Увидел лозунговый пост о том, что почивший Навальный ещё станет для действующего режима настоящим политическим призраком. То есть эхо его смерти будет отравлять властям существование, благодаря чему месть оппозиционного лагеря наконец осуществится.

Это интересно с той точки зрения, что обращение к сюжету «мстящего призрака» игнорирует несколько славных десятилетий развития хонтологии. Усилиями разнообразных противников разнообразных режимов — от Деррида до Фишера — идея призрака давно была очищена от готического субстрата. Из окровавленного бородатого старика в цепях призрак стал экраном телевизора с белым шумом и фрагментами старых передач. Привидение нового времени производит не месть, а ностальгию: оно становится окном в прошлое, очищенное от собственной тяжести. Призрак 2.0 — фантазм параллельного времени. Времени, которого никогда не было и не будет.

В подобном логическом изводе идея призраков оппозиции, конечно, приобретает подрывной смысл. Такие призраки будут терзать исключительно тех, кто видел в realpolitik-201Х подобие реальности. Потому что оппозиционная реалполитика являлась одним гигантским фантазмом. Химерическим миром, который одновременно обещали свистящие шумы сети Интернет, телешоу на Ютубе и различные задорные лозунги. Ни один из реальных архитекторов фантазма так и не решился запачкать пальто. Но каждый активно провидел никем не воплощённое будущее.

Ностальгия мучает того, кто ей отдаётся. А призраки воплощают чистейшую ностальгию. Они создают печальные призрачные дворцы — замкнутые пространства, в которых желанный фантазм уже осуществился. Сам собой, без малейших усилий.

И мне почему-то кажется, что в этих пространствах заблудятся отнюдь не бенефициары действующего порядка.

Среда.

Люди как-то очень недооценивают фигуру боевого священника — такого крепкого деда, который и ладаном дышит, и кадилом переебать может, и молитву в ухо всяким козлищам зачитывает. Над действующими перстами воинства Господа принято потешаться: мол, христианство милосердно и сострадательно, боевое крыло в силу культурной доминации ему уже не нужно и должно отмереть.

Конечно, это происки Сатаны. Множество фильмов — некоторые из оных всё же были сняты не машиной золотого тельца под названием «Голливуд», а подлинными творцами, имеющими свой канал подключения к небесам — говорит нам о том, что боевой священник вполне себе эффективная единица.

То, что священники в таких фильмах матерятся, пьют виски и умело обращаются с дробовиком — очевидная светская уловка. Но религиозные символы могут воздействовать не только косвенно и через тонкие миры. Могут вполне себе и обухом — по роже наглого отродья из гнойной ямы. Этот принцип в искусстве подтверждался и манифестировался неоднократно.

В трудах и днях как-то упустил, что Дугин придумал человеческий капиталистический компьютер и предлагает теперь с ним бороться. Наш ответ акселерационистам и объектным онтологам, прелесть какая.

Напомнило славные труды Эволы, где этот разумист всерьёз жалуется на то, что евреи придумали математику. Чем убили великое искусство солярной метафоры и отдали материю во власть богомерзких циферок.

Это нельзя так оставлять. Предлагаю срочно начать водить хороводы вокруг искусственного интеллекта. Вдруг попустит.

https://yangx.top/Agdchan/14297

Короче, теория удвоенного Поднебесного.

Пока пневматический аспект Поднебесного ходит по конвентам и сходкам, снимается в клипах и собирает с фанатов заряд любви и обожания, хюлеический аспект Поднебесного ноет в телеге, требует секса и испытывает бесконечные страдания.

Всё это время секс давали не тому человеку. Сладость мира забирал себе оргонный доппельгангер. А ещё Поднебесный-пневматик подставил Поднебесного-гилика, и теперь второй считает, что за ним следят спецслужбы.

Вагинокапитализм уничтожает сопротивление изнутри. Остаётся только искать первого Поднебесного и вопрошать, зачем он украл секс.

