В последнее время увлёкся чтением памятников древнерусской литературы. Очень помогает в осознании особенностей и единства Русской Цивилизации. Из всего массива памятников особо отмечу «Слово о полку Игореве», вдумчиво прочитал его несколько раз. Абсолютный шедевр как по форме, так и по содержанию. Нам невероятно повезло, что оно дошло до нас. И это – настоящее, а не подделка вроде «Велесовой книги». Про «Слово» ещё напишу, но просто сравните уровень культуры, словесности Руси конца XII-го века и тот факт, что первая книга (катехизис) на литовском языке вышла только в 1547-м году.
#Cлово_о_полку_Игореве
#Cлово_о_полку_Игореве
В «Слове о полку Игореве», помимо прочих интересных сюжетов, содержится довольно много информации о князе Полоцкой земли Всеславе Брячиславовиче, прозванным ещё Чародеем. За что его так прозвали мы можем понять, в том числе, из «Слова». Полоцкий князь явно обладал магической харизмой 😀
Но сейчас не об этом. Всё, что там говорится о Всеславе – это некий общий (русский) контекст. Да, в его действиях явно видны большие политические амбиции, даже «сепаратизм», но на фоне княжеской междоусобицы того времени это скорее норма, а не нечто специфическое. Коренная вотчина Всеслава, конечно, Полоцк, но пространство его действий – вся Русь, от Киева, где он даже успел семь месяцев править, до Новгорода, именно это пространство для него «своё» в политическом и, вероятно, в этнокультурном смысле.
Очень важные смыслы содержатся в «Слове» для понимания отношений Руси (Полоцкой её части) и Литвы:
Уже Сула не течет серебряными струями
для города Переяславля,
и Двина болотом течет
для тех грозных полочан
под кликом поганых.
Один только Изяслав, сын Васильков,
позвенел своими острыми мечами
о шлемы литовские,
прибил славу деда своего Всеслава,
а сам под червлеными щитами
на кровавой траве
был прибит литовскими мечами…
Мы видим, что во времена автора «Слова» прежние преграды перестают сдерживать врагов: половцев и литву – Двина для последних превращается в мелкое болото и только внук Всеслава пытается восстановить славу деда о «литовские шлемы», но погибает в битве.
То есть мы видим враждебные отношения Полоцкой Руси и Литвы, а «сепаратизм» Всеслава и других удельных князей приводит к тому, что ни полочане, ни другие русичи не могут уже оказывать достойный отпор неприятелю.
В связи с стоит вспомнить очень интересную этимологию и семантику выражения «Даждьбоговы внуки», предложенную выдающимся лингвистом Виктором Мартыновым. Он считает теонимическую пару Даждьбог—Стрибог в «Слове» отражением иранского (скифского) дуализма: Duz-baγа 'злой бог' и Sri- baγа 'добрый бог'. Князья-«Даждьбоговы внуки» – те, кто развязал кровавую междоусобицу на Руси, разрушители единства, а «Стрибоговы внуки» – это дружина, защитники единства, к которым, видимо, принадлежал и осуждающий усобицу автор «Слова».
Мартынов видит в «Слове» множество других элементов иранского происхождения, что вполне естественно для Южной Руси, и в целом его реконструкции очень интересны и продуктивны.
«Слово» подарило нам замечательный термин – русичи, он там встречается четыре раза и это аутентичное, наше обозначение для всех, кто считает изначальную Русь своей Родиной и связывает с ней свою судьбу.
#Cлово_о_полку_Игореве
Но сейчас не об этом. Всё, что там говорится о Всеславе – это некий общий (русский) контекст. Да, в его действиях явно видны большие политические амбиции, даже «сепаратизм», но на фоне княжеской междоусобицы того времени это скорее норма, а не нечто специфическое. Коренная вотчина Всеслава, конечно, Полоцк, но пространство его действий – вся Русь, от Киева, где он даже успел семь месяцев править, до Новгорода, именно это пространство для него «своё» в политическом и, вероятно, в этнокультурном смысле.
Очень важные смыслы содержатся в «Слове» для понимания отношений Руси (Полоцкой её части) и Литвы:
Уже Сула не течет серебряными струями
для города Переяславля,
и Двина болотом течет
для тех грозных полочан
под кликом поганых.
Один только Изяслав, сын Васильков,
позвенел своими острыми мечами
о шлемы литовские,
прибил славу деда своего Всеслава,
а сам под червлеными щитами
на кровавой траве
был прибит литовскими мечами…
Мы видим, что во времена автора «Слова» прежние преграды перестают сдерживать врагов: половцев и литву – Двина для последних превращается в мелкое болото и только внук Всеслава пытается восстановить славу деда о «литовские шлемы», но погибает в битве.
