Если кому интересно, что изрекла премьер, то синодальный перевод тут: https://www.bibleonline.ru/bible/rus/53/12/#h14-26

День был полон скандалов и криков: завтра должно состояться окончательное голосование по вопросу того, будет ли принята сделка Терезы Мэй или нет — ну и по сути, будет ли у Великобритании новое правительство, поскольку поражения с трёхзначным числом Терезе никто из элит не простит (последние две недели даже консервативные газеты как по команде начали писать, что наша любимая премьер не оправдала доверия, что работать в команде не умеет, что к чужому мнению нетерпима — ужас, совершенно невероятные новости на четвёртом году правления-то). Должно-то должно, но текущее правительство уже прославилось своим умением в последние 24 часа идти на попятную и давить на все аппаратные рычаги, так что на слово никто не верит, приходится джентльменам показывать карты. А карты на руках прескверные.

Две попытки уйти от поражения не увенчались успехом. Вотум недоверия внутри своей, родной консервативной фракции. Вотум недоверия в общенациональном масштабе. Борис Джонсон с ножом справа, Джереми Корбин с серпом и молотом слева. Крупнейшее поражение правительства при первом чтении соглашения о выходе из ЕС. Очередные отставки. Тереза Мэй вкалывает себе тройную дозу инсулина и амфетаминов (прости, Тереза, но монетаристов и людей, срезающих бюджеты больниц и социальных центров мы травим даже за диабет, да) и заклеивает пластырем очередные простреленные конечности. Dead women walking.

Постоянные обещания Страсбургу вот сегодня, завтра, послезавтра, уже точно собрать из льдинок слова "парламентское большинство" рушатся на голову премьеру — её поймали, она дала обещание дать проголосовать, от трёх с хвостиком лет Брекзита осталось две недели, время платить по счетам обещаний. Время платить по счетам обещаний своим же, которые осенью тряслись от слухов о призраках коммунизма и жадно слушали сказки тётушки Мэй о том, что она вот-вот привезёт из Брюсселя невероятные уступки, Британия станет великой снова и от Белфаста до Портсмута засияет великое консервативное солнце.

Но проклятая Европа не хочет продавливаться, собственная консервативная гвардия бунтует и обвиняет начальника в предательстве национальных интересов, все хотят одновременно разного, дурной сон не заканчивается и надежды рассыпаются пеплом.

Три года обещаний и долгов заканчиваются если не завтра, то через две недели точно. Даже если срок выхода будет слёзными мольбами продлён, то это оставит Соединённое Королевство в жвальцах и щупальцах еврочиновников — им решать, насколько и на каких условиях продлить выход. "Самое простое политическое решение", "элементарнейшая сделка в истории" больно ударилась о камни преткновения, о которых никто не думал четыре года назад — вопрос о рабочей силе, вопрос об ирландской границе, вопрос о возможности Британии обеспечивать себя продовольствием, вопрос об очередях на таможнях и запасах лекарств в стране. Камни преткновения летят на правительство Мэй метеоритным дождём — политический вопрос, который должен был высечь её имя на скрижалях британской политической истории, высек её кнутом. И нацепил ей клоунский нос.

Чёртовы Скрипали травились напрасно, Тереза. Лора Кунсберг, ваш придворный летописец от Бибиси, уже твитит о том, что в кулуарах обсуждают апрельское правительство, которое будет другим. Дорредакция не хочет играть в теории заговора, но отравления в Солсбери были невероятно ко времени для обоих политических игроков по разные стороны глобуса — в марте и в сентябре Владимир Владимирович частично на фоне обвинений и угроз из Лондона сплотил вокруг себя перепуганную нацию и увеличил свой процент на выборах, а потом ещё и погасил волну недовольства пенсионной реформой. В марте и в сентябре Тереза Мэй смогла обуздать левый подъём, заклеив рыцарский шлем Джереми Корбина клейкими стикерами со словами "сталинист", "путинский агент", "друг Кремля", "помощник России". На красные флаги на партийном съезде лейбористов в Ливерпуле Мэй отвечала видеосъёмками красной ленты, которой огораживали места покушений в Солсбери. Перед январским голосованием по вопросу об отставке правительства главным аргументом Мэй было не "я хорошо справляюсь со своими обязанностями", главным аргументом было "как этот человек станет противостоять Путину?"