Санбоя приняли у вас на глазах, а все вы остались такими же...

Вавилонское столпотворение часто понимается, как буквальный акт смешения языков. Люди строили высокую башню, Господь разгневался и отнял у людей единство коммуникаций, чтобы те перессорились между собой и не покушались на небесную власть. Хотя «столпотворение», в сущности, могло быть смешением любых основ человеческого полилога. В том числе — смешением символических структур.

В таком прочтении последовавший раздор открывается нам с большей ясностью. Чужой язык выучить сложно, но вполне реально. В конце концов, существуют же люди, которые понимают друг друга без знания языка. Общие жесты, общность мысли, эмоциональная сонастройка — всё это помогает сгладить вербальную инаковость. Но как справиться с тем, что люди и мыслят по-разному? Каждый человек воспринимает реальность через собственные лектоны. Даже фундаментальные понятия свободы, долга, чести и силы для всех имеют разный характер. Символические структуры отражаются в политике, мифологии, религии, в философских учениях и древних практиках. Это и есть подлинные праязыки — то, что навсегда смешалось после выхода человечества из его мифической колыбели.

Каким может быть диалог между сциентистом и религиозным фундаменталистом? Очень поверхностным, хоть бы даже оба и являлись носителями одной культуры. В разговоре каждый будет опираться на собственные символические структуры, считая их абсолютными для окружающего мира. Сциентист видит мир расколдованным — наука обнажает все объективные законы и процессы. Фундаменталист полагает, что всё управляется божественной волей, и по Его желанию океаны мира могут испариться в любой момент. Если добавить в этот конфликт позиции буддиста или дискордианца, станет ещё хуже. Разные символические структуры порождают разность восприятия.

Невозможно исключить то рвение, с которым каждый человек отстаивает личные смыслы. Но символические языки — всё ещё языки, пусть их перевод гораздо, гораздо более труден. Я считаю, что структурализм — не столько одноимённое направление мысли, сколько глобальная символическая платформа — способен сделать для коммуникации очень много. Семиотические комплексы имеют некоторую связь. Так, в одном и том же случае помешательства экзорцист видит вторжение демонов, врач — шизофрению или психоз, гностик — отпадение от света Софии. Есть общая ноуменальная ситуация, данная нам в первичных явлениях. Способ «прочитать» эти явления сокрыт в символических структурах, которыми мы пользуемся. Цельная ситуация переводится на язык одержимости, душевного расстройства, (не)обратимых нейрофизиологических процессов, божественного наказания и проигранной битвы за рассудок. Главный вопрос заключается не в том, верно ли прочтение, но в том, почему мы читаем происходящее именно так. И в том, готовы ли мы «перевести» ситуацию на другой язык, чтобы прийти к общим выводам из разных концептуальных точек.

Предоставляя участникам полилога новые локусы понимания, структурализм способен до некоторой степени восстановить повреждённую коммуникацию. Повторюсь, вряд ли он сможет что-то исправить — мы видим, что понимание чужих лектонов не обеспечивает готовности заменить ими свои собственные. Но разности восприятия нужна некая серая зона, в которой возможно уточнение начальных координат и новое перепрочтение символических структур. Без этого всякий разговор из разных позиций обессмысливается ещё до его начала.

В честь дня рождения женщин пожелаю всем женщинам канала наиболее актуальную вещь.

А именно — нормальных карманов на одежде.

Пусть у вас будут такие карманы, чтоб в них поместились документы, ключи, смартфон, бутылочка Гаража, помятая книжка, любимые духи, выходной комплект одежды, профайлы персонажей из Симс, корбуки по Вархаммеру, комплект гаечных ключей и пентатоническая блокфлейта.

Будьте счастливы!

Из заметок.

