​​McKinsey Sustainability выпустили отчет The Net-Zero Transition, с основным выводом – переход к чистому нулю будет всеобщим и значимым, с особенной нагрузкой в первые этапы, и будет иметь неравноценные последствия по секторам, странами и сообщества, хотя и создает новые возможности для роста.

В отчете оцениваются переходные риски для 69 стран с точки зрения спроса, размещения капитала, издержек и рабочих мест к 2050 году по секторам, которые в сумме производят 85% мировых эмиссий. Это не прогноз, а попытка моделирования сценариев в 1,5 градуса.

Выделены 7 систем земле- и энергопользования – энергетика, промышленность, транспорт, здания, АПК, лесное хозяйство, отрасль отходов.

Для этих 7 групп в отчете выделяются 6 характеристик, свойственных переходному периоду для них:

📌 Всеобщий характер – Universal – эти 7 систем очень взаимосвязаны, поэтому меняться будут все одновременно, т.е. просто вся глобальная экономика
📌 Значительность – Significant – в деньгах имеется в виду – модель показывает, что инвестиции в активы должны быть на $3,5 трлн больше ежегодно, чем сейчас, а в целом за период 2021-2050 нужен объем в $275 трлн, или 7,5% ВВП
📌 Первые этапы более нагруженные – Front-loaded – это касается инвестиций или цены электроэнергии например – в ближайшие годы надо сильно постараться и перевалить за хребет, а потом это начнет приносить плоды
📌 Неравномерность – Uneven – по секторам и пространственно. Например, стали и цементу будет особенно тяжело из-за собственной углеродоемкости, но также например и строительству из-за углеродоемкой цепочки поставок. По странам тяжелее придется странам с низкими доходами и тем, кто зависит от ископаемых топлив – в них нужно в ~1,5 раза больше инвестиций, чем в развитых и не обремененных таким божьим даром. Есть риски и для отдельных профессий.
📌 Подверженность риску – Exposed to risk – это и физические риски, и разноскоростное изменение связанных систем. Например, в их сценарии получается, что в мире энергетические активы на сумму около $2,1 трлн могут быть преждевременно выведены из эксплуатации или недоиспользованы.
📌 Но есть и возможности. В первую очередь для имеющих потенциал для развития ВИЭ, человеческий капитал. Три вида возможностей – 1) за счет декарбонизации процессов и продуктов и роста их привлекательности на новых рынках; 2) за счет новых низкоуглеродных продуктов и процессов, заменяющих прежние высокоуглеродные; 3) за счет предложений, поддерживающих первые два вида рынков.

​​Час разговора о циклической экономике принес много откровений. Даув Ян Юстра очень интересный собеседник и очень неслучайный спикер по теме циркулярности.

Если коротко, эти самые инсайты, и что хочется запомнить и унести:
📌 Циклическая экономика – это не про обращение с отходами
📌 Она про новые бизнес-модели в части углерода (кто интересовался, где циркулярность пересекаются с энергопереходом)
📌 Товары нам нужны высоко углеродоемкие и высококачественные, это связано
📌 Процессы по производству товаров нужны низкоуглеродоемкие, а вообще-то даже net zero, т.е. с нулевым сальдо
📌 И задача в циклической экономике – удлинять жизненный цикл этих углеродоемких товаров, не выпускать из них углерод (как происходит на полигонах), повторно использовать, подвергать переработке и даже – это технологический вызов – добиваться, чтобы с износом ценность не уменьшалась, т.е. выводить эту ценность материалов, которые составляют продукт, на новые витки жизненного цикла
📌 Пока мы в ментальной ловушке линейной экономики, мы в ней выросли и с трудом можем вообразить другие модели, и проблема цикличности как раз в успехе линейности
📌 Например, сервисные модели отношений вместо товарных – платить за потребительские качества, а не за владение, как в больших офисах разные компании-арендаторы платят за копию на копире, а не покупают себе отдельный копир, в этом же идея каршеринга, а можно платить за циклы стирки, а не машинку, освещенность на столе, а не лампу и т.п.
📌 И вишенка. Налогами облагать надо не труд, а материалы в товарах.

