🙅🏼♀️🤜🏻👮🏻♂️🇰🇿 #харрасмент #полиция #казахстан
Женщины обвинили в домогательстве полицейского в ВКО
Полицейский в Восточно-Казахстанской области (ВКО) домогался женщин. Они сняли видео, которое сейчас распространяется в социальных сетях. В областном департаменте полиции уже приняли меры по данному факту, сообщает Azattyq Rýhy.
На кадрах видно, как мужчина, возможно, в состоянии алкогольного опьянения ведет себя агрессивно по отношению к женщинам. Его удерживает другой мужчина.
«По данному факту Управлением собственной безопасности ДП ВКО незамедлительно проведена служебная проверка, вина сотрудника установлена. Данный факт рассмотрен на дисциплинарной комиссии», — рассказали в пресс-службе Департамента ВКО.
26 марта, добавили в ведомстве, приказом начальника ДП ВКО этого полицейского уволили по отрицательным мотивам — за совершение проступка, дискредитирующего государственную службу.
Женщины обвинили в домогательстве полицейского в ВКО
Полицейский в Восточно-Казахстанской области (ВКО) домогался женщин. Они сняли видео, которое сейчас распространяется в социальных сетях. В областном департаменте полиции уже приняли меры по данному факту, сообщает Azattyq Rýhy.
На кадрах видно, как мужчина, возможно, в состоянии алкогольного опьянения ведет себя агрессивно по отношению к женщинам. Его удерживает другой мужчина.
«По данному факту Управлением собственной безопасности ДП ВКО незамедлительно проведена служебная проверка, вина сотрудника установлена. Данный факт рассмотрен на дисциплинарной комиссии», — рассказали в пресс-службе Департамента ВКО.
26 марта, добавили в ведомстве, приказом начальника ДП ВКО этого полицейского уволили по отрицательным мотивам — за совершение проступка, дискредитирующего государственную службу.
Liter.kz
Женщины обвинили в домогательстве полицейского в ВКО
Полицейский в Восточно-Казахстанской области (ВКО) домогался женщин. Они сняли видео, которое сейчас распространяется в социальных сетях. В областном
👩🏻💻🇰🇿🇳🇱 #карьера #опыт #вдохновение #казахстан
История девушки из Тюмени, переехавшей учиться в Нидерланды и возглавляющей IT-компанию
Айганым Магавиной 26 лет. В 18 она переехала из Тюмени в Москву, а недавно — в Амстердам, учиться в Свободном университете. Айганым рассказала, в чем отличие российских студентов от нидерландских и почему местные не спешат строить карьеру.
Я родилась в Казахстане, а до 18 лет жила в Тюмени. Это прекрасный город, но, как и в любом регионе, там есть свои лимиты. Мне всегда хотелось идти выше и добиваться чего‑то большего. Этим большим для меня оказалась Москва. Я хотела попасть в НИУ ВШЭ, который в 2013 году казался мне современным и прогрессивным. Мечта сбылась: я поступила на факультет права и переехала в столицу.
Мои ожидания от учебы не совпали с реальностью. Я ждала чего‑то другого — мне даже сейчас сложно это сформулировать. Обучение прошло сложно. За это время я пережила депрессию, нервные срывы, попытки пересмотреть свои цели и ценности: я казалась себе опустошенной — будто просто скопировала чужой план на жизнь и проживала его без учета себя. Поэтому после бакалавриата я взяла перерыв в учебе.
Моей первой работой стала налоговая практика в адвокатском бюро, но очень быстро я поняла, что это мое. Я ушла оттуда через пять месяцев. Мне было сложно направлять резюме в юридические фирмы, потому что было страшно получить отказ. В итоге подруга, увидев эти душевные метания, подала мое резюме в компанию Big4 (четыре крупнейших в мире сети компаний, предоставляющих аудиторские и консалтинговые услуги: Deloitte, PwC, Ernst & Young и KPMG. — Прим. ред.). Я прошла несколько интервью, и в 22 года меня взяли в PwC.
Обучение на факультете права ВШЭ дало очень хороший базис. Но мне хотелось получить от образования тот максимум, который я изначально ожидала. В 2019 году я начала искать возможности поступления в Нидерланды, потому что мне нравилась эта страна.
В Нидерландах уважительно относятся к праву: закон стоит выше каких‑либо частно-групповых интересов. Мне кажется, тут понимают смысл его возникновения и существования. Плюс там располагается много международных организаций, которые заботятся, чтобы национальное и международное право не использовали в своих интересах. И мне это импонирует.
Я учусь за собственные средства, для этого несколько лет копила на обучение и попросила поддержки у своих родителей. Европейские университеты предоставляют стипендии для иностранных студентов: их можно получить на этапе отбора, если комиссия оценит твои достижения как достаточные, или уже во время учебы за новые академические достижения или социальную активность.
В России молодежь очень спешит: многие рано начинают работать и даже где‑то жертвуют обучением. В Амстердаме не так.
В Нидерландах в 27 лет быть стажером и начинать свою карьеру — это норма. В России к 27 годам можно построить карьеру и выгореть.
Я переехала в Амстердам, будучи сотрудником компании Big4 на ставке 10 часов в неделю и параллельно была эдвайзером (куратором) стартапа Watchout!AI.
Ребята предложили стать СЕО.
Сейчас я балансирую между учебой и работой. Все свободное время я работаю, но прерываюсь на занятия (они обычно в середине дня), на подготовку и на выполнение письменных работ.
Watchout!AI занимается разработкой алгоритмов искусственного интеллекта.
Стартап уже получил признание на рынке, например, прошел акселератор Сбербанка и 500 Startups, по итогам которого получил инвестиции в размере 4 млн рублей и был включен в экосистему «Сбера» (в ноябре 2020-го Сбербанк купил долю в размере 8%. Стоимость всей компании при этом оценивается в 125 млн рублей. — Прим. ред.).
Быть женщиной-предпринимателем в Европе здорово. Девушки уже не первый год создают свои комьюнити и поддерживают друг друга на всех этапах становления бизнеса. Это придает уверенность и облегчает развитие. Благодаря успехам молодых девушек-предпринимателей сейчас ни у кого не возникает мыслей относиться к женщинам как к слабому полу, эти времена прошли и больше, надеюсь, не вернутся.
История девушки из Тюмени, переехавшей учиться в Нидерланды и возглавляющей IT-компанию
Айганым Магавиной 26 лет. В 18 она переехала из Тюмени в Москву, а недавно — в Амстердам, учиться в Свободном университете. Айганым рассказала, в чем отличие российских студентов от нидерландских и почему местные не спешат строить карьеру.
Я родилась в Казахстане, а до 18 лет жила в Тюмени. Это прекрасный город, но, как и в любом регионе, там есть свои лимиты. Мне всегда хотелось идти выше и добиваться чего‑то большего. Этим большим для меня оказалась Москва. Я хотела попасть в НИУ ВШЭ, который в 2013 году казался мне современным и прогрессивным. Мечта сбылась: я поступила на факультет права и переехала в столицу.
Мои ожидания от учебы не совпали с реальностью. Я ждала чего‑то другого — мне даже сейчас сложно это сформулировать. Обучение прошло сложно. За это время я пережила депрессию, нервные срывы, попытки пересмотреть свои цели и ценности: я казалась себе опустошенной — будто просто скопировала чужой план на жизнь и проживала его без учета себя. Поэтому после бакалавриата я взяла перерыв в учебе.
Моей первой работой стала налоговая практика в адвокатском бюро, но очень быстро я поняла, что это мое. Я ушла оттуда через пять месяцев. Мне было сложно направлять резюме в юридические фирмы, потому что было страшно получить отказ. В итоге подруга, увидев эти душевные метания, подала мое резюме в компанию Big4 (четыре крупнейших в мире сети компаний, предоставляющих аудиторские и консалтинговые услуги: Deloitte, PwC, Ernst & Young и KPMG. — Прим. ред.). Я прошла несколько интервью, и в 22 года меня взяли в PwC.
Обучение на факультете права ВШЭ дало очень хороший базис. Но мне хотелось получить от образования тот максимум, который я изначально ожидала. В 2019 году я начала искать возможности поступления в Нидерланды, потому что мне нравилась эта страна.
В Нидерландах уважительно относятся к праву: закон стоит выше каких‑либо частно-групповых интересов. Мне кажется, тут понимают смысл его возникновения и существования. Плюс там располагается много международных организаций, которые заботятся, чтобы национальное и международное право не использовали в своих интересах. И мне это импонирует.
Я учусь за собственные средства, для этого несколько лет копила на обучение и попросила поддержки у своих родителей. Европейские университеты предоставляют стипендии для иностранных студентов: их можно получить на этапе отбора, если комиссия оценит твои достижения как достаточные, или уже во время учебы за новые академические достижения или социальную активность.
В России молодежь очень спешит: многие рано начинают работать и даже где‑то жертвуют обучением. В Амстердаме не так.
В Нидерландах в 27 лет быть стажером и начинать свою карьеру — это норма. В России к 27 годам можно построить карьеру и выгореть.
Я переехала в Амстердам, будучи сотрудником компании Big4 на ставке 10 часов в неделю и параллельно была эдвайзером (куратором) стартапа Watchout!AI.
