Друзья, особенно те, которые глубоко интересуются Александром Гельевичем Дугиным и считают его оригинальным философом — можете скинуть мне в бота хотя бы штук пять его концепций? Личных, придуманных с нуля — не евразийство Савицкого, не головинского пьяного пророка, не шмиттианские номосы, не талассию и теллурию, не катехон, не шпенглеровские логосы народов. Можно кидать рофельные, из вот этих его видео в духе «ты никому не нужен». Имеет значение глубина концепции, а не академическая представленность.

Это, если что, не троллинг (хотя там, безусловно, есть чем потроллить). Правда интересно, как в массовом сознании сейчас представлен Дугин-оригинальный мыслитель. Собственные мысли на этот счёт у меня есть, но озвучивать их я пока что не буду.

АПД.: Несколько суток, полёт нормальный: скинули радикального субъекта, логос Кибелы, субъекта позднего капитализма и всякое по мелочи. Ни одна из концепций не является в полной мере оригинальной. Интерес усиливается.

Через много лет старый андроид Буратино вспоминает — всё это время он хотел стать настоящим мальчиком. Вспоминает, как ему надоела эта Страна дураков, Карабас в раскрашенной длинной шляпе, безумная Мальвина и весь прочий паноптикум с нарисованной на картоне печкой.

Буратино вспоминает доброго Папу Карло, следящего с небес, проливает слезинку машинного масла и наконец открывает золотым ключиком заветную дверцу. Туда, прямиком в царство обетованное.

Но за дверью нет смеющихся кукол, нет добрых отцовских рук, нет аплодисментов и приза зрительских симпатий. Есть только подёрнутая паутиной винтовая лестница, уходящая вниз.

Старый андроид спускается по этой лестнице, вспоминая фрагменты из жизни — своей и чужих. Буратино ощупывает латаное деревянное тело и вздыхает. Он устал. Он жаждет покоя.

Открывается дверь в конце лестницы. За ней нет механического автоклава и обслуживающего персонала с адренохромовой помпой. Нет даже обыкновенной человеческой кровати.

Есть вешалка. На вешалке висит костюм, напоминающий тело кокаинового Пьеро. Костюм печального клоуна с неясной половой принадлежностью.

Нагая душа старого политикума, наконец-таки сбросившая деревянную кожу андроида, подходит к вешалке и примеряет на себя костюм.

Голос с небес безучастен и безрадостен. Он провозглашает существо в костюме новым zoon politikon.

Играй, Пальяччи. Продолжай играть свою роль. Не зная отдыха, не зная усталости.

Шоу должно продолжаться.

Приходи купаться и загорать к пригородной речке. У нас есть:

- Разумный подлесок, цитирующий Гёте;
- Водяной, протягивающий течение сквозь брюхо;
- Танцующий топляк;
- Бочаги-биореакторы;
- Тень многоглазой лягушки на горизонте;
- Медленно осыпающийся берег;
- Загар, складывающийся в символы;
- Вой гончих Тиндалоса у дороги;
- Мермены в омутах;
- Жадные стрекозы, умерщвляющие несчастную живность;
- Перепончатая рука машет вслед;
- Это солнце светит как-то неправильно;
- Вдалеке слышен малиновый звон;
- Тёмен облик грядущего;
- Будет гроза.

Карта той речки.

Фанфики — проклятая литература, противная естественному порядку вещей.

Всякий фанфик насыщает себя бессмысленными, низкими контекстами, вырванными из актуальных произведений. Таков богомерзкий пэчворк, таково сращение литературного голема из плоти чужих текстов, и сама природа законченных вещей вопиет к справедливости. Когда Гарри Поттер возглавляет Римскую Империю, чтобы бороться с пчелой-попаданцем, космическим мозгом Сталина и роботизированным телом Дейенерис Таргариен, получившийся текстовый гомункул начинает орать и умолять о быстрой смерти. Это издевательство над сюжетными циклами, чьи гармонические обороты были определены молчаливыми небесами. Это преступление художника, совращающего творчество ради построения нечестивого обелиска из букв.

