Forwarded from Протоиерей Андрей Ткачев
Есть история об одном богатом человеке, который подобно Соломону или принцу Гаутаме, пресытившись благами мира, хотел высшей правды, хотел найти смысл существования. Он обратился с вопросом к своему старенькому воспитателю, и тот предложил пойти в пустыню к монахам. Те, мол, ближе к Богу и знают больше. Они пошли и сбились с пути. Изнурённые жарой и путешествиями, они обнаружили, что вода на исходе. Старик уже совсем изнемог от жажды и попросил своего воспитанника оставить его в пустыне, а воду оставшуюся взять себе. Молодой человек вспомнил всю ту заботу и любовь, которую видел от своего воспитателя, и влил ему в уста всю оставшуюся воду, не дал старику умереть от жажды. И в это время он впервые за многие годы почувствовал ту радость, без которой так долго томился. Он понял, что жить — это значит отдавать, жертвовать, проще сказать, любить. Он взял старика на руки и пошёл обратно. «Куда мы?» — спросил наставник. «Назад, домой, — ответил юноша. — Я понял смысл жизни».
Я иду по улице и смотрю на проходящих и проезжающих в транспорте мимо людей. Кто они для меня? Друзья? Товарищи? Братья? Брёвна? Волки? Прп. Иустин (Попович) говорит, что всякий человек будет жить вечно, и значит всякий человек — твой вечный брат. Я верю ему и чувствую правду этих слов. Но чувствую также, что нужно многое сделать, чтобы мысль эта поселилась навсегда в моем сердце. И в первую очередь нужно, чтобы перед моим мысленным взором всегда был Воскресший из мёртвых, Первородный между братьями.
Без Него мы — скоты и звери, с Ним мы — семья.
Я иду по улице и смотрю на проходящих и проезжающих в транспорте мимо людей. Кто они для меня? Друзья? Товарищи? Братья? Брёвна? Волки? Прп. Иустин (Попович) говорит, что всякий человек будет жить вечно, и значит всякий человек — твой вечный брат. Я верю ему и чувствую правду этих слов. Но чувствую также, что нужно многое сделать, чтобы мысль эта поселилась навсегда в моем сердце. И в первую очередь нужно, чтобы перед моим мысленным взором всегда был Воскресший из мёртвых, Первородный между братьями.
Без Него мы — скоты и звери, с Ним мы — семья.
Forwarded from Комьюнити «Достоевка и Партнёры»
#достоевскийпопонедельникам
Утро было холодное, и на всём лежал сырой молочный туман. Не знаю почему, но раннее деловое петербургское утро, несмотря на чрезвычайно скверный свой вид, мне всегда нравится, и весь этот спешащий по своим делам, эгоистический и всегда задумчивый люд имеет для меня, в восьмом часу утра, нечто особенно привлекательное. <...> Всякое раннее утро, петербургское в том числе, имеет на природу человека отрезвляющее действие. Иная пламенная ночная мечта, вместе с утренним светом и холодом, совершенно даже испаряется, и мне самому случалось иногда припоминать по утрам иные свои ночные, только что минувшие грёзы, а иногда и поступки, с укоризною и стыдом. Но мимоходом, однако, замечу, что считаю петербургское утро, казалось бы самое прозаическое на всём земном шаре, — чуть ли не самым фантастическим в мире. Это моё личное воззрение или, лучше сказать, впечатление, но я за него стою. В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германна из «Пиковой дамы», мне кажется, должна ещё более укрепиться. Мне сто раз, среди этого тумана, задавалась странная, но навязчивая грёза: «А что, как разлетится этот туман и уйдёт кверху, не уйдёт ли с ним вместе и весь этот гнилой, склизлый город, подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его, пожалуй, для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне?»
(«Подросток»)
P. S. «А, может быть, в Питер, и всё образуется…» (с)
Утро было холодное, и на всём лежал сырой молочный туман. Не знаю почему, но раннее деловое петербургское утро, несмотря на чрезвычайно скверный свой вид, мне всегда нравится, и весь этот спешащий по своим делам, эгоистический и всегда задумчивый люд имеет для меня, в восьмом часу утра, нечто особенно привлекательное. <...> Всякое раннее утро, петербургское в том числе, имеет на природу человека отрезвляющее действие. Иная пламенная ночная мечта, вместе с утренним светом и холодом, совершенно даже испаряется, и мне самому случалось иногда припоминать по утрам иные свои ночные, только что минувшие грёзы, а иногда и поступки, с укоризною и стыдом. Но мимоходом, однако, замечу, что считаю петербургское утро, казалось бы самое прозаическое на всём земном шаре, — чуть ли не самым фантастическим в мире. Это моё личное воззрение или, лучше сказать, впечатление, но я за него стою. В такое петербургское утро, гнилое, сырое и туманное, дикая мечта какого-нибудь пушкинского Германна из «Пиковой дамы», мне кажется, должна ещё более укрепиться. Мне сто раз, среди этого тумана, задавалась странная, но навязчивая грёза: «А что, как разлетится этот туман и уйдёт кверху, не уйдёт ли с ним вместе и весь этот гнилой, склизлый город, подымется с туманом и исчезнет как дым, и останется прежнее финское болото, а посреди его, пожалуй, для красы, бронзовый всадник на жарко дышащем, загнанном коне?»
(«Подросток»)
Forwarded from Сретенский листок
– Человека, идущего к Богу или даже ищущего путь к Нему, подстерегает много искушений, – говорил священник. – И первое, самое главное и тяжелое, – это насмешки и злые шутки тех, кого ты считаешь друзьями.
– Искушение? Это как? – спросил Павел.
– Не «как», а «что», – с улыбкой ответил отец Василий и продолжил: – Дело в том, что в мирской жизни искушением называют любой соблазн, любое желание чего-нибудь запретного. Мы же, люди верующие, всегда должны распознать, от кого пришло то или иное желание, кто его вдохновитель, автор.
– И как же его распознать, этого автора?
– Очень просто. Если ты хочешь что-то для себя сделать с утайкой, чтобы чужие глаза не видели и чужие уши не слышали, знай – это вражеское. Вот в раю с чего враг действовать начал? С искушения. Ева с Адамом послушались льстивого змея (а это ведь дьявол был), съели плод и сразу прятаться начали: стыдно им стало. Бог по раю ходит и зовет: «Адам, где ты?», а тот за кущами с Евой хоронится. Совестно им. Вот и проверяй свои помыслы: если не стыдно о них людям сказать и прятаться потом не придется, то, помолясь, твори задуманное, а если в смущении мысли, отложи дело в сторону или посоветуйся с мудрым человеком.
Отрывок из книги «”Приходское богословие” и другие рассказы»
– Искушение? Это как? – спросил Павел.
– Не «как», а «что», – с улыбкой ответил отец Василий и продолжил: – Дело в том, что в мирской жизни искушением называют любой соблазн, любое желание чего-нибудь запретного. Мы же, люди верующие, всегда должны распознать, от кого пришло то или иное желание, кто его вдохновитель, автор.
– И как же его распознать, этого автора?
– Очень просто. Если ты хочешь что-то для себя сделать с утайкой, чтобы чужие глаза не видели и чужие уши не слышали, знай – это вражеское. Вот в раю с чего враг действовать начал? С искушения. Ева с Адамом послушались льстивого змея (а это ведь дьявол был), съели плод и сразу прятаться начали: стыдно им стало. Бог по раю ходит и зовет: «Адам, где ты?», а тот за кущами с Евой хоронится. Совестно им. Вот и проверяй свои помыслы: если не стыдно о них людям сказать и прятаться потом не придется, то, помолясь, твори задуманное, а если в смущении мысли, отложи дело в сторону или посоветуйся с мудрым человеком.
Отрывок из книги «”Приходское богословие” и другие рассказы»
Forwarded from Rebrik sacerdos
Рассказ священника
Не столь давно ездил я освящать дом благополучного и материально обеспеченного семейства: красивый особняк с продуманной планировкой и дорогой мебелью оборудован всем необходимым для комфортной жизни солидного хозяина, вполне соответствующей ему супруги и двух взрослых чад.
Обитают они в этом доме уже не первый год, поэтому, когда пригласили отобедать, первый мой вопрос в завязавшемся за столом разговоре был о причине освящения жилища. Вопрос вполне естественный, так как среди прихожан я их никогда не видел, а с главой семейства общался лишь в его большом рабочем кабинете.
— Понимаете, батюшка, у нас год назад умер свекор, — начала повествование хозяйка. — Все было благополучно, но вот уже почти два месяца, как стал он к нам ночью приходить.
— Ко всем сразу или к кому-то конкретно? — поинтересовался я.
— Да всех он пугает, — вступила в разговор дочь. — Вот только к папе раньше не заходил никогда…
— Что, и вы его видели? — обратился я к главе дома.
— Видел. Как вас вижу, — ответил он и продолжил: — Знаете, батюшка, я не верил раньше рассказам жены и дочек. Думал, что это у них женские фантазии какие-то. Фильмов насмотрелись да книжек начитались, вот и чудится несусветное. А здесь на тебе: просыпаюсь в своей комнате три дня назад от чувства, что на меня кто-то пристально смотрит. Открываю глаза — рядом отец покойный что-то мне говорит. Голос слышу, а слов понять не могу… Даже испугаться толком не успел. Поднялся переспросить, что ему надо, он тут и пропал, словно растворился. Лишь потом до меня дошло, что отца уже год как похоронили.
— Вы его хорошо рассмотрели? — спросил я.
— Да, — ответил хозяин. — Понимаете, я когда отдыхать ложусь, телевизор включаю и засыпаю под его бормотание. Если жена не придет выключить, он у меня до утра работает. Вот и в ту ночь, когда отец появился, телевизор работал…
— Знаете, батюшка, не страшно, когда ночью его видишь, — присоединилась к разговору вторая дочь, — но вот потом, когда он пропадает, такой иногда ужас накатывает… Мы с сестрой раньше по своим комнатам отдельно спали, а теперь вместе. Боимся.
«Действительно, испугаешься», — подумал я.