Ребята предложили стать СЕО.
Сейчас я балансирую между учебой и работой. Все свободное время я работаю, но прерываюсь на занятия (они обычно в середине дня), на подготовку и на выполнение письменных работ.
Watchout!AI занимается разработкой алгоритмов искусственного интеллекта.
Стартап уже получил признание на рынке, например, прошел акселератор Сбербанка и 500 Startups, по итогам которого получил инвестиции в размере 4 млн рублей и был включен в экосистему «Сбера» (в ноябре 2020-го Сбербанк купил долю в размере 8%. Стоимость всей компании при этом оценивается в 125 млн рублей. — Прим. ред.).
Быть женщиной-предпринимателем в Европе здорово. Девушки уже не первый год создают свои комьюнити и поддерживают друг друга на всех этапах становления бизнеса. Это придает уверенность и облегчает развитие. Благодаря успехам молодых девушек-предпринимателей сейчас ни у кого не возникает мыслей относиться к женщинам как к слабому полу, эти времена прошли и больше, надеюсь, не вернутся.
Афиша
История девушки из Тюмени, переехавшей учиться в Нидерланды и возглавляющей IT-компанию
Айганым Магавиной 26 лет. В 18 она переехала из Тюмени в Москву, а недавно — в Амстердам, учиться в Свободном университете. Айганым рассказала, в чем отличие российских студентов от нидерландских и почему местные не спешат строить карьеру. Бонус: краткий…
👩👦🖕🏻🇰🇿 #материнство #дети #праваматерей #казахстан
В Нур-Султане женщина заявила, что не отдаст приемного ребенка биологической матери
«Ко мне обратилась молодая женщина. Она и ее муж взяли под опеку девочку из Дома малютки. Мать малышки написала отказную. Малышка родилась в результате аборта на 26 неделе и весила 860 грамм. Опекуны выходили девочку, наняв массажистов, остеопатов, других специалистов. Ребенок начал давать хорошие результаты. Но эти результаты, прежде всего, следствие любви ее опекунов, они и искренне полюбили ее. Девочка сейчас улыбается, играется, она счастлива. Биологическая мать девочки все время, пока ребенок находился в Доме малютки, судя по фото в Instagram и датам публикаций, вела вполне веселый образ жизни. О девочке не вспоминала», — написала она.
Лаура утверждает, что до 21 апреля биологическая мать должна была принять решение – отказываться от ребенка или нет. Но в заявленный срок она не объявилась, и тогда опекуны девочки начали готовиться к оформлению документов на удочерение. Однако 23 апреля появилась биологическая мать с требованием отдать ей ребенка.
В беседе с журналистом Liter.kz опекун малыша озвучила некоторые детали.
«Она у меня под опекой, я хочу подать сейчас документы на удочерение. Она должна была родиться в декабре, но родная мать сделала криминальный аборт в сентябре. Все это время она была на аппарате искусственной вентиляции легких, и в январе ее перевели в Дом малюток. И я пока сделала документы, 1 февраля я ее забрала домой», – сказала Маржан Оспанова (имя изменено по просьбе собеседника издания).
Она утверждает, что все это время занималась лечением девочки. Она единственный ее ребенок. И помимо регулярных приемов у невропатолога, посещала других узких специалистов.
«Она мой единственный ребенок, я не могу иметь детей по медицинским показаниям. Мы наняли вчера адвоката. Органы опеки неправильно поступают. Мать отказалась от ребенка, и если она не появлялась в течение шести месяцев, они должны были лишить ее родительских прав, но они этого не сделали. Во-вторых, они не проверяют, чем занимается биологическая мать. В опеке мне сказали, что приоритет отдается биологической матери. В Доме малюток тоже мне говорят, что мне придется вернуть ребенка, потому что биологическая мать должна ее забрать», – поделилась Маржан.
Она утверждает, что органы опеки хотели забрать ребенка, не изучив материалы. По ее словам, ей вчера по звонку сообщили о приказе «Об отмене опеки», согласно которому приемная мать должна была передать ребенка в Дом Малютки.
На наш запрос в столичном управлении образования заявили, что занимаются этим делом.
«До решения суда ребенок остается у приемных родителей. Вчера опека выезжала к биологической матери, жилищные условия пока не соответствуют, но это временно, по словам мамы. Решение за судом», — сообщили в пресс-службе ведомства.
Между тем мы обратились к общественному деятелю Корлан Касен – она пообещала связаться с приемными родителями и проконсультировать их.
К слову, Корлан в 2017 году выступила в качестве защитника Гульжан Килибаевой: алматинка выиграла спор у биологической матери и оставила приемного сына у себя.
В Нур-Султане женщина заявила, что не отдаст приемного ребенка биологической матери
«Ко мне обратилась молодая женщина. Она и ее муж взяли под опеку девочку из Дома малютки. Мать малышки написала отказную. Малышка родилась в результате аборта на 26 неделе и весила 860 грамм. Опекуны выходили девочку, наняв массажистов, остеопатов, других специалистов. Ребенок начал давать хорошие результаты. Но эти результаты, прежде всего, следствие любви ее опекунов, они и искренне полюбили ее. Девочка сейчас улыбается, играется, она счастлива. Биологическая мать девочки все время, пока ребенок находился в Доме малютки, судя по фото в Instagram и датам публикаций, вела вполне веселый образ жизни. О девочке не вспоминала», — написала она.
Лаура утверждает, что до 21 апреля биологическая мать должна была принять решение – отказываться от ребенка или нет. Но в заявленный срок она не объявилась, и тогда опекуны девочки начали готовиться к оформлению документов на удочерение. Однако 23 апреля появилась биологическая мать с требованием отдать ей ребенка.
В беседе с журналистом Liter.kz опекун малыша озвучила некоторые детали.
«Она у меня под опекой, я хочу подать сейчас документы на удочерение. Она должна была родиться в декабре, но родная мать сделала криминальный аборт в сентябре. Все это время она была на аппарате искусственной вентиляции легких, и в январе ее перевели в Дом малюток. И я пока сделала документы, 1 февраля я ее забрала домой», – сказала Маржан Оспанова (имя изменено по просьбе собеседника издания).
Она утверждает, что все это время занималась лечением девочки. Она единственный ее ребенок. И помимо регулярных приемов у невропатолога, посещала других узких специалистов.
«Она мой единственный ребенок, я не могу иметь детей по медицинским показаниям. Мы наняли вчера адвоката. Органы опеки неправильно поступают. Мать отказалась от ребенка, и если она не появлялась в течение шести месяцев, они должны были лишить ее родительских прав, но они этого не сделали. Во-вторых, они не проверяют, чем занимается биологическая мать. В опеке мне сказали, что приоритет отдается биологической матери. В Доме малюток тоже мне говорят, что мне придется вернуть ребенка, потому что биологическая мать должна ее забрать», – поделилась Маржан.
Она утверждает, что органы опеки хотели забрать ребенка, не изучив материалы. По ее словам, ей вчера по звонку сообщили о приказе «Об отмене опеки», согласно которому приемная мать должна была передать ребенка в Дом Малютки.
На наш запрос в столичном управлении образования заявили, что занимаются этим делом.
«До решения суда ребенок остается у приемных родителей. Вчера опека выезжала к биологической матери, жилищные условия пока не соответствуют, но это временно, по словам мамы. Решение за судом», — сообщили в пресс-службе ведомства.
Между тем мы обратились к общественному деятелю Корлан Касен – она пообещала связаться с приемными родителями и проконсультировать их.
К слову, Корлан в 2017 году выступила в качестве защитника Гульжан Килибаевой: алматинка выиграла спор у биологической матери и оставила приемного сына у себя.
Liter.kz
В Нур-Султане женщина заявила, что не отдаст приемного ребенка биологической матери
Жительница Нур-Султана считает, что у нее больше прав на приемную дочь, чем у биологической матери, и готова это доказать, передает Liter.kz.
✊🏻🇰🇿🤷🏻♂️ #активизм #феминистки #казахстан #дискуссия
Феминизм в Казахстане: почему или радикальный, или незаметный
Политолог Казбек Майгельдинов
Феминистические организации финансируются западными фондами, в том числе фондом Сороса. Через них, считает политолог, идет распространение западного видения в казахстанском обществе. Идет более массивное распространение образа жизни женщины во главе всего общества.
В целом, по его оценке, в Казахстане гендерная политика проводится и женщины равноправны, ведь они получают одинаковые возможности в обучении, карьерном росте и бизнесе.
«Женщины могут у нас законодательно быть и в политике, и в бизнесе. Ущемлений нет», — добавил эксперт.
Соосновательница Казахстанской феминистской инициативы «Феминита» Жанар Секербаева не согласна с ним.
«Феминизм в Казахстане разный. Фонд «Не молчи», Кризисные центры под руководством Маргариты Ускенбаевой или же Союз кризисных центров, а также другие феминистические инициативы — мы все вместе выполняем важные проекты, которые связаны не только с насилием, но и с отстаиванием прав женщин, в том числе права на здоровье, на образование, право на недискриминацию женщин, так как женщины в Казахстане остаются второстепенным субъектом, то есть женщина все еще не человек в нашей стране», — считает она.