Фанфик разодран в самом своём естестве. Его мучают призраки историй, из которых он был собран. Цитаты, персонажи и события отчаянно желают покинуть клетку безграмотности и разбитой каузальности. Но ничего уже нельзя сделать. Святотатство, возникающее из нарушения высоких сюжетных правил, питает фанфик нечестием. Травматическое смещение контекстов отравляет умы и души, наделяя фанфик короткой демонической жизнью. Фанфик — дыра в измерение боли, откуда вырываются лишь раны и грехи.

Чудовищное, чудовищное фаустианство.

Некогда стены готических соборов украшали каменными горгульями и химерами. Устоявшейся функции у демоноподобных тварей не было — они считаются и элементом буйной фантазии художников, и стражами святых пространств, и генераторами символического молчания, отталкивающего соблазны и страсти. Так или иначе, присутствие гротескной живности рядом с сакральным местом наверняка заставляло прихожан поразмыслить — об ужасе, о грехе, о невыразимом звере, скрывающемся в ночи.

Судя по картинкам с Олимпиады, социальным ритуалам тоже требуются собственные химеры и горгульи. А также горбатые карлики, разукрашенные сатиры, языческие духи, железные всадники и прочие представители демонического компендиума.

Наверное, каждый, кто увидит этот фестиваль Лысой горы, должен задуматься о чём-то своём. Спортсмены — об успешности катабасиса и поиске альтернативного Вергилия. Власть имущие — об уместности синих чертей на спортивном мероприятии. Толкователи и демагоги — о пропедевтических целях подобного спектакля.

Ну а всем, кто не имеет отношения к этому празднику жизни, остаётся лишь думать о том, сколь жуткие создания подстерегают человечество за пределами дома Господа.

Теперь восторженные поклонники современного искусства пытаются свести Лысую гору к идее карнавала. Ну, у нас же вроде как раблезианство, Бахтин, ритуальные издевательства и разъятое тело бога для изменения мира.

Только хуйня всё это, а не карнавал. Открываем Бахтина и читаем, что требуется для настоящего народного праздника:

1. Абсолютно все участники процесса (а также, по моему скромному мнению, некоторые журналисты) должны быть облиты разнообразными телесными выделениями. Это — важнейший элемент народного причастия, и у Бахтина всё подробно описано. В карнавале нет никаких элит, как нет и высокого искусства — соответственно, чистым не должен уйти никто.

2. Бахуса всё-таки следовало ёбнуть. Натурально, у вас на «карнавале» был лесной бог, символ изобилия, ритуальное разъятие которого должно способствовать пышному цветению овощей. И никто даже не попытался ему что-нибудь оторвать! Бесстыжие негодяи опять маскируют свой занудный хайбрау под народные игрища.

3. Ни одной шутки про говно. Это отвратительно — телесный юмор считается неотъемлемой частью карнавальных гуляний. Наравне с выпивкой и избиением клоунов.

4. Я не фэтшеймер, если что, но полных людей на карнавалах бьют особенно сильно. Полный человек обильным телом своим подобен миру. А мир должно менять через радикальное волеизъявление. Если избиение полных людей кажется вам недостаточно толерантным — не стоит прибивать к Олимпиаде гвоздями идею карнавала.

Словом, одни позёры побоялись довести шутовство до логического конца, а другие позёры сделали вид, что Рабле именно это и имел в виду. Настоящий позор, привилегированные холёные скоты паразитируют на тонком народном искусстве.

(Обидно, что это мероприятие даже через батаевский экстаз толком не читается. В экстазе самое важное — готовность растратить себя без остатка, выйти за любые рамки и принести последнюю жертву, чтобы сгореть в сладостном пламени неизрекаемого внутреннего опыта. А они извиняются за оскорбление и трут видео).

