Из воспоминаний американского общественного деятеля Кларенса Пикетта, который в 1930 году провёл неделю в Москве с деловой поездкой: "Дети играли в политические игры. В одной школе игра заключалась в том, что коммунисты скрывались и проводили тайное собрание, а фашисты пытались найти и разогнать собрание. Все хотели быть фашистами — они обожают шпионить".
Forwarded from Шклюдов 🌻
100 лет репараций.
Удивительный и весьма печальный факт : репарации по Версальскому договору (1919), заключенному по итогам Первой мировой войны + проценты по долгу за приостановку платежей Веймарской республикой и за отказ от платежей, инициированный Адольфом Гитлером + проценты по замораживанию платежей за период от 1953 года до 1991 года, немцы выплатили Великобритании и Франции до последнего пфеннига только...3 октября 2010 года, то есть во время второго срока Ангелы Меркель.
Почти сто лет немецкая нация расплачивалась за развязывание только Первой мировой войны.
Такой чудовищный долг у воинствующих тевтонов набежал по многим причинам.
Впервые платежи по репарациям за развязывание войны были приостановлены Германией еще в 1931 году (канцлером от «Партии Центра» Генрихом Брюнингом). На тот момент из 7,5 миллиардов фунтов долга «демократическое правительство новой Германии» успело выплатить около 1 миллиарда, да и то за счет эмиссии и при помощи печатного станка. В результате подобных действий была спровоцирована гиперинфляция. В итоге «веймарцы» договорились «заморозить платежи» на время кризиса, но не отказывались от уплаты долга в принципе. Они просто попросили «передышку». Отказался платить уже товарищ Адольф Гитлер, заявивший, что «репарации – это преступление против Германии» и он больше не заплатит никому ни единой марки. По умному в 1953 году поступило правительство канцлера Аденауэра, подписав так называемый «Лондонский договор», согласно которому проценты по долгам можно было не платить «вплоть до объединения Германии». Дедушка сделал подарок своим внукам 🤡🤡🤡
Но основная грусть/печаль не в том, что немецкая нация была вынуждена на протяжении ста лет платить деньги за развязывание войны, а основная грусть/печаль состоит в том, что за развязывание войны никто так и не был наказан.
Начавший Первую мировую войну кайзер Германии Вильгельм II после поражения и отречения (1918 год) спокойно уехал из страны, дожил до 4 июня 1941 года, и умер в возрасте 82 лет в Голландии, тогда уже оккупированной войсками вермахта и превращенной в рейхкомиссариат Нидерланды. Кайзер писал мемуары, тискал в газеты статьи про еврейский заговор и всячески приветствовал победы гитлеровской армии, считая, что фюрер отомстил за него французам. "А ведь я вырастил этих генералов" - хвастался Вильгельм.
После 11 ноября 1918 года французы и англичане хотели отдать кайзера под международный трибунал. Премьер-министр Ллойд Джордж говорил, что судить германского императора должны британцы, а Клемансо парировал, что тогда "сидеть" он должен во Франции. Но в итоге о Вильгельме банально забыли и отправили императора на пенсию. Никто так и не был осужден. До скамьи подсудимых дотащили нескольких капитанов подводных лодок, которые в ходе войны топили пароходы с гражданским населением. Но и их быстро амнистировали.
Удивительный и весьма печальный факт : репарации по Версальскому договору (1919), заключенному по итогам Первой мировой войны + проценты по долгу за приостановку платежей Веймарской республикой и за отказ от платежей, инициированный Адольфом Гитлером + проценты по замораживанию платежей за период от 1953 года до 1991 года, немцы выплатили Великобритании и Франции до последнего пфеннига только...3 октября 2010 года, то есть во время второго срока Ангелы Меркель.
Почти сто лет немецкая нация расплачивалась за развязывание только Первой мировой войны.
Такой чудовищный долг у воинствующих тевтонов набежал по многим причинам.
