Здесь перемелено, здесь перемолото, «Градов» гром,
вот бывший дом, и бывшие люди в нем.
А по развалинам ходит бесхвостый кот
и смятенно орет.

Крик замерзает около синих губ.
Перестань быть мертвым, попробуй сесть.
Кот не ест человеческий труп,
не умирай, он даже не сможет тебя поесть.

Снайпер работает неподалёку,
изрешечёна разграбленная аптека.
Кот бодает мертвую щёку
бывшего человека.

Встань, поднимись до бывшей квартиры,
где на месте третьего этажа пустота.
словно вокруг — тишина бывшего мира,
Встань, покорми кота.
А. Долгарева

@dolgareva

Пока чудный наш друг, замечательный поэт Анна Долгарева, занята восстановлением, мы желаем ей скорейшего (но не раньше чем должно) возвращения в строй и ждём от неё автографов на обложки её книг особой серии.

Мам, я в телевизоре.

@dolgareva

В танковом батальоне n-ского казачьего полка поэт Аня Долгарева взобралась на танк и с танка читала свои стихи. Танкисты внимательно слушали, а потом устроили Долгаревой овацию. А потом поехали штурмовать укрепрайоны нацистов.

Когда поэт спустилась с танка, я подошёл и сказал ей: Анна Ахматова, Марина Цветаева, Александр Блок, Николай Гумилёв и все остальные русские поэты убили бы и умерли бы за то, чтобы иметь возможность сделать то, что ты сделала только сейчас.

Аня может теперь вообще больше ничего не делать. Всю жизнь. Только постить котиков, если захочет. Она фактом выступления в танковом батальоне стала самым значительным поэтом современности.

А эти все премии, они для неудачников. У которых не хватило заслуг в карме, чтобы читать стихи с танка. Хотя премии Ане тоже дадут. Куда они денутся.  

А вот тут, кстати, мой бро Дима Плотников, волонтёр и военкор, пишет о той самой нашей поездке к шестому казачьему полку, где я читала стихи на танке. С хорошими фото и видео.

https://m.lenta.ru/articles/2022/06/06/popasnaya_lugansk/

Слушайте, дурацкий вопрос.
Мне однажды подарили футболку с моим портретом. Женскую, S. Два года лежит, а я не придумала, что с ней делать. Просто подарить кому-то из друзей - глупо, вроде как на тебе футболка, чтобы любить меня. Самой носить - ещё более глупо. Разыгрывать... Ну, тоже мне не очень умным кажется. Что посоветуете?

О, я придумала, что делать с футболкой! Типа конкурс. Вы делаете иллюстрацию к моему стихотворению. Картинку. Или видеоклип. Или под музыку начитать, или что вам фантазия подскажет. Выкладываете вместе с текстом У СЕБЯ (в тг, ВК, Инстаграме, Фейсбуке, где угодно), делаете ссылку на мой канал. Сюда в комментарии ссылку на ваш пост. Подарю тому, чья работа больше всех понравится. Время - до 1 июля, я как раз успею съездить на фронт и попросить военных расписаться на футболке:) Норм идея?

Не смейся, тетя, сделай фотоснимок,
как мальчик во дворе играет в мяч,
И августовский воздух так горяч,
прозрачен так невыносимо.

И целый дом, не раненный еще,
трепещет занавесками на окнах.
Снимай: оно так скоро все поблекнет,
и время начало уже отсчет.

И через восемь лет его я встречу -
подросшего мальчишку без мяча,
но с автоматом — там, где, рокоча,
подходит артиллерии предтеча.

Он будет там, с котенком на руках,
С улыбчивыми полными губами,
уже не мальчик, но еще не камень,
уже бесстрашный — но познавший страх.

Снимай же, тетя, - а теперь и я
затвором щелкну фотоаппарата,
поскольку смерть из мира не изъята,
но в вечности останутся друзья.

@dolgareva

И вот, ету кроткую Аничку вытащили в больничный двор, и читала стихи там кроткая Аничка!

