Какие еще бывают форматы C5+?
Часто мы думаем, что C5+ это формат сотрудничества стран Центральной Азии на уровне глав-государств при проведении саммитов. На самом деле развитие данного формата началось еще со встреч различных профильных министерств.
Но, кроме того, существует формат встреч С5+ и на уровне послов. К примеру, в Брюсселе послы стран Центральной Азии принимают участие в встречах с послами других регионов. Как сообщает Министерство иностранных дел Республики Казахстан, 15 мая 2024 года – По инициативе группы Послов стран Центральной Азии и Монголии, аккредитованных в Бельгии, прошла первая совместная неформальная встреча глав дипломатических миссий государств Центральной Азии, Монголии и группы послов из стран Карибского бассейна.
По информации Посольства Туркменистана в Брюсселе, проходят такие же встречи глав дипломатических миссий государств Центральной Азии с АСЕАН и стран Совета сотрудничества арабских государств Залива. В таких встречах также принимает участие Посол Монголии.
Это также объясняет феномен C5+ — удобство формата. Появляется возможность сразу собрать несколько государств под эгидой регионального сотрудничества и обсудить наиболее интересные направления взаимодействия. Кроме того, встречи руководителей дипломатических миссий предоставляют возможность обсудить сотрудничество в отдельном государстве, например в Бельгии, или совместную работу в отношении какой-либо организации, такой как Европейский Союз.
Часто мы думаем, что C5+ это формат сотрудничества стран Центральной Азии на уровне глав-государств при проведении саммитов. На самом деле развитие данного формата началось еще со встреч различных профильных министерств.
Но, кроме того, существует формат встреч С5+ и на уровне послов. К примеру, в Брюсселе послы стран Центральной Азии принимают участие в встречах с послами других регионов. Как сообщает Министерство иностранных дел Республики Казахстан, 15 мая 2024 года – По инициативе группы Послов стран Центральной Азии и Монголии, аккредитованных в Бельгии, прошла первая совместная неформальная встреча глав дипломатических миссий государств Центральной Азии, Монголии и группы послов из стран Карибского бассейна.
По информации Посольства Туркменистана в Брюсселе, проходят такие же встречи глав дипломатических миссий государств Центральной Азии с АСЕАН и стран Совета сотрудничества арабских государств Залива. В таких встречах также принимает участие Посол Монголии.
Это также объясняет феномен C5+ — удобство формата. Появляется возможность сразу собрать несколько государств под эгидой регионального сотрудничества и обсудить наиболее интересные направления взаимодействия. Кроме того, встречи руководителей дипломатических миссий предоставляют возможность обсудить сотрудничество в отдельном государстве, например в Бельгии, или совместную работу в отношении какой-либо организации, такой как Европейский Союз.
Forwarded from CRONOS ASIA - Новости Казахстана и мира
В 2025 году исполнится десять лет с момента запуска формата "C5+1", объединившего США и пять стран Центральной Азии. Когда в 2015 году главы внешнеполитических ведомств решили провести первую встречу в таком формате, главными темами на повестке были борьба с терроризмом, поддержание региональной стабильности и решение насущных экономических проблем. Спустя годы фокус "C5+1" заметно расширился: теперь он включает проекты в области энергетики, климата, расширения торговых коридоров и развития бизнеса.
Подробнее на Cronos.Asia
Подробнее на Cronos.Asia
Новости и аналитика Центральной Азии
Формат "C5+1" спустя 10 лет: от совместной безопасности к новым возможностям для бизнеса - Новости и аналитика Центральной Азии
Автор: Гусейнов Эльданиз, научный сотрудник Центра Евразийских Исследований им. Гейдара Алиева при университете Ибн Халдун, Стамбул.
Многовекторность 2.0 (Гусейнов Эльданиз)
Как приветствовали лидеры стран Центральной Азии глав государств Совета сотрудничества арабских государств Залива на совместном саммите в 2023 году? Я сегодня анализировал речи лидеров стран Центральной Азии на одном из других саммитов и обратил внимание…
Ислам и сотрудничество стран Центральной Азии с арабскими государствами Персидского залива (GCC)
Если вы помните, ранее я уже публиковал пост о том, как главы государств Центральной Азии приветствовали собравшихся на первом саммите стран Центральной Азии и Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (GCC). Тогда трое из пяти лидеров выступили с религиозным приветствием:
Президент Узбекистана начал речь со слов «Бисмиллаҳир раҳмонир раҳим» («Во имя Аллаха Всемилостивого и Милосердного»).