То есть мы видим враждебные отношения Полоцкой Руси и Литвы, а «сепаратизм» Всеслава и других удельных князей приводит к тому, что ни полочане, ни другие русичи не могут уже оказывать достойный отпор неприятелю.
В связи с стоит вспомнить очень интересную этимологию и семантику выражения «Даждьбоговы внуки», предложенную выдающимся лингвистом Виктором Мартыновым. Он считает теонимическую пару Даждьбог—Стрибог в «Слове» отражением иранского (скифского) дуализма: Duz-baγа 'злой бог' и Sri- baγа 'добрый бог'. Князья-«Даждьбоговы внуки» – те, кто развязал кровавую междоусобицу на Руси, разрушители единства, а «Стрибоговы внуки» – это дружина, защитники единства, к которым, видимо, принадлежал и осуждающий усобицу автор «Слова».
Мартынов видит в «Слове» множество других элементов иранского происхождения, что вполне естественно для Южной Руси, и в целом его реконструкции очень интересны и продуктивны.
«Слово» подарило нам замечательный термин – русичи, он там встречается четыре раза и это аутентичное, наше обозначение для всех, кто считает изначальную Русь своей Родиной и связывает с ней свою судьбу.
#Cлово_о_полку_Игореве
Из древнерусских литературных произведений (Слово о полку Игореве, Слово о погибели Русской земли) мы видим, что образ Литвы связан с болотом: «А литва из болота на свет не показывалась», «и Двина болотом течет, для тех грозных полочан, под криком поганых». «Болотная», поганая Литва противопоставляется Святой, светлой Руси.
Болото в мифо-поэтической традиции – это неразделенная стихия воды и земли, символ хаоса, пространство инфернальных сил, подлежащее структурированию и освящению. Поэтому культурное, религиозное и политическое влияние Руси на Литву это, по сути, преобразование первоначального хаоса в упорядоченный космос.
Часть Литвы с этим соглашается, становится славянской и русской, а часть продолжает сидеть на болотном хуторе и строит чертовские козни. Как, например, в случае со строительством светоносной Белорусской АЭС. И вновь вспоминается идея мифолога Норбертаса Велюса о том, что у западных балтов преобладали хтонические культы, а у восточных – солярные.
У приморских, западных, реликтовых балтов до сих пор определяющей является закатная культура умирания, национализма и вражды, а восточные балты превратились в славян, белорусов, у которых в культуре и ментальности преобладает настроенность на мир, созидание и дружбу народов.
#Cлово_о_полку_Игореве
Болото в мифо-поэтической традиции – это неразделенная стихия воды и земли, символ хаоса, пространство инфернальных сил, подлежащее структурированию и освящению. Поэтому культурное, религиозное и политическое влияние Руси на Литву это, по сути, преобразование первоначального хаоса в упорядоченный космос.
Часть Литвы с этим соглашается, становится славянской и русской, а часть продолжает сидеть на болотном хуторе и строит чертовские козни. Как, например, в случае со строительством светоносной Белорусской АЭС. И вновь вспоминается идея мифолога Норбертаса Велюса о том, что у западных балтов преобладали хтонические культы, а у восточных – солярные.
У приморских, западных, реликтовых балтов до сих пор определяющей является закатная культура умирания, национализма и вражды, а восточные балты превратились в славян, белорусов, у которых в культуре и ментальности преобладает настроенность на мир, созидание и дружбу народов.
#Cлово_о_полку_Игореве
В последнее время стало модно искать неоязычников под кроватью, но почему-то находят одних, самых гротескных, а на других – самых опасных не обращают внимания. Как на этих, которых выставляют в качестве примера якобы ненационалистического подхода к белорусской культуре и языку.
Но поверку оказывается, что это все тот же националистический, неоязыческий конструкт. Вот здесь утверждается, что белорусы – внуки Дажбога. Выражение «Дажбожьи внуки» использовал автор «Слово о полку Игореве» в отношении русских князей, учинивших междоусобицу, никаких белорусов там нет.
По мнению выдающегося советского и белорусского лингвиста Виктора Мартынова теоним Дажбог – иранского происхождения. Пара Дажбог—Стрибог в «Слове» является отражением иранского дуализма: Duz-baγа 'злой бог' и Sri- baγа 'добрый бог'. Теоним Дажбог родственен известному нам из Афганистана слову душман – враг, злоумышленник, плохо думающий человек. Князья-«Дажбоговы внуки» – те, кто развязал кровавую междоусобицу на Руси, разрушители единства, плохие князья.
Так что белорусы не имеют отношения к душманам, Дажбог – это не наш прародитель. А настоящий душман – это Микус и его пролитовская неоязыческая секта Свайкста, работающая в интересах наших геополитических противников.