Впервые платежи по репарациям за развязывание войны были приостановлены Германией еще в 1931 году (канцлером от «Партии Центра» Генрихом Брюнингом). На тот момент из 7,5 миллиардов фунтов долга «демократическое правительство новой Германии» успело выплатить около 1 миллиарда, да и то за счет эмиссии и при помощи печатного станка. В результате подобных действий была спровоцирована гиперинфляция. В итоге «веймарцы» договорились «заморозить платежи» на время кризиса, но не отказывались от уплаты долга в принципе. Они просто попросили «передышку». Отказался платить уже товарищ Адольф Гитлер, заявивший, что «репарации – это преступление против Германии» и он больше не заплатит никому ни единой марки. По умному в 1953 году поступило правительство канцлера Аденауэра, подписав так называемый «Лондонский договор», согласно которому проценты по долгам можно было не платить «вплоть до объединения Германии». Дедушка сделал подарок своим внукам 🤡🤡🤡
Но основная грусть/печаль не в том, что немецкая нация была вынуждена на протяжении ста лет платить деньги за развязывание войны, а основная грусть/печаль состоит в том, что за развязывание войны никто так и не был наказан.
Начавший Первую мировую войну кайзер Германии Вильгельм II после поражения и отречения (1918 год) спокойно уехал из страны, дожил до 4 июня 1941 года, и умер в возрасте 82 лет в Голландии, тогда уже оккупированной войсками вермахта и превращенной в рейхкомиссариат Нидерланды. Кайзер писал мемуары, тискал в газеты статьи про еврейский заговор и всячески приветствовал победы гитлеровской армии, считая, что фюрер отомстил за него французам. "А ведь я вырастил этих генералов" - хвастался Вильгельм.
После 11 ноября 1918 года французы и англичане хотели отдать кайзера под международный трибунал. Премьер-министр Ллойд Джордж говорил, что судить германского императора должны британцы, а Клемансо парировал, что тогда "сидеть" он должен во Франции. Но в итоге о Вильгельме банально забыли и отправили императора на пенсию. Никто так и не был осужден. До скамьи подсудимых дотащили нескольких капитанов подводных лодок, которые в ходе войны топили пароходы с гражданским населением. Но и их быстро амнистировали.
Дагестанскому селу Гамсутль примерно 1600 лет. Однако оно уже мертво. Его последний житель умер около десяти лет назад. Главное преимущество Гамсутля за его многовековую историю, труднодоступность, в конце века ХХ стало причиной его смерти. Добраться сюда можно лишь на лошади или после часовой пешей прогулки.
Первым и пока единственным президентом США, который правил два срока с интервалом, был демократ Гровер Кливленд в конце XIX века. Сегодня он единственный из президентов, которому посвящены сразу две монеты «президентских долларов», как 22-му и 24-му президентам США. А ещё его портретом была украшена первая и последняя 1000-долларовая банкнота в истории Штатов.
Гровер баллотировался в президенты трижды и все три раза набирал больше всех голосов. Но в конце первого срока в 1888 году он проиграл «колеблющиеся штаты» и получил меньше выборщиков, чем соперник республиканец Гаррисон. Ушел из Белого Дома и вернулся через 4 года.
С Кливлендом связан только один скандал. В ходе избирательной кампании он был обвинен соперником в изнасиловании молодой вдовы, за которой ухаживал. Но это не было доказано в суде.
Президент Кливленд прославился своим миролюбием. При нем США не участвовали ни в одной войне, и даже притеснения индейцев на Диком Западе несколько сократились. Кливленд был противником экспансии, он отказался принимать Гавайские острова в состав Штатов. Хотя мормонский штат Юта принял. Боролся с коррупцией. Терпеливо относился к черным согражданам, хотя в то время именно Демократическая партия считалась рассадником расизма и сегрегации.
Ещё в бытность адвокатом Кливленд успешно защищал в суде ирландских повстанцев из американской ИРА, пытавшихся своими «фенианскими набегами» на Канаду принудить Британию к уходу из Ирландии. Был адвокатом, прокурором, шерифом, мэром, губернатором. Лично казнил преступников. А во время гражданской войны «откосил» от мобилизации, наняв себе поляка-иммигранта в роли замены. Но тогда это было законно. Неучастие в гражданской войне потом позволит ему получать голоса и Севера, и Юга.
Кливленд восстановил «золотой стандарт» доллара, отменённый предыдущим президентом. Бюджет США при нем был профицитным (100 миллионов золотых долларов) и не имел долгов.
После отставки жил очень скромно, в университетском городке Принстона. Развивал университет, консультировал президента Теодора Рузвельта. Вырастил пятерых детей.
Гровер баллотировался в президенты трижды и все три раза набирал больше всех голосов. Но в конце первого срока в 1888 году он проиграл «колеблющиеся штаты» и получил меньше выборщиков, чем соперник республиканец Гаррисон. Ушел из Белого Дома и вернулся через 4 года.
