Наталья Лифарева // Рассказы

Шумел прибой. Волны, накатывая одна на другую, мягко шуршали прибрежной галькой. Растянувшись во весь рост на горячих камнях, он почувствовал приятную дрожащую усталость после длинного, хотя уже и не такого стремительного, как раньше, заплыва. Сквозь окутывающую полудрему он слышал, как фотограф зазывал сняться на осле или с обезьянкой, на фоне моря или картонного белого парохода. Восторженно и радостно повизгивали дети, а женщины угрожающе напоминали им в последний раз, что пора выходить из воды, что они уже все в пупырышках и губы уже синие.

Мужчины неподалеку ожесточенно хлопали картами по газете, изредка издавая получленораздельные грубые возгласы. Где-то торговались о цене на черешню, время от времени проезжали машины, раздраженно гудя на праздно шатающихся пляжников. Кто-то приглушенно ссорился, кто-то шептался и целовался, а невдалеке группа возбужденных и слегка пьяных людей отчаянно лупила по мячу, издавая неприятный звук то удара, то шлепка. Все было так же, как и сорок лет назад: то же море, то же шуршание волн, запахи и звуки.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/06/15/natalja-lifareva-rasskazy/

#формаслов_проза

Зуля Стадник // Рогатая му-у-уза

В январе корова Машка загрустила. Она стояла в хлеву и мрачно жевала сухое сено.
— Что с тобой, Манечка? — спрашивала хозяйка.
Хозяйку коровы звали вычурным именем Констанция, но все в деревне называли её просто — тётя Котя.
— Мне ску-у-учно! — мычала Машка.
Надо сказать, что Машка была способная и умная корова. Она не только давала молоко, но и умела на скорую руку приготовить из него молочный суп, сладкое суфле и эскимо. А в свободное время увлекалась вышивкой крестиком и вокалом. Но этой зимой ей не хотелось ни вышивать, ни петь.
Тётя Котя таскала ей в хлев горы книг с рецептами из молока, выписывала по интернету наборы вышивки и даже приобрела микрофон с петличкой, но всё это лежало в углу хлева нетронутым.
— Я придумала, — хлопнула себя по бёдрам тётя Котя. — У меня ж в избе телевизор есть! Пойдём, Машка, там такие передачи интересные показывают. Может, развеселишься.
Машка нехотя поплелась за хозяйкой:
— Включи му-у-у-ультики тогда!
Но по телевизору показывали спортивную передачу про соревнования по сноуборду. Сноубордисты рассекали по снежному склону быстрее, чем тракторы на полях. Тётя Котя хотела переключить канал, но Машка даже копытами взбрыкнула:
— Стой!

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/06/15/zulja-stadnik-rogataja-mu-u-uza/

#формаслов_проза
#формаслов_детям

Элина Лехциер // Коленные чашечки

Между внучкой и её дедушкой — горизонт событий. Ничего уже не вернётся. Не будет ответа. Он снится, идущий своей бодрой походкой, ведущий её за собой куда-то по ту сторону. Налегке, без нагруженного яблоками рюкзака.
Точка невозврата, ловушка времени. Всё словно замедлилось. Дни текут в бесконечном молчании из его комнаты. Марс краснеет, воткнутый в розетку, подсвечивая коллаж из фотографий на стене, почти проявляя, как в комнате фотографа, новые оттенки. Старые истории.
— Что думаешь о теории чёрных дыр?
— Звучит интересно. Но надо, так сказать, ещё разбираться… — почесал лысину между двух кудрявых седых рядов.
Квантовая запутанность, особая взаимозависимость между двумя старшими частицами одной семьи. Он жив в вакууме памяти этой конкретной девочки. Конкретно её бабушки.
Он стал фотоном. Заряд равен нулю.
На обложке диска с песнями, записанными им в студии, зелёное название «Горизонт».
Что там? За горизонтом событий? Чёрная дыра в груди бабушки. Она поглотила её желания, её улыбку, её уверенность. Дементор высосал всю радость, прислуживая смерти.
— Ты веришь в жизнь после смерти? — спрашивала внучка дедушку в седьмом классе.
— Понимаешь, наука этого не доказала.
Бабушка положила крашеное яичко на могилку. Помолилась о том, кто верил в законы физики. Протёрла фотографию.
— Скажи ты мне, как мне теперь жить, а? — взвыла волчицей. В приложении внучки вот-вот должен показаться Марс.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/06/15/jelina-lehcier-kolennye-chashechki/