Никто не знает, что случится дальше. Кулуары Вестминстера разрываются от шепотков "мы должны убрать её". Первое лицо государства садится в машину кортежа и рывком вырвавшись за пределы проклятой столицы, мчится к ничего не спрашивающим военным. Если бы ей дали истребитель, она бы полетела и на истребителе. Это не Павел I и не Пётр III, нахлёстывая коней выезжающие из Петербурга. Это премьер-министр Соединённого Королевства, которой уже плевать на то, что вся страна сутки её разыскивает. У неё будет ещё одна ночь перед тем, как её голову понесут на блюде, у неё будет ещё одна ночь, чтобы совершить чудо в Брюсселе и обмануть мироздание. Ещё одна ночь, плевать на цену.

Если завтра правительство внесёт в Палату Общин сочинённый на салфетке план выхода и проиграет, то уже в среду состоится голосование по вопросу "одобряет ли Парламент в таком случае выход без сделки к чёртовой матери?", а в четверг "одобряет ли Парламент слёзные мольбы к Брюсселю о продлении сроков?".

Соль, перец, отставки добавьте по вкусу.

А ещё Парламент может трижды проголосовать "нет", и тогда звёзды мигнут, а Вселенная схлопнется. Мы же будем хохотать.

"Интересно, конечно, что поля Тотхилл-филдс рядом с Вестминстером были частью кельтского священного района, где издревле вершились религиозные обряды; в одном документе 785 года говорится об «ужасном месте под названием Вестминстер» (слово «ужасный» подразумевает в данном случае священный ужас перед божеством). В дубовых лесах на берегу Темзы было удобно совершать обряды и жертвоприношения. Рядом с Вестминстерским аббатством удобно расположились жертвенные шахты и костры всесожжения. Идеальное место для того, чтобы расположить дворец, куда будут приходить короли, чтобы вышвырнуть его обитателей, и где будет утверждаться смертный приговор тем королям. Помните об этом, когда солнце пылающим шаром валится за готическую громаду".

Питер Акройд, "Лондон. История города".

На ленте.ру очень недурные выдержки из последней книги Ричарда Шеперда, одного из ведущих судмедэкспертов Великобритании.

Мы писали про прививки от кори, мы писали про рецепт приготовления рождественского пудинга, пришло время опять дать непрошеный полезный совет для души и для тела: товарищи читатели, пристёгивайтесь во время нахождения в автотранспорте!

Доди и Диана покинули через черный ход отель «Ритц» в принадлежавшем отелю «Мерседесе» под управлением Генри Пола и, стремительно проезжая по Парижу, уходя от преследования фотографов, их машина врезалась в 13-ю бетонную колонну в туннеле Альма на скорости более 100 км/ч.

При резком торможении машины на такой скорости тела не пристегнутых ремнями безопасности людей не останавливаются вместе с ней. Они продолжают двигаться вперед, бьются о ветровое стекло и приборную панель либо о сидящих перед ними людей. Диана и Доди, находившиеся на заднем сиденье, не были пристегнуты. Не был пристегнут и водитель. Он ударился о руль, а полученные им травмы указывали, что доли секунды спустя его также ударил сзади Доди, который был весьма крупного телосложения и по-прежнему продолжал двигаться со скоростью более 100 км/ч. Генри Пол стал для Доди своего рода подушкой безопасности и мгновенно умер. Та же участь постигла и Доди.

Охранник Доди, Тревор Рис-Джонс, сидел справа от водителя, перед принцессой. Охранники обычно не надевают ремни безопасности, потому что они сковывают движения, однако Рис-Джонс, то ли встревоженный ездой Генри Пола, то ли осознав вероятность аварии, в последнюю минуту пристегнул свой ремень безопасности. Таким образом, его сдержал ремень, а сработавшая подушка безопасности немного смягчила удар, когда в него с заднего сиденья полетело тело Дианы. Она весила значительно меньше Доди, так что ремень Рис-Джонса поглотил часть энергии удара, благодаря чему она получила лишь несколько переломов и небольшую травму груди.