Президент Таджикистана так же сказал «Бисмиллоҳи Раҳмони-р-Раҳим» («Во имя Аллаха Всемилостивого и Милосердного»).
Президент Кыргызстана добавил к официальному обращению «Ассаламу алейкум уа рахматуллахи уа баракатуху!».
В то же время президент Туркменистана и президент Казахстана ограничились нейтральными обращениями: «Уважаемые главы государств! Уважаемые участники Саммита!».
Я долго размышлял о причинах такой разницы в форме приветствия. С одной стороны, религиозная формула часто используется лидерами и представителями стран GCC, к примеру, на таких мероприятиях как саммит "ЕС-GCC" и, вероятно, имеет свою дипломатическую традицию в регионе Персидского залива.
С другой стороны, подобное приветствие центральноазиатских лидеров могло подчеркнуть общие исламские корни и тем самым усилить культурно-религиозную связь — это важно как в контексте отношений со странами GCC, так и для внутренней аудитории в Центральной Азии, где Ислам играет важную роль.
И думаю, что для Президентоd Казахстана и Туркменистана также важно было использовать нейтральные обращения для своей внутренней аудитории. Токаев, к примеру, начал свое обращение на казахском, а после продолжил на английском.
Тем не менее религиозный аспект не является ключевым в повестке отношений между двумя регионами. Если обратить внимание на совместное заявление, опубликованное по итогам первого саммита GCC–Центральная Азия, становится очевидно, что наибольшее внимание уделяется вопросам безопасности — политическим и стратегическим консультациям.
Это легко заметить, если посмотреть, например, на «облако слов», составленное на основе текста декларации: слово «security» встречается в документе чаще всего, а упоминания о религиозном или культурно-гуманитарном сотрудничестве довольно ограничены.
Данный фактор объясняет, почему GCC делают акцент на Центральной Азии на ряду с Евросоюзом и АСЕАН, хотя торговля GCC с Центральной Азии значительно ниже чем с Евросоюзом и АСЕАН.
Таким образом, ключевым приоритетом в многостороннем формате сотрудничества между Центральной Азией и странами GCC остаётся именно стратегическое взаимодействие. Это обусловлено рядом актуальных кризисов и вызовов, связанных в первую очередь с ситуацией вокруг Афганистана и Пакистана, а также напряжённостью в ирано-израильских отношениях.
Сегодня Иран и Афганистан оказывают значительное влияние не только на вектор сближения Центральной Азии и арабских государств Персидского залива, но и на развитие отношений России с этим регионом.
@eldanizgusseinov
Если вы помните, ранее я уже публиковал пост о том, как главы государств Центральной Азии приветствовали собравшихся на первом саммите стран Центральной Азии и Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (GCC). Тогда трое из пяти лидеров выступили с религиозным приветствием:
Президент Узбекистана начал речь со слов «Бисмиллаҳир раҳмонир раҳим» («Во имя Аллаха Всемилостивого и Милосердного»).
Президент Таджикистана так же сказал «Бисмиллоҳи Раҳмони-р-Раҳим» («Во имя Аллаха Всемилостивого и Милосердного»).
Президент Кыргызстана добавил к официальному обращению «Ассаламу алейкум уа рахматуллахи уа баракатуху!».
В то же время президент Туркменистана и президент Казахстана ограничились нейтральными обращениями: «Уважаемые главы государств! Уважаемые участники Саммита!».
Я долго размышлял о причинах такой разницы в форме приветствия. С одной стороны, религиозная формула часто используется лидерами и представителями стран GCC, к примеру, на таких мероприятиях как саммит "ЕС-GCC" и, вероятно, имеет свою дипломатическую традицию в регионе Персидского залива.
С другой стороны, подобное приветствие центральноазиатских лидеров могло подчеркнуть общие исламские корни и тем самым усилить культурно-религиозную связь — это важно как в контексте отношений со странами GCC, так и для внутренней аудитории в Центральной Азии, где Ислам играет важную роль.
