Оказывается давно открыт предзаказ на сборник «Проклятый Петербург», упакованный издательством «Все свободны». В нем и я умудрился принять участие — показалась соблазнительной идея отдать дань любимому городу, смастерив текст в жанре, как это ловко обозначили составители, «петербургской готики». Решил не тревожить многострадального Медного Всадника и прочие выставочные атрибуты, а перенес действие на Проспект Ветеранов. Скорее ленинградский, чем петербургский уголок, где я провел первые три года после переезда из Кемерово. Смотрел на все невинными глазами и пытался выучиться грамоте столичной жизни, но то ли знания падали на безблагодатную почву, то ли опыт обнулялся с каждым новым днем. В конце концов я был выжит из коммуналки, где едва начал обустраивать свой быт и пошел шататься по улицам с вещевой сумкой из темно-синего брезента наперевес.

«Когда я спросил мальчишку-кучера, управляющего санями, в какой из двух молодежных организаций он состоит, комсомольцах (скаутах) или пионерах, и он ответил презрительным: „А ни в какой!“, я был несказанно доволен. Я нашел существо, безразличное к собственному возрождению, и в мире все встало на свои места».

Роберт Байрон «Сначала Россия, потом Тибет»

В подражание Мураками, снабжающему свои опусы списком музыки, под которую он их строчил, я составил два плейлиста в качестве невинного дополнения к «роману» «Пустоцвет». Идея пришла мне во время дежурной помывки. Я предлагаю уважаемым любопытствующим призвать на помощь воображение и представить, что в их руках случайно найденное изделие под названием «аудиокассета».

Сторона «А» здесь представляет подавляющую реальность, шум времени, тиканье часов, хохот из-за угла. Сторона «Б» — бессилие обманувшегося мечтателя, раздражающий шорох туловища в мятой постели, безрадостный мучительный досуг. Все представленные песни так или иначе фигурируют в «романе». Прослушивание их призвано вам заменить чтение текста, а также второй ужин и воскресную прогулку.

Сторона «A»
https://music.yandex.ru/users/speranske/playlists/1000

Сторона «B»
https://music.yandex.ru/users/speranske/playlists/1001

Оглушительная слава моего якобы «романа» бежит впереди паровоза — не успела брошюра выйти, как тут же стала поводом для публикаций. Пока одной штуки, но, как говорится, из искры разгорится пламя, мал клоп, да вонюч и тому подобная.

Поговорил с изданием под эффектным названием i-gency. Я сразу понял — надо соглашаться, когда увидел следующий заголовок одного из материалов: «Вода с семенами чиа: просто хайп или реальная польза?». И хотя мне было что сказать и по этому гастрономическому вопросу, вели беседу на темы по преимуществу возвышенные, среди которых наследие, например, писательницы Оксаны Васякиной заняло не последнее место.

https://i-gency.ru/kultura/konstantin-speranskij-o-literature-peterburge-bege-i-leni/

в этом выпуске среди прочих увеселений вам будут представлены: книжка в виде «романа» под названием «Пустоцвет»; тезисы к докладу о Лимонове, который случится через неделю в Петербурге — в день рождения деда; скромные секреты бытовой философии; анонс некоторых самых ближайший мероприятий с участием персонажа, задействованного в стримах, а также весьма умеренного качества попытки ответить на вопросы зрителей.

задать их заранее можно тут: https://www.donationalerts.com/r/kesperanski

и через кнопку с долларом: https://yangx.top/decheance/1279

сегодня в 20-00 МСК
https://youtube.com/live/-fu2Wx2PxRw?feature=share

Если бы его можно было вообразить, то синопсис книги «Пустоцвет» выглядел бы как диалог Дэвида Линча с его другом, актером Гарри Дином Стэнтоном. На ютубе короткий фрагмент из него назвали «Существование за 18 секунд»:

Линч: Как бы ты описал себя?
Стэнтон: Как ничто. Нет никакого «себя».
Линч: Кем бы ты хотел, чтобы тебя запомнили?
Стэнтон: Не имеет значения.
Линч: Какие у тебя были мечты в детстве?
Стэнтон: Это были кошмары.

21 февраля в благоприятном петербургском книжном «Все свободны» будет презентация упомянутого «романа». Расскажу что-нибудь сверх этой краткой выжимки, помогу отличить подлинник от подделки и поделюсь тем, как я избавился от боли в спине.