Расспросил, как и от чего умер их дед и отец, отпевали ли. Оказалось, что о смерти своей он говорить начал месяца за два до кончины, хотя внешне образ его жизни ни в чем не изменился. Все думали, чудит дед. А он возьми и умри, прямо сидя в кресле после обеда с альбомом в руках. Для всех это было столь неожиданно, что и поверить не могли: только что с ними говорил — и вот уже нет его…
Священника отпеть на кладбище пригласили, но тот отказался ехать; сказал, что там, где трубы с литаврами, ему со своими псалмами делать нечего. Предложил землю с кладбища в храм принести и отпеть «заочно». Так они и поступили.
— Не молились больше о нем дома или в церкви?
— Да не научены мы молиться, батюшка. Жена ходила на сорок дней, службу заказывала, — начал объясняться хозяин, — да дочки, когда отец стал по комнатам ночью ходить, к вам в храм забегали. Свечи за упокой ставили.
Рассказал я всем им, как поминать надобно, молиться попросил об упокоении души деда, да и поехал на приход. На поминальную субботу увидел я в храме всю женскую половину того семейства. Уже после панихиды подошел к ним с мыслью, что опять неблагополучно в их доме, но, оказалось, ошибся. Вот что они мне поведали.
После моего ухода долго обсуждали в семье происходящее и неожиданно, каждый в отдельности и все месте, вспомнили, что покойный как будто что-то говорил им об альбоме с фотографиями, о том самом, с которым в руках умер. Открыли они этот альбом и среди пожелтевших листов и ветхих снимков со своими предками обнаружили конвертик, а в том конверте лежала записка к сыну, невестке и внучкам с просьбой обязательно отпеть его после смерти, но только с именем Димитрий. Оказывается, именно это имя ему когда-то при крещении дали, но так уж жизнь сложилась, что стали звать Григорием…
Отпели мы приснопоминаемого Димитрия, в синодик храмовый внесли, и не беспокоит он больше семью моих новых знакомых, да и в храм они теперь приходят, о нем и о себе молятся…
Не столь давно ездил я освящать дом благополучного и материально обеспеченного семейства: красивый особняк с продуманной планировкой и дорогой мебелью оборудован всем необходимым для комфортной жизни солидного хозяина, вполне соответствующей ему супруги и двух взрослых чад.
Обитают они в этом доме уже не первый год, поэтому, когда пригласили отобедать, первый мой вопрос в завязавшемся за столом разговоре был о причине освящения жилища. Вопрос вполне естественный, так как среди прихожан я их никогда не видел, а с главой семейства общался лишь в его большом рабочем кабинете.
— Понимаете, батюшка, у нас год назад умер свекор, — начала повествование хозяйка. — Все было благополучно, но вот уже почти два месяца, как стал он к нам ночью приходить.
— Ко всем сразу или к кому-то конкретно? — поинтересовался я.
— Да всех он пугает, — вступила в разговор дочь. — Вот только к папе раньше не заходил никогда…
— Что, и вы его видели? — обратился я к главе дома.
— Видел. Как вас вижу, — ответил он и продолжил: — Знаете, батюшка, я не верил раньше рассказам жены и дочек. Думал, что это у них женские фантазии какие-то. Фильмов насмотрелись да книжек начитались, вот и чудится несусветное. А здесь на тебе: просыпаюсь в своей комнате три дня назад от чувства, что на меня кто-то пристально смотрит. Открываю глаза — рядом отец покойный что-то мне говорит. Голос слышу, а слов понять не могу… Даже испугаться толком не успел. Поднялся переспросить, что ему надо, он тут и пропал, словно растворился. Лишь потом до меня дошло, что отца уже год как похоронили.
— Вы его хорошо рассмотрели? — спросил я.
— Да, — ответил хозяин. — Понимаете, я когда отдыхать ложусь, телевизор включаю и засыпаю под его бормотание. Если жена не придет выключить, он у меня до утра работает. Вот и в ту ночь, когда отец появился, телевизор работал…
— Знаете, батюшка, не страшно, когда ночью его видишь, — присоединилась к разговору вторая дочь, — но вот потом, когда он пропадает, такой иногда ужас накатывает… Мы с сестрой раньше по своим комнатам отдельно спали, а теперь вместе. Боимся.
«Действительно, испугаешься», — подумал я.
Расспросил, как и от чего умер их дед и отец, отпевали ли. Оказалось, что о смерти своей он говорить начал месяца за два до кончины, хотя внешне образ его жизни ни в чем не изменился. Все думали, чудит дед. А он возьми и умри, прямо сидя в кресле после обеда с альбомом в руках. Для всех это было столь неожиданно, что и поверить не могли: только что с ними говорил — и вот уже нет его…
Священника отпеть на кладбище пригласили, но тот отказался ехать; сказал, что там, где трубы с литаврами, ему со своими псалмами делать нечего. Предложил землю с кладбища в храм принести и отпеть «заочно». Так они и поступили.
— Не молились больше о нем дома или в церкви?
— Да не научены мы молиться, батюшка. Жена ходила на сорок дней, службу заказывала, — начал объясняться хозяин, — да дочки, когда отец стал по комнатам ночью ходить, к вам в храм забегали. Свечи за упокой ставили.
Рассказал я всем им, как поминать надобно, молиться попросил об упокоении души деда, да и поехал на приход. На поминальную субботу увидел я в храме всю женскую половину того семейства. Уже после панихиды подошел к ним с мыслью, что опять неблагополучно в их доме, но, оказалось, ошибся. Вот что они мне поведали.
После моего ухода долго обсуждали в семье происходящее и неожиданно, каждый в отдельности и все месте, вспомнили, что покойный как будто что-то говорил им об альбоме с фотографиями, о том самом, с которым в руках умер. Открыли они этот альбом и среди пожелтевших листов и ветхих снимков со своими предками обнаружили конвертик, а в том конверте лежала записка к сыну, невестке и внучкам с просьбой обязательно отпеть его после смерти, но только с именем Димитрий. Оказывается, именно это имя ему когда-то при крещении дали, но так уж жизнь сложилась, что стали звать Григорием…
Отпели мы приснопоминаемого Димитрия, в синодик храмовый внесли, и не беспокоит он больше семью моих новых знакомых, да и в храм они теперь приходят, о нем и о себе молятся…
Forwarded from Андроников монастырь
⏰️ Во всем
мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
<>
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.
Борис Пастернак
Подписаться на канал Андроникова монастыря 🤝
мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
<>
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.
Борис Пастернак
Подписаться на канал Андроникова монастыря 🤝
Forwarded from Rebrik sacerdos
Как то повздорил с Томосом (это кот мой вислоухий).
Разошлись кардинально в вопросе расположения места его отдохновения. Он улегся на подушку и на культурное, вежливое предложение слинять с данного мягкого приспособления для моей головы, эта британская особь (вот почему мы никогда не дружим с Англией!) ответила категорическим отказом. Конфликт перешел в силовой вариант, с элементами Z и V, закончившийся освобождением оккупированной территории и царапинами на моей благословляющей (!) руке.
Возмущение мое стало всепоглощающим, но я вовремя вспомнил небольшую зарисовку отца Сергия Круглова:
«- Я вот к тому батюшке на исповедь хожу.
- Да? А что он прозорливый? Или сильный молитвенник?..
- Да не то чтобы… обыкновенный.
- Руководит?
- Да нет… чаще самой думать предоставляет…
- А чего же – именно к нему?
- Ну… не знаю. Он когда в первый раз благословил, я к руке приложилась, смотрю – рука расцарапанная, так, знаешь… характерно. Значит, кот дома есть… Ну, думаю, - наш человек».
Промыслительно! – подумал я и уложил Томоса рядышком.
Разошлись кардинально в вопросе расположения места его отдохновения. Он улегся на подушку и на культурное, вежливое предложение слинять с данного мягкого приспособления для моей головы, эта британская особь (вот почему мы никогда не дружим с Англией!) ответила категорическим отказом. Конфликт перешел в силовой вариант, с элементами Z и V, закончившийся освобождением оккупированной территории и царапинами на моей благословляющей (!) руке.
Возмущение мое стало всепоглощающим, но я вовремя вспомнил небольшую зарисовку отца Сергия Круглова:
«- Я вот к тому батюшке на исповедь хожу.
- Да? А что он прозорливый? Или сильный молитвенник?..
- Да не то чтобы… обыкновенный.
- Руководит?
- Да нет… чаще самой думать предоставляет…
- А чего же – именно к нему?
- Ну… не знаю. Он когда в первый раз благословил, я к руке приложилась, смотрю – рука расцарапанная, так, знаешь… характерно. Значит, кот дома есть… Ну, думаю, - наш человек».
Промыслительно! – подумал я и уложил Томоса рядышком.
Этот рассказ основан на реальных событиях и написан непосредственным участником живого чата, разгоревшегося вокруг установки шлагбаума....
НУЖНЫЙ
Шлагбаум был установлен, но это, как выяснилось, была только прелюдия к новой главе эпопеи. Чат снова загудел, как гигантская колония ос, потревоженная неопытным грибником.
— Почему кто-то должен решать, кого мне пропускать?! — возмущалась админ Лариса Платоновна. — Всё просто: пользователь категории Б звонит со своего телефона и оформляет пропуск. Одна минута. Никаких трудностей!
— А если у него кнопочный телефон? — осторожно спросил кто то.
— Тогда пусть отправит запрос через портал госуслуг, подпишет электронной подписью, заверит у нотариуса и принесёт в трёх экземплярах! — отрезала Лариса Платоновна.
— Вы хотите сказать, что если моя мама приедет, ей нужно будет собирать пакет документов, чтобы открыть шлагбаум? — встряла Анна.
— А почему нет? — подал голос Виктор. — В бесплатной стоматологии ведь тоже есть платные пломбы. Это элементы контроля!
Ответа он не дождался. В чате появилось загадочное сообщение: "Шлагбаум — не просто механизм. Это символ. Символ порядка и ответственности". Чат замер. Казалось, сам воздух наполнился важностью момента.
Тем временем админы, ходившие весь день по двору с рулетками, схемами и неизвестными бумагами, забетонировали конструкции будущего шлагбаума. Работа кипела. Никто не сидел сложа руки — даже местная старушка с голубями давала советы по углу наклона стрелы.
Всё шло по плану, но тут… Выхожу́ одна я на дорогу. То есть не я, конечно, а женщина из мастерской по ремонту обуви, которая, как оказалось, не очень-то одобряла бетонные блоки во дворе.
Она, не теряя времени, принялась энергично разбирать всё обратно. Рабочие переглядывались, словно надеясь, что кто-то объяснит, что происходит. Однако объяснений не последовало — только яркое и убедительное выступление на языке, состоящем в основном из выражений, которые в чат писать запрещено.