И думаю, что для Президентоd Казахстана и Туркменистана также важно было использовать нейтральные обращения для своей внутренней аудитории. Токаев, к примеру, начал свое обращение на казахском, а после продолжил на английском.
Тем не менее религиозный аспект не является ключевым в повестке отношений между двумя регионами. Если обратить внимание на совместное заявление, опубликованное по итогам первого саммита GCC–Центральная Азия, становится очевидно, что наибольшее внимание уделяется вопросам безопасности — политическим и стратегическим консультациям.
Это легко заметить, если посмотреть, например, на «облако слов», составленное на основе текста декларации: слово «security» встречается в документе чаще всего, а упоминания о религиозном или культурно-гуманитарном сотрудничестве довольно ограничены.
Данный фактор объясняет, почему GCC делают акцент на Центральной Азии на ряду с Евросоюзом и АСЕАН, хотя торговля GCC с Центральной Азии значительно ниже чем с Евросоюзом и АСЕАН.
Таким образом, ключевым приоритетом в многостороннем формате сотрудничества между Центральной Азией и странами GCC остаётся именно стратегическое взаимодействие. Это обусловлено рядом актуальных кризисов и вызовов, связанных в первую очередь с ситуацией вокруг Афганистана и Пакистана, а также напряжённостью в ирано-израильских отношениях.
Сегодня Иран и Афганистан оказывают значительное влияние не только на вектор сближения Центральной Азии и арабских государств Персидского залива, но и на развитие отношений России с этим регионом.
@eldanizgusseinov
1000 !
Этот порог для меня пройден, я сильно этого хотел.
Спасибо Вам большое, дорогие подписчики, буду дальше работать и предоставлять качественный контент о мире геополитики в нашей с вами любимой Центральной Азии 🙂↕️
Спасибо всем, кто в меня верил и, конечно, в первую очередь, родным, друзьям и коллегам !
Этот порог для меня пройден, я сильно этого хотел.
Спасибо Вам большое, дорогие подписчики, буду дальше работать и предоставлять качественный контент о мире геополитики в нашей с вами любимой Центральной Азии 🙂↕️
Спасибо всем, кто в меня верил и, конечно, в первую очередь, родным, друзьям и коллегам !
28 января я посетил 5-й Гражданский Форум "ЕС — Центральная Азия".
Было интересно узнать много нового. Особенно меня зацепила оценка одного из выступающих, что крайне сложно охватить весь масштаб инициативы Европейского союза «Global Gateway», в частности в Центральной Азии.
На самом деле, Global Gateway — это не только инфраструктура, а нечто гораздо более широкое, связанное с взаимосвязанностью Европы и Центральной Азии.
Она охватывает многие сферы, включая взаимодействие между населением обоих регионов.
В этом отношении она напомнила мне философию китайской инициативы «Пояс-Путь».
По словам некоторых китайских экспертов, мы можем сами определять содержание этой инициативы, так как она охватывает очень широкий круг направлений.
В результате Китай, благодаря инициативе «Пояс-Путь», стал крупнейшим партнером стран Центральной Азии в области инфраструктурных инвестиций.
Однако основное преимущество Европейского союза в Центральной Азии — это его «мягкая сила». Я думаю, что Китай сейчас тоже хочет наладить работу с неправительственными организациями, но пока не достигает того уровня, которого смог достичь ЕС.
В то же время ЕС ещё предстоит выйти на тот уровень инфраструктурных инвестиций в Центральной Азии, который успел достичь Китай.
Я тут рассказываю всего около 15% о всей моей публичной работе, надо больше тут публиковать мысли с мероприятий. Часть из этого буду теперь рассказывать в сторис телеграм-канала.
Спасибо большое @kzexclusive и организаторам за такую возможность!
Было интересно узнать много нового. Особенно меня зацепила оценка одного из выступающих, что крайне сложно охватить весь масштаб инициативы Европейского союза «Global Gateway», в частности в Центральной Азии.
На самом деле, Global Gateway — это не только инфраструктура, а нечто гораздо более широкое, связанное с взаимосвязанностью Европы и Центральной Азии.
Она охватывает многие сферы, включая взаимодействие между населением обоих регионов.
В этом отношении она напомнила мне философию китайской инициативы «Пояс-Путь».
По словам некоторых китайских экспертов, мы можем сами определять содержание этой инициативы, так как она охватывает очень широкий круг направлений.