Так как к моменту приезда «скорой» Доди аль-Файед и Генри Пол были, очевидно, мертвы, фельдшеры справедливо стали заниматься ранеными. Они не узнали Диану, которая, как сообщалось, разговаривала. Тревор Рис-Джонс, получивший двойной удар, показался медикам куда более серьезно раненным. Как следствие, разумеется, его забрали первым. В любом случае, Диана была зажата передним пассажирским сиденьем, и ее нужно было оттуда еще извлечь. Рис-Джонса, перенесшего более серьезные повреждения, увезли на первой скорой. После этого Диану извлекли из машины и в срочном порядке забрали в больницу. Никто не знал про небольшой разрыв в вене одного из ее легких. Анатомия человека такова, что этот участок скрыт глубоко в центральной части грудной полости. Давление в венах, разумеется, не такое сильное, как в артериях. Кровь вытекает из них гораздо медленнее, настолько медленно, что обнаружить проблему достаточно сложно, а в случае ее обнаружения устранить ее еще сложнее.

Работники скорой изначально сочли ее состояние стабильным, особенно с учетом того, что она была в состоянии разговаривать. Пока всеобщее внимание было сосредоточено на Рис-Джонсе, кровь из вены продолжала медленно сочиться в ее грудную полость. Уже в машине скорой помощи она постепенно потеряла сознание. Когда у нее остановилось сердце, были предприняты все попытки ее реанимировать, и уже в больнице ее положили в операционную, где врачи обнаружили разорванную вену и попытались ее зашить. К сожалению, было уже слишком поздно. То, что она изначально была в сознании и вообще выжила в результате аварии, было характерно для разрыва жизненно важной вены. Ее травма была такой редкостью, что не думаю, чтобы мне приходилось еще раз с ней сталкиваться за всю мою карьеру. Диана получила очень маленькую травму — только пришлась она на крайне неудачное место.

Ее смерть стала классическим примером того, как мы говорим практически после каждой смерти: если бы только. Если бы только она ударилась о сиденье немного под другим углом. Если бы только она полетела вперед со скоростью на 10 км/ч меньше. Если бы только ее сразу же положили в скорую. Самое же большое «если бы только» в данном случае находилось под собственным контролем Дианы. Если бы только она пристегнула ремень безопасности. Будь она пристегнута, она бы, наверное, появилась на публике два дня спустя с кровоподтеком под глазом, возможно, слегка запыхавшаяся из-за поломанных ребер, а также с подвязанной сломанной рукой.

Иначе вас повезут, как принцессу Диану, только у вас не будет ни эскорта из гвардейцев, ни даже спецдоставки на базу ВВС Нортхолт в гробу, покрытом королевским штандартом.

https://www.youtube.com/watch?v=SSKxf9HO_nI

Пара предложений для того, чтобы описать бардак, творящийся этим днём в европейской и британской политике:

Тереза Мэй, премьер-министр правительства Великобритании:
Я призываю Парламент объединиться и поддержать мою сделку, так как я добилась уступок от Евросоюза, которые на законодательном уровне гарантируют, что Великобритания сама сможет контролировать ирландскую границу и не будет втянута в отношения таможенного союза с Европой.

Жан-Клод Юнкер, президент Европейской комиссии (через три минуты): Европейский Союз отклонил предложения Терезы Мэй по внесению изменений в давно согласованные положения об условиях выхода, Брюссель больше не будет предлагать британцам каких-либо уступок или вторых и третьих шансов.

В общем, судя по утечке документов, вода и камень, стихи и проза, лёд и пламень опять не сошлись по вопросу того, может ли Британия в одностороннем порядке прикрыть и забетонировать границу с ирландцами (приморив их голодом, спровоцировав продолжение гражданской войны и... избавившись от потока контрабанды через эту самую границу).

Вы не ошиблись, дорогие читатели, у них все три года так. Смеяться больше нету сил, на лбу редакции здоровые синяки от стучания лбом в стол и стенки, мышцы лица ноют от усмешек, горло саднит от истерического смеха.