#формаслов_проза

Ксения Жукова // Когда поспеют бегемоты…

Когда папа начинает то и дело смотреть то на маму, то на часы, то на часы, а то и на маму.
Когда папа окидывает взглядом звездное небо и не видит ни одной звезды. Когда папа прикладывает ладонь к уху и настороженно сопит.
Когда папа становится рассеянным до жути, что вместо нашей собаки Барли может двадцать минут гладить ножку табурета.
Когда папа на вопрос, какой сегодня день недели — четверг или среда, отвечает, что без пяти два…
Вот тогда я понимаю, что — пора. Пора. Они — поспели. Поспели бегемоты! Поэтому мы начинаем собираться.
Когда поспевают бегемоты, мы с папой начинаем сборы. Это долго и волнительно. Надо найти панамки, прошлогодние панамки. Те, которые уже почти не налезают на наши головы.
Те, которые с огромной дырой у папы, и с маленькой дыркой у меня.
Потому что если надеть совсем новые — бегемоты нас не признают, и тогда мы рискуем остаться без них. А это совсем не входит в наши планы по сбору бегемотов.

Когда мы достаем панамки, то я заодно нахожу вертушку, сачок для ловли кого-то большого, ну явно не бабочек, так как для бабочек там слишком много прорех, сломанный свисток и резиновые сапоги. Свисток я не чиню сознательно, так как бегемоты боятся резких звуков, и свистеть надо именно сломанным свистком. Папа тоже находит резиновые сапоги. Но все равно выходит из дома в кедах. Он у нас такой рассеянный, а иногда упрямый — в зависимости от стрелки компаса. Компас мы тоже берем. Кто же без компаса бегемотов собирает?

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/06/15/ksenija-zhukova-kogda-pospejut-begemoty/

#формаслов_проза
#формаслов_детям

Юлия Казанова // Отцепление

Вы, конечно, скажете, что я мог бы спросить: «Кто это?» Другой на моем месте точно спросил бы. Люди запрограммированы. Они делают то, чего от них ждут. Их реакции известны, даже в критической ситуации они произносят банальности. Из-за этого я практикую «отцепление» от жизни: я отменил ситуации стандартной коммуникации. Чтобы не говорить первое, что приходит в голову, и не слушать, как это произносят другие. Это как фильм с на 100% предсказуемым сюжетом… Что, если это момент расплаты? Я перестал говорить с людьми, и вот пришли говорить со мной… Кто пришел?

Один раз я уже слышал голоса. После второго курса мы отмечали сдачу сессии. Обжигающе-жаркий июнь, заводской корпус в спальном районе, водка с диким названием «Беспосадочный перелет». Три дня, перетекающие один в другой. Потом я ехал домой, и в вагоне метро за спиной говорил Санёк. Я оборачивался, видел, что это не он, и тогда голос сразу менялся, становился другим. Через пару минут — снова как будто говорил он, я снова оборачивался, и снова видел не его. Потом я держался, смотрел прямо перед собой, хотя голос все так же мерещился…

Всю ночь я спал очень чутко, не проваливался в сон, а балансировал на его границе, спал, но одновременно слышал, что происходило вокруг — как гремел первый трамвай, как пронзительно чирикали птицы, как скрипнула форточка. Начиналась суббота.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/07/15/julija-kazanova-otceplenie/

#формаслов_проза

Лада Кутузова // Сложный выбор Вани Федотова

Ваня старательно клеил очередной фонарик. Цветная бумага дома закончилась, осталось лишь несколько листов коричневой, которую Ваня и притащил в школу. Миша Воробьев, Ванин напарник, принес серую: тоже самую неходовую.

— Может, хватит? — Миша отставил в сторону кособокий фонарик.

— Нинель Петровна сказала гирлянду сделать, — Ваня посмотрел на свой фонарик, такой же кривой, как и у Миши.

— Заняться ей нечем, — проворчал тот.

Миша поднялся и подошел к учительскому столу, на котором сверкала елка. Миша щелкнул по пластмассовому шару, тот закачался. Открылась дверь, и в класс вошла Ксюша.