Молодые спортсмены на открытии Олимпиады, год 20ХХ.

Культура Средних веков — культура подростков. Жестоких и алчных подростков, обожающих показную драму искупления, комедию телесности, культ насилия и его оправдывание высокими целями. Современная культура — культура стариков. В целом как бы стёршихся, утративших целостность и остроту присутствия. Уже было всё, были все вещи и события, были эмоции и впечатления — впереди только доживание. Цинизм опытности, декларируемая доброта «для всех и ни для кого», да и вообще бесконечные обмены сигналами с молчащей пустотой — деятельные черты культуры современной.

И вот вопрос — а входила ли вообще культура в свой рациональный возраст? Понятно, что были краткие проблески. Возрождение — самая ранняя молодость, эпоха великих открытий и всеобщего упоения созиданием. Как первая любовь, которая не повторится. Дальше — краткий приступ нововременной серьёзности с негоциантским оттенком, который быстро сменился мировым пожаром. Все последующие итерации, от ядовитых потерянных поколений до сексуальных революций, игр в большие деньги, советов безопасности и гонок вооружений — чистая история травмареализма, затянувшаяся попытка осмыслить дыру в реальности и как-то встать на ноги.

Возможно, эта травматическая дыра, вызванная ужасом мира, и вытянула в беззвёздную пустоту один из возрастов истории. Вероятно, самый деятельный, сознательный и осмысленный. Уставших стариков вновь сменят жестокие подростки, змеиные кольца развернутся в немыслимых направлениях, но призрачная пустота в центре мутировавшего исторического процесса ещё долго будет донимать всех кошмарами. Травма, да — но одновременно и свидетельство небудущности. Потому что утопии не создают идеального времени, вместо этого лишь предлагая способы отказа от него. А «мир, в котором не случилось ужасов ХХ века» — именно что утопия.

Откуда же в культуре стариков такое изобилие потребительских возможностей, цифровых забав и пластикового гедонизма с зелёным лимонадом и разнообразными фанкопопами?

Старики любят внучков. Не потому, что любят каких-то конкретных внучков — по крайней мере, в связке с историческим процессом не прокатит, исторический процесс вообще никого не любит. Любви заслуживает сама идея внучности, такое видение обустроенного уголка, в котором вечный ребёнок играет со всеми игрушками мира.

При этом «дедушка» далеко не идиот. Он ещё помнит времена, когда детские игрушки приводили к революциям, потрясениям и (не дай Господь) культурному прорыву. Поэтому уголок изобилия огорожен розовым барьером с выдвигаемыми по необходимости решётками. Поэтому на каждой игрушке установлен духовный и социальный предохранитель. Ну а цифровые развлечения, в принципе неотделимые от концепта «безопасности», модифицировать и того проще. Щелчок — и брендированный маскот растягивается фрактальной цепью, утягивая ребёнка во тьму бесконечной развлекательности. Такой бассейн с шариками, только вместо шариков перетекающие друг в друга поп-культурные формы, воздух заканчивается, а дна под ногами нет.

Поэтому даже с учётом всех знаков, кокетливо спускаемых свыше, оборот колеса сейчас маловероятен. Что-то другое на место стариков придёт нескоро. «Дедушки» подготовились.

⚡️Группировка админов полунижнего Телеграма, известная как «Дети Павла Дурова», отказалась передавать свои данные в Роскомнадзор.

«Мы и так достаточно наказаны», — сообщил изданию один из членов группировки.

В честь обмена заключёнными считаю необходимостью в законном порядке обменять свободный вечерок на пару пивчары, здоровье и хорошее настроение.

Указ уже подписан.

Что касается любых вредительских ограничений и карательных мер, мешающих гражданам комфортно жить и спокойно работать.

Есть такое милейшее животное, крот-звездорыл. Известно оно тем, что у него на морде располагаются кожаные наросты, напоминающие щупальца. В остальном это обыкновенный слепой подземник, который роет ходы и ест насекомых, совершенно по этому поводу не выёбываясь.