Система дала сбой. Все замерли в ожидании сигнала. И он, конечно, последовал. В чат зашёл таинственный пользователь с ником, напоминающим артикул запчасти для советского трактора.
Он появлялся ровно в те моменты, когда ситуация требовала вмешательства авторитетного специалиста. Его сообщения несли в себе такую значимость, что в воздухе будто пахло официальными постановлениями. Люди, даже не читая их до конца, внутренне выпрямлялись и рефлекторно готовились к инструктажу.
— Надо шлагбаум поставить в первую очередь, — внёс он свой вклад в дискуссию, которая уже касалась совсем других вещей.
Гоша, который уже десять раз пытался выйти из чата и каждый раз возвращался, не выдержал:
— Да что ж такое!! Народ, угомонитесь!! Шлагбаум уже стоит! Что теперь-то обсуждать?! Никто за уши в колхоз не тянет!! Всё, я вышел!!
И вышел. Через две минуты его добавили обратно.
Тут же нашёлся человек, который задал важнейший вопрос:
— Товарищи, а шлагбаумы застрахованы?
Мир вокруг замер. Птицы на ветках прекратили щебетать, соседский ребёнок уронил мороженое. Даже местный кот Бармалей, которого не волновали ни шлагбаумы, ни чат, настороженно поднял голову. Вопрос был задан.
— Конечно, застрахованы, — вдруг раздался голос. — Мы оформили на них ОСАГО с дополнительной опцией защиты от дураков.
Чат бурно зааплодировал, но больше никто не уточнял детали.
Тем временем где-то далеко, за горизонтом, солнце садилось, но дискуссия о шлагбауме этого не замечала. Она была вечной.
Лариса Платоновна задумчиво смотрела в экран. Ей казалось, что чат стал её судьбой. Возможно, она не выберется отсюда уже никогда…
© Kefir, 2024
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
НУЖНЫЙ
Шлагбаум был установлен, но это, как выяснилось, была только прелюдия к новой главе эпопеи. Чат снова загудел, как гигантская колония ос, потревоженная неопытным грибником.
— Почему кто-то должен решать, кого мне пропускать?! — возмущалась админ Лариса Платоновна. — Всё просто: пользователь категории Б звонит со своего телефона и оформляет пропуск. Одна минута. Никаких трудностей!
— А если у него кнопочный телефон? — осторожно спросил кто то.
— Тогда пусть отправит запрос через портал госуслуг, подпишет электронной подписью, заверит у нотариуса и принесёт в трёх экземплярах! — отрезала Лариса Платоновна.
— Вы хотите сказать, что если моя мама приедет, ей нужно будет собирать пакет документов, чтобы открыть шлагбаум? — встряла Анна.
— А почему нет? — подал голос Виктор. — В бесплатной стоматологии ведь тоже есть платные пломбы. Это элементы контроля!
Ответа он не дождался. В чате появилось загадочное сообщение: "Шлагбаум — не просто механизм. Это символ. Символ порядка и ответственности". Чат замер. Казалось, сам воздух наполнился важностью момента.
Тем временем админы, ходившие весь день по двору с рулетками, схемами и неизвестными бумагами, забетонировали конструкции будущего шлагбаума. Работа кипела. Никто не сидел сложа руки — даже местная старушка с голубями давала советы по углу наклона стрелы.
Всё шло по плану, но тут… Выхожу́ одна я на дорогу. То есть не я, конечно, а женщина из мастерской по ремонту обуви, которая, как оказалось, не очень-то одобряла бетонные блоки во дворе.
Она, не теряя времени, принялась энергично разбирать всё обратно. Рабочие переглядывались, словно надеясь, что кто-то объяснит, что происходит. Однако объяснений не последовало — только яркое и убедительное выступление на языке, состоящем в основном из выражений, которые в чат писать запрещено.
Система дала сбой. Все замерли в ожидании сигнала. И он, конечно, последовал. В чат зашёл таинственный пользователь с ником, напоминающим артикул запчасти для советского трактора.
Он появлялся ровно в те моменты, когда ситуация требовала вмешательства авторитетного специалиста. Его сообщения несли в себе такую значимость, что в воздухе будто пахло официальными постановлениями. Люди, даже не читая их до конца, внутренне выпрямлялись и рефлекторно готовились к инструктажу.
— Надо шлагбаум поставить в первую очередь, — внёс он свой вклад в дискуссию, которая уже касалась совсем других вещей.
Гоша, который уже десять раз пытался выйти из чата и каждый раз возвращался, не выдержал:
— Да что ж такое!! Народ, угомонитесь!! Шлагбаум уже стоит! Что теперь-то обсуждать?! Никто за уши в колхоз не тянет!! Всё, я вышел!!
И вышел. Через две минуты его добавили обратно.
Тут же нашёлся человек, который задал важнейший вопрос:
— Товарищи, а шлагбаумы застрахованы?
Мир вокруг замер. Птицы на ветках прекратили щебетать, соседский ребёнок уронил мороженое. Даже местный кот Бармалей, которого не волновали ни шлагбаумы, ни чат, настороженно поднял голову. Вопрос был задан.
— Конечно, застрахованы, — вдруг раздался голос. — Мы оформили на них ОСАГО с дополнительной опцией защиты от дураков.
Чат бурно зааплодировал, но больше никто не уточнял детали.
Тем временем где-то далеко, за горизонтом, солнце садилось, но дискуссия о шлагбауме этого не замечала. Она была вечной.
Лариса Платоновна задумчиво смотрела в экран. Ей казалось, что чат стал её судьбой. Возможно, она не выберется отсюда уже никогда…
© Kefir, 2024
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Forwarded from Кино и голуби
«Еду в Ленинград. На свидание. Накануне сходила в парикмахерскую. Посмотрелась в зеркало — все в порядке. Волнуюсь, как пройдет встреча. Настроение хорошее. И купе отличное, СВ, я одна. В дверь постучали.
— Да, да!
Проводница:
— Чай будете?
— Пожалуй… Принесите стаканчик, — улыбнулась я.
Проводница прикрыла дверь, и я слышу ее крик на весь коридор:
— Нюся, дай чай старухе!
Все. И куда я, дура, собралась, на что надеялась?! Нельзя ли повернуть поезд обратно?…
В шестьдесят лет мне уже не казалось, что жизнь кончена, и, когда седой как лунь театровед сказал: "Дай Бог каждой женщине вашего возраста выглядеть так, как вы", спросила игриво:
— А сколько вы мне можете дать?
— Ну, не знаю, лет семьдесят, не больше.
От удивления я застыла с выпученными глазами и с тех пор никогда не кокетничаю возрастом».
— Фаина Раневская.
Кино и голуби🕊️
— Да, да!
Проводница:
— Чай будете?
— Пожалуй… Принесите стаканчик, — улыбнулась я.
Проводница прикрыла дверь, и я слышу ее крик на весь коридор:
— Нюся, дай чай старухе!
Все. И куда я, дура, собралась, на что надеялась?! Нельзя ли повернуть поезд обратно?…
В шестьдесят лет мне уже не казалось, что жизнь кончена, и, когда седой как лунь театровед сказал: "Дай Бог каждой женщине вашего возраста выглядеть так, как вы", спросила игриво:
— А сколько вы мне можете дать?
— Ну, не знаю, лет семьдесят, не больше.
От удивления я застыла с выпученными глазами и с тех пор никогда не кокетничаю возрастом».
— Фаина Раневская.
Кино и голуби🕊️
Forwarded from Кино и голуби
Мир привык менять одежду,
Что ни день — уже в другой,
Так что нет различий между
Господином и слугой.
Показал толпе бумагу,
Где печать и вензеля,
И, глядишь, тебя, бродягу,
Все сочли за короля.
Пропустил стаканчик лишку,
Покуражился слегка,
И, глядишь, тебя, трусишку,
Все сочли за смельчака.
Изменил хотя бы просто
Выражение лица,
И, глядишь, тебя, прохвоста,
Все сочли за мудреца.
Но, подняв бокал кларета,
Скажем добрые слова
В адрес тех, кто делал это
Только ради озорства.
Кто, служа перу и кисти,
В мире пестрой мишуры
Не знавал иной корысти,
Кроме радости Игры.
Кто, — блефуя всенародно,
Потешаясь над толпой,
Был порою кем угодно,
Но всегда — самим собой!..
Леонид Филатов, 1982 год.
Кино и голуби | Наш чат
Что ни день — уже в другой,
Так что нет различий между
Господином и слугой.
Показал толпе бумагу,
Где печать и вензеля,
И, глядишь, тебя, бродягу,
Все сочли за короля.
Пропустил стаканчик лишку,
Покуражился слегка,
И, глядишь, тебя, трусишку,
Все сочли за смельчака.
Изменил хотя бы просто
Выражение лица,
И, глядишь, тебя, прохвоста,
Все сочли за мудреца.
Но, подняв бокал кларета,
Скажем добрые слова
В адрес тех, кто делал это
Только ради озорства.
Кто, служа перу и кисти,
В мире пестрой мишуры
Не знавал иной корысти,
Кроме радости Игры.
Кто, — блефуя всенародно,
Потешаясь над толпой,
Был порою кем угодно,
Но всегда — самим собой!..
Леонид Филатов, 1982 год.
Кино и голуби | Наш чат
Пушкин – лицеист
Отрывок из повести «Русский гений»
Надо признать, что Александр Пушкин не был примерным учеником. К тому же и характер у него оказался непростым. А уж репутация!.. Он слыл шалуном и вольнодумцем. Все знали, что он увлекался Вольтером и Барковым. Да и сам порой озоровал в стихах, насмехаясь, бывало, над преподавателями. Учитель рисования и гувернёр лицея Сергей Гаврилович Чириков отмечал:
– Александр Пушкин? Легкомыслен, ветрен, неопрятен, нерадив, впрочем, добродушен, усерден, учтив, имеет особенную страсть к поэзии.
Ему вторил и профессор нравственных наук Александр Петрович Куницын, признававший одарённость мальчика, но при этом оценивавший его беспристрастно.
– Пушкин весьма понятлив, замысловат и остроумен, – уверял он, – но крайне неприлежен. Он способен только к таким предметам, которые требуют малого напряжения, а потому успехи его очень невелики...