— Что делаете? — небрежно поинтересовалась она и, не дав ответить, произнесла:
— Лучше бы номер придумали. Вот мы петь будем.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/07/15/lada-kutuzova-slozhnyj-vybor-vani-fedotova/

#формаслов_проза
#формаслов_детям

Лариса Каневская // Интуиция

Боясь опоздать на маршрутку, Лена выпорхнула из больницы, будто птичка из ненадежного укрытия, почуяв опасность.
Маршрутки до больницы ходят редко, одну пропустишь, потом минут двадцать на остановке трястись придется от холода. Да, вот она уже тарахтит за углом, отъезжать собирается…
Интуиция Лену никогда не подводит. Только нужно внутренний голос всегда слушаться, иначе он заткнется и разговаривать с тобой перестанет. Стоит пару раз не внять, потом долго мысленно извиняться надо и уважительно терпеть брюзгливое ворчание: «Я, мол, тебя предупреждал, а ты и ухом не повела, вот теперь расхлебывай…».
Два раза в неделю Лена в больнице навещала бабушку. После неудачного перелома старые бабулины кости срастаться не хотели никак. Но бабушка Катя не унывает, только просит проведывать почаще. Лена бы с радостью, да через весь город ехать часа полтора, а утром до института столько же добираться в противоположную сторону.
У бабушки Лена провела больше часа: развлекала всю палату анекдотами. Из ворот больницы вышла в уже сгущавшуюся темноту и потихоньку двинула к трамвайной остановке. Поздняя осень — самое нелюбимое время года: деревья стоят без листьев, точно новобранцы осеннего призыва; земля — голая, беззащитная; темнота и под ногами грязь, противно хлюпающая…
Трамваем тащиться до метро долго, но что поделаешь…
Лена старательно обходила лужи. Пофорсить хотела в легких туфлях? Вот тебе…

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/07/15/larisa-kanevskaja-intuicija/

#формаслов_проза

Мария Рачинская // Топорик в Сайгоне

В тот воскресный день ноги сами принесли к Сайгону. Перед входом он ещё постоял, потёрся, но вдруг левым зрачком увидел элегантную девушку в драповом клетчатом пальто. В руке она несла что-то на деревянной ручке, потом засунула под мышку и зашла внутрь с улыбкой чеширского кота, придерживая ещё и крокодиловую сумку. Платонов пригляделся и ужаснулся — блеснувший лезвием маленький топорик подмигнул ему, как старому доброму другу.

— Ну, дела, не пропущу такое действо, — тут-то у Платонова и зародилась страсть к журналистским расследованиям. Прямо с этой самой минуты он начал прокручивать в голове разные остросюжетные линии: а если девушка войдёт и сразу рубанёт топориком своего приятеля, ожидающего её или, того хуже, нападёт на какого-то безобидного товарища… Не заметив, Платонов переступил порог и вошёл вслед за ней. Многолюдно, как на Невском, откуда здесь столько народу? Где же она, девушка с топориком? Заказав кофе, она встала за столиком у окна. Одна. Топорик тоже не сразу приметил — лежал внизу, под столиком на полочке. Да неужели никто не заметит?

— Молодой человек, заказывать будете?

— Мне кофе чашечку.

— Какого? С молоком или чистого?

Платонов задумался.

— С молоком. С молоком.

И встал за столиком в ожидании первого в своей жизни глотка настоящего кофе. Тут же он осознал, что поступил опрометчиво — на молоко уже явно не хватало, надо будет выкручиваться или купить меньше. Чёрт, бидон пришлось поставить вниз, на пол, страшно мешал, но без него было никак. Молоко всегда в бидоне. Только у тёти Веры. Эх, придётся фантазёрить, почему не доливать доверху.

Пока Платонов в задумчивости ждал кофе и мечтал, девушка уже исчезла. Присмотревшись к тому месту, Платонов узрел топорик, а её не было.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/07/15/marija-rachinskaja-toporik-v-sajgone/

#формаслов_проза

Дмитрий Лагутин // Рассказы

— Все время забываю — ручник дернуть или просто на паркинге оставить?
— Лучше дерните.
Я до упора вытянул ручник и вылез.
В нос ударил резкий, густой запах резины.
— Погодка-то, — вздохнул один из ребят, тот, что советовал про ручник.
— Тебе к отпуску! — отозвался второй, загоняя под дно Тиидушки домкраты-рычаги.
Третий прыснул.
— В багажнике? — спросил, поморщившись, первый.
Я кивнул, отошел в сторону.
Первый распахнул багажник и стал вытягивать из него шуршащие пакетами шины.
— Вот возьму, — говорил он, — и не уйду в отпуск! Работать буду до кровавых мозолей!
— Иди-иди, — отвечал второй с улыбкой, дергая домкраты, — хоть отдохнем от тебя!
— Друг от друга надо отдыхать, — отметил задумчиво третий, принимая шины и срывая с них пакеты.
Он посмотрел на меня.
— Как считаете?
Я пожал плечами и отошел вглубь гаража, к каморке, в которой умещался диванчик, два стула, журнальный столик, стол с компьютером, гоняющий рекламу телевизор и стеллаж с неизвестно чем.
На журнальном столике пестрели нарды — своей переобувкой я прервал партию.
Стена, у которой ютилась каморка, была плотно закрыта башнями из летней и зимней резины — казалось, разгреби, протиснись, а там не стена, а, скажем, поле с колокольчиками.
Или полюс северный — ледяная пустыня, айсберги на горизонте.
— Буду на рыбалку ходить, — выкрикивал первый, снимая с Тиидушки переднее левое, — на первую зорьку! А по пути к вам заглядывать, с уловом!
Он толкнул колесо второму, и оно послушно покатилось прямо в руки — точно спешило в объятия.
— Зайду, с удочками, с ведерком. Буду смотреть, как вы пашете, и бороду чесать.
— Ага, а рыбу по дороге в Пятерке купишь, — кряхтел третий, толкая второму заднее левое. — Из тебя рыбак…
«Удивительное дело, — думал я, — целыми днями подзуживают друг друга, издеваются, а выглядят такими довольными».