В результате Китай, благодаря инициативе «Пояс-Путь», стал крупнейшим партнером стран Центральной Азии в области инфраструктурных инвестиций.
Однако основное преимущество Европейского союза в Центральной Азии — это его «мягкая сила». Я думаю, что Китай сейчас тоже хочет наладить работу с неправительственными организациями, но пока не достигает того уровня, которого смог достичь ЕС.
В то же время ЕС ещё предстоит выйти на тот уровень инфраструктурных инвестиций в Центральной Азии, который успел достичь Китай.
Я тут рассказываю всего около 15% о всей моей публичной работе, надо больше тут публиковать мысли с мероприятий. Часть из этого буду теперь рассказывать в сторис телеграм-канала.
Спасибо большое @kzexclusive и организаторам за такую возможность!
Китай импортирует до 70% критических металлов из экспорта Центральной Азии
Несмотря на отсутствие статистических данных по экспорту редкоземельных металлов странами Центральной Азии, мы решили проанализировать показатели экспорта руды, шлака и золы, поскольку эта продукция во многих отношениях связана с критически важными ресурсами, за которыми охотятся ведущие мировые державы. В частности, речь идет о таких металлах, как молибден, титан и ванадий.
Как показывают данные Trademap.org с 2019 по 2023 гг. страны Центральной Азии экспортируют широкий ассортимент руд и концентратов, включая медь, железо, драгоценные металлы, цинк, свинец, молибден, хром и ряд нишевых металлов, таких как ниобий и тантал.
В последние годы на рынок также вышли такие продукты, как олово, вольфрам и титановые руды.
Так, экспорт медной руды демонстрирует стабильный рост – с приблизительно 1,17 млн долларов США в 2019 году до около 3,15 млн долларов США в 2023 году. Железная руда достигла пика в 1,6 млн долларов США в 2021 году, после чего наблюдалось снижение экспортных объемов в последующие годы.
Особенно примечателен рост экспорта молибденовой руды, который увеличился с около 4 млн долларов США в 2019 году до приблизительно 144 млн долларов США в 2023 году – явное отражение возросшего глобального спроса и увеличения инвестиций.
Анализ торговли с Европейским союзом по категории «26 Руды, шлаки и зола» показывает, что молибден выделяется на фоне других продуктов: его экспорт вырос с около 11 млн долларов США в 2021 году до почти 60 млн. долларов США в 2023 году.
В данном сегменте доминирующее положение занимает Казахстан, обеспечивая почти всю совокупную экспортную стоимость, в то время как вклад других стран Центральной Азии остается значительно меньшим.
Таким образом, в экспортном портфеле стран Центральной Азии можно заметить интересную тенденцию: от традиционных сырьевых товаров, таких как медь и железо, к более высокоценным нишевым рудам – особенно молибденовой.
Эта тенденция проявляется как на мировом рынке, так и в торговле с Европейским союзом, где Казахстан выступает в роли ключевого поставщика.
Сможет ли Евросоюз занять роль ключевого импортера критических металлов из Центральной Азии?
@eldanizgusseinov
Несмотря на отсутствие статистических данных по экспорту редкоземельных металлов странами Центральной Азии, мы решили проанализировать показатели экспорта руды, шлака и золы, поскольку эта продукция во многих отношениях связана с критически важными ресурсами, за которыми охотятся ведущие мировые державы. В частности, речь идет о таких металлах, как молибден, титан и ванадий.
Как показывают данные Trademap.org с 2019 по 2023 гг. страны Центральной Азии экспортируют широкий ассортимент руд и концентратов, включая медь, железо, драгоценные металлы, цинк, свинец, молибден, хром и ряд нишевых металлов, таких как ниобий и тантал.
В последние годы на рынок также вышли такие продукты, как олово, вольфрам и титановые руды.
Так, экспорт медной руды демонстрирует стабильный рост – с приблизительно 1,17 млн долларов США в 2019 году до около 3,15 млн долларов США в 2023 году. Железная руда достигла пика в 1,6 млн долларов США в 2021 году, после чего наблюдалось снижение экспортных объемов в последующие годы.
Особенно примечателен рост экспорта молибденовой руды, который увеличился с около 4 млн долларов США в 2019 году до приблизительно 144 млн долларов США в 2023 году – явное отражение возросшего глобального спроса и увеличения инвестиций.