Люба не просто нашла в себе силы дочитать «Пустоцвет», но и подобрала предельно точные слова для краткого его описания. У меня бы никогда не получилось лучше, и поэтому меня дважды изгоняли с работы сммщика. Насчет Квентина Дюпье, который перечитал Платонова — это удивительная догадка, ведь я и сам забыл, что прежде чем «ко мне постучался роман», я посмотрел фильм «Реальность» этого французского эксцентрика, и остался под впечатлением.

Ещё один анонс. 22 февраля, то есть, в ближайшую субботу, выступлю на «Лимоновских чтениях» — в 82-й день рождения свирепого и неподражаемого деда. Тему выбрал такую: «Лимонов — последний герой XX века», и намерен ее развить. Все в нем — от облика до поэтики — имело отношение к жуткому и блестящему оскалу первой половины XX века. К тому же, Лимонов умудрился поженить в себе культуру европейского разложения и дуболомный стиль советской героики — «Путешествие на край ночи» Селина и «Железный поток» Серафимовича. Кому ещё такое удавалось?

22 февраля, 19-00, Ионотека

Среди новых обличий последнего времени — еще и «куратор показа»

Ровно через неделю стартанет тур макулатуры. Какой бы ветер ни задувал в форточку, все еще кажется, что реп остается ему достойным аккомпанементом. Вечера становятся насыщеннее и страннее. А потому — ищите свой город в списке или просто переезжайте в Сибирь.

https://bnd.lc/makulaturachonyatsky

А завтра будет такое заседание 👇

Следом посмотрел еще один фильм Макдоны-старшего под названием The Guard, по-русски получилось «Однажды в Ирландии». (Самый идиотский перевод со времен фильма «Цыпочки» Азии Ардженто, в оригинале названного цитатой из пророка Иеремии: The heart is deceitful above all things, но это к делу не относится). Брендан Глисон играет такого же строптивого, одинокого самурая, только на сей раз не в рясе, а в форме ирландского постового. На службе работает под придурковатого, дерзит начальству, на досуге выпивает, отрывается с проститутками и ухаживает за больной матерью, с которой обсуждает «Обломова» и русскую литературу: «Не люблю я этих русских, слишком долго тянут, прежде чем перейти к сути». Лишний раз убедился, как ирландцы на нас похожи. Однажды я зашел на Пхукете в боксерский зал и обрадовался: вокруг ринга сидели и мотали бинты ребята, которых я внешне моментально определил как своих — стопроцентные мордовские рожи. Поздоровался, оказалось ирландцы. Да и их супербоксер Рикки Хаттон выглядит просто как дядя Петя.

Сидел на скамейке перрона Павелецкого вокзала блаженные минут 8, нежился на солнце, которое уже всерьез припекало. Март — но не марток, не хватало убывающего снега, запаха проталин, хотя и душа просила песню Бутырки «Тает, тает, тает на дороге грязный снег, а меня марток встречает…», которую в любое время года любил напевать мой напарник-грузчик в кемеровском продовольственном магазине «Чибис». Щурился на солнце в бомбере и свеженачищенных ботинках, и думал, что лет 20 назад при подобном параде приняли бы меня за другого. Сейчас время какого угодно камуфляжа, и это хорошо. Люди отброшены друг от друга на безопасное расстояние. Роберт Байрон пишет, как ехал в 1932 году на электричке по России, и спал вповалку с пассажирами — ужасная вонь, на моей груди уснул красноармеец, я же прислонился к спине старой крестьянки. Сидя на солнышке, я подумал, что могу наслаждаться созерцанием только прокрастинируя — если пренебрегаю работой или основным делом. Не могу, как Дмитрий Данилов, усесться, чтобы только смотреть, и сделать это единственным занятием. Ерзал бы и поглядывал на часы. Когда же есть задача, требующая внимания, желательно безотлагательного, безделье приносит чистое наслаждение. Как героиня Николь Кидман в Babygirl, которая может получать удовольствие, только когда все поставлено на кон. Пегги Гуггенхайм писала, как безалаберен и ветрен в мелочах жизни был ее муж, так называемый король богемы Лоуренс Вейл, но когда дело касалось писательства — тут он проявлял железную волю, работал с похмелья, после бессонной ночи. У меня же наоборот — я щепетилен в мелочах, но всегда жертвую главным.

Это была проповедь от 7 марта 25-го года, завтра начинается первый концерт в рамках «чем хуже, тем лучше» тура группы макулатуры

В своих симпатиях к Xiu Xiu я уже признавался, и вот еще один повод — автобиография вокалиста группы Джейми Стюарта под двусмысленным названием «Anything That Moves». Я урывал на нее минуты в паузах между делами, которых у меня нет, поэтому скажем так: я урывал минуты в паузах за будничной маетой, которая и так состоит из пауз. Давно не читал ничего в одинаковой степени завораживающего и отвратительного. Дело шло как по маслу, стиснутому между твердыми обложками Мисимы и Де Сада, если позаимствовать метафору, использованную в книге по догадайтесь какому поводу.