Сегодня в 20:35 на канале «Россия 1» в программе «Вести Недели» с Дмитрием Киселёвым выйдет сюжет «Культурная страничка» с участием уважаемых мною коллег по культурному цеху – Петра Лундстрема, Юрия Кублановского, Валентины Лисицы и др. – с размышлениями и сюжетами с фронта.

(шепотом) скиньте потом видос, пожалуйста.
Оно должно быть тут: https://yangx.top/tvrussia1

Спрячу секретик, отрою после войны.
Будет цветок земляники под Лисичанском,
Гильза, обрывок бинта, отраженье луны.
Маленьким, маленьким будет - а станет гигантским.

Вот они, эти секретики - ссадина, шрам,
После войны откроем, посмотрим, вспомним.
Только они откроются больше не нам -
Тем, кем мы станем в отрочестве нашем бездомном.

@dolgareva

Старики не пахнут, у них исчезает запах.
Пахнет комната, пахнет постель, но они - невесомы,
Словно бабочки-однодневки на тонких лапках,
Словно морок перед будильником, лёгкий, сонный.

В бабе Любе, как врач сказал, за сто килограммов,
И она идёт умирать, но она ли это,
Это девочка, это Любовь, ей светло и странно,
Тополиный пух, акация, лето, лето.

Эта сетка морщин, эти долгие метастазы,
Что растут из чрева, родившего двух девчонок -
Это все наносное: вот видишь, небо в алмазах,
Видишь, клён молодой так трепетен и так тонок.

И ни тяжести нет, ни запаха, только лето,
И девчонки до вечера прыгают через резинку.
Завтра будет дождь, судя по всем приметам,
И дожить до него бы, поймать хоть одну дождинку.

@dolgareva

Первому двадцать, второму сорок, отец и сын,
Русые русаки среднерусской тверской полосы,
Цветное фото; не рыдай мене, Мати,
Зрящи во гробе: смерть была прежде.
Оба неправильно держат свои автоматы.
Ну кто их так держит.

Аптечка говно, натирают берцы,
У старшего уже поизношено сердце,
У младшего условка за хулиганку.
Ходили в дозор спозаранку,
Сын чуть не споткнулся о мину.
Матери только молчи, а то всыпет ремнину.

Пока ты дома ешь манго и пьешь брют,
Они за тебя умрут.
Летняя степь цветущая, пасторальная.
Ладно, чего там я, извини, забудь.
А знаешь, в чем самая жуть?
Им это нормально.

@dolgareva

Серёга из Москвы вообще приехал.
Все время ржёт, да так, что будит эхо,
На стареньком раздолбанном УАЗе.
Нам нужно всем - полет и чуть тепла.
Серёга возится с БПЛА.
Считай, мечта сбылась, хотя не сразу.

Хотел летать - и вот почти летит.
Мы память здесь. Мы камень. Мы гранит.
Пока их помнят - не случится смерти.

А впрочем, все я вру, и вы не верьте,
Она случится с каждым. Это быт.

Серёга ржёт, Утесова врубая,
И он любой, и я почти любая,
Мы кровь земли, и мы ее же твердь.

Иди ты нахуй, гребаная смерть.

@dolgareva

Сказали: не говори - баба.
Плохое, некрасивое слово.
Но любым другим меня обозначить - слАбо.
Я же не девка, замужем была, чего тут такого.

Я же рыдала, когда муж уходил на войну.
Я же его ждала, готовила щи-борщи,
Какая из меня леди или там фрау, ну.
Плачь. Снаряжай. Корми. И молчи.

Я русская баба, плачущая о каждом,
Кто не вернулся. Воющая в подушку.
Бесплодная баба, что навеки однажды
Кончится - и кто помолится за мою душу.

Нет, я была поэтессой из Ленинграда.
Шляпка, мундштук, открытые платья.
Я до сих пор сыграю так, если надо.
Но я - русская баба, всехняя мать я.

Коли не подвезли другого мужа и сына,
То вы, двадцатилетние, мои дети.
Слезы капают на копьё, такая судьбина.
Не худшая, в общем, на свете.