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/07/15/dmitrij-lagutin-rasskazy/

#формаслов_проза

Евгений Никитин // Ценители искусства

Пенсионер Петя был человеком, который не только приобщил меня к стихам Мандельштама, но и научил пить. Мы покупали с ним и его молодой, привезенной из СНГ женой белую, как иней, бутылку водки и шли все вместе в зоопарк. В зоопарке у нас была специальная беседка, прочно скрытая от посторонних взглядов густой листвой. Мы смотрели на животных, а потом прятались в беседке, ставили на стол водку, и Петя учил меня пить. Водка была прозрачная и как будто светилась изнутри. Жена Пети снимала все это на видеокамеру для будущих поколений.

Однажды я взял с собой гитару и, выпив, начал на ней играть. Так вышло, что в тот день мы сначала пили, а потом смотрели на животных. Когда я начал играть на гитаре, мы как раз проходили мимо верблюда. Верблюд был старый. Обычно он не обращал ни на кого внимания и со спесивым выражением лица ждал конца света от всеобщего оскудения. Но когда я начал играть на гитаре, он внезапно повернулся и посмотрел прямо на меня. Взгляд его был пронизывающим и тяжелым. Верблюд внимательно слушал. Я спел ему «Тридцать три коровы». Я всегда пою «Тридцать три коровы» и решил не делать исключение для верблюда.

Пенсионер Петя был поражен этой сценой до глубины души и предложил поставить социологический эксперимент. Мы пошли к обезьяньим клеткам и остановились возле семьи пяти огромных орангутангов. Орангутанги занимались своим делом. Старший орангутанг ходил по клетке с угрожающим видом и следил за порядком. Его супруга сосредоточенно жевала соломинку. Младший сын носился по клетке, средний онанировал со скуки, а старший созерцал собственную какашку.

Я подошел к клетке и заиграл «цыганочку».

Это был мой звездный час. Вокруг воцарилась тишина. Все – и люди, и обезьяны – слушали мою пьяную музыку. Я попадал по струнам только потому, что мои пальцы помнили «цыганочку» на ощупь. Все орангутанги, даже младшенький, подошли вплотную к прутьям внутренней клетки, прислонились к ним и внимали моей игре.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/08/15/evgenij-nikitin-ceniteli-iskusstva/

#формаслов_проза

Елена Бодрова // Много жизней

Спичка

Жил-был мальчик. Однажды папа дал ему спичечный коробок и сказал:
— Только не открывай.
Мальчик открыл, и сразу его засосало внутрь. Стал он одной из спичек.
— Я буду гореть долго, — послышался голос справа от мальчика-спички.
— А я быстро и ярко, — ответил голос слева.
— А я, — сказал мальчик, — вообще не собираюсь гореть. Я мальчик.
— Гореть придётся, — сказали справа. — А ты выбирай: ярко и быстро или тускло и медленно.
— Но я не хочу гореть.
— Все горят, и ты гори.
— Но я не спичка!
— Что же ты делаешь в спичечном коробке?
— Лежу.
— Значит, спичка.
— Нет, я мальчик и гореть отказываюсь!
Коробок открылся, к мальчику потянулись два огромных пальца.
«Это папа», — с облегчением подумал мальчик.
Папа чиркнул несколько раз мальчиком о коробок.
— Бракованная, — сказал он, выбросил мальчика в урну и вытащил следующую спичку.

Читать дальше: https://formasloff.ru/2024/08/15/elena-bodrova-mnogo-zhiznej/

#формаслов_детям
#формаслов_проза