Подкрепляет свои доводы Секербаева официальной статистикой, согласно которой каждая третья женщина в своей жизни испытала насилие в отношении себя. Кроме того, в стране имеется разница в заработной плате по признаку пола, то есть мужчины на 34% получают больше женщин за ту же самую работу.
«Феминита» представляет инклюзивный и интерсекциональный феминизм. Это значит, что ее члены не исключают группы транс-людей и другие группы людей. У них, считает Жанар Секербаева, должен быть свой голос, и нужно, чтобы они были озвучены.
Мы представляем не только феминистическую инициативу, мы соединяем в себе повестку и в отношении женщин из ЛГБТ-сообщества — это лесбиянки, бисексуалки и транс-женщины, потому что ЛГБТ-женщины — в первую очередь, женщины. Поэтому нужно давать возможность прозвучать голосам разных активистов из разных групп, тогда вы увидите, насколько разнообразна, к сожалению, борьба за женские права», — отметила экспертка.
Глава общественного объединения «Бақыт бастауы» и руководитель женского движения «Ақжүніс-Ақтөбе», главный редактор журнала «Үш таған» Бакыт Жаншаева считает, что феминизм выступает против устоев общества и нацелен на то, чтобы разрушить традиционные ценности о семье, детях и роли матери. По ее словам, женщины в погоне за равноправием, своими руками разрушают свои семьи.
«Меня пугает шум, который поднимают феморганизации вокруг прав женщин. Я также занимаюсь вопросами многодетных матерей, матерей-одиночек, встречаюсь со многими женщинами, хорошо знаю, с какими проблемами они сталкиваются, знаю о бытовом насилии, но вот не пойму криков феминисток о том, что «мое тело — мое дело» или «моя матка, решать, значит, мне — рожать или нет». Я считаю, что они такими криками, наоборот, настраивают мужчин против женщин. Зачем? Женщина на то и женщина, она может своей слабостью и изящностью направлять своего мужа, найти в нем опору и таким образом жить с ним в гармонии», — объяснила Жаншаева.
Феминизм в Казахстане: почему или радикальный, или незаметный
Политолог Казбек Майгельдинов
Феминистические организации финансируются западными фондами, в том числе фондом Сороса. Через них, считает политолог, идет распространение западного видения в казахстанском обществе. Идет более массивное распространение образа жизни женщины во главе всего общества.
В целом, по его оценке, в Казахстане гендерная политика проводится и женщины равноправны, ведь они получают одинаковые возможности в обучении, карьерном росте и бизнесе.
«Женщины могут у нас законодательно быть и в политике, и в бизнесе. Ущемлений нет», — добавил эксперт.
Соосновательница Казахстанской феминистской инициативы «Феминита» Жанар Секербаева не согласна с ним.
«Феминизм в Казахстане разный. Фонд «Не молчи», Кризисные центры под руководством Маргариты Ускенбаевой или же Союз кризисных центров, а также другие феминистические инициативы — мы все вместе выполняем важные проекты, которые связаны не только с насилием, но и с отстаиванием прав женщин, в том числе права на здоровье, на образование, право на недискриминацию женщин, так как женщины в Казахстане остаются второстепенным субъектом, то есть женщина все еще не человек в нашей стране», — считает она.
Подкрепляет свои доводы Секербаева официальной статистикой, согласно которой каждая третья женщина в своей жизни испытала насилие в отношении себя. Кроме того, в стране имеется разница в заработной плате по признаку пола, то есть мужчины на 34% получают больше женщин за ту же самую работу.
«Феминита» представляет инклюзивный и интерсекциональный феминизм. Это значит, что ее члены не исключают группы транс-людей и другие группы людей. У них, считает Жанар Секербаева, должен быть свой голос, и нужно, чтобы они были озвучены.
Мы представляем не только феминистическую инициативу, мы соединяем в себе повестку и в отношении женщин из ЛГБТ-сообщества — это лесбиянки, бисексуалки и транс-женщины, потому что ЛГБТ-женщины — в первую очередь, женщины. Поэтому нужно давать возможность прозвучать голосам разных активистов из разных групп, тогда вы увидите, насколько разнообразна, к сожалению, борьба за женские права», — отметила экспертка.
Глава общественного объединения «Бақыт бастауы» и руководитель женского движения «Ақжүніс-Ақтөбе», главный редактор журнала «Үш таған» Бакыт Жаншаева считает, что феминизм выступает против устоев общества и нацелен на то, чтобы разрушить традиционные ценности о семье, детях и роли матери. По ее словам, женщины в погоне за равноправием, своими руками разрушают свои семьи.
«Меня пугает шум, который поднимают феморганизации вокруг прав женщин. Я также занимаюсь вопросами многодетных матерей, матерей-одиночек, встречаюсь со многими женщинами, хорошо знаю, с какими проблемами они сталкиваются, знаю о бытовом насилии, но вот не пойму криков феминисток о том, что «мое тело — мое дело» или «моя матка, решать, значит, мне — рожать или нет». Я считаю, что они такими криками, наоборот, настраивают мужчин против женщин. Зачем? Женщина на то и женщина, она может своей слабостью и изящностью направлять своего мужа, найти в нем опору и таким образом жить с ним в гармонии», — объяснила Жаншаева.
LITER
Феминизм в Казахстане: почему или радикальный, или незаметный
Свою точку зрения про обстановку в стране высказали фемактивистки, политолог, общественные деятели, а также блогер.
🤝🇰🇿 #помощьжертвамнасилия #казахстан #домашнеенасилие
У казахстанок, терпящих насилие в семье, появилась возможность получить бесплатную всестороннюю онлайн-консультацию
При поддержке посольства США в Казахстане организация Alumni Engagement Innovation Fund запустила проект по борьбе с домашним насилием Stand up for your rights — «Вставай за свои права!».
По данным ООН, около 400 женщин ежегодно погибает в Казахстане в результате домашнего насилия. Согласно официальной статистике МВД, в 2019 году было зарегистрировано 1196 случаев домашнего насилия, в 2020 году — 1049 случаев. Эксперты говорят, что многие женщины в стране не подают жалобы, несмотря на насилие в семье, поэтому стоит полагать, что женщин, подвергающихся насилию, гораздо больше.
32-летняя Назира замужем девятый год. Она воспитывает двоих детей. На первый взгляд, Назира производит впечатление вполне счастливой женщины. Однако в ее глазах печаль. Муж часто поднимает на нее руку.
— Мой муж со стороны кажется хорошим человеком, но он стал часто поднимать на меня руку. Ему и повода не надо, может ударить, если у него просто нет настроения. Потом он приходит в себя и извиняется, а через некоторое время снова злится и бьет. Раз или два мои родственники пытались вмешаться и помочь. Однако после этого муж разозлился еще больше. Узнав об этом, родственники решили вообще не вмешиваться, чтобы не усугублять ситуацию. Я осталась одна со своими проблемами. Не знаю, уйти или продолжать терпеть, — признаётся Назира.
Назира говорит, что записывалась на различные психологические курсы, считая, что «проблема только в ней, в ее характере и поведении». Однако так и не смогла найти ответов. В настоящее время она участвует в онлайн-проекте «Stand up for your rights» («Вставай за свои права!») для женщин, переживших домашнее насилие. Она надеется, что проект поможет ей.
К информационному проекту «Вставай за свои права!» в настоящее время присоединились около 40 женщин. Все они, как и Назира, подвергались жестокому обращению в семье. Группа специалистов не только оказывает психологическую помощь женщинам, но и помогает им работать с агрессором в семье, обеспечивать свою безопасность и учит защищать себя юридически.
Согласно статистике министерства внутренних дел, в стране резко возросло количество случаев домашнего насилия во время карантина, объявленного в связи с коронавирусом. По словам старшего следователя по особо важным делам следственного департамента министерства внутренних дел Армана Матжана, «с 16 марта по июль зафиксировано 237 правонарушений, это больше на 41,7 процента, чем за аналогичный период прошлого года». С начала года в Казахстане зафиксировано более 240 фактов бытового насилия, в результате которых погибли 33 человека, сообщил он.
Организаторы проекта «Вставай за свои права!» проводят лекции и предоставляют психологическую и юридическую помощь женщинам, подвергшимся жестокому обращению и во время карантинных ограничений.
Желающие получить консультацию могут зайти на сайт Nasilyunet.kz, зарегистрироваться на онлайн-лекции или сразу же обратиться к специалистам. По словам организаторов проекта, личные данные человека, обратившегося за помощью, будут защищены. Сайт открыт на русском языке, и авторы проекта обещают в ближайшие дни подготовить казахоязычную версию.
У казахстанок, терпящих насилие в семье, появилась возможность получить бесплатную всестороннюю онлайн-консультацию
При поддержке посольства США в Казахстане организация Alumni Engagement Innovation Fund запустила проект по борьбе с домашним насилием Stand up for your rights — «Вставай за свои права!».
По данным ООН, около 400 женщин ежегодно погибает в Казахстане в результате домашнего насилия. Согласно официальной статистике МВД, в 2019 году было зарегистрировано 1196 случаев домашнего насилия, в 2020 году — 1049 случаев. Эксперты говорят, что многие женщины в стране не подают жалобы, несмотря на насилие в семье, поэтому стоит полагать, что женщин, подвергающихся насилию, гораздо больше.
