О наследовании уклада и эпидемиях.

Впервые чума пришла на Москву летом 1654 года, после того как весной (великим постом) было вынесено решение об исправлении икон и книг: "царь Алексей Михайлович по просьбе патриарха созвал Собор, проходивший под председательством царя и патриарха Никона в царских палатах в марте — апреле 1654 года. Собор признал необходимость исправления русских церковных книг и обрядов по «старым харатейным и греческим» образцам": Гранин Д. Встреча с Петром Великим. Гл. 21. "один из друзей, биолог эволюционист, писал учебник и случайно в это время вычитал у историка Костомарова про эпидемию чумы при Алексее Михайловиче. Чума в XVII веке поражала одну за другой страны Средней Европы, до сих пор на городских площадях в Чехии, в Германии стоят памятники чуме. Неудивительно, что и в Московском царстве чума в 1654 году выкосила целые губернии. Умирало больше, чем оставалось в живых. Историк приводил данные: по Калуге – умерло 1836, осталось в живых 777, в Переславле Залесском – умерло 3627, осталось 28, у боярина Морозова – умерло 343, осталось 19, у князя Трубецкого – умерло 270, осталось 8 и так далее.

Костомаров сообщает эти цифры как добросовестный документалист, показывая губительность чумы в те годы.

Биолога же они заставили задуматься, мысль его пошла не так, как у историка, а как у генетика – такой мор должен сильно повлиять на генофонд. Примерно то же происходило во время двух мировых войн, революции и репрессий... Миллионы молодых активных людей теряла в войнах страна, оставались далеко не самые лучшие. С этого непривычного хода биолог подошел к петровским временам. Петру досталась от отца царство Московское опустошенное, поределое после чумы.

С тех пор, за сорок лет, убыль пополнилась, но выросли другие люди. Поколение сменилось как бы разом. Цепь времен порвалась, старый московский патриархальный уклад был нарушен, традиции ослабели, так что реформы встретило новое поколение. Семейные и родовые связи мало удерживали, в этом смысле Петру повезло. Память о прошлом не очень то опутывала новых людей, выросших без бабушек и дедушек, без твердых традиций. Они перемещались легче, охотнее покидали родные места, где не оставалось корней, уходили в солдаты, на стройки, на верфи".

#XVIIвек #XVIIIвек #московскоецарство #великороссы

Московская интеллигентщина да патриотовщина бесконечно плачет по поводу Нотр-Дама в Париже, Петра и Павла в Нанте или стамбульской Софии! Понятно, жалко всё, но кто из соотечественников пожалеет тысячи других храмов на Руси-Матушке? Например церковь Вознесения Христова в Нероново, Костромской области.

Треснувший скелет иконостаса, вывернутые ребра врат, пустые глазницы киотов, ссохшаяся кожа икон. Будто с тобой играют в какую-то страшную и правдоподобную игру. Или это очень сложные и дорогие декорации для фильма-катастрофы. Реалистичные полотна паутины, тяжелая пыль, старые листья и лепестки на чугунном полу 1807 года.

Оказалось, физиологический рефлекс "отвалившаяся челюсть" существует на самом деле. Церковь Вознесения Христова была построена между 1790 и 1793 годами. И не закрывалась
никогда до 1995 года.

Пока Москва бесконечно смотрит вовне, увлеченная глобальной политикой, 25 лет местные жители сохраняют это сокровище от воров. 25 лет ждут финансирования государства или частного, хотя бы для базовой консервации крыши. Говорят, что железо уже даже лежит сколько-то лет, нет толковых рук.

Где вы, волонтёры, меценаты, архитекторы, русские люди и государство? У Неронова нет ещё 25 лет.

Фото: Катерина Мирошникова FB.

#костромскаяобласть #солигалич #церковь #XVIIIвек #XXIвек

Москва VS Север.

Уважаемый Дмитрий Прокофьев в своем канале «Деньги и песец» пишет про любопытную «Теорию «прохладной воды» политолога Кристиана Вельцеля в рамках которой тот предполагает, что обилие водных ресурсов в сочетании с умеренно прохладным климатом создает исключительно благоприятные возможности для развития человеческих сообществ.

Мария Кравцова в своей работе «Sub-national Evidence: The Case of Russia» (совм. с Вельцелем) вычислила «индекс прохладной воды» (ИПВ) для российских исторических регионов начала ХХ века. По ее данным наивысшие значения (около 0,48) ИПВ в бывшей Российской империи наблюдались в Архангельской, Вологодской, Вятской, Ярославской губерниях (в том числе в ареале исторической «Залесской Земли»), на исторических финских землях Севера и Урала, а также в Петербурге.

Согласно «теории прохладной воды», совокупность геоклиматических условий выделяет эти территории, и создает на них более благоприятные условия для модернизации.

Эта теория интересно коррелирует с историей и этнографией. Вспомним, что Древнерусское государство зародилось в рамках суперсоюза северных финно-угорских и балто-славянских племен, что основные протогосударственные социальные и экономические центры - Ладога, Рюриково городище (Новгород), Белоозеро, Тимерёво (Ярославль), Сарское городище (Ростов), располагались на Севере.

Вельцель в своей работе показывает, что ИПВ позитивно коррелирует с такими показателями развития как Индекс общества знаний, Индекс качества выборов, Индекс качества элиты, Индекс человеческого раскрепощения (Human empowerment index), включающие в себя ВВП на душу населения, образовательное равенство, и фертильность, договорные государственные порядки (фокус на права и свободы, разделение властей и верховенство права, фокус на всеобщее избирательное право и конкуренцию на выборах).

Все это характерно для нашего Севера вплоть до конца XV века, до того момента когда Москва, а вернее династия Даниловичей опиравшаяся на новые, внешние по происхождению, элиты - служилых татар, русинов и литвинов (т.е. украинцев с беларусами), не подчинила военной силой остальные ветви Рюриковичей и служившие им местные постваряжские и постплеменные элиты, а вместе с ними Тверь, Галич-Мерьский, Великий Устюг, Великий Новгород и ряд других более мелких северных княжеств. Напомню основные попранные Свободы Севера: выборность князей и епископов, протопарламентские институты, свобода внутренней и внешней торговли, образовательное равенство, гендерное проторавенство (следы которого прослеживаются в этнографии Севера XVIII-XIX вв.).

В этом свете понятно почему Петр I в ходе земельной реформы отделил от Москвы в Ингерманландскую (позднее Санкт-Петербургскую) губернию Ярославль, (бывший в 1702 г. вторым городом после Москвы - 2236 дворов, 16 тысяч человек населения), Тверь, Псков, Великий Новгород и Белозерск. Галич-Мерьский, Великий Устюг и Вологда вошли в состав Архангелогородской губернии. Не знаю, было ли у Петра понимание, что все они исторически и культурно отличаются от «Московии», но в рамках его модернизации Московского царства эти, исторически, географически, этногенентически и культурно близкие территории, вновь обрели географическое и значит социально-экономическое единство.

Залесец.

#север #XVвек #XVIIIвек #XXIвек #севернаярусь