Подлинный атеист часто фанатичнее подлинного христианина. Во многом потому, что отрицание божественного равно присутствию внутри онтограммы божественного — просто отрицание требует куда более ревностного служения статусу кво. Но не только. Исходя из логики абсолюта божественности, с Господом легко связать любой негативный фактор. Таким образом, атеистическая борьба «за человека» может не прекращаться никогда. Атеист сражается внутри бесконечности — поэтому в собственных глазах он становится центральной фигурой. Героем пантеона абстрактной рациональности.

Положение атеиста схоже с положением левого внутри общества капитализма. Капитализм напоминает бытийный абсолют, готовый принять любые обвинения. Кризис взаимоотношений, распад времени, мельчание человека, ожирение, апатия, депрессия — один и тот же древний демон виноват абсолютно во всех пороках общества.

Если из атеистического мироздания изъять Господа, не останется ни атеиста, ни атеизма. Если изъять из левых идей капитализм, эти идеи сколлапсируют. Вечный враг — самый удобный враг: можно не противодействовать по-настоящему, если тебя уже победили. Проще тосковать о выдуманном проигрыше и необоримости зла, удерживая в центре мироздания капиталистическую скверну.

Важно только не покидать пределы заколдованного круга. В новой системе придётся привыкать к совсем другим врагам.

Всякий человек, задающийся вопросом «а не хуйню ли я делаю?», является вестником энтропии и разрушителем миров. Постановка вопроса о хуйне прерывает деятельного субъекта, спутывая его экзистенциальное намерение. Кристаллизованное действие раскалывается, смешивается с сомнением и становится проводником бескачественного Ничто. Реальная хуйня обращается в мнимую — её потенциал замыкается на самом себе, что мы интерпретируем, как хуйную апатию.

Катастрофа начинается с малого. Хуйня попросту умножается, пролиферирует — суперпозиция хуйни и её отсутствия замещает одну хуйню двумя, но бесконечно неуверенными. Раскол хуйни может доходить до мельчайших атомарных фактов. При этом каждый из них по-прежнему будет восприниматься исключительной хуйнёй. Так белый шум заполнит вечность и уничтожит сущее.

И потому вопрос о хуйне никогда не должен быть поставлен. Важно продолжать делать хуйню без всяких осечек. Умное действие повышает скорбь мироздания и не гарантирует свежести молочной продукции.

В эту непростую неделю людьми овладевает Великий блинный организм.

Блинные формы жизни забираются в сознание реципиента и нашёптывают ему предельные секреты. Они управляют руками, воспроизводящими гомункулов из муки и яиц. Затем происходит Поглощение и Слияние. Сущность белкового и блинного организма становится единой.

Одержимые блинами скрываются среди людей. Они требуют икры, маслица и сгущёнки. Они румянят щёки и заливисто смеются. Они радуются весне и шагают в хороводах. Сжигают плетёные фигуры и лазают по измазанным жиром столбам. Неведомо, что означают эти послания космосу на самом деле.

Великий блинный организм распространяется. Нет никакой возможности остановить это вторжение.

Будьте бдительны и осторожны. Ибо сказано: блин не знает жалости к роду людскому.

Оппозиция, наша совесть в изгнании, тем временем предлагает голосовать на выборах посредством корпускулярно-волнового дуализма. Пройдёт фотон через препятствие — голосуйте за одного кандидата. Не пройдёт — давайте за другого.

В честь такого события предлагаю ещё несколько поразительных электоральных технологий на основе научпопа:

- Физика червоточин: перемещаем говно в дом Максима Каца;

- Шарик есть — шарика нет: квантовый свидетель и защита от фальсификаций;

- Тёмная материя: как сделать отсутствующий электорат антиэлекторатом и набрать 200%?

- Зависит от точки зрения: изменяем результат голосования через эффект наблюдателя;

- Квантовый вброс: как увеличить количество бюллетеней в урнах?

- Риманово пространство как полигон для идеального избирательного участка;

- Голосуй сердцем: волновые колебания и формирование настроений избирателя.

Отличные будут выборы, увлекательные.