32-летняя Назира замужем девятый год. Она воспитывает двоих детей. На первый взгляд, Назира производит впечатление вполне счастливой женщины. Однако в ее глазах печаль. Муж часто поднимает на нее руку.
— Мой муж со стороны кажется хорошим человеком, но он стал часто поднимать на меня руку. Ему и повода не надо, может ударить, если у него просто нет настроения. Потом он приходит в себя и извиняется, а через некоторое время снова злится и бьет. Раз или два мои родственники пытались вмешаться и помочь. Однако после этого муж разозлился еще больше. Узнав об этом, родственники решили вообще не вмешиваться, чтобы не усугублять ситуацию. Я осталась одна со своими проблемами. Не знаю, уйти или продолжать терпеть, — признаётся Назира.
Назира говорит, что записывалась на различные психологические курсы, считая, что «проблема только в ней, в ее характере и поведении». Однако так и не смогла найти ответов. В настоящее время она участвует в онлайн-проекте «Stand up for your rights» («Вставай за свои права!») для женщин, переживших домашнее насилие. Она надеется, что проект поможет ей.
К информационному проекту «Вставай за свои права!» в настоящее время присоединились около 40 женщин. Все они, как и Назира, подвергались жестокому обращению в семье. Группа специалистов не только оказывает психологическую помощь женщинам, но и помогает им работать с агрессором в семье, обеспечивать свою безопасность и учит защищать себя юридически.
Согласно статистике министерства внутренних дел, в стране резко возросло количество случаев домашнего насилия во время карантина, объявленного в связи с коронавирусом. По словам старшего следователя по особо важным делам следственного департамента министерства внутренних дел Армана Матжана, «с 16 марта по июль зафиксировано 237 правонарушений, это больше на 41,7 процента, чем за аналогичный период прошлого года». С начала года в Казахстане зафиксировано более 240 фактов бытового насилия, в результате которых погибли 33 человека, сообщил он.
Организаторы проекта «Вставай за свои права!» проводят лекции и предоставляют психологическую и юридическую помощь женщинам, подвергшимся жестокому обращению и во время карантинных ограничений.
Желающие получить консультацию могут зайти на сайт Nasilyunet.kz, зарегистрироваться на онлайн-лекции или сразу же обратиться к специалистам. По словам организаторов проекта, личные данные человека, обратившегося за помощью, будут защищены. Сайт открыт на русском языке, и авторы проекта обещают в ближайшие дни подготовить казахоязычную версию.
nasilyunet.kz
Образовательный проект «Вставай за свои права»
Направлен на борьбу с домашним насилием в отношении женщин Казахстана.
✊🏻🇰🇿 #активизм #казахстан
Европейско-центральноазиатское лесбийское сообщество (#ELC) осудило нападение на активисток казахстанской инициативы #Feminita Жанар Секербаеву и Гульзаду Сержан в городе Шымкенте и призвало привлечь виновных к ответственности
Жанар Секербаева и Гульзада Сержан 29 мая проводили встречу на тему прав ЛБК и Т-женщин в городе на юге Казахстана, но подверглись словесному и физическому нападению группы из около двух десятков мужчин. Секербаеву ударили кулаком в лицо. У обеих активисток также синяки на руках.
В распространенном в своем аккаунте в социальной сети Twitter заявлении ELC решительно осуждает это «антифеминистское и лесбофобское» нападение, которое совершено на двух казахстанских активисток. Отмечается, что организованная ими встреча была сорвана, а обе активистки были насильно увезены полицией и отправлены обратно в Алматы. В заявлении говорится, что ELC следит за развитием ситуации и намерено добиваться международного политического осуждения данной атаки, чтобы не допустить повторения подобных инцидентов.
Обеих активисток выволокли и забрали в районное управление полиции Абайского района города Шымкент. В полиции позже заявили, что задержали активисток, «чтобы обеспечить их безопасность», но не объяснили форму и метод задержания. При этом в полиции не уточнили, были ли задержаны нападавшие.
Гульзада Сержан сообщила, что подала жалобу в Абайское районное управление полиции Шымкента. По ее словам, в полиции ее заявление приняли не сразу. В нем она также заявила о превышении полномочий сотрудниками.
Сержан говорит, что ситуация изменилась после того, как отреагировали международные организации и уполномоченная по правам человека в Казахстане Эльвира Азимова. «Прибыло вышестоящее руководство. В начале полиция действовала так, будто поддерживала агрессивную толпу. Затем полицейские начали оправдываться, говоря: "Мы сделали это, чтобы защитить вас, в противном случае люди на улице похитили бы вас". Отношение к нам переменилось после того, как мы связались с [правозащитницей] Татьяной Чернобиль и подали заявление, а в вопрос вмешались правозащитники и коллеги», – сказала она.
31 мая пресс-служба департамента полиции города Шымкента не была доступна для комментариев.
В марте этого года Европарламент принял резолюцию по ситуации с правами человека в Казахстане, в которой отметил, что представители ЛГБТ продолжают сталкиваться с дискриминацией.
Feminita в Казахстане выступает за права женщин, ЛГБТ-сообщества и трансгендеров. В этом году 8 марта Feminita вместе с другими фем-активистками организовала масштабный Женский марш в Казахстане, но подверглась осуждению со стороны отдельных членов общества.
Европейско-центральноазиатское лесбийское сообщество (#ELC) осудило нападение на активисток казахстанской инициативы #Feminita Жанар Секербаеву и Гульзаду Сержан в городе Шымкенте и призвало привлечь виновных к ответственности
Жанар Секербаева и Гульзада Сержан 29 мая проводили встречу на тему прав ЛБК и Т-женщин в городе на юге Казахстана, но подверглись словесному и физическому нападению группы из около двух десятков мужчин. Секербаеву ударили кулаком в лицо. У обеих активисток также синяки на руках.
В распространенном в своем аккаунте в социальной сети Twitter заявлении ELC решительно осуждает это «антифеминистское и лесбофобское» нападение, которое совершено на двух казахстанских активисток. Отмечается, что организованная ими встреча была сорвана, а обе активистки были насильно увезены полицией и отправлены обратно в Алматы. В заявлении говорится, что ELC следит за развитием ситуации и намерено добиваться международного политического осуждения данной атаки, чтобы не допустить повторения подобных инцидентов.
Обеих активисток выволокли и забрали в районное управление полиции Абайского района города Шымкент. В полиции позже заявили, что задержали активисток, «чтобы обеспечить их безопасность», но не объяснили форму и метод задержания. При этом в полиции не уточнили, были ли задержаны нападавшие.
Гульзада Сержан сообщила, что подала жалобу в Абайское районное управление полиции Шымкента. По ее словам, в полиции ее заявление приняли не сразу. В нем она также заявила о превышении полномочий сотрудниками.
Сержан говорит, что ситуация изменилась после того, как отреагировали международные организации и уполномоченная по правам человека в Казахстане Эльвира Азимова. «Прибыло вышестоящее руководство. В начале полиция действовала так, будто поддерживала агрессивную толпу. Затем полицейские начали оправдываться, говоря: "Мы сделали это, чтобы защитить вас, в противном случае люди на улице похитили бы вас". Отношение к нам переменилось после того, как мы связались с [правозащитницей] Татьяной Чернобиль и подали заявление, а в вопрос вмешались правозащитники и коллеги», – сказала она.
31 мая пресс-служба департамента полиции города Шымкента не была доступна для комментариев.
В марте этого года Европарламент принял резолюцию по ситуации с правами человека в Казахстане, в которой отметил, что представители ЛГБТ продолжают сталкиваться с дискриминацией.
Feminita в Казахстане выступает за права женщин, ЛГБТ-сообщества и трансгендеров. В этом году 8 марта Feminita вместе с другими фем-активистками организовала масштабный Женский марш в Казахстане, но подверглась осуждению со стороны отдельных членов общества.
Радио Азаттык
Нападение на «Феминиту» в Шымкенте: полиция заявила, что задержала активисток «ради их безопасности»
Активистки Гульзада Сержан и Жанар Секербаева задержаны в Шымкенте после того, как на них совершили нападение. Об этом правозащитница Татьяна Чернобиль сообщила «Vласть.kz». Предполагается, что против одной из активисток может быть возбуждено уголовное дело.…
🏳️🌈🇰🇿 #лгбт #казахстан #праваменьшинств #гомофобия
Нетерпимость и агрессия к ЛГБТ+. В чем причины гомофобии в Казахстане?
Инцидент в Шымкенте с нападением агрессивно настроенной толпы на активисток ЛГБТ+ и последующая волна гомофобных публикаций в социальных сетях актуализировали вопрос о причинах нетерпимого отношения к меньшинствам в Казахстане. Эксперты говорят о множестве факторов — от консервативных устоев до социальной неустроенности населения и влияния российской пропаганды.
В 2018 году в Казахстане провели социологическое исследование, которое показало высокий уровень нетерпимости к сексуальным меньшинствам. Авторы задались целью выявить, от каких социальных групп стремится дистанцироваться среднестатистический казахстанец.