Поэтический дар его уже тогда был признан и товарищами, и преподавателями. Как-то профессор математики Яков Иванович Карцов вызвал Пушкина к доске решить уравнение. Александр долго топтался возле доски и писал что-то, не имеющее отношения к делу. Наконец, Яков Иванович спросил:
– Ну, что же, Пушкин, решили вы уравнение или нет? Чему у вас икс равняется?
– Нулю, – подумав немного и заулыбавшись, отвечал сконфуженный Александр.
– Понятно! – неприметно улыбнулся Яков Иванович. – У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём. Садитесь на своё место и пишите уж лучше стихи.
К слову сказать, Яков Иванович очень любил эпиграммы Александра Пушкина, но только в том случае, если они были направлены на других преподавателей, а не на самого Якова Ивановича.
Когда же в 1815-м году на переводном экзамене Пушкин прочитал своё стихотворение «Воспоминания в Царском Селе», приглашённый Гавриил Романович Державин, человек уже немолодой, откровенно дремавший до выступления Пушкина, вдруг оживился и даже воспрял.
О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!..
– звучал в полной тишине голос юного поэта.
…Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир…
– Я не умер! – воскликнул старый поэт дрожащим голосом, едва Пушкин кончил читать. – Вот кто заменит меня!
Пришедший в восторг Державин пожелал обнять юного поэта. Но смущённый Пушкин убежал, так что даже найти его не смогли.
– Куда же ты пропал? – спрашивал друга Пущин. – Мы искали тебя повсюду. Державин был в восхищении; он тебя требовал, хотел обнять...
– Я не в силах тебе описать состояния души моей, – горячо шептал ему Пушкин, – когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом. Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, когда убежал…
А спустя два года, перед самым окончанием лицея, Пушкин под именем «Сверчок» был принят в «Арзамас» – общество литераторов, объединившихся вокруг Карамзина. Среди «арзамасцев» был и дядя Александра – Василий Львович. Принятие в это общество имело для Пушкина огромное значение – для него это знаменовало признание его как поэта, вхождение в литературу.
Светлана Замлелова
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Отрывок из повести «Русский гений»
Надо признать, что Александр Пушкин не был примерным учеником. К тому же и характер у него оказался непростым. А уж репутация!.. Он слыл шалуном и вольнодумцем. Все знали, что он увлекался Вольтером и Барковым. Да и сам порой озоровал в стихах, насмехаясь, бывало, над преподавателями. Учитель рисования и гувернёр лицея Сергей Гаврилович Чириков отмечал:
– Александр Пушкин? Легкомыслен, ветрен, неопрятен, нерадив, впрочем, добродушен, усерден, учтив, имеет особенную страсть к поэзии.
Ему вторил и профессор нравственных наук Александр Петрович Куницын, признававший одарённость мальчика, но при этом оценивавший его беспристрастно.
– Пушкин весьма понятлив, замысловат и остроумен, – уверял он, – но крайне неприлежен. Он способен только к таким предметам, которые требуют малого напряжения, а потому успехи его очень невелики...
Поэтический дар его уже тогда был признан и товарищами, и преподавателями. Как-то профессор математики Яков Иванович Карцов вызвал Пушкина к доске решить уравнение. Александр долго топтался возле доски и писал что-то, не имеющее отношения к делу. Наконец, Яков Иванович спросил:
– Ну, что же, Пушкин, решили вы уравнение или нет? Чему у вас икс равняется?
– Нулю, – подумав немного и заулыбавшись, отвечал сконфуженный Александр.
– Понятно! – неприметно улыбнулся Яков Иванович. – У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём. Садитесь на своё место и пишите уж лучше стихи.
К слову сказать, Яков Иванович очень любил эпиграммы Александра Пушкина, но только в том случае, если они были направлены на других преподавателей, а не на самого Якова Ивановича.
Когда же в 1815-м году на переводном экзамене Пушкин прочитал своё стихотворение «Воспоминания в Царском Селе», приглашённый Гавриил Романович Державин, человек уже немолодой, откровенно дремавший до выступления Пушкина, вдруг оживился и даже воспрял.
О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!..
– звучал в полной тишине голос юного поэта.
…Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась, дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громозвучных лир…
– Я не умер! – воскликнул старый поэт дрожащим голосом, едва Пушкин кончил читать. – Вот кто заменит меня!
Пришедший в восторг Державин пожелал обнять юного поэта. Но смущённый Пушкин убежал, так что даже найти его не смогли.
– Куда же ты пропал? – спрашивал друга Пущин. – Мы искали тебя повсюду. Державин был в восхищении; он тебя требовал, хотел обнять...
– Я не в силах тебе описать состояния души моей, – горячо шептал ему Пушкин, – когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом. Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, когда убежал…
А спустя два года, перед самым окончанием лицея, Пушкин под именем «Сверчок» был принят в «Арзамас» – общество литераторов, объединившихся вокруг Карамзина. Среди «арзамасцев» был и дядя Александра – Василий Львович. Принятие в это общество имело для Пушкина огромное значение – для него это знаменовало признание его как поэта, вхождение в литературу.
Светлана Замлелова
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Forwarded from Rebrik sacerdos
Забор
(архивное, 2014 год)
Надежда красила забор. Старенькие, серые, покрытые трещинами-морщинами деревянные рейки преображались под зеленой краской и как будто молодели…
Всегда находились дела домашние. Казалось бы, управься утром с небольшим хозяйством в количестве десяти кур с петухом и козой, да и отдыхай, но не привыкла Надежда на скамейке сидеть, когда день на улице.
Как это, ничего не делать? Тогда жить-то зачем? Вот забор краской обновляет и мужа вспомнила покойного, как он его городил и, разгибая старые проржавелые гвозди, себя по пальцу ударил. Год потом ноготь у него синий был.
На кладбище бы сходить могилку поправить, да нельзя — вокруг погоста мин понаставили вояки. Греха натворили, а сами сбежали. Сосед дед Сашка к своей жене на Димитровскую субботу решил сходить, проведать, да и остался на старости лет без ноги. Слава Богу, что живой. Хорошо, хоть детишек всех из села развезли по родственникам и знакомым. Туда, где не стреляют. Выживут и, может быть, когда все закончится, вернутся.
Хотя куда возвращаться-то?
На улице, где всю жизнь прожила, целых домов почти не осталось. Это ее хатынку Бог сохранил. Осколками только крышу посекло, да стекла в прихожей вылетели и разбились.
Одно окно Надежда кирпичами заложила и глиной замазала, а второе пленкой затянула полиэтиленовой. Хватит и одного. Да и староста из церкви пообещал вставить шибку. Сказал, как только армию отгонят, затихнет хоть немного, и вставит, дай Бог ему здоровья.
Вчера вот пересчитали, сколько душ в селе осталось, оказалось, и двух десятков не наберется… Ох, горе.
Надеждины размышления крик с огорода оборвал: «Надя, заканчивай! Скоро стрелять начнут».
И действительно, что-то она о времени забыла. Как чуть смеркнется, так и начинает грохотать, свистеть и взрываться. Слава Богу, хоть подвал в церкви хороший, там и отсиживаются все. Вот только плохо, что батюшки сейчас нет, но ничего, акафисты прихожане и сами читают да псалмы поют.
Надежда отерла кисть травой, положила ее в чугунок с водой, руки ополоснула и пошла в церковь.
Оглянулась, когда за угол заворачивала, и улыбнулась. Забор красивый стал, как на Троицу.
А с запада уже загудело, загромыхало…
(архивное, 2014 год)
Надежда красила забор. Старенькие, серые, покрытые трещинами-морщинами деревянные рейки преображались под зеленой краской и как будто молодели…
Всегда находились дела домашние. Казалось бы, управься утром с небольшим хозяйством в количестве десяти кур с петухом и козой, да и отдыхай, но не привыкла Надежда на скамейке сидеть, когда день на улице.
Как это, ничего не делать? Тогда жить-то зачем? Вот забор краской обновляет и мужа вспомнила покойного, как он его городил и, разгибая старые проржавелые гвозди, себя по пальцу ударил. Год потом ноготь у него синий был.
На кладбище бы сходить могилку поправить, да нельзя — вокруг погоста мин понаставили вояки. Греха натворили, а сами сбежали. Сосед дед Сашка к своей жене на Димитровскую субботу решил сходить, проведать, да и остался на старости лет без ноги. Слава Богу, что живой. Хорошо, хоть детишек всех из села развезли по родственникам и знакомым. Туда, где не стреляют. Выживут и, может быть, когда все закончится, вернутся.
Хотя куда возвращаться-то?
На улице, где всю жизнь прожила, целых домов почти не осталось. Это ее хатынку Бог сохранил. Осколками только крышу посекло, да стекла в прихожей вылетели и разбились.
Одно окно Надежда кирпичами заложила и глиной замазала, а второе пленкой затянула полиэтиленовой. Хватит и одного. Да и староста из церкви пообещал вставить шибку. Сказал, как только армию отгонят, затихнет хоть немного, и вставит, дай Бог ему здоровья.
Вчера вот пересчитали, сколько душ в селе осталось, оказалось, и двух десятков не наберется… Ох, горе.
Надеждины размышления крик с огорода оборвал: «Надя, заканчивай! Скоро стрелять начнут».
И действительно, что-то она о времени забыла. Как чуть смеркнется, так и начинает грохотать, свистеть и взрываться. Слава Богу, хоть подвал в церкви хороший, там и отсиживаются все. Вот только плохо, что батюшки сейчас нет, но ничего, акафисты прихожане и сами читают да псалмы поют.
Надежда отерла кисть травой, положила ее в чугунок с водой, руки ополоснула и пошла в церковь.
Оглянулась, когда за угол заворачивала, и улыбнулась. Забор красивый стал, как на Троицу.
А с запада уже загудело, загромыхало…
Forwarded from иерей Давид - чрезвычайно [НЕ]важно
По иллюстрации к прошлой публикации вспомнился «Ежик в тумане», а у меня как раз есть подходящая на эту тему история.
В бытность моего служения в селе, под вечер ко мне домой пришла местная активная старушка и пригласила на освящение дома. Само приглашение выглядело не иначе как задание:
— Придешь завтра к одиннадцати часам — сказала строго бабушка — вон дом мой недалеко от храма. Возьми епитрахиль с поручами, кадило и требник, больше ничего не надо, все остальное у меня есть.