Там много еще интересного, и есть авторский конспект на нескольких слайдах, потому что я излагаю несколько сумбурно, а там есть структура (ссылка в описании видео, картиночка как раз оттуда, иллюстрирует вот этот вызов – не делать лучше, а делать хорошо, не замедлять потерю стоимости, а обеспечивать ее рост).

Видео здесь

​​В преддверии глобального климатического саммита – Конференции сторон Рамочной конвенции ООН по изменению климата СОР28 в ноябре в Дубае – хочется собрать мысли, с чем страны к нему подходят, каковы задачи и ожидания. Для этого спросим экспертов.

И сегодня, пользуясь случаем, рекомендую Леонида Семененко, Эксперта проектного офиса научно-образовательного центра мирового уровня "Енисейская Сибирь", автора одноименного канала. Предлагаю подписаться, даешь больше молодых ученых в практике устойчивого развития и медиа, рассказывающих об этом!


🗣 Ближний Восток сегодня – это палестино-израильский конфликт, гуманитарный кризис в секторе Газы и новый виток региональной нестабильности. Да и мировой тоже.
Тем интереснее будет наблюдать за ходом главного «зелёного» события года – Климатического саммита ООН (COP28), который в этом году пройдёт в ОАЭ в декабре. Повестка COP28 это несколько направлений глобального климатического диалога: адаптация, смягчение последствий, компенсация ущерба, финансирование и т.д. Один из сложных вопросов – отказ от ископаемого топлива.

Тенденция любого кризиса, сопоставимого с нынешней эскалацией на Ближнем Востоке, всегда одна – государства тянутся к понятным источникам энергии: уголь, нефть, газ.
Но и вне зависимости от контекста, страны-экспортёры углеводородного сырья от своих доходов отказываться не спешат. В преддверии Саммита Россия проинформировала ООН, что выступает против фиксации отказа от любого топлива на уровне международных соглашений. Поэтому определить общие рамки по данному вопросу (пусть даже декларативно) в этот раз вряд ли удастся. Момент не тот.

Вообще, несмотря на масштаб вопросов, стоящих на повестке COP28, ждать прорывных решений не приходится. Ситуация на Ближнем Востоке показывает наличие тлеющих экзистенциальных кризисов. По мере роста напряжённости вопросы климата уходят на второй план. Сегодня страны проводят ревизию своих финансовых возможностей для реализации климатических инициатив, сокращают бюджеты национальных экологических программ.
Фокус внимания руководства национальных экономик смещается на решение тактических задач по обеспечению энергетической и продовольственной стабильности, а решение стратегических общемировых вопросов, откладывается до более стабильных времён.

#COP28

​​McKinsey не устают – выпустили недавно отчет Перспективы глобальной энергетики-2023 - Global Energy Perspective 2023,

По ссылке – красивое. Коротко, с картинками, и можно помоделировать.

📌 Предлагается 5 возможных сценариев с точки зрения эмиссий – от «идет как идет» (самая пологая линия эмиссий в будущем) до варианта ограничения потепления целевыми 1,5 градусами (что выглядит просто как фантастика, и это самая резко спадающая линия эмиссий во времени)

📌 Они тоже (как МЭА и многие другие) уверены, что пик спроса на ископаемые топлива будет пройдет до 2030, но кривизна линии дальше (т.е. скорость снижения потребности в них) тоже очень вариативна. А по газу если все «пойдет как идет», рост продолжится.

📌 ВИЭ к 2050 займут большую часть энергобаланса в любом из рассматриваемых сценариев

📌 Моделируется и динамика инвестиций в различные сферы энергетики

📌 И есть чудесная матрица, где моделируются конкретные риски по каждому из сценариев – чем более радикальный сценарий, тем больше рисков, и они расписаны по направлениям.

На иллюстрации – варианты развития спроса на уголь, если верить McKinsey