— У респондентов спрашивали, хотели бы они, чтобы по соседству с ними жили представители отдельных религиозных, криминальных и других групп. И сексуальные меньшинства вошли в тройку групп, с кем люди не хотели бы жить по соседству. Остальные две группы — преступники и наркоманы. То есть сексуальные меньшинства в группе риска, с которой среднестатистический казахстанец не хотел бы пересекаться. Уровень ксенофобии, нетерпимости к этой группе очень высок. Последний инцидент в Шымкенте это показывает, — отмечает социолог Серик Бейсембаев.
То, что на языке экспертов называется нетерпимостью к сексуальным меньшинствам, ежедневно испытывают на себе многие представители ЛГБТ+ сообщества в Казахстане.
Живущий сейчас в Канаде 26-летний молодой ученый Султан Мусахан рассказывает, что дискриминация и травля — то, с чем приходится сталкиваться меньшинствам на его родине. Кто-то не выдерживает прессинга, сводит счеты с жизнью. Султан говорит, что потерял в Казахстане двух друзей-геев.
Агрессивное отношение к представителям ЛГБТ+ сообщества и неприятие их — явление, присущее консервативным обществам, отмечают эксперты. Казахстанский психолог Даулет Уйсимбеков говорит, что знает случаи, когда родители водили своих детей, сделавших каминг-аут, к знахарям для «изгнания джинов». Бывало, что сами геи приходили к психотерапевту с просьбой «исправить» ориентацию.
Тут можно винить импорт ксенофобии из России, религиозные причины, патриархальные традиции, культуру изнасилований, общую бедность и безысходность народа, низкий уровень осведомленности и образования, табуирование темы секса и так далее. Для себя выделяю множество нитей переплетенных причин ЛГБТ+ фобии, а также низкую заинтересованность государства в поддержке ЛГБТ+ меньшинств и пропаганду ненависти с использованием статуса меньшинств для продвижения своих политических интересов, — перечисляет Султан.
В Казахстане отсутствуют даже формальные законы, защищающие права представителей ЛГБТ+, подчеркивает исследователь Айгерим Кусайынкызы.
Спустя неделю после инцидента в Шымкенте полиция не сообщила о задержании кого-либо из участников нападения на активисток Feminita. Получить официальные комментарии в департаменте полиции Азаттыку не удалось. Пожалуй, еще одной причиной существующего в стране отношения к ЛГБТ может быть безнаказанность агрессивных выпадов против секс-меньшинств.
Гульзада Сержан и Жанар Секербаева говорят, что, несмотря на это, намерены продолжать встречи с ЛБК-женщинами, которые они ведут не первый год. В том числе в Шымкенте.
— Мы и раньше проводили встречи в Шымкенте для обсуждения прав человека, и особенно прав женщин. Будем и дальше приезжать в Шымкент и встречаться с союзниками и союзницами, на которых напали вместе с нами. В Шымкенте в этот раз успели прийти около 15 человек, — может, пришли бы побольше, если бы не сорвали встречу. Женщины нуждаются в обсуждении прав человека, [должны] понимать, что такое дискриминация. Поэтому мы ездим по городам, чтобы обсуждать права женщин, Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации по отношению к женщинам, которую ратифицировал Казахстан, — добавляет Гульзада Сержан.
— Те, кто выступают против прав женщин и ЛГБТ-женщин, доказали, что феминизм нужен, что про права женщин нужно говорить. Я хочу им послать месседж: вы нас не остановите. Мы не боимся, — говорит Жанар Секербаева.
Нетерпимость и агрессия к ЛГБТ+. В чем причины гомофобии в Казахстане?
Инцидент в Шымкенте с нападением агрессивно настроенной толпы на активисток ЛГБТ+ и последующая волна гомофобных публикаций в социальных сетях актуализировали вопрос о причинах нетерпимого отношения к меньшинствам в Казахстане. Эксперты говорят о множестве факторов — от консервативных устоев до социальной неустроенности населения и влияния российской пропаганды.
В 2018 году в Казахстане провели социологическое исследование, которое показало высокий уровень нетерпимости к сексуальным меньшинствам. Авторы задались целью выявить, от каких социальных групп стремится дистанцироваться среднестатистический казахстанец.
— У респондентов спрашивали, хотели бы они, чтобы по соседству с ними жили представители отдельных религиозных, криминальных и других групп. И сексуальные меньшинства вошли в тройку групп, с кем люди не хотели бы жить по соседству. Остальные две группы — преступники и наркоманы. То есть сексуальные меньшинства в группе риска, с которой среднестатистический казахстанец не хотел бы пересекаться. Уровень ксенофобии, нетерпимости к этой группе очень высок. Последний инцидент в Шымкенте это показывает, — отмечает социолог Серик Бейсембаев.
То, что на языке экспертов называется нетерпимостью к сексуальным меньшинствам, ежедневно испытывают на себе многие представители ЛГБТ+ сообщества в Казахстане.
Живущий сейчас в Канаде 26-летний молодой ученый Султан Мусахан рассказывает, что дискриминация и травля — то, с чем приходится сталкиваться меньшинствам на его родине. Кто-то не выдерживает прессинга, сводит счеты с жизнью. Султан говорит, что потерял в Казахстане двух друзей-геев.
Агрессивное отношение к представителям ЛГБТ+ сообщества и неприятие их — явление, присущее консервативным обществам, отмечают эксперты. Казахстанский психолог Даулет Уйсимбеков говорит, что знает случаи, когда родители водили своих детей, сделавших каминг-аут, к знахарям для «изгнания джинов». Бывало, что сами геи приходили к психотерапевту с просьбой «исправить» ориентацию.
Тут можно винить импорт ксенофобии из России, религиозные причины, патриархальные традиции, культуру изнасилований, общую бедность и безысходность народа, низкий уровень осведомленности и образования, табуирование темы секса и так далее. Для себя выделяю множество нитей переплетенных причин ЛГБТ+ фобии, а также низкую заинтересованность государства в поддержке ЛГБТ+ меньшинств и пропаганду ненависти с использованием статуса меньшинств для продвижения своих политических интересов, — перечисляет Султан.
В Казахстане отсутствуют даже формальные законы, защищающие права представителей ЛГБТ+, подчеркивает исследователь Айгерим Кусайынкызы.
Спустя неделю после инцидента в Шымкенте полиция не сообщила о задержании кого-либо из участников нападения на активисток Feminita. Получить официальные комментарии в департаменте полиции Азаттыку не удалось. Пожалуй, еще одной причиной существующего в стране отношения к ЛГБТ может быть безнаказанность агрессивных выпадов против секс-меньшинств.
Гульзада Сержан и Жанар Секербаева говорят, что, несмотря на это, намерены продолжать встречи с ЛБК-женщинами, которые они ведут не первый год. В том числе в Шымкенте.
— Мы и раньше проводили встречи в Шымкенте для обсуждения прав человека, и особенно прав женщин. Будем и дальше приезжать в Шымкент и встречаться с союзниками и союзницами, на которых напали вместе с нами. В Шымкенте в этот раз успели прийти около 15 человек, — может, пришли бы побольше, если бы не сорвали встречу. Женщины нуждаются в обсуждении прав человека, [должны] понимать, что такое дискриминация. Поэтому мы ездим по городам, чтобы обсуждать права женщин, Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации по отношению к женщинам, которую ратифицировал Казахстан, — добавляет Гульзада Сержан.
— Те, кто выступают против прав женщин и ЛГБТ-женщин, доказали, что феминизм нужен, что про права женщин нужно говорить. Я хочу им послать месседж: вы нас не остановите. Мы не боимся, — говорит Жанар Секербаева.
Радио Азаттык
Нетерпимость и агрессия к ЛГБТ+. В чем причины гомофобии в Казахстане?
Нападение агрессивно настроенной толпы на ЛГБТ-активисток в Шымкенте и последующая волна гомофобных постов в соцсетях актуализировали вопрос о причинах нетерпимости. Эксперты говорят о массе факторов: от консервативных устоев до социальной неустроенности…
👩🏻💼💬🇷🇺 #мнение #домашнеенасилие #казахстан
Халида Ажигулова о правах женщин в Казахстане: "Это круговорот насилия"
В Казахстане крайне остро стоит проблема прав женщин. В прошлом году, в разгар пандемии коронавируса, в стране резко выросло число случаев бытового насилия, рассказала DW известная правозащитница.
Несмотря на то, что Казахстан ратифицировал целый ряд международных документов против дискриминации по половому признаку, женщины в стране по-прежнему находятся в крайне сложном положении на бытовом уровне. Они подвергаются психологическому и физическому насилию. По словам известной правозащитницы, доктора права Халиды Ажигуловой, одна из причин - традиционные ценности, роль которых в Казахстане с каждым годом становится все заметнее.
Если посмотреть на статус женщины в обществе, то он достаточно низкий. По статистике только в прошлом году, в период пандемии, число случаев бытового насилия выросло за 8 месяцев на 41 процент. В основном страдают от этого вида правонарушений именно женщины.
С 2017 года в Казахстане перестали судить за такие правонарушения. Сейчас, если женщина страдает от бытового насилия в семье, если ей причиняется серьезный ущерб здоровью, такой, как переломы конечностей, сотрясение мозга, перелом челюсти, то за это по действующему законодательству суд имеет право вынести только письменное предупреждение - ни ареста, ни штрафа. Муж или другой член семьи может избивать женщину по 50-60 раз в год и уголовной ответственности за это не несет.