@dolgareva

Ребенок прячется, но смотрит из-за штор,
Куда летит, не прилетело чтоб,
Как будто шторы - это одеяло,
Которое спасает от ночных
Чудовищ, пробирающихся в сны,
Как будто никого тут не стояло.

Вернётся мама - непременно, ведь
Всегда-то возвращалась, ну и впредь
Так будет до скончания Вселенной.
И дворик превращается в ничто,
И этот мальчик смотрит из-за штор,
И не болит разбитое колено.

Ничто уже на свете не болит,
Ни огорчений нету, ни обид.
Ещё прилет - и скоро будет мама.
Возьми игрушки, школьную тетрадь
И поднимись по лестнице - сказать,
Что больше нет ни ссадины, ни шрама.

@dolgareva

Огонь. Беспилотник, который я купила с премии "Филатов Фест" уже на Донбассе. И вот послушайте, что о литературе говорит человек с передовой - связист Андрей Мурз Морозов.
Спасибо, Мурз. Я вас тоже люблю.

@DolgarevaAnna

"Уходят..."

И приходят они из жёлтого невыносимого света,
Открывают тушёнку, стол застилают газетой,
Пьют они под свечами каштанов, под липами молодыми,
Говорят сегодня с живыми, ходят с живыми.

И у молодого зеленоглазого капитана
Голова седая, и падают листья каштана
На его красивые новенькие погоны,
На рукав его формы, новенькой да зелёной.

И давно ему так не пилось, и давно не пелось.
А от водки тепло, и расходится омертвелость,
Он сегодня на день вернулся с войны с друзьями,
Пусть сегодня будет тепло, и сыто, и пьяно.

И подсаживается к ним пацан, молодой, четвёртым,
и неуставные сапоги у него, и форма потёртая,
птицы поют на улице, ездят автомобили.
Говорит: "Возьмите к себе, меня тоже вчера убили"

Стихотворение: Анна Долгарева @dolgareva

За холмом и рекой бахает, бацает.
И полно тут этих холмов и рек.
А в Луганске цветет акация
И у Ксю в коляске маленький человек.

И везёт она его, совсем новенького,
Меньше месяца как рождённого на свет,
А рядом идёт солдатик, и голова вровень его
С цветами - седыми, и он - сед.

Как брызги шампанские,
Акации соцветия.
Пацаны луганские
Двадцатилетние.

На разгрузке лямки,
На портрете рамка.
Где ваши мамки?
Я ваша мамка.

Как они уходят за реку Смородину,
За реку Донец, за мертвую воду,
За мертвую мою советскую родину,
За нашу и вашу свободу.

По воде и облакам, как по суше,
На броне машут, несутся тряско.
А все же жизнь продолжается, правда, Ксюша?
И Ксюша катит коляску.

Анна Долгарева @dolgareva

Обком звонит в колокол, предали нас анафеме.
Нет хорошего русского, но мы в натуре ужасные русские.
Типа как римляне, ущемляющие этрусков.
Сорян, не потрафили.

Да, мы русские, римляне мы, наши шлемы блестят,
Да, спускались мы в ад, и с потерями - через ад
Мы прошли.
Ну давай, не чокаясь, за Дебаль.
Мы железо и боль, и мы тело мясное и сталь.

Да, мы знаем, как артиллерия бьёт по своим.
(После этого один офицер застрелился, к слову).
Да, мы видели, как над домами нашими черный дым
Поднимался - а мы шли вперед, и чего такого.

Вега - самая яркая звезда в созвездии Лиры.
И ещё так звали одного командира,
Характер был скверный, прострелил однажды розетку.
Ну а чо, нервы сдают капитально и метко.

Его не любили. Он потерял пятерых
Из стрелковой роты. На ночь пошел домой,
Вернулся - обнаружил всех мертвых их.
После этого, говорят, крыша поехала так, что ой.

Первого марта штурмовали двадцать девятый блокпост.
"Идите, - сказал генерал. - Там никого нет".
Вега шел первым и дошел до самых до звёзд.
Отработали "Грады". Привет.

И вот эта земля пропитана нами.
В длину на два метра и на два метра внутрь.
И чего вы скажете нам такого, что мы не знали?
Мы идём вперёд. Не пробуйте развернуть.