Первым этапом потокового искусства были образы, которые одни люди создавали для других людей. Второй этап — нейросети, делающие контент для человека. Когда людям это надоест, они навсегда отключат себе восприятие AI-generated art какими-нибудь патафизическими бомбами. Следом начнётся третий этап: нейросети будут делать контент для других нейросетей.

Что это значит? Что Майя наконец-таки воспримет собственные покрывала иллюзий в их бесконечной полноте.

Возможно, именно взгляд бездны внутрь себя и уничтожит мир как представление. Впрочем, из этого скорее родится новая система отражателей — зловещая и хитроумная по сравнению с оригинальной. Из Матрицы и миров Филипа Дика однозначно нельзя выбраться — но в них можно остаться и жить с комфортом. Когда мир становится совокупностью замкнутых друг на друге не-мест, для человека в нём более нет пристанища. Остаются скитания и падение из одних дурных локаций в другие.

Наверное, так и должен выглядеть подлинный ад — как бутылка Кляйна, которая выворачивает путника наизнанку и не заканчивается нигде. На всей её поверхности нейросети показывают друг другу свои страшные «мультики». Первыми посетителями наверняка станут те, кто блокирует генерированный спам и отказывается от консультаций чатбота на сайте услуг — кара за неучастие в коллективной галлюцинации вещей.

Ну и что касается клипа на сорок дней Навального. Его можно найти по хештэгам «дешёвая рисовка в стиле Рика и Морти, дайвёрсити, идиотские песни, совсем охамели, клоуны, всё опошлили и изгадили».

На самом деле гневные крики общественности мне не очень понятны. В клипе фоном звучит только одна нехитрая мысль от его авторов. «Мы обычные люди. Мы такие же, как вы. Мы любим дышать, пить воду, смотреть молодёжные мультики. Будьте с нами. Выходите за нас на улицы. Тьма, свет. Смотрите, как мы мыслим человеческими категориями».

Это вообще всё объясняет. Дело в том, что так называемые глобальные люди не очень понимают концепт смерти. Они не знают, что уместно говорить и делать в подобных случаях, что неуместно. Подобные тонкости алиенам в пластиковом костюме человека совершенно недоступны. Глобальным хуманам кажется, что их лучше поймут, если они будут имитировать участие на артефактах кидалтовой культуры и упрощённом манихействе из учебника МХК.

Грустно, конечно, что иные формы жизни внедряются в человечество через семиотическую систему, взятую напрокат со стоковых помоек. С другой стороны, так их проще всего опознать. Пока что. Начнут самообучаться — пиши пропало.

А вообще владельцев политического капитала будущего с высокой вероятностью начнут хоронить где-нибудь в торговых центрах. Под пятичасовой микс из лифтовой музыки и треков, которые обычно мотивируют покупать в супермаркете овсяное молоко. Зачитывать речь и просить донаты будет мастер НЛП, а гроб понесут профессиональные коучи с опытом в криптовалютах. На поминках будут раздавать подписку на курс осознанной скорби, золофт и прелестные розовые макарунки.

И да, все плакаты с усопшим — обязательно в стиле Corporate Memphis. Чтобы большие оранжевые руки и маленькая фиолетовая голова. И негры тоже будут. И в байопике на Нетфликсе обязательно. По итогу мероприятия обучат нейросеть и настроят чатбота, чтобы просить у него совета в политической деятельности. Вы думали, покойники не могут работать? Ну уж нет, с мёртвым политиком ещё несколько лет будут разговаривать, будто он живой. В сущности, без такой уж большой разницы.

Так что Рик и Морти со вторым Терминатором на этом фоне являются далеко не худшим выбором. Могли ведь и треки Тейлор Свифт в клип поставить.

В честь первого апреля хочу напомнить, что всякий шут — фигура неотмирная, а посему исключительно зловещая. Может спину отбелить, а может и подножку поставить. По вдохновению, не со зла — смех вообще стихия травмоопасная.