Когда мы обращаем внимание на эту проблему в МВД, в генпрокуратуре, мы не встречаем понимания. Многие из правоохранителей считают, что насилие в семье это просто конфликт или недопонимание. Есть даже некоторые депутаты, которые говорят, что мы должны возвращаться к нашим национальным ценностям.
Эти национальные ценности они понимают следующим образом: женщина вышла замуж и не должна выносить сор из избы; если ее избивает муж, она должна терпеть и улыбаться, пока не умрет в этой семье.
По факту женщина в деревне зачастую рассматривается просто как бесплатная рабочая сила. То есть на ней висит все: забота о доме, о детях, о муже. И если возникают какие-то проблемы, очень часто именно женщину винят в том, что она недосмотрела за детьми, что не так посмотрела на свою свекровь, что не помогает мужу в том, чтобы он всегда был ухоженный, чтобы у него всегда было хорошее настроение.
В период начала своей семейной жизни девушки сталкиваются с большим психологическим насилием со стороны родителей мужа. Очень часто психологическое насилие переходит в физическое. Бывают случаи, когда сами матери мужей принуждают своих сыновей избивать жен, чтобы они были более покладистыми. В свое время эти свекрови сами подвергались такому насилию со стороны своих же свекровей. Это такой круговорот насилия в природе.
Мужчина, допустим, ворует девушку, он может даже ее не знать, но она ему просто понравилась. Ее привозят домой. Часто, когда девушка пытается вырваться, родственники этого мужчины ее удерживают, запугивают. Мужчина насилует эту девушку, делает это специально, чтобы потом сказать ей, что она грязная и ей некуда идти, ее никто не примет, он всем расскажет, что она больше не девственница. Такими ужасными методами эту девушку ломают, ломают ее волю и, к сожалению, очень часто именно в этих южных регионах Казахстана родители этой девушки не становятся на ее защиту. Они начинают прикрываться такими национальными и культурными традициями.
Халида Ажигулова о правах женщин в Казахстане: "Это круговорот насилия"
В Казахстане крайне остро стоит проблема прав женщин. В прошлом году, в разгар пандемии коронавируса, в стране резко выросло число случаев бытового насилия, рассказала DW известная правозащитница.
Несмотря на то, что Казахстан ратифицировал целый ряд международных документов против дискриминации по половому признаку, женщины в стране по-прежнему находятся в крайне сложном положении на бытовом уровне. Они подвергаются психологическому и физическому насилию. По словам известной правозащитницы, доктора права Халиды Ажигуловой, одна из причин - традиционные ценности, роль которых в Казахстане с каждым годом становится все заметнее.
Если посмотреть на статус женщины в обществе, то он достаточно низкий. По статистике только в прошлом году, в период пандемии, число случаев бытового насилия выросло за 8 месяцев на 41 процент. В основном страдают от этого вида правонарушений именно женщины.
С 2017 года в Казахстане перестали судить за такие правонарушения. Сейчас, если женщина страдает от бытового насилия в семье, если ей причиняется серьезный ущерб здоровью, такой, как переломы конечностей, сотрясение мозга, перелом челюсти, то за это по действующему законодательству суд имеет право вынести только письменное предупреждение - ни ареста, ни штрафа. Муж или другой член семьи может избивать женщину по 50-60 раз в год и уголовной ответственности за это не несет.
Когда мы обращаем внимание на эту проблему в МВД, в генпрокуратуре, мы не встречаем понимания. Многие из правоохранителей считают, что насилие в семье это просто конфликт или недопонимание. Есть даже некоторые депутаты, которые говорят, что мы должны возвращаться к нашим национальным ценностям.
Эти национальные ценности они понимают следующим образом: женщина вышла замуж и не должна выносить сор из избы; если ее избивает муж, она должна терпеть и улыбаться, пока не умрет в этой семье.
По факту женщина в деревне зачастую рассматривается просто как бесплатная рабочая сила. То есть на ней висит все: забота о доме, о детях, о муже. И если возникают какие-то проблемы, очень часто именно женщину винят в том, что она недосмотрела за детьми, что не так посмотрела на свою свекровь, что не помогает мужу в том, чтобы он всегда был ухоженный, чтобы у него всегда было хорошее настроение.
В период начала своей семейной жизни девушки сталкиваются с большим психологическим насилием со стороны родителей мужа. Очень часто психологическое насилие переходит в физическое. Бывают случаи, когда сами матери мужей принуждают своих сыновей избивать жен, чтобы они были более покладистыми. В свое время эти свекрови сами подвергались такому насилию со стороны своих же свекровей. Это такой круговорот насилия в природе.
Мужчина, допустим, ворует девушку, он может даже ее не знать, но она ему просто понравилась. Ее привозят домой. Часто, когда девушка пытается вырваться, родственники этого мужчины ее удерживают, запугивают. Мужчина насилует эту девушку, делает это специально, чтобы потом сказать ей, что она грязная и ей некуда идти, ее никто не примет, он всем расскажет, что она больше не девственница. Такими ужасными методами эту девушку ломают, ломают ее волю и, к сожалению, очень часто именно в этих южных регионах Казахстана родители этой девушки не становятся на ее защиту. Они начинают прикрываться такими национальными и культурными традициями.
Deutsche Welle
Халида Ажигулова о правах женщин в Казахстане: "Это круговорот насилия"
В Казахстане крайне остро стоит проблема прав женщин. В прошлом году, в разгар пандемии коронавируса, в стране резко выросло число случаев бытового насилия, рассказала DW известная правозащитница.
🤰🏻📚 #читать #книга #суррогатноематеринство #иннаденисова
Какие этические вопросы вызывает суррогатное материнство | Отрывок из книги документальной режиссёрки Инны Денисовой «Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир»
Стран, где суррогатное гестационное (то есть такое, при котором ребенок для суррогатной матери полностью генетически чужой) материнство официально считается заработком, всего несколько: это #Россия, #Украина, #Грузия, #Казахстан, #Колумбия и некоторые американские штаты.
Главный вопрос от биоэтиков: соблюдается ли принцип добровольности за чертой бедности? Роды, даже в XXI веке — не самое приятное и полезное для организма занятие. Не говоря уже о душевном комфорте той, что девять месяцев проведет с ребенком внутри, а потом откажется от него в роддоме.
Героиня документального фильма Елены Ласкари «Татьяна и ее дети» — мать четверых сыновей — бежит из родной деревни от мужа-алкоголика. Работает уборщицей, бедствует, а потом становится донором яйцеклеток и суррогатной матерью. Татьяна отстраняется от чужого плода эмоционально, попутно задумываясь, что носит мальчика, ведь все ЕЕ дети получаются мальчиками, и убеждает себя к нему не привязываться. Сожалений нет: заказчик-эксплуататор — ее единственный в жизни шанс.
Антрополог Виола Хёрбст, пишущая о суррогатном материнстве в Мали и Уганде, вспоминает, как одна девушка сказала, что «лучше быть донором или суррогатной матерью, чем проституткой, поскольку другого выбора иногда нет».
Медицинский антрополог Нэнси Шейпер-Хьюз пишет о черном рынке органов, предназначенных для трансплантации: «В целом поток органов следует современными маршрутами капитала: с Юга на Север, из третьего мира — в первый, от богатых к бедным, от черных и коричневых — к белым, и от женщин — к мужчинам». То же самое можно сказать и о репродуктивной сфере.
Из первого мира в третий спускаются делать детей богатые. Взять Индию, бывшую центром суррогатного материнства до 2015 года. Каждый год там рождалось 25 тысяч «суррогатных» детей, эту работу чаще всего выполняли наемницы из низших каст. В 2012 году в The Guardian вышла статья «Индийские суррогатные матери рискуют жизнями»: автор рассказывал о смерти тридцатилетней Премилы Вагелы из Ахмедабада. Премила пришла на осмотр, внезапно у нее начались судороги, она упала, ее забрали в реанимацию, решили делать кесарево. Ребенка, родившегося на месяц раньше срока, поместили в палату интенсивной терапии, а Премилу перевели в больницу похуже, несмотря на критическое состояние после остановки сердца, жизнь суррогатной матери на втором месте, главное — ребенок, для которого был оплачен госпиталь. «В стране, где тысячи женщин ежегодно умирают в родах, кто будет сожалеть о смерти суррогатной матери?» — так заканчивается статья. В итоге в 2013 году в Индии коммерческое суррогатное материнство сначала запретили для гомосексуальных пар и одиноких женщин, а в 2015-м — для всех. Можно только представить себе всплеск активности на черном рынке.
Другой важный вопрос для биоэтиков — об отношении к ребенку как к «проекту» или «заказу». Сильвиан Агачински, активная борчиня с суррогатным материнством из среды публичных интеллектуалов:
«Предоставление тела в пользование, его инструментализация существует с древнейших времен — это рабство, а в случае с женщинами оно часто носило сексуальный характер или было связано с деторождением. От женщины требуется провести беременность, оставаясь отстраненной̆, чужой к тому, что происходит с ее телом. Проституирование требует от женщины абстрагироваться от собственного сексуального желания, предоставив половой̆ орган в распоряжение клиента. Здесь же от нее требуют превратить в инструмент все ее существование в течение девяти месяцев. Поэтому «gestatrice» — худшее оскорбление для женщины».