На следующий день в положенное время я пришел к указанному домику. Меня встречала маленькая почерневшая от времени низкая хатка с одной комнатой, коридором и пристроенной верандой. Старушка ждала на крыльце.
— Молодец, что не опоздал — похвалила меня хозяйка — проходи, разувайся, я уже тут все приготовила.
И действительно, на столе единственной комнаты стояла глубокая миска со Святой водой, рюмочка с растительным маслом, а рядом лежало ручной работы кропило из синтетической веревки. По углам дома в граненых стаканах с крупой стояли свечи — все, даже малейшие нюансы, были учтены.
Ладан тоже был свой — такой сейчас не делают. Круглые бурые шарики размером с вишню. Они горстью лежали в металлической коробочке из-под конфет монпансье. Рядом на блюдечке, как хоккейная шайба, располагался кадильный уголь и железные щипцы для него.
Когда хозяйка увидела, что я потянулся к своему требному чемодану, тут же замахала руками.
— И не вздумай — строго заявила бабушка — ты парень молодой, тебе еще пригодится, а мне уже помирать скоро. Бери все готовое и не экономь, а то машут пустым кадилом, а толку никакого.
Я понял, что спорить нет никакого смысла. Решил смиренно повиноваться. Приготовил кадило, раскалив на свече уголь, открыл требник и начал освящение. Когда дошло время до каждения всего дома, я вручил сварливой старушке чтение сотого псалма «Милость и суд воспою Тебе, Господи…», а сам, помня строгий наказ, всыпал весь предложенный ладан на уголь в кадило.
Дом наполнился запахом древнего монастыря и густым непрозрачным дымом. Постепенно я стал осознавать, что не вижу куда идти. Из вида сначала скрылся иконостас с иконами, потом стол и прочие очертания маленькой избушки. Голос читающей бабушки тоже умолк, какое-то время мы стояли в абсолютной тишине и покое, словно провалились в облако. Мы были точно, как в мультике «Ежик в Тумане». Я был тем самым ежиком, а бабушка, по всей видимости, исполняла роль лошадки.
Через минут пять послышался за спиной шум — это старушка нащупала входную дверь и отрыла ее настежь — дым медленно рассеялся.
По окончании чинопоследования хозяйка сердечно поблагодарила меня и, провожая к выходу, сказала:
— Теперь-то мне дом освятили по-настоящему — как полагается.
@ierDavid — чрезвычайно [НЕ]важно
В бытность моего служения в селе, под вечер ко мне домой пришла местная активная старушка и пригласила на освящение дома. Само приглашение выглядело не иначе как задание:
— Придешь завтра к одиннадцати часам — сказала строго бабушка — вон дом мой недалеко от храма. Возьми епитрахиль с поручами, кадило и требник, больше ничего не надо, все остальное у меня есть.
На следующий день в положенное время я пришел к указанному домику. Меня встречала маленькая почерневшая от времени низкая хатка с одной комнатой, коридором и пристроенной верандой. Старушка ждала на крыльце.
— Молодец, что не опоздал — похвалила меня хозяйка — проходи, разувайся, я уже тут все приготовила.
И действительно, на столе единственной комнаты стояла глубокая миска со Святой водой, рюмочка с растительным маслом, а рядом лежало ручной работы кропило из синтетической веревки. По углам дома в граненых стаканах с крупой стояли свечи — все, даже малейшие нюансы, были учтены.
Ладан тоже был свой — такой сейчас не делают. Круглые бурые шарики размером с вишню. Они горстью лежали в металлической коробочке из-под конфет монпансье. Рядом на блюдечке, как хоккейная шайба, располагался кадильный уголь и железные щипцы для него.
Когда хозяйка увидела, что я потянулся к своему требному чемодану, тут же замахала руками.
— И не вздумай — строго заявила бабушка — ты парень молодой, тебе еще пригодится, а мне уже помирать скоро. Бери все готовое и не экономь, а то машут пустым кадилом, а толку никакого.
Я понял, что спорить нет никакого смысла. Решил смиренно повиноваться. Приготовил кадило, раскалив на свече уголь, открыл требник и начал освящение. Когда дошло время до каждения всего дома, я вручил сварливой старушке чтение сотого псалма «Милость и суд воспою Тебе, Господи…», а сам, помня строгий наказ, всыпал весь предложенный ладан на уголь в кадило.
Дом наполнился запахом древнего монастыря и густым непрозрачным дымом. Постепенно я стал осознавать, что не вижу куда идти. Из вида сначала скрылся иконостас с иконами, потом стол и прочие очертания маленькой избушки. Голос читающей бабушки тоже умолк, какое-то время мы стояли в абсолютной тишине и покое, словно провалились в облако. Мы были точно, как в мультике «Ежик в Тумане». Я был тем самым ежиком, а бабушка, по всей видимости, исполняла роль лошадки.
Через минут пять послышался за спиной шум — это старушка нащупала входную дверь и отрыла ее настежь — дым медленно рассеялся.
По окончании чинопоследования хозяйка сердечно поблагодарила меня и, провожая к выходу, сказала:
— Теперь-то мне дом освятили по-настоящему — как полагается.
@ierDavid — чрезвычайно [НЕ]важно
🗓 13 (2)февраля родился Иван Андреевич Крылов (1769-1844) — русский писатель, наиболее значимый баснописец в истории русской словесности.
Многие фразы и выражения из басен Крылова стали фразеологизмами в русском языке:
«А Васька слушает, да ест» (из басни «Кот и Повар»).
«А ларчик просто открывался» (из басни «Ларчик»).
«А воз и ныне там» (из басни «Лебедь, Щука и Рак»).
«Как белка в колесе» (из басни «Белка»).
«Кто в лес, кто по дрова» (из басни «Музыканты»).
«Кукушка хвалит петуха» (из басни «Кукушка и Петух»).
«Медвежья услуга» (из басни «Пустынник и медведь»).
«Рыльце в пуху» (из басни «Лисица и Сурок»).
«Слона-то я и не приметил» (из басни «Любопытный»).
***
«Любопытный»
«Приятель дорогой, здорово! Где ты был?» —
«В Кунсткамере, мой друг! Часа там три ходил;
Всё видел, высмотрел; от удивленья,
Поверишь ли, не станет ни уменья
Пересказать тебе, ни сил.
Уж подлинно, что там чудес палата!
Куда на выдумки природа таровата!
Каких зверей, каких там птиц я не видал!
Какие бабочки, букашки,
Козявки, мушки, таракашки!
Одни, как изумруд, другие, как коралл!
Какие крохотны коровки!
Есть, право, менее булавочной головки!» —
«А видел ли слона? Каков собой на взгляд!
Я чай, подумал ты, что гору встретил?» —
«Да разве там он?» — «Там». — «Ну, братец, виноват:
Слона-то я и не приметил».
1814 г.
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Многие фразы и выражения из басен Крылова стали фразеологизмами в русском языке:
«А Васька слушает, да ест» (из басни «Кот и Повар»).
«А ларчик просто открывался» (из басни «Ларчик»).
«А воз и ныне там» (из басни «Лебедь, Щука и Рак»).
«Как белка в колесе» (из басни «Белка»).
«Кто в лес, кто по дрова» (из басни «Музыканты»).
«Кукушка хвалит петуха» (из басни «Кукушка и Петух»).
«Медвежья услуга» (из басни «Пустынник и медведь»).
«Рыльце в пуху» (из басни «Лисица и Сурок»).
«Слона-то я и не приметил» (из басни «Любопытный»).
***
«Любопытный»
«Приятель дорогой, здорово! Где ты был?» —
«В Кунсткамере, мой друг! Часа там три ходил;
Всё видел, высмотрел; от удивленья,
Поверишь ли, не станет ни уменья
Пересказать тебе, ни сил.
Уж подлинно, что там чудес палата!
Куда на выдумки природа таровата!
Каких зверей, каких там птиц я не видал!
Какие бабочки, букашки,
Козявки, мушки, таракашки!
Одни, как изумруд, другие, как коралл!
Какие крохотны коровки!
Есть, право, менее булавочной головки!» —
«А видел ли слона? Каков собой на взгляд!
Я чай, подумал ты, что гору встретил?» —
«Да разве там он?» — «Там». — «Ну, братец, виноват:
Слона-то я и не приметил».
1814 г.
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Эдуард Асадов
Аптека счастья
Сегодня - кибернетика повсюду.
Вчерашняя фантастика - пустяк!
А в будущем какое будет чудо?
Конечно, точно утверждать не буду,
Но в будущем, наверно, будет так:
Исчезли все болезни человека.
А значит, и лекарства ни к чему!
А для духовных радостей ему
Открыт особый магазин-аптека.
Какая б ни была у вас потребность,
Он в тот же миг откликнуться готов:
- Скажите, есть у вас сегодня нежность?
- Да, с добавленьем самых теплых слов.
- А мне бы счастья, бьющего ключом?
Какого вам: на месяц? На года?
- Нет, мне б хотелось счастья навсегда!
- Такого нет. Но через месяц ждем!
- А я для мужа верности прошу!
- Мужская верность? Это, право, сложно...
Но ничего. Я думаю, возможно.
Не огорчайтесь. Я вам подыщу.
- А мне бы капель трепета в крови.
Я - северянин, человек арктический.
- А мне - флакон пылающей любви
И полфлакона просто платонической!
- Мне против лжи нельзя ли витамин?
- Пожалуйста, и вкусен, и активен!
- А есть для женщин "Антиговорин"?
- Есть. Но пока что малоэффективен...
- А покоритель сердца есть у вас?
- Да. Вот магнит. Его в кармашке носят.
Любой красавец тут же с первых фраз
Падет к ногам и женится на вас
Мгновенно. Даже имени не спросит.
- А есть "Аитискандальная вакцина"?
- Есть в комплексе для мужа и жены:
Жене - компресс с горчицей, а мужчине
За час до ссоры - два укола в спину
Или один в сидячью часть спины...
- Мне "Томный взгляд" для глаз любого цвета!
- Пожалуйста, по капле перед сном.
- А мне бы страсти...
- Страсти - по рецептам!
Страстей и ядов так не выдаем!
- А мне вон в тех коробочках хотя бы,
"Признание в любви"! Едва нашла!
- Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы?
- Конечно же, признание со свадьбой.
Без свадьбы хватит! Я уже брала!..
- А как, скажите, роды облегчить?