Но есть и другое животное, обожающее рёв запретительного катка и запах крови. Зовут его Сраный крот. Вокруг его сранокротовьего рыла шевелятся вполне себе маленькие ктулхоидные тентакли. Этими тентаклями Сраный крот ощупывает всех остальных, проверяя их на экстремизм и педерастию. Но гораздо чаще тентакли Сраного крота вторгаются в мерзкую внутреннюю сырость, заменяющую ему душу. Они ощупывают всё гнилое пространство, но не находят и кусочка чего-то, похожего на идеалы и ценности. В темноте Сраного крота нет никаких ценностей — есть лишь смрадный болотный огонь, омерзительная издёвка, противная искре всякой живой души.

Сраный крот существует, чтобы быть пародией на настоящую жизнь. Он жаждет запретов и расправ, жаждет, чтобы всё вокруг него ютилось в подтопленной норе, ело червей и возносило хвалу ушедшему в землю сапогу. При этом Сраный крот не знает и не может знать ничего об окружающем мире — ибо в пространстве его черепа обитает только сальная пустота. Про кругозор существа, чьи глаза давно заросли алкогольными мешками, вообще смешно говорить всерьёз. Но Сраный крот считает себя огненным ангелом норы, а остальных существ — букашками, которых следует загнать в яму и с наслаждением употребить.

Но сущий мир устроен справедливо. Бездарный носитель атрофированного ганглия не способен править окружающей действительностью — поэтому он активно осыпает её говнами. Сраный крот выпускает дефективные прокламации и пишет наветы на птичьи тени под бездонными небесами. Он роет ямы для ног человеческих и подгрызает проводку. Он рвёт корни цветов нежнейших и рапортует об этом в Спортлото. Каждую свою выходку, всякий акт вреда Сраный крот обставляет, как победу Света и подвиг святого Георгия. Но ничтожная тварь никогда не знала святости. Вся её пакостная природа вопиет о том, чтобы бытие других тоже стало склизким и тёмным.

В некий момент Сраный крот ощущает близость чужой ноги над тушкой, и весь его телесный пузырь покрывается страхом. Сраный крот начинает неистово облизывать остатки сапога под землёй, примазывается к утраченным традициям мифических погребённых титанов, пишет жалобные письма и требует у Геи покарать всё, что тревожит его некрополь из сырого говна. Но титаны мертвы, а Гея безмолвствует. Высшим нет дела до поющей осанну перхоти.

Рано или поздно Сраного крота изловят. Не за ценности, которые пародийная сволочь изгваздала своей имитацией. Не за ублюдский эгоизм норы, маскируемый под нравственный камертон. Только лишь за мелкое вредительство — погрызенные провода, тонны забивших канализационный сток доносов, испорченную технику и погубленные грядки. Из Сраного крота сделают крепкий напиток, получившаяся отрава проест стекло и металл, уйдёт в землю и долго ещё будет выходить наверх гнойными пузырями.

Но это лучше всякого огненного ангела нор.

В Советском Союзе осталось очень мало алхимиков. И всё же они были. Алхимики знали — распад СССР полностью укладывается в формулу Делания.

Брежнев явил стадию нигредо. Он был долго — так долго, что при нём перегнило всё, способное перегнить. Бывший порядок стал золой, и общество освободилось от прежних связей, порвав сухие нити.

Краткий миг Андропова и Черненко оказался стадией цитринитас. Цитринитас характеризуется позлащением лунного сознания. Чем бы ни являлось лунное сознание, при этих двоих оно совершенно точно было позлащено. В воздухе разливался аккорд безумия, жёлтый танец провозглашал кончину старого времени.

Горбачёв обозначил альбедо. При нём с неба упали бледные хлопья горькой перемены, а цвет распада потускнел, ознаменовав конец тления. Жизнь вмёрзла в холодную землю, ожидая конца кошмара.