❓А вы за или против суррогатного материнства?
Какие этические вопросы вызывает суррогатное материнство | Отрывок из книги документальной режиссёрки Инны Денисовой «Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир»
Стран, где суррогатное гестационное (то есть такое, при котором ребенок для суррогатной матери полностью генетически чужой) материнство официально считается заработком, всего несколько: это #Россия, #Украина, #Грузия, #Казахстан, #Колумбия и некоторые американские штаты.
Главный вопрос от биоэтиков: соблюдается ли принцип добровольности за чертой бедности? Роды, даже в XXI веке — не самое приятное и полезное для организма занятие. Не говоря уже о душевном комфорте той, что девять месяцев проведет с ребенком внутри, а потом откажется от него в роддоме.
Героиня документального фильма Елены Ласкари «Татьяна и ее дети» — мать четверых сыновей — бежит из родной деревни от мужа-алкоголика. Работает уборщицей, бедствует, а потом становится донором яйцеклеток и суррогатной матерью. Татьяна отстраняется от чужого плода эмоционально, попутно задумываясь, что носит мальчика, ведь все ЕЕ дети получаются мальчиками, и убеждает себя к нему не привязываться. Сожалений нет: заказчик-эксплуататор — ее единственный в жизни шанс.
Антрополог Виола Хёрбст, пишущая о суррогатном материнстве в Мали и Уганде, вспоминает, как одна девушка сказала, что «лучше быть донором или суррогатной матерью, чем проституткой, поскольку другого выбора иногда нет».
Медицинский антрополог Нэнси Шейпер-Хьюз пишет о черном рынке органов, предназначенных для трансплантации: «В целом поток органов следует современными маршрутами капитала: с Юга на Север, из третьего мира — в первый, от богатых к бедным, от черных и коричневых — к белым, и от женщин — к мужчинам». То же самое можно сказать и о репродуктивной сфере.
Из первого мира в третий спускаются делать детей богатые. Взять Индию, бывшую центром суррогатного материнства до 2015 года. Каждый год там рождалось 25 тысяч «суррогатных» детей, эту работу чаще всего выполняли наемницы из низших каст. В 2012 году в The Guardian вышла статья «Индийские суррогатные матери рискуют жизнями»: автор рассказывал о смерти тридцатилетней Премилы Вагелы из Ахмедабада. Премила пришла на осмотр, внезапно у нее начались судороги, она упала, ее забрали в реанимацию, решили делать кесарево. Ребенка, родившегося на месяц раньше срока, поместили в палату интенсивной терапии, а Премилу перевели в больницу похуже, несмотря на критическое состояние после остановки сердца, жизнь суррогатной матери на втором месте, главное — ребенок, для которого был оплачен госпиталь. «В стране, где тысячи женщин ежегодно умирают в родах, кто будет сожалеть о смерти суррогатной матери?» — так заканчивается статья. В итоге в 2013 году в Индии коммерческое суррогатное материнство сначала запретили для гомосексуальных пар и одиноких женщин, а в 2015-м — для всех. Можно только представить себе всплеск активности на черном рынке.
Другой важный вопрос для биоэтиков — об отношении к ребенку как к «проекту» или «заказу». Сильвиан Агачински, активная борчиня с суррогатным материнством из среды публичных интеллектуалов:
«Предоставление тела в пользование, его инструментализация существует с древнейших времен — это рабство, а в случае с женщинами оно часто носило сексуальный характер или было связано с деторождением. От женщины требуется провести беременность, оставаясь отстраненной̆, чужой к тому, что происходит с ее телом. Проституирование требует от женщины абстрагироваться от собственного сексуального желания, предоставив половой̆ орган в распоряжение клиента. Здесь же от нее требуют превратить в инструмент все ее существование в течение девяти месяцев. Поэтому «gestatrice» — худшее оскорбление для женщины».
❓А вы за или против суррогатного материнства?
Forbes.ru
«Право на ребенка»: какие этические вопросы вызывает суррогатное материнство
В издательстве Individuum выходит книга документального режиссера Инны Денисовой «Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир». Forbes Woman публикует отрывок об этических вопросах, связанных с технологией суррогатного материнства
🧕💬 #многоженство #опыт #талак #казахстан
«Теперь я ни для кого не хочу быть второй женой»
Истории женщин, получивших развод «талаком»
Казахстану не чужды разводы по канонам ислама, когда мужчине, обращаясь к жене, достаточно трижды произнести слово «талак». По словам экспертов, официальной статистики, которая бы позволила судить о масштабах проблемы, нет, между тем такой опыт оказывает разрушительное воздействие на жизнь женщины.
ГУЛЬНАР
В квартире не было ни мебели, ни постельных принадлежностей. Я спала, накрывшись полотенцем. Когда он уезжал на вахту, жила впроголодь. По возвращении с вахты муж проводил немного времени со мной, кроме ржаного хлеба и макарон, ничего не покупал. Если что-то шло не так, сразу уезжал в Косестек. Я провела много дней взаперти, без баланса на телефоне и без телевизора в квартире.
Пожив с ним некоторое время, поняла, что он плохой человек. Он начинал ругаться, если я говорила, что мы давно не ели мяса, или просила купить арбуз. Через три месяца совместной жизни мы сильно поссорились. Он угрожал сбросить меня с шестого этажа.
Не выдержав его грубости, после четырех месяцев брака я попросила у него развод. Кто захочет потерять молодую и глупую женщину?! Он стоял на своем и доказывал, что прав. Мы пошли к имаму мечети в старой части Актобе. Во время совершения обряда «никях» в качестве махра (подарок мужа жене после бракосочетания. — Ред.) я попросила у мужа тренажер. Когда пришли в мечеть, я пожаловалась имаму на поведение мужа и на то, что не могу получить свой подарок. Муж обвинил меня в меркантильности. Имам, внимательно выслушав нас, начал говорить о ценности брака, помирил нас. Но в конце концов я ушла от мужа в отцовский дом. Он дал мне развод «талаком».
Теперь я ни для кого не хочу быть второй женой, потому что права женщин не будут защищены без заключения законного брака. Не хочу, чтобы в будущем мои дети оказались беззащитными.
МАРЬЯМ
Он меня часто бил, если я его не слушала и говорила ему, что он делает не по шариату. Не разрешал ребенку играть в игрушки. Говорил, что надо воспитывать детей как будущих муджахедов. Вместо обычных игрушек — покупать автоматы игрушечные. На этом фоне у нас часто ссоры были. Он запрещал мне учиться, но я всё равно училась. Потом я в реанимацию попала, у меня был выкидыш.
Первый раз он сказал «талак», когда ему не понравилось, что я общалась с подругой из ханафитского мазхаба и пригласила ее в гости без его разрешения. Он расценил это как «непослушание» мужу. Второй раз дал «талак», когда узнал, что я слушаю музыку. А в третий раз — когда мы сильно поругались и он просто ушел. Он говорил мне, что, если три раза муж дал «талак», тогда я должна за другого выйти.
Однажды на улице друг бывшего мужа загнал меня в тупик, где его друзья насильно затолкали меня в машину. Я кричала. Меня ударили несколько раз. Привезли в какой-то дом, держали взаперти три дня, не давали позвонить родным. Друг бывшего мужа сказал, что я всё равно стану его второй женой.
«Теперь я ни для кого не хочу быть второй женой»
Истории женщин, получивших развод «талаком»
Казахстану не чужды разводы по канонам ислама, когда мужчине, обращаясь к жене, достаточно трижды произнести слово «талак». По словам экспертов, официальной статистики, которая бы позволила судить о масштабах проблемы, нет, между тем такой опыт оказывает разрушительное воздействие на жизнь женщины.
ГУЛЬНАР
В квартире не было ни мебели, ни постельных принадлежностей. Я спала, накрывшись полотенцем. Когда он уезжал на вахту, жила впроголодь. По возвращении с вахты муж проводил немного времени со мной, кроме ржаного хлеба и макарон, ничего не покупал. Если что-то шло не так, сразу уезжал в Косестек. Я провела много дней взаперти, без баланса на телефоне и без телевизора в квартире.
Пожив с ним некоторое время, поняла, что он плохой человек. Он начинал ругаться, если я говорила, что мы давно не ели мяса, или просила купить арбуз. Через три месяца совместной жизни мы сильно поссорились. Он угрожал сбросить меня с шестого этажа.
Не выдержав его грубости, после четырех месяцев брака я попросила у него развод. Кто захочет потерять молодую и глупую женщину?! Он стоял на своем и доказывал, что прав. Мы пошли к имаму мечети в старой части Актобе. Во время совершения обряда «никях» в качестве махра (подарок мужа жене после бракосочетания. — Ред.) я попросила у мужа тренажер. Когда пришли в мечеть, я пожаловалась имаму на поведение мужа и на то, что не могу получить свой подарок. Муж обвинил меня в меркантильности. Имам, внимательно выслушав нас, начал говорить о ценности брака, помирил нас. Но в конце концов я ушла от мужа в отцовский дом. Он дал мне развод «талаком».
Теперь я ни для кого не хочу быть второй женой, потому что права женщин не будут защищены без заключения законного брака. Не хочу, чтобы в будущем мои дети оказались беззащитными.