С Кливлендом связан только один скандал. В ходе избирательной кампании он был обвинен соперником в изнасиловании молодой вдовы, за которой ухаживал. Но это не было доказано в суде.
Президент Кливленд прославился своим миролюбием. При нем США не участвовали ни в одной войне, и даже притеснения индейцев на Диком Западе несколько сократились. Кливленд был противником экспансии, он отказался принимать Гавайские острова в состав Штатов. Хотя мормонский штат Юта принял. Боролся с коррупцией. Терпеливо относился к черным согражданам, хотя в то время именно Демократическая партия считалась рассадником расизма и сегрегации.
Ещё в бытность адвокатом Кливленд успешно защищал в суде ирландских повстанцев из американской ИРА, пытавшихся своими «фенианскими набегами» на Канаду принудить Британию к уходу из Ирландии. Был адвокатом, прокурором, шерифом, мэром, губернатором. Лично казнил преступников. А во время гражданской войны «откосил» от мобилизации, наняв себе поляка-иммигранта в роли замены. Но тогда это было законно. Неучастие в гражданской войне потом позволит ему получать голоса и Севера, и Юга.
Кливленд восстановил «золотой стандарт» доллара, отменённый предыдущим президентом. Бюджет США при нем был профицитным (100 миллионов золотых долларов) и не имел долгов.
После отставки жил очень скромно, в университетском городке Принстона. Развивал университет, консультировал президента Теодора Рузвельта. Вырастил пятерых детей.
Знаете, какое государство было наиболее милитаризированным в Европе Нового времени? Многие, естественно, скажут, что Россия. Одни – с гордостью за наши победы, другие – с ненавистью к нашей агрессивности.
Ответ неверный. По крайней мере, для эпохи, предшествовавшей наполеоновским войнам. Верный ответ – Пруссия. Прусская супермилитаризация прослеживается по ряду параметров и, в общем-то тайной не является. Про Пруссию говорили, что, если у всех государств есть армия, то у нее государство существует при армии.
Впрочем, чтобы быть совершенно точным, надо внести некоторое уточнение: самым милитаризированным государством Европы было ландграфство Гессен-Кассель. Его удивительная судьба стала для меня еще одним открытием последних недель, проведенных за книгами, а не в соцсетях.
Гессен обладал небольшой профессиональной армией, состоящей всего лишь из 12 тыс. человек, и такой же по размеру милицией, несшей гарнизонную службу. Но в расчете на душу населения военных здесь было в два раза больше, чем в Пруссии, причем доля иностранных наемников в Гессене была меньше. Каждое четвертое домохозяйство платило ландграфу своеобразный «налог кровью», отдавая в армию своих сыновей. Отдавали добровольно, поскольку плата была хорошей, а приличных альтернативных способов заработать в немецких землях не хватало.
Малая держава в отличие от великих не участвовала, естественно, в большой европейской политике, а армию держала ради денег. Примерно половину бюджетных расходов ландграфства покрывали доходы от сдачи в наем армии. Гессен-Кассель был, по сути, военной компанией, во главе которой стоял сам глава государства, обожавший муштровать солдат и делавший это при плохой погоде даже в столовой своего замка.
На протяжении XVIII века ландграфы заключили в общей сложности три десятка договоров о поставках своих солдат за щедрую плату в другие страны – Британию, Нидерланды, Швецию. Крупнейшим военным проектом такого рода было участие гессенцев в подавлении американской революции на британские деньги. Фридрих II прусский был этим возмущен и писал Вольтеру про своего тезку Фридриха II Гессенского, что тот гонит своих подданных на английскую бойню, как скот. Сам он при этом гнал на бойню Семилетней войны не вольных наемников, а принудительно мобилизованных рекрутов, но при этом полагал, видимо, будто солдат, воюющий за интересы своего короля, а не чужого, гибнет осмысленно и героически.
Ландграфы глядели на это дело совершенно иначе. Они считали армию своим Перу (неисчерпаемым серебряным рудником), без которого существовать невозможно. Доходы их государства были по немецким меркам достаточно велики, благодаря чему гессенцы жили при низком налоговом бремени, активно развивали экономику (особенно, сталелитейную и текстильную промышленность) и клали в карман большие доходы от военной службы, если, естественно, выживали в боях. В Гессене был меньше отток населения, чем в других немецких землях, поскольку для бедняков имелась работа. А для бюргерства всегда имелась офицерская карьера, поскольку в отличие от Пруссии здесь меньше была роль дворянства на военной службе.