Анализ торговли с Европейским союзом по категории «26 Руды, шлаки и зола» показывает, что молибден выделяется на фоне других продуктов: его экспорт вырос с около 11 млн долларов США в 2021 году до почти 60 млн. долларов США в 2023 году.
В данном сегменте доминирующее положение занимает Казахстан, обеспечивая почти всю совокупную экспортную стоимость, в то время как вклад других стран Центральной Азии остается значительно меньшим.
Таким образом, в экспортном портфеле стран Центральной Азии можно заметить интересную тенденцию: от традиционных сырьевых товаров, таких как медь и железо, к более высокоценным нишевым рудам – особенно молибденовой.
Эта тенденция проявляется как на мировом рынке, так и в торговле с Европейским союзом, где Казахстан выступает в роли ключевого поставщика.
Сможет ли Евросоюз занять роль ключевого импортера критических металлов из Центральной Азии?
@eldanizgusseinov
Forwarded from IPG-Journal
Медвежий след на шелковом пути
Как тактическое совпадение интересов России и Китая в Центральной Азии может смениться напряженным соперничеством
За последние годы Россия и Китай активно стремились усилить свое влияние в Центральной Азии, тщательно выстраивая альянсы и экономические партнерства. В настоящее время, по мере усиления вовлеченности обеих держав, потенциал явного соперничества за статус-кво между ними становится все более очевидным.
В случае замораживания войны в Украине стратегическое внимание Москвы будет все больше смещаться в сторону Центральной Азии, и растущее присутствие Китая может вызывать раздражение у российских элит, которые опасаются утраты своей значимости для региона. Тем временем Пекин уже стал главным торговым партнером стран Центральной Азии и усилил свое присутствие практически во всех секторах региона – от экономических до инфраструктуры безопасности...
👀 Читать статью полностью
☝️Статья откроется без VPN
👨Автор: Эльданиз Гусейнов
🌐 Подписаться на IPG-Journal
Как тактическое совпадение интересов России и Китая в Центральной Азии может смениться напряженным соперничеством
За последние годы Россия и Китай активно стремились усилить свое влияние в Центральной Азии, тщательно выстраивая альянсы и экономические партнерства. В настоящее время, по мере усиления вовлеченности обеих держав, потенциал явного соперничества за статус-кво между ними становится все более очевидным.
В случае замораживания войны в Украине стратегическое внимание Москвы будет все больше смещаться в сторону Центральной Азии, и растущее присутствие Китая может вызывать раздражение у российских элит, которые опасаются утраты своей значимости для региона. Тем временем Пекин уже стал главным торговым партнером стран Центральной Азии и усилил свое присутствие практически во всех секторах региона – от экономических до инфраструктуры безопасности...
👀 Читать статью полностью
☝️Статья откроется без VPN
👨Автор: Эльданиз Гусейнов
🌐 Подписаться на IPG-Journal
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Рост торговли медной рудой между Китаем и Центральной Азией. Бросят ли США вызов КНР?
За последние два десятилетия торговля полезными ископаемыми между Центральной Азией и Китаем претерпела значительные изменения, и в центре этого процесса оказались медные руды и концентраты.
Это отражает растущий промышленный спрос Китая, обусловленный развитием электротранспорта, технической инфраструктуры, связанной с искусственным интеллектом, и других высокотехнологичных приложений, а также стратегическую переориентацию экспорта стран Центральной Азии.
В начале 2000-х годов объем экспорта меди из Центральной Азии в Китай составлял около 54 млн долларов США (2004 год, по данным Trademap.org).
К 2023 году этот показатель вырос до 2,8 млрд долларов, что свидетельствует о более чем 50-кратном увеличении. Хотя общий объем импорта меди в Китай вырос в глобальном масштабе, доля Центральной Азии увеличилась.
Сегодня практически большинство экспорта медной руды из региона направляется на китайский рынок.
Некоторые другие минералы Центральной Азии также показали заметный рост, хотя и в меньших масштабах. Экспорт ниобиевых, танталовых, ванадиевых и циркониевых руд к 2023 году достиг около 30 млн долларов, а поставки молибденовых руд также увеличились.