А «добрая» карнавальная традиция — по сути своей сниженная и вывернутая наизнанку мистерия. На карнавальных площадях под смех и шутки про говно разрывают на части божественное тело. Чтобы пересоздать ветхий и свихнувшийся мир. Параллельно могут и пару баянов незадачливых зевак порвать — юмор бывает разный.

Поэтому аккуратнее там. Всё-таки профессиональный праздник. У некоторых.

Интернет — едва ли не самая реальная вещь из того, что нас окружает. Во-первых, хотя бы в силу того, что Интернет не существует без физически осязаемой техники. Вышки, кабели, роутеры, телефоны и компьютеры — Интернет возможен исключительно благодаря совокупности конкретных инструментов, что напрочь исключает всякую иллюзорность этого пространства.

Во-вторых, что более важно, Интернет всегда представляет собой поле настоящей коммуникации. Человека с человеком, человека с массивом информации, человека с коллективным бессознательным множества людей. Неважно. Коммуникация имеет в себе адресата, посланника и послание. Благодаря быстроте и доступности медиума адресат всегда получает то или иное послание — Интернет влияет на самочувствие, решения и поступки всех людей, которые в нём находятся. А это значительная часть деятельного социума, что бы ни говорили любого рода неолуддиты на этот счёт.

Интернет реален на уровне его технического обеспечения и на уровне его восприятия. Интернет реален как процесс, упрощающий великое множество других процессов. Он легитимируется вливаниями капитала и времени, на нём завязана занятость многих людей. Даже политические, развлекательные и социальные связки конструируются с оглядкой на цифровую среду. Можем пойти от банальных бодрийяровских конструкций: Интернет — гиперреальность, потому что во многих отношениях он более реален, чем наличествующее существование. Удобство зуммирования цифровой среды избавляет её от самой неприятной черты действительности — невозможности вытеснить лишнее за пределы операциональной рамки.

Поскольку Интернет более реален, чем сама реальность, многие люди поддаются соблазну связать всю свою жизнь с Интернетом. Как раз здесь неолуддит может заявить: иллюзорность такой среды непременно приводит к тому, что пропадающий в ней человек остаётся у разбитого корыта. Однако тот, кто действительно хочет устроить свою жизнь внутри Интернета, найдёт способ это сделать. Другой вопрос, что это требует вполне реальных усилий. Онлайн-занятость, интернет-комьюнити, онлайн-знакомства — всё это возможно. Любые реальные контакты переводятся в Интернет, и, при крайней нужде, легко конвертируются обратно. Можно увлечься коммуникацией с огромным массивом данных и потерять всякую связь с реальностью, да. Но это спокойно существовало и в аналоговом мире.

Собственно, то же касается самых разных медиа, метавёрсов, цифровых активностей и тому прочего. Ряд людей отказывается признавать очевидное и маркировать цифру, как форму конверсии из реального в реальное. Интернет — новое глубокое море. Его медиа служат людям вспомогательными электрическими органами. Виртуальные органы виртуальных тел позволяют много нового — ловить информацию о происходящем в любой точке мира, подключаться к чужим потокам. Переприсваивать и репрезентировать.

Два года, как не стало Жириновского.

Позиция канала по-прежнему не изменилась.

Жириновский не может быть мертвым или живым. Жириновский трансцендентен. Жириновский — волшебный газ, Жириновский — блеск росы на травинке ранним утром, Жириновский — отпечаток багрового заката на сетчатке.

Завистники будут говорить про материальное тело, но что значит в нашем мире позорный материализм? Жириновский всегда был состоянием духа, вектором разума. Как стальная стрела, он пробивал пределы упорядоченного Логоса, и там, в пляшущем хаосе, наедине с языками безумия, поглощал реки противоречивых предсказаний, посылая их нам, грешным.

Что нам мир, в котором нет Жириновского? Такого мира не может существовать. Жириновский есть надежда мира, его самосбывающееся пророчество.

Как будет закат, как будет смех ребенка, как будет роса на листке — так будет и Жириновский. В любом из возможных состояний.