Итак, чего ждать от вечера:

1. 118 сопартийцев Мэй взбунтовались против неё в декабре, обвинив премьера в неуверенном руководстве и в попытке "слить Брекзит". За всем этим маячат лица Бориса Джонсона и Майкла Гоува, которые спят и видят то, как Мэй слетает с премьерского кресла, а они в него садятся. Часть из этих 118 тори, вероятно, всё же проголосует за сегодняшнюю сделку — партийная дисциплина, подкуп, ссора со вчерашними коллегами-заговорщиками, какие-то обещания, которые Мэй привезла из Брюсселя, сделают своё дело.

2. Но при этом общее ожидание сводится к тому, что сделка Мэй будет провалена — не рекордным перевесом в 230 голосов, как это было в январе, но всё равно провалена. Соль в том, насколько велик будет перевес противников: если всего в 50 голосов, то у Мэй есть ещё, наверное, неделя, чтобы задобрить или запугать нужные 25 человек. Если перевес будет в сотню, то премьеру не поможет ничего — а Брюссель получит свежие доказательства того, что в Лондоне все малахольные. Если большинство будет голосов в 150, то Мэй политический мертвец, ненавидимый и левой оппозицией и ультраправым крылом внутри собственной партии (ой, сколько раз мы это повторяли).

3. Вопрос с проклятой ирландской границей потенциально разрывает пакт о парламентском большинстве, который консерваторы имеют с Демократической Юнионистской партией Северной Ирландии — с ортодоксальными христианами-протестантами, выступающими против преподавания теории эволюции и за прямое правление Лондона в мятежной провинции.

Их всего 10 человек, но они держат необходимое правительству формальное большинство в Парламенте (консерваторы раздираемы склоками, но когда лейбористы запускают голосования об отставке правительства, то правые силы объединяются и со скрипом набирают нужные голоса). Напомним, что после неожиданного провала на последних выборах 2017 года консерваторы не набрали большинство в Парламенте, потеряли места и теперь зависят от этих очень специфических и странных партнёров по коалиции.

4. В январе ДЮП голосовала против соглашения Мэй, поскольку считала, что положенное по договору особое положение Северной Ирландии делает её провинцией ЕС, а не Британии. Но ДЮП тут же подчеркнула, что не поддерживая Мэй в вопросе Брекзита, она поддерживает Мэй в целом. Потом Арлин Фостер пару раз многозначительно твитила, что именно на её десяти депутатах держится власть Терезы — вопрос об отставке правительства, поднятый следующим днём, провалился большинством в 16 голосов: то есть перейди ДЮП на другую сторону, британская власть бы рухнула большинством в 4 голоса оппозиции.

За последние два месяца юнионисты истерично требовали от власти проявить уважение к союзникам и закрыть Ирландию и Северную Ирландию наглухо — власть не поддавалась. Твиты о том, что в отместку за непонимание важности ирландского вопроса партнёры по коалиции опять проголосуют против, появлялись в партийном твиттере ДЮП всё чаще. Решат ли юнионисты в критический момент, что позиция по родной Ирландии важнее пакта с Мэй, или же не посмеют с треском уронить Уайтхолл на пол?

BREAKING: Джейкоб Рис-Могг и группа ERG, представляющая 80 консервативных депутатов, ратующих за обязательный и радикально жёсткий выход из ЕС встретятся сегодня с руководством DUP, чтобы обсудить, станут ли они оказывать поддержку Терезе Мэй.

Кости брошены на стол, давайте посмотрим, какие цифры выпали...
Голосование начнётся в 19:00 по Лондону, в 22:00 по Москве.

Редакция ставит на отклонение проекта сделки о выходе из ЕС с перевесом голосов в 90-100 (для большинства нужно 326, значит будет расклад в 270 против 380).

— Джоффри Кокс, генеральный юрист Короны, сейчас даёт официальную оценку документу, привезённому из Брюсселя. Вердикт: "документ лучше предыдущего, но он не освобождает Великобританию от обязательств по сохранению открытого режима границы между Ирландиями".
— DUP неохотно комментирует, что "партия не видит способа в сложившейся ситуации поддержать Терезу Мэй".
— Часть брекзитёров в самой партии Мэй довольна договорённостями ("Мы ожидали кролика из шляпы, вы достали хомяка, но и этого хватит"), часть категорически против ("Нас обманывали три месяца ради этого?!"). В общем и целом, все раздумывают: честь призывает утопить сделку, резон призывает не провоцировать общество на отмену Брекзита вообще или на второй референдум.
— Оппозиция выступит и против нового варианта сделки тоже.