А потом стал Ельцин — окончательное и бесповоротное рубедо. При Ельцине сгорело вообще всё. Алое пламя добралось до последних сокровенных остатков, расколотые големы приняли в себя палые души, а былое соединилось с будущим и исчезло в ослепительном взрыве экстаза.

На этом алхимическая трансмутация Советского Союза завершилась. Скоро настало совсем.

А, я всё понял. Мир вступил в вялотекущую фазу Логоса тамады. Это предельно логично и многое объясняет.

Логос тамады превращает зарево мира в гигантскую пьяную свадьбу. В одном закутке блезируют до зелёных соплей, водят хороводы и клянутся в вечной дружбе. В другом — собираются стенка на стенку и идут намять друг дружке суверенную власть. У местной говнотечки тошнит пловца. Невменяемый синий чорт танцует. Брюкву меняют на ракеты. Братки разводят в стороны колдырей с ножами.

Логос тамады очень хорошо ложится на ядерные арсеналы, шпионские интриги, чёрные рынки оружия, коррумпированные организации и вирусные заговоры. Мир исполнен безграничного боевого потанцевала — тем более пикантного, когда все дипломатические ритуалы выворачиваются в адский свадебный конкурс. Участники трогают палками огромную плюшевую пиньяту, которая взрывается и осыпает всех осколочным конфетти. Воздушные шары с говном перестают быть знаком возмутительного неуважения и становятся лёгким сюрпризом в череде бесконечных приятностей. Придёт день, и гордые носители кишечной палочки ещё побегут топить синего чорта в радиоактивном болоте. И птичка облетит всенародную ярмарку любви и смерти, поглядывая вниз холодным глазом правительственного дрона.

Всё будет красиво, по-нероновски. С современным оттенком. А тамада сыграет что-нибудь на рояле. И чтобы свадьба длилась и длилась. А тамада всё играл и играл.

Написал немного о манге «Спираль». Взгляд на Невыразимое жанра ужасов с разных точек зрения, чистые формы, воля повторяемости и идеи, развивающие возможное будущее хорроров как таковых. Словом, тот случай, когда достаточно простая вещь открывает хороший горизонт восприятия:

«Дзюндзи Ито не может позволить себе приёмы лавкрафтианы. Его визуальное искусство должно являть миру что-то, что можно изобразить на листе бумаги. Отказ от изображения неприемлем, однако в изображении ужас теряет свою первичную силу. Классический боди-хоррор японской манги пестует у зрителя отвращение, отказываясь от жутких форм-в-себе. Вместо этого он помещает подобные формы в изломы человеческого тела, демонстрируя плавление знакомой нам человечности и контраст между обыденностью и уродством. Но даже боди-хоррор не может поднять визуальный ужас на новую высоту — высоту ноумена чистого ужаса. И здесь Дзюндзи Ито совершает первый шаг, который отделяет его от подражания Лавкрафту».

Читать далее

Великий русский поэт Александр Башлачёв любил группу The Doors. Говорят, что любил сильно — вплоть до желания стать новым Моррисоном в тусовке тех лет и играть мистический шаманский рок-н-ролл. К счастью, ничего не получилось. Башлачёв купил у БГ подержанную двенадцатиструнку, зазвенел колокольчиками на груди и стал тем, кем стал.

С другой стороны, если вдуматься, своё желание Башлачёв косвенным образом осуществил. Просто в снежных широтах пейотлевые пророки, Короли ящеров, кристальные корабли бессознательного и прочая кастанедовщина приживаются плохо. Белой пустыне нужны совсем другие бродяги — отсюда и подлинно трагический Ванюша, вытесняющий эдипального невротика из The End обратно в мир кукольной драмы и танцев с кактусами.