Дмитрий Травин
Ответ неверный. По крайней мере, для эпохи, предшествовавшей наполеоновским войнам. Верный ответ – Пруссия. Прусская супермилитаризация прослеживается по ряду параметров и, в общем-то тайной не является. Про Пруссию говорили, что, если у всех государств есть армия, то у нее государство существует при армии.
Впрочем, чтобы быть совершенно точным, надо внести некоторое уточнение: самым милитаризированным государством Европы было ландграфство Гессен-Кассель. Его удивительная судьба стала для меня еще одним открытием последних недель, проведенных за книгами, а не в соцсетях.
Гессен обладал небольшой профессиональной армией, состоящей всего лишь из 12 тыс. человек, и такой же по размеру милицией, несшей гарнизонную службу. Но в расчете на душу населения военных здесь было в два раза больше, чем в Пруссии, причем доля иностранных наемников в Гессене была меньше. Каждое четвертое домохозяйство платило ландграфу своеобразный «налог кровью», отдавая в армию своих сыновей. Отдавали добровольно, поскольку плата была хорошей, а приличных альтернативных способов заработать в немецких землях не хватало.
Малая держава в отличие от великих не участвовала, естественно, в большой европейской политике, а армию держала ради денег. Примерно половину бюджетных расходов ландграфства покрывали доходы от сдачи в наем армии. Гессен-Кассель был, по сути, военной компанией, во главе которой стоял сам глава государства, обожавший муштровать солдат и делавший это при плохой погоде даже в столовой своего замка.
На протяжении XVIII века ландграфы заключили в общей сложности три десятка договоров о поставках своих солдат за щедрую плату в другие страны – Британию, Нидерланды, Швецию. Крупнейшим военным проектом такого рода было участие гессенцев в подавлении американской революции на британские деньги. Фридрих II прусский был этим возмущен и писал Вольтеру про своего тезку Фридриха II Гессенского, что тот гонит своих подданных на английскую бойню, как скот. Сам он при этом гнал на бойню Семилетней войны не вольных наемников, а принудительно мобилизованных рекрутов, но при этом полагал, видимо, будто солдат, воюющий за интересы своего короля, а не чужого, гибнет осмысленно и героически.
Ландграфы глядели на это дело совершенно иначе. Они считали армию своим Перу (неисчерпаемым серебряным рудником), без которого существовать невозможно. Доходы их государства были по немецким меркам достаточно велики, благодаря чему гессенцы жили при низком налоговом бремени, активно развивали экономику (особенно, сталелитейную и текстильную промышленность) и клали в карман большие доходы от военной службы, если, естественно, выживали в боях. В Гессене был меньше отток населения, чем в других немецких землях, поскольку для бедняков имелась работа. А для бюргерства всегда имелась офицерская карьера, поскольку в отличие от Пруссии здесь меньше была роль дворянства на военной службе.
Дмитрий Травин
Forwarded from Отечественные Выписки
В преддверии татьян выложу отрывок из воспоминаний студента о посещении СПбГУ Николаем 1: радуйтесь, студенты, что Николай Павлович уже не может прийти на занятия и потребовать военного ответа на свое военное приветствие!
Конечно, счастливый исход этого анекдота в полной мере понятен только если твердо помнить, что по-хорошему этих троих отправили бы солдатами куда-то в район Кавказа, там учиться.
"«Один раз, придя в университет, я встретил в галерее двенадцати коллегий Государя Императора Николая Павловича, а за ним нашего нового инспектора Фицтума. Государь был видимо очень не в духе. Оказалось, что когда он вошел в аудиторию, где читал профессор Куторга историю, студенты все встали, но на привет его «здорово ребята» не отвечал никто, и он, оглядевши всех, вышел недовольный. ˂…˃ Государь, выйдя из университета, не сел в сани, а пошел пешком по Исаакиевскому мосту, где встретил трех студентов, без шпаг и не отдавших ему чести. Он остановил их и спросил: «Вы меня не знаете?» Они отвечали: «Не знаем, Ваше превосходительство». Тогда он им велел отправиться на Адмиралтейскую гауптвахту и сказать там, что Царь велел их посадить под арест ˂…˃ когда студенты пришли на гауптвахту, офицер отвел их в арестантскую комнату, а через полчаса к гауптвахте подъехала фельдъегерская тройка, и фельдъегерь спросил, здесь ли трое студентов, что он за ними приехал и что их велено отвести в Зимний дворец.