#Cлово_о_полку_Игореве
Но поверку оказывается, что это все тот же националистический, неоязыческий конструкт. Вот здесь утверждается, что белорусы – внуки Дажбога. Выражение «Дажбожьи внуки» использовал автор «Слово о полку Игореве» в отношении русских князей, учинивших междоусобицу, никаких белорусов там нет.
По мнению выдающегося советского и белорусского лингвиста Виктора Мартынова теоним Дажбог – иранского происхождения. Пара Дажбог—Стрибог в «Слове» является отражением иранского дуализма: Duz-baγа 'злой бог' и Sri- baγа 'добрый бог'. Теоним Дажбог родственен известному нам из Афганистана слову душман – враг, злоумышленник, плохо думающий человек. Князья-«Дажбоговы внуки» – те, кто развязал кровавую междоусобицу на Руси, разрушители единства, плохие князья.
Так что белорусы не имеют отношения к душманам, Дажбог – это не наш прародитель. А настоящий душман – это Микус и его пролитовская неоязыческая секта Свайкста, работающая в интересах наших геополитических противников.
#Cлово_о_полку_Игореве
Автор «Слова о полку Игоревым» был кривичем из Торопца, а звали его Ходына
Именно это можно узнать из замечательной книги С. Л. Николаева «Слово о полку Игореве»: реконструкция стихотворного текста». Ученый-лингвист очень дотошно проанализировал язык, которым написано «Слово» и пришел к выводу, что он относится к торопецко-селижаровскому диалекту древнерусского языка, возникшему на основе кривичских говоров.
Ходына создал шедевр как в литературно-эстетическом, так и в идейно-интеллектуальном плане, потому как «Слово» — это гимн (а уже доказано, что это стихотворное произведение) русскому (восточно-славянскому) самосознанию, возникающему поверх племенного. Примечательно и то, что автор «Слова» происходит из Оковского леса, то есть Великого Водораздела. И он своим выдающимся творчеством вписал его именно в пространство Руси.
Я считаю, что «Слово» — основополагающий текст нашей Русской цивилизации, обязательный для изучения и понимания всеми, кто к ней принадлежит. Невероятное богатство смыслов и контекстов. Каждый раз, когда перечитываю, нахожу что-то новое. Выше привожу прозаический перевод в новой редакции двух замечательных фрагментов.
Первый – с призывом к единству Руси и осуждением усобиц. Киев, Чернигов, неверные хозяйничают на нашей земле – всё это очень актуально. Второй – про Всеслава, полоцкого князя. Очень мощный у него образ: властитель над огромным пространством по которому мгновенно перемещается в разных обличьях, колдун-оборотень, гадатель с изменчивой судьбой. Но благодаря Вещему Бояну и Ходыне, он навсегда обессмертил своё имя как харизматичный герой.
А ещё важно, что пространство будущей Белой Руси тоже плотно вписано в единое пространство Руси – и через образ Всеслава, и через битву на Немиге, с упоминания которой начинается письменная история Минска.
#Cлово_о_полку_Игореве
Именно это можно узнать из замечательной книги С. Л. Николаева «Слово о полку Игореве»: реконструкция стихотворного текста». Ученый-лингвист очень дотошно проанализировал язык, которым написано «Слово» и пришел к выводу, что он относится к торопецко-селижаровскому диалекту древнерусского языка, возникшему на основе кривичских говоров.
Ходына создал шедевр как в литературно-эстетическом, так и в идейно-интеллектуальном плане, потому как «Слово» — это гимн (а уже доказано, что это стихотворное произведение) русскому (восточно-славянскому) самосознанию, возникающему поверх племенного. Примечательно и то, что автор «Слова» происходит из Оковского леса, то есть Великого Водораздела. И он своим выдающимся творчеством вписал его именно в пространство Руси.
Я считаю, что «Слово» — основополагающий текст нашей Русской цивилизации, обязательный для изучения и понимания всеми, кто к ней принадлежит. Невероятное богатство смыслов и контекстов. Каждый раз, когда перечитываю, нахожу что-то новое. Выше привожу прозаический перевод в новой редакции двух замечательных фрагментов.
Первый – с призывом к единству Руси и осуждением усобиц. Киев, Чернигов, неверные хозяйничают на нашей земле – всё это очень актуально. Второй – про Всеслава, полоцкого князя. Очень мощный у него образ: властитель над огромным пространством по которому мгновенно перемещается в разных обличьях, колдун-оборотень, гадатель с изменчивой судьбой. Но благодаря Вещему Бояну и Ходыне, он навсегда обессмертил своё имя как харизматичный герой.
А ещё важно, что пространство будущей Белой Руси тоже плотно вписано в единое пространство Руси – и через образ Всеслава, и через битву на Немиге, с упоминания которой начинается письменная история Минска.
#Cлово_о_полку_Игореве