Однако ни один из этих ресурсов не может сравниться с медью по объему и зависимости от одного рынка. Постоянный спрос Китая на медь способствует росту доходов экономик Центральной Азии, но в то же время делает регион уязвимым к изменениям экономической ситуации и политическим решениям Пекина.
Соединенные Штаты бросают вызов доминированию Китая в глобальных цепочках поставок, включая Центральную Азию. Недавние соглашения, такие как сделка Eurasian Resources Group по кобальту с Evolution Energy и партнерство по разведке с американской Cove Capital, свидетельствуют о растущем присутствии США в регионе. Однако политическая напряженность между Пекином и Вашингтоном может изменить ситуацию в минеральном секторе Центральной Азии, превращая его в новый фронт их более широкой геополитической конкуренции.
Будут ли США и КНР конкурировать за критические минералы Центральной Азии?
P.S.: отдельная просьба ко СМИ при желании опубликовать данный текст делать ссылку не на данный тг-канал, а на оригинал в Linkedin политической форсайт консалтинговой компании Nightingale Intelligence.
За последние два десятилетия торговля полезными ископаемыми между Центральной Азией и Китаем претерпела значительные изменения, и в центре этого процесса оказались медные руды и концентраты.
Это отражает растущий промышленный спрос Китая, обусловленный развитием электротранспорта, технической инфраструктуры, связанной с искусственным интеллектом, и других высокотехнологичных приложений, а также стратегическую переориентацию экспорта стран Центральной Азии.
В начале 2000-х годов объем экспорта меди из Центральной Азии в Китай составлял около 54 млн долларов США (2004 год, по данным Trademap.org).
К 2023 году этот показатель вырос до 2,8 млрд долларов, что свидетельствует о более чем 50-кратном увеличении. Хотя общий объем импорта меди в Китай вырос в глобальном масштабе, доля Центральной Азии увеличилась.
Сегодня практически большинство экспорта медной руды из региона направляется на китайский рынок.
Некоторые другие минералы Центральной Азии также показали заметный рост, хотя и в меньших масштабах. Экспорт ниобиевых, танталовых, ванадиевых и циркониевых руд к 2023 году достиг около 30 млн долларов, а поставки молибденовых руд также увеличились.
Однако ни один из этих ресурсов не может сравниться с медью по объему и зависимости от одного рынка. Постоянный спрос Китая на медь способствует росту доходов экономик Центральной Азии, но в то же время делает регион уязвимым к изменениям экономической ситуации и политическим решениям Пекина.
Соединенные Штаты бросают вызов доминированию Китая в глобальных цепочках поставок, включая Центральную Азию. Недавние соглашения, такие как сделка Eurasian Resources Group по кобальту с Evolution Energy и партнерство по разведке с американской Cove Capital, свидетельствуют о растущем присутствии США в регионе. Однако политическая напряженность между Пекином и Вашингтоном может изменить ситуацию в минеральном секторе Центральной Азии, превращая его в новый фронт их более широкой геополитической конкуренции.
Будут ли США и КНР конкурировать за критические минералы Центральной Азии?
P.S.: отдельная просьба ко СМИ при желании опубликовать данный текст делать ссылку не на данный тг-канал, а на оригинал в Linkedin политической форсайт консалтинговой компании Nightingale Intelligence.
Linkedin
#copper #china #centralasia #beijing #washington | Nightingale Intelligence
Growth of #Copper Ore Trade between #China and #CentralAsia
Over the past two decades, mineral trade between Central Asia and China has transformed markedly…
Over the past two decades, mineral trade between Central Asia and China has transformed markedly…
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Телеграм-каналы коллег из Центральной Азии
Меня часто просят поделиться каналами коллег и я решил создать целую папку, точнее дополнить старую.
Вы можете подписаться на все 49 каналов сразу просто нажав на ссылку: https://yangx.top/addlist/OT6WAfbwVXpkZDFi
Это каналы экспертов, которые я стараюсь регулярно читать независимо от их политических взглядов. На некоторые подписался недавно.
Я как-то пытался создать политико-идеологический компас телеграм-каналов Казахстана, но эта идея оказалась бессмысленной. Большинство из мною рассматриваемых каналов (большинства из них нет в данной папке) различаются лишь по отношению к государству — поддерживают его или выступают в оппозиции, а также по внешнеполитическим предпочтениям. Либо иделогическая составляющая отсутствует вообще.