- Вот порошки. И роды будут гладки.
А вместо вас у мужа будут схватки.
Вы будете рожать, а он - вопить.
Пусть шутка раздувает паруса!
Но в жизни нынче всюду чудеса!
Как знать, а вдруг, еще при нашем веке,
Откроются такие вот аптеки?!
(1967)
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Аптека счастья
Сегодня - кибернетика повсюду.
Вчерашняя фантастика - пустяк!
А в будущем какое будет чудо?
Конечно, точно утверждать не буду,
Но в будущем, наверно, будет так:
Исчезли все болезни человека.
А значит, и лекарства ни к чему!
А для духовных радостей ему
Открыт особый магазин-аптека.
Какая б ни была у вас потребность,
Он в тот же миг откликнуться готов:
- Скажите, есть у вас сегодня нежность?
- Да, с добавленьем самых теплых слов.
- А мне бы счастья, бьющего ключом?
Какого вам: на месяц? На года?
- Нет, мне б хотелось счастья навсегда!
- Такого нет. Но через месяц ждем!
- А я для мужа верности прошу!
- Мужская верность? Это, право, сложно...
Но ничего. Я думаю, возможно.
Не огорчайтесь. Я вам подыщу.
- А мне бы капель трепета в крови.
Я - северянин, человек арктический.
- А мне - флакон пылающей любви
И полфлакона просто платонической!
- Мне против лжи нельзя ли витамин?
- Пожалуйста, и вкусен, и активен!
- А есть для женщин "Антиговорин"?
- Есть. Но пока что малоэффективен...
- А покоритель сердца есть у вас?
- Да. Вот магнит. Его в кармашке носят.
Любой красавец тут же с первых фраз
Падет к ногам и женится на вас
Мгновенно. Даже имени не спросит.
- А есть "Аитискандальная вакцина"?
- Есть в комплексе для мужа и жены:
Жене - компресс с горчицей, а мужчине
За час до ссоры - два укола в спину
Или один в сидячью часть спины...
- Мне "Томный взгляд" для глаз любого цвета!
- Пожалуйста, по капле перед сном.
- А мне бы страсти...
- Страсти - по рецептам!
Страстей и ядов так не выдаем!
- А мне вон в тех коробочках хотя бы,
"Признание в любви"! Едва нашла!
- Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы?
- Конечно же, признание со свадьбой.
Без свадьбы хватит! Я уже брала!..
- А как, скажите, роды облегчить?
- Вот порошки. И роды будут гладки.
А вместо вас у мужа будут схватки.
Вы будете рожать, а он - вопить.
Пусть шутка раздувает паруса!
Но в жизни нынче всюду чудеса!
Как знать, а вдруг, еще при нашем веке,
Откроются такие вот аптеки?!
(1967)
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Forwarded from иерей Давид - чрезвычайно [НЕ]важно
От Любви Божией. (рассказ)
Отец Анастасий и Николай Осипович, староста прихода, сидели в трапезной. Только закончив чистку непролазных сугробов, наваливших за ночь, замерзшие и усталые медленно тянули чай из цветастых широких чашек. Предстояло еще расчистить проход от церковной калитки до главной дороги, но большая часть работы была уже позади. Староста сидел в кресле и, плотно обхватив ладонями чашку с горячим напитком, грел покрасневшие от мороза пальцы. Обстановка располагала к беседе, первым заговорил староста:
— В свои студенческие года, вот в такой же снежный февральский день, я впервые посетил храм.
— Удивительно — отозвался батюшка — почему-то я всегда считал, что вы с детства выросли в верующей семье.
— Нет, что вы… — протянул собеседник — я рос классическим атеистом, а веру в Бога по величайшей Его милости выиграл в карты.
У батюшки округлились глаза, он не нашелся, что ответить и молча подлил кипятка в чашку собеседника, а потом и в свою.
— Да, я был студентом физиком и до второго курса Бога не встречал — продолжал Николай Осипович — Справедливости ради среди моих друзей и не было верующих, поэтому попросту оставался своим человеком в нашей небольшой компании.
В холодный снежный февральский день мы с товарищами прогуляли урматы, и обычной своей компанией направились в гости к нашему недавнему знакомому — свободному художнику Славе Курнинскому. Он жил в центре за рыночной площадью, нигде не работал, писал картины, да пропивал потихоньку деньги своих родителей.
Мы прокутили у него весь день, к вечеру собрались еще ребята, и родилась идея сыграть в карты на интерес. Проигравший должен был выполнить какое-нибудь глупое и невинное задание — нелепое времяпрепровождение, но нам в хмельной компании было весело.
Слава был единственный человек, который изредка заводил темы о религии, возможно, это было связано с его творческой профессией или же вид из квартиры его так мотивировал — окна выходили прямиком на храм, но в конечном итоге он всегда с нами соглашался, а именно с тем, что в церковь ходят необразованные доверчивые домохозяйки да бабушки, которым предприимчивые попы задурили голову.
В очередном кону проигрался и я, а Курнинский снова за свое, указывает в сторону храма и говорит: — Вон, смотри сколько людей на службу собирается и советская власть их не вразумила и погода не испугала, сугробы вон какие, а им все нипочем, есть поговорка такая «к пустому колодцу за водой не ходят» — тут я вскочил и выдал ему тираду на тему эксплуатации доверчивого человека и что дескать все кто туда собирается недалекие люди, которым легко задурить голову, они не только к пустому колодцу за водой зимой пойдут, но и с крыши прыгать будут, если им на то их религиозный вождь надоумит — Прости меня Господи, так расхорохорился на хмельной ум, что прям злость какая-то подступила к горлу — Давай — говорю — свое задание и я домой пойду, чтоб всякий бред больше не слушать.
— Чего ты на меня кричишь? — ответил, улыбаясь художник — я народ не эксплуатирую и никого не неволю, задание говоришь? А вон иди к попу местному — он кивнул в сторону храма — и скажи ему в глаза, что о нем думаешь, может он после твоей отповеди раскается и вступит в комсомол.
Глаза у меня загорелись, я схватил куртку и выскочил исполнять наказание. В тот вечер в храме было много людей, как я потом узнал, служили бдение накануне Сретения Господня. Войдя в храм, меня словно водой ледяной окатили, Господь потихоньку вразумлял — мои убеждения по поводу необразованности прихожан рухнули в один момент, возле алтаря стоял в обычном смоем сером пиджачке доцент нашего института Кириллов, как раз тот самый преподаватель, лекции которого мы с товарищами утром так смело прогуляли. Нельзя было сказать, что мы относились к нему хорошо, человек он был строгий, но назвать его глупым язык бы не повернулся. Эта встреча сбила весь мой пыл, я даже протрезвел от удивления, постоял в дверях пару минут и решил свою обличительную речь отложить на утро, в любом случае при Кириллове устраивать какие-то концерты совершенно не хотелось.
⬇️ Продолжение ниже ⬇️
Отец Анастасий и Николай Осипович, староста прихода, сидели в трапезной. Только закончив чистку непролазных сугробов, наваливших за ночь, замерзшие и усталые медленно тянули чай из цветастых широких чашек. Предстояло еще расчистить проход от церковной калитки до главной дороги, но большая часть работы была уже позади. Староста сидел в кресле и, плотно обхватив ладонями чашку с горячим напитком, грел покрасневшие от мороза пальцы. Обстановка располагала к беседе, первым заговорил староста:
— В свои студенческие года, вот в такой же снежный февральский день, я впервые посетил храм.
— Удивительно — отозвался батюшка — почему-то я всегда считал, что вы с детства выросли в верующей семье.
— Нет, что вы… — протянул собеседник — я рос классическим атеистом, а веру в Бога по величайшей Его милости выиграл в карты.
У батюшки округлились глаза, он не нашелся, что ответить и молча подлил кипятка в чашку собеседника, а потом и в свою.
— Да, я был студентом физиком и до второго курса Бога не встречал — продолжал Николай Осипович — Справедливости ради среди моих друзей и не было верующих, поэтому попросту оставался своим человеком в нашей небольшой компании.
В холодный снежный февральский день мы с товарищами прогуляли урматы, и обычной своей компанией направились в гости к нашему недавнему знакомому — свободному художнику Славе Курнинскому. Он жил в центре за рыночной площадью, нигде не работал, писал картины, да пропивал потихоньку деньги своих родителей.
Мы прокутили у него весь день, к вечеру собрались еще ребята, и родилась идея сыграть в карты на интерес. Проигравший должен был выполнить какое-нибудь глупое и невинное задание — нелепое времяпрепровождение, но нам в хмельной компании было весело.
Слава был единственный человек, который изредка заводил темы о религии, возможно, это было связано с его творческой профессией или же вид из квартиры его так мотивировал — окна выходили прямиком на храм, но в конечном итоге он всегда с нами соглашался, а именно с тем, что в церковь ходят необразованные доверчивые домохозяйки да бабушки, которым предприимчивые попы задурили голову.
В очередном кону проигрался и я, а Курнинский снова за свое, указывает в сторону храма и говорит: — Вон, смотри сколько людей на службу собирается и советская власть их не вразумила и погода не испугала, сугробы вон какие, а им все нипочем, есть поговорка такая «к пустому колодцу за водой не ходят» — тут я вскочил и выдал ему тираду на тему эксплуатации доверчивого человека и что дескать все кто туда собирается недалекие люди, которым легко задурить голову, они не только к пустому колодцу за водой зимой пойдут, но и с крыши прыгать будут, если им на то их религиозный вождь надоумит — Прости меня Господи, так расхорохорился на хмельной ум, что прям злость какая-то подступила к горлу — Давай — говорю — свое задание и я домой пойду, чтоб всякий бред больше не слушать.
— Чего ты на меня кричишь? — ответил, улыбаясь художник — я народ не эксплуатирую и никого не неволю, задание говоришь? А вон иди к попу местному — он кивнул в сторону храма — и скажи ему в глаза, что о нем думаешь, может он после твоей отповеди раскается и вступит в комсомол.