Во дворце их встретил караульный офицер, давший о них знать царскому камердинеру, который провел их в большую комнату, где они увидели накрытый на три прибора стол. Камердинер сказал им, что Государь, полагая, что они, вероятно, еще не обедали, приказал им подать обед. Нас, рассказывали они, угостили отличным обедом с вином, затем подали три бокала шампанского, и в то же время из противоположных дверей показался Николай Павлович с бокалом в руке и сказал им: «Господа, теперь, когда вы ели хлеб-соль Русского Государя, то, вероятно, вы при встрече с ним узнаете его», и выпил за здоровье университета. Потом он спросил фамилию каждого и объявил, что они теперь свободны и могут идти куда угодно».
Конечно, счастливый исход этого анекдота в полной мере понятен только если твердо помнить, что по-хорошему этих троих отправили бы солдатами куда-то в район Кавказа, там учиться.
"«Один раз, придя в университет, я встретил в галерее двенадцати коллегий Государя Императора Николая Павловича, а за ним нашего нового инспектора Фицтума. Государь был видимо очень не в духе. Оказалось, что когда он вошел в аудиторию, где читал профессор Куторга историю, студенты все встали, но на привет его «здорово ребята» не отвечал никто, и он, оглядевши всех, вышел недовольный. ˂…˃ Государь, выйдя из университета, не сел в сани, а пошел пешком по Исаакиевскому мосту, где встретил трех студентов, без шпаг и не отдавших ему чести. Он остановил их и спросил: «Вы меня не знаете?» Они отвечали: «Не знаем, Ваше превосходительство». Тогда он им велел отправиться на Адмиралтейскую гауптвахту и сказать там, что Царь велел их посадить под арест ˂…˃ когда студенты пришли на гауптвахту, офицер отвел их в арестантскую комнату, а через полчаса к гауптвахте подъехала фельдъегерская тройка, и фельдъегерь спросил, здесь ли трое студентов, что он за ними приехал и что их велено отвести в Зимний дворец.
Во дворце их встретил караульный офицер, давший о них знать царскому камердинеру, который провел их в большую комнату, где они увидели накрытый на три прибора стол. Камердинер сказал им, что Государь, полагая, что они, вероятно, еще не обедали, приказал им подать обед. Нас, рассказывали они, угостили отличным обедом с вином, затем подали три бокала шампанского, и в то же время из противоположных дверей показался Николай Павлович с бокалом в руке и сказал им: «Господа, теперь, когда вы ели хлеб-соль Русского Государя, то, вероятно, вы при встрече с ним узнаете его», и выпил за здоровье университета. Потом он спросил фамилию каждого и объявил, что они теперь свободны и могут идти куда угодно».
Цитата из книги «Женщина и ея права» А. Рукина (1917 г.) о том, как во время Первой Мировой войны женщины начали заниматься до этого традиционно мужской работой:
«В больших городах: Петроградѣ, Москвѣ, и другихъ, женщинъ сразу замѣтишъ на новой работѣ. Въ большихъ городахъ есть трамваи. Это вагоны, которые ходятъ по городу съ помощью электричества. До войны водили вагоны, то есть управляли машиной, одни только мужчины. Мужчины и билеты продавали. И тогда думали, что этимъ дѣломъ одни только мужчины и могутъ заниматься. Во время же войны, когда мужчинъ призвали въ солдаты, вагонами трамвая пришлось управлять и женщинамъ. И что же? Вы думаете, онѣ стали больше давить прохожихъ и путать дѣло. Совсѣмъ нѣтъ. Вагоны ходили такъ-же, порядкъ былъ тотъ же. А прохожихъ вагоны давили даже меньше».
«В больших городах: Петроградѣ, Москвѣ, и другихъ, женщинъ сразу замѣтишъ на новой работѣ. Въ большихъ городахъ есть трамваи. Это вагоны, которые ходятъ по городу съ помощью электричества. До войны водили вагоны, то есть управляли машиной, одни только мужчины. Мужчины и билеты продавали. И тогда думали, что этимъ дѣломъ одни только мужчины и могутъ заниматься. Во время же войны, когда мужчинъ призвали въ солдаты, вагонами трамвая пришлось управлять и женщинамъ. И что же? Вы думаете, онѣ стали больше давить прохожихъ и путать дѣло. Совсѣмъ нѣтъ. Вагоны ходили такъ-же, порядкъ былъ тотъ же. А прохожихъ вагоны давили даже меньше».