Для тех, кто волнуется, чем закончится вечер, сообщаем — крейсер HMS Belfast, припаркованный на вечной стоянке в Темзе, в приступе ярости способен обстрелять только Тауэр, офис Бритиш Телеком, мэрию Лондона и небоскрёб "The Shard".

Прямой эфир BBC уже заказал оркестр и копает могилу: "Если и когда — уже можно определенно сказать, что остался только вопрос "когда?" — когда Тереза Мэй проиграет Парламенту, то останется лишь последний вопрос: когда она, наконец, уйдёт? Она постоянно отвечала, что это решать её коллегам. Мы слышали её коллег, мы разговаривали с её коллегами. От любви не осталось и следа. Они были лояльными, они были терпимыми. Ничего не осталось". Ваша паркетная Лора Кунсберг, из студии Бибиси, где журналисты сначала поддерживают власть, а потом втыкают ей в спину 182769 ножей.

Спасибо, что комментаторы напомнили — а вы знали, дорогие друзья, что в 2016 году Борис Джонсон написал два варианта программной статьи — "почему я за выход из Евросоюза?" и "почему я против выхода из ЕС?"? Потом подумал и опубликовал первый вариант, предопределив свою дальнейшую политическую карьеру. Теперь Борис смотрит на чат в вайбере, на наручные часы, на Биг Бен, в зеркало, снова на Биг Бен, на Терезу и ждёт, ждёт, пока после падения одного премьера наступит время толкотни локтями у пустого кресла для всех остальных претендентов.

Очевидно, такой, эээ, амбивалентный подход издавна в чести у британского истеблишмента — в 1556 году, низложенный католичкой Марией Тюдор бывший протестантский архиепископ Кентерберийский, Томас Кранмер тоже составил два варианта своей предсмертной речи — католической и протестантской. У костра он предпочел произнести протестантскую речь, впрочем.

Судя по онлайн-трансляции дебатов в Парламенте, Мэй или сорвала голос или страшно хрипит, сипит, и, кажется, скрежещет из-за простуды. Неясно, повлияет ли это как-то на симпатии к её сделке, вызовет ли симпатию к ней лично или только подчеркнёт её неспособность управлять, но это весьма характерный и интересный штрих к, возможно, последним часам Терезы Мэй.

Ожидаются шутки про Maybot — оппозиция давно клюёт Терезу сравнением с глупым роботом с отказавшей программой управления, который повторяет одни и те же действия — из-за привычки премьера весьма косно изъясняться на публике, проигрывать дебаты и не находить человеческих слов.

"Голосовой синтезатор заклинило".

Мэй: надо договариваться, вы нас не слушаете. Люди хотят покончить с этим, их вы тоже не слушаете.
Корбин: я, госпожа премьер-министр, многих слушаю. Дворника из моего комьюнити, поварих из детского сада, вот давеча, знаете...

Итого: во время коронной речи Мэй, которая должна была убедить всех развернуться и проголосовать "за", ряды скамеек за её спиной полны лишь наполовину, где все консерваторы? Зал полупустой, премьер скрежещет так, как будто перемалывает свои собственные голосовые связки, затем лорд-канцлер казначейства одалживает ей Стрепсилс, и она заканчивает речь в гробовой тишине, кажется, чуть не упав в обморок.

— (Джон Вудкок): Прошлой ночью Жан-Клод Юнкер сказал, что это последний шанс добиться сделки, потому что новых уступок от Европы не будет. Вы осознаёте это, премьер-министр, или вы ждёте, что за пять минут до полуночи прилетит ангел из Брюсселя?
— (Мэй) Ну это Юнкер сказал, не я. Я не комментирую его высказывания.

Это конец.

Пока дорредакция восстанавливает нервы, предлагаем музыкальную паузу.
Всегда знала, что Рис-Могг обладает недюжинными талантами...
https://youtu.be/V3TT1VE8Jq0

До голосования ещё много времени, продолжаем дискач
https://youtu.be/PpLfvBcxjyo