Глаза у меня загорелись, я схватил куртку и выскочил исполнять наказание. В тот вечер в храме было много людей, как я потом узнал, служили бдение накануне Сретения Господня. Войдя в храм, меня словно водой ледяной окатили, Господь потихоньку вразумлял — мои убеждения по поводу необразованности прихожан рухнули в один момент, возле алтаря стоял в обычном смоем сером пиджачке доцент нашего института Кириллов, как раз тот самый преподаватель, лекции которого мы с товарищами утром так смело прогуляли. Нельзя было сказать, что мы относились к нему хорошо, человек он был строгий, но назвать его глупым язык бы не повернулся. Эта встреча сбила весь мой пыл, я даже протрезвел от удивления, постоял в дверях пару минут и решил свою обличительную речь отложить на утро, в любом случае при Кириллове устраивать какие-то концерты совершенно не хотелось.
⬇️ Продолжение ниже ⬇️
Forwarded from иерей Давид - чрезвычайно [НЕ]важно
⬆️ Начало выше ⬆️
Утром с головной болью и противным состоянием от вчерашней попойки я все же заставил себя отправиться на обещанную беседу, снега выпало еще больше, чем накануне, возле храма были серьезные буруны от снегоуборочной техники и, видимо, чистить снег было особо-то некому. Пришел я уже к концу службы, людей было меньше, чем вечером, все же рабочий день давал о себе знать.
Я спросил старушку у входа как можно поговорить со священником, и она велела подождать окончания службы, добавив, что литургия скоро закончится. Встав в стороне возле большого Распятия, я начал дожидаться финала, в горле все пересохло, виски пульсировали болью, страшно хотелось спать, но уговор дороже денег, раз уж обещал обличить афериста в рясе, значит так тому и быть.
Стою рассматриваю от нечего делать Распятие, и … даже не знаю, как это объяснить, я неожиданно осознал, будто бы вспомнил истину, которую знал всегда — вот Он на кресте, меня сонного с больной головой и пересохшим горлом, с запахом вчерашней водки, несмотря на мою злобу и неверие — ЛЮБИТ! … это было мучительное мгновение, от которого подкосились колени и сжалось сердце, страшнее ничего в своей жизни я не испытывал — Огромная Безграничная Любовь, которая не проходила никогда, в любом моем состоянии и положении, всегда эта Любовь была со мной, я попросту этого не замечал. Я простоял так, упавши ниц, до конца литургии, после, когда люди стали расходиться, поднялся и вышел из храма, попросил у дворника, который курил в стороне, лопату и почистил от снега крыльцо до дороги, после мне все же удалось пообщаться со священником, но то уже была совершенно другая беседа.
— «Ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» — ответил отец Анастасий, цитируя апостола и добавил — Пора мой друг и нам за лопаты браться и до дороги пробиваться, к тому же, как истинный эксплуататор, должен вас предупредить, что и на крышу нам с вами нужно лезть, прыгать, конечно, не обязательно, но почистить придется, пока не намерзло, а то столько снега навалило, как бы беды не случилось.
— Ну что поделать, раз религиозный вождь благословляет, это мы запросто — улыбнулся староста, надевая валенки — тем более что «ни высота, ни глубина» не отлучит нас от Любви Божией.
Утром с головной болью и противным состоянием от вчерашней попойки я все же заставил себя отправиться на обещанную беседу, снега выпало еще больше, чем накануне, возле храма были серьезные буруны от снегоуборочной техники и, видимо, чистить снег было особо-то некому. Пришел я уже к концу службы, людей было меньше, чем вечером, все же рабочий день давал о себе знать.
Я спросил старушку у входа как можно поговорить со священником, и она велела подождать окончания службы, добавив, что литургия скоро закончится. Встав в стороне возле большого Распятия, я начал дожидаться финала, в горле все пересохло, виски пульсировали болью, страшно хотелось спать, но уговор дороже денег, раз уж обещал обличить афериста в рясе, значит так тому и быть.
Стою рассматриваю от нечего делать Распятие, и … даже не знаю, как это объяснить, я неожиданно осознал, будто бы вспомнил истину, которую знал всегда — вот Он на кресте, меня сонного с больной головой и пересохшим горлом, с запахом вчерашней водки, несмотря на мою злобу и неверие — ЛЮБИТ! … это было мучительное мгновение, от которого подкосились колени и сжалось сердце, страшнее ничего в своей жизни я не испытывал — Огромная Безграничная Любовь, которая не проходила никогда, в любом моем состоянии и положении, всегда эта Любовь была со мной, я попросту этого не замечал. Я простоял так, упавши ниц, до конца литургии, после, когда люди стали расходиться, поднялся и вышел из храма, попросил у дворника, который курил в стороне, лопату и почистил от снега крыльцо до дороги, после мне все же удалось пообщаться со священником, но то уже была совершенно другая беседа.
— «Ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» — ответил отец Анастасий, цитируя апостола и добавил — Пора мой друг и нам за лопаты браться и до дороги пробиваться, к тому же, как истинный эксплуататор, должен вас предупредить, что и на крышу нам с вами нужно лезть, прыгать, конечно, не обязательно, но почистить придется, пока не намерзло, а то столько снега навалило, как бы беды не случилось.
— Ну что поделать, раз религиозный вождь благословляет, это мы запросто — улыбнулся староста, надевая валенки — тем более что «ни высота, ни глубина» не отлучит нас от Любви Божией.
#Библия_для_детей
Софья Сергеевна Куломзина
«Священная история в рассказах для детей»
СТАРЕЦ СИМЕОН ВСТРЕЧАЕТ ИИСУСА ХРИСТА
В те времена был благочестивый обычай, когда родится мальчик, приносить его на сороковой день в храм, посвящая Богу. В знак благодарности, жертвовали Богу в дар, кто что мог, – ягнят, овечек или голубей.
Когда Иисусу исполнилось сорок дней, Иосиф и Мария с Младенцем пришли в Иерусалимский храм. В дар Богу они несли двух голубков.
А в Иерусалиме жил святой человек, который был тогда очень, очень старым. Звали его Симеоном. Много лет провел он за чтением и изучением Священного Писания. Ему было открыто Духом Святым, что должен родиться Мессия – Спаситель мира, а он, Симеон, не умрет до тех пор, пока не увидит Его.
В тот самый день, когда Мария и Иосиф принесли Младенца Иисуса Христа в храм, Симеон, по вдохновению свыше, тоже пришел в храм. Он встретил Марию и Иосифа, и, взяв Младенца на руки, понял, что перед ним долгожданный Мессия. Он помолился Богу и сказал:
– Ныне, Господи, отпускаешь Ты меня, по слову Твоему, с миром, потому что увидели очи мои спасение Твое, которое приготовил Ты для всех народов земли, Свет, который просветит и язычников.
Удивились Иосиф и Мария этим словам и задумались они, что бы могли эти слова означать? А Симеон благословил Марию и сказал Ей, что много предстоит Ей пострадать.
Подошла к ним еще одна очень, очень старенькая вдовица Анна, которая жила при храме, молилась и служила Богу. И она благословила Младенца и возблагодарила Бога, что увидела обещанного Спасителя.
Так, в храме Иерусалимском узнали и приветствовали Спасителя Иисуса Христа праведные и благочестивые Симеон, и пророчица Анна.
Молитвенно поздравляем с Праздником Сретения Господня!
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Софья Сергеевна Куломзина
«Священная история в рассказах для детей»
СТАРЕЦ СИМЕОН ВСТРЕЧАЕТ ИИСУСА ХРИСТА
В те времена был благочестивый обычай, когда родится мальчик, приносить его на сороковой день в храм, посвящая Богу. В знак благодарности, жертвовали Богу в дар, кто что мог, – ягнят, овечек или голубей.
Когда Иисусу исполнилось сорок дней, Иосиф и Мария с Младенцем пришли в Иерусалимский храм. В дар Богу они несли двух голубков.
А в Иерусалиме жил святой человек, который был тогда очень, очень старым. Звали его Симеоном. Много лет провел он за чтением и изучением Священного Писания. Ему было открыто Духом Святым, что должен родиться Мессия – Спаситель мира, а он, Симеон, не умрет до тех пор, пока не увидит Его.
В тот самый день, когда Мария и Иосиф принесли Младенца Иисуса Христа в храм, Симеон, по вдохновению свыше, тоже пришел в храм. Он встретил Марию и Иосифа, и, взяв Младенца на руки, понял, что перед ним долгожданный Мессия. Он помолился Богу и сказал:
– Ныне, Господи, отпускаешь Ты меня, по слову Твоему, с миром, потому что увидели очи мои спасение Твое, которое приготовил Ты для всех народов земли, Свет, который просветит и язычников.
Удивились Иосиф и Мария этим словам и задумались они, что бы могли эти слова означать? А Симеон благословил Марию и сказал Ей, что много предстоит Ей пострадать.
Подошла к ним еще одна очень, очень старенькая вдовица Анна, которая жила при храме, молилась и служила Богу. И она благословила Младенца и возблагодарила Бога, что увидела обещанного Спасителя.
Так, в храме Иерусалимском узнали и приветствовали Спасителя Иисуса Христа праведные и благочестивые Симеон, и пророчица Анна.
Молитвенно поздравляем с Праздником Сретения Господня!
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Forwarded from Безвременник прекрасный
В ту же минуту мелкоскоп был подан, и государь взял блоху и положил её под стекло сначала кверху спинкою, потом бочком, потом пузичком, — словом сказать, на все стороны её повернули, а видеть нечего. Но государь и тут своей веры не потерял, а только сказал:– Привести сейчас ко мне сюда этого оружейника, который внизу находится.
Платов докладывает:
– Его бы приодеть надо — он в чём был взят, и теперь очень в злом виде.
А государь отвечает:
- Ничего — ввести как он есть.
Платов говорит:
– Вот иди теперь сам, такой-этакой, перед очами государю отвечай.
А левша отвечает:
– Что ж, такой и пойду, и отвечу.
Идёт в чём был: в опорочках, одна штанина в сапоге, другая мотается, а озямчик старенький, крючочки не застегаются, порастеряны, а шиворот разорван; но ничего, не конфузится.
«Что же такое? — думает. — Если государю угодно меня видеть, я должен идти; а если при мне тугамента нет, так я тому не причинен и скажу, отчего так дело было».
Как взошёл левша и поклонился, государь ему сейчас и говорит:
– Что это такое, братец, значит, что мы и так и этак смотрели, и под мелкоскоп клали, а ничего замечательного не усматриваем?А левша отвечает:
– Так ли вы, ваше величество, изволили смотреть?
Вельможи ему кивают: дескать, не так говоришь! а он не понимает, как надо по-придворному, с лестью или с хитростью, а говорит просто.