Русский Король ящеров не может «делать что угодно». Он может лишь довести себя до высшей точки напряжения, чтобы раскинуть руки над обрывом — в тщетной попытке обнять или распнуть мир. Между троном ядерного принца и приветливостью сонных курганов приходится выбирать движение вперёд. Нигде не задерживаться, ничем не владеть, не стяжать славы и богатства. Альтернативой органному барокко – родная потрёпанная двенадцатиструнка. Пусть она и стирает пальцы до крови. Лишь бы в дыму квартирника раздался её хрустальный голос, который больше никогда не повторится.

Принципиальные разногласия северной и южной традиции шаманского рока? Вряд ли, конечно — хотя кто знает, что за маски надевает на себя вечность, говорящая с миром. Просто интересно, как ключи одной формы открывают в людях совсем разные врата. Карты мистических биомов накрепко связаны мостами повторяющихся песен. Но и это сплетение обманчиво: как бы ни хотелось получить откровение чужой пустыни, сперва придётся обмерить шагами свою.

В каком-то смысле я даже ценю тот факт, что из олимпиад, евровидений, твиттеров и прочих проектов комплементации удалось сделать своего рода биореактор с прозрачной стенкой. Можно сидеть на пляже, потягивать коктейль и смотреть, как этот человеческий бульон, захлёбываясь экстазом и благодарностью, оседает на дно и превращается в неведомые сархические протоформы.

Периодически экспериментаторы вводят в биореактор какие-то новые переменные — голову ктулху там, всяких вироидных мутантов, кожеходов и прочие scp-объекты. В итоге всем весело, бульон волнуется и скручивается в воронки, честная публика завороженно смотрит на происходящее.

А главное, что большинство обитателей биореактора идут туда добровольно. С полным, так сказать, осознанием. Жаль тех, кто в этом бульоне оказался случайно и сейчас вопит от ужаса. Но ловца человеков для таких плавильных котлов ещё не изобрели — может быть, потом объявится.

(В этом смысле телеграм выгодно отличается от прочих биореакторов — здесь пока ещё можно построить вокруг себя маленький овоид и запереться внутри. Ни на что не отвлекаться, не тереться травмами о других существ, всячески игнорировать так называемое общее пространство. Лишь бы не исправили в последующих обновлениях).

Лето — вечный горестный сон неуспокоенного сознания.

Во-первых, доподлинно известно, что настоящее Лето бывало только у единиц. Всякое Лето нужно прежде всего хорошо и правильно Провести; вот только инструкции по правильному проведению Лета были либо утеряны, либо спрятаны от широких народных масс искусными стражами реальности.

Во-вторых, проведенное любым обыкновенным способом Лето считается проведенным Неправильно. Порядок приобщения к Лету не очень важен: если все время своих отпусков ты копался в компьютере и потреблял контент, твое Лето считается недостаточно витальным, здоровым и интересным вообще. Словом, Дионис не любит тебя, проклятая кибелитская лярва. Но и Лето, проведенное в купании-бегании меж дубрав-сочинении элегий у реки — все еще Неправильное. «А как же школьная программа? Что полезного ты узнал за эти три месяца, обалдуй? Время неумолимо течет к собственному распаду, а ты по воронам из рогатки стреляешь».

Словом, как некто гениальный сформулировал, Лето дано русскому человеку ради пущего наказания. Оно как солома в ботинке, как игла в мозге — должно терзать и ставить перед двумя актуальными вопросами бытия. Первый — Зачем все просрано безвозвратно. Второй — Зачем были мечты хоть что-то не просрать.

Не Лето, а какой-то сплошной экзистенциальный тупик. Даже в компе не посидеть нормально.

Ну что ж, Незыгарь теперь реально иноагент, а я нечаянно оказался пророком.

What a time to be alive.

⚡️Объявление «Незыгаря» иноагентом — следствие усиления группы Школова. Готовится пробуждение спящей ячейки технократов Владислава Суркова, перераспределение бюджетов, трансфер власти от быков к рептилиям, разрастание солнечных пятен, коллапс дипстейта и активация соловья в холодильнике, — сообщает источник.