@dolgareva

Я раскосый, я черный я жук.
Эту жизнь не совсем вывожу.
Я не сверхчеловек - насекомое.
Вообще никому не знакомое.

Я усами слегка шевелю,
Я июньское солнце люблю,
Я ползу, я ползу по стеблю
Сорняка, бесполезного тоже,
Но Ты сделал зачем-то нас, Боже.

Так я жук, и надкрылки мои
Отливают неведомым, и
Как сорняк тот, я есть бесполезен,
Но скуют и меня из железа,
Так, что вечность меня затаит.

@Dolgareva

Нужно пяток рецензий написать. Утомительно, но ведь на кусок хлеба без масла тоже надо как-то зарабатывать. Каждый вечер загадываю: утром встану и со свежей головой пущусь в пляс по чужим текстам. Встаю и… вместо того, чтобы заниматься благородной поденщиной, сижу и думаю о судьбе русской поэзии. Ну не идиот ли?

Нравится то, что неожиданно у социума проснулось внимание к современной поэзии. Нравится то, что лучшие авторы оказались на той стороне баррикад, на которой должен быть каждый порядочный человек. Но… это наглое «но» постоянно лезет в мои мысли. Оно преследует меня всюду. Стоит чем-то по-мальчишески восхититься, воспарить над бренностью, и тут же прибегает несносное «но», хватает за ноги и жестко приземляет.

Всё хорошо с русской поэзией, но… Не нравится мне большой крен в сторону публицистики. Много сиюминутных текстов, которые пригодны для газетных полос – срочно в номер. Срочно, потому что завтра они уже будут неактуальны и никому неинтересны. Пропадает ощущение вечнухи, будто живём одним днём с полной уверенностью, что завтра окажемся на свалке современности. Ясное дело, мы там по любому окажемся, но… Видите, опять «но»! Но хочется, чтобы необходимость в нынешней поэзии немного задержалась.

Чего у нас больше всего? Публицистика в стихах – это раз. Трагические рассказы в стихах – два. Сатирические (или юморные) фельетоны – три. И совершенно непаханое поле чистой лирики.

Чаще всего чистую лирику в современной поэзии вижу у Анны Долгаревой. Лирика не везде. Анна чудесный рассказчик (внимательный к деталям и дающий чуть ли не совершенные портреты персонажам своих стихотворений), поэтому много внимания уделяет историям из своей жизни. Она ловко переносит их на бумагу, ритмизируя, добавляя элементы фольк-арта. Получается на разрыв. И я, повидавший виды, даю мощную мужскую слезу по небритой щеке, когда слушаю или читаю её.

Но («но»!) – это ведь всё рассказы, истории, чем привыкла и должна заниматься проза. Читатель идет на истории, понятно. Аничку читают и, надеюсь, читать будут еще долго. Однако лучшие тексты у неё (по-хорошему ещё не прочитаны), те, в которых преобладает лирическая составляющая – «я» автора. Там, где она из кричащего или по-детски плачущего рассказчика превращается в крик или плачь по самой себе. Такую высокую ноту сейчас мало, кто может взять.

Разве, что Дмитрий Мельников. Но Мельников ближе к эпосу. У него даже небольшие и ни к чему не обязывающие стихи воспринимаются, как часть какого-то запредельно большого эпического произведения. Будто обобрал весь двадцатый век русской поэзии и теперь с щедростью загулявшего казака разбрасывается богатой добычей.

Высокую ноту ведь мало «взять», нужно ещё и удержать, с чем Долгарева справляется не хуже признанных мастеров словесности. При том, что у неё напрочь отсутствует усидчивость ремесленника, и в её стихах с лупой не найти чего-то искусственно или специально деланного. Стихи пишутся набело. Вот они пришли, записались и ушли.

Такие вот дела. Так что, вы почитайте, а я пока ещё немного посижу и подумаю о судьбе русской поэзии. Думать мне нравиться больше, чем стучать по клавишам. Это утомительно. Я ведь до сих пор не научился прилично быстро набирать на компьютере тексты. Всё одним пальцем.

#литповестка