Государь говорит:
– Оставьте над ним мудрить, — пусть его отвечает, как он умеет.
И сейчас ему пояснил:
– Мы, — говорит, — вот как клали, — И положил блоху под мелкоскоп.— Смотри, — говорит, — сам — ничего не видно. Левша отвечает:
– Этак, ваше величество, ничего и невозможно видеть, потому что наша работа против такого размера гораздо секретнее.
Государь вопросил:
– А как же надо?
– Надо, — говорит, — всего одну её ножку в подробности под весь мелкоскоп подвести и отдельно смотреть на всякую пяточку, которой она ступает.
– Помилуй, скажи, — говорит государь, — это уже очень сильно мелко!
– А что же делать, — отвечает левша, — если только так нашу работу и заметить можно: тогда всё и удивление окажется.
Положили, как левша сказал, и государь как только глянул в верхнее стекло, так весь и просиял — взял левшу, какой он был неубранный и в пыли, неумытый, обнял его и поцеловал, а потом обернулся ко всем придворным и сказал:
– Видите, я лучше всех знал, что мои русские меня не обманут. Глядите, пожалуйста: ведь они, шельмы, аглицкую блоху на подковы подковали!
Николай Лесков, "Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе"
Платов докладывает:
– Его бы приодеть надо — он в чём был взят, и теперь очень в злом виде.
А государь отвечает:
- Ничего — ввести как он есть.
Платов говорит:
– Вот иди теперь сам, такой-этакой, перед очами государю отвечай.
А левша отвечает:
– Что ж, такой и пойду, и отвечу.
Идёт в чём был: в опорочках, одна штанина в сапоге, другая мотается, а озямчик старенький, крючочки не застегаются, порастеряны, а шиворот разорван; но ничего, не конфузится.
«Что же такое? — думает. — Если государю угодно меня видеть, я должен идти; а если при мне тугамента нет, так я тому не причинен и скажу, отчего так дело было».
Как взошёл левша и поклонился, государь ему сейчас и говорит:
– Что это такое, братец, значит, что мы и так и этак смотрели, и под мелкоскоп клали, а ничего замечательного не усматриваем?А левша отвечает:
– Так ли вы, ваше величество, изволили смотреть?
Вельможи ему кивают: дескать, не так говоришь! а он не понимает, как надо по-придворному, с лестью или с хитростью, а говорит просто.
Государь говорит:
– Оставьте над ним мудрить, — пусть его отвечает, как он умеет.
И сейчас ему пояснил:
– Мы, — говорит, — вот как клали, — И положил блоху под мелкоскоп.— Смотри, — говорит, — сам — ничего не видно. Левша отвечает:
– Этак, ваше величество, ничего и невозможно видеть, потому что наша работа против такого размера гораздо секретнее.
Государь вопросил:
– А как же надо?
– Надо, — говорит, — всего одну её ножку в подробности под весь мелкоскоп подвести и отдельно смотреть на всякую пяточку, которой она ступает.
– Помилуй, скажи, — говорит государь, — это уже очень сильно мелко!
– А что же делать, — отвечает левша, — если только так нашу работу и заметить можно: тогда всё и удивление окажется.
Положили, как левша сказал, и государь как только глянул в верхнее стекло, так весь и просиял — взял левшу, какой он был неубранный и в пыли, неумытый, обнял его и поцеловал, а потом обернулся ко всем придворным и сказал:
– Видите, я лучше всех знал, что мои русские меня не обманут. Глядите, пожалуйста: ведь они, шельмы, аглицкую блоху на подковы подковали!
Николай Лесков, "Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе"
Даниил Хармс
Сундук
Человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться.
– Вот,– говорил, задыхаясь, человек с тонкой шеей, – я задыхаюсь в сундуке, потому что у меня тонкая шея. Крышка сундука закрыта и не пускает ко мне воздуха. Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти. Бой произойдет неестественный, при равных шансах, потому что естественно побеждает смерть, а жизнь, обреченная на смерть, только тщетно борется с врагом, до последней минуты не теряя напрасной надежды. В этой же борьбе, которая произойдет сейчас, жизнь будет знать способ своей победы: для этого жизни надо заставить мои руки открыть крышку сундука. Посмотрим: кто кого? Только вот ужасно пахнет нафталином. Если победит жизнь, я буду вещи в сундуке пересыпать махоркой… Вот началось: я больше не могу дышать. Я погиб, это ясно! Мне уже нет спасения! И ничего возвышенного нет в моей голове. Я задыхаюсь!..
Ой! Что же это такое? Сейчас что-то произошло, но я не могу понять, что именно. Я что-то видел или что-то слышал…
Ой! Опять что-то произошло? Боже мой! Мне нечем дышать. Я, кажется, умираю…
А это еще что такое? Почему я пою? Кажется, у меня болит шея… Но где же сундук? Почему я вижу всё, что находится у меня в комнате? Да никак я лежу на полу! А где же сундук?
Человек с тонкой шеей поднялся с пола и посмотрел кругом. Сундука нигде не было. На стульях и кровати лежали вещи, вынутые из сундука, а сундука нигде не было.
Человек с тонкой шеей сказал:
– Значит, жизнь победила смерть неизвестным для меня способом.
(В черновике приписка: жизнь победила смерть, где именительный падеж, а где винительный).
<30 января 1937 год>
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Сундук
Человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться.
– Вот,– говорил, задыхаясь, человек с тонкой шеей, – я задыхаюсь в сундуке, потому что у меня тонкая шея. Крышка сундука закрыта и не пускает ко мне воздуха. Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти. Бой произойдет неестественный, при равных шансах, потому что естественно побеждает смерть, а жизнь, обреченная на смерть, только тщетно борется с врагом, до последней минуты не теряя напрасной надежды. В этой же борьбе, которая произойдет сейчас, жизнь будет знать способ своей победы: для этого жизни надо заставить мои руки открыть крышку сундука. Посмотрим: кто кого? Только вот ужасно пахнет нафталином. Если победит жизнь, я буду вещи в сундуке пересыпать махоркой… Вот началось: я больше не могу дышать. Я погиб, это ясно! Мне уже нет спасения! И ничего возвышенного нет в моей голове. Я задыхаюсь!..
Ой! Что же это такое? Сейчас что-то произошло, но я не могу понять, что именно. Я что-то видел или что-то слышал…
Ой! Опять что-то произошло? Боже мой! Мне нечем дышать. Я, кажется, умираю…
А это еще что такое? Почему я пою? Кажется, у меня болит шея… Но где же сундук? Почему я вижу всё, что находится у меня в комнате? Да никак я лежу на полу! А где же сундук?
Человек с тонкой шеей поднялся с пола и посмотрел кругом. Сундука нигде не было. На стульях и кровати лежали вещи, вынутые из сундука, а сундука нигде не было.
Человек с тонкой шеей сказал:
– Значит, жизнь победила смерть неизвестным для меня способом.
(В черновике приписка: жизнь победила смерть, где именительный падеж, а где винительный).
<30 января 1937 год>
⟱ ⟱ ⟱
📖@dushepoleznoe_chtenie
Forwarded from Алена Бабенко
Доброе утро! ☀️ рассказ из 5 слов: Вода, мысль, крот, соль, мука.
Вода, мысль, крот, соль, мука
Волна врезалась с такой силой, что Славка, державшийся за борта и облитый с ног до головы водой, едва мог усидеть в лодке. Радостные мысли о том, что он не получит ремня от матери за то что опять сбежал втихаря рано утром из дома и стащил лодку, потому что наловил много рыбы и все будут сыты, давно исчезли. Теперь он думал о самом страшном… о том, что мама точно вернет его в детский дом. Он вспомнил как умудрился сломать садового крота - лопату-рыхлитель, которую подарил маме сосед Виктор Олегович, чтобы у нее не болела спина. Потом мама плакала, глотала таблетки и говорила, что скоро не сможет продавать картошку на рынке и нам будет нечего есть. Потом как стащил мешок соли, когда этот шкодливый Петька подговорил его топить лёд на реке. Лёд не растаял, зато Славка стоял в углу голодный, а в ушах мамин плач: «Господи! За что мне это наказание!» А мука… ну что мука!? Он же хотел как лучше! Испечь торт на мамин день рождения! Просто муки не хватало, ну он и решился попросить у этой вредной полулысой соседки с первого этажа тети Любы, которая завидовала маминой рыжей копне на голове. Ну она и отсыпала. Только не муку, а крахмал. Поэтому всё и сгорело!
От боли, обиды и стыда, Славка разрыдался…ему было плевать на шторм, он думал, что лучше бы ему здесь погибнуть, чем опять быть без мамки…
«Просыпайся, сынок! Пора вставать!» - услышал сквозь сон Славка ласковый голос и не открывая глаз прошептал: «Мамочка, прости меня!»
Вода, мысль, крот, соль, мука
Волна врезалась с такой силой, что Славка, державшийся за борта и облитый с ног до головы водой, едва мог усидеть в лодке. Радостные мысли о том, что он не получит ремня от матери за то что опять сбежал втихаря рано утром из дома и стащил лодку, потому что наловил много рыбы и все будут сыты, давно исчезли. Теперь он думал о самом страшном… о том, что мама точно вернет его в детский дом. Он вспомнил как умудрился сломать садового крота - лопату-рыхлитель, которую подарил маме сосед Виктор Олегович, чтобы у нее не болела спина. Потом мама плакала, глотала таблетки и говорила, что скоро не сможет продавать картошку на рынке и нам будет нечего есть. Потом как стащил мешок соли, когда этот шкодливый Петька подговорил его топить лёд на реке. Лёд не растаял, зато Славка стоял в углу голодный, а в ушах мамин плач: «Господи! За что мне это наказание!» А мука… ну что мука!? Он же хотел как лучше! Испечь торт на мамин день рождения! Просто муки не хватало, ну он и решился попросить у этой вредной полулысой соседки с первого этажа тети Любы, которая завидовала маминой рыжей копне на голове. Ну она и отсыпала. Только не муку, а крахмал. Поэтому всё и сгорело!
От боли, обиды и стыда, Славка разрыдался…ему было плевать на шторм, он думал, что лучше бы ему здесь погибнуть, чем опять быть без мамки…
«Просыпайся, сынок! Пора вставать!» - услышал сквозь сон Славка ласковый голос и не открывая глаз прошептал: «Мамочка, прости меня!»