МАРЬЯМ
Он меня часто бил, если я его не слушала и говорила ему, что он делает не по шариату. Не разрешал ребенку играть в игрушки. Говорил, что надо воспитывать детей как будущих муджахедов. Вместо обычных игрушек — покупать автоматы игрушечные. На этом фоне у нас часто ссоры были. Он запрещал мне учиться, но я всё равно училась. Потом я в реанимацию попала, у меня был выкидыш.
Первый раз он сказал «талак», когда ему не понравилось, что я общалась с подругой из ханафитского мазхаба и пригласила ее в гости без его разрешения. Он расценил это как «непослушание» мужу. Второй раз дал «талак», когда узнал, что я слушаю музыку. А в третий раз — когда мы сильно поругались и он просто ушел. Он говорил мне, что, если три раза муж дал «талак», тогда я должна за другого выйти.
Однажды на улице друг бывшего мужа загнал меня в тупик, где его друзья насильно затолкали меня в машину. Я кричала. Меня ударили несколько раз. Привезли в какой-то дом, держали взаперти три дня, не давали позвонить родным. Друг бывшего мужа сказал, что я всё равно стану его второй женой.
Радио Азаттык
«Теперь я ни для кого не хочу быть второй женой»
Казахстану не чужды разводы по канонам ислама, когда мужчине, обращаясь к жене, достаточно трижды произнести слово «талак». По словам экспертов, официальной статистики, которая бы позволила судить о масштабах проблемы, нет, между тем такой опыт оказывает…
🤜🏻🙇🏼♀️🇰🇿 #борьбасдомашнимнасилием #казахстан
В Казахстане разработали инструкцию по работе с домашними агрессорами
Это алгоритм для сотрудников полиции при работе с домашними тиранами и их жертвами.
Впервые в регионах Казахстана проведена работа с домашними тиранами – юристы разъяснили им правовые последствия бытового насилия, психологи дали консультации. Также проведены тренинги для инспекторов полиции и разработана инструкция по работе с агрессорами. Общественный фонд "Институт равных прав и равных возможностей Казахстана", который провёл всю эту работу, намерен обратиться к правительству с предложением создать центры по перевоспитанию домашних "боксёров".
Последние восемь месяцев Институт равных прав и равных возможностей Казахстана занимался проектом, который направлен на улучшение работы кризисных центров, профилактику семейно-бытового насилия и работу с агрессорами. Так был создан Республиканский проектный офис по совершенствованию механизмов предотвращения бытового насилия в регионах Казахстана. Эксперты этого офиса разработали методические материалы для вебинаров и тренингов, в которых приняли участие более 189 человек из 18 кризисных центров и приютов Казахстана.
"Существует стандарт оказания кризисных услуг, но нет методического сопровождения реализации этих стандартов. И мы предложили хороший качественный контент, способствующий усилению работы кризисных центров. Мы также предложили свой кейс-менеджмент, который разработали в 2020 году. Это практическое пособие по технологии оказания специальных социальных услуг жертвам бытового насилия", – пояснила президент ОФ "Институт равных прав и равных возможностей Казахстана" Маргарита Ускембаева.
Обучающие тренинги также проведены для инспекторов по защите женщин от насилия и инспекторов по работе с несовершеннолетними.
"Параллельно мы проводили опрос с целью выявить их видение работы с агрессорами, так как они сталкиваются с ними непосредственно. Эксперты нашего проекта аккумулировали их нужды и потребности и разработали для сотрудников полиции инструкцию по работе с агрессором. Эту инструкцию мы передадим МВД, чтобы они могли активно использовать её в своей работе", – рассказала Маргарита Ускембаева.
На вопрос, поддаётся ли агрессор коррекции, эксперт ответила, что работать с ними можно и нужно в любом случае.
"Природа насилия может быть разной. Есть паталогические агрессоры, а есть социальные. Есть просто социопаты, которым достаточно внушения со стороны сотрудника полиции. Есть те, кто в армии получили травму головного мозга и их заклинило. Также нельзя забывать о зависимостях – алкогольной, наркотической. Большинство проявляют агрессию в состоянии опьянения – следовательно, основная часть агрессоров поддаётся психотерапии", – объяснила эксперт.
В Казахстане разработали инструкцию по работе с домашними агрессорами
Это алгоритм для сотрудников полиции при работе с домашними тиранами и их жертвами.
Впервые в регионах Казахстана проведена работа с домашними тиранами – юристы разъяснили им правовые последствия бытового насилия, психологи дали консультации. Также проведены тренинги для инспекторов полиции и разработана инструкция по работе с агрессорами. Общественный фонд "Институт равных прав и равных возможностей Казахстана", который провёл всю эту работу, намерен обратиться к правительству с предложением создать центры по перевоспитанию домашних "боксёров".
Последние восемь месяцев Институт равных прав и равных возможностей Казахстана занимался проектом, который направлен на улучшение работы кризисных центров, профилактику семейно-бытового насилия и работу с агрессорами. Так был создан Республиканский проектный офис по совершенствованию механизмов предотвращения бытового насилия в регионах Казахстана. Эксперты этого офиса разработали методические материалы для вебинаров и тренингов, в которых приняли участие более 189 человек из 18 кризисных центров и приютов Казахстана.
"Существует стандарт оказания кризисных услуг, но нет методического сопровождения реализации этих стандартов. И мы предложили хороший качественный контент, способствующий усилению работы кризисных центров. Мы также предложили свой кейс-менеджмент, который разработали в 2020 году. Это практическое пособие по технологии оказания специальных социальных услуг жертвам бытового насилия", – пояснила президент ОФ "Институт равных прав и равных возможностей Казахстана" Маргарита Ускембаева.
Обучающие тренинги также проведены для инспекторов по защите женщин от насилия и инспекторов по работе с несовершеннолетними.
"Параллельно мы проводили опрос с целью выявить их видение работы с агрессорами, так как они сталкиваются с ними непосредственно. Эксперты нашего проекта аккумулировали их нужды и потребности и разработали для сотрудников полиции инструкцию по работе с агрессором. Эту инструкцию мы передадим МВД, чтобы они могли активно использовать её в своей работе", – рассказала Маргарита Ускембаева.
На вопрос, поддаётся ли агрессор коррекции, эксперт ответила, что работать с ними можно и нужно в любом случае.
"Природа насилия может быть разной. Есть паталогические агрессоры, а есть социальные. Есть просто социопаты, которым достаточно внушения со стороны сотрудника полиции. Есть те, кто в армии получили травму головного мозга и их заклинило. Также нельзя забывать о зависимостях – алкогольной, наркотической. Большинство проявляют агрессию в состоянии опьянения – следовательно, основная часть агрессоров поддаётся психотерапии", – объяснила эксперт.
informburo.kz
В Казахстане разработали инструкцию по работе с домашними агрессорами
Это алгоритм для сотрудников полиции при работе с домашними тиранами и их жертвами.
👩🏻🦳💬🇰🇿 #мнение #политика #казахстан #шульман
Казахстанские протесты, режимная трансформация и российское участие: первые впечатления о событиях в Казахстане Екатерины Шульман
Казахстанские протесты, режимная трансформация и российское участие: первые впечатления о событиях в Казахстане Екатерины Шульман
YouTube
Казахстан: неудавшийся транзит
Казахстанские протесты, режимная трансформация и российское участие: первые впечатления. Утренний эфир на радиостанции Эхо Москвы с Максимом Курниковым и Ириной Баблоян.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🇰🇿✊🏻 #антивоеннаяакция #казахстан
В Алматы активисты вышли на акцию памяти убитых в украинской Буче. Их задержали (уже отпустили)
Несколько активистов гражданского движения «Oyan, Qazaqstan» пришли в субботу к российскому консульству в Алматы, чтобы выразить протест действиям России в Украине и почтить память жертв военных преступлений. Они легли на асфальт со связанными руками — явная отсылка к кадрам из украинского города Бучи, на улицах которого после отхода российских войск лежали тела убитых мирных жителей, у многих были связаны руки.
Полиция задержала участников акции, которая продлилась не более трех минут. На место стянули не менее двух десятков полицейских, подогнали три автозака. Во время задержания активисты кричали: «Фашисты!»
После единственного разрешенного антивоенного митинга 6 марта акимат Алматы, самого крупного и самого политизированного города, отклонил несколько заявок на митинги в поддержку Украины.
В Алматы активисты вышли на акцию памяти убитых в украинской Буче. Их задержали (уже отпустили)
Несколько активистов гражданского движения «Oyan, Qazaqstan» пришли в субботу к российскому консульству в Алматы, чтобы выразить протест действиям России в Украине и почтить память жертв военных преступлений. Они легли на асфальт со связанными руками — явная отсылка к кадрам из украинского города Бучи, на улицах которого после отхода российских войск лежали тела убитых мирных жителей, у многих были связаны руки.
Полиция задержала участников акции, которая продлилась не более трех минут. На место стянули не менее двух десятков полицейских, подогнали три автозака. Во время задержания активисты кричали: «Фашисты!»
После единственного разрешенного антивоенного митинга 6 марта акимат Алматы, самого крупного и самого политизированного города, отклонил несколько заявок на митинги в поддержку Украины.