Я всегда чувствовал родство с Джейми Стюартом. Мне нравится, как он в своих треках зашкаливающе трагичным голосом возвещает о собственной неуместности. Второстепенный персонаж в чужом сне, случайный силуэт за витриной не самого презентабельного заведения. Однажды он взял в поездку во Вьетнам резиновую детскую куклу, которую можно увидеть на обложке альбома A Promise: «Я придумал везде таскать ее с собой, чтобы люди сразу решали, что я псих и ко мне не приближались».

Отсюда и все приключения, описанные в книге, где каждая глава посвящена очередной секс-интеракции. Есть курьезные, странные — и откровенно гротескные, за пределами порочнейших фантазий заядлого читателя «Колонны». «Чему вы в жизни обычно говорите: „О, нет!“», — спросили Джейми Стюарта в интервью к выходу альбома «Oh No». «Зеркалу!», — ответил тот. Невыносимая застенчивость и ненависть к себе, граничащая с нарциссизмом, заставляют героя оказываться в ситуациях, где ни один достопочтенный гражданин себя не смел бы и помыслить. А уголовная и, конечно же, этическая ответственность останавливают мое желание их тут пересказать.

Это американская книга — даже патологически американская. Дело происходит в Лос-Анджелесе. Действующие лица живут в одновременно идиллической и какой-то макабрической фантазии. После этой книги кажется, что Линч в «Синем бархате» немного даже не докрутил. Сумасшедшая посетительница книжного магазина преследует героя, бомбя его автоответчик безумными сообщениями; другая во время утех протягивает руку к стоящему в изголовье кровати холодильнику и принимается жевать извлеченный оттуда кусок недоразморозившейся пиццы; еще одна в пикантный момент решает признаться в любви, затянув песню исполнителя Bright Eyes; в богом забытом баре захолустного городка героя тошнит во время приватного стриптиза, исполняемого танцовщицей с ожогом на старушечьем лице. Может возникнуть соблазн разместить эту книгу в обойме «оранжевой серии» рядом с «Дневником баскетболиста» Джима Кэрролла, но вряд ли ее ждет выход за пределы круга поклонников группы, среди которых, я полагаю, меньше всего распространена радость от опознания «своих». Скорее наоборот — опознав «своего», такие ребята отведут взгляд и странно поспешат куда-то вбок и подальше.

«Anything That Moves» — пространный комментарий к песням Xiu Xiu. В этих песнях одинокая душа непрестанно застает себя врасплох, обнаруживая свою уязвимость, сопровождаемую тоской от невозможности и нежелания преодолеть отчужденность от себя и от мира. И все это под вызывающие клаустрофобию лязг, треск и визг странной симфонии.

А чтобы вам не казалось, что книга — это просто набор скабрезностей, я переведу небольшой анекдотический фрагмент:

Ее друзья были двое прыщавых, сардонических и злобных ботаника. Они делили маленькую, пропитанную несвежим телесным запахом комнату, увешанную постерами Майкла Джексона. На стенах в рамках висели несколько писем — тоже от Майкла Джексона. Около трехсот тысяч комиксов валялись повсюду, на полу между кроватями, на полках и на кроватях. В центре комнаты был журнальный столик с электрическими печатными машинками, стоявшими друг напротив друга. Мы своим визитом, по-видимому, прервали написание сценария аниме, который, как они сказали, сам Майкл Джексон собирался продюсировать. Стараясь быть дружелюбным, я задал пару вопросов об их отношениях с Майклом Джексоном. Это вызвало у них искреннее отвращение и они забормотали, что я никогда не смогу их понять. Мое последнее воспоминание об этой встрече — это их тающие, сливающиеся лица.

Наконец-то!!!
Книжный сабраж 4 сезон 1 эпизод Константин Сперанский: «Я многого не хочу и это нормально»

Обсуждаем c Костей книжки, Платонова, Линча, Лимонова и Xiu-Xiu.

Давайте дружно посмотрим, не пропустила ли я какие-то косяки в монтаже, а потом я везде официально проанонсирую🌚

И это самый длинный выпуск Сабража. И 20-й по счёту)

Слушать на всех платформах здесь

Смотреть на ютубе

Вырезанная сцена из интервью в тг и на бусти