом (и иногда делаю робкие вылазки в соседние страны - пока только на бумаге), а Тунис традиционно считается "арабской страной", то я скажу, что календарная обрядность устроена в этом регионе несколько сложнее, чем это подается в научных статьях (больше всего в таких статьях меня "радует" обобщение, когда текст пишется на ближневосточном материале, а потом говорится, что так во всех арабских странах, включая Магриб). Магриб - это отдельный, огромный регион, в котором слишком много всякого особенного, чтобы можно было говорить о нем, как о всего лишь "одном из арабских регионов".
Что, например, в Тунисе происходит осенью? Сбор урожая, конечно же. Прежде всего, созревают оливки, из которых потом будет масло или соленые заготовки. Созревают гранаты, из которых на протяжении долгих часов варят джем (ох уж эти воспоминания, помню ушел у меня целый баллон газа на такое развлечение). 15-го сентября дети идут в школу, и это, как и везде, огромный стресс для родителей, выкладывающих огромные суммы на канцелярию и форму. Осенью играются свадьбы, но реже, чем в августе, поскольку родня, проживающая за границей, приезжает в основном летом, а как играть свадьбу без них? Осенью начинают доставать с антресолей ковры и традиционные покрывала-абана, поскольку вечерами становится все холоднее, а отопление в домах - редкость. Разводят огонь в небольших глиняных чашах - канунах, куда могут добавить и ладан для атмосферы и избавления от злых духов. 31 октября отмечают Хэллоуин - в школах, детских садах; устраивают частные вечеринки. В ноябре начинается время цитрусовых, созревают финики. В море купаются лишь самые отчаянные, хотя оно чистое и достаточно теплое по питерским меркам. Начинаются дожди, в приморских городах увеличивается влажность, хозяйки отчаянно борются с плесенью. На базаре начинают продавать пуховики и угги, несмотря на то, что +17. Лучшее средство от холода - хаммам. Собираясь в него осенью или зимой, пожилые женщины надевают старые традиционные покрывала из шерсти, чтобы не простыть.
Вот таким был тунисский календарь повседневных практик, когда я там жила. Мне кажется, что это был один из лучших периодов, когда спала жара, расцвели розы и созрели гранаты. Вспоминаю и даже скучаю.
Всем счастливой осени :)

Вместо открытки к Дню знаний 🔥

— С каких пор ты отвернулась от священной книги?
— С тех пор, как научилась читать вот эту книгу.

Это советский плакат 1930-х годов — эпохи, когда в Узбекистане, Киргизии и других советских республиках проводилась кампания худжум («наступление»), направленная на улучшение положения женщин.

2 сентября ушел из жизни известный антрополог Дэвид Гребер, чья книга про bullshit jobs - несомненно очень крутая.
Про Дэвида написали практически все коллеги-антропологи в своих каналах, поэтому я просто хочу оставить здесь одну из ранних его антропологических работ про Мадагаскар

«Восточная женщина - это машина, и ничего более; она не делает различий между одним мужчиной и другим. Курение, посещение ванны, макияж и кофе – это круг занятий, составляющих ее существование», писал Флобер из своего путешествия по Египту в 1853 г. В этом высказывании нашли свое отражение самые различные дискурсы: тут и наш «любимый» ориентализм вместе с его эротизацией, и новый индустриальный век, ведь женщина у Флобера не просто объект, а машина. Она создана для использования, и она потенциально «Другая», т.е. не человек. Флобер пишет: «Что касается физического удовольствия, оно должно быть очень незначительным, так как они «coupe de bonne heure ce fameux bouton» [речь идет о женском обрезании] довольно рано». Это, по мнению писателя, делает ее такой «поэтичной». Как и следует машине, она бесстрастна, неприхотлива и бесчувственна. Анализу позиции Флобера посвящена первая глава антропологического исследования «Критические территории: французский и британский ориентализм», которой я с радостью делюсь. Несмотря на то, что текст 1991 г., он все еще не теряет актуальности (и боюсь, что долго еще не потеряет). Конструкт «восточная женщина как загадочная сексуальная чародейка» является неотъемлемой частью стереотипных представлений о неком гомогенном «востоке». Тот же рунет переполнен информацией о том, как стать «загадочной восточной женщиной», следовать «мудрым советам восточных женщин» и пр. Даже в академической среде я периодически слышу всякие странные фразы о «восточных мужчинах» и «восточных женщинах», которые особенно загадочны, привлекательны и, что важно, отличаются от нас какой-то «диковатостью» или даже «близостью к природе». Поскольку такие вещи меня чаще всего парализуют и пугают, я предпочитаю защищаться от них антропологическими и историческими текстами. Собственно, и название моего канала про это – про стереотипы, конструкты и (не)свободы женщин, живущих в странах, которые принято считать «восточными».

Chapter Title: Orient as Woman, Orientalism as Sentimentalism: Flaubert

Читаю у Малиновского про колдунов и ведьм на Тробрианских островах.
- Мохамед, а в Тунисе есть ведьмы?
- Да нет, только всякие сумасшедшие, сидящие на улице и предлагающие погадать.
- А ты говорил, что когда отец болел, к нему приходила бабуля...
- Она не была ведьмой!
- Но она заговаривала ему колено с солью!
- Просто хорошая бабушка!
- Но это колдовство!..
- Но она читала Коран!..
Такие дела. Колдовства в Тунисе нет :))

А статистика говорит другое: https://www.pewforum.org/2012/08/09/the-worlds-muslims-unity-and-diversity-4-other-beliefs-and-practices/

В конце XIX века благодаря бурному развитию производства и торговли шёлком многие женщины Южного Китая стали финансово независимыми. Тогда китаянки до свадьбы заплетали волосы в длинную косу, эта причёска была символом их свободы. Некоторые женщины решили, что хотят сохранить независимость навсегда — и стали Заплетёнными Сёстрами. Они давали обет целомудрия, объявляли себя свободными от обязательств по отношению к своим родителям и всю жизнь заплетали волосы в длинную косу — причёску эмансипированной китаянки. А ещё носили блузы и тёмные брюки — что-то вроде униформы, подчёркивающей их отличие от замужних женщин.

Заплетённые Сёстры не могли вернуться в родные деревни и города, а родственники даже имели право не оплачивать их похороны. Поэтому женщины селились вместе и действительно заботились друг о друге, как семья, до самой смерти — несколько таких сестринских домов существуют до сих пор.

@easteastworld