В данной папке я попытался собрать экспертов и аналитиков.
Кого бы вы ещё добавили в список?
Меня часто просят поделиться каналами коллег и я решил создать целую папку, точнее дополнить старую.
Вы можете подписаться на все 49 каналов сразу просто нажав на ссылку: https://yangx.top/addlist/OT6WAfbwVXpkZDFi
Это каналы экспертов, которые я стараюсь регулярно читать независимо от их политических взглядов. На некоторые подписался недавно.
Я как-то пытался создать политико-идеологический компас телеграм-каналов Казахстана, но эта идея оказалась бессмысленной. Большинство из мною рассматриваемых каналов (большинства из них нет в данной папке) различаются лишь по отношению к государству — поддерживают его или выступают в оппозиции, а также по внешнеполитическим предпочтениям. Либо иделогическая составляющая отсутствует вообще.
В данной папке я попытался собрать экспертов и аналитиков.
Кого бы вы ещё добавили в список?
Telegram
CA Analysts
Eldaniz Gusseinov invites you to add the folder “CA Analysts”, which includes 49 chats.
Многовекторность 2.0 (Гусейнов Эльданиз)
Об атаке дронами на КТК
Сегодня, 17 февраля 2025 года, произошла атака дронов на крупнейшую нефтеперекачивающую станцию Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) в России. По КТК транспортируется до 80 % казахстанской нефти, обеспечение безопасности трубопровода является приоритетом национальной безопасности Казахстана.
Хочу сразу предложить коллегам воздержаться от публикаций, утверждающих, что теперь Казахстану необходимо диверсифицировать маршруты транспортировки нефти. Анализ приведённых выше данных показывает, что это фактически на данном этапе невозможно, если только не расширить поставки нефти в Китай или не проложить трубопровод по дну Каспия — оба варианта маловероятны.
Фактически, в этой ситуации остаётся только ждать разрешения ситуации в Украине, чтобы стратегически важные для Казахстана объекты не подвергались угрозе.
Сегодня, 17 февраля 2025 года, произошла атака дронов на крупнейшую нефтеперекачивающую станцию Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) в России. По КТК транспортируется до 80 % казахстанской нефти, обеспечение безопасности трубопровода является приоритетом национальной безопасности Казахстана.
Хочу сразу предложить коллегам воздержаться от публикаций, утверждающих, что теперь Казахстану необходимо диверсифицировать маршруты транспортировки нефти. Анализ приведённых выше данных показывает, что это фактически на данном этапе невозможно, если только не расширить поставки нефти в Китай или не проложить трубопровод по дну Каспия — оба варианта маловероятны.
Фактически, в этой ситуации остаётся только ждать разрешения ситуации в Украине, чтобы стратегически важные для Казахстана объекты не подвергались угрозе.
Telegram
Многовекторность 2.0 (Гусейнов Эльданиз)
Сможет ли Казахстана все-таки расширить поставки нефти в обход России?
На данном этапе без участия в таких проектах самой России думаю, что нет. Но такой образ пытаются активно создать. Как отмечают медиа, Казахстан планирует увеличить поставки нефти по…
На данном этапе без участия в таких проектах самой России думаю, что нет. Но такой образ пытаются активно создать. Как отмечают медиа, Казахстан планирует увеличить поставки нефти по…
Финансирование 61 проекта в Казахстане могло быть приостановлено после недавнего решения Трампа
На фоне последних дискуссий я хотел бы привести несколько цифр, способных прояснить дебаты о деятельности USAID в Казахстане.
Прежде всего, следует отметить, что большинство проектов международной помощи в Казахстане финансируется Госдепартаментом США, после USAID. На мое удивление, значительная доля этих проектов посвящена охране окружающей среды (например, спасению сайгаков), поддержке медицинской сферы в Казахстане и Центральной Азии, а также содействию в изучении английского языка. Объем проектов в этих направлениях впечатляет.
Я получил данные о проектах, финансирование которых, вероятно, было приостановлено в Казахстане, при этом включены и региональные проекты, охватывающие сразу несколько стран Центральной Азии. Со всей информацией вы можете ознакомиться с помощью таблицы, также выше вы можете увидеть график на основе данных. Информацию об организациях и источнике я предоставлять не буду, однако данные достаточно точны и подтверждены. Тема сейчас очень чувствительная в Казахстане.
Безусловно, информационная сфера занимает важное место среди проектов, однако в контексте международной политики она играет не ту роль, которую мы можем себе представить. Здесь решающее значение имеют наличие ресурсов в социальных сетях и четкое концептуальное понимание продвигаемых идей.
Во-первых, еще в конце 2022 года Meta опубликовала отчет о том, что лица, связанные с вооруженными силами США, создали поддельные учетные записи в социальных сетях в рамках скоординированной операции, нацеленной на Центральную Азию. В рамках этой операции публиковались посты с критикой Ирана, Китая и России, в том числе сообщения о боевых действиях в Украине.
Во-вторых, проведение информационных операций требует глубокой концептуальной наполненности, без которой они не смогут оказать должного эффекта. Необходимо четко понимать идеи, продвигаемые в обществе, и академически обосновывать их. В этой связи Министерство обороны США выделило 2,8 млн долларов на исследования в области социальных наук, включая проект по Центральной Азии. Среди выбранных проектов одно посвящено теме «Влияние, но не сила (пока): деколониальные изменения на Кавказе, в Центральной и Северной Азии».
Таким образом, каналы информационного влияния не ограничиваются работой НПО, и складывается впечатление, что проведение подобных операций все больше переходит в сферу Минобороны США, а не Госдепартамента или USAID.
Подписывайтесь на @eldanizgusseinov - тут только эксклюзивные материалы о геополитике в Центральной Азии.
На фоне последних дискуссий я хотел бы привести несколько цифр, способных прояснить дебаты о деятельности USAID в Казахстане.
Прежде всего, следует отметить, что большинство проектов международной помощи в Казахстане финансируется Госдепартаментом США, после USAID. На мое удивление, значительная доля этих проектов посвящена охране окружающей среды (например, спасению сайгаков), поддержке медицинской сферы в Казахстане и Центральной Азии, а также содействию в изучении английского языка. Объем проектов в этих направлениях впечатляет.
Я получил данные о проектах, финансирование которых, вероятно, было приостановлено в Казахстане, при этом включены и региональные проекты, охватывающие сразу несколько стран Центральной Азии. Со всей информацией вы можете ознакомиться с помощью таблицы, также выше вы можете увидеть график на основе данных. Информацию об организациях и источнике я предоставлять не буду, однако данные достаточно точны и подтверждены. Тема сейчас очень чувствительная в Казахстане.
Безусловно, информационная сфера занимает важное место среди проектов, однако в контексте международной политики она играет не ту роль, которую мы можем себе представить. Здесь решающее значение имеют наличие ресурсов в социальных сетях и четкое концептуальное понимание продвигаемых идей.
Во-первых, еще в конце 2022 года Meta опубликовала отчет о том, что лица, связанные с вооруженными силами США, создали поддельные учетные записи в социальных сетях в рамках скоординированной операции, нацеленной на Центральную Азию. В рамках этой операции публиковались посты с критикой Ирана, Китая и России, в том числе сообщения о боевых действиях в Украине.
Во-вторых, проведение информационных операций требует глубокой концептуальной наполненности, без которой они не смогут оказать должного эффекта. Необходимо четко понимать идеи, продвигаемые в обществе, и академически обосновывать их. В этой связи Министерство обороны США выделило 2,8 млн долларов на исследования в области социальных наук, включая проект по Центральной Азии. Среди выбранных проектов одно посвящено теме «Влияние, но не сила (пока): деколониальные изменения на Кавказе, в Центральной и Северной Азии».
Таким образом, каналы информационного влияния не ограничиваются работой НПО, и складывается впечатление, что проведение подобных операций все больше переходит в сферу Минобороны США, а не Госдепартамента или USAID.
Подписывайтесь на @eldanizgusseinov - тут только эксклюзивные материалы о геополитике в Центральной Азии.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Дорогие друзья!
В связи с прохождением военной службы в Военно-технической Школе г. Атырау до середины апреля тут не будет публикации.
Надеюсь, что вы меня поддержите и продолжите читать в апреле.
Ваш Эльданиз
В связи с прохождением военной службы в Военно-технической Школе г. Атырау до середины апреля тут не будет публикации.
Надеюсь, что вы меня поддержите и продолжите читать в апреле